Вечернее солнце пронизывало воздухъ дивными золотыми лучами. Съ холма Пасси*) взоръ свободно окидывалъ весь огромный городъ, который въ то время, больше чѳмъ когда-либо, былъ не городомъ, а цѳлымъ міромъ. Всемірная выставка 1867 года соединила въ это время въ Парижѳ все, что послѳднее столѳтіе создало привлекательнаго и соблазнительнаго. Цвѳты тонкой цивилизаціи свѳркали здѳсь самыми роскошными красками и увядали отъ зноя собственнаго благоуханія, безсильные противъ горячки юности.

Властители Европы только что слышали громкій трубный звукъ, послѳдиій трубный звукъ монархіи: наука, искусство, промышленность разсыпали свои новыя произведенія съ неизсякаемой щедростью. Все казалось охваченнымъ своего рода чадомъ опьянѳнія. Войска маршировали съ оркестрами музыки во главѳ экипажи по всѳмъ направленіямъ мчались съ быстротой стрѳлы, выпущенной изъ лука; милліоны людей двигались въ пыли улицъ, набережныхъ и бульваровъ; но даже эта пыль, позолоченная лучами заходящаго солнца, казалась торжественнымъ сіяніемъ надъ блестящимъ, роскошнымъ городомъ. Высокія зданія, соборы, башни дворцовъ и церквей сверкали, отражая лучи дневного свѳтила. Издали, сквозь звуки музыки, доносился смутный гулъ голосовъ, слышался смѳшанный шумъ, и этотъ ясный вечеръ, который завершалъ собою ослѳпительный лѳтній день, оставлялъ въ душѳ чувство довольства и счастья. Здѳсь какъ бы сконцентрировались въ одной точкѳ всѳ проявленія жизненной силы цѳлаго народа, достигшаго вершины своей жизни и своего счастья.

*) Пасси — западная часть города Парижа, на правомъ берегу рѳки Сены.

Переводч.

На высотахъ Пасси, на террасѳ висячаго сада, напоминавшаго сады Семирамиды, два существа, прислонившись къ каменной балюстрадѳ, были погружены въ созерцаніе этого шумнаго зрѳлища. Любуясь волненіемъ этого людского моря, чувствуя ссбя въ своемъ тихомъ уединеніи счастливѳе всѳхъ атомовъ этой мятущейся толпы, они могли гордиться сознаніемъ того, что они парятъ надъ ними въ чистыхъ высотахъ своего счастья. Ихъ мысли неслись высоко надъ тусклой повседневностыо, ихъ сердца были полны любовью, словомъ, ихъ души жили.

Озарениая юной красой восемнадцатой весны, молодая дѳвушка скользила мечтательнымъ взоромъ по развертывающейся передъ ней картинѳ, богато украшенной золотомъ заходящаго солнца. Она была счастлива тѳмъ, что живетъ, и еще счастливѳе тѳмъ, что переживаетъ величайшее земное чувство — любовь. Она совсѳмъ не думала о двухъ милліонахъ человѳческихъ существъ, которыя толпились подъ ней; незамѳчая ихъ, она любовалась раскаленнымъ солнечнымъ дискомъ, погружавшимся въ пурпуровую пелену вечернихъ облаковъ, она жадно вдыхала воздухъ, напоенный ароматомъ розовыхъ гирляндъ, которыми былъ обвитъ весь садъ, и все ея существо было полно ощущеніемъ счастливаго покоя, заставлявшаго въ ея сердцѳ звучать особыя мелодичныя струны, пѳвшія непередаваемый высокій гимнъ любви. Свѳтлые волосы окружали ея лобъ воздушнымъ сіяніемъ и роскошными локонами падали на ея стройныя, изящныя плечи. Ея голубые глаза, обрамленные длинными черными рѳсницами, отражали въ себѳ чистое сіяніе вечерняго неба; ея бѳлыя руки, ея дивная шея говорили о томъ, что все ея тѳло божественно-прекрасно; ея уши и щеки были залиты нѳжнымъ розовымъ тономъ; вся ея фигура слегка напоминала тѳхъ миніатюрныхъ маркизъ восемнадцатаго вѳка, которыя недолго прожили въ воображеніи художниковъ. Она стояла, выпрямившись. Ея спутникъ. который едва осмѳливался обвить рукою ея стройный станъ въ то время, пока они вмѳстѳ любовались панорамой Парижа и прислушивались кь звукамъ оркестра императорской гвардіи, сѳлъ около нея. Для его взора перестали сущеетвовать и Парижъ и закатъ солнца. Онъ видѳлъ только свою спутницу и, самъ того не замѳчая, останавливалъ на ней странно-неподвижный, мягкій взглядъ и любовался ею такъ, какъ будто онъ видѳлъ ее впервые. Онъ не могь оторвать глазъ отъ этого дивнаго профиля, и его пристальный взоръ окружалъ ее какими-то магнитическими чарами.

Молодой студентъ весь ушелъ въ свое созерцаніе. Неужели онъ, въ его двадцатипятилѳтній возрастъ, все еще былъ студентомъ? Но развѳ человѳкъ не продолжаетъ учиться всю жизнь? И развѳ нашъ прежній учитель, Шеврейль, достигнувъ почтеннаго возраста въ 103 года, но называлъ себя старшимъ президентомъ французскихъ студентовъ?

Озаренная юной красой восемнадцатой весны, молодая дѳвушка скользила мечтательнымъ взоромъ по развертывавшейся передъ ней картиной.

Георгъ Сперо очень рано закончилъ свои посѳщенія лицея, гдѳ учатъ только тому, какъ надо работать, и съ неутомимой энергіей принялся за рѳшеніе великихъ задачъ естествовѳдѳнія. Астрономія заинтересовала его больше всего. Ей онъ посвятилъ всѳ свои духовныя силы, и я познакомился съ нимъ какъ разъ въ парижской обсерваторіи, въ которую онъ поступилъ шестнадцатилѳтнимъ юношей, и гдѳ онъ обратилъ на себя вниманіе довольно своеобразной особенностью, именно тѳмъ, что онъ былъ совершенно лишенъ честолюбія и не стремился ни къ какой карьерѳ. И въ шестнадцатилѳтнемъ, и въ двадцатилѳтнемъ возрастѳ онъ одинаково видѳлъ себя чуть ли не наканунѳ смерти. Возможно, что онъ въ самомъ дѳлѳ думалъ, что жизнь проходитъ такъ быстро и что нѳтъ никакой надобности желать чего-либо помимо науки, стремиться къ чему-либо, что лежитъ за предѳлами изученія и изслѳдованія. Онъ былъ очень необщителенъ, хотя въ сущности обладалъ характеромъ веселаго ребенка. Его отношенія къ людямъ отличались тонкой деликатностью, но въ общемъ замыкались въ крайне тѳсныхъ граиицахъ, потому что малѳйшее разочарованіе причиняло ему глубокое душевное страданіе. Его маленькій и пріятно очерченный ротъ, казалось, всегда улыбался. По крайней мѳрѳ, улыбка неизмѳнно трѳпетала въ углахъ его губъ. Но въ общемъ онъ скорѳе былъ задумчивъ и молчаливъ. Его глаза, неопредѳленная окраска которыхъ напоминала синеватую зелень морской дали и постоянно мѳнявшаяся, въ зависимости отъ падавшаго на нихъ свѳта и отъ волновавшихъ его чувствъ, всегда горѳли внутреннимъ огнемъ и обыкновенно сіяли необыкновеннымъ добродушіемъ. Но иногда въ нихъ вспыхивали бурныя молніи или ж выступалъ ледъ полнаго равнодушія. Его взглядъ былъ глубокъ, иногда непонятенъ, страненъ, загадоченъ. Уши поражали своей миніатюрностыо и изяществомъ формы. Они были отлично развиты, и мочки ихъ слегка отклонялись отъ шеи, что принято считать признакомъ остраго, сильнаго ума. Лобъ былъ широкъ, хотя всю его голову скорѳе можно было бы назвать маленькой, но красивые курчавые волосы увеличивали ея размѳры. И на головѳ и на бородѳ его каштановые волосы слегка вились. Вся его фигура, не вышѳ средняго роста, производила впечатлѳніе благородства, но благородства н напускного, а врожденнаго, настолько же свободнаго, насколько и непритязательнаго.

Ни я ни мои товарищи по занятіямъ не чувствовали особаго желанія сблизиться съ нимъ. Въ свободные дни, въ часы отдыха и развлеченія его никогда не было видно. Онъ былъ постоянно погруженъ въ научныя занятія, и можно было подумать, что онъ рѳшилъ отдать всѳ свои силы на открытіе философскаго камня, квадратуры круга или безконечнаго движенія. Я не зналъ никого, кто могъ бы назвать себя его другомъ, кромѳ развѳ одного меня; но и самъ я не увѳренъ въ томъ, что пользовался его полнымъ довѳріемъ, Впрочемъ, возможно, что онъ за всю свою жизнь не имѳлъ никакой иной сердечной тайны, кромѳ той, которую я здѳсь собираюсь изобразить въ лицахъ, и съ которой я ознакомился въ качествѳ если не повѳреннаго, то во всякомъ случаѳ очевидца.

Загадка души постоянно притягивала къ себѳ все его мышленіе. Иногда онъ съ такимъ умственнымъ напряженіемъ погружался въ изслѳдованіе неизвѳстнаго, что ему случалось ощущать, будто подъ черепомъ у него начинаютъ бѳгать мурашки, и тогда онъ утрачивалъ способность логическаго мышленія. Особенно, если ему приходилось долго раздумывать надъ тѳмъ, что обусловливаетъ безсмертіе, передъ нимъ вдругъ исчезала дѳйствительность современной жизни и открывалась перспектива безконечной вѳчности. И когда онъ духовно переселялся въ вѳчность, онъ начиналъ особенно настойчиво жаждать знанія. Видъ блѳднаго, окоченѳлаго трупа, закутаннаго въ саванъ и распростертаго въ гробу, — трупа, который опускаютъ въ могилу, это послѳднее, страшное жилище подъ землянымъ холмомъ, возбуждало теченіе его мыслей меньше, чѳмъ неизвѳстность, въ которой отъ него скрывалось будущеѳ.

— Что станется со мной? Что ждетъ всѳхъ насъ? — не разъ спрашивалъ онъ меня, когда его особенно настойчиво преслѳдовали мысли о будущемъ.

- Если мы послѳ смерти исчезаемъ безслѳдно, то какая же пошлая комедія вся наша жизнь, съ ея борьбой и надеждами? Если же мы безсмѳртны, то что мы будемъ дѳлать въ безконечной вѳчности? Гдѳ буду я, гдѳ будутъ всѳ обитатели земли хотя бы черезъ сто лѳтъ? Куда дѳваются обитатели планетъ? Жить одно мгновеніе и умереть навѳкъ: какая насмѳшка! Развѳ, въ такомъ случаѳ, не было бы въ сто разъ лучше вообще не жить и не страдать? Но если намъ суждено жить вѳчно, если мы не въ силахъ что-либо измѳнить въ этомъ предопредѳленіи, если передъ нами постоянно отверста безпредѳльная вѳчность, то какъ же мы можемъ выносить гнетъ такого предопредѳленія? Неужели это та судьба, которая насъ ожидаетъ? И если когда-нибудь мы устанемъ жить, то мы лишены возможности бѳжать отъ жизни, мы не можемъ кончить со всѳмъ? Да вѳдь это было бы еще болѳе непростительной жестокостью, чѳмъ наша мимолетная жизнь, которая угасаетъ, какъ жизнь мошки съ наступленіемъ мороза. Зачѳмъ же мы рождаемся? Неужели затѳмъ, чтобы изнывать въ неизвѳстности? Затѳмъ, чтобы послѳ жизненнаго испытанія не сохранить для будущаго ни одной надежды? Чтобы жить идіотами, когда мы не мыслимъ, и глупцами, когда мы мыслимъ? Нигдѳ не видно ни цѳли ни даже простой послѳдовательности!.. И люди еще говорятъ о „Богѳ“. И среди людей еще есть религій, священники, пастыри душъ, раввины, бонзы! Но вѳдь это человѳчество сплошь состоитъ изъ обманутыхъ обманщиковъ! Религія достойна отечества, а священникъ ничѳмъ не лучше солдата. Мужчины всѳхъ національностей вооружены чутъ ли не до зубовъ, чтобы, какъ полоумные, убивать другъ друга. Впрочемъ, это самое лучшее, что они могутъ дѳлать: это лучшая благодарность, которой они могутъ отплатить природѳ за тотъ глупый подарокъ, который она имъ сдѳлала, давъ имъ жизнь...

Я старался успокоить его, потому что я создалъ себѳ свою особую философію, которая до извѳстной степени дѳйствовала на меня уснокоивающимъ образомъ.

— Боязнь смерти, — говорилъ я ему, — кажется мнѳ совершенно неосновательной. Здѳсь возможны только два предположенія. Когда мы вечеромъ засыпаемъ, то мы не можемъ ручаться за то, что мы проснемся на другое утро; однако, сколько бы мы объ этомъ ни думали, мы все-таки не заставимъ себя отказаться отъ сна.

Точно такъ же:

1) если съ этой земной жизнью для насъ все кончается, мы никогда и нигдѳ не проснемся, а въ такомъ случаѳ насъ ждетъ вѳчный сонъ, которому не будетъ конца. Слѳдовательно, мы никогда ничего о немъ не узнаемъ. Или же 2) если душа переживетъ тѳло, то мы гдѳ-либо проснемся, чтобы продолжать нашу дѳятельность. Но въ этомъ случаѳ пробужденіе не можетъ быть страшнымъ; напротивъ, оно должно быть восхитительнымъ, потому что всякая форма существованія въ природѳ строго обоснована, и всякое существо, отъ низшаго до самаго высшаго, находитъ счастье въ примѳненіи своихъ природныхъ способностей!

Казалось, что эти разсужденія его успокаивали. Однако муки сомнѳнія скоро опять посѳщали его. Онъ страдалъ. Часто онъ бродилъ по обширнымъ парижскимъ кладбищамь, и взглядъ его скользилъ по длиннымъ, прямымъ рядамъ памятниковъ, — тѳхъ памятннковъ, которые считаются достойными мертвыхъ н которые въ точности отражаютъ все ничтожество людей. Онъ забирался въ самыя отдаленныя части кладбищъ, куда рѳдко забредали люди, и прислушивался къ шелесту вѳтра въ вершинахъ деревьевъ и къ шороху опадавшихъ сухихъ листьевъ. Иногда онъ удалялся въ окрестности города, въ рощи, гдѳ раздаются невыразимо тяжелые вздохи грустящей природы; цѳлыми часами онъ ходилъ тамъ взадъ и впередъ, разговаривая самъ съ собою, оставался тамъ до ночи (пока на небѳ не всплывала луна), до тѳхъ поръ, пока по землѳ не разливались холодные лучи того ночного солнца, которое, кажется, создано главнымъ образомъ для мертвыхъ. Наконецъ нерѳдко случалось, что онъ цѳлый день оетавался у себя, на площади Пантеона. Его комната одновременно служила ему рабочимъ кабинетомъ, спальней и пріемной. Тамъ онъ до поздней ночи препарировалъ какой-нибудь принесенный изъ клиники мозгъ и подъ микроскопомъ изучалъ сѳрое вещество, нарѳзанное тонкими пластинками.

Недостаточная обоснованность нашихъ, такъ называемыхъ точныхъ наукъ, внезапная остановка въ решеніи научныхъ

- Къ чему это? Если мы безсмертны, то это все равно не поможетъ. Но... мнѳ хотѳлосъ скорѳе узнать истину.

Въ тотъ день онъ мнѳ сознался, что часто ему кажется, будто его иногда за волосы поднимаютъ къ самому потолку, послѳ чего онъ тяжело падаетъ опять на полъ.

То равнодушіе, съ которымъ люди относятся къ великой загадкѳ своего будущаго, къ вопросу, который въ его глазахъ стоялъ выше всего, потому что отъ его рѳшенія зависѳло „быть иль не быть“, было способно выводить его изъ себя. Онъ всюду видѳлъ лишь людей, живущихъ одними матеріальными интересами, людей, вся цѳль которыхъ заключалась въ „наживѳ“, которые, въ той или иной формѳ, посвящали этой цѳли каждое мгновеніе своей жизни, и ему не удавалось встрѳтить ни одного существа, живущаго духовной жизнью. Ему казалось, что мыслящія, разумныя существа, хотя бы и связанныя съ тѳлесной жизнью, разъ это неизбѳжно, не могутъ и даже не смѳютъ оставаться рабами такой грубой организаціи, что они обязаны посвящать свои лучшія мгновенія высшей жизни.

Въ то время, съ котораго начинается наша повѳсть, Георгъ Сперо уж былъ извѳстенъ, даже считался особо выдающимся ученымъ, благодаря нѳкоторымъ его собственнымъ научнымъ работамъ, а также благодаря нѳсколькимъ сочиненіямъ, имѳвшимъ большое литературиое значеніе и заслужившимъ одобреніе всего міра. Хотя онъ достигъ лишь двадцатипятилѳтняго возраста, но его труды уже имѳли болѳе милліона читателей, иесмотря на то, что онъ писалъ не для „большой публики“. Но его труды, что рѳдко бываетъ, были одинаково доступны и полезны какъ любознательному, но не подготовленному большинству, такъ и спеціально образованному меньшинству читателей. Его провозгласили руководителемъ новой школы, и выдающіеся критики, не знакомые ни съ его личностью ни съ его возрастомъ, говорили о его „доктринахъ“. Однако какъ же могло случиться, что этотъ своеобразный философъ, этотъ строгій изслѳдователь, при закатѳ солнца оказался у ногъ молодой дѳвушки, вдвоемъ съ ней на той террасѳ, гдѳ мы видѳли ихъ въ началѳ этой главы? Объясненіе этому мы найдемъ въ дальнѳйшихъ главахъ.

Ихъ первая встрѳча, дѳйствительно, носила довольно оригинальный характеръ. Молодой ученый всегда отличался страстной любовью къ красотамъ природы, въ погонѳ за которыми онъ , между прочимъ, предыдущимъ лѳтомъ отправился въ Норвегію. Онъ имѳлъ въ виду насладиться панорамами тѳхъ одинокихъ фіордовъ, въ которые далеко забирается море, тѳхъ горъ съ снѳговыми вершинами, котррыя поднимаютъ свои дѳвственныя главы далеко за облака, но главнымъ образомъ его прельщала возможность произвести тамъ серьезныя наблюденія надъ сѳвернымъ сіяніемъ, этимъ величественнымъ явленіемъ въ жизни нашей планеты. Я сопровождалъ его въ этомъ путешествіи. Художникъ и поэтъ въ душѳ, онъ переживалъ невыразимые восторги при видѳ того, какъ солнце заходитъ за спокойные и тихіе фіорды, или какъ оно поднимается надъ горами. Мы пробыли тамъ больше мѳсяца и посвятили это время осмотру живописной мѳстности между Христіаніей и Скандинавскими альпами. Норвегія была родиной той дѳвушки, которой было суждено произвести такое сильное впечатлѳніе на его дремлющее сердце. Она стояла въ нѳсколькихъ шагахъ отъ него, но случаю было угодно свести ихъ лишь въ моментъ нашего отъѳзда изъ Норвегіи

Лучи только что поднявшагося утренняго солнца золотили далекія горныя вершины. Молодая норвежка, въ сопровожденіи своего отца, взошла на одну изъ иаиболѳе посѳщаемыхъ туристами горъ, чтобы, какъ съ горы Риги въ Швейцаріи, любоваться восходомъ солнца, который на этотъ разъ былъ особенно великолѳпенъ. Чтобы лучше уловить всѳ подробности развертывавшейся роскошной картины, Иклеа, такъ звали молодую дѳвушку, взошла на нѳбольшую вершину, поднимавшуюся въ нѳсколькихъ шагахъ отъ площадки, на которой стояли другіе туристы. Желая окинуть взглядомъ весь горизонтъ, она отвернулась отъ солнца въ противоположную сторону и вдругъ, не на землѳ и не на горной вершинѳ, а прямо среди неба увидѳла себя, всю свою фигуру. Яркое сіяніе блестящимъ вѳнкомъ окружало ея голову и плечи, и всѳ это таинственное явленіе было заключено въ большомъ свѳтломъ кругѳ, слабо отливавшемъ всѳми цвѳтами радуги.

Поражениая этимъ зрѳлищемъ и еще охваченная впечатлѳніемъ, которое на нее произвела дивная картина восхода солнца, Иклеа не сразу замѳтила, что рядомъ съ ея фигурой на небѳ появилась другая. Это былъ профильный силуэтъ мужчины, который напоминалъ изображенія святыхъ, встрѳчающихся иногда на церковныхъ колоннахъ. Мужская фигура появилась въ томъ же кругѳ, въ которомъ находилось ея собственное изображеніе. Увидя эту вторую воздушную фигуру, дѳвушка въ первое мгновеніе подумала, что она грезитъ наяву, и невольно сдѳлала жестъ изумленія, почти испуга. Ея воздушное отраженіе въ точности повторило этотъ жестъ. Затѳмъ она увидѳла, что отраженіе мужчины подняло руку къ шляпе и обнажило голову, какъ бы для привѳтствія. Затѳмъ все видѳніе постепенно стало меркнуть, утрачивать ясность очертаній и, наконецъ, исчезло совершенно.

Преображеніе на горѳ Ѳаворъ, гдѳ ученики Христа вдругъ увидѳли своего Учителя на небѳ, въ сопровождѳніи Моисея и Иліи, произвело на нихъ едва ли болѳе силное впечатлѳніе, чѳмъ то впечатлѳніе, которое произвелъ на норвежскую дѳвушку видъ „отраженнаго солнца", хотя теорія этого отраженія отлично извѳстна всѳмъ метеорологамъ.

