НОВОСТИ
КОСМОНАВТИКИ

Журнал АО “ВИДЕОКОСМОС”

---

22 октября-4 ноября 1994

22(85)

Журнал “НОВОСТИ КОСМОНАВТИКИ”
Издается с августа 1991 года
Учредитель и издатель: Акционерное общество
“ВИДЕОКОСМОС”
Издательство: Гильдия Мастеров “РУСЬ”
Формат: 60x90 1/16, объем: 2,5 п.л.
Тираж: 1000 экз.
Заказ №
Адрес типографии:
129164, г.Москва, Малая Московская ул. 8/12
НПТК “Логос” 559
Журнал зарегистрирован
в Министерстве печати и информации РФ.
Регистрационный номер 0110293.

ISBN 5-851-82-050-0

“Новости космонавтики” Адрес редакции: 127427, Россия, Москва, ул. Академика Королева, д. 12, строение 3, комн. 8 Телефон: 217-81-47 Факс: (095)-215-93-79

---

№ 22

22 октября-4 ноября

НОВОСТИ КОСМОНАВТИКИ

---

Выпуск подготовили:
Главный редактор: И.А.Маринин
Ответственный выпуска: К.А.Лантратов
Литературный редактор: В.В.Давыдова
Редакторы по информации:
В.М.Агапов, М.В.Тарасенко,
С.Х.Шамсутдинов
Редактор зарубежной информации:
И.А.Лисов
Компьютерная верстка: А.А.Ренин
Телефон редакции 217-81-47
© “НОВОСТИ КОСМОНАВТИКИ”.
Перепечатка материалов только с разрешения редакции. Ссылка на “НК” при перепечатке или использовании материалов собственных корреспондентов обязательна.
Рукописи не рецензируются и не возвращаются. Ответственность за достоверность опубликованных сведений несут авторы материалов. Точка зрения редакции не всегда совпадает с мнением авторов.
При оформлении номера были использованы иллюстрации из книги “The Soviet Year In Space”, проспектов NASA и официальных документов Правительства РФ.


В НОМЕРЕ:

Испытания автоматической стыковки прошли успешно

Посадка “Союза ТМ-19”
Итоги полета ЭО-16
Россия. Программа полета ОК “Мир” на 1995 год
США. “Атлантис”: Миссия STS-66

Подготовка к полету

Программа полета

Запуск “Атлантиса”

Хроника полета “Атлантиса”
США. “Индевор” наблюдает вулканы
США. Подготовка шаттлов к полетам
Новости из НАСА
Россия-США. Подготовка экипажей в Центре Джонсона
США. Роналд Сига — третий координатор НАСА в России
Блаха и Люсид будут готовиться в Звездном
Новости из ЕКА
О программе “Horizon 2000 Plus”
Автоматические межпланетные станции
Вести с межпланетных трасс
Искусственные спутники Земли
Россия. Запущен стационарный метеоспутник “Электро”
Запущен ИСЗ “Астра”
США. Запуск КА “Уинд”
Россия. Запущен ИСЗ “Космос-2293”
Россия. Произведен запуск КА “Ресурс-01” №3
Комментарий к запуску КА “Космос-2291”
Комментарий к запуску КА “Космос-2292”
К запуску КА “Океан-О1”
Ракеты-носители
Россия. Причины аварии РН “Циклон-3” 25 мая 1994 года
Россия-США-Швеция. Контракты на оборудование для РН “Протон”
Россия-США. О разработке трехкомпонентных двигателей
Международное сотрудничество
Япония-США. Сотрудничество в проекте ADEOS
Бизнес
ЮАР. Космическая программа прекращается
Проекты. Планы
Россия. Луна сможет снабжать Землю энергией
Россия-Израиль. О космической программе Израиля
Новости астрономии
“Хаббл” подтверждает: загадка возраста Вселенной есть
Столкновение с Юпитером: новые загадки
Неизвестная близкая галактика
Юбилеи
Музей на Проспекте Мира
Письма читателей
Стал ли Казахстан космической державой?
Космические дневники генерала Н.П.Каманина
Короткие новости...............19, 24, 35, 38, 39, 51

---

ОФИЦИАЛЬНЫЕ СООБЩЕНИЯ

---

Правительство Российской Федерации
Постановление
№1122

О мерах по обеспечению социальной защищенности военнослужащих, гражданского персонала Вооруженных Сил Российской Федерации, проходящих военную службу или работающих на космодроме “Байконур” и в г. Ленинске, и членов их семей
г.Москва1 октября 1994 г.

В целях выполнения космических программ и укрепления обороноспособности Российской Федерации, привлечения и закрепления высококвалифицированных военных специалистов на космодроме “Байконур” Правительство Российской Федерации постановляет:

1. Установить с 1 января 1995 г. военнослужащим (кроме солдат, матросов, сержантов и старшин, проходящих военную службу по призыву), проходящим военную службу в воинских частях, штабах, учреждениях, на предприятиях и в организациях Вооруженных Сил Российской Федерации, находящихся на космодроме “Байконур” и в г.Ленинске (далее именуются — военнослужащие):

а) оклады по воинским должностям и оклады по воинским званиям в полуторном размере;

б) ежемесячную надбавку к окладам по воинским должностям (без учета увеличения их в полуторном размере) за военную службу в районе экологического кризиса в размере 30 процентов;

в) ежемесячную надбавку к окладам по воинским должностям (без учета увеличения их в полуторном размере) за обеспечение космических программ в размере 50 процентов в соответствии с перечнем должностей, утверждаемым Министерством обороны Российской Федерации;

г) льготное исчисление выслуги лет для назначения пенсий из расчета — один месяц военной службы за два месяца.

2. Установить с 1 января 1995 г. гражданскому персоналу, работающему в воинских частях, штабах, учреждениях, на предприятиях и в организациях Вооруженных Сил Российской Федерации, находящихся на космодроме “Байконур” и в г.Ленинске:

а) должностные оклады (тарифные ставки) с повышением на 50 процентов;

б) ежемесячную надбавку за обеспечение космических программ в размере 50 процентов месячного должностного оклада (тарифной ставки) в соответствии с перечнем должностей (профессий), утверждаемым Министерством обороны Российской Федерации;

в) ежемесячную надбавку за работу в районе экологического кризиса в размере 30 процентов месячного должностного оклада (тарифной ставки);

г) ежегодный дополнительный оплачиваемый отпуск за работу в зоне экологического кризиса продолжительностью семь рабочих дней.

3. Предоставить право Министерству обороны Российской Федерации осуществлять строительство или приобретение жилья на территории Российской Федерации для военнослужащих, указанных в пункте 1 настоящего постановления, прослуживших на космодроме “Байконур” и в г.Ленинске десять и более календарных лет за три года до их увольнения по достижении предельного возраста пребывания на военной службе, в соответствии с установленными законодательством нормами.

4. Торгово-бытовое обеспечение военнослужащих и гражданского персонала Вооруженных Сил Российской Федерации, членов их семей, а также командированных в воинские части космодрома “Байконур” для выполнения специальных работ работников предприятий, организаций и учреждений Российской Федерации осуществлять через систему военной торговли Министерства обороны Российской Федерации.

5. Министерству обороны Российской Федерации обеспечить целевые поставки медикаментов и медицинского оборудования в военно-лечебные учреждения космодрома “Байконур” по установленным нормам, приоритетное предоставление путевок в лечебно-оздоровительные учреждения и создание на территории Российской Федерации в 1994-1996 годах специализированного лечебно-оздоровительного комплекса для военнослужащих, гражданского персонала Вооруженных Сил Российской Федерации, проходящих военную службу или работающих на космодроме “Байконур” и в г.Ленинске, и членов их семей.

6. Установить с 1 января 1995 г. для детей военнослужащих и гражданского персонала Вооруженных Сил Российской Федерации, проходящих военную службу или работающих на космодроме “Байконур” и в г.Ленинске, в возрасте до 16 лет и инвалидов с детства независимо от возраста ежегодное бесплатное пребывание (по медицинским показаниям) в специализированных учреждениях лечебного, санаторного типа или других оздоровительных учреждениях Российской Федерации, а также компенсацию 50 процентов стоимости продуктов питания, получаемых в специализированных предприятиях и учреждениях на детей, находящихся на диспансерном учете.

7. Распространить действие настоящего постановления на военнослужащих внутренних войск, лиц рядового и начальствующего состава и гражданский персонал органов внутренних дел, военнослужащих и гражданский персонал министерств и ведомств Российской Федерации, в которых законом предусмотрена военная служба, проходящих военную службу или работающих на космодроме “Байконур” и в г.Ленинске, и членов их семей.

8. Расходы, связанные с реализацией настоящего постановления, производить в пределах средств, выделяемых из федерального бюджета министерствам и ведомствам, указанным в настоящем постановлении.

---

Указ
Президента Российской Федерации
Об организации дальнейшего использования космодрома “Байконур” в интересах космической деятельности Российской Федерации

В целях эффективного использования космодрома “Байконур” для реализации российских космических программ и в связи с подписанием Соглашения между Российской Федерации и Республикой Казахстан об основных принципах и условиях использования космодрома “Байконур” постановляю:

1. Правительству Российской Федерации организовать прием комплекса “Байконур” у Правительства Республики Казахстан и обеспечить его функционирование. Подготовить в месячный срок предложения по кандидатуре на должность главы администрации г.Ленинска.

При формировании и уточнении федерального бюджета предусматривать:

выделение ассигнований на оплату аренды космодрома “Байконур” и содержание г.Ленинска;

выделение ассигнований Российскому космическому агентству и Министерству обороны Российской Федерации для Военно-космических сил на операционные расходы и закупки серийной техники для эксплуатации, ремонта, реконструкции и технического перевооружения объектов космодрома “Байконур” и содержания военнослужащих;

выделение необходимых объемов капитальных вложений, в том числе на строительство жилья в Российской Федерации для лиц, уволенных с военной службы и проходивших ее в составе Вооруженных Сил Российской Федерации на территории космодрома “Байконур”, а также для работников предприятий и организаций, постоянно работающих на комплексе “Байконур”.

2. Установить, что финансовое, материально-техническое обеспечение и эксплуатацию объектов комплекса “Байконур”, использующихся для реализации российских военно-космических программ, осуществляет Министерство обороны Российской Федерации (Военно-космические силы), для реализации Федеральной космической программы России осуществляет Российское космическое агентство по договорам с предприятиями и организациями промышленности и воинскими частями космодрома.

Финансовое и материально-техническое обеспечение объектов, связанных с обеспечением функционирования комплекса “Байконур”, Министерству обороны Российской Федерации (Военно-космическим силам) и Российскому космическому агентству осуществлять на долевой основе.

3. Содержать с 1 января 1995 г. до 1 января 1997 г. специальный воинский контингент в количестве 16 тыс. человек, в том числе 3800 офицеров, вне численности Вооруженных сил Российской Федерации в составе Военно-космических сил для выполнения космических программ научного, народно-хозяйственного назначения и международного сотрудничества, а также эксплуатации объектов, связанных с обеспечением функционирования комплекса “Байконур”, за счет средств, выделяемых Российскому космическому агентству из федерального бюджета.

Комплектование и обеспечение указанного воинского контингента всеми видами довольствия осуществлять Министерству обороны Российской Федерации.

4. Возложить общую координацию работ, проводимых на космодроме “Байконур”, на Министерство обороны Российской Федерации (Военно-космические силы).

5. Настоящий Указ вступает в силу со дня его подписания.

Продолжается полет экипажей 16-й основной экспедиции в составе командира Юрия Маленченко, бортинженера Талгата Мусабаева и врача Валерия Полякова и 17-й основной экспедиции в составе командира Александра Викторенко, бортинженера Елены Кондаковой и астронавта-исследователя Ульфа Мербольда на борту орбитального комплекса “Союз ТМ-19” — “Мир” — “Квант” — “Союз ТМ-20” — “Квант-2” — “Кристалл”

В.Истомин.

22 октября, как и в предыдущие дни на борту было много разнообразной работы. “Агаты” контролировали показания газоанализатора кислорода (ГА О2) при помощи блока контроля (БКГА), при этом было обнаружено расхождение показаний с телеметрией. По ней выходило 7.6 мм рт.ст, а с пульта контроля параметров — 2 мм рт.ст. Затем Мусабаев и Кондакова выполнили измерения магнитных полей в станции. Вдвоем они измерили поля в модуле “Квант-2” (ЦМ-Д) и за панелями в рабочем и переходном отсеках базового блока (ББ). Поляков выполнил эксперимент “Бодифлуидс” (исследование гормонального статуса и динамики жидких сред организма человека при отрицательном давлении в нижней части тела при помощи костюма “Чибис”).

Викторенко и Мербольд провели эксперименты D-44 (адаптация вестибулярного аппарата) на аппаратуре VOG, F-40 (измерение массы тела и структуры костей), F-43 (влияние полета на энергетический метаболизм), D-13 (суточные ритмы и сон). Были проведены и заключительные работы с аппаратурой “Мигмас” (был демонтирован и подготовлен к возвращению на Землю эмиттерный блок). Космонавты доложили, что сегодня пришлось использовать 8 шашек ТГК (твердотельный генератор кислорода) вместо 6. Две шашки не зажглись, и ЦУП попросил сообщить их номера.

23 октября космонавты отдыхали: они занимались влажной уборкой, физкультурой (если это можно назвать отдыхом), разговаривали с семьями по телефону. Правда, совсем без экспериментов не обошлось: Юрий Маленченко взял пробы микрофлоры с ряда панелей станции, в том числе и с тех, что были обработаны средством “Фунгистат”, а Александр Викторенко и Ульф Мербольд пытались запустить аппаратуру “Кристаллизатор”.