Это видѳніе, какъ чудѳсный сонъ, глубоко запечатлѳлось въ ея мозгу. Она окликнула своего отца, стоявшаго въ нѳсколькихъ шагахъ отъ вершины, но когда онъ подошелъ, все уже исчезло. Она просила его объяснить ей только что видѳнное явленіе, но онъ въ отвѳтъ лишь выразилъ сомнѳніе въ томъ, что она дѳйствительно видѳла свое изображеніе, и даже отрицалъ возможиость этого. Ея отецъ, въ общемъ превосходный человѳкъ, бывшій офицеръ, принадлежалъ къ разряду тѳхъ скептиковъ, которые попросту все отрицаютъ, независимо отъ того, знаютъ ли они то, о чемъ идетъ рѳчь или нѳтъ, Сколько его дочь ни увѳряла, что она своими глазами видѳла на небѳ собственное изображеніе, а рядомъ съ нимъ — изображеніе мужчины, молодого и изящнаго, какъ она ни старалась передать ему мельчайшія подробности видѳнія, которое казалось ей гигантской туманной картииой, онъ рѳшительно заявилъ, что подобные случаи называются оптическимъ обманомъ, который рождается въ человѳческой фантазіи, особенно въ юности, послѳ безсонной ночи.

Въ тотъ же день, послѳ обѳда, когда мы садились на пароходъ, я замѳтилъ молодую дѳвушку съ полураспущенными волосами, которая глядѳла на моего друга съ нескрываемымъ изумленіемъ. Она стояла на набережной, опершись на руку своего отца, и была неподвижна, какъ обращенная въ соляной столбъ жена Лота. Я тотчасъ же обратилъ на нее вниманіе Георга, но едва онъ повернулъ къ ней лицо, какъ ея щеки покрылись яркимъ румянцемъ. Она быстро опустила глаза и стала смотрѳть на колесо только что тронувшагося парохода. Я не знаю, бросилось ли Георгу въ глаза это обстоятельство. Изъ насъ въ то утро никто не видѳлъ описаннаго небеснаго явленія, а сама молодая дѳвушка была скрыта отъ насъ кустарникомъ. Наше вниманіе было всецѳло поглощено роскошью восхода солнца.

Между тѳмъ нароходъ уносилъ насъ отъ берегов Норвегіи, и Сперо, повидавшій эту страну съ сожалениемъ, приподнялъ въ знакъ прощальнаго привѳта свою шляпу тѳмъ же движеніемъ, которымъ онъ утромъ привѳтствовалъ солнце. Потомъ оказалось, что молодая незнакомка приняла это привѳтствiе на свой счеть.

Она стояла на набережной, опершись на руку своего отца.

Спустя два мѳсяца, у графа К.... въ Парижѳ собралось многочисленное общество по случаю новаго тріумфа его соотечественницы, Христины Нильсонъ. *) Среди гостей находидась и молодая Иклеа, которая вмѳстѳ съ отцомъ пріѳхала въ Парижъ, чтобы провести тамъ часть зимы. Они были давно знакомы

*) Знаменитая швейцарская пѳвица.Переводч. съ графомъ К., какъ соотечественники, потому что Швеція и Норвегія считаются родными сестрами. Мы были въ этомъ домѳ въ первый разъ, да и то удостоились приглашенія только благодаря послѳдней книгѳ Георга, которая уже успѳла обратить на себя общее вниманіе. Мечтательная, вдумчивая, отлично образованная и жаждущая знаній Иклеа нѳсколько разъ съ неослабѳвающимъ интересомъ прочла эту мистическую книгу, въ которой новый метафизикъ изложилъ свои душевныя сомнѳнія, не разсѳяннын „мыслями" Паскаля. Слѳдуетъ еще упомянуть о томъ, что Иклеа нѳсколько мѳсяцевъ тому назадъ успѳшно сдала экзаменъ на право поступленія въ высшее учебное заведеніе и, отказавшись отъ изученія медицины, къ которой она чувствовала влеченіе раньше, только что начала знакомиться съ новѳйшими изслѳдованіями психологической физіологіи»

Когда доложили о „господинѳ Георгѳ Сперо", ей показалось, будто вошелъ неизвѳстный ей другъ, даже родной по духу человѳкъ. Она вздрогнула, какъ отъ электрической искры. Онъ, напротивъ, вошѳлъ смущенный, робкій. Онъ не привыкъ къ большому обществу, не танцовалъ, не игралъ, не умѳлъ вести свѳтскую болтовню, былъ довольно равнодушенъ къ вальсамъ и кадрилямъ. Онъ весь вечеръ просидѳлъ въ одномъ и томъ же углу зала, окруженный нѳсколькими друзьями, внимательно прослушалъ нѳсколько новыхъ музыкальныхъ пьесъ, сыгранныхъ съ чувствомъ, но ни разу не подошелъ къ молодой дѳвушкѳ, хотя онъ ее не только замѳтилъ, но среди всѳхъ присутствовавшихъ видѳлъ лишь ее одну. Ихъ взгляды нѳсколько разъ встрѳтились. Къ концу вечера, около двухъ часовъ, когда общество сомкнулось въ болѳе тѳсный кружокъ, онъ рѳшился приблизиться къ ней, но все еще не заговаривалъ. Она первая начала разговоръ съ нимъ и выразила ему одно сомнѳніе по поводу заключенія его книги.

Онъ былъ польщенъ, но еще болѳе удивленъ тѳмъ, что у его метафизическаго труда оказалась читательница, и къ тому же еще читательница въ такомъ юномъ возрастѳ. Онъ отвѳтилъ ей довольно не кстати, что подобныя изслѳдованія слишкомъ серьезны для женщины. Она возразила, что женщины и молодыя дѳвушки далеко не всѳ занимаются однимъ кокетствомъ, что она знаетъ многихъ, которыя иногда мыслятъ, ищутъ, работаютъ, учатся. Она говорила оживленно, защищая женщинъ отъ презрительнаго отношенія къ нимъ мужчинъ, стоящихъ на научной высотѳ, она вступалась за право женщииы проявлять свои духовныя дарованія, и ей безъ труда удалось убѳдить его, тѳмъ болѳе, что онъ, въ сущности, не былъ противникомъ женскаго образованія.

Новая книга, несмотря на серьезность предмета, имѳла быстрый, блестящій успѳхъ и окружила имя Георга Сперо настоящимъ ореоломъ славы, благодаря которой знаменитаго писателя стали съ живой симпатіей принимать во всѳхъ салонахъ. Молодые люди едва успѳли обмѳняться нѳсколькими фразами, какъ онъ уже оказался центромъ вниманія ближайшихъ Она возразила, что женщины и молодыя дѳвушки далеко не всѳ занимаются однимъ кокетствомъ, что она знаетъ многихъ, которыя мыслятъ, работаютъ, учатся

друзей хозяевъ и оказался вынужденнымъ отвѳчать на рядъ вопросовъ, такъ что ихъ бесѳда поневолѳ должна была прекратиться въ самомъ началѳ.

Санъ-Бёвъ, одинъ изъ наиболѳе выдающихся критиковъ того врѳмени, только что посвятилъ новой книгѳ длинную статью, и общій разговоръ велся на тему работы Сперо. Иклеа держалась въ сторонѳ. Она чувствовала, - женщины рѳдко ошибаются въ этомъ направленіи, - что герой вечера ее замѳтилъ, что его мысли уже связаны невидимыми нитями съ ея мыслями, и что, отвѳчая на болѳе или менѳе банальные вопросы, онъ не сосредоточиваетъ на нихъ все свое вниманіе. Ее вполнѳ удовлетворяла эта первая духовная побѳда, иной она не желала. Кромѳ того, въ его профилѳ она узнала таинственную воздушную тѳнь, а въ немъ самомъ - молодого путешественника, привѳтствовавшаго ее съ отходящаго парохода въ Христіаніи.

Въ этотъ вечеръ первой встрѳчи онъ не преминулъ выразить свое восхищеніе красотами норвежской природы и разсказать нѳкоторые эпизоды изъ своего путешествія. Она страстно ждала услышать отъ него хоть одно слово, хотя бы намекъ на воздушное видѳніе, которое ее такъ поразило, но онъ молчалъ, и она не понимала этого молчанія, этой скромности. Какъ мы уже знаемъ, онъ замѳтилъ это явленіе въ то мгновеніе, когда на него упала тѳнь дѳвушки, въ общемъ же такой феноменъ природы было для него привычнымъ, потому что онъ не разъ наблюдалъ его въ гораздо болѳе благопріятныхъ условіяхъ, начиная съ корзины воздушнаго шара. Такимъ образомъ онъ и не могъ ничего сказать по этому поводу. Моментъ отчаливанія парохода изъ Христіаніи онъ тоже не могъ возстановить въ своей памяти, и хотя эта бѳлокурая дѳвушка напоминала ему что-то знакомое, но онъ никакъ не могъ вспомнить, гдѳ онъ раньше ее видѳлъ. Что касается меня, то я ее узналъ немедленно. Онъ разговаривалъ съ ней о рѳкахъ, озерахъ, фіордахъ, горахъ; узналъ, что ея мать рано скончалась отъ болѳзни сердца, что ея отецъ предпочитаетъ Парижъ всякому другому городу, и что ей, вѳроятно, придется лишь изрѳдка бывать на своей родинѳ. У нихъ обоихъ сразу проявилась удивительная общность вкусовъ и мыслей, сильная взаимная симпатія, смѳшанная съ уваженіемъ, и они оба невольно почувствовали, что ихъ связываютъ особыя духовныя нити. Иклеа была воспитана на англійскій манеръ. Она привыкла къ духовной независимости и къ полной самостоятельности, которая для французскихъ женщинъ доступна только въ замужествѳ, благодаря чему она не чувствовала на себѳ тѳхъ „общепринятыхъ" общественныхъ путъ, которыми у насъ будто бы охраняется невинность и добродѳтель. Двѳ ея подруги-ровесницы даже пріѳхали однѳ въ Парижъ, чтобы тамъ закончить свое музыкальное образованіе; онѳ жили вмѳстѳ среди этого новаго Вавилона, никто ихъ не безпокоилъ, и онѳ даже не подозрѳвали о существованіи тѳхъ ужасовъ, которыми досужая фантазія надѳлила Парижъ. Иклеа принимала посѳщавшаго ее Георга Сперо совершенно такъ же, какъ его принималъ бы ея отецъ, и чрезъ нѳсколько недѳль они, благодаря уже упомянутому сродству ихъ характеровъ и вкусовъ, занимались одинаковыми вопросами, одинаковыми изслѳдованіями, часто даже мыслили одинаково. Почти каждый день онъ, слѳдуя сокровенному побужденію, направлялъ свои шаги изъ Латинскаго квартала, гдѳ онъ жилъ, къ берегамъ Сены, вдоль которой онъ шелъ до Трокадеро. Здѳсь онъ проводилъ нѳсколько часовъ съ Иклеей въ библіотекѳ, на террасѳ висячаго сада или же просто прогулнвался въ „рощицѳ".

Первое впечатлѳніе, произведенное небеснымъ видѳниемъ, неизгладимо запечатлѳлось въ душѳ дѳвушки. Въ молодомъ ученомъ она видѳла, если не героя или полубога, то во всякомъ случаѳ человѳка, стоящаго много выше окружавшихъ его другихъ людей. Чтеніе его произведеній только укрѳпляло ее въ этомъ мнѳніи и даже усиливало его. Она не только восхищалась имъ, но положительно обожала его. Личное знакомство съ великимъ человѳкомъ въ ея глазахъ нисколько не умалило его величія. Она находила его необыкновеннымъ, недосягаемо-высокимъ въ его научныхъ работахъ, въ его изслѳдованіяхъ и въ то же время - скромнымъ, откровеннымъ, добрымъ и снисходительнымъ ко всѳмъ другимъ. Въ то время, когда она пользовалась каждымъ случаемъ, чтобы слышать, какъ другіе произносятъ его имя, ей иногда приходилось слышать отъ его соперниковъ и завистниковъ настолько несправедливые отзывы о немъ, что она проникалась къ нему чувствомъ почти материнской любви. Неужели это чувство нѳжнаго покровительства рождается въ сердцѳ женщины съ дѳтства? Это возможно, но, во всякомъ случаѳ, у нея пробудилось къ нему именно такое чувство. Кажется, выше я уже говорилъ о томъ, что въ характерѳ Георга Сперо была меланхолическая черточка, нѳчто въ родѳ той душевной меланхоліи, о которой говоритъ Паскаль, и которую можно назвать тоской по небу. И онъ, дѳйствительно, постоянно и неутомимо искалъ рѳшенія вѳчной загадки, гамлетовскаго „быть иль не быть". Иногда онъ былъ грустенъ, мраченъ. Но какъ только его мрачныя мысли, такъ сказать, взаимно уничтожались въ пытливомъ исканіи, какъ только его усталый мозгъ утрачивалъ способность работать съ обычной энергіей, его охватывало чувство покоя, даже веселости: круговоротъ крови вновь возбуждалъ въ немъ органическую жизнь, философъ исчезалъ, чтобъ уступить свое мѳсто наивному полуребенку, который безпечно радовался всему или просто безъ всякой причины, у котораго были почти женскія наклонности, который любилъ цвѳты, ароматы, музыку, мечты; этотъ взрослый ребенокъ могъ иногда проводить цѳлые часы за изученіемъ какого-нибудь растенія, ползущаго по стѳнѳ, а въ другое время - онъ проявлялъ изумительную безпечность.

Именно въ этотъ періодъ своей духовной жизни сошлись молодые люди. Молодая дѳвушка, счастливая уже тѳмъ, что она живетъ, наслаждалась расцвѳтомъ своей жизненной весны. Она вся тянулась къ свѳту, вся напоминала арфу, звучащую гармоничными аккордами природы. Иногда она мечтала о феяхъ и эльфахъ своей далекой сѳверной родины, объ ангелахъ и мистеріяхъ христіанской религіи, подъ защитой которыхъ прошло ея дѳтство; но благочестивость и дѳтская вѳра не затемнили ея разума. Она мыслила свободно, она искренно искала правду и если иногда сожалѳла о томъ, что уже не можетъ вѳрить въ рай, о которомъ говорятъ проповѳдники, то все-таки она чувствовала въ себѳ несомнѳнное стремленіе къ вѳчной жизни. Смерть казалась ей жестокой несправедливостью. Она никогда не представляла себѳ свою мать, которая, не доживъ и до тридцати лѳтъ, въ полномъ расцвѳтѳ молодыхъ силъ и красоты, ушла изъ этой жизни. Ее снесли на кладбище, когда кругомъ цвѳли розы и щебетали птички, ее вдругъ вычеркнули изъ списка живыхъ въ то время, когда вся природа цвѳла и сіяла жизню. Она никогда не вызывала въ своемъ воображеніи блѳдное лицо своей матери, если же оно все-таки вспоминалось ей, она чувствовала, какъ по всему ея тѳлу пробѳгала холодная дрожь. Нѳтъ, ея мать не умерла. И сама она не умретъ, никогда не умретъ, ни въ тридцать лѳтъ ни позднѳе. А онъ? Неужели возможно, что умретъ онъ?! Это существо, достигшее высшаго духовнаго развитія, превратится въ прахъ, въ ничто, потому что перестанетъ биться сердце или остановится дыханіе? Нетъ, это невозможно. Люди заблуждаются, но придетъ пора, когда они узнаютъ истину.

Она часто задумывалась надъ этими таинственными вопросами, хотя разсматривала ихъ не столько съ научной, сколько съ эстетической и сентиментальной стороны. Всѳ ея вопросы, всѳ сомненія, тайная цѳль ея разговоровъ, быстрое порывистое сближеніе съ новымъ другомъ, - все это вызывалось той ненасытной жаждой знанія, которой была полна ея мятущаяся душа. Она всѳ свои надежды возлагала на него, потому что въ его произведеніяхъ она уже нашла рѳшеніе многихъ большихъ вопросовъ. Изъ его произведеній она узнала вселенную,

*) ,,Быть или не быть," вотъ въ чемъ вопросъ. начало знаменитаго монолога Гамлета, соч. Шекспира.

Переводч. и эти познанія были прекраснѳе, живѳе, возвышеннѳе, поэтичнѳе всѳхъ заблужденій и вымысловъ древности. Съ того дня, какъ она узнала изъ его устъ, что вся цѳль его жизни заключается въ отысканіи истины, она прониклась увѳренностью, что онъ найдетъ эту истину, и мысль ея цѳплялась, привязывалась къ его мысли, быть можетъ еще сильнѳе, чѳмъ ея сердце.

Прошло около трехъ мѳсяцевъ съ тѳхъ поръ, какъ они начали жить совмѳстной умственной жизнью; почти каждый день они проводили нѳсколько часовъ за чтеніемъ оригинальныхъ сочиненій на разныхъ языкахъ по научной философіи, по теоріи атомовъ, по молекулярной физикѳ, по органической химіи, по термодинамикѳ и другимъ наукамъ, имѳющимъ цѳлью познаніе существа и жизни; они разсуждали о кажущихся и дѳйствительныхъ противорѳчіяхъ въ гипотезахъ, находили иногда у писателей, чисто литературныхъ, удивительныя совпаденія съ научными аксіомами поражались проницательностью нѳкоторыхъ геніальныхъ авторовъ. Эти чтенія, разборъ и сравневія живо интересовали обоихъ; по мѳрѳ развитія ихъ ума, имъ приходилось отбрасывать почти девять-десятыхъ изъ общаго числа писатѳлей, сочиненія которыхъ оказывались совершенно пустыми, и даже изъ остальной десятой откидывать добрую половину сочиненій, имѳющихъ лишь поверхностное значеніе; расчистивъ такимъ образомъ поле литературы, они жили привольно въ ограниченномъ кругу дѳйствительно выдающихся умовъ. Быть можетъ, они немного гордились этимъ.

Однажды Сперо пришелъ раньше обыкновеннаго. «Эврика!» воскликнулъ онъ, но сейчасъ же поправился и прибавилъ: «можетъ быть!..»

Прислонившись къ камину, гдѳ трещалъ яркій огонь, молодой человѳкъ началъ говорить съ какой-то безсознательной торжественностью, словно разговаривалъ со своимъ собственнымъ духомъ въ уединеніи лѳса; его подруга устремила на него свои большіе глаза, полные жаднаго лыбопытства.

«Все, что мы видимъ — лишь кажущееся. Дѳйствительность совсѳмъ иная.

«Намъ кажется, что солнце вращается вокругъ насъ, встаетъ утромъ, заходитъ вечеромъ, а земля наша представляется намъ неподвижной. На самомъ дѳлѳ все происходитъ наоборотъ. Мы живемъ на вращающемся снарядѳ, пущенномъ въ пространство со скоростью въ 75 разъ бóльшей, нежели скорость пушечнаго ядра.

«Гармоническій концертъ чаруетъ наше ухо. Но въ дѳйствительности звука не существуетъ — это ни что иное, какъ ощущеніе, производимое колебаніями воздуха извѳстной скорости и амплитуды,—"колебаніями, которыя сами по себѳ беззвучны. Не будь слухового нерва и мозга — не было бы и звуковъ. Въ дѳйствительности есть только движеніе. 65

«Радуга сіяетъ своей лучезарной дугой, роза и василекъ, омоченные дождемъ, блестятъ на солнцѳ, зелееый ЛУГЪ, желтые колосья пестрятъ равнину ЯРКИМИ кРасками. Но въ сущности нѳтъ ни красокъ, ни свѳта, а есть только волны эфира, приводящiе въ колебаніе зрительный нервъ. Все это обманчивыя иллюзіи. Солнце грѳетъ и оплодотвоРяетъ, огонь жжетъ: однако, нѳтъ теплоты, есть только 0дНИ ощущенія. Теплота, какъ и свѳтъ, ни что иное, какъ извѳстный родъ движенiя. Движеніе невидимое, но могущественное, всесильное.

«Вотъ крѳпкая желѳзная балка — изъ тѳхъ, какія теперь употребляются при поcтройкахъ. Она виситъ въ пустотѳ, на высотѳ десяти метровъ, опираясь обоими концами на двѳ стѳны. Она «прочна» и тверда безъ всякаго сомнѳнія. На ея срединѳ положенъ грузъ въ тысячу, двѳ тысячи, десять тысячъ пудовъ, а ей нипочемъ эта страшная тяжесть: едва-едва можно замѳтить нечувствительный изгибъ. А между тѳмъ этотъ брусъ состоитъ изъ частицъ, не соприкасающихся между собой, находящихся въ постоянномъ движеніи, отдаляющихся другъ отъ друга подъ вліяніемъ теплоты и сближающихся отъ дѳйствія холода. Скажите, пожалуйста, отчего зависитъ твердость этого желѳзнаго бруса? Отъ его вещественныхъ атомовъ? Ничуть не бывало,— ибо они не соприкасаются. Эта твердость происходитъ отъ взаимнаго притяженія частицъ, т. е. заключается въ силѳ не матеріальной.

«Въ абсолютномъ смыслѳ твердаго тѳла не существуетъ. Возьмемъ въ руки тяжелую желѳзную гирю; эта гиря состоитъ изъ невидимыхъ частицъ, а тѳ въ свою очередь составлены изъ атомовъ, которые тоже не соприкасаются между собою. И такъ, непрерывность, замѳчаемая на поверхности этой гири, и ея кажущаяся твердость не болѳе, какъ иллюзіи. Если бъ можно было анализировать ея внутреннее строеніе, то оно представилось бы уму въ видѳ роя мошекъ, въ родѳ тѳхъ, какія носятся въ воздухѳ въ лѳтніе дни. Къ тому же, если мы нагрѳемъ это ядро, которое кажется намъ твердымъ, оно потечетъ; нагрѳемъ еще сильнѳе, и оно испарится, не измѳнивъ при этомъ своихъ свойствъ — въ жидкомъ ли, въ газообразномъ ли видѳ — оно все-таки останется желѳзомъ.

«Въ настоящую минуту мы находимся въ домѳ. Всѳ эти стѳны, полы, ковры, вся эта мебель, этотъ мраморный каминъ состоятъ изъ молекулъ, или частицъ, точно также несоприкасающихся между собою. И всѳ эти составныя частицы тѳлъ находятся въ постоянномъ врашательномъ движеніи другъ вокругъ друга.

«То же самое происходитъ и въ нашемъ тѳлѳ. Оно составлено изъ постоянно движущихся молекулъ: это пламя, безпрерывно сгорающее и возобновляемое; это то же, что рѳка: вы сидите на берегу и вамъ кажется, что передъ вами течетъ все одна и та же вода, а между тѳмъ силой теченія она постоянно возобновляется.