Сначала они убедились, что часы на аппаратуре идут (остановка часов сорвала предыдущую попытку). Тогда ЦУП выдал рекомендацию о запуске эксперимента М-380 продолжительностью 4 часа. К сожалению, процесс не пошел — загорелась сигнализация “недостаточное питание на магнитофоне”). Были заменены платы 2, 3, 5, 6, но это не помогло. В завершение всего перестал работать вентилятор на блоке управления.

24 октября в 10 часов был проведен тест аппаратуры “Кристаллизатор” и обнаружилась неисправность плат №7 и №10. В ЗИПе таких плат не оказалось и пять экспериментов в области материаловедения, предусмотренные программой ЕКА, пришлось отложить до ремонта установки. Затем в ТВ-сеансе в 11:30 космонавты поздравили народ Казахстана с Днем республики (три года со дня провозглашения независимости). Перед обедом состоялся еще один ТВ-сеанс. На этот раз космонавты провели “Урок из космоса” со школьниками из Тулузы.

Викторенко провел тест ручки управления своего транспортного корабля (ТК) и замечание к одному из каналов управления (омега) подтвердилось.

Космонавты доложили на Землю, что на борту остался только один свежий фильтр ГА СО2, который стоял в “Союзе ТМ-20”. ЦУП заверил космонавтов, что на “грузовике” придет достаточное количество фильтров.

25 октября с утра Маленченко и Мусабаев выполнили медицинские эксперименты М-134 (изучение физико-химических параметров эритроцитов) и М-22-2 (изучение механизмов изменений в системе иммунитета). Викторенко и Кондакова провели исследования гемодинамики ультразвуковым методом в условиях покоя и под влиянием профилактического средства “Браслет”. Поляков помогал каждому из них. Он также провел исследование воздуха на содержание фреона, а затем вместе с Мусабаевым провел ежемесячную профилактику средств вентиляции в ББ, модулях “Квант-2” и “Кристалл” (ЦМ-Т).

Экипажи провели и инвентаризацию оборудования, необходимого для подключения двигателей “Кванта-2” к контуру управления. Это необходимо для того, чтобы полностью использовать все топливо модуля до предстоящей в 1995 стыковке с шаттлом. Проведен сеанс работы с телеуправляемой платформой АСП-Г-М. Сначала автоматически проведено наведение установленной на ней телекамеры “Атлас” на Буэнос-Айрес, а затем космонавты работали в телеоператорном режиме, разворачивая платформу ручкой управления. Викторенко и Мербольд в этот день провели мониторинг пищи, эксперименты F-34, F-40 и D-14 (исследование баланса жидкости и электролита в невесомости).

В этот насыщенный событиями день космонавты встречались с российскими и иностранными журналистами. Наибольшее число вопросов было к Лене Кондаковой (как ей удается ужиться в одном доме с пятью мужчинами), Полякову и Мербольду. Лена сказала, что чувствует себя хорошо, трудными в плане физической переносимости были только первые три дня пребывания в космосе. Не были забыты и другие космонавты. Перед встречей с космонавтами журналисты приняли участие еще в одной конференции, которую проводил зам.руководителя полета В.Благов. В основном она была посвящена причинам, приведшим к почти полному разряду батарей станции и ее состоянию.

26 октября до завтрака Маленченко и Мусабаев выполнили эксперимент “Салива-Ф” (исследование ритмики гормональной функции надпочечников). Мербольд провел эксперимент DK-52 (динамическая реакция на солевую нагрузку), а после обеда он и Викторенко провели на установке “Виминаль” эксперимент “Ритм и симметрия”. По программе Мербольд должен был работать с аппаратурой “Кристаллизатор”, но специалисты пришли к выводу, что починить ее в условиях полета без присылки дополнительных плат невозможно. Кондакова продолжила поиск в компьютере MIPS информации от дозиметра ТЕРС — и нашла.

Вечерний сеанс связи, на котором планировалась встреча с телекомментатором, не получился из-за отказа звездного датчика на спутнике-ретрансляторе.

27 октября, как обычно, Викторенко и Мербольд до завтрака взяли пробы мочи, а также (эксперимент F-43: влияние полета на энергетический метаболизм) приняли изотопы и через 4 часа собрали пробы слюны. Мербольд на установке “Виминаль” выполнил эксперимент “Движение точки”. Талгат и Елена отключили аппаратуру “Датамир” от телеметрии и подключили к ней детектор REM. Этот детектор перегревается и поэтому каждые 6 часов ЦУП выдает команды на включение блока электроники (БЭ), который может выключаться при превышении температурного порога.

Лена помогала Валерию Полякову выполнять эксперимент “Оптоверт” (исследование взаимодействия сенсорных систем в условиях оптической и кинетической стимуляции), а сам Поляков помогал Юре Маленченко провести эксперимент “Мотомир” (оценка состояния системы управления движениями и уровня мышечной работоспособности). Кроме того, Юра и Талгат подогнали противоперегрузочные костюмы “Каркас”, в котором они будут возвращаться на Землю.

Талгат выполнил эксперимент “Темир-1” на печи “Галлар” продолжительностью 3 часа, но не обошлось без трудностей. Присланная методика эксперимента содержала программу набора данных в непривычной форме и потребовалось время, чтобы в этом разобраться. Затем оказалось, что утерян температурный кабель, соединяющий печь с пультом управления и пришлось эксперимент проводить при помощи термопарного кабеля, благо температуры в печи не превышали 800°. Проведение эксперимента сопровождалось регистрацией микроускорений на аппаратуре “Микроакселерометр” и SAMS. Но на этом приключения не кончились: не произошла автоматическая выгрузка контейнера из печи (вероятная причина — уменьшенный диаметр хвостовика капсулы) и пришлось потрудиться, чтобы его достать. На это ушло 50 минут. Согласно методике эксперимента, необходимо дополнительное охлаждение капсулы дополнительным вентилятором сразу же после разгрузки, чтобы увеличить градиент снижения температуры — к сожалению, этого не получилось.

28 октября был проведен второй эксперимент “Темир” на “Галларе”. В этот раз все прошло без замечаний. В этот день уже Маленченко помогал Полякову выполнять эксперимент “Мотомир”, а затем Поляков его отблагодарил: когда проводились тренировки в костюме “Чибис”, Поляков помогал и Юре, и Талгату. Викторенко и Мербольд опять работали на аппаратуре “Виминаль” с экспериментом “Ритм и симметрия”, а так же провели у эксперименты D-14, F-36. Ульф самостоятельно выполнил эксперименты D-44, D-13 и D-26 (измерение толщины и растяжимости кожи).

На связь с экипажем выходил Владимир Соловьев. Он сказал, что по просьбе специалистов ЕКА, тест “Курса” и связанная с ним укладка в корабль проб слюны и мочи переносится на 2 ноября, чтобы пробы перед окончательным спуском (4 ноября) как следует заморозить.

В 19:59:55 ДМВ Ульф Мербольд превысил рекорд длительности одного полета европейского астронавта, принадлежавший Жан-Лу Кретьену (24 сут 18 час 07 мин 25 сек).

29 октября основной работой “Агатов” был ремонт 5-го гиродина (СГ-5Э) в модуле “Квант”. Ремонт прошел успешно, что и подтвердили проведенные тесты. Кроме того, был проведен тест режима связи УКВ-2 и тоже успешно. Викторенко и Мербольд выполнили эксперименты D-14, F-34, а Мербольд — эксперимент D-13. Поляков, Кондакова и Викторенко провели замеры объема голени. Космонавты попросили дать им рекомендации по загрузке бытового отсека спускаемого ТК. Завершил день телесеанс — видеоконференция с ЕКА.

30 октября космонавты отдыхали (влажная уборка, физкультура, телефонные разговоры с семьями — как всегда). Правда, совсем без экспериментов не обошлось: Викторенко выполнил эксперимент “Ритм и симметрия” на установке “Виминаль” и провел тест системы “Воздух”. Он выполнил и измерение массы тела, провел эксперименты D-49 (взятие проб слюны) и D-14 вместе с Ульфом. Ульф самостоятельно выполнил эксперименты D-13, F-40.

На связь с космонавтами выходил Педро Дуке.

31 октября Маленченко и Мусабаев проводили тренировку по спуску и вместе с ЦУПом выполняли тест системы управления движением “Союза ТМ-19”, на котором предстоит спуск. ЦУП выдал им рекомендации по загрузке бытового отсека ТК, а так же предложил установить в корабле новый поглотительный патрон и переставить свежий фильтр газоанализатора с “Союза ТМ-20” на “Союз ТМ-19”. Кондакова произвела частичный сброс данных с ткансэквивалентного счетчика ТЕРС на компьютер MIPS, а затем сняла плату с ТЕРС и подготовила к возвращению на Землю (плата ТЕРС работает нештатно и она нужна специалистам для выяснения причин).

Викторенко и Мербольд выполнили эксперимент D-14, F-35 (“Виминаль” — движение точки), измерили массу тела, взяли пробы слюны, а Ульф еще и урины. Мербольд провел эксперимент D-44 (VOG). Исследование крови выполнить не удалось: кончились капилляры для ее заборов.

Космонавты перекачали питьевую воду из “Родника” модуля “Квант-2”, а в “Роднике” модуля “Кристалл” воды уже нет совсем.

Викторенко и Кондакова разговаривали по телефону со своими семьями, но Александру Степановичу не повезло — было плохо слышно. Завершил день телемост “Итоги полета” с представителями телекомпаний Европы и видеоконференсная связь с ЕКА.

1 ноября Маленченко и Мусабаев занимались укладкой возвращаемого оборудования. Они демонтировали и уложили в СА две платы печи “Кристаллизатор” для выяснения их неполадок на Земле. Кроме этого, они провели контроль санитарно-эпидемического состояния станции и потренировались в костюме “Чибис”. Они же провели заключительные операции с биореактором “Биокрист” и уложили чашки Петри с культурой растительных клеток. Поляков взял пробы микрофлоры с ряда панелей станции, в том числе и с обработанных “Фунгистатом”.

Только сегодня было распространено официальное сообщение о предстоящем 2 ноября тесте системы “Курс” и переносе посадки на сутки. Ранее предполагалось провести тест после штатной расстыковки 3 ноября, но в этом случае посадка “Союза ТМ-19” сдвинулась бы на темное время суток, что нежелательно. Отвечая на вопрос корреспондента НТВ о степени опасности испытания, Юрий Маленченко заявил, что “ходить по улицам Москвы намного опаснее”.

На 2 ноября помимо теста системы “Курс” космонавтам планировалась съемка станции на кинокамеру ЕКА. Но на камере не работает таймер, поэтому она будет снимать только когда корабль отойдет на безопасное расстояние, а не сразу в момент расстыковки. ЦУП принял решение перенести съемку на 4 ноября.

Викторенко и Мербольд выполнили эксперименты F-36, D-32 (пространственная ориентация и космическая болезнь), D-47, F-43. Космонавты доложили, что не работает вентилятор в районе установки “Электрон”. Замена его новым не помогла.

Космонавты нашли старый блок наддува полости (БНП), у которого в 1-м баке было 35 атмосфер воздуха, а в другом 305 атмосфер. ЦУП рекомендовал израсходовать весь воздух из этого БНП.

2 ноября. И.Маринин. НК. Сегодня на орбите проведен ответственный эксперимент. Космонавты Юрий Маленченко, Талгат Мусабаев и Ульф Мербольд на корабле “Союз ТМ-19” расстыковались с комплексом и вновь состыковались, испытав резервный режим стыковки системы “Курс”.

Мы уже писали, что при первой стыковке ТКГ “Прогресс М-24” с комплексом “Мир” 27 августа на дальности около 200 м произошел сбой системы “Курс”. Во время второй попытки 30 августа на расстоянии около 8 м возникли большие возмущения по крену, штырь стыковочного узла (СУ) корабля не попал в приемный конус и врезался в кольцевой шпангоут СУ ПхО станции. Стыковка вновь не удалась, корабль отошел, ничего, слава Богу, не сломав. Тогда Юрий Маленченко с помощью телеоператорного режима состыковал строптивый корабль с комплексом.

Идеологом и главным организатором внедрения этой системы в практику управления полетом был специалист РКК “Энергия” Леонид Александрович Нездюр. Сейчас проводятся работы по установке аппаратуры ТОРУ на модуль “Спектр”, который полетит в 1995 году (ни один модуль не состыковался со станцией с первой попытки. — Ред.), и для этого необходимо установить около 20 дополнительных приборов.

В обоих случаях неудачных стыковок нештатно работал датчик-измеритель радарных курсов основного стыковочного режима.

Для выяснения причины сбоя были нужны дополнительные эксперименты с первым режимом. Их можно было бы провести во время стыковки следующего “Союза ТМ-21” в марте 1995 г., но до этого использовать этот режим нельзя, а необходимо было стыковать “Прогрессы”.

Как вышли из создавшейся ситуации рассказал доктор физико-математических наук Владимир Николаевич Бранец, который в РКК “Энергия” руководит научно-техническим направлением по системам управления движением и навигацией орбитальных станций и космических кораблей.

Решили для их стыковки использовать второй (резервный) режим, который позволяет исключить из работы на ближнем участке вращающуюся антенну, установленную около стыковочного узла ПхО и “Кванта”. Возможно причина нештатной работы измерителя в этой антенне. (Именно ее неисправность явилась причиной нестыковки ТКГ “Прогресс М-7” в марте 1991 г. Тогда антенну пришлось менять. — Ред.) Во втором режиме измерения проводятся с помощью других антенн комплекса. Уже позже в специальных лабораториях смоделировали ситуацию и расчет показал, что если бы использовался резервный режим, то стыковка “Прогресса М-24” прошла бы нормально.

Небольшое отступление: космонавтика научила строить работу так, чтобы стыковка выполнялась даже при отказах, а это требует наличия резервных режимов. Есть основной стыковочный режим, есть резервный, есть второй резервный. Приходится идти на многократное резервирование, ведь корабль дорогой. Телеоператорный режим тоже один из резервных стыковочных режимов. Есть еще резервный режим — стыковка по прогнозу. Есть и телеоператорный режим, когда управление кораблем проводится оператором с Земли. С его помощью можно было бы пристыковать “Прогресс” к молчащей станции. Этот режим испытывался только во время автономных полетов нескольких ТКГ. У пилотируемого корабля еще больше резервных режимов. Кроме основного автоматического режима, резервного автоматического режима есть полуавтоматический и ручной режимы стыковки. Причем при полном отказе измерителя, а так же при стыковке с молчащей станцией стыковка может производиться с использованием лазерного дальномера.)

Прежде чем использовать резервный стыковочный режим в качестве основного на “Прогрессах”, его следовало испытать при реальной стыковке. Решили испытать его на ТК “Союз ТМ-20”. Но на этапе перехода к причаливанию после зависания, когда еще не был включен второй режим, вновь возник отказ системы “Курс” и вновь из-за того же самого измерителя. Возникли слишком большие, в сравнении с прогнозируемыми, углы рассогласования между кораблем и станцией. Автоматика корабля это зафиксировала и остановила процесс стыковки. Можно было бы перейти на второй комплект “Курса”, но решили стыковаться вручную, что успешно проделал Викторенко.

Тогда решили проверить второй стыковочный режим на “Союз ТМ-19” и провести повторную стыковку его с комплексом в конце экспедиции. Если бы режим отработал штатно, то можно было бы делать его основным на всех последующих ТКГ, а если бы и он дал сбой, то “Союз ТМ-19” с Маленченко, Мусабаевым и Мербольдом на борту совершил бы досрочную посадку.

Сегодня оба экипажа поднялись в 6 часов утра. Маленченко, Мусабаев и Мербольд (“МММ”, как их в шутку называют) перешли в свой корабль и провели его поверку. В 9:00 (здесь и далее приведено декретное московское время, ДМВ) корабль перешел на автономное питание. В 9:20 Маленченко и Мусабаев сняли стяжки со стыковочного узла, которые делают стык корабля и станции более жестким и в 9:37 вручную закрыли люки между кораблем и станцией (операции контролировались в ходе сеанса 09:33-09:49). В отличие от обычной расстыковки люк между СА и БО был открыт. Это было необходимо для включения германской кинокамеры. Затем Викторенко сориентировал станцию таким образом, чтобы после расстыковки ее можно было бы удобно снимать с “Союза ТМ-19”.

Эта съемка выполнялась по контракту с одной из германских компаний. Контракт предусматривал съемку комплекса во время стыковки (выполнил Викторенко), расстыковки (решено выполнить сегодня) и отснять комплекс на фоне горизонта Земли (4 ноября при окончательной расстыковке “Союза ТМ-19” с “Миром”).

Пока шло построение необходимой ориентации, “МММ” надели скафандры и перешли в спускаемый аппарат, затем включили аппаратуру “Курс”. В половине второго “Курс” был включен и на “Мире”.

О том как происходил эксперимент, рассказал оператор по связи с экипажем корабля, инструктор экипажа Андрей Маликов.

В 13:37 Юрий Маленченко выдал команду на расстыковку, через три минуты — в 13:40:10 (10:40:10 GMT) крюки открылись, сработали толкатели и корабль начал медленно отходить от станции. Через 10 сек командир зафиксировал систему координат, затем залез в БО, в 13:41 включил кинокамеру (масса около 16 кг) и вернулся в СА. После этого люк между СА и БО был закрыт.

Камера вела съемку от трех метров до окончания пленки (около 4.5 мин). Когда корабль удалился от комплекса на 60 м, Юрий включил ручное управление и на удалении 135 м (13:48:10) ввел в программу системы “Курс” стыковочный узел, к которому надо стыковаться. (Использовалась стандартная программа перестыковки, но для того, чтобы корабль не делал облет, а возвратился к прежнему СУ, надо было в программе изменить номер стыковочного узла). Затем тоже сделал Викторенко на “Мире”.

“Союз ТМ-19” выполнил зависание на расстоянии 140 м, но за 20 минут, пока корабль не вошел в зону УКВ-связи, из-за остаточных скоростей корабль удалился от комплекса на 190 м.

В 13:49 Маленченко вновь включил режим автоматического сближения и после проверки аппаратуры “Курс” и выдвижения штанги стыковочного узла корабля в исходное положение в 14:09:00 выдал команду на причаливание. Корабль под управлением автоматики шел очень аккуратно. На дальности 25 метров началась проверка второго (резервного) стыковочного режима. Корабль полностью выбрал крен и с 15 метров стыковка шла идеально.

Касание произошло в 14:14:58 (11:14:58 GMT). Израсходовано было всего 36 кг топлива (выделено на эксперимент 80 кг).

Теперь второй (бывший резервный) режим будет основным во время стыковки ТКГ “Прогресс М-25”, старт которого намечен на 12 ноября.

В 14:30 Маленченко открыл люк между СА и БО и приступил к проверке герметичности люков. В 14:46:40 энергосистема корабля была подключена с станционной для подзаряда. В связи с этим ЦУП попросил космонавтов экономить электроэнергию и отменил видеоконференцию. В 15:20 после контроля герметичности люк был открыт, “Агаты” перешли на борт комплекса и перенесли медицинские пробы обратно в морозильник.

В.Истомин. 3 ноября Маленченко и Мусабаев провели тренировку в “Чибисе” и уточняли со специалистами методику съемки станции при расстыковке. Маленченко попросил предусмотреть в циклограмме спуска 40 минут на укладку пленки. Остальное время космонавты отдыхали. Сверх плана они осмотрели неработающий вентилятор и обнаружили расстыкованный кабель питания. После сборки схемы вентилятор заработал. Космонавтов отправили спать в 19:30.

Параметры орбиты станции на 23:50 ДМВ 3 ноября составили:

— наклонение орбиты 51.65°;

— минимальное расстояние от поверхности Земли 393.4 км;

— максимальное расстояние от поверхности Земли 411.3 км;

— период обращения 92.38 мин.

4 ноября. И.Лисов, И.Маринин. НК. Есть величины, которые небесная механика задает жестко. Стартуешь ли ты на “Союзе” или на шаттле, до орбиты тебе лететь около 9 минут. Сыпешся ли ты вниз на шаттле — планере без двигателей, или качаешься под парашютом “Союза” и ждешь сколь возможно мягкой посадки — все равно от схода с орбиты до приземления около часа. А еще три часа ЦУП отводит на автономный полет перед торможением. И еще четыре — на подготовку к расстыковке. Вещи почти все уже в корабле, но и посидеть перед дальней дорогой, попрощаться тоже надо. Так что если садиться “Агатам” предстояло в 14:18, то подъем на “Мире” пришлось сделать в четыре утра.

В корабле остался довольно большой запас топлива, и руководство полетом решило при расстыковке еще раз произвести киносъемку комплекса. На третьей пленке решили отснять орбитальный комплекс на фоне горизонта Земли с вращающегося корабля — этот эксперимент назвали “Кувырок”. Включение двигателя на 257.5 сек было запланировано на 13:22:47, разделение отсеков — в 13:51:01 на высоте 140 км, вход в атмосферу — в 13:54:21 на высоте 101 км. Через 9 минут — ввод парашюта, и еще через 15 — посадка в 79 км северо-восточнее Аркалыка в точке 67°45' в.д., 50°55' с.ш. Резервное место посадки — под Джезказганом.

В 07:45 “Агаты” — Юра Маленченко, Талгат Мусабаев и перешедший в их команду Ульф Мербольд (“МММ”) ушли со станции в корабль “Союз ТМ-19”, и в 07:55 закрыли за собой люки. Затем “Агаты” надевали скафандры и проверили корабль, а Викторенко с помощью бортовой ЭВМ и гиродинов с 09:20 построил орбитальную ориентацию комплекса. Для запланированной киносъемки корабль должен был отходить “назад” относительно направления движения станции.

Расстыковка намечалась на 10:29, а в 10:15 “Мир” вошел в зону видимости спутника-ретранслятора. На Земле и комплексе сверили данные, в 10:27:28 включили телекамеру на корабле. Кино еще когда будет, а ЦУПу видеть ситуацию нужно сейчас. За полторы минуты до расстыковки руководитель полета Владимир Соловьев напомнил:

— Агаты, мы сейчас ждем на станции индикаторный режим, как он введется, мы вам скажем, и тогда можно расстыковываться.

— Принято, у нас минута осталась до расстыковки, — это Юра Маленченко отвечает.

— “Витязи”, сообщите, есть ли индикаторный режим, у нас очень медленно формируется телеметрия, — попросил оператор ЦУПа. Послышался тихий-тихий голос Лены Кондаковой:

— Есть индикаторный режим.

— Повтори, Лена!

— Есть индикаторный режим! — теперь бортинженер отвечала вполне четко.

В 10:29:00 Юрий Маленченко выдал команду на расстыковку.

— Выдали крюки.

В 10:31:30 (07:31:30 GMT) “Союз ТМ-19” оттолкнулся и начал отход от стыковочного узла модуля “Квант” (заканчивался 49790-й виток “Мира”, станция шла от Мадагаскара к экватору).

— Есть расхождение, — доложил Талгат Мусабаев.

— Принято, есть расхождение.

— Александр Степанович, — на всякий случай напомнил ЦУП командиру “Мира”, — вы динамику пока не начинайте. Динамику начнем через три минуты (10:32:06).

То, что должны был проделать за эти три минуты Юра и Талгат, напоминало преодоление полосы препятствий: открыть люк СА-БО (между спускаемым аппаратом и бытовым отсеком), вылезти в БО, включить кинокамеру.

Люк БО командир открыл через минуту после отделения.

— Открыли люк, открыли.

— В БО давай! — скомандовал Соловьев Мусабаеву.

А вот это было очень непросто. Кресло бортинженера правое, ему надо протиснуться перед носом у командира, между ним и крышкой люка. Оба в скафандрах, в СА помимо трех человек 30 кг возвращаемых укладок, БО под завязку загружен отработавшим оборудованием.

— Юра, Талгат перебрался в БО? — это Соловьев.

— Да, по пути (10:33:16).

— Мы вас не торопим...

Далее последовали слова, интонацию которых запись, к сожалению, не передает:

— Оба (10:33:25)! Оп-па! Оба! Давай-давай-давай! Отлично... Отлично исполнено. Оух, молодчина!.. (10:33:34) Все в порядке, Талгат.

— Ну ты даешь. Ну ты даешь, — отдуваясь, произнес бортинженер. — Так, вперед!

Отдышавшись, Юра по просьбе ЦУПа переключил телекамеру на узкий угол.

— Скажи, Юра, как ты оцениваешь дальность по ВСК?

— Судя по ВСК, сейчас можно включать. Подходим к 20 метрам (10:34:41).

В 10:35:30 по картинке стало ясно, что корабль отходит и “поднимает хвост” вверх, сохраняя направление камеры на станцию. Это Маленченко поймал станцию в перекрестье визира и к 10:35:50 с помощью РУД и под неусыпным контролем ЦУПа набрал скорость 0.7 м/с.

— Сейчас размер зоны 4 клетки — 50 метров где-то, — доложил он (10:36:29). — Можно запускать камеру.

— Запускаем, — отозвался Мусабаев.

— Все, камера запущена (10:36:40).

На удалении 50 м Талгат включил кинокамеру. Юра в 10:37:10 начал закрутку корабля по тангажу (оборот корабля вокруг оси за 4 минуты). Нос “Союза” пошел вниз, и в 10:37:30 станция ушла из поля зрения. А руководитель полета продолжал давать ЦУ:

— Юра, ты напомни Талгату, чтобы он следил за кассетой...

— А-а, хорошо.

—...чтобы она шумела там, чтобы съемки эти были (10:37:43).

К 10:39:00 корабль “лег на спину” — камера снимала горизонт Земли, звездное небо, вновь Землю. К 10:41:20 оборот был завершен, станция показалась вновь. Маленченко по просьбе Земли оценил скорость вращения по ВСК:

— 5° за 3 секунды прошли (10:41:34).

Хватило ли пленки на второй эпизод видимости станции, ЦУПу понять не удалось, хотя в обсуждении этого вопроса приняли участие Земля, “Союз” и “Мир”. Автоматическая остановка в камере предусмотрена не была, двигатель шумел и электронный счетчик продолжал себе считать. Примерно в 10:45, как раз когда объекты входили в “дырку” между ретранслятором и НИПами, камеру отключили. Съемка была успешно завершена.

В 10:51:10 картинка и связь появилась, но не была внятной. В это время Талгат попытался возвратиться в СА, но это оказалось сложнее, чем выйти из него. Пролезть на бортинженерское кресло, держа в руках укладку с кинопленкой, Талгату не удалось. (Когда он пробирался в БО, то, видимо, не слабо потоптал командира, отталкиваясь от него ногами, а вот на обратном пути отталкиваться было не от кого.)

В 11:03 Юрий Маленченко сообщил:

— Очевидно, где-то минут через пять мы закроем дверь.