«Каждый шарикъ нашей крови — особый міръ, (ихъ у насъ до пяти милліоновъ въ каждомъ кубическомъ миллиметрѳ). Безпрерывно, безъ отдыха и сроку, въ нашихъ артеріяхъ, въ нашихъ венахъ, въ нашемъ тѳлѳ, въ нашемъ мозгу — все вращается, всѳ движется, все мчится въ жизненномъ вихрѳ, пропорціональномъ быстротѳ, съ какой вращаются небесныя тѳла. Частица за частицей нашъ мозгъ, нашъ черепъ, наши глаза, нервы, все наше тѳло обновляются безостановочно и такъ быстро, что въ нѳсколько мѳсяцевъ весь нашъ организмъ совершенно обновляется и преобразуется.

«Благодаря соображеніямъ, основаннымъ на молекулярномъ притяженіи, разсчитали, что въ одной крошечной капелькѳ воды, съ остріе булавки, капелькѳ, невидимой невооруженному глазу и имѳющей одну тысячную кубическаго миллиметра, заключается болѳе двухсотъ двадцати пяти милліоновъ молекулъ. Въ булавочной головкѳ не менѳе восьми секстильоновъ атомовъ, или восемь тысячъ милліардовъ милліардовъ, и эти атомы отдѳлены другъ отъ друга разстояніями значительно бóльшими, нежели самый размóръ этихъ атомовъ, невидимыхъ даже при помощи самаго сильнаго микроскопа. Еслибъ захотѳли сосчитать число этихъ атомовъ, содержимыхъ въ булавочной головкѳ, и еслибъ мысленно отсчитывали по милліарду въ секунду, то пришлось бы продолжить эту операцію въ теченіе 253,000 лѳтъ, чтобы закончить вычисленіе.

«Въ каплѳ воды, въ булавочной головкѳ заключается несравненно больше атомовъ, нежели звѳздъ на всемъ небѳ, извѳстномъ астрономамъ, вооруженнымъ самыми сильными телескопами.

«Что поддерживаетъ землю въ вѳчной пустотѳ, а также солнце и всѳ свѳтила вселенной? Что поддерживаетъ этотъ длинный желѳзный брусъ, повисшій между двухъ стѳнъ и на которомъ выстроятъ нѳсколько этажей? Что поддерживаетъ форму всѳхъ; тѳлъ? Сила.

«Вселенная, всѳ предметы и существа — все, что мы видимъ, составлено изъ атомовъ, невидимыхъ и невѳсомыхъ. Вселенная — это динамизмъ. Богъ — душа вселенной: in eo vivimus, movemur et sumus.

«Подобно тому, какъ душа — есть сила, приводящая въ движеніе тѳло, такъ и безконечное существо — сила, движущая вселенной! Чисто механическая теорія вселенной всегда окажется неполной для анализа мыслителя, проникающаго въ самую суть вещей. Правда, воля человѳческая слаба въ сравненіи съ космическими силами. А между тѳмъ, отправляя поѳздъ изъ Парижа въ Марсель, судно изъ Марселя въ Суэзъ, я свободно перемѳщаю безконечно-малую часть земной массы и измѳняю теченіе луны. Слѳпцы XIX столѳтія, вспомните Мантуанскаго лебедя: Mens agitat molem.

«Разлагая матерію, я нахожу въ основѳ всего — невидимый атомъ: матерія исчезаетъ, разлетается какъ дымъ. Еслибъ глаза мои были одарены способностью видѳть дѳйствительность, они видѳли бы сквозь стѳны, состоящія изъ атомовъ, отдѳленныхъ разстояніями, сквозь тѳла, представляющія собою лишь вихри атомовъ. Но наши тѳлесныя очи не видятъ то, что есть. Надо смотрѳть духовными очами. Не будемъ искдючительно довѳряться свидѳтельству нашихъ чувствъ: днемъ столько же звѳздъ надъ нашими головами, какъ и ночью.

«Въ природѳ нѳтъ ни астрономіи, ни физики, ни химіи, ни механики: все это субъективные способы наблюденія. Но вселенная представляетъ собою одно цѳлое. Безконечно великое тождественно съ безконечно-малымъ. Пространство безконечно, не будучи большимъ; время вѳчно, не будучи долгимъ. Звѳзды и атомы — одно и то же.

«Единство вселенной заключается въ невидимой невѳсомой, невещественной силѳ, движущей атомы. Еслибъ хоть одинъ атомъ пересталъ быть движимымъ силой, вся вселенная остановилась бы. Земля вращается вокругъ солнца, солнце тяготѳетъ вокругъ звѳзднаго фокуса, также подвижнаго; милліоны, милліарды солнцъ, населяющихъ вселевную, несутся быстрѳе пушечнаго ядра; звѳзды, которыя кажутся намъ неподвижными, пущены въ вѳчную пустоту со скоростью десяти, двадцати, тридцати милліоновъ километровъ въ сутки: всѳ они—солнца, планеты, земли, спутники, блуждающія кометы, мчатся къ невѳдомой цѳли... неподвижный пунктъ, центръ тяжести все убѳгаетъ по мѳрѳ того, какъ СТремятся къ неМу, и въ дѳйствительности не существуетъ нигдѳ. Атомы, изъ коихъ состоятъ тѳла, вращаются сравнительно такъ же быстро, какъ и звѳзды на небѳ. Движеніе всѳмъ управляетъ, движеніе все образуетъ.

«Невидимый атомъ — есть точка приложенія силы.

«То, чѳмъ живетъ человѳческое существо, что составляетъ главную основу его организма — не есть его матеріальное вещество, — это не протоплазма, не клѳточка, и не эти чудесныя плодотворныя соединенія углерода съ водородомъ, киcлородомъ и азотомъ: нѳтъ, это сила — духовная, невидимая, невещественная. Это она группируетъ и удерживаетъ въ связи между собою неисчислимые атомы, образующіе дивную гармонію живого тѳла.

«Никогда не видано, чтобы матерія и сила существовали отдѳльно другъ отъ друга; существованіе одной непремѳнно предполагаетъ существованіе другой; быть можетъ, они въ сущности тождественны.

«Что тѳло наше разлагается сразу послѳ смерти, между тѳмъ какъ оно разлагается и возобновляется постоянно при жизни — это имѳетъ мало значенія. Душа остается. Психическій, организующій атомъ есть центръ этой силы. Онъ также неуничтожимъ.

«Всѳ, что мы видимъ — обманчиво. Одно только невидимое дѳйствительно существуетъ».

Георгъ приняяся ходить по комнатѳ болыпими шагами. Дѳвушка слушала его какъ апостола, возлюбленнаго учителя, и хотя въ сущности онъ говорилъ для нея одной, онъ, повидимому, не обращалъ вииманія на ея присутствіе, такъ она вся затихла и замолкла. Наконецъ она подошла къ нему и взяла его за руку:

— О, промолвила она, — если ты еще не отыскалъ истины, она отъ тебя не ускользнетъ!

Потомъ, воодушевившись сама, она продолжала:

— Ты думаешь, что невозможно для существа земного доискаться истины, потому что у насъ только пять чувствъ и множество явленій природы чужды нашему сознанію, за недостаткомъ путей, чтобы дойти до насъ. Подобно тому, какъ мы не видѳли бы, еслибъ были лишены зрительнаго нерва, и не слышали бы безъ слуховаго нерва и т. д., такъ точно намъ остаются неизвѳстными колебанія, проявленія силы, не задѳвающія струнъ нашего организма. Я согласна съ тобой, что обитатели извѳстныхъ міровъ, можетъ быть, несравненно совершеннѳе насъ. Но, мнѳ кажется, что хотя ты и земной житель, однако нашелъ истину.

— Дорогая моя, отвѳчалъ онъ, садясь съ ней рядомъ на широкій диванъ библіотеки, — несомнѳнно, что въ нашей земной арфѳ недостаетъ струнъ, и весьма вѳроятно, что обитатель системы Сиріуса посмѳялся бы надъ нашими притязаніями. Самый маленькій кусочекъ магнитнаго желѳза скорѳе отыщетъ магнетическій полюсъ, чѳмъ Ньютонъ и Лейбницъ, а ласточкѳ лучше извѳстна разница широтъ, нежели Христофору Колумбу или Магеллану... Но о чемъ, бишь, я говорилъ сейчасъ? О томъ, что видимое обманчиво и что сквозь оболочку матеріи нашъ умъ долженъ распознавать невидимую силу. Это самое надежное. Матерія не то, чѳмъ она кажется, и ни одинъ человѳкъ, посвященный въ новѳйшіе успѳхи положительныхъ наукъ, не могъ бы нынѳ назвать себя матеріалистомъ. Надо умѳть различать неосязаемое и невещественное сквозь плотность тѳлъ.

— И такъ, продолжала она, — психическій мозговой атомъ, начало человѳческаго организма — безсмертенъ, какъ и всѳ, впрочемъ, атомы, если допустить основныя положенія химiи. Но онъ отличается отъ другихъ тѳмъ, что принадлежитъ, такъ сказать, къ высшему разряду, ибо съ нимъ связана душа.» Однако, сохранитъ ли онъ сознаніе своего существованія? Можно ли уподобить душу сущности электричества? Я разъ видѳла, какъ молнія пронеслась по гостиной и потушила свѳчи. Когда ихъ зажгли снова, то увидали, что съ каминныхъ часовъ сошла позолота, а серебряная люстра оказалась позолоченой въ нѳсколькихъ мѳстахъ. Тутъ проявилась какая-то утонченная сила.

— Не будемъ дѳлать сравненій, они останутся слишкомъ далекими отъ дѳйствительности. Весь свѳтъ земной науки — не бол?е какъ слабый лучъ, пробивающійся сквозь двери неизвѳстнаго. Мы знаемъ, что всѳ должны умереть, но мы этому не вѳримъ, да и какъ можемъ мы вѳрить? Какъ можемъ мы понять смерть, которая есть лишь переходъ изъ состоянія извѳстнаго намъ въ неизвѳстное, изъ видимаго въ невидимое. Что душа существуетъ, какъ сила — не подлежитъ сомнѳнію. Что она составляетъ одно цѳлое съ организующимъ мозговымъ атомомъ — это мы можемъ допустить. Что она переживаетъ такимъ образомъ разрушѳніе тѳла — это мы постигаемъ.

- Но что съ ней будетъ? Куда она дѳвается?

— Большинство душъ не сознаютъ дажѳ своего существованія. Изъ 1,400 милліоновъ человѳческихъ существъ, населяющихъ нашу планету, 99 сотыхъ неспособны размышлять: что бы они дѳлали со своимъ безсмертіемъ, скажи на милость? Подобно тому, какъ частичка желѳза безсознательно плаваетъ въ крови, бьющейся въ вискѳ Ламартина или Гюго, или временно находится въ мечѳ Цезаря; какъ частичка водорода блеститъ въ газѳ фойе Оперы или попадаетъ въ каплю воды, поглощенную рыбой, Въ пучинѳ морской, такъ точно дремлютъ и живые атомы, никогда не мыслившіе.

Интеллектуальная жазнь остается достояніемъ мыслящихъ душъ. Онѳ сохраняютъ наслѳдіе человѳчества и умножаютъ его для будущаго. Безъ этого безсмертія человѳческихъ душъ, сознающихъ свое бытiе и живущихъ духовной жизнью, — вся исторія Земли окончилась бы ничѳмъ, свелась бы къ ничтожеству и все мірозданіе — какъ высшихъ міровъ, такъ и нашей скромной планеты — было бы нелѳпостью, болѳе жалкой и безсмысленной, нежели изверженіе земляного червя. Это хоть имѳетъ свое разумное основаніе, а вселенная его не имѳла бы! Представь себѳ милліарды міровъ, достигающихъ величія жизни и мысли, безконечно слѳдующихъ другъ за другомъ въ исторіи звѳздной вселенной и не имѳющихъ притомъ иной цѳли, какъ только порожденіе надеждъ, постоянно обманчивыхъ, и величія, постоянно разрушающагося? Какъ бы мы ни были скромны, но мы не можемъ допустить, чтобы «ничто» было высшей цѳлью вѳчнаго прогресса, доказаннаго всей исторіей природы. Души — это зародыши планетныхъ человѳчествъ.

— Могутъ ли онѳ переноситься изъ одного міра въ другой?

— Нѳтъ ничего труднѳе, какъ понять то, чего мы не знаемъ, и нѳтъ ничего проще того, что мы знаемъ. Въ настоящее время, кто удивляется тому, что электрическій телеграфъ мгновенно переноситъ мысль человѳческую черезъ материки и моря? Кто удивляется, что притяженіе луны поднимаетъ валы океана и производитъ приливы и отливы? Кто удивляется тому, что свѳтъ передается отъ одной звѳзды къ другой со скоростью трехсотъ тысячъ километровъ въ секунду? Къ тому же, одни мыслители способны оцѳнить величіе этихъ чудесъ; профана же ничѳмъ не удивишь. Еслибъ, благодаря какому нибудь новому открытію, мы имѳли возможность дѳлать сигналы жителямъ Марса и получать отъ нихъ отвѳты, то на другой же день три четверти всѳхъ обитателей Земли не нашли бы въ этомъ ничего удивительнаго.

«Да, духовныя силы могутъ переноситься изъ одного міра въ другой, но не всегда, конечно, и не всѳ безъ исключенія. На это существуютъ законы

«Разлагая матерію, я нахожу въ основ всего— .невидимый атомъ: матерія исчезаетъ, разлетается какъ дымъ. Еслибъ глаза мои были одарены спо-собностыо вид ть д йствительность, они вид ли бы сквозь ст ны, состоящія изъ атомовъ, отд ленныхъ разстоявіями, сквозь т ла, представляющія собою

Щ:

г

03

часто подернуто такимъ же бледнымъ, отраженнымъ сіяніемъ, Направлялись ли они, миновавъ островокъ Сите, мимо собора Богоматери или мимо стараго замка, темныя очертанія кото-раго резко выделялись на чистомъ и светломъ небе, шли ли [Ши, привлеченные блескомъ запада и возможностью на время оставить городъ, до городскихъ валовъ и плотинъ, и загЬмъ углублялись въ Булонскія рощи, заключенныя между холмами Медонъ и Санъ-Клу-всюду они были погружены въ созор-цаніе природы, забывали о шумномъ городе и* ссставляя какъ

У ихъ ногъ катила волны могучая река, дневвые звукіі замирали, на небе замирали первыя ввевдочки

бы одно существо, воспринимали одинаковыя ощущенія, ду-мали одинаковыми мыслями, молча говорили одинаковыя слова, У ихъ ногъ катила волны могучая река, дневные звуки зами-рали, на небе загорались первыя звездочки; Иклеа называла ихъ, по мере ихъ появленія, и это доставляло обоимъ большое удовольствів,

Въ марте и апреле въ Париже часто бываютъ тихіе теплые вечера, когда въ воздухе уже носятся чисто весенніе ветерки. Блестящія звезды Оріона, ослепительный Сиріусъ, близнецы Касторъ и Поллуксъ сверкаютъ на необъятномъ небе, Плеяды опускаются къ западному горизонту. Возвращаются Арктуръ и Бувье,- эти пастухи небеснаго стада, а черезъ несколько64

К. ФЯАММАРІОНЪ.

часовъ надъ восточнымъ горизонтомъ поднимается белая, свер-кагощая Вега, за которой екоро следуетъ Млечный путь. Арк-туръ съ его золотыми лучамй всегда былъ первой звездой, которую Иклеа узнавала* благодаря его яркому сіянію^и его положенію какъ бы на удлиненной линіи хвоста Болыпой Мед-ведицы. Иногда на западномъ небосклоне появлялся полуме-сяць, и молодая девушка, какъ Руеь, восхищалась „этимъ серпомъ златымъ на поле звездномъ".

Звезды окружаютъ землю, а земля несется по небу. Сперо н его спутница отлично сознавали это и едва ли на какомъ-нибудь другомъ небесномъ теле жила другая пара въ более тесномъ общеніи съ небомъ и безпредельностью, чемъ они.

Однако, постепенно, незаметно дажв для самого себя, моло-дой философъ снова началъ свои прерванныя занятія. При этомъ онъ продолжалъ видеть все въ розовомъ свете, чего, несмотря на его природную доброту, прежде съ нимъ не было. Онъ отказался отъ всехъ прежнихъ жестокихъ выводовъ, ко-торые теперь казались ему лишь следствіемъ недостаточно глубокаго знанія общаго порядка вещей, и гляделъ на природу и жизнь съ совершенно новой точки зренія. Иклеа тоже воз-обновила часть своихъ занятій, начазыхъ ею совместно съ нимъ. Но ея душу наполняло какое-то новое чувство, необъ-ятное, какъ вселенная; ея духъ уже не могъ всецело отдаться работе разума. Она въ своей ліобвж ;.всецело слилась съ дру-гимъ существомъ, которое счнтала нёраздельно своимъ, и она глядела его глазами, действовала" только чрезъ него и для него. Когда она въ тихіе вечерніе^асы садилась за рояль, чтобы сыграть ноктюрнъ Шопена, который она, къ собствен-іюму удивленію, до своей любви не пояимала, или чтобы аккомпанировать своему пенію, когда она своимъ чистымъ груднымъ голосомъ пела норвежскія песни Грига или Брамса или же мелодіи Гуно, тогда ей инстинктивно казалоеь, чта изъ всехъ слушателей. одинъ ея возлюбленный способенъ по-нять движенія ея сердца. Какіе дивные часы проводилъ онъ въ обширной библіотеке дома въ Пасси, когда, растянувшись надиване и следя за затейливыми струйками дыма отъ вос-точной папиросы, онъ слушалъ, какъ она, отдавшись воспо-минаніямъ своей фантазіи, пела сладкій „Заеіегдіепіепз 8оп-(Іад* своей родины, „Серенаду" изъ Донъ-жуана, „Озеро" Ла-мартина или же, скользя умелыми пальцами по клавишамъ, ианолняла воздухъ мелодіями „сна" изъ менуэта Боккерини! ]

Настала весна. Въ мае Парижъ цраздновалъ открытіе все-мірной выставки, о которой мы гоіорили въ начале нашей повести, и высоты сада въ Пасси скрывали рай влюбленной |"ТТЖХТІI Я.

парочки. Отецъ Иклеи, которому внезашю пришлось совер-шить поездку въ Тунисъ, вернулся съ коллекціей арабскаго оружія для своего музея въ Христіаніи. Онъ намеревался въ ближайшемъ будущемъ вернуться въ Норвегію,и между моло-дыми людьми было условлено, что ихъ свадьба состоится на родине Иклеи въ годовщину таинственнаго виденія

Ихъ любовь совершенно не походила на те обыденныя связи, изъ которыхъ одне основаны на грубой чувственноети, минут-номъ капризе,иливызваны просто великосветской праздностью, а другія преследуютъ те более или менее скрытые интересы, съ которыми связано болыпинство брачныхъ союзовъ между людьми. Благодаря своему высокому духовному развитію, опи вращались въ высшихъ областяхъ человеческой мысли; неж-ность чувствъ удерживала ихъ въ идеальномъ міре, где нс было места чисто матеріальнымъ проявленіямъ жизни. Край-няя чувствительность ихъ нервнойристемы и тонкая избран-ность впечатленій приводили ихъ въ Фостояніе экстаза, дарив-шаго имъ безконечныя наслажденія. Если на другихъ планет т&хъ существуетъ любовь, то и тамъ она не можетъ быть глубже, одущугвореннее . ^||| ЙІІіІ ІІІШ

Парижъ^Яй^шщ^былъ не особымъ міромъ и даже не го-родомъ, а про^^^^Шочкомъ вселейшй, где разыгрывался эпизодъ исторіи Шеловечества. Они щШгодили много часовъ въ роскошныхъ 'шрижекиуъ. музеяхъ, особенно среди старыхъ и новыхъ коллекцій веАіійо Дувра, где въ беземертныхъ хуг-дожественныхъ намятнишхъ увековечена вся исторія челове-ческой мысли. Въ этихъі^амечательныхъ залахъ Лувра еще более, чемъ въ покояхъ Версаля, сохранился чисто царскій блескъ. Здесь они особейж охотно встречались, чтобы, подъ вліяніемъ памятниковъ седой- старины, воскрешать давно ми-нувшіе века... Предъ ними вставали древніе, еще не искажен-рше" модными перестройками кварталы: Сите съ соборомъ Бого-матери, Санъ-Жюльенъ ле-Повръ, стены которыхъ еще хра-нятъ воспоминанія о Чильперихе и Фредегунде; помещенія, въ которыхъ когда-то жили Альбертъ Великій, Данте;:Шет-рарка, Абеляръ; старый, построенный еще раныпе Сорбонны, университетъ, и его современники-мрачные переходы мона-стыря Санъ-Мери; аббатство св. Мартина; Санъ-Жерменъ-де-Пре, воспоминаніе о Меровингахъ; Санъ-Жерменъ дЮксеруа, колоколъ котораго звонилъ въ ужаеную||Вареоломееву ночь; часовия во дворце Людовика Щ все эти цадатникз^^Щкче-редно являлиеь целями ихъ паломничествъ эд& М,^^^Ш^ которыми связаны моментыисторіи Фр^н«|. .^йер^^^^Л^Л людскихъ массъ юи были ИВШ

Уранія. Кк. 1.

естарины и видели миогое, чего не видитъ или не понимаетъ

ночти никто.

Такимъ образомъ огромный городъ говорилъ съ ними своимъ особымъ языкомъ, когда они, погрузившись въ мечтательное созерцаніе грифовъ, колоннъ, капителей и арабесокъ башенъ и галлерей собора Богоштери, наблюдали за темъ, какъ да-леко внизу, въ вечернемъ тумане, засыпалъ человеческій му-равейникъ, или когда, забравшиоь еще выше, они съ купола Пантеона старались мысленно возстановить прежній Парижъ, представить себе его вековое развитіе, начиная отъ римскаго владычества и до Филиппа Августа и его пріемниковъ. Весен-нее солнце, цветущая сиренъ, роскошное майское утро, напол-ненное щебетаніемъ птицъ и невольно возбуждающее нервы, все это иногда увлекало ихъ далеко за пределы Парижа, въ даль полей и лесовъ. Часы бежали, какъ дуновенія ветерка; день исчезалъ; какъ сонъ. На быстро живущемъ Юпитере, где. дни и ночи мчайя вдвое скорее, ; чемъ у насъ на земле, где сутки длятся менее десяти часовъ, ддя любящихъ сердецъ время едва ли можетъ проходить скорее. Все дело въ томъ, что мерило времени зависитъ искдіочительщ отъ насъ самихъ. |р

Однажды вечеромъ^ши сидели на недгорбженной крыше башни Шеврезскаго йамка.-, откуда открыв.аетея"'.прекр асный видъ на все окрестности. Изъ додтаъ къ нимъ поднимался волглый воздухъ, напоенный аромйіщи окрестныхъ лесовъ; еще стрекотали кузнечики, и соловіі, скрытый въ глубокой тени куетарника, звонко иелъ св.ою хвалебную песнь звездамъ. Солице толъко что скрылось въ море золотыхъ и пурпуровыхъ волиъ, отъ которыхъ на востоке осталась ярко освещенная иолоса. Казалось, что на груди неШъятиой природы все погру-жается въ тихую дремоту.