— Талгат-то сейчас где?

— Да сейчас в БО, будет переходить.

— Если Талгат в БО, пусть блок очистки БО отключит, а то нам не хотелось его под напряжением оставлять, — попросил ЦУП.

— Так, отключим.

— Юра, ни в коем случае Талгата не забывать в бытовом отсеке, — заботливо напомнила Земля.

— Его забудешь, как же, — буркнул о себе Талгат.

Чтобы вернуть всех на свои места, пришлось Юрию перейти в бытовой отсек, затем Талгат пробрался на свое место и только после этого вернулся командир. Во время этой возни радиосвязь с Землей поддерживал “Агат-3” — Ульф Мербольд, который, казалось, во время полета освоил русский язык лучше, чем за все время подготовки на Земле.

— “Агаты”, ответьте ЦУПу (11:04:20).

— Это “Агата-3”.

— Принято, “Агат-3”

— Так Ульф, — вступил в разговор Соловьев, — я правильно понимаю, что Юра вылез в бытовой отсек, и Талгат сейчас умещается в спускаемом аппарате?

— Да, правильно.

— Понятно.

— Юра, в кресло, это не-ваз-можно, — счел нужным пояснить Ульф.

— А все-таки, Талгат-то сейчас где? В СА уже?

— Да, и Юра только один.

— И Юра там, — с облегчением подытожил Соловьев. — Вот, теперь все установилось.

— Все нормально, они будут на связи, минуту, — подтвердил Мербольд.

Наконец, в 11:06 Мусабаев доложил, что Юра вернулся в спускаемый аппарат, и люк СА-БО закрыт. По мнению специалистов по кораблю, именно такую очередность посадки в СА необходимо заложить в бортдокументацию как основную и планировать на это дополнительное время, чтобы не возникало цейтнота.

— Ребята, к следующей зоне ждем вас в 12:19 с докладом о герметичности люка, скафандров и о контроле уставок. Не забудьте, пожалуйста.

В начале НИПовской зоны на 49792-м витке экипаж доложил, что результаты контроля герметичности положительные, космонавты находятся в СА в перчатках, с закрытым гермошлемом. Маленченко дал сверку времени по кораблю, выяснилось, что бортовые часы на секунду впереди. В 12:22 по командной радиолинии прошла команда на включение “Чайки”, в 12:22:40 командир запустил программу спуска. Станция и немного обогнавший ее “Союз” проходили в это время над Центральным Казахстаном.

В 12:33:00 Маленченко построил орбитальную ориентацию корабля (хвостом вперед — для торможения). Через 4 минуты корабль ушел в тень.

— Так, ребята, если есть возможность — нижний зал просит, чтобы вы “Витязей” на связь позвали. У вас с ними есть сейчас связь какая-нибудь?

— Была, они ушли перед сеансом, — ответил “Союз”. — Витязи, вас на связь просят.

Станция не ответила.

В 12:35 на связь с экипажем вышел начальник ЦПК П.И.Климук.

— Юра, добрый день, Юра, Талгат, Ульф, добрый день. Примите условия и место посадки. Средства поиска и спасения рассредоточены в районе посадки... Наши самолеты, Центра подготовки, базируются в Аркалыке. Точка посадки — 79 км севернее Аркалыка... Место посадки — равнина, грунт средней плотности, метеоусловия: 4-6 баллов средняя облачность, высота 1000 м. Верхняя облачность слоистая, 10 баллов, но тонкая. Ветер 3-7 м/с, видимость 20 км. Так что условия посадки очень хорошие, вас там ждут, служба поиска и спасения уже давно базируется там, ну и соответственно руководители туда подъехали. В Звездный городок вы прилетите приблизительно около 21 часа. Просьба такая: при спуске притяните хорошо привязные ремни, это касается в первую очередь Ульфа, чтобы как раз после приземления нормально чувствовать себя.

— Хорошо, все приняли.

— В Москве погода хорошая, вас ждут родные и близкие.

— Спасибо.

— Мы вам желаем удачи, мягкого приземления и ждем в Москве.

Сеанс связи с кораблем начался в 13:15 и поддерживалась через орбитальный комплекс “Мир” (конец 49792-го витка) и спутник-ретранслятор.

“Агаты” подтвердили, что ориентация на выходе из тени сохранена. До включения двигателя (13:22:47) оставалось меньше пяти минут, но Владимир Соловьев уже выдавал рекомендации “вперед”:

— Юра, я вам уже говорил, вы сейчас пока не завязывайтесь, после двигателя начнете, даже после разделения — начнет потихонечку вас прижимать, вы тогда затянете плечевые ремни, поясные.

— Принял.

Табл.1. Ход спуска КК “Союз ТМ-19” Время Высота Время Высота Время Высота 13:31:30 380 13:40:22 286 13:46:38 201 13:32:58 368 13:41:00 280 13:47:13 194 13:36:03 339 13:41:27 273 13:47:57 182 13:36:40 333 13:42:33 261 13:49:26 167 13:38:30 311 13:43:42 241 13:49:44 161 13:40:00 292 13:44:36 228 13:50:29 150

— Все очень аккуратно получится, и времени будет там больше чем достаточно, даже и в окошко посмотрите.

В 13:22:00, когда “Союз” пересекал Южную Америку, космонавты выдали необходимую команду. Дальше пошли доклады:

— “Крышка открыта” — есть.

— Отлично. Переходим на 166-ю [страницу], контролируем включение двигателя.

— Есть свободный гироскоп (13:22:43).

— Принято.

— Индикаторный режим (13:22:45). Промежуток. Есть работа СКД.

Двигатель включился в 13:22:48 (10:22:48 GMT) на высоте 406 км.

— Параметры КДУ в норме.

— Ведите репортаж о величине импульса скорости, Талгат.

— 12 метров в секунду импульс, 25 секунд.

— Принято.

— 407 расход.

В течение всех четырех минут работы двигателя борт периодически докладывал набранный импульс, длительность работы и показание “топливомера”.

— 100 метров. Три — сорок пять. 211 килограмм.

— ПО метров. Четыре — ноль пять. 190 килограмм.

Двигатель отработал 4 мин 17 сек и выключился от интегратора, реализовав расчетный тормозной импульс — 115.2 м/с. Сразу после окончания торможения космонавты доложили, что закрывают гермошлемы.

В 13:28:30 с кораблем неожиданно пропала связь, но командир перешел на резервный комплект аппаратуры УКВ-1 и связь восстановилась в 13:30:49. Вскоре она пропала вновь. По-видимому, услышав рекомендацию Земли, Маленченко вновь перешел на основной комплект, связь восстановилась в 13:35:52. Исчезала она ненадолго и позже. В эти минуты “Союз” уже шел вниз по переходному эллипсу с завидной вертикальной составляющей скорости — почти 200 м/с, что соответствовало входу в атмосферу под углом — 1.5°. Экипаж, как и договаривались, вел репортаж, отсчитывая текущую высоту (эти данные приведены в Табл. 1, время — момент доклада).

ИТОГИ ПОЛЕТА ЭО-16 Космический корабль: ”Союз ТМ-19” (11Ф732 №68) Старт: 1 июля 1994, 15:24:50 ДМВ (12:24:50 GMT) с экипажем: Ю.Маленченко, Т.Мусабаев. Место старта: Республика Казахстан, космодром Байконур, площадка №1 Стыковка: 3 июля 1994, 16:55:01 ДМВ (13:55:01 GMT) к модулю “Квант” (37КЭ) Испытание системы “Курс”: 2 ноября 1994, “Союз ТМ-19”; отделение от модуля “Квант” (37КЭ) в 13:40 ДМВ (10:40:10 GMT); повторная стыковка на модуль “Квант” в 14:15:00 ДМВ (11:15:00 GMT) Расстыковка: 4 ноября 1994 г., 11:31:30 ДМВ (08:31:30 GMT) Посадка: 4 ноября 1994, 14:18:26 ДМВ (11:18:26 GMT) с экипажем: Ю.Маленченко, Т.Мусабаев, У.Мербольд. Место посадки: Казахстан, в 88 километрах северо-восточнее города Аркалык Длительность полета: 125 сут 22 час 53 мин 36 сек (Ю.Маленченко, Т.Мусабаев). 31 сут 22 час 35 мин 56 сек (У.Мербольд). ЭКИПАЖ ЭО-16: Командир: подполковник ВВС РФ, гражданин Российской Федерации Юрий Иванович МАЛЕНЧЕНКО Бортинженер: подполковник ВВС РФ, гражданин Республики Казахстан Талгат Амангельдиевич МУСАБАЕВ (вернулись на Землю на КК”Союз-19”) Врач-космонавт: Герой Советского Союза, Летчик-космонавт СССР, гражданин Российской Федерации Валерий Владимирович ПОЛЯКОВ (начал полет в составе ЭО-15, продолжает полет в составе ЭО-17) Работа на борту ОК”Мир” вместе с В.Афанасьевым и Ю.Усачевым (3-9 июля 1994г) и с А.Викторенко, Е.Кондаковой, У.Мербольдом (6 октября-4 ноября 1994 г. ПРОГРАММА ПОЛЕТА: программа 16-й основной экспедиции на орбитальном комплексе “Мир” (ЭО-16); эксперименты по казахской национальной программе; программа “Евромир-94” ЕКА. РАБОТА С ТРАНСПОРТНЫМ ГРУЗОВЫМ КОРАБЛЕМ: ”Прогресс М-24” (11Ф615 А55 №224): запуск 25 августа 1994, 17:25:12 ДМВ (14:25:12 GMT); стыковка 2 сентября 1994, 16:30:29 ДМВ (13:30:29 GMT) с третьей попытки к переходному отсеку базового блока (17КС №127) в телеоператорном режиме; расстыковка 4 октября 1994, 21:55:52 ДМВ (18:55:52 GMT); включение ТДУ 5 октября 1994,00:44:00 ДМВ (4 октября, 21:44:00 GMT); корабль разрушился в атмосфере над Тихим океаном. ВЫХОДЫ В ОТКРЫТЫЙ КОСМОС: 9 сентября 1994, 10:00:04-15:06 ДМВ (07:00:04-12:06 GMT), 5 час 06 мин 13 сентября 1994, 09:30:38-15:32 ДМВ (06:30:38-12:32 GMT), 6 час 01 мин

— Все подтянуто из грузов? — на всякий случай спросил ЦУП (13:38:40).

— Да.

— А кинокамеру, Талгат (13:39:40)?

Талгат не нашелся, что ответить. Ведь кинокамера осталась в БО.

— Это шутка, провокационный вопрос.

В 13:41 “Мир” и “Союз” пересекли экватор под 1° в.д. Для станции начался 49793-й виток (1-й суточный), для корабля — кусочек 1964-го.

— Уже и горизонт по-другому смотрится, — передал “Союз” (13:41:40).

— Первый крен будет левый, — сообщил ЦУП (13:42:05).

В 13:44 “Союз” пересек побережье Африки над Гвинейским заливом.

— Летим над Сахарой (13:48:30).

— Принято, летите над Сахарой, мы с вами.

— Программа “Разделение” включена, — доложил Юра в 13:48:55.

— Проходим Сахару (13:49:44).

В 13:51:05 над северной частью Египта произошло разделение отсеков, появились сигналы “Маяка”. Маленченко доложил показания индикаторов. Связь поддерживалась в течение рекордного времени — почти до входа в атмосферу. Но в 13:52:40 ЦУП отвлекся на вопрос к обитателям “Мира”:

— А Витязи меня слышат?

— Отлично, — громко и с удовольствием ответил Викторенко.

ЦУП обменялся с “ Витязем-1” несколькими техническими деталями, но после этого связь с “Союзом” пропала окончательно.

— Агаты, я ЦУП, вы нас слышите? Агаты, Агаты.

— Два раза маячок пропищал, — сообщил Викторенко.

— Да, Степаныч, слышали мы их тоже (13:54:58).

В 13:56:13 СА “Союза ТМ-19” вошел в атмосферу где-то над Закавказьем. Началось интенсивное торможение.

В 14:02:15 сигналы “Маяка” прорезались вновь. ЦУП попробовал вызывать экипаж, но ответа не получил. Пришлось полагаться на доклады от ПВО и поисково-спасательных групп. Только в 14:08:45 комментатор ЦУПа сообщил: “Поисковые самолеты установили связь с экипажем космического корабля и те доложили: чувствуют себя хорошо, все идет штатно”. Последовали доклады о высоте (2300, 2000, 1400 м). На последней минуте спуска вертолеты службы поиска заметили СА и приземлились рядом через несколько минут.

По уточненным данным, основной парашют открылся в 14:03:21, а в 14:18:26 ДМВ (11:18:26 GMT) СА “Союза ТМ-19” коснулся Земли в 88 км северо-восточнее Аркалыка (Казахстан) в точке с координатами 64°36' в.д., 50°54'с.ш. Перелет расчетной точки (отчасти благодаря сильному ветру) составил 9 км.

Сработали двигатели мягкой посадки. Корабль ударился днищем, подскочил и, перевернувшись в воздухе, ударился срезом верхнего люка. Затем вновь кувырок, и СА замер в штатном положении (днищем вниз). Все трое членов экипажа оценили посадку, как довольно жесткую, хотя она происходила штатно и никаких отклонений в работе техники не было. На заключительном этапе полета очень многое зависело от слаженных действий специалистов российского Федерального управления авиационно-космического поиска и спасения. Поисково-спасательный комплекс включал 6 самолетов, 13 вертолетов и 3 поисково-эвакуационные машины.

КОРОТКИЕ НОВОСТИ • 26 октября НАСА передало в эксплуатацию Национальному управлению по океанам и атмосфере США стационарный метеоспутник GOES-8. Помимо передачи метеоданных, установленные на спутнике приборы используются для исследования солнечного рентгеновского излучения. Тем временем на борту ИСЗ GOES-7 отказал датчик протонов низких энергий. • “Deutsche Aerospace” завершила испытания германо-российско-японской капсулы “Экспресс” и 3 ноября отправила ее из Бремена в Токио. Спутник должен быть запущен японским носителем M3-S2 15 января 1995 г и совершить посадку через 5 суток. Прибытие его в Космический центр Кагосима ожидается 11 ноября. • 31 октября объявлено о выдаче Космическим центром имени Кеннеди очередного контракта на материально-техническое обеспечение эксплуатации орбитальных ступеней Космической транспортной системы корпорации “Rockwell International Corp.”. Контракт в размере 600 млн $ покрывает период 1995-1999 ф.г. и может быть продлен на 2000 и 2001-2004 ф.г. (дополнительно 800 млн $). Контракт на межполетное обслуживание орбитальных ступеней принадлежит “Lockheed Corp.” • Федеральная комиссия по связи США разрешила компаниям “Indium Inc.”, “Globalstar L.P.” и “Mobile Communications Holding Inc.” начать производство в рамках их проектов спутниковых мобильных телефонных систем, не дожидаясь получения лицензии на эксплуатацию таких систем.

На месте посадки космонавтов встретили командующий ВКС России генерал-полковник Владимир Иванов, директор РКА Юрий Коптев и Президент Казахстана Нурсултан Назарбаев. Первичное медицинское обследование показало хорошее состояние здоровья космонавтов. К сожалению, торжественная встреча нарушила план послеполетного медицинского контроля. Поздно вечером 4 ноября космонавты возвратились из Аркалыка на расположенный в 5 км от ЦПК аэродром Чкаловская.

Министр научных исследований и технологии ФРГ Пауль Крюгер в официальной телеграмме поздравил Ульфа Мербольда с успешным возвращением на Землю. В телеграмме отмечается успех проведенных У.Мербольдом в космосе экспериментов и отличное сотрудничество с российскими членами экипажа.

В.Истомин. Во время посадки “Агатов” “Витязи” слышали их переговоры с Землей, о последних минутах полета им рассказывал ЦУП.

В течение оставшегося времени экипаж “Мира” заменил блок системы измерения температур в ЦМ-Э и перевел систему “Воздух” в 4-й режим, затем ушел отдыхать.

Впервые после посадки “Агатов” специалисты ЦУПа вздохнули спокойно: три человека на станции — это не шесть.

1 ноября. К.Лантратов. НК. По существующим сейчас планам, в 1995 году на борту орбитального комплекса “Мир” планируется завершить 17-ю основную экспедицию, провести ЭО-18, ЭО-19, ЭО-20 и начать ЭО-21.

Для обеспечения эксплуатации орбитального комплекса “Мир” должны быть запущены три транспортных корабля “Союз ТМ”, шесть грузовых кораблей “Прогресс М”, модули “Спектр” и “Природа”. С “Миром” планируется провести две стыковки орбитальной ступени “Атлантис”, а перед этим выполнить подход до расстояния ~10 м орбитальной ступени “Дискавери”.

Приведенный ниже график составлен на основании материалов, любезно предоставленных пресс-центром Военно-космических сил МО РФ, и материалов НАСА.

начало февраля	отстыковка ТКГ “Прогресс М-25” (11Ф615А55 №225) от ЦМ-Э
02 февраля	запуск “Дискавери” /STS-63 (США), в составе экипажа — В.Титов
08 февраля	сближение до 10 м ОК “Мир” и “Дискавери” /STS-63
10 февраля	посадка “Дискавери” /STS-63
15 февраля	запуск ТКГ “Прогресс М-26” (11Ф615А55 №226)
17 февраля	стыковка ТКГ “Прогресс М-26” к ЦМ-Э
середина марта	отстыковка ТКГ “Прогресс М-26” от ЦМ-Э
14 марта	запуск ТК “Союз ТМ-21” (11Ф732№70) (ЭО-18); 1-й экипаж: В.Дежуров, Г.Стрекалов, Н.Тагард (США); 2-й экипаж: А.Соловьев, Н.Бударин, Б.Данбар (США)
16 марта	стыковка ТК “Союз ТМ-21” к ЦМ-Э
конец марта	выход в открытый космос для переноса первой многоразовой солнечной батареи с ЦМ-Т на ЦМ-Э
26 марта	посадка ТК “Союз ТМ-20” (11Ф732 №69) (ЭО-17); экипаж: А.Викторенко
05 апреля	запуск ТКГ “Прогресс М-27” (11Ф615А55 №227)
07 апреля	стыковка ТКГ “Прогресс М-27” к ПхО
середина апреля	два выхода в открытый космос для переноса второй многоразовой солнечной батареи с ЦМ-Т на ЦМ-Э и снятия с ЦМ-Д аппаратуры “Трек” (США)
конец апреля	отстыковка ТКГ “Прогресс М-27” от ПхО, посадка ВБК-10
начало мая	выход в открытый космос для переноса конуса в ПхО ББ с оси -Y на -Z
начало мая	перестыковка модуля “Кристалл” с оси -Y на ось -Z ПхО ББ
начало мая	выход в открытый космос для переноса конуса в ПхО ББ с оси -Z на ось -Y
10 мая	запуск модуля “Спектр” (77КСО)
17 мая	стыковка модуля “Спектр” на осевой стыковочный узел ПхО
18-19 мая	перестыковка модуля “Спектр” с осевого стыковочного узла (ось -X) на боковой стыковочный узел ПхО (ось -Y)
начало июня	перестыковка модуля “Кристалл” с бокового стыковочного узла (ось -Z) на осевой стыковочный узел ПхО (ось -X)
10 июня	запуск “Атлантис”/STS-71 (США); в составе экипажа: А.Соловьев, Н.Бударин (1-й экипаж ЭО-19); дублеры: Ю.Онуфриенко, А.Полещук (2-й экипаж ЭО-19)
12 июня	стыковка “Атлантис”/STS-71 к ЦМ-Т
17 июня	расстыковка и посадка “Атлантис”/STS-71 в США; возвращение на Землю экипажа ЭО-18 (В.Дежуров, Г.Стрекалов и Н.Тагард)
18-20 июня	перестыковка модуля “Кристалл” на боковой стыковочный узел ПхО (ось -Z)
21 июня	запуск ТКГ “Прогресс М-28” (11Ф615А55 №228)
23 июня	стыковка ТКГ “Прогресс М-28” к ПхО
начало июля	выход в открытый космос для установки снаружи ЦМ-О аппаратуры “Мирас”
середина июля	отстыковка ТКГ “Прогресс М-28” от ПхО
18 июля	запуск ТКГ “Прогресс М-29” (11Ф615А55 №229)
20 июля	стыковка ТКГ “Прогресс М-29” к ПхО
середина августа	отстыковка ТКГ “Прогресс М-29” от ПхО, посадка ВБК-11
22 августа	запуск ТК “Союз ТМ-22” (11Ф732 №71) (ЭО-20); 1-й экипаж: Ю.Гидзенко, С.Авдеев, представитель ЕКА; 2-й экипаж: Г.Манаков, С.Трешев, представитель ЕКА (от ЕКА подготовку проходят К.Фуглесанг и Т.Райтер)
24 августа	стыковка ТК “Союз ТМ-22” к ПхО
30 августа	посадка ТК “Союз ТМ-21”; экипаж ЭО-19: А.Соловьев, Н.Бударин
06 сентября	запуск ТКГ “Прогресс М-30” (11Ф615А55 №230)
08 сентября	стыковка ТКГ “Прогресс М-30” к ЦМ-Э
середина октября	отстыковка ТКГ “Прогресс М-30” от ЦМ-Э, посадка ВБК-12
22 октября	перестыковка ТК “Союз ТМ-22” с ПхО на ЦМ-Э
26 октября	запуск “Атлантис”/STS-74 (США)
28 октября	стыковка “Атлантис”/STS-74 к ЦМ-Т на постоянный стыковочный модуль (модуль останется на ЦМ-Т)
01 ноября	расстыковка и посадка “Атлантис'7STS-74 в США
начало ноября	выход в открытый космос для переноса конуса в ПхО ББ
10 ноября	запуск модуля “Природа” (77КСИ)
17 ноября	стыковка модуля “Природа” на осевой стыковочный узел ПхО
18-19 ноября	перестыковка модуля “Природа” с осевого стыковочного узла (ось -X) на боковой стыковочный узел ПхО (ось +Z)
22 ноября	запуск ТКГ “Прогресс М-31” (11Ф615А55 №231)
24 ноября	стыковка ТКГ “Прогресс М-31” к ПхО
начало декабря	два выхода в открытый космос для установки аппаратуры ЕКА и спектрометра МОМС-2П
середина декабря	отстыковка ТКГ “Прогресс М-31” от ПхО
25 декабря	запуск ТК “Союз ТМ-23” (11Ф732 №72) (ЭО-21); 1-й экипаж: Ю.Онуфриенко, А.Полещук, представитель НАСА* 2-й экипаж: В.Циблиев, А.Лазуткин, представитель НАСА* (от НАСА подготовку будут проходить Дж.Блаха и Ш Люсид)
27 декабря	стыковка ТК “Союз ТМ-23” к ПхО
4 января 1996	посадка ТК “Союз ТМ-22”; экипаж ЭО-20: Ю.Гидзенко, С.Авдеев, представитель ЕКА

* — по планам РКА и НАСА прилет на ОК “Мир” американских астронавтов в рамках ЭО-21 намечен на март 1996 года на американском корабле.

США. “Атлантис”: Миссия STS-66 И.Лисов по материалам НАСА, Центра Джонсона, Центра Кеннеди, Центра Маршалла и сообщениям АП, ИТАР-ТАСС, Рейтер, Франс Пресс, ЮПИ.

3 ноября 1994 года в 16:59:43 GMT в Космическом центре имени Дж.Ф.Кеннеди НАСА произведен запуск КК “Атлантис” с экипажем из шести человек и аппаратурой для исследований атмосферы Земли и излучения Солнца. Это седьмой и последний полет шаттла в 1994 году.

29 мая “Атлантис” был возвращен в Центр Кеннеди с предприятии “Rockwell International” в Палмдейле (Калифорния), где он в течение полутора лет модифицировался. Эти работы обошлись в 74 млн $. На корабле было проведено 388 проверок и 165 изменений. Были добавлены тормозной парашют, пятый бак криогенных компонентов для электросистемы, средства для установки стыковочного оборудования. “Атлантис” был подготовлен к выведению с ускорением до 6g, что необходимо для увеличения массы выводимой ПН. По прибытии в Центр Кеннеди корабль готовился к полету в 3-м отсеке корпуса подготовки орбитальных ступеней. 23 августа в грузовой отсек корабля была установлена ПН ATLAS-3, а 29 августа — SSBUV/A. 3 октября орбитальная ступень была перевезена в здание вертикальной сборки, и на следующий день состыкована с внешним баком и ускорителями. 10 октября транспортная система прибыла на стартовый комплекс LC-39B, где на следующий день в грузовой отсек был помещен спутник CRISTA-SPAS.

Уже на старте пришлось проверить “водопроводную сеть” корабля, поскольку посадка “Индевора” 11 октября сопровождалась течью воды.

24 октября в Космическом центре имени Джонсона состоялась предполетная пресс-конференция членов экипажа “Атлантиса”.

К 24 октября были проведены огневое испытание трех вспомогательных силовых установок APU и гелиевый тест на отсутствие утечек в двигательной установке.

С 24 по 30 октября проведен заключительный цикл допуска к полету хвостового двигательного отсека.

25 октября в корабль загрузили скафандры для аварийного выхода в открытый космос. 26 октября были установлены пиротехнические средства и произведен наддув баков ДУ корабля. 27 октября проведена очистка внешнего бака.

31 октября около 11:30 EST на посадочный комплекс шаттлов в Космическом центре имени Кеннеди прибыли члены экипажа “Атлантиса”: командир Дон Мак-Монейл, пилот Кёртис Браун, специалисты Эллен Очоа, Джозеф Тэннер, Жан-Франсуа Клервуа и Скотт Паразински. (Здесь и далее дается восточное зимнее время США (EST), если иное прямо не указано. США перешли на зимнее время 30 октября). Им предстояла подгонка оборудования, медицинские процедуры и — по возможности — летные тренировки на самолете-имитаторе шаттла.

Три ветерана и три новичка входят в состав экипажа “Атлантиса”. Мак-Монейл последовательно исполнял функции бортинженера (STS-39), пилота (STS-54) и — теперь — командира. Браун, пришедший, как и его командир, в отряд в 1987 году, остался недоволен своим первым полетом (STS-47). В нем от выведения и до схода с орбиты не было ни одной динамической операции, и Кёртис надеется вволю “порулить” “Атлантисом”.

Впрочем, сказал он, “плохих полетов не бывает”. Очоа летала в качестве специалиста с ПН ATLAS-2 и руководит теперь операциями с полезной нагрузкой. В прошлом полете ей удалось 15 минут поиграть на флейте. В этот Эллен флейту не взяла: времени будет еще меньше.

Скотт Паразински мечтал о космическом полете с пяти лет: его отец работал на фирме “Boeing” над ракетами “Сатурн”. Он взял с собой в полет красную вязаную шапочку аквалангиста, принадлежащую Жаку Кусто. В подводных путешествиях великого француза доктор медицины Паразински черпал свое вдохновение. (Кусто присутствовал на запуске “Атлантиса”.)