Иклеа, немного бледная, озаренная сіяніемъ со стороны за-паднаго небосклона, какъ будто была. вся пронизана дневкымъ светомъ-настолько белымъ и прозрачнымъ казалось ея лицо. Въ ея глазахъ отражалось мечтательное стремленіе куда-то вдаль, ея маленькій детскій ротикъ былъ слегка пріоткрытъ, и она была погружена въ созерцаніе волшебнаго вечерняго освещенія.

Прижавшись къ Сперо и обвивъ руками его шею, она вся отдалась мечтамъ, какъ вдругъ надъ самой башней по небу иронеелась падающая звезда. Она .всегда была немного еуеверяа и теперь испуганно вздрогнула, Въ глубине неба уже выступили наиболее яркія звезды: очень высоко, почти въ зеиите, блисталъ своимъ золотомъ Арктуръ; ближе къ вод-- Щ*, У Р л и т я. Щ

току, тоже на огромпой высоте, сіяла чистой белязіюй ШМ къ северу виднелась Капелла; къ западу сверкали Касторъ' Поллуксъ и Прокіонъ. Можно было различтаь все сеиь глав-ныгь звездъ Большой Медведицы, колоссъ въ. созвездіи Девы, Регулъ. Совершенно незаметио весь небесный сводъ усеялся звездами, выступавшими одна за другой. Полярная звезда обо-значала единственную ненодвижиую точку этого свода. Взошла луна, красноватый дискъ которой уже утратилъ свою полную округлость. На юго-западе, между Поллуксомъ л Регуломъ,

Прижавашсь къ Ояеро н обвпвъ руками его шею, она вся отдалась мсчтамъ, какъ вдругъ по небу пронеслась падающая ввевда.

Іеветшшя Мареъ; на юго-востоке виднелся Сатурнъ. Сумерки ионемногу сменялись таинственнымъ царствомъ ночи. Иклеа первая нарушила молчаніе.

- Не находишь ли ты,-сказала она,-что все эти звезды иохожи ва глаза, взирарщіе на насъ съ высотые

- Небесные глаза, такіе же, какъ твои. Что могутъ они на земле найти прекраснее тебя, прекраснее нашей любвие

- Но все-таки...

- Да,-перебилъ онъ ее,-все-таки еуществуетъ міръ, семья, общество, происхожденіе, обычаи, и я не знаю, что еще.^ Я угадываю твои мы^ли. Мы забыли все это, чтобы, подобно солнцу, подобно всемъ этимъ звезд$мъ, подобно поющему со-ловыо, наконецъ, подобно всей прйроде, повиновагься лишь

5*68

путешественники, единственные обитатели этихъ воздуішшхъ сферъ, наслаждались темъ редкимъ чувствомъ счастливаго покоя, которое доступно лишь воздухоилавателямъ, когда они вдыхаготъ чистый разрежениый воздухъ и, взирая т зеилю съ огромной высоты, среди безмолвія мірового пространства вабываютъ всю обыденщину земной жизни. Георгъ и Иклеа чувствовали прелесть этого единственнаго въ своемъ родело-

-Якдеа крепко прижалась къ груди своего отважнаго друга. Они быстро подпималис*

ложенія еще сильнее, чемъ кто-либо, потому что она для нихъ удвоилась, удесятерилась ихъ собственнымъ счастьемъ. Они говорили полушопотомъ, будто боясь, что ихъ подслу-шаютъ ангелы, будто опасаясь, что вдругь разсеются волшеб-ішя чары, удерживающія ихъ около неба. Иногда ихъ оза-рялъ виезапно вспыхивавшій лучъ севернаго сіянія, но затемъ окружавшая ихъ темнота делалась еще гуще, еще непроницаемее, Такъ они, погруженные въ сладкія грезы, неслись по воз-духу, когда вдругь до ихъ слуха донеслось какое-то глухое74 к. фламмаріонъ.

шипеніе. Они насторожились, перегнулись черезъ борты кор-зины и стали прислушиваться. Таинственные звуки доноси-лись ие съ земли. Что .этое Элёктрическій шелестъ севернаго сіяніяе Магяетическая гроза, разразившаяся въ воздушныхъ сферахъе Казалось, что изъ бездны къ нимъ мчатся молніи, охватываютъ ихъ своимъ ослепительньшъ блескомъ и снова гаснутъ. Они слушали, затаивъ дыханіе. Скоро они поняли, что свистящіе звуки рождаются где-то около нихъ... Газъ, шипя, выходилъ изъ шара!

Открылся ли клаианъ самъ собою, или же они иечаянно натянулн привязанную къ нему веревку, но во всякомъ слу~ чае газъ утекалъ!

Снеро съ ужаоомъ определилъ настоящую причину таин-ственныхъ звуковъ. Клапанъ былъ устроенъ такимъ образомъ, что его нельзя было закрыть изъ корзины. Онъ взглянулъ на барометръ: ртутный столбъ опускался. Сомненій больше не было—шаръ падалъ, и это паденіе, медленное вначале, должно было увеличивать свою скорость въ математической пропорціи. Взглянувъ внизъ, Сперо увиделъ, что лучи север-наго сіяиія отражаются въ гладкой поверхиости болыного озера.

Шаръ ояускался все быстрее и находился иа высоте ие| более трехъ тысячъ метровъ надъ поверхностью земли. Ста-раясь по возможности сохранить наружное спокойствіе, но. вполне созиавая близость неизбежнаго крушенія, Сперо быстро выбросилъ за бортъ оставшіеся мешки балласта, одеяла и даже все инструменты, такъ что въ корзине не осталось ни одного одушевленнаго предме^Дсшэто небольшое облегче-ніе остановило шаръ лишь наЧоДну севуцду, а затемъ онъ снова началъ опускаться. Непрерывно увеличивая скорость своего паденія, шаръ, наконецъ, понесся внизъ съ невероят-ной быстротой. Отъ земли его отделяли всего несколько сотъ метровъ. Снизу поднимался сильный ветеръ, со свистомъ мчавшійся мимо несчастны^Щвоздухоплавателей.

Шаръ началъ вертеть^^Шкругъ своей оси, будто подхва-ченный ураганомъ. Вдруі-ъ ': Сдаро почувствовалъ себя въ крепкихъ объятіяхъ, и т его губахъ запечатлелся долгій поцелуй.

— Мой дорогой, мой новелитель, мой Богъ. мое все! Я люблю тебя!

Съ этимъ возгласомъ Иклеа раздвинула веревки у борта корзины и стремглавъ ринулась въ глубину.

Облегченный шаръ стрелой взвился юерху и ш время Сперо былъ спасенъ.гV Р А Н IЯ.

751

не

глухшъ

Тело самоотверженной девуливі упало въ озеро сі всплескомъ, проззучавшимъ среди ночиой тишипы особ гулко, странно, жутко...

У несчаетнаго Сперо отъ отчаянія помутился умъ. Ояъ по-I чувствовалъ, какъ на его голове поднялись волосы. Его ши-роко открытые глаза были неподвижно устремлены въ бездну, но ничего не видели. Шаръ поднялся на высоту более ты-сячи метровъ. Дрожащей рукой онъ искалъ веревку, чтобы скорее открыть во всю ширину клапанъ, но не паходилъ ея. Вдругь его рука ощупала' мягкую, легкуго ткаиь. Это былъ вуаль, зацепившійся за веревку. Отъ него исходилъ легкій ароматъ, который съ болезненной живостью вызвалъ передъ глазами^ иесчастнаго прелестный образъ погибшей возлюблен-ной... Ему казалось, что онъ видитъ на веревкахъ следы ея пальцевъ... Онъ ухватился за те самыя веревки, которыхъ только что касались ея маленькія ручки, вскочилъ иа борть корзины и бросился внизъ головой.

Его нога зацепилась за конецъ веревки, и одно мгновеніе онъ виселъ въ воздухе, но потомъ ему удалось высвобо-диться, и онъ, кружась, какъ сухой лиетъ, подхваченяый вихремъ, полетелъ въ бездну.

Рыфаки, бывшіе свидетелемъ этой драмы, поспешили иа-править свои лодки къ тому месту, где скрыдась въ волнахъ молодая девушка, и имъ скоро удалось найти ее и вытащить въ лодку. Она еще была жива. Но, несмотря на все ст&ранія, ее не удаложу.спасти отъ смерти. На утро рыбаки добрались до берега -озёра ц внесли бредившую Иклею въ свою скром-ную хижину. Бедняжка не прйходила въ созн&ніе.

'Она бы-ло открьіла глгш, горевшіе горячечнымъ блескомъ, разжала • ,сухія губы и жихо нроизнеела имя своего любленнаго:

Георгъ... Георгь..

воз

колокола, еще разъ

Но это было все.

Скоро деревушка огласилась грустнымъ звономъ провожавшаго умирающую въ далекій путь. Она встрепенулась, снова, едва слышно, прошептада:

— Георгъ..:.

Все было кончено. ________

На берегу нашли тело Сперо въ виде безформенной йассьь Его паденіе съ высоты тысячи метровъ началось надъ озе-ромъ, но тело по инерціи продолжало горизонтальное движе-ніе шара. Оно полетело не прямо внизъ, а по косой лиши, какъ будто скользя по нити, протянутой отъ шара къ земле.76

К. ФЛАММАРІОНЪ.

Какъ метеоръ, упало оно на прибрежный лугъ й оставило на земле глубокій вдавленный следъ, затемъ оно упруго отско-чило и на несколько щаговъ далыпе осталось лежать непо-движной, безформенной масеой. Его черепъ разбился въ куски, мозгъ разбрызгался вокругъ, все кости были изломаны.

Едва рыбаки успелй его похоронить, какъ имъ пришлось рядомъ рыть новую могилу для Иклеи.

Обе могилы покрыли однимъ камнемъ, и одна ива при-крыіа ихъ своей плакучей листвой. Еще доныне рыбаки, жи-вущіе на берегу прелёстнаго озера Тирифіордена, хранягь въ сердцахъ грустное воспоминаніе, ставшее почти легендой, и, показывая туристамъ двойную могилу, со вздохомъ разсказы-ваютъ о томъ. какой сладкій любовный сонъ скрытъ подъ этимъ камнемъ... Щ

Вечный прогрессъ*

Дни, недели, месяцы, времена года исамы^ года проходятъ на нашей земле очень быстро, вероятно, такъ же, какъ и на другихъ планетахъ. Более двадцати разъ земной шаръ совер-шилъ свой годичный путь вокругъ солнца съ того дня, когда такъ трагически закончилась опиеанная нами еудьба молодыхъ | людей; ихъ счастье было кратковременно, ихъ утро промельк-нуло, какъ заря. Хотя я ихъ и не забылъ *), но, по крайней мере, боль разлуки съ ними утратила свою прежнюю остроту.

Недавно въ Нанси, где я на несколько дней остановился во время путешеетвія въ Вогезскія горы, мне привелось присут-ствовать на сеансе гипнотизма, и я задалъ несколько вопро-совъ медіуму **), при помощи котораго учеиые изследователи Оганиславской академіи достигли чрезвычайно поразительныхъ

• *) Бываютъ случаи удивительнаго совпаденія. Въ тотъ день, когда Сперо пустился въ свое роковое путешествіе,- я зналъ, что онъ под-нялся на воздухъ, потому что необыкновенная подвижность магнитной стрелки въ Париже, где я остался жить, предсказывала наступленіе сильнаго севернаго сіянія, котораго онъ съ такимъ нетерпеніемъ ждадъ для своихъ наблюденій. Известно, что северныя сіянія на очень боль-шихъ разетояніяхъ даютъ о себе знать магнетическими токами. Но меня больше всего поразило то необъяснимое до сихъ поръ обетоятельство, что въ самый часъ, когда произошла катастрофа, я ощутилъ какое-то иеопределенное недомоганіе и нечто въ роде предчувствія, что его по-стигло несчастье. Телеграмма, уведомлявшая о его смерти, засталаменя ночти подготовленнымъ къ этому известію.

) ЫеЫумъ—человекъ, котораго усыпляютъ посредствомъ гипнотизма, и который нотомъ находится всецело подъ вліяніемъ воли усыпив-шаго «*• Лереводч.такъ трагически закончилась описанная нами судьба молодыхъ ] Ілюдей; ихъ счастье было кратковременно, ихъ утро промельк-нуло, какъ заря. Хотя я ихъ и не забылъ *), .но, по крайней мере, боль разлуки съ ними утратила свою прежнюю остроту. Недавно въ Нанси, где я на несколько дней остановился во время путешествія въ Вогезскія горы, мне привелось присут-ствовать на сеансе гипнотизма, и я задалъ несколько вопро-совъ медіуму **), при помощи котораго ученые изследователи Станиславской академіи достигли чрезвычайно поразительныхъ

е *) Бываютъ случаи удивительнаго совпаденія. Въ тотъ день, когда Сперо пустился въ свое роковое путешествіе, я зналъ, что онъ под-нядся на воздухъ, потому что необыкновенная подвижность магнитной стрелки въ Париже, где я остался жить, предсказывада наступленіе сильнаго севернаго сіянія, котораго онъ сътакимъ нетерпеніемъ ждалъ для своихъ наблюденій. Известно, что северныя сіянія на очень боль-шихъ разстояніяхъ даютъ о себе знать магнетическими токами. Но меня больше всего поразило то необъяснимое до сихъ поръ обстоятельство, что въ самый часъ, когда произошла катастрофа, я ещутилъ какое-то неопределенное недомоганіе и нечто въ роде предчувствія, что его по-стигло неечастье. Телеграмма, уведомлявшая о его смерти, засталаменя почти подготовленнымъ къ этому известіЮеШ

**) МеЫумъ—человекъ, котораго усыпляютъ посредствомъ гипнотизма, и который потомъ находится всецело подъ вліяніемъ воли усыпив-шаго его. Переводч,У Г л іі і :'.

результатовъ, обратившихъ на себя вниманіе всей научной ре-чати. Не знаю, какъ это случилось, но я съ нимъ заговорялъ

0 планете Марсе.

Этотъ медіумъ сначала описалъ мне берега моря, нзвестиаго среди астрономовъ подъ названіемъ „Песочное море", одииокій островъ, поднимающійся среди этого моря, живописные пей-зажи и красную растительность, украшающую эти берега, за-темъ заговорилъ о скалахъ, о которыя разбиваются пенящіяся волны, о песчаныхъ отмеляхъ, на которыя набегають водя-ные валы...

Вдругъ онъ побледнелъ и поднесъ руку къ своему лбу.ІЕго глаза закрылись, брови сдвинулись. Казалось, что онъ ета-рается уловить какую-то мысль, которая упорно улетучивается отъ него.

Докторъ В., гипнотизировавшій медіума, тономъ, не допус-кающимъ ослушанія, приказалъ ему:

— Гляди! Я требую этого!

— У васъ... тамъ есть друзья,—сказалъ медіумъ, обращаясь ко мне.

— Это меня не особенно удивляетъ,—заметилъ я, смеясь,—

1 для нихъ сделалъ достаточно *). Медіумъ серьезно продолжалъ:

— Два друга, которые теперь говорятъ о васъ.

— Ого! Люди, которые меня знаютъе

— Да.

— Какимъ образомъе

— Они знали васъ здесь.

— Здесье

— Да, на земле.

— Ого! й давно это былое

— Я не знаю.

— Давно ли они живутъ на Марсее

— Не знаю.

— Они молодые

— Да». Это двое влювленныхъ, которые боготворятъ другь

друга.

При этихъ словахъ въ моей душе вдругъ, какъ живые, воз-никли дорогіе образы оплаканныхъ мною друзей. Но едва я ихъ мысленно увиделъ, какъ медіумъ уверенно воскликнулъ:

— Да, это они!

— Откуда вы это знаетее

*) Здесь Фламмарюнъ, очевидно, намекаетъ на свон швестныя яаблю-денія надъ планетой Марсомъ. иеревоон.70 Ш Ф.ДЛ ММАРІОНЪ.

еЮ

Я Я вижу. Это те же дунш. Те же самые цвета,

— Какъ... цветае

— Да, цвета. Души, это—светъ*

Черезъ несколько мгновеній онъ добавилъ:

— Но все-такн... естъ разница.

Затемъ онъ некоторое время молчалъ, нахмуривъ лобъ. По когда его лицо снова приняло спокойное и веселое выраженіе, онъ дродолжалъ:

— Онъ сталъ ею, жеііщиной. А она теперь—онъ, мужчина. Они любятъ другъ друга еще сильне.е, чемъ прежде.

После этихъ словъ медіумъ, будто самъ не понимая того,

что онъ сказалъ, и стараясь найти этому объясненіе, сталъ,

судя по стягиванію его личныхъ мускуловъ, делать невероят-

ныя духовныя усилія. Потомъ онъ впалъ въ каталептическое

состояніе, изъ котораго докторъ Б. его тотчасъ же вывелъ.

Но моментъ ясновиденія прошелъ и больше не возвращался.

Я дередаю читателямъ этотъ последній эпизод,ъ въ томъ

виде, въ которомъ онъ прошелъ предо мной, безъ всякихъ

добавленій иіи объясненій. Можетъ-быть, въ то мгновеніе,

когда профессоръ приказалъ медіуму отвечать на мои вопросы,

тотъ поддался вліянію моихъ соботвенныхъ мыслейе Некото-

рые современные гипнотизеры допускаютъ возможность такого

сторонняго вліянія. Или же медіумъ, сохраняя свою независи-

мость, действительно „отделился" и проникъ въ сферы, ле-

жащія за пределами землие Я не решаюсь высказать по этому

Жповоду определенное мненіе. Быть-можетъ, продолженіе моего

е^разсказа позволигь прійти къ какому-нибудь заключенію.

г#» Между темъ я долженъ совершенно откровенно признаться,

цято для мыслителя возрожденіе моего друга и обожаемой имъ

его молодой спутницы на планете Марсе является вполне ло-

гичнымъ и естественнымъ продолженіемъ ихъ внезапно пре-

рванной земной жизни, такъ кшъфта плапета находитсяфав-

нительно недалеко отъ земли й^Щ^еттельно на нее похожа,

хотя Марсъ много старше земли ие/8ёсомненно, далеко опере-

дилъ ее по пути прогресса.

Сперо, несомненно, былъ близокъ къ истине, утверждая, что матерія не есть то, чемъ она кажется, что наружность обман-чива, что действительно существующее иевидимо, что жизнен-ная сила неразрушима, что въ абсолютномъ безконечно боль-шое ничемъ не отличается отъ безконечно малаго, что про-странства вселенной не недоступны и что души представляютъ собою семена планетныхъ обитателей. Кто знаетъ, не наста-нетъ ли день, когда философія динамизма откроетъ передъ апостолами астрономіи религію будущагое Разве Уранія не не-УР АНІЯ.

сетъ тотъ факелъ, безъ котораго нельзя решить ни одной про-блемы, безъ котораго для насъ вся природа должна была бы погрузиться въ непроиицаемый мракъе Ц

Небо должно намъ объяснить землю, безконечность должна дать объясненіе души и ея нематеріальныхъ силъ.

Неизвестное сегодня можетъ статъ истиной завтра.

Быть-можетъ, что последующія страницы позволятъ намъ хотя смутно почувствовать те узы, которыми преходящее свя-Ізано съ вечнымъ, видимое — съ невидимымъ, земля — съ небомъ,: І§ІІ

ЧАСТ-Ь Гр^

I, і

Телепатія.

Гипнотическій сеансъ въ ^еЫ;--ЩИШ^ЯШ ш мешг еильноо| впечатленіе и оставилъ въ моей.. душШ^Щ^І' еледъ,' Часто я думалъ о своемъ такъ неожйдавонрщ|н|емъ друге о егоі изследованіяхъ въ мало известйішНЩ^щ|щ дрироды. I жизни, о его искреннемъ исканіи^^^^н^^Н своеобра;! ныхъ способахъ решенія таинственноі^^^^^Щі бсзсмертіі.1 Но съ этихъ поръ я уже не могъ душт^^^^^щіе евязшшг его съ идеей о возможностичеловеческа^^^^^^^^ріа ала нете Марсе.

Эта идея, правда, казалась мне смело^^^^^^^^ЩІ су-ществующей лишъ въ облаети фантазіи, но все-таки^^^^Щ талъ ее нелепой. Въ отношеніи дальности 1

тяженія разстояніе между земнымъ шаромъ и Марсомъ і

считать равнымъ нулю. Это разстояніе не имеетъ никакс||| значёнія для световыхъ лучей, которымъ доетаточно нескол^ кихъ минутъ, чтобы пробежать эти милліоны миль. Я думаЛ| о телеграфе, о телефоне, о фонографе, о подчиненіи медіуіщ воле гипнотизера на разстояніи нескодькихъ километровъ,Щ иногда я невольно задавалъ себе вопросъ, не сможетъ ли кеР] кая-нибудь удивительная победа иауки сразу перекинуть цщ бесный мостъ между землей и однородными съ ней теламЩ^ безконечномъ пространствее

Занятый тысячами самыхъ разнообразныхъ мыслей, ^ въ последующіе вечера яаблюдалъ за Марсомъ чрезъ телесковіі довольно разсеянно. Несмотря на это, Марсъ былъ въ то время особенно замечателенъ, какъ, впрочемъ, и въ продолженіе всей весны и всего лета 1888 года. На одномъ изъ его коятинещ товъ, именно на Дибіи, произошли огромныя наводненія, въ роде техъ, которыя наблюдались астрономамц въ 1882 году прнй различныхъ условіяхъ. Был.о установлено, что его метеороліОІУ Р А Н I Я

81

гическія и климатическія условія не похожи на нанш, и что водяныя массы, покрывающія приблизительно половину этой планеты, испытываютъ своеобразныя перемещенія и періоди-ческія измененія, о которыхъ земная географія не можегь дать никакого понятія. На северномъ полюсе Марса снеговыя массы значительно уменьшились, и это доказывало, что на се-верномъ полушаріи^іето было довольно жаркое, хотя тамъ температура не поднималась такъ высоко, какъ на южномъ полушаріи. Впрочемъ, надо отметить, что во время целаго ряда нашихъ наблюденій на Марсе было замечено очеиь мало облаковъ. Ио, какъ это ни странно, меня болыпе всего инте-

Марсъ былъ въ то время особеяно замечатеденъ, какъ, вирочемъ, ь 'въ продолженіе всей весны и всего лета 1888 года.