Джо Тэннер учил своего командира и пилота (как и почти всех остальных пилотов шаттлов) , как летать на этом орбитальном самолете: до последнего времени он был заместителем начальника отделения самолетных операций в Центре Джонсона. “Быть так близко к программе в течение многих лет, быть знакомым с таким количеством астронавтов, — говорил он, — но когда в 1992 году меня отобрали, в это было почти невозможно поверить. Мне пришлось ущипнуть себя несколько раз.”

Жан-Франсуа Клервуа — француз и астронавт ЕКА. “Мои учителя обычно говорили нам, — сказал он корреспондентам, — что мы будем запросто покупать билеты и лететь в космос. Так что я всегда считал, что мне будет легко слетать в космос. В конечном итоге оказалось, что это не так просто. Но мне выпал шанс, и это очень волнует меня... Я вижу “Атлантис” и становлюсь ближе к величайшему моменту моей жизни.”

Присутствие в экипаже Клервуа формально делает экипаж международным. Фактически же с тех пор как НАСА стало назначать иностранцев специалистами полета (Николлье — дважды, Крикалев, Клервуа, Титов, Хэдфилд), на эту деталь обращают внимание лишь страны, чьи представители летят, да журналисты. В официальных сообщениях для прессы НАСА полет не квалифицируется как международный.

31 октября были выполнены заключительные операции по подготовке полезных нагрузок. В 16:00 с отметки Т-43 час начался предстартовый отсчет, график которого приведен в Табл.1.

Табл.1. Предстартовый отсчет “Атлантиса” Окт. 31 16:00 Т-43ч Начало отсчета Нояб. 01 08:00 Т-27ч Встроенная задержка на 4ч 01 12:00 Т-27ч Продолжение отсчета 01 20:00 Т-19ч Встроенная задержка на 4ч 02 00:00 Т-19ч Продолжение отсчета 02 08:00 Т-11ч Встроенная задержка на 13ч 36м 02 21:36 Т-11ч Продолжение отсчета 03 02:36 Т-6ч Встроенная задержка на 1ч 03 03:36 Т-6ч Продолжение отсчета 03 06:36 Т-3ч Встроенная задержка на 2ч 03 08:36 Т-3ч Продолжение отсчета 03 11:16 Т-20м Встроенная задержка на 10м 03 11:26 Т-20м Продолжение отсчета 30 (?) 11:37 Т-9м Встроенная задержка на 10 м 30 (?) 11:47 Т-9м Продолжение отсчета и старт в 11:56EST

Длительность стартового окна 3 ноября составляла 62 мин.

В ночь на 1 ноября были окончательно закрыты створки грузового отсека.

Прогноз погоды на 3 ноября, подготовленный метеорологами Станции ВВС “Мыс Канаверал”, предсказывал несильный ветер (4-7 м/с), температуру +25°С, видимость 11 км. Рассеянные облака предполагались на высоте 900-1800 и 7600-8500 м. Облачность ниже 2400 м и небольшая вероятность дождя давали 70% за возможность запуска “Атлантиса” в четверг и 60% — в пятницу.

Возможность запуска “Атлантиса” 3 ноября зависела и от назначенного на утро 1 ноября пуска РН “Дельта” с научным ИСЗ “Уинд”. В случае его переноса запуск STS-66 состоялся бы через двое суток после “Дельты”, но не позже 7 ноября. Более длительная задержка заставила бы перенести пуск “Атлантиса” на 14 ноября, чтобы пополнить запасы гелия в системе охлаждения приборов CRISTA-SPAS. “Дельта” стартовала по графику.

Предстартовый отсчет прошел без больших неприятностей, но мелких было хоть отбавляй. Еще в первый день появились подозрения в неправильном подсоединении топливопровода. Потребовался дополнительный анализ документации.

1 ноября после полудня доступ на стартовый комплекс был закрыт. До 22:00 проводилась заправка баков компонентов системы электропитания кислородом и водородом. Затем отстыкован блок кабелей от средней части корпуса. Поворотная башня обслуживания была отведена от корабля около 13:00.

Во второй половине дня в клетки на средней палубе кабины корабля были помещены 10 крыс для экспериментов NIH-R1.

2 ноября прогноз погоды на Канаверале не ухудшился, но появилась информация о том, что благодаря подходящему к Иберийскому полуострову циклону на всех трех заокеанских точках аварийной посадки (Сарагоса и Морон в Испании, Бен-Герир в Марокко) ожидается нелетная погода — сильный ветер, низкая облачность и временами дождь.

Экипаж Мак-Монейла получил 2 ноября подробную информацию о прогнозе погоды, заключительные рекомендации по полезной нагрузке и работал над планами полета и первых суток.

Подготовку осложнили высокие показания датчика давления топлива в двигателе ориентации орбитальной ступени. Специалисты определили, что неисправен датчик, и вечером 2 ноября решение о запуске было подтверждено.

В пятый раз за один год в космос стартует экспедиция, основной целью которой является исследование состояния окружающей среды. Работы по программе “Миссия к планете Земля” — едва ли не единственная часть космической программы НАСА, финансирование которой увеличивается: за четыре последних года оно возросло в полтора раза и достигло 1.2 млрд $. Текущий полет финансируется одноименным управлением НАСА.

Научно-прикладная лаборатория по изучению атмосферы ATLAS — так буквально расшифровывается ее название — совершает полет на шаттле в третий раз с целью исследования состояния атмосферы Земли, в особенности расположенного на высоте 10-30 км озонового слоя. Приборы лаборатории проведут глобальное измерение температур в мезосфере (средняя атмосфера), концентраций малых примесей, исследуют взаимодействие солнечного излучения с отдельными химическими компонентами в термосфере (верхняя атмосфера). Важным дополнением к данным ATLAS'a послужат результаты исследования нижней и средней термосферы приборами отделяемого спутника CRISTA-SPAS, который будет совершать автономный полет в течение 8 суток. Эти исследования имеют общий перечень научных задач и проводятся по единой программе.

Перечень полезных нагрузок, экспериментов и заданий в полете STS-66 приведен в Табл.2. “Комментарий” является, как правило, разъяснением, но не переводом оригинального наименования.

КОРОТКИЕ НОВОСТИ • 28 октября объявлено об образовании в штаб-квартире НАСА Управления политики и планов (Office of Policy and Plans). Заместителем директора НАСА и руководителем Управления назначен Алан Лэдвиг (Alan Ladwig), с октября 1993 г. работавший старшим советником директора НАСА по политическим вопросам. В ведение Управления политики и планов вошли анализ, формулирование и осуществление политики НАСА и долговременное стратегическое планирование, а также согласование позиций агентства с исполнительной властью и федеральными агентствами США. • Китайские официальные лица обратились к американским руководителям программы Международной космической станции с предложением о присоединении к этой программе КНР. Китайцам рекомендовано вести переговоры официально через Госдепартамент США.

Табл.2. Полезные нагрузки, эксперименты и задания в полете STS-66 Обозначение Наименование Комментарий 1. Исследовательская лаборатория ATLAS-3 ATMOS Atmospheric Trace Molecule Spectroscopy Измерение концентраций газов в мезосфере MAS Millimeter-Wave Atmospheric Sounder Измерение распределения водяного пара, окиси хлора и озона ACRIM Active Cavity Radiometer Irradiance Monitor Мониторинг вариаций солнечного излучения SOLCON Measurement of the Solar Constant Измерение абсолютной мощности солнечного излучения SOLSPEC Solar Spectrum Measurement Высокоточное измерения солнечного спектра SUSIM Solar Ultraviolet Spectral Irradiance Monitor Измерение УФ-излучения Солнца 2. Отделяемый спутник CRISTA-SPAS CRISTA Cryogenic Infrared Spectrometers and Telescopes for the Atmosphere Криогенные ИК-спектрометры и телескопы для исследования атмосферы MAHRSI Middle Atmosphere High Resolution Spedrograph Investigation Спектрографические исследования в мезосфере с высоким разрешением SESAM Surface Effects Sample Monitor Изучение влияния условий открытого космоса на поверхности материалов 3. Другие ПН в грузовом отсеке ESCAPE-2 Experiment of the Sun Complementing the ATLAS Pavload and for Education-II Влияние излучения Солнца на верхнюю атмосферу (дополнительная студенческая ПН) 4. Эксперименты в кабине шаттла PCG Protein Crystal Growth Experiments Выращивание кристаллов протеинов в двух установках НРР-2 Heat Pipe Performance Experiment-Reflight Исследование характеристик и динамики жидкости в тепловых трубах PARE/NIH-R1 National Institutes of Health R1 11 биологических экспериментов на крысах STL/NIH-C2 National Institutes of Health C2 2 биологических эксперимента в инкубаторе STL SAMS Space Acceleration Measurement System Измерение слабых ускорений во время экспериментов. 5. Дополнительные задания (DTO/DSO) DTO-254 Subsonic Aerodynamics Verification (Part 2) Подтверждение дозвуковых аэродинамических характеристик DTO-301D Ascent Structural Capability Evaluation Структурные характеристики при выведении DTO-307D Entry Structural Capability Evaluation Структурные характеристики при входе в атмосферу DTO-312 External Tank Thermal Protection System Performance Характеристики теплозащиты внешнего бака DTO-414 Auxiliary Power Unit Shutdown Test (Sequence A) Опытное отключение вспомогательной силовой установки DTO-623 Cabin Air Monitoring Контроль воздуха в кабине DTO-664 Cabin Temperature Survey Контроль температуры в кабине DTO-668 Advanced Lower Body Restraint Test Испытание усовершенствованных средств фиксации тела DTO-677 Evaluation of Microbial Capture Device in Microgravilv Оценка устройства забора микробов DTO-680 On Orbit Fit Check of the Recumbent Seating System on OV-104 Опробование системы опрокинутых кресел (?) DTO-683 Inlerlimb Resistance Device Evaluation - DTO-700-2 Laser Range & Range Rate Device Лазерный дальномер DTO-700-7 Orbiter Data for Real-Time Navigation Evaluation Оценка навигации при помощи лазерного дальномера в реальном времени DTO-805 Crosswind Landing Performance Характеристики посадки при боковом ветре DTO-834 Notch Filter Узкополосный режекторный фильтр DTO-835 Mir Approach Demonstration Демонстрация подхода к “Миру” DTO-836 Tools for Rendezvous and Docking Средства встречи и стыковки DSO-484B Orcadian Shifting in Astronauts by Bright light Оценка смещения суточного ритма при ярком свете DSO-485 Inter Mars Tissue Equivalent Proportional Counter Трансэквивалентный пропорциональный счетчик (в грузовом отсеке) DSO-487 Immunological Assessment of Crewmembers Иммунологическая оценка членов экипажа DSO-493 Monitoring Latent Virus Reactivation and Shedding in Astronauts Контроль реактивации и распространения латентных вирусов DSO-603 Orthostatic Function During Entry, Landing and Egress Изучение связи между длительностью полета и изменениями ортостатической функции DSO-604 Visual-Vestibular Integration as a Function of Adaptation Изменения чувства баланса и функции зрения DSO-605 Postflight Recovery of Postural Equilibrium Control Восстановление контроля позы после посадки DSO-608 Effects of Space Flight on Aerobic and Anaerobic Metabolism During Exercise Исследование изменений в состоянии тела при адаптации к невесомости DSO-612 Energy Utilization Определение необходимого поступления калорий в полете путем регистрации потребления воды и пищи и взятия анализов DSO-614B The Effect of Prolonged Space Flight on Head and Gaze Stability During Locomotion Изменение чувства равновесия при реадаптации к тяжести DSO-621 In-Flight Use of Florinef to Improve Orthostatic Intolerance Postflight Прием препарата “Флоринеф” для улучшения послеполетной ортостатической нечувствительности DSO-624 Pre— and Postflight Measurement of Cardiorespiratory Responses to Submaximai Exercise Сердечно-дыхательные характеристики при неполной нагрузке DSO-626 Cardiovascular and Cerebrovascular Response to Standing Before and After Space Flight Измерение характеристик сердечно-сосудистой системы DSO-901 Documentary Television Документальные телепередачи DSO-902 Documentary Motion Picture Документальные киносъемки DSO-903 Documentary Still Photography Документальные фотосъемки

Все знают, что тонкий слой озона спасает население Земли от губительной мощи солнечного ультрафиолета. И все уже, кажется, слышали о том, что слой озона утоньшается, а над Антарктикой и Арктикой ежегодно на два-три месяца появляется “озоновая дыра”. Озон рождается и уничтожается в результате целого комплекса реакций с участием множества химических агентов. Чтобы в полной мере понять факторы, влияющие на атмосферные реакции с созданием и разрушением озона, ученым необходимы точные данные о малых составляющих в атмосфере, а также об энергии солнечного излучения и ее флуктуациях. Два первых полета комплексов ATLAS дали уникальный по составу и объему массив данных глобальных измерений в атмосфере на разных высотах. Среди прочих данных, в полете ATLAS-1 были измерены концентрации продуктов распада хлорфторуглеродных соединений, которые прямо подтвердили вину этих веществ в переносе разрушающего озон хлора в атмосферу. А полет ATLAS-2 показал, что всего за год общая концентрация озона над средними широтами Северного полушария уменьшилась на 10%.