ресовали не эти астрономическія данныя, сами по себе чрез-выч.айно важныя и составляющія основу нашихъ гипотезъ, но те слова, которыя произнесъ гипнотизированный медіумъ о Ееорге и Иклее. Фантастическіе образы, наполнявшіе .мой мозгъ, мешали мне производить действительно научныя изсле-дованія и наблюденія. Я упорно задавалъ себе вопросъ: не-ужели немыслимо никакое общеніе между двумя существами, находящимися на далекомъ разстояніи одно отъ другого, или даже между живымъ и мертвымъе И всякій разъ я невольно приходилъ къ заключеяію, что подобные вопросы не научны и не достойны положительнаго ума.

Однако прежде всего постараемся выяснить, что вообще значитъ слово „наука"е Что въ природе не научное Кто мо-

Уранід. Кн. 1. у82 Щ ф 8 щ м м л р і о н ъ.

жеть определить граниды положительнаго изследованіяе Разве, напримеръ, скелетъ птицы на самомъ деле представляетъ больч шій научйый ннтересъ, чемъ ея ярко окрашенное опереніе или ея пеніе, со всеми его тонкими оттенкамие Разве ске-летъ красивой женщины заслуживаетъ болыпе вннманія, чем-ъея мускулатура и вообще вся живая фигурае Разве анализъ дви-женій души не „наученъ"е Разве не научно изследованіе во-лроса, можетъ ли въ действительности душа проникать ево-имъ взоромъ въ далекія области, и если можетъ, то какъ именное И, кроме того, какъ странны, какъ наивно-еамоуве-ренны и слепы те, кто воображаетъ, будто наука уже сказала свое последнее слово; что мы будто бы уже знаемъ вее, что можно знать; что нашихъ пяти чуветвъ вполне достаточно, для полнаго пониманія природы всей вселенной! Разве то, что мы знаемъ о действующихъ вокругъ насъ силахъ, о притяжо-ніи, теплоте, свете, электричестве, и т. д,, даетъ намъ хоть. какое-нибудь оенованіе утверждать, будто иныхъ силъ не су-ществуетъ, и не существуетъ только потому, что наши пять чувствъ недостаточны для иіъ уловленія, что оне ускользаютъ отъ нашихъ методовъ изследованіяе Очевидно, иетъ. Йелепа не гипотеза, а наивность педагоговъ и классиковъ. Мы сни-сходительно улыбаемся надъ мыслями астрономовъ, физиковъ, врачей и богослововъ, жйвшихъ за три столетія до насъ. А уверены ли мы въ тоігь, чіо черезъ три века н&ши по-томки ие уйдутъ въ наукахъ тоже настолько далыпе насъ, что съ своей стороны они ие будутъ смеяться надъ темъ, что мы теперь считаемъ непоколебймыми научными догматамие

Врачи, которымъ я летъ пятнадцать тому назадъ разсказы-валъ о замечениыхъ мною при некоторыхъ опытахъ магнети-ческихъ явленіяхъ, ие верили мне, убеждеино оспаривали са-мую возможность такихъ явленій. Недавио ||встретилъ одного изъ этихъ врачей.

— 0!—сказалъ онъ мне съ оттенкомъ лукавства,—въ то время вы называли „это" магнетизмомъ, а теперь оно назы-вается гипнотизмомъ, и мы действителыю изучаемъ его. Этр— дело совсемъ другое!

^ Мораль: не будемъ ничего отрицать въ силу предубежденія. Будемъ изучать, устанавливать факты, а выводы и объясяенія нридугь сами собою потомъ.

Я обдумывалъ все это, машинально расхаживая взадъ и впе-редъ по своей библіотеке; вдругъ мой взглядъ упалъ накрасиво изданный томъ Цицерона, крторый я уже давно не держалъ въ рукахъ. Я досталъ его, наудачу открылъ и нрочелъ сле-дующео:У Р А Н I Я.

83

„Два друга прибыли въ Мегару и остановились въ разныхъ домахъ. Едва одинъ изъ нихъ заснулъ, какъ передъ нимъ' является его спутникъ ио путешествію, съ печальнымъ ви~ домъ сообщаетъ, что его домохозяинъ хочетъ его убить, и умоляетъ возможно скорее носпешить ему иа помощь. Тотъ

р*

Едва одинъ ивъ нихъ васнудо, какъ передъ ниаъ является П

его спутникъ по путешествію, съ печальнымъ видомъ сообщаетъ, нто В хотятъ убить, I умоляетъ поспешить ему на помощь.

'іп){;Си^^""^"'^^^Й^ВДвнный,. въ томъ, что сонъ надъ нимъ еііо^щг.і!.:гь, ооож> ншш засыпаетъ. Его другъ вторично яв-еПшгсіі ііередъ Ші^ШкЩклинаетъ поспешить, потому что ебішш ужс ИШШІ ^^Ш^ШЩь въ его комнату. Тотъ опяті;

Іврооьшаохся, уже и;>л^ІЛ("Й^^Ж^°й странпой последователь-еоооооке йшв'ь. 'и-хочетт* <-с|«зъ ;щ отправиться къ своему

\-——--------------------------- -.--. 6*

84 к. фламмаріонъ.

другу. Но, поразмысливъ немного и чувствуя сильную уста-лость,.* онъ въ конце-концовъ ложится и опять засыпаетъ* Тогда' его другъ является въ третій разъ, бледный, окровавлен-ный, съ искаженными чертами лица.

зе_ Несчастный!—сказалъ онъ спящему,—ты не пришелъ ко. мие, когда я умолялъ тебя объ этомъ! Теперь все кончилось и тебе остается только отомстить за меня. При восходе солнца ты встретищь у городскихъ воротъ повозку, нагруженную на-возомъ; останови ее и вели свалить навозъ. Въ середине ты найдешь мое тело. Окажи мне последнія почести погребенія и отомсти моимъ убійцамъ".

„Такая поразительная, упорная последовательность сновъ, такое выясненіе всехъ подробностей не позводдли болыпе медлить. Другъ встаетъ, спешитъ къ городскимъ воротамъ, находитъ тамъ возъ навоза, задерживаетъ сопровождающаго этотъ возъ человека, который начинаетъ проявлять признаки безпокойства, и после краткихъ поисковъ находить тело своего друга".

Еазалось, что этотъ разсказъ пришелъ мне на помощь въ подтвержденіи моихъ взглядовъ на неизвестныя величиніі въ научной проблеме. Несомненно, что для ответа на*вопроси-тельный знакъ нетъ недостатка въ гипотезахъ. Можно утвер-. ждать, что въ действительности все происходило не такъ,| какъ оно передано въ разсказе; что все преувеличено, иска-жено; что два друга, останавливающіеся въ чужомъ городе, могутъ опасаться несчастья; что., опасаясь за жизнь своего друга, особенно после утомительнаго путеществія и подъ влія-ніемъ ночной тишины, можно увидеть во сне, что другъ палъ жертвою убійства. Что касается побочнаго обстоятельства съ новозкой, то друзья могли ее видеть во дворе того дома, где остановился убитый, и, въ силу ассоціацій*) представленій, она во сне выступила въ известной связи съ убійствомъ. Да, все эти предположенія можно привести для объясненія даннаго случая, но все-таки это будутъ имеино лишь одни предполо-женія, и нисколько не хуже ихъ предположеніе, что между живымъ и мертвымъ действительно существовало общеніе.

И разве нодобные случаи очень редкие Мне кажется, что нетъ. Между прочимъ, я вспоминаю разсказъ одного изъ мо-ихъ друзей юности, Жана Бестъ, основавшаго въ месте съ дру-гимъ моимъ другомъ, Эдуардомъ Чэртономъ, въ 1833 году кар-

- е -_, : 5я*

• ) Ассоцгацгя—логическая, последовательная связь. Напримеръ, слу-чается, что, вспомнивъ о какомъ-дибо месте, человекъ въ сйязи съ этимъ вспоминаетъ и о людяхъ, съ которыми онъ тамъ былъ, и т.-д...У Р А И IЯ.

86

тинную торговлю, и умершаго несколько летъ тому иа&адъ* Это бьілъ человекъ серьезный, холодный и методическій (уме-лый граверъ-типографъ, добросовестный администраторъ); все имевшіе съ нимъ дело знаютъ, насколько спокоенъ былъ его темпераментъ, насколько его уму была чужда область вообра-женія, фантазій. И вотъ, съ нимъ въ детстве, когда ему было летъ пять-шесть, случилось следующеё.

Это было въ его родномъ городе Туль. Какъ-то вечеромъ онъ лежалъ въ своей кроватке, но не спалъ. Вдругъ онъ уви-делъ, какъ въ его комнату вошла мать и черезъ другую дверь ирошла въ соседнюю комнату, где его отецъ игралъ съ прія-тел||р въ карты. Одщрсо его мать въ то время была больна и находилась въ горо^^Яо. Онъ сейчасъ же всталъ и отпра-вился вшйідъ заШатерью въ і|Ш№к) комнату, где ея, однако, ^^Аказалось. Отецъ выбранилъ его и отослалъ обратно въ 1 пр<|этомъ, что онъ мать виделъ во сне.

^^ННППП^^^П снова улегся и старался действительно да^Й^ШЩ^^Р^8, онъ^ерезъ несколько минутъ открылъ ^^Щі^М^^^^^Шіов^іыла іййяомнате. Онъ виделъ ее I ІВІІРЬ близко около него. Онъ

^^^П^Н^И^НПП ее иоп^ежшат^ но она мгновенно ие-^^В^^^^^ПП^П| хотеіфЩжиться въ кровать и остался ^^^^^Щ^^і^м^^ка^та иг^Щь въ карты. I Оказалось, ^П^ИПИЯ день, въ тотъ же часъ мать его I I

Это іі^^^^і^^^^^Шеъ Беі^^Ша' котораго этотъ слу-П ЩНн|^И^^Н^^^^^^^^^^Ш'. Чемъ это объяснитье Й.0ЛШ0, конечшъ ^^Н^^^Н^^^^р^ зн%я о болезни своей I его гійлюцинація случайно

совпала со в}зе^^Щ^^й^Ш-|Йатери. рто возможно. Но разве і^ввозмо^но^Ш^^^^^^^^Ш^пч) между матерью и ребен-ЁІомъ суіцествоі^^^^^^^Щеівидймая связь, и что въ торже-етвенный м05іеич^^Еі^^^^^Шматери находилась въ общеніи |.съ душой ребенкае МепяШ^ШЁШросить, какъ это происхо-дитъе Но этого мы и(;|р|^^^^рнако все то, чего мы не зна-емъ, относйтся къ тому, ^^^^Шнаемъ," какъ океанъ къ капле

нацгяі Это ск^Іщ^іееждго. Сколько серьезныхъ тхъ трудои^р^^^щ^^р"пО:-&тому вопросу! Всемъ рівестны, яаиримеръ, ,ЩУ'||^ШШЯк--Бр^Р,ь до Буамонъ. йзъ, Щ)брайной I е сопоставлешюй ШЩ^ассы матеріаловъ мы по

| тМаблюденіе щ 84,—^г,:№^І^НКя чумы въ Лондоне въ Реіглію -"прнбшъ король ЯкоіЩЩ№:одился вместе со стари-

86

К. ФЛАММАРЮНЪ.

комъ Кэмдномъ*) въ гостяхъ у сэра Роберта Коттна, онъ уви-делъ во сне своего старшаго сына, жившаго въ то время въ Лондоне. У ребенка на лбу краснелъ кровавый крестъ, ка&ъ будто онъ былъ раненъ шпагой. Короля это явленіе очень испугало, и онъ яачалъ молиться. На следующее утро оиъ отправился въ комнату Кэмдна и разсказалъ ему о своемъ вяденіи. Кэмднъ успокоилъ короля, сказалъ, что надъ нимъ просто подшутилъ сонъ, изъ-за котораго не следуетъ разстраи-ваться. Но въ тотъ же день пришло письмо отъ королевы, въ которомъ она сообщала, что сынъ ихъ въ ту ночь скончался отъ чумы. Когда ребенокъ явился отцу, то ростомъ и фор-мами онъ казался совершенно взрослымъ человековдъ".

„Наблюденге Ле 87.—Госпожа Р., всегда отличавшаяся разсу-дительностыо, въ меру набожная, но не ханжа, до замужества жила въ доме своего дяди, знаменитаго врача и члена ака-деміи. Ея мать, жившая отдельно въ провинціи, тяжело забо-лела. Однажды ночью молодая девушка увидела во сяе свою мать бледной, съ искаженнымъ лицомъ, борющейся со смертыо. Мать особенно тосковала о томъ, что въ этотъ часъ около нея нетъ ея детей. Ея сыиъ, католическій свящешшкъ, пере-селился въ йспанію, а дочь жила въ Париже. Скоро девушка услышала, какъ мать несколько разъ произнесла ея имя. Во Оне она видела, что лица, окружавшія умирающую, думая, что опа зоветъ жившую съ ией внучку, иосившую то же имя, стали искать девочку въ соседней комнате. Но больная зна-ками показала, что ей хотелось бы видеть не внучку, а дочь, живущую въ Париже. Ея лицо выражало неутешное горе. Вдругъ черты лица больной расправились, покрылись смер-тельдой бледностыо, она вытянулась и осталась неподвижной.

»На следующее утро девушка была настолько печальна,что это бросилось въ глаза дяде, который спросилъ ее о причине ея грусти. Она во всехъ подробностя^ъ разсказала ему свой еонъ, который ее сильно разстроилъ. Тогда дядя обнялъ ее и сезнался, что предчувствіе ея ие обмануло: пришло известіе о смерти ея матери. Никакихъ подробностей онъ ей не сообщилъ.

„Черезъ несколько месяцевъ она, въ отсутствіе дяди, приво-дила въ порядойъ его пцсьменный столъ, чего онъ, какъ и мноие другіе ученые, очень не любилъ. Среди разныхъ бу~ магъ она нашла ццсьмо, где дяде онисываяцсь последнія ми-нуш ея матери. Можно себе представить, какъ велико было ея изумленіе, когда оказалось, что она въ своемъ сне видела

І) Вилліамъ Кэмднъ—знамснитый англійскій историкъ зЙрхеологъ. 1" «ъ 1623 г. Переыдч.х р а н і я. 87

въ эти последнія минуты мать именио такъ, какъ оиа ихъ провела въ действительности! Въ письме былъ въ точиостя описанъ ея сонъ".

Галлюцинаціи! Случайное совпаденіе! Неужели это можно считать удовлетворительнымъ объясненіемъе Во всякомъ случае это объясненіе ровно ничего не объясняетъ. І Многіе невежды всякаго возраста и общественяаго доложе-нія, рантье, купцы и депутаты, скептики по склонности или темпераменту, просто заявляютъ, что они ие верятъ всемъ этимъ исторіямъ, что въ нихъ нетъ ни капли правды. Но это тоже решеніе весьма сомнительное. Мыслящіе люди не могутъ удовольствоваться такимъ легкомысленнымъ, ни иа чемъ не основаннымъ отрицаніемъ

Фактъ остается фактомъ. Его, какъ такового, иельзя унич=-тожить такъ же, какъ его нельзя и объяснить при настоящемъ положеніи нашихъ знаній.

Правда, медицинекая летопись подтверждает>, что галлю-цинаціи существуютъ въ различныхъ видахъ, йччто имъ осо-бенно подвержены нервные организмы. Но отсюда до заключенія, будто все необъясненныя психо-біологическія явленія следуетх отнести къ разряду галлюцинацій,—дистанція огромнаго размера.

Научный духъ нашего века совершенно справедливо ста-рается освободить все эти факты отъ обманчиваго тумана сверхъестественности, потом^что ничего сверхъестественнаго не существуетъ, и что все такъ или иначе относится къ про-явленію силъ природы, царство которой безпредельно. Какъ известно, несколько летъ тому назадъ въ Англіи образовалось особое учеиое общество „8осіеіу іот РвусЬісаІ КезеагеЬ* *), поставившее себе целыо изученіе подобныхъ явленій. Во главе этого общества стоятъ несколько самыхъ знаменитыхъ англійскихъ ученыхъ, и оно уже собрало очень ценный мате-ріалъ. Это странное „виденіе на разстояніи" | теперь носитъ общее названіе „телепатіи" (тг]Хе, — далеко; тгабос, — чувство). Для того,чтобы подвергать сообщенія о такнхъ явленіяхъ строгой проверке, въ каждомъ отдельномъ случае производятся тща-тельныя изследованія. Случаи поражаютъ своимъ разнообразіемъ.

Посвятимъ иееколько минутъ частице этого богатаго мате-ріала, перелистаемъ одииъ изъ такихъ сборниковъ **) и возь-

*) „Общество псяхическихъ изследованій". Перёводч. ШГ*

**) Ркапіа$т§ ое іЫ Ыеіпд (Тени жизни). Составии К, Герней и Фр. Мейерсъ, профессора Кем^риджскаго универсйтета, и Франкъ ІЬдморъ. 1886 годъ. Восіеіу рт РзусНісаІ ВшагсЬ, избрала своимъ пред-седателемъ профессора Бальфура Стюэрта, члена Лондонскаго Коро-деверм общества.88

К, ФЛАММАРІОНЪ

мемъ оттуда иесколько документовъ, составленньтхъ ^трого научно и вполне ясно.

Въ следующемъ, недавно происшедшемъ случае, свидетель бодрствовалъ такъ же, какъ въ эту минуту бодрствуемъ мы оба, благосклонный читатель, и я. Делокасается некоего Ро-берта Би, живущаго въ Уигане (Англія). Отчетъ, составлекный самимъ наблюдателемъ, глаеитъ следующее:

„18 декабря 1873 года я съ своей женой отправились къ родственникамъ последней въ Саутпортъ, при чемъ мои ро-дители, жившіе вместе со мной, повидимому, были совер-шенно здоровы. На другой день, во время послеобеденной прогулки по морскому берегу, мною овладело настолько груст-ное настроеніе, что я не могъ ничемъ интересоваться, и мы| тотчасъ же пошли домой.

„Вдругъ моя жена стала жаловаться на какую-то боль и сказала, что она на несколько минутъ отправляется въ ком-нату своей матери. Спустя несколько секундъ, я всталъ съ своего кресла и пошелъ въ гостиную.

„При моемъ входе изъ соседней спальни появилась какая-то дама, одетая какъ бы для прогулки. Ея лица я видеть не могъ, потому что она стояла, отвернувшись отъ меня. Темъ не менее я обратился къ ней съ приветствіемъ, хотя теперь 1 уже не помню, что именно я тогда еказалъ,

„Въ то же мгновеиье въ комнйту вошла моя жёна и прошла мимо той дамы, какъ бы не замечая ея. Я крайне удйвился и спросилъ жену:

„— Кто эта дама, мимо которой ты сейчасъ прошлае

„Моя жена удивилась еще болыпе, чемъ я, и ответила:

„— Я никого не видела.

„— Какъе — спросилъ я ее-—Ты не видела дамы, котораА только что стояла тамъ, где сейчасъ стоишь тые Она, ве-роятно, вышла отъ твоей матери и теперь еще иаходится въ передней.

„— Это невозможно, — возразила жена, — иотому что во всемъ доме, кроме моей матери и насъ съ тобой, нетъ ни одного человека.

„Оказалось, что действительно никто не ниделъ таинствен-ную незнакомку, кроме одного меня.

з>Это случилось въ восемь часовъ безъ десяти минутъ. На другое утро телеграфъ принесъ иамъ известіе, что накануне вечеромъ, безъ десяти минутъ въ восемь часовъ, внезапно отъ разрыва сердца скончалась моя мать. Она въ это время шла ио улице и была одета именно такъ, какъ виденная жмиою лама4\У Р А Н IЯ. §9

Гакъ разсказываетъ составитель отчета. Изследоваиіе юю-изведенное общеетвомъ, вполне подтвердило правдивоеть этого разсказа во всехъ его подробностяхъ. Это такой же не под-лежащій сомненію фактъ, какъ даииыя, добытыя путемъ егрого научнаго наблюденія въ области астрономіи, метеорологіи, фи-зики или химіи, Чемъ его объяснитье „Своеобразное совпа-деніе!и—скажутъ многіе. Но неужели строго научная критика можетъ удовлетвориться этимъ словомъе Приведемъ другой случай.

„Некто Фредерикъ Вйнгфіельдъ изъ Бель-йль (островокъ около Бретанскаго берега Атлантическаго океана, Переводч.) пишетъ, что 25 марта 1880 года, когда ему случилось поздно лечь спать, онъ виделъ во сне, что живущій въ графстве Эссексъ (въ Англіи) братъ его пріехалъ къ нему, но вместо того, чтобъ ответить на предложенный ему вопросъ, вдругъ всталъ со стула и ушелъ. Этотъ сонъ произвелъ на видев-шаго его такое сильное впечатленіе, что онъ проснулся, вы-скочилъ изъ постели, и въ то мгновенье, когда его ноги коснулись пола, громко по.звалъ своего брата. Черезъ три дня онъ получилъ известіе, что его брать упалъ съ -лошади и умеръ отъ полученныхъ при этомъ поврежденій, при чемъ несчастіе случилось именно 25 марта 1880 года, вечеромъ (въ ..зов^мь съ половиною часовъ), за несколько чаеовъ до опи-саннаго сна".

Изследованіе показало, что смерть брата Фредерика после-довала именно въ указанное число, и что Фредерикъ описфлъ свой сонъ въ дневнике въ тотъ же деиь. Еще одинъ случай.