Два первых полета были проведены в весенний период (в марте 1992 и апреле 1993 г.), третий проводится осенью. Это позволит исследователям изучить важные, но плохо изученные процессы, которые сопровождают переход от относительно спокойной летней атмосферы к более активной зимней в Северном полушарии. Особо будет изучаться состояние озоновой дыры над Антарктикой, достигшей незадолго перед полетом максимальной величины.

Параллельные измерения будут проводиться на беспилотных КА. Результаты измерений научной аппаратурой ATLAS-3 помогут откалибровать данные установленных на них приборов, установить закономерности их “старения” в открытом космосе.

Очень интересные данные по излучению Солнца были получены во время полета лаборатории ATLAS-2, когда уровень активности светила существенно уменьшился за время полета, и в последние его дни солнечные пятна отсутствовали. Эти исследования будут продолжены на борту “Атлантиса”.

Лаборатория ATLAS-3, как и в двух первых полетах, состоит из семи высокоточных инструментов, подготовленных специалистами США, Бельгии, Франции и ФРГ. Шесть из них установлены на негерметичной спейслэбовской платформе в грузовом отсеке (Рис.1), один — в контейнерах на его стене. Стоимость исследовательского комплекса равна 120 млн $.

Целью эксперимента ATMOS (молекулярная спектроскопия малых примесей) является измерение концентраций 30-40 газов в мезосфере. Спектрометр будет фиксировать изменения инфракрасной составляющей солнечного спектра во время заходов и восходов Солнца, когда лучи его пронзают атмосферу на определенной высоте. Прибор имеет солнечный датчик и детектор и оснащен видеокамерой, которая будет передавать контрольное

Рис.1. Лаборатория ATLAS-3: 1 — солнечный ультрафиолетовый спектрометр обратного рассеяния SSBUV-A, 2 — монитор солнечного излучения с активным полостным радиометром ACRIM, 3 — измеритель абсолютной мощности солнечного излучения SOLCON, 4 — сканирующий конический датчик левого борта, 5 — измерение концентраций газов в мезосфере ATMOS, 6 — высокоточный измеритель солнечного спектра SOLSPEC, 7 — записывающее устройство аппаратуры ATMOS, 8 — антенна измерителя распределения водяного пара, окиси хлора и озона MAS, 9 — сканирующий конический датчик правого борта, 10 — измеритель УФ-излучения Солнца SUSIM, 11 — измеритель распределения водяного пара, окиси хлора и озона MAS, 12 — комплект инверторов и насосов, 13 — негерметичная платформа

изображение светила. Прибор ATMOS, подготовленный Лабораторией реактивного движения НАСА, использовался в составе лабораторий “Спейслэб 3”, ATLAS-1 и -2. С его помощью был зарегистрирован рост концентрации хлора с 2.77 до 3.44 миллионных и фтора с 0.76 до 1.23 миллионных между 1985 и 1992 годом.

Зонд миллиметровых волн MAS разработан в Аэрономическом институте Макса Планка (ФРГ) и предназначен для измерения концентрации водяного пара, монооксида хлора и озона на высотах 20-100 км. MAS оснащен параболической антенной для приема излучения с конкретной высоты над краем Земли. Чувствительность приемника излучения на частотах монооксида хлора увеличена вдвое по сравнению с использовавшимся в предыдущих полетах.

Солнечный ультрафиолетовый спектрометр обратного рассеяния SSBUV-A используется на борту шаттла в 7-й раз. Этот прибор выполняет точные измерения солнечного излучения на 12 частотах УФ-области в интересах как физики Солнца, так и атмосферы. Колебания ультрафиолетового излучения Солнца в наибольшей степени влияют на химию атмосферных процессов. Кроме того, более жесткое излучение рассеивается выше в атмосфере и сильнее поглощается озоном, что позволяет найти распределение этого газа по высоте при наблюдении Солнца сквозь атмосферу. Данные с борта “Атлантиса”, помимо своей самостоятельной ценности, помогут уточнить характеристики приборов, летающих в течение длительного времени на ИСЗ NOAA-9, NOAA-11, UARS и “Метеор-3” №5. Спектрометр разработан в Центре Годдарда НАСА и располагается в контейнере типа GAS на боковой стенке грузового отсека.

Монитор солнечного излучения с активным полостным радиометром ACRIM разработан в Лаборатории реактивного движения и предназначен для определения степени и направления вариаций абсолютной величины солнечного излучения. Прибор измеряет излучение в диапазоне от И К до УФ с точностью не хуже 0.1%. В его состав входят три автоматических тепловых датчика и датчик угла между осью инструмента и направлением на Солнце. ACRIM использовался на спутниках SMM и UARS и в полетах шаттлов с лабораториями “Спейслэб-1” и ATLAS.

Сходное задание имеет и прибор SOLCON, разработанный в Бельгийском королевском институте метеорологии (Брюссель). Он должен измерять значение солнечной постоянной (энергия Солнца, приходящая на единицу площади на границе земной атмосферы — одна из основных величин Международной системы единиц) и ее долгопериодических вариаций. В результате одновременных измерений на лаборатории ATLAS-2 и ИСЗ Eureca эта величина определена в 1367 Вт/м². Получены

данные о связи флуктуации солнечной константы с количеством пятен на диске Солнца. Ученые считают, что систематическое изменение солнечной константы на 0.5% в столетие способно объяснить наступление и прекращение ледниковых периодов. Совместное использование данных ACRIM и SOLCON обещает достичь на большой временной базе точности измерения в 0.1 %. SOLCON состоит из радиометра с высоким разрешением и блока цифровой обработки данных. Он входил в состав научного оборудования “Спейслэб 1”, всех трех ATLAS'ob и (под названием SOVA) в состав аппаратуры возвращаемого ИСЗ Eureca.

Аппаратура SOLSPEC разработана в Национальном центре научных исследований (Франция) с целью выяснить с максимально возможной точностью спектральный состав солнечного излучения в диапазоне 180-3200 нм и его вариации в разные фазы солнечного цикла. Прибор имеет три сдвоенных спектрометра. SOLSPEC использовался в полетах “Спейслэб 1” и ATLAS-1 и -2 и, по предварительным данным, подтвердил ожидавшееся распределение энергии по частотам.

Наконец, эксперимент SUSIM по мониторингу УФ-спектра Солнца подготовлен Военно-морской исследовательской лабораторией США (NRL). Он имеет две задачи: измерение флуктуации УФ-излучения Солнца в ходе 11-летнего цикла и изучение деградации характеристик самого измерительного прибора под действием ультрафиолета. Так, за первые 800 суток полета прибор SUSIM на борту ИСЗ UARS потерял 90% своей чувствительности. Измерение ведется на частотах 110-410 нм, которые практически полностью поглощаются атмосферой. SUSIM состоит из двух прецизионных УФ-спектрометров и собственного компьютера для обработки данных. Он входил в состав аппаратуры лабораторий “Спейслэб 2”, ATLAS-1 и -2, и благодаря его работе стало известно, что с 1985 по 1993 г. суммарное УФ-излучение Солнца уменьшилось.

Четыре раза в течение полета экипаж должен развернуть корабль грузовым отсеком к Солнцу, чтобы обеспечить по 6-8 витков съемки его приборами SSBUV/A, ACRIM, SOLCON, SOLSPEC и SUSIM.

“Атлантис” во второй раз из четырех, предусмотренных соглашением между НАСА и Германским космическим агентством ДАРА (“НК” №15, 1993), несет возвращаемый исследовательский спутник на основе германской многоразовой платформы ASTRO-SPAS, названный CRISTA-SPAS по имени основного проводимого на нем эксперимента. Спутник (Рис.2) стоимостью 35 млн $ несет три ИК-телескопа и другое научное оборудование для атмосферных исследований. Он будет совершать автономный полет в 40-70 км сзади “Атлантиса”, причем только для поддержания правильного взаимного положения корабля и спутника запланировано 17 маневров. Управление спутником будет проводиться из германского специализированного центра SPOC в Центре Кеннеди. Во время сеансов связи раз в 10-12 часов CRISTA-SPAS будет передавать туда через шаттл данные о своем состоянии. При сближении со спутником 12 ноября будет впервые опробована новая для шаттлов схема сближения, подготовленная для предстоящих полетов к станции “Мир”.

ИСЗ CRISTA-SPAS имеет около 4.6 м в длину и 2.1 мв длину. Он оснащен бортовым компьютером для управления и ориентации спутника, и ретранслятором диапазона S для связи с Землей. Система точной ориентации платформы ASTRO-SPAS, в состав которой входят звездный датчик и исполнительные двигатели на сжатом газе, а также два специальных приемника навигационных сигналов GPS, обеспечивает 3-осную ориентацию и стабилизацию. Батареи емкостью 20-50 А.ч обеспечивают приборы питанием.

Комплекс ИК-спектрометров и телескопов для исследования атмосферы CRISTA разработан в Вуппертальском университете (ФРГ). С его помощью предполагается впервые получить трехмерную картину средне— и маломасштабных нарушений в распределении малых составляющих в мезосфере и стратосфере в глобальном масштабе. Такие нарушения вызываются ветрами, волновым взаимодействием, турбулентностью и другими процессами.

Рис.2 Спутник CRISTA-SPAS: 1 — прибор для изучения влияния условий открытого космоса на поверхности материалов SESAM, 2 — криогенные ИК-спектрометры и телескопы для исследования атмосферы CRISTA, 3 — звездный датчик, 4 — спектрограф для исследования мезосферы с высоким разрешением MAHRSI, 5 — манипулятор R MS, 6,7 — антенны S-диапазона.

В состав ПН CRISTA входят три телескопа со спектрометрами ближнего ИК-диапазона (4-13 мкм). Кроме того, центральный телескоп оснащен также вторым спектрометром дальнего ИК-диапазона (14-71 мкм). Аппаратура заключена в контейнер, охлаждаемый жидким гелием. Блок электроники, контролирующей работу инструмента, располагается на платформе в контейнере GAS. Спектрометры снимают за секунду один спектр и измеряют до 15 газов в 26 каналах. В течение минуты телескопы получают полный высотный профиль атмосферы. Данные сохраняются на бортовом записывающем устройстве.

Второй основной научный прибор — спектрограф высокого разрешения MAHRSI — разработан в Военно-морской исследовательской лаборатории. Прибор состоит из телескопа и спектрографа Черны-Тёрнера и предназначен для измерения концентраций окиси азота и гидроксида в мезосфере и в нижних слоях термосферы. Измерения на каждом витке будут проводиться либо для гидроксида (на высотах 35-90 км), либо для окиси азота (45-145 км), путем измерения рассеянного на них УФ-излучения Солнца. MAHRSI позволит также точно определить температуру (и плотность) в самом холодном слое атмосферы, на высоте 90-120 км. Впервые будет проведено измерение вертикального профиля гидроксида в стратосфере. Данные будут запоминаться на борту.

Также на борту ИСЗ CRISTA-SPAS размещен эксперимент SESAM, цель которого — измерить скорость деградации поверхностей различных материалов в условиях открытого космоса.

Исследования ПН ATLAS и CRISTA дополнит эксперимент ESCAPE-2, разработанный и подготовленный студентами Университета Колорадо в Боулдере. Аппаратура размещается в контейнере GAS в грузовом отсеке и содержит спектрометр и телескоп с цифровым построением изображения, предназначенные для съемки Солнца в линии Лайман-альфа (121.6 нм) в крайней УФ-области. Цель эксперимента — попытаться найти корреляцию между солнечной активностью и поступлением солнечного излучения в земную атмосферу, обнаружить воздействие такого излучения на температуру и химический состав верхней атмосферы. В первый раз этот эксперимент проводился совместно с ATLAS-2.

Совместно с Национальным институтом здравоохранения США (NIH) НАСА выполняет на “Атлантисе” биологические программы NIH-R1 и NIH-C2. Первая посвящена изучению развития зародышей и состоит из 11 экспериментов над 10 беременными лабораторными крысами и их потомством. Ожидается, что около 100 крысят появятся в ближайшие дни после посадки. Трехмесячные животные на 9-м дне беременности размещаются в двух контейнерах АЕМ на средней палубе “Атлантиса”. В принципе результаты исследования могут дать некоторые ответы на вопрос, допустима ли в условиях космического полета беременность женщины и какие последствия она могла бы иметь для ребенка. Пока американские специалисты считают это категорически недопустимым.

США впервые проводят такой эксперимент, в то время как в России опыты над беременными млекопитающими проводятся на биоспутниках уже в течение нескольких лет. Надо отметить, что ни агентство ИТАР-ТАСС; подробно описавшее “приложение” результатов NIH-R1 к возможным в будущем полетам беременных астронавток, ни другие агентства не отметили одного важного обстоятельства: постановщиком одного из экспериментов (“Метаболизм жидких электролитов”), посвященного физиологическим изменениям в материнском организме, является доктор наук Любовь Серова из Госцентра медико-биологических проблем. По-видимому, это первый чисто российский эксперимент, проводимый на американском пилотируемом корабле. Еще более занятно, что один из девяти американских экспериментов проводит Марк ДеСантис из города Москоу, штат Айдахо. Один эксперимент поставлен французскими исследователями.

В рамках программы NIH-C2 проводятся два эксперимента на клетках куриных эмбрионов, выращиваемых в компьютеризированном инкубаторе тканей STL (“HK” №7, 1994).

Два связанных между собой эксперимента по выращиванию кристаллов протеинов будут проведены на установках COS/TES и VDA/STES, а микрогравитационную обстановку в это время будет отслеживать система регистрации ускорений SAMS.