„Господа С. и Л., оба служащіе въ одномъ правленіи, въ

теченіе многихъ леть были связаны узами самой тесной

дружбы. 19 марта 1883 года, въ понедельникъ, Л., отпра-

^ вляясь утромъ на службу, чувствовалъ недомоганіе вследствіе

' разстройства пищеваренія. Онъ зашелъ въ аптеку, где ему

( дали лекарство, но при этомъ сказали, что у него не въ но-

рядке печепь. Прошло несколько дней, къ тетвергу ему все

еще не полегчало, но въ еубботу вее-такй онъ былъ на ра-

боте въ правленіи.

„24 марта 1883 года, въ субботу, С. остался дома, потому *іто у него болела голова. Онъ прилегъ и скоро увиделъ сво-его друга Л. стоящимъ передъ нимъ въ его обычномъ рабо-чемъ.костюме. Въ одежде Л. его другу бросилось въ глаза то, что его шляпа была обвита траурнымъ флеромъ, что его нальто было разстегнуто и что въ руке онъ держалъ трость. Л. пристально погляделъ на С. и ушелъ. С. тогда же вспо-90

К. ФЛАММАРІОНЪ.

мнилъ строки изъ книги л.ова: „Духъ дрошелъ мимо лица моего, и волосы поднялись на теле моемъ* (IV, 15). Въ это мгневеніе онъ почувствовалъ, что по его телу пробежала холодная дрожь, и что у.него на голове зашевелились волосьь Онъ тогда же спросилъ евою жену, который часъ.

I— Безъ двенадцати минутъ девять,— ответила она ему.

еН Я спрашиваю тебя объ этомъ потому, — сказалъ онъ ей,— что сейчасъ умеръ Л. Я его только что виделъ.

„Ояа старалась убедить его въ томъ, что онъ ошибается, что нельзя придавать такого значенія снамъ, но оиъ самымъ решительнымъ образомъ заявилъ, что никакіе уговорьі не мо-гутъ разуверить его". Щ

Таковъ разеказъ *г-на С, Наг другой день, въ воскресенье, ему сообщили о смерти его друга Л., который; умеръ въ суб-боту минутъ за десять до девяти часовъ вечера.

Съ этимъ случаемъ можно сопоставить описанное Агрицпой д'Обинье историческое событіе, связанное съ моментомъ смерти кардинала Лотарингіи. Объ этомъ разсказываютъ еле-дующее:

у,23 декабря 1574 года, когда король былъ въ Авиньоне, тамъ скончался лотарингскій кардиналъ Карлъ.. . Королева (Екатерйда Медячн) въ этотъ вечеръ легла спать раныпе, чемъ обыкновенно, что удостоверили бывщіе среди другщЪи высокопоставленныхъ лицъ на вечернемъ пріеме:. король на~ варскій, архіепиекопъ ліонскій, придворныя д&мы де-Рецъ, де-Линьероль и де-Сонъ. Быстро простившись съ присутство-вавшими въ спальной дамами, она, содрогаясь, бросилась на подушки и громко закричала о иомощи. Она хотела показать присутствовавшимъ кардинала, стоявшаго около ея кровати и лротягйвавшаго къ ней руку. Оиа несколько разъ вос-кликнула:

„— Господинъ кардиналъ, у насъ съ вами нетъ ничего общаго!

„Одиыъ дворянинъ, посланный въ тожевремя королемъ на-варскимъ во дворецъ кардинала, принесъ известіе о его только что последовавшей кончине".

Въ изданной въ 1882 году книге о посмерпгномь человече-стве (2'Ьитапйё розШите) Адольфъ д'Асье ручается за до-стоверность следующаго случая, разсказаннаго ему одной жеи-щиной изъ Санъ-Года, которая сама была его очевидицей:

„Я была еще маленькой девочкой,—разсказываетъ она,—и спала вместе съ моей сестрой, которая гораздо старше меня. Однажды вечеромъ мы, ложась спать, только что потушили евечу. Въ камине еще тлели углн и разливали кругомъ сла-У Р А IIIЯ,

91

Ібый светъ. Случайно взглянувъ по иаправленію этого огшг, я, къ своему безумиому удивленію, заметила свящешшка, еи-дъвшаго и гревшагося у камина. По фигуре, манере сидеть и по чертамъ лица онъ сильно напоминалъ одного нашего дядю-благочиннаго, жившаго недалеко отъ насъ. Я обратила на него вниманіе сестры. Ояа повернула голову, ясяо увидела ту же фигуру и тоже узнала въ ней нашего дядто. Мы страшно

ОдучаЙно взгдяяувъ по паправленію камина, я, къ своему безуащому удивлеяію, ваметила священника, сидевшаго и гревшагося у огня.

перепугались и громко, изъ всехъ силъ, закричали о иомощи. Отецъ, спавшій въ соседней комнате, проснулся отъ нашихъ отчаянныхъ криковъ, быстро всталъ и вошелъ къ намъ, съ зажженней свечей въ руке. Но виденіе уже исчезло. Въ ком-иате никого не было. На другой день пришло письмо, изве-щавшее насъ о то^мъ, что нагаъ дядя-благочинный скончался иакануне вечеромъ". щ

Тотъ же ученикъ Августа Колппа упоминаетъ еще объ одномъ случае, записаниомъ имъ во время его пребыванія въ Ріо Жанейро. Вотъ что онъ сообщаетъ:92

К. ФЛАММАРЮН-Ъ.

„Это было въ 1858 году. Французская колошя этого города еще была жива воспоминаніями объ одномъ удивительномъ явленій, поразившемъ всехъ несколько летъ тому назадъ. Одна эльзасекая семья, состоявшая изъ мужа, жены и ма-ленькой дочурки, отправилась изъ Европы въ Ріо Жанейро *), где она намеревалась найти поселившихся тамъ своихъ земля-ковъ. Переездъ черезъ океанъ былъ очень продолжителенъ, и жена умерла до прибытія на место назначенія, главнымъ образомъ, вследствіе недостаточно хорошаго ухода и отсутствія надлежащаго питанія. Въ день смерти она впала въ безпамят-ство, которое продолжалось очень долго, а когда она снова приіпла въ себя, то сказала своему мужу, не отходившему отъ ея постели:

„—Я умираю спокойно, потому что судьба нашего ребенка обезпечена. Я только что вериулась изъ Ріо Жанейро. Тамъ я нашла улицу и домъ, где живетъ нашъ другъ Фрицъ, столяръ. Онъ стоялъ на пороге и я показала ему нашу детку. Теперь я уверена въ томъ, что онъ узнаетъ ее и позаботится о ней.

„Мужа этотъ разсказъ сильно поразилъ, но.онъне придалъ ему особаго значенія. Въ тотъ же день и часъ столяръ Фрицъ, именно упомянутый выше эльзасецъ, стоялъ на пороге своего дома въ Ріо Жанейро, и вдругъ увиделъ одну изъ своихъ землячекъ, проходившую по улице, съ маленькой девочіфйі на рукахъ. Она глядела на него умоляюще, и ему показалось, что она хочетъ протянуть ему ребенка. Ея лицо, хотя й сильно похудевшее, все-таки напоминало черты лица Латты, жены его земляка и друга, Шмидта. Выраженіе ея лица, свое-образность ея походки, говорившей скорее о виденіи, чемъ о действительности, произвели на Фрица глубокое впечатленіе. Желая убедиться въ томъ, что онъ не грезита наяву, онъ вызвалъ изъ мастерской одного изъ своихъ рабочихъ, тожо эльзасца и земляка Латты.

„— Взгляни туда, — сказалъ онъ ему, — видишь, тамъ по улице идетъ женщина съ ребенкомъ на рукахъ. Не кажется ли тебе, что это Латта, жена нашего земляка Шмидтае

55— Я ничего не могу сказать, я ее плохо вижу,—то.тветилъ рабочій.

Фрицъ ничего больше не сказалъ. Но все обстоятельства, сопровождавшія это действительное или воображаемое явле-аіе, а также его день и часъ, глубоко врезались въ его па-мяти. Черезъ несколько дней Фрицъ увиделъ идущаго къ его

*) Рго Жанейро ~ столица штата того . же названія въ Бразіь-^>жная Америка). Перееодч.46

К. Ф Д А М М А Р I 0 Н Ъ.

одному закону притяженія. Ыо скоро мы отдадимъ должное всемъ этимъ условностямъ, и тогда мы получимъ право громко говорить о своей любви. Но разве это.сделаетъ насъ счастли-веее Разве возможно еще более сильное счастье, чемъ то, которое мы переживаемъ въ это мгновеніее

— Я твоя,—ответила она.—Что касаетсяменя, то я раство-рилась въ твоихъ лучахъ, въ твоей любви, твоемъ счастье; я более не существую, и я не желаю более ничего, ничего! Нетъ.Я думала объ этихъ звездахъ, объ этихъ устремленныхъ на насъ глазахъ, и'я спрашивала себя, где теперь все чело-веческіе глаза, которые въ теченіе многихъ тысячелетій смотрели такъ, какъ смотримъ мы теперье Где все те сердца, которыя бились такъ же, какъ сейчасъ быотся нанш сердцае Где все те души, которыя въ безконечномъ лобзаніи обручились во тьме давно минувшихъ ночейе..

— Все это продолжаетъ существовать, Въ природе ннчто не исчезаетъ. Мы связываемъ землю съ небомъ, и мы правы. Во все века, у всехъ народовъ, при всехъ религіяхъ, чело-вечество неизменно искало въ небе решенія загадки цели своего бытія. Тамъ оно искало своего рода пророческихъ пред-сказаній. Зёмля—такая же небесная звезда, какъ Марсъ или Сатурнъ, которыхъ мы видимъ у себя надъ головами. й Марсъ и Сатурнъ—такія же темныя небесныя тела, какъ наша земля, и такъ же, какъ ее, ихъ освещаетъ наше солнце. А эти да-лекія сверкающія звезды—такія же солнца, какъ наше. Тьі своей мыслыо выразилъ лишь то, что думало человечество съ техъ поръ, какъ оно существуетъ. Все взоры искали въ небе решенія великой загадки, а между темъ Уранія дала намъ это решеніе въ самыя первыя мгновенія жизни миеологіИс

— Л та же дивная, божественная Уранія разрешаетъ до сигь поръ все наши сомненія. Она держитъ въ своихъ рукахъ небо и землю; она заставляегъ насъ жить въ безконечноёти... И разве иаши предки, олицетворивъ въ Ураніи изученіе все-денной, темъ самымъ не проявили трогательное поэтическое стремленіе дополнить науку жизнью, красотой и любовыое Уранія—муза въ собственномъ смысле этого слова. Ея красота ясно говоритъ намъ, что для того, чтобы действительно по-нять астроиомію и ностигнуть вселенную, надо... быть влю-бленнымъ!

Настала ночь. Луна, медленно поднимавшаяся на восточномъ небосклоне, разлила въ воздухе мутный светъ, незаметно за-менившій сумерки. Внизу, въ городе, кое-где уже загорелись огоньки. Мододые люди поднялйсь и стодли, крепко обнявшись, аа самой верхней шшщадке башни. Въ богатомъ вешсе пыш# Р А ИІЯ.

ныхъ долосъ, опускавшихся отдельными локонами на ллсчи. Клеа была удивительно хороша. Изъ окрестныхъ садовъ къ нимъ стремились ароматы фіалокъ, гвоздики сирени и май-скихъ разъ, и вместе съ теплымъ, одуряющимъ весеннимъ воздухомъ неслись выше, къ звездамъ. Ихъ окружали тишина й одиночество. Ихъ губы слились въ долгомъ поцелуе.

Такъ проходилй для нихъ часы, дни, недели, месяцы, въ тесномъ общеніи всехъ мыслей, ощущеній и впечатленій. Ими обоими руководило одинаково сильное чувство презренія къ низкимъ страстямъ и они инстинктивно старались надодить самыя красивыя места, которыя природа могла представить для прекраснаго романа ихъ сердедъ. Они часто бежали. отъ людской сутолоки и искали отдохновенія въ глуши лесного одиночества или въ величественной картинеморя. Для своихъ прогулокъ они выбирали тенистыя лесныя балкн Фонтенебло; спокойные, смеющіеся берега протекающей окодо нихъ Сеиы, съ дикими пустырями, поросшими депкими кус-тарникамй; журчащій ручей Во-де-Сернэй; заброшенный паркъ Рамбулье; древнія башни Этампа и Монтлери; устье Сеиы у Гавра; плоскогорье Ла-Гевъ, съ котораго открывается широ-кій видъ на море; зеленеющія скалы Гранвиля; старинные валы Санъ-Мишеля, орошаемые морскими волнами во время прилива.., Еакъ две птички, стремящіяся къ свободе и любви, они уединялись въ эти поэтичные уголки, чтобы мечтать, дре-мать, петь и снова погружаться въ мечтательную дремоту. Вы, лунныя ночи, облитыя спокойнымъ белымъ сіяпіемъ, вы, солнечные закаты, погруженные въ огненное море расплавлен-наго золота, и вы, тихія ночныя звезды, сверкающія надъ морскою бездною! Никогда еще на васъ не направлялись бо-лее^осторженные взгляды, никогда еще человеческія сердца! не сливались более тесно съ вечнымъ дыханіемъ любви, упра-вляющей всей вселенной!

Какъ сладкій сонъ, прошла эта весна. Іюньское солнде уже кончало свой кругъ, когда наступило время отъезда Йклеи въ Христіанію.Въ назначенный день она съ отдомъ уехала на родину.

Сперо выехалъ туда же черезъ несколько дней. Молодой ученый намеревался провести въ Норвегіи месяцы августъ и сентябрь и тамъ продолжать начатыя имъ годъ тому назадъ работы по изследованію атмосферическаго электричества и севернаго сіянія. Эти наблюденія для него представлялн осо-бенно большой интересъ, а между темъ до того времени онъ все не могъ начать ихъ.

Это пребываніе въ Норвегіи явилось продолженіемъ елад-каго сна. Они вдвоемъ посещали те тихія, уединенныя озера,70

К, ФЛАМНАРІОНЪ.

те холмы, те обширныя, грустныядолины, которыя своимъха-рактеромъ напомипаютъ Шотландію, воспетуго Оссіаномъ на лире древиихъ бардовъ. Все вокругъ нихъ говорило о безко-нечности и о любви.

Белокурая дочь севера окружила своего друга чарами не-прерывнаго соблазна, которыя, быть-можетъ, заставили бы его навсегда забыть прелести науки, если бы, какъ мы уже знаенъ, оба они не обладали одинаково сильнымъ ненасытнымъ стре-мленіемъ къ изследованію, къ пополненію своихъ знаній.

Всо, что нредпринималъ въ области научнаго изследованія онъ, интересовало ее не меньше, чемъ его, и она, въ качестве преданнаго помощника, прииимала деятельное участіе во всехъ его замечательныхъ работахъ. Она тоже жаждала уяснить себе сущность техъ таинственныхъ лучей севернаго сіянія, которые вечеромъ пронизываютъ воздухъ, и когда цепь различныхъ наблюденій привела его къ желанію предпринять полетъ на воздушномъ шаре, чтобы добраться до суши, до исходной точки явленія, бна ;ощутила въ себе то же желаніе. Онъ ста-рался отговорить ее отъ этого намеренія, такъ какъ подоб-пыя воздушныя путешествія всегда связаны съ известной до-лей риска. Но одной мысли о возможноети разделить съ воз-любленнымъ опасность было ей достаточно для того, чтобы остаться глухой ко всемъ его уговорамъЦ- После долгихъ ко-лебаній Сперо решился взять ее съ собой и сталъ подгото-влять отъ университета въ Христіаніи нолетъ въ первужночь, когда ііоявится северное еіяше>.

Северное сіяніе.

Еще до захода солнца колебаиія магнитной стрелки пред-сказали появленіе севернаго еіянія, а иотому шаръ быстро на-чали наполнять чистымъ водородомъ, темъ более, что небо было окрашепо въ прозрачный золотисто-зеленоватый тонъ, который всегда служитъ вернымъ предвеетникомъ севернаго сіянія. Черезъ иесколько часовъ все приготовленія были за-кончены. Безоблачный воздухъ отличался удивительной про-зрачностью. Звезды горели на небе среди глубокой, не смяг-ченяой сіяніемъ луны, темноты, которая лишь къ северу слегка разсеивалась слабымъ светомъ, нодншшшшмся-въ форме дуги надъ темнымъ центромъ и посылавшимъ въ вы~ соту зеленовато-розовые лучи, которые являлись какъ бы про-явленіемъ неведомой трепетной жизни, Отецъ Ишгеи, присут-У Р А Н I Я.

ствовавшій при наполненіи воздушнаго шара, ничего пезналъ о намереніи своей дочери. Лишь въ последиее мгновеніе она вошла въ корзину, какъ бы желая осмотреть ее. Сперо по-далъ условный знакъ и шаръ медленно, величественно под-нялся надъ Христіаніей, которая, сверкая тысячами огней, по-плыла подъ ногами воздухоплавателей, все больше и болыпе уменьшаясь въ ихъ глазахъ*

фяеро далъ уеловный знакъ, и щаръ медленно, величеегввнно сталъ подниматься надъ Христіаніей.

Шаръ, поднимавшійся въ косомъ направленіи, понесся надъ совершенно черной земной поверхностыо, окутанной покры-валомъ ночи. Городской шумъ удалился и постепенно замеръ совсемъ. Глубокая тишина, абсолютное молчаніе неба окру-жалн воздухоплавателей. Подъ вліяніемъ этой безпримерной тишины, а можетъ-быть, и вследствіе новизны впечатленійе Иклеа крепко прижалась къ груди своего отважнаго друга. Они быстро поднимались. Казалось, что северное сіяніе опу-скаетси куда-то въ бездну и разстилается среди звездъ, какъ болото, подернутое волнующейся золотисто-пурпуровой пеле-

73

путешественники, единственные обитатели этихъ воздуішшхъ сферъ, наслаждались темъ редкимъ чувствомъ счастливаго покоя, которое доступно лишь воздухоилавателямъ, когда они вдыхаготъ чистый разрежениый воздухъ и, взирая т зеилю съ огромной высоты, среди безмолвія мірового пространства вабываютъ всю обыденщину земной жизни. Георгъ и Иклеа чувствовали прелесть этого единственнаго въ своемъ родело-

-Якдеа крепко прижалась къ груди своего отважнаго друга. Они быстро подпималис*

ложенія еще сильнее, чемъ кто-либо, потому что она для нихъ удвоилась, удесятерилась ихъ собственнымъ счастьемъ. Они говорили полушопотомъ, будто боясь, что ихъ подслу-шаютъ ангелы, будто опасаясь, что вдругь разсеются волшеб-ішя чары, удерживающія ихъ около неба. Иногда ихъ оза-рялъ виезапно вспыхивавшій лучъ севернаго сіянія, но затемъ окружавшая ихъ темнота делалась еще гуще, еще непроницаемее, Такъ они, погруженные въ сладкія грезы, неслись по воз-духу, когда вдругь до ихъ слуха донеслось какое-то глухое74 к. фламмаріонъ.

шипеніе. Они насторожились, перегнулись черезъ борты кор-зины и стали прислушиваться. Таинственные звуки доноси-лись ие съ земли. Что .этое Элёктрическій шелестъ севернаго сіяніяе Магяетическая гроза, разразившаяся въ воздушныхъ сферахъе Казалось, что изъ бездны къ нимъ мчатся молніи, охватываютъ ихъ своимъ ослепительньшъ блескомъ и снова гаснутъ. Они слушали, затаивъ дыханіе. Скоро они поняли, что свистящіе звуки рождаются где-то около нихъ... Газъ, шипя, выходилъ изъ шара!

Открылся ли клаианъ самъ собою, или же они иечаянно натянулн привязанную къ нему веревку, но во всякомъ слу~ чае газъ утекалъ!

Снеро съ ужаоомъ определилъ настоящую причину таин-ственныхъ звуковъ. Клапанъ былъ устроенъ такимъ образомъ, что его нельзя было закрыть изъ корзины. Онъ взглянулъ на барометръ: ртутный столбъ опускался. Сомненій больше не было—шаръ падалъ, и это паденіе, медленное вначале, должно было увеличивать свою скорость въ математической пропорціи. Взглянувъ внизъ, Сперо увиделъ, что лучи север-наго сіяиія отражаются въ гладкой поверхиости болыного озера.

Шаръ ояускался все быстрее и находился иа высоте ие| более трехъ тысячъ метровъ надъ поверхностью земли. Ста-раясь по возможности сохранить наружное спокойствіе, но. вполне созиавая близость неизбежнаго крушенія, Сперо быстро выбросилъ за бортъ оставшіеся мешки балласта, одеяла и даже все инструменты, такъ что въ корзине не осталось ни одного одушевленнаго предме^Дсшэто небольшое облегче-ніе остановило шаръ лишь наЧоДну севуцду, а затемъ онъ снова началъ опускаться. Непрерывно увеличивая скорость своего паденія, шаръ, наконецъ, понесся внизъ съ невероят-ной быстротой. Отъ земли его отделяли всего несколько сотъ метровъ. Снизу поднимался сильный ветеръ, со свистомъ мчавшійся мимо несчастны^Щвоздухоплавателей.

Шаръ началъ вертеть^^Шкругъ своей оси, будто подхва-ченный ураганомъ. Вдруі-ъ ': Сдаро почувствовалъ себя въ крепкихъ объятіяхъ, и т его губахъ запечатлелся долгій поцелуй.

— Мой дорогой, мой новелитель, мой Богъ. мое все! Я люблю тебя!

Съ этимъ возгласомъ Иклеа раздвинула веревки у борта корзины и стремглавъ ринулась въ глубину.

Облегченный шаръ стрелой взвился юерху и ш время Сперо былъ спасенъ.гV Р А Н IЯ.

751

не

глухшъ

Тело самоотверженной девуливі упало въ озеро сі всплескомъ, проззучавшимъ среди ночиой тишипы особ гулко, странно, жутко...

У несчаетнаго Сперо отъ отчаянія помутился умъ. Ояъ по-I чувствовалъ, какъ на его голове поднялись волосы. Его ши-роко открытые глаза были неподвижно устремлены въ бездну, но ничего не видели. Шаръ поднялся на высоту более ты-сячи метровъ. Дрожащей рукой онъ искалъ веревку, чтобы скорее открыть во всю ширину клапанъ, но не паходилъ ея. Вдругь его рука ощупала' мягкую, легкуго ткаиь. Это былъ вуаль, зацепившійся за веревку. Отъ него исходилъ легкій ароматъ, который съ болезненной живостью вызвалъ передъ глазами^ иесчастнаго прелестный образъ погибшей возлюблен-ной... Ему казалось, что онъ видитъ на веревкахъ следы ея пальцевъ... Онъ ухватился за те самыя веревки, которыхъ только что касались ея маленькія ручки, вскочилъ иа борть корзины и бросился внизъ головой.

Его нога зацепилась за конецъ веревки, и одно мгновеніе онъ виселъ въ воздухе, но потомъ ему удалось высвобо-диться, и онъ, кружась, какъ сухой лиетъ, подхваченяый вихремъ, полетелъ въ бездну.

Рыфаки, бывшіе свидетелемъ этой драмы, поспешили иа-править свои лодки къ тому месту, где скрыдась въ волнахъ молодая девушка, и имъ скоро удалось найти ее и вытащить въ лодку. Она еще была жива. Но, несмотря на все ст&ранія, ее не удаложу.спасти отъ смерти. На утро рыбаки добрались до берега -озёра ц внесли бредившую Иклею въ свою скром-ную хижину. Бедняжка не прйходила въ созн&ніе.

'Она бы-ло открьіла глгш, горевшіе горячечнымъ блескомъ, разжала • ,сухія губы и жихо нроизнеела имя своего любленнаго:

Георгъ... Георгь..

воз

колокола, еще разъ

Но это было все.

Скоро деревушка огласилась грустнымъ звономъ провожавшаго умирающую въ далекій путь. Она встрепенулась, снова, едва слышно, прошептада:

— Георгъ..:.

Все было кончено. ________

На берегу нашли тело Сперо въ виде безформенной йассьь Его паденіе съ высоты тысячи метровъ началось надъ озе-ромъ, но тело по инерціи продолжало горизонтальное движе-ніе шара. Оно полетело не прямо внизъ, а по косой лиши, какъ будто скользя по нити, протянутой отъ шара къ земле.76

К. ФЛАММАРІОНЪ.

Какъ метеоръ, упало оно на прибрежный лугъ й оставило на земле глубокій вдавленный следъ, затемъ оно упруго отско-чило и на несколько щаговъ далыпе осталось лежать непо-движной, безформенной масеой. Его черепъ разбился въ куски, мозгъ разбрызгался вокругъ, все кости были изломаны.

Едва рыбаки успелй его похоронить, какъ имъ пришлось рядомъ рыть новую могилу для Иклеи.

Обе могилы покрыли однимъ камнемъ, и одна ива при-крыіа ихъ своей плакучей листвой. Еще доныне рыбаки, жи-вущіе на берегу прелёстнаго озера Тирифіордена, хранягь въ сердцахъ грустное воспоминаніе, ставшее почти легендой, и, показывая туристамъ двойную могилу, со вздохомъ разсказы-ваютъ о томъ. какой сладкій любовный сонъ скрытъ подъ этимъ камнемъ... Щ

Вечный прогрессъ*

Дни, недели, месяцы, времена года исамы^ года проходятъ на нашей земле очень быстро, вероятно, такъ же, какъ и на другихъ планетахъ. Более двадцати разъ земной шаръ совер-шилъ свой годичный путь вокругъ солнца съ того дня, когда такъ трагически закончилась опиеанная нами еудьба молодыхъ | людей; ихъ счастье было кратковременно, ихъ утро промельк-нуло, какъ заря. Хотя я ихъ и не забылъ *), но, по крайней мере, боль разлуки съ ними утратила свою прежнюю остроту.

Недавно въ Нанси, где я на несколько дней остановился во время путешеетвія въ Вогезскія горы, мне привелось присут-ствовать на сеансе гипнотизма, и я задалъ несколько вопро-совъ медіуму **), при помощи котораго учеиые изследователи Оганиславской академіи достигли чрезвычайно поразительныхъ

• *) Бываютъ случаи удивительнаго совпаденія. Въ тотъ день, когда Сперо пустился въ свое роковое путешествіе,- я зналъ, что онъ под-нялся на воздухъ, потому что необыкновенная подвижность магнитной стрелки въ Париже, где я остался жить, предсказывала наступленіе сильнаго севернаго сіянія, котораго онъ съ такимъ нетерпеніемъ ждадъ для своихъ наблюденій. Известно, что северныя сіянія на очень боль-шихъ разетояніяхъ даютъ о себе знать магнетическими токами. Но меня больше всего поразило то необъяснимое до сихъ поръ обетоятельство, что въ самый часъ, когда произошла катастрофа, я ощутилъ какое-то иеопределенное недомоганіе и нечто въ роде предчувствія, что его по-стигло несчастье. Телеграмма, уведомлявшая о его смерти, засталаменя ночти подготовленнымъ къ этому известію.

) ЫеЫумъ—человекъ, котораго усыпляютъ посредствомъ гипнотизма, и который нотомъ находится всецело подъ вліяніемъ воли усыпив-шаго «*• Лереводч.такъ трагически закончилась описанная нами судьба молодыхъ ] Ілюдей; ихъ счастье было кратковременно, ихъ утро промельк-нуло, какъ заря. Хотя я ихъ и не забылъ *), .но, по крайней мере, боль разлуки съ ними утратила свою прежнюю остроту. Недавно въ Нанси, где я на несколько дней остановился во время путешествія въ Вогезскія горы, мне привелось присут-ствовать на сеансе гипнотизма, и я задалъ несколько вопро-совъ медіуму **), при помощи котораго ученые изследователи Станиславской академіи достигли чрезвычайно поразительныхъ

е *) Бываютъ случаи удивительнаго совпаденія. Въ тотъ день, когда Сперо пустился въ свое роковое путешествіе, я зналъ, что онъ под-нядся на воздухъ, потому что необыкновенная подвижность магнитной стрелки въ Париже, где я остался жить, предсказывада наступленіе сильнаго севернаго сіянія, котораго онъ сътакимъ нетерпеніемъ ждалъ для своихъ наблюденій. Известно, что северныя сіянія на очень боль-шихъ разстояніяхъ даютъ о себе знать магнетическими токами. Но меня больше всего поразило то необъяснимое до сихъ поръ обстоятельство, что въ самый часъ, когда произошла катастрофа, я ещутилъ какое-то неопределенное недомоганіе и нечто въ роде предчувствія, что его по-стигло неечастье. Телеграмма, уведомлявшая о его смерти, засталаменя почти подготовленнымъ къ этому известіЮеШ

**) МеЫумъ—человекъ, котораго усыпляютъ посредствомъ гипнотизма, и который потомъ находится всецело подъ вліяніемъ воли усыпив-шаго его. Переводч,У Г л іі і :'.

результатовъ, обратившихъ на себя вниманіе всей научной ре-чати. Не знаю, какъ это случилось, но я съ нимъ заговорялъ

0 планете Марсе.

Этотъ медіумъ сначала описалъ мне берега моря, нзвестиаго среди астрономовъ подъ названіемъ „Песочное море", одииокій островъ, поднимающійся среди этого моря, живописные пей-зажи и красную растительность, украшающую эти берега, за-темъ заговорилъ о скалахъ, о которыя разбиваются пенящіяся волны, о песчаныхъ отмеляхъ, на которыя набегають водя-ные валы...

Вдругъ онъ побледнелъ и поднесъ руку къ своему лбу.ІЕго глаза закрылись, брови сдвинулись. Казалось, что онъ ета-рается уловить какую-то мысль, которая упорно улетучивается отъ него.

Докторъ В., гипнотизировавшій медіума, тономъ, не допус-кающимъ ослушанія, приказалъ ему:

— Гляди! Я требую этого!

— У васъ... тамъ есть друзья,—сказалъ медіумъ, обращаясь ко мне.

— Это меня не особенно удивляетъ,—заметилъ я, смеясь,—

1 для нихъ сделалъ достаточно *). Медіумъ серьезно продолжалъ:

— Два друга, которые теперь говорятъ о васъ.

— Ого! Люди, которые меня знаютъе

— Да.

— Какимъ образомъе

— Они знали васъ здесь.

— Здесье

— Да, на земле.

— Ого! й давно это былое

— Я не знаю.

— Давно ли они живутъ на Марсее

— Не знаю.

— Они молодые

— Да». Это двое влювленныхъ, которые боготворятъ другь

друга.

При этихъ словахъ въ моей душе вдругъ, какъ живые, воз-никли дорогіе образы оплаканныхъ мною друзей. Но едва я ихъ мысленно увиделъ, какъ медіумъ уверенно воскликнулъ:

— Да, это они!

— Откуда вы это знаетее

*) Здесь Фламмарюнъ, очевидно, намекаетъ на свон швестныя яаблю-денія надъ планетой Марсомъ. иеревоон.70 Ш Ф.ДЛ ММАРІОНЪ.

еЮ

Я Я вижу. Это те же дунш. Те же самые цвета,

— Какъ... цветае

— Да, цвета. Души, это—светъ*

Черезъ несколько мгновеній онъ добавилъ:

— Но все-такн... естъ разница.

Затемъ онъ некоторое время молчалъ, нахмуривъ лобъ. По когда его лицо снова приняло спокойное и веселое выраженіе, онъ дродолжалъ:

— Онъ сталъ ею, жеііщиной. А она теперь—онъ, мужчина. Они любятъ другъ друга еще сильне.е, чемъ прежде.

После этихъ словъ медіумъ, будто самъ не понимая того,

что онъ сказалъ, и стараясь найти этому объясненіе, сталъ,

судя по стягиванію его личныхъ мускуловъ, делать невероят-

ныя духовныя усилія. Потомъ онъ впалъ въ каталептическое

состояніе, изъ котораго докторъ Б. его тотчасъ же вывелъ.

Но моментъ ясновиденія прошелъ и больше не возвращался.

Я дередаю читателямъ этотъ последній эпизод,ъ въ томъ

виде, въ которомъ онъ прошелъ предо мной, безъ всякихъ

добавленій иіи объясненій. Можетъ-быть, въ то мгновеніе,

когда профессоръ приказалъ медіуму отвечать на мои вопросы,

тотъ поддался вліянію моихъ соботвенныхъ мыслейе Некото-

рые современные гипнотизеры допускаютъ возможность такого

сторонняго вліянія. Или же медіумъ, сохраняя свою независи-

мость, действительно „отделился" и проникъ въ сферы, ле-

жащія за пределами землие Я не решаюсь высказать по этому

Жповоду определенное мненіе. Быть-можетъ, продолженіе моего

е^разсказа позволигь прійти къ какому-нибудь заключенію.

г#» Между темъ я долженъ совершенно откровенно признаться,

цято для мыслителя возрожденіе моего друга и обожаемой имъ

его молодой спутницы на планете Марсе является вполне ло-

гичнымъ и естественнымъ продолженіемъ ихъ внезапно пре-

рванной земной жизни, такъ кшъфта плапета находитсяфав-

нительно недалеко отъ земли й^Щ^еттельно на нее похожа,

хотя Марсъ много старше земли ие/8ёсомненно, далеко опере-

дилъ ее по пути прогресса.

Сперо, несомненно, былъ близокъ къ истине, утверждая, что матерія не есть то, чемъ она кажется, что наружность обман-чива, что действительно существующее иевидимо, что жизнен-ная сила неразрушима, что въ абсолютномъ безконечно боль-шое ничемъ не отличается отъ безконечно малаго, что про-странства вселенной не недоступны и что души представляютъ собою семена планетныхъ обитателей. Кто знаетъ, не наста-нетъ ли день, когда философія динамизма откроетъ передъ апостолами астрономіи религію будущагое Разве Уранія не не-УР АНІЯ.

сетъ тотъ факелъ, безъ котораго нельзя решить ни одной про-блемы, безъ котораго для насъ вся природа должна была бы погрузиться въ непроиицаемый мракъе Ц

Небо должно намъ объяснить землю, безконечность должна дать объясненіе души и ея нематеріальныхъ силъ.

Неизвестное сегодня можетъ статъ истиной завтра.

Быть-можетъ, что последующія страницы позволятъ намъ хотя смутно почувствовать те узы, которыми преходящее свя-Ізано съ вечнымъ, видимое — съ невидимымъ, земля — съ небомъ,: І§ІІ

ЧАСТ-Ь Гр^

I, і

Телепатія.

Гипнотическій сеансъ въ ^еЫ;--ЩИШ^ЯШ ш мешг еильноо| впечатленіе и оставилъ въ моей.. душШ^Щ^І' еледъ,' Часто я думалъ о своемъ такъ неожйдавонрщ|н|емъ друге о егоі изследованіяхъ въ мало известйішНЩ^щ|щ дрироды. I жизни, о его искреннемъ исканіи^^^^н^^Н своеобра;! ныхъ способахъ решенія таинственноі^^^^^Щі бсзсмертіі.1 Но съ этихъ поръ я уже не могъ душт^^^^^щіе евязшшг его съ идеей о возможностичеловеческа^^^^^^^^ріа ала нете Марсе.

Эта идея, правда, казалась мне смело^^^^^^^^ЩІ су-ществующей лишъ въ облаети фантазіи, но все-таки^^^^Щ талъ ее нелепой. Въ отношеніи дальности 1

тяженія разстояніе между земнымъ шаромъ и Марсомъ і

считать равнымъ нулю. Это разстояніе не имеетъ никакс||| значёнія для световыхъ лучей, которымъ доетаточно нескол^ кихъ минутъ, чтобы пробежать эти милліоны миль. Я думаЛ| о телеграфе, о телефоне, о фонографе, о подчиненіи медіуіщ воле гипнотизера на разстояніи нескодькихъ километровъ,Щ иногда я невольно задавалъ себе вопросъ, не сможетъ ли кеР] кая-нибудь удивительная победа иауки сразу перекинуть цщ бесный мостъ между землей и однородными съ ней теламЩ^ безконечномъ пространствее

Занятый тысячами самыхъ разнообразныхъ мыслей, ^ въ последующіе вечера яаблюдалъ за Марсомъ чрезъ телесковіі довольно разсеянно. Несмотря на это, Марсъ былъ въ то время особенно замечателенъ, какъ, впрочемъ, и въ продолженіе всей весны и всего лета 1888 года. На одномъ изъ его коятинещ товъ, именно на Дибіи, произошли огромныя наводненія, въ роде техъ, которыя наблюдались астрономамц въ 1882 году прнй различныхъ условіяхъ. Был.о установлено, что его метеороліОІУ Р А Н I Я

81

гическія и климатическія условія не похожи на нанш, и что водяныя массы, покрывающія приблизительно половину этой планеты, испытываютъ своеобразныя перемещенія и періоди-ческія измененія, о которыхъ земная географія не можегь дать никакого понятія. На северномъ полюсе Марса снеговыя массы значительно уменьшились, и это доказывало, что на се-верномъ полушаріи^іето было довольно жаркое, хотя тамъ температура не поднималась такъ высоко, какъ на южномъ полушаріи. Впрочемъ, надо отметить, что во время целаго ряда нашихъ наблюденій на Марсе было замечено очеиь мало облаковъ. Ио, какъ это ни странно, меня болыпе всего инте-

Марсъ былъ въ то время особеяно замечатеденъ, какъ, вирочемъ, ь 'въ продолженіе всей весны и всего лета 1888 года.

ресовали не эти астрономическія данныя, сами по себе чрез-выч.айно важныя и составляющія основу нашихъ гипотезъ, но те слова, которыя произнесъ гипнотизированный медіумъ о Ееорге и Иклее. Фантастическіе образы, наполнявшіе .мой мозгъ, мешали мне производить действительно научныя изсле-дованія и наблюденія. Я упорно задавалъ себе вопросъ: не-ужели немыслимо никакое общеніе между двумя существами, находящимися на далекомъ разстояніи одно отъ другого, или даже между живымъ и мертвымъе И всякій разъ я невольно приходилъ къ заключеяію, что подобные вопросы не научны и не достойны положительнаго ума.

Однако прежде всего постараемся выяснить, что вообще значитъ слово „наука"е Что въ природе не научное Кто мо-

Уранід. Кн. 1. у82 Щ ф 8 щ м м л р і о н ъ.

жеть определить граниды положительнаго изследованіяе Разве, напримеръ, скелетъ птицы на самомъ деле представляетъ больч шій научйый ннтересъ, чемъ ея ярко окрашенное опереніе или ея пеніе, со всеми его тонкими оттенкамие Разве ске-летъ красивой женщины заслуживаетъ болыпе вннманія, чем-ъея мускулатура и вообще вся живая фигурае Разве анализъ дви-женій души не „наученъ"е Разве не научно изследованіе во-лроса, можетъ ли въ действительности душа проникать ево-имъ взоромъ въ далекія области, и если можетъ, то какъ именное И, кроме того, какъ странны, какъ наивно-еамоуве-ренны и слепы те, кто воображаетъ, будто наука уже сказала свое последнее слово; что мы будто бы уже знаемъ вее, что можно знать; что нашихъ пяти чуветвъ вполне достаточно, для полнаго пониманія природы всей вселенной! Разве то, что мы знаемъ о действующихъ вокругъ насъ силахъ, о притяжо-ніи, теплоте, свете, электричестве, и т. д,, даетъ намъ хоть. какое-нибудь оенованіе утверждать, будто иныхъ силъ не су-ществуетъ, и не существуетъ только потому, что наши пять чувствъ недостаточны для иіъ уловленія, что оне ускользаютъ отъ нашихъ методовъ изследованіяе Очевидно, иетъ. Йелепа не гипотеза, а наивность педагоговъ и классиковъ. Мы сни-сходительно улыбаемся надъ мыслями астрономовъ, физиковъ, врачей и богослововъ, жйвшихъ за три столетія до насъ. А уверены ли мы въ тоігь, чіо черезъ три века н&ши по-томки ие уйдутъ въ наукахъ тоже настолько далыпе насъ, что съ своей стороны они ие будутъ смеяться надъ темъ, что мы теперь считаемъ непоколебймыми научными догматамие

Врачи, которымъ я летъ пятнадцать тому назадъ разсказы-валъ о замечениыхъ мною при некоторыхъ опытахъ магнети-ческихъ явленіяхъ, ие верили мне, убеждеино оспаривали са-мую возможность такихъ явленій. Недавио ||встретилъ одного изъ этихъ врачей.

— 0!—сказалъ онъ мне съ оттенкомъ лукавства,—въ то время вы называли „это" магнетизмомъ, а теперь оно назы-вается гипнотизмомъ, и мы действителыю изучаемъ его. Этр— дело совсемъ другое!

^ Мораль: не будемъ ничего отрицать въ силу предубежденія. Будемъ изучать, устанавливать факты, а выводы и объясяенія нридугь сами собою потомъ.

Я обдумывалъ все это, машинально расхаживая взадъ и впе-редъ по своей библіотеке; вдругъ мой взглядъ упалъ накрасиво изданный томъ Цицерона, крторый я уже давно не держалъ въ рукахъ. Я досталъ его, наудачу открылъ и нрочелъ сле-дующео:У Р А Н I Я.

83

„Два друга прибыли въ Мегару и остановились въ разныхъ домахъ. Едва одинъ изъ нихъ заснулъ, какъ передъ нимъ' является его спутникъ ио путешествію, съ печальнымъ ви~ домъ сообщаетъ, что его домохозяинъ хочетъ его убить, и умоляетъ возможно скорее носпешить ему иа помощь. Тотъ

р*

Едва одинъ ивъ нихъ васнудо, какъ передъ ниаъ является П

его спутникъ по путешествію, съ печальнымъ видомъ сообщаетъ, нто В хотятъ убить, I умоляетъ поспешить ему на помощь.

'іп){;Си^^""^"'^^^Й^ВДвнный,. въ томъ, что сонъ надъ нимъ еііо^щг.і!.:гь, ооож> ншш засыпаетъ. Его другъ вторично яв-еПшгсіі ііередъ Ші^ШкЩклинаетъ поспешить, потому что ебішш ужс ИШШІ ^^Ш^ШЩь въ его комнату. Тотъ опяті;

Іврооьшаохся, уже и;>л^ІЛ("Й^^Ж^°й странпой последователь-еоооооке йшв'ь. 'и-хочетт* <-с|«зъ ;щ отправиться къ своему

\-——--------------------------- -.--. 6*

84 к. фламмаріонъ.

другу. Но, поразмысливъ немного и чувствуя сильную уста-лость,.* онъ въ конце-концовъ ложится и опять засыпаетъ* Тогда' его другъ является въ третій разъ, бледный, окровавлен-ный, съ искаженными чертами лица.

зе_ Несчастный!—сказалъ онъ спящему,—ты не пришелъ ко. мие, когда я умолялъ тебя объ этомъ! Теперь все кончилось и тебе остается только отомстить за меня. При восходе солнца ты встретищь у городскихъ воротъ повозку, нагруженную на-возомъ; останови ее и вели свалить навозъ. Въ середине ты найдешь мое тело. Окажи мне последнія почести погребенія и отомсти моимъ убійцамъ".

„Такая поразительная, упорная последовательность сновъ, такое выясненіе всехъ подробностей не позводдли болыпе медлить. Другъ встаетъ, спешитъ къ городскимъ воротамъ, находитъ тамъ возъ навоза, задерживаетъ сопровождающаго этотъ возъ человека, который начинаетъ проявлять признаки безпокойства, и после краткихъ поисковъ находить тело своего друга".

Еазалось, что этотъ разсказъ пришелъ мне на помощь въ подтвержденіи моихъ взглядовъ на неизвестныя величиніі въ научной проблеме. Несомненно, что для ответа на*вопроси-тельный знакъ нетъ недостатка въ гипотезахъ. Можно утвер-. ждать, что въ действительности все происходило не такъ,| какъ оно передано въ разсказе; что все преувеличено, иска-жено; что два друга, останавливающіеся въ чужомъ городе, могутъ опасаться несчастья; что., опасаясь за жизнь своего друга, особенно после утомительнаго путеществія и подъ влія-ніемъ ночной тишины, можно увидеть во сне, что другъ палъ жертвою убійства. Что касается побочнаго обстоятельства съ новозкой, то друзья могли ее видеть во дворе того дома, где остановился убитый, и, въ силу ассоціацій*) представленій, она во сне выступила въ известной связи съ убійствомъ. Да, все эти предположенія можно привести для объясненія даннаго случая, но все-таки это будутъ имеино лишь одни предполо-женія, и нисколько не хуже ихъ предположеніе, что между живымъ и мертвымъ действительно существовало общеніе.

И разве нодобные случаи очень редкие Мне кажется, что нетъ. Между прочимъ, я вспоминаю разсказъ одного изъ мо-ихъ друзей юности, Жана Бестъ, основавшаго въ месте съ дру-гимъ моимъ другомъ, Эдуардомъ Чэртономъ, въ 1833 году кар-

- е -_, : 5я*

• ) Ассоцгацгя—логическая, последовательная связь. Напримеръ, слу-чается, что, вспомнивъ о какомъ-дибо месте, человекъ въ сйязи съ этимъ вспоминаетъ и о людяхъ, съ которыми онъ тамъ былъ, и т.-д...У Р А И IЯ.

86

тинную торговлю, и умершаго несколько летъ тому иа&адъ* Это бьілъ человекъ серьезный, холодный и методическій (уме-лый граверъ-типографъ, добросовестный администраторъ); все имевшіе съ нимъ дело знаютъ, насколько спокоенъ былъ его темпераментъ, насколько его уму была чужда область вообра-женія, фантазій. И вотъ, съ нимъ въ детстве, когда ему было летъ пять-шесть, случилось следующеё.

Это было въ его родномъ городе Туль. Какъ-то вечеромъ онъ лежалъ въ своей кроватке, но не спалъ. Вдругъ онъ уви-делъ, какъ въ его комнату вошла мать и черезъ другую дверь ирошла въ соседнюю комнату, где его отецъ игралъ съ прія-тел||р въ карты. Одщрсо его мать въ то время была больна и находилась въ горо^^Яо. Онъ сейчасъ же всталъ и отпра-вился вшйідъ заШатерью въ і|Ш№к) комнату, где ея, однако, ^^Аказалось. Отецъ выбранилъ его и отослалъ обратно въ 1 пр<|этомъ, что онъ мать виделъ во сне.

^^ННППП^^^П снова улегся и старался действительно да^Й^ШЩ^^Р^8, онъ^ерезъ несколько минутъ открылъ ^^Щі^М^^^^^Шіов^іыла іййяомнате. Онъ виделъ ее I ІВІІРЬ близко около него. Онъ

^^^П^Н^И^НПП ее иоп^ежшат^ но она мгновенно ие-^^В^^^^^ПП^П| хотеіфЩжиться въ кровать и остался ^^^^^Щ^^і^м^^ка^та иг^Щь въ карты. I Оказалось, ^П^ИПИЯ день, въ тотъ же часъ мать его I I

Это іі^^^^і^^^^^Шеъ Беі^^Ша' котораго этотъ слу-П ЩНн|^И^^Н^^^^^^^^^^Ш'. Чемъ это объяснитье Й.0ЛШ0, конечшъ ^^Н^^^Н^^^^р^ зн%я о болезни своей I его гійлюцинація случайно

совпала со в}зе^^Щ^^й^Ш-|Йатери. рто возможно. Но разве і^ввозмо^но^Ш^^^^^^^^Ш^пч) между матерью и ребен-ЁІомъ суіцествоі^^^^^^^Щеівидймая связь, и что въ торже-етвенный м05іеич^^Еі^^^^^Шматери находилась въ общеніи |.съ душой ребенкае МепяШ^ШЁШросить, какъ это происхо-дитъе Но этого мы и(;|р|^^^^рнако все то, чего мы не зна-емъ, относйтся къ тому, ^^^^Шнаемъ," какъ океанъ къ капле

нацгяі Это ск^Іщ^іееждго. Сколько серьезныхъ тхъ трудои^р^^^щ^^р"пО:-&тому вопросу! Всемъ рівестны, яаиримеръ, ,ЩУ'||^ШШЯк--Бр^Р,ь до Буамонъ. йзъ, Щ)брайной I е сопоставлешюй ШЩ^ассы матеріаловъ мы по

| тМаблюденіе щ 84,—^г,:№^І^НКя чумы въ Лондоне въ Реіглію -"прнбшъ король ЯкоіЩЩ№:одился вместе со стари-

86

К. ФЛАММАРЮНЪ.

комъ Кэмдномъ*) въ гостяхъ у сэра Роберта Коттна, онъ уви-делъ во сне своего старшаго сына, жившаго въ то время въ Лондоне. У ребенка на лбу краснелъ кровавый крестъ, ка&ъ будто онъ былъ раненъ шпагой. Короля это явленіе очень испугало, и онъ яачалъ молиться. На следующее утро оиъ отправился въ комнату Кэмдна и разсказалъ ему о своемъ вяденіи. Кэмднъ успокоилъ короля, сказалъ, что надъ нимъ просто подшутилъ сонъ, изъ-за котораго не следуетъ разстраи-ваться. Но въ тотъ же день пришло письмо отъ королевы, въ которомъ она сообщала, что сынъ ихъ въ ту ночь скончался отъ чумы. Когда ребенокъ явился отцу, то ростомъ и фор-мами онъ казался совершенно взрослымъ человековдъ".

„Наблюденге Ле 87.—Госпожа Р., всегда отличавшаяся разсу-дительностыо, въ меру набожная, но не ханжа, до замужества жила въ доме своего дяди, знаменитаго врача и члена ака-деміи. Ея мать, жившая отдельно въ провинціи, тяжело забо-лела. Однажды ночью молодая девушка увидела во сяе свою мать бледной, съ искаженнымъ лицомъ, борющейся со смертыо. Мать особенно тосковала о томъ, что въ этотъ часъ около нея нетъ ея детей. Ея сыиъ, католическій свящешшкъ, пере-селился въ йспанію, а дочь жила въ Париже. Скоро девушка услышала, какъ мать несколько разъ произнесла ея имя. Во Оне она видела, что лица, окружавшія умирающую, думая, что опа зоветъ жившую съ ией внучку, иосившую то же имя, стали искать девочку въ соседней комнате. Но больная зна-ками показала, что ей хотелось бы видеть не внучку, а дочь, живущую въ Париже. Ея лицо выражало неутешное горе. Вдругъ черты лица больной расправились, покрылись смер-тельдой бледностыо, она вытянулась и осталась неподвижной.

»На следующее утро девушка была настолько печальна,что это бросилось въ глаза дяде, который спросилъ ее о причине ея грусти. Она во всехъ подробностя^ъ разсказала ему свой еонъ, который ее сильно разстроилъ. Тогда дядя обнялъ ее и сезнался, что предчувствіе ея ие обмануло: пришло известіе о смерти ея матери. Никакихъ подробностей онъ ей не сообщилъ.

„Черезъ несколько месяцевъ она, въ отсутствіе дяди, приво-дила въ порядойъ его пцсьменный столъ, чего онъ, какъ и мноие другіе ученые, очень не любилъ. Среди разныхъ бу~ магъ она нашла ццсьмо, где дяде онисываяцсь последнія ми-нуш ея матери. Можно себе представить, какъ велико было ея изумленіе, когда оказалось, что она въ своемъ сне видела

І) Вилліамъ Кэмднъ—знамснитый англійскій историкъ зЙрхеологъ. 1" «ъ 1623 г. Переыдч.х р а н і я. 87

въ эти последнія минуты мать именио такъ, какъ оиа ихъ провела въ действительности! Въ письме былъ въ точиостя описанъ ея сонъ".

Галлюцинаціи! Случайное совпаденіе! Неужели это можно считать удовлетворительнымъ объясненіемъе Во всякомъ случае это объясненіе ровно ничего не объясняетъ. І Многіе невежды всякаго возраста и общественяаго доложе-нія, рантье, купцы и депутаты, скептики по склонности или темпераменту, просто заявляютъ, что они ие верятъ всемъ этимъ исторіямъ, что въ нихъ нетъ ни капли правды. Но это тоже решеніе весьма сомнительное. Мыслящіе люди не могутъ удовольствоваться такимъ легкомысленнымъ, ни иа чемъ не основаннымъ отрицаніемъ

Фактъ остается фактомъ. Его, какъ такового, иельзя унич=-тожить такъ же, какъ его нельзя и объяснить при настоящемъ положеніи нашихъ знаній.

Правда, медицинекая летопись подтверждает>, что галлю-цинаціи существуютъ въ различныхъ видахъ, йччто имъ осо-бенно подвержены нервные организмы. Но отсюда до заключенія, будто все необъясненныя психо-біологическія явленія следуетх отнести къ разряду галлюцинацій,—дистанція огромнаго размера.

Научный духъ нашего века совершенно справедливо ста-рается освободить все эти факты отъ обманчиваго тумана сверхъестественности, потом^что ничего сверхъестественнаго не существуетъ, и что все такъ или иначе относится къ про-явленію силъ природы, царство которой безпредельно. Какъ известно, несколько летъ тому назадъ въ Англіи образовалось особое учеиое общество „8осіеіу іот РвусЬісаІ КезеагеЬ* *), поставившее себе целыо изученіе подобныхъ явленій. Во главе этого общества стоятъ несколько самыхъ знаменитыхъ англійскихъ ученыхъ, и оно уже собрало очень ценный мате-ріалъ. Это странное „виденіе на разстояніи" | теперь носитъ общее названіе „телепатіи" (тг]Хе, — далеко; тгабос, — чувство). Для того,чтобы подвергать сообщенія о такнхъ явленіяхъ строгой проверке, въ каждомъ отдельномъ случае производятся тща-тельныя изследованія. Случаи поражаютъ своимъ разнообразіемъ.

Посвятимъ иееколько минутъ частице этого богатаго мате-ріала, перелистаемъ одииъ изъ такихъ сборниковъ **) и возь-

*) „Общество псяхическихъ изследованій". Перёводч. ШГ*

**) Ркапіа$т§ ое іЫ Ыеіпд (Тени жизни). Составии К, Герней и Фр. Мейерсъ, профессора Кем^риджскаго универсйтета, и Франкъ ІЬдморъ. 1886 годъ. Восіеіу рт РзусНісаІ ВшагсЬ, избрала своимъ пред-седателемъ профессора Бальфура Стюэрта, члена Лондонскаго Коро-деверм общества.88

К, ФЛАММАРІОНЪ

мемъ оттуда иесколько документовъ, составленньтхъ ^трого научно и вполне ясно.

Въ следующемъ, недавно происшедшемъ случае, свидетель бодрствовалъ такъ же, какъ въ эту минуту бодрствуемъ мы оба, благосклонный читатель, и я. Делокасается некоего Ро-берта Би, живущаго въ Уигане (Англія). Отчетъ, составлекный самимъ наблюдателемъ, глаеитъ следующее:

„18 декабря 1873 года я съ своей женой отправились къ родственникамъ последней въ Саутпортъ, при чемъ мои ро-дители, жившіе вместе со мной, повидимому, были совер-шенно здоровы. На другой день, во время послеобеденной прогулки по морскому берегу, мною овладело настолько груст-ное настроеніе, что я не могъ ничемъ интересоваться, и мы| тотчасъ же пошли домой.

„Вдругъ моя жена стала жаловаться на какую-то боль и сказала, что она на несколько минутъ отправляется въ ком-нату своей матери. Спустя несколько секундъ, я всталъ съ своего кресла и пошелъ въ гостиную.

„При моемъ входе изъ соседней спальни появилась какая-то дама, одетая какъ бы для прогулки. Ея лица я видеть не могъ, потому что она стояла, отвернувшись отъ меня. Темъ не менее я обратился къ ней съ приветствіемъ, хотя теперь 1 уже не помню, что именно я тогда еказалъ,

„Въ то же мгновеиье въ комнйту вошла моя жёна и прошла мимо той дамы, какъ бы не замечая ея. Я крайне удйвился и спросилъ жену:

„— Кто эта дама, мимо которой ты сейчасъ прошлае

„Моя жена удивилась еще болыпе, чемъ я, и ответила:

„— Я никого не видела.

„— Какъе — спросилъ я ее-—Ты не видела дамы, котораА только что стояла тамъ, где сейчасъ стоишь тые Она, ве-роятно, вышла отъ твоей матери и теперь еще иаходится въ передней.

„— Это невозможно, — возразила жена, — иотому что во всемъ доме, кроме моей матери и насъ съ тобой, нетъ ни одного человека.

„Оказалось, что действительно никто не ниделъ таинствен-ную незнакомку, кроме одного меня.

з>Это случилось въ восемь часовъ безъ десяти минутъ. На другое утро телеграфъ принесъ иамъ известіе, что накануне вечеромъ, безъ десяти минутъ въ восемь часовъ, внезапно отъ разрыва сердца скончалась моя мать. Она въ это время шла ио улице и была одета именно такъ, какъ виденная жмиою лама4\У Р А Н IЯ. §9

Гакъ разсказываетъ составитель отчета. Изследоваиіе юю-изведенное общеетвомъ, вполне подтвердило правдивоеть этого разсказа во всехъ его подробностяхъ. Это такой же не под-лежащій сомненію фактъ, какъ даииыя, добытыя путемъ егрого научнаго наблюденія въ области астрономіи, метеорологіи, фи-зики или химіи, Чемъ его объяснитье „Своеобразное совпа-деніе!и—скажутъ многіе. Но неужели строго научная критика можетъ удовлетвориться этимъ словомъе Приведемъ другой случай.

„Некто Фредерикъ Вйнгфіельдъ изъ Бель-йль (островокъ около Бретанскаго берега Атлантическаго океана, Переводч.) пишетъ, что 25 марта 1880 года, когда ему случилось поздно лечь спать, онъ виделъ во сне, что живущій въ графстве Эссексъ (въ Англіи) братъ его пріехалъ къ нему, но вместо того, чтобъ ответить на предложенный ему вопросъ, вдругъ всталъ со стула и ушелъ. Этотъ сонъ произвелъ на видев-шаго его такое сильное впечатленіе, что онъ проснулся, вы-скочилъ изъ постели, и въ то мгновенье, когда его ноги коснулись пола, громко по.звалъ своего брата. Черезъ три дня онъ получилъ известіе, что его брать упалъ съ -лошади и умеръ отъ полученныхъ при этомъ поврежденій, при чемъ несчастіе случилось именно 25 марта 1880 года, вечеромъ (въ ..зов^мь съ половиною часовъ), за несколько чаеовъ до опи-саннаго сна".

Изследованіе показало, что смерть брата Фредерика после-довала именно въ указанное число, и что Фредерикъ описфлъ свой сонъ въ дневнике въ тотъ же деиь. Еще одинъ случай.

„Господа С. и Л., оба служащіе въ одномъ правленіи, въ

теченіе многихъ леть были связаны узами самой тесной

дружбы. 19 марта 1883 года, въ понедельникъ, Л., отпра-

^ вляясь утромъ на службу, чувствовалъ недомоганіе вследствіе

' разстройства пищеваренія. Онъ зашелъ въ аптеку, где ему

( дали лекарство, но при этомъ сказали, что у него не въ но-

рядке печепь. Прошло несколько дней, къ тетвергу ему все

еще не полегчало, но въ еубботу вее-такй онъ былъ на ра-

боте въ правленіи.

„24 марта 1883 года, въ субботу, С. остался дома, потому *іто у него болела голова. Онъ прилегъ и скоро увиделъ сво-его друга Л. стоящимъ передъ нимъ въ его обычномъ рабо-чемъ.костюме. Въ одежде Л. его другу бросилось въ глаза то, что его шляпа была обвита траурнымъ флеромъ, что его нальто было разстегнуто и что въ руке онъ держалъ трость. Л. пристально погляделъ на С. и ушелъ. С. тогда же вспо-90

К. ФЛАММАРІОНЪ.

мнилъ строки изъ книги л.ова: „Духъ дрошелъ мимо лица моего, и волосы поднялись на теле моемъ* (IV, 15). Въ это мгневеніе онъ почувствовалъ, что по его телу пробежала холодная дрожь, и что у.него на голове зашевелились волосьь Онъ тогда же спросилъ евою жену, который часъ.

I— Безъ двенадцати минутъ девять,— ответила она ему.

еН Я спрашиваю тебя объ этомъ потому, — сказалъ онъ ей,— что сейчасъ умеръ Л. Я его только что виделъ.

„Ояа старалась убедить его въ томъ, что онъ ошибается, что нельзя придавать такого значенія снамъ, но оиъ самымъ решительнымъ образомъ заявилъ, что никакіе уговорьі не мо-гутъ разуверить его". Щ

Таковъ разеказъ *г-на С, Наг другой день, въ воскресенье, ему сообщили о смерти его друга Л., который; умеръ въ суб-боту минутъ за десять до девяти часовъ вечера.

Съ этимъ случаемъ можно сопоставить описанное Агрицпой д'Обинье историческое событіе, связанное съ моментомъ смерти кардинала Лотарингіи. Объ этомъ разсказываютъ еле-дующее:

у,23 декабря 1574 года, когда король былъ въ Авиньоне, тамъ скончался лотарингскій кардиналъ Карлъ.. . Королева (Екатерйда Медячн) въ этотъ вечеръ легла спать раныпе, чемъ обыкновенно, что удостоверили бывщіе среди другщЪи высокопоставленныхъ лицъ на вечернемъ пріеме:. король на~ варскій, архіепиекопъ ліонскій, придворныя д&мы де-Рецъ, де-Линьероль и де-Сонъ. Быстро простившись съ присутство-вавшими въ спальной дамами, она, содрогаясь, бросилась на подушки и громко закричала о иомощи. Она хотела показать присутствовавшимъ кардинала, стоявшаго около ея кровати и лротягйвавшаго къ ней руку. Оиа несколько разъ вос-кликнула:

„— Господинъ кардиналъ, у насъ съ вами нетъ ничего общаго!

„Одиыъ дворянинъ, посланный въ тожевремя королемъ на-варскимъ во дворецъ кардинала, принесъ известіе о его только что последовавшей кончине".

Въ изданной въ 1882 году книге о посмерпгномь человече-стве (2'Ьитапйё розШите) Адольфъ д'Асье ручается за до-стоверность следующаго случая, разсказаннаго ему одной жеи-щиной изъ Санъ-Года, которая сама была его очевидицей:

„Я была еще маленькой девочкой,—разсказываетъ она,—и спала вместе съ моей сестрой, которая гораздо старше меня. Однажды вечеромъ мы, ложась спать, только что потушили евечу. Въ камине еще тлели углн и разливали кругомъ сла-У Р А IIIЯ,

91

Ібый светъ. Случайно взглянувъ по иаправленію этого огшг, я, къ своему безумиому удивленію, заметила свящешшка, еи-дъвшаго и гревшагося у камина. По фигуре, манере сидеть и по чертамъ лица онъ сильно напоминалъ одного нашего дядю-благочиннаго, жившаго недалеко отъ насъ. Я обратила на него вниманіе сестры. Ояа повернула голову, ясяо увидела ту же фигуру и тоже узнала въ ней нашего дядто. Мы страшно

ОдучаЙно взгдяяувъ по паправленію камина, я, къ своему безуащому удивлеяію, ваметила священника, сидевшаго и гревшагося у огня.

перепугались и громко, изъ всехъ силъ, закричали о иомощи. Отецъ, спавшій въ соседней комнате, проснулся отъ нашихъ отчаянныхъ криковъ, быстро всталъ и вошелъ къ намъ, съ зажженней свечей въ руке. Но виденіе уже исчезло. Въ ком-иате никого не было. На другой день пришло письмо, изве-щавшее насъ о то^мъ, что нагаъ дядя-благочинный скончался иакануне вечеромъ". щ

Тотъ же ученикъ Августа Колппа упоминаетъ еще объ одномъ случае, записаниомъ имъ во время его пребыванія въ Ріо Жанейро. Вотъ что онъ сообщаетъ:92

К. ФЛАММАРЮН-Ъ.

„Это было въ 1858 году. Французская колошя этого города еще была жива воспоминаніями объ одномъ удивительномъ явленій, поразившемъ всехъ несколько летъ тому назадъ. Одна эльзасекая семья, состоявшая изъ мужа, жены и ма-ленькой дочурки, отправилась изъ Европы въ Ріо Жанейро *), где она намеревалась найти поселившихся тамъ своихъ земля-ковъ. Переездъ черезъ океанъ былъ очень продолжителенъ, и жена умерла до прибытія на место назначенія, главнымъ образомъ, вследствіе недостаточно хорошаго ухода и отсутствія надлежащаго питанія. Въ день смерти она впала въ безпамят-ство, которое продолжалось очень долго, а когда она снова приіпла въ себя, то сказала своему мужу, не отходившему отъ ея постели:

„—Я умираю спокойно, потому что судьба нашего ребенка обезпечена. Я только что вериулась изъ Ріо Жанейро. Тамъ я нашла улицу и домъ, где живетъ нашъ другъ Фрицъ, столяръ. Онъ стоялъ на пороге и я показала ему нашу детку. Теперь я уверена въ томъ, что онъ узнаетъ ее и позаботится о ней.

„Мужа этотъ разсказъ сильно поразилъ, но.онъне придалъ ему особаго значенія. Въ тотъ же день и часъ столяръ Фрицъ, именно упомянутый выше эльзасецъ, стоялъ на пороге своего дома въ Ріо Жанейро, и вдругъ увиделъ одну изъ своихъ землячекъ, проходившую по улице, съ маленькой девочіфйі на рукахъ. Она глядела на него умоляюще, и ему показалось, что она хочетъ протянуть ему ребенка. Ея лицо, хотя й сильно похудевшее, все-таки напоминало черты лица Латты, жены его земляка и друга, Шмидта. Выраженіе ея лица, свое-образность ея походки, говорившей скорее о виденіи, чемъ о действительности, произвели на Фрица глубокое впечатленіе. Желая убедиться въ томъ, что онъ не грезита наяву, онъ вызвалъ изъ мастерской одного изъ своихъ рабочихъ, тожо эльзасца и земляка Латты.

„— Взгляни туда, — сказалъ онъ ему, — видишь, тамъ по улице идетъ женщина съ ребенкомъ на рукахъ. Не кажется ли тебе, что это Латта, жена нашего земляка Шмидтае

55— Я ничего не могу сказать, я ее плохо вижу,—то.тветилъ рабочій.

Фрицъ ничего больше не сказалъ. Но все обстоятельства, сопровождавшія это действительное или воображаемое явле-аіе, а также его день и часъ, глубоко врезались въ его па-мяти. Черезъ несколько дней Фрицъ увиделъ идущаго къ его

*) Рго Жанейро ~ столица штата того . же названія въ Бразіь-^>жная Америка). Перееодч.