Целью эксперимента НРР-2 является изучение характеристик и динамики рабочего тела в тепловых трубах, имеющих множественные или несимметричные зоны нагрева. Тепловые трубы — запаянные трубки с теплоносителем — удобно использовать для отвода тепла в системах терморегулирования космических аппаратов. Первый эксперимент (НРР-1) был проведен в ходе полета STS-52 в октябре 1992 г., когда были получены данные по характеристикам нескольких “идеальных” типов тепловых труб, позволившие уточнить моделирующую программу. Новые данные помогут адаптировать программу к нетривиальным конфигурациям зон нагрева и охлаждения, что позволит моделировать реальные конфигурации систем теплоотвода для космических аппаратов. Аппаратура ТРА (Thermal Performance Apparatus) смонтирована в стойках кресла на средней палубе, что позволит членам экипажа испытать некоторые тепловые трубы во время полета. Запланировано 35 тестов с 10 разными рифлеными алюминиевыми трубками, теплоносителем в которых является фреон.

Табл.3. Весовая сводка STS-66 (кг) Стартовая масса (при включении SRB) 2044541 Посадочная масса “Атлантиса” 95186 Сухая масса “Атлантиса” с двигателями 78516 ATLAS-3 3759 SSBUV/A 405 CRISTA/SPAS (спутник) 3263 ESCAPE-2 339 PCG 113 НРР-2 64.0 PARE/NIH-R1 60.8 STL/NIH-C2 25.9 DTO/DSO 79.4

Обязанности астронавтов в экипаже распределены следующим образом. Эллен Очоа отвечает за основные эксперименты — с ATLAS-3, CRISTA-SPAS и SSBUV/A, а также управление манипулятором RMS, включая снятие спутника с орбиты. В ночной смене ее в основном замещает Паразински. Командир Мак-Монейл отвечает за все, а сверх того — за один из медицинских экспериментов. Брауну, помимо пилотских обязанностей, поручены STL и SAMS, ремонтные операции и визуальные наблюдения. Тэннер ведет эксперименты NIH-R1 и PCG. Клервуа должен вывести спутник в полет (он же, по первоначальному плану, должен был и вернуть его); он также занимается экспериментом НРР-2 и спецкреслом DTO-680. Паразински отвечает за ESCAPE-2, телефотосъемки и медицинские эксперименты.

Заправка внешнего бака началась 3 ноября около 03:36 EST и прошла с двумя замечаниями. Из-за ложных данных о попадании воздуха в систему подачи гелия правка была задержана. Около 09:21 из-за неисправности наземного контрольного оборудования подпитка жидким кислородом сменилась оттоком. Подпитка была возобновлена в 09:32 после замены консоли. Максимальная концентрация водорода в хвостовом отсеке при переходе к быстрому заполнению составила 144 миллионных, что лучше ранее зарегистрированных на “Атлантисе” уровней.

Подъем экипажа состоялся около 07:00. Работа в полете была запланирована в две смены, но со значительным перекрытием их в первые и вторые сутки. Поэтому, хотя распорядок дня для членов экипажа был разным, в ночь перед запуском дали поспать обеим сменам. В момент посадки астронавтов в корабль (около 09:00) заправка все еще продолжалась. В полдень 3 ноября погода во Флориде была идеальной, небо ясным и голубым. Дул северо-восточный ветер (5 м/с), было +25.3°С, 767 мм рт.ст. и 62% влажности. В Сарагосе и Мороне погода была неблагоприятной, в Бен-Герире боковой ветер достигал 18 узлов (9 м/с), но постепенно ослабевал.

Отсчет был продолжен с отметки Т-9 мин в 11:47, и на отметке Т-5 мин задержан для оценки погодных условий в Европе и Африке. Руководители пуска пришли к выводу, что погода на базе Бен-Герир в Марокко допускает аварийную посадку (скорость ветра упала до 14-15 узлов, то есть ниже предельно допустимой). Задержка продолжалась 3 мин 43 сек, после чего отсчет был возобновлен окончательно. “Желаем удачного полета и надеемся, что вы насладитесь новым кораблем, который мы предоставили вам,” — напутствовала астронавтов Земля.

Три основных двигателя “Атлантиса” были включены за семь секунд до старта — №3 в 11:59:36.449, №2 — в:36.580, №1 — в:36.694. Двигатели вышли на 100% номинальной тяги, в:43.004 включились твердотопливные ускорители, и в 11:59:43.060 EST (16:59:43 GMT) космическая транспортная система с кораблем “Атлантис” начала подъем.

Твердотопливные ускорители были успешно отделены от внешнего бака на Т+124.72 сек и благополучно приводнились. Выведение на трех основных двигателях продолжалось до их отсечки в Т+513.76 сек. Двигатели дросселировались до 69% номинальной тяги на время прохождения зоны максимального скоростного напора и были выведены после нее на 104 %.

Для запуска “Атлантиса” использовалась схема прямого выведения. Через 39 мин после старта при помощи ДУ орбитального маневрирования был выполнен маневр довыведения OMS-2. Корабль приобрел дополнительно скорость 80 м/с и вышел на очень близкую к заданной околокруговую орбиту высотой 301.7x305.7 км над экваториальным радиусом, или 304.3x318.6 км над фактической поверхностью Земли.

Вскоре после запуска отказал один из двигателей ориентации в левой задней части корабля. Ввиду резервирования двигателей это не должно было повлиять на ход полета.

“Земля выглядит все так же прекрасно, как и всегда,” — сообщил ЦУПу Мак-Монейл, оказавшись на орбите.

В этот же день суда-спасатели подошли к приводнившимся ускорителям, водолазы сняли парашюты. На рассвете 5 ноября суда с поднятыми на них ускорителями вернулись в Порт-Канаверал.

Осмотр стартового сооружения и подвижной стартовой платформы не выявил каких-либо необычных повреждений.

Хроника полета “Атлантиса”

3 ноября, четверг. Сутки 1

Астронавты получили “добро” Хьюстона на работу на орбите в 13:33 EST, открыли створки грузового отсека и немедленно начали расконсервацию семи приборов комплекса ATLAS-3. Эллен Очоа к 14:34 закончила включение систем на платформе ATLAS-3. Наземная группа управления в ЦУПе “Спейслэбов” в Хантсвилле закончила выдачу команд на подачу питания для приборов к 15:30. Сразу после этого синяя смена (Браун, Клервуа и Паразински) отправилась отдыхать: в 16:00 начался их первый шестичасовой сон. Замечаний к системам корабля не было.

Первой операцией с приборами ATLAS-3 была проверка солнечного датчика прибора ATMOS. Мак-Монейл выполнил необходимую ориентацию корабля, и группа управления смогла наблюдать, как датчик очень точно отработал команду перейти с центра диска Солнца на край. При восходе Солнца на 4-м витке в 17:30 был проведен первый сеанс измерений.

Эллен Очоа и Джо Тэннер занялись проверкой дистанционного манипулятора, и уже в 16:54 Очоа доложила, что она захватила платформу SPAS и начинает подавать питание на ее системы для проверки.

В ходе проверки выяснилось, что в баке спутника, содержащем более 750 л жидкого гелия для охлаждения научной аппаратуры, растет давление. ЦУП обещал тщательно следить за этим.

Вечером был включен германский прибор MAS. С его помощью были произведены первые наблюдения озоновой дыры над Антарктидой, когда “Атлантис” пролетал над мысом Горн. До утра MAS работал в паре с прибором ATMOS.

Пока в Хьюстоне была ночь, синяя смена работала с прибором ACRIM. К 07:00 были выполнены включение и калибровка солнечных инструментов для первого цикла. SOLSPEC и SUSIM работали нормально, на ACRIM прошел тест затвора и проверки его продолжались. Кёртис Браун провел также проверку и калибровку аппаратуры звездной навигации по определенным светилам. Эти инструменты дублируют возможности инерциальных измерительных блоков корабля.

Давление в гелиевом баке CRISTA-SPAS к утру стабилизировалось, и подготовка к выведению проходила по плану. Жан-Франсуа Клервуа с помощью манипулятора RMS осторожно извлек спутник из грузового отсека и поднял высоко над ним. Специалисты на Земле провели полную проверку научной аппаратуры — спектрометров и телескопов CRISTA и спектрографа MAHRSI.

Как раз в то время, как Клервуа орудовал манипулятором на “Атлантисе”, его коллега по отряду ЕКА Ульф Мербольд готовился к спуску на Землю на “Союзе”. Два астронавта ЕКА впервые одновременно находились в полете. Некоторые средства информации сгоряча упростили ситуацию и сообщили, что в полете впервые находились два европейца, что было бы неправдой, даже если российских космонавтов за европейцев не считать.

Второй рабочий день для красной смены наступил около пяти утра. Эллен Очоа включила аппаратуру SSBUV, открыла крышку контейнера и до 06:30 выдерживала прибор: в это время происходило охлаждение и остаточное газовыделение. Затем SSBUV выполнил цикл калибровки и был готов к солнечному циклу наблюдений.

После того, как проверки CRISTA-SPAS были завершены, в 07:50 EST (12:50 GMT)

Клервуа освободил захват. В это время “Атлантис” проходил на 14-м витке над Северной Европой и Германией. Как только шаттл и покрытый белой и золотистой краской SPAS разошлись на минимально необходимое расстояние, Мак-Монейл выдал импульс в 0.3 м/с, вынудивший корабль медленно удаляться от спутника. “Это было выдающееся выведение,” — похвалил экипаж из Хьюстона Марк Гарно. (Расхождение “Атлантиса” и SPAS'a наблюдалось на 15-м витке над Москвой. — Ред.)

Сразу после выведения была выполнена проверка его радиосвязи с “Атлантисом”. В течение нескольких часов группа управления посылала на спутник команды, подготовившие его к автономной работе в течение нескольких последующих суток. Примерно в 13:00 EST начались наблюдения с использованием приборов CRISTA и MAHRS1.

В это же время на “Атлантисе” начался первый цикл солнечных наблюдений. Около 14:00 отправились отдыхать Браун, Клервуа и Паразински.

Во второй половине дня работа аппаратуры CRISTA была прервана, когда навигационная система спутника потеряла эталонные звезды. Работу удалось возобновить через несколько часов, когда спутник удалось развернуть с помощью команд с Земли. Были проведены первые измерения гидроксида при помощи MAHRSI, и полученные данные оказались замечательно близки к предсказанным.

Эллен Очоа дважды отвлекалась от работы — сначала для того, чтобы дать управленцам объяснения по эксперименту SOLCON, а затем для интервью телестанции WRC-TV в Вашингтоне. Тем временем после полудня она повторила запуск приемника глобальной навигационной системы GPS на ATLAS'e, при котором были захвачены требуемые четыре спутника. При первой попытке захвачены были только два. (Приемник GPS является запасным средством определения положения корабля. Основные сведения дают собственные инерциальные навигационные блоки корабля.)

Экипаж доложил о неправильной установке нагрузки на велоэргометре. Проблему решили путем установки нагрузки для каждого астронавта индивидуально и вручную.

Параллельно с наблюдениями Солнца удалось получить два дополнительных наблюдения захода прибором ATMOS, при которых измерялись концентрации примесей над Северной Европой. После успешной ночной работы прекратился прием данных от инструмента MAS, и к 19:00 эта проблема решена не была.

К 18:00 EST SPAS отстал от “Атлантиса” на 40 км и продолжал удаляться примерно на 5 км за виток (несколько меньше, чем предполагалось) , но ушел достаточно далеко для безопасной работы двигателей шаттла. Запланированный на Т+23 час 11 мин маневр NC1 был отменен за ненадобностью. Корабль делал один виток за 90.41 мин по орбите высотой 304x306 км.

В 19:45 EST Мак-Монейл при поддержке Очоа выполнил ориентацию “Атлантиса” для специальной калибровки прибора SUSIM. Эта запланированная операция включала прогон SUSIM через диск Солнца с фиксацией на центр и четыре нецентральные точки, чтобы проверить точность настройки на центр Солнца.

Первая полная 12-часовая красная смена закончилась около 22:00. С этого момента, когда на дежурство вновь заступила команда Брауна, распорядок дня на борту стал обычным — две 12-часовые смены.

Около часа ночи закончились “солнечные” витки, на двух последних из которых выполнялись исследования УФ-излучения Солнца при помощи прибора SSBUV. Управление прибором SOLCON и (частично) SOLSPEC выполнялось из центра в Брюсселе.

(Окончание следует)

24 октября. По сообщению АП и информации JPL. Несколько десятков вулканов были исследованы радиолокационными средствами и сфотографированы астронавтами в ходе полета космического корабля “Индевор” (STS-68).

“Героем дня” была российская Ключевская сопка на Камчатке, извержение которой началось спустя восемь часов после старта шаттла. Астронавты стали одними из первых очевидцев извержения и ежедневно следили за его ходом. Извержение Ключевской, таким образом, стало наиболее детально задокументированым методами космической съемки извержением. Особенно привлекательна возможность сравнить радиолокационные и фотографические изображения этого района, сказал геолог из Лаборатории реактивного движения НАСА д-р Джеффри Плаут (Jeffrey J. Plaut), руководитель геологических исследований с помощью радиолокационного комплекса SIR-C/X-SAR. Радиолокационное изображение позволяет определить текстуру и шероховатость поверхности, различить пепел, грязь, пемзу и лаву.

Извержение Ключевской вызвало большое беспокойство руководства авиакомпаний, выполняющих перевозки по маршруту Аляска-Япония. Облака дыма и вулканического пепла представляют для полета по этой трассе определенную угрозу.

Подробности вулканологических исследований с борта “Индевора” были доложены 24 октября участниками ежегодного собрания Американского геологического общества в Сиэттле.

Профессор Гавайского университета Питер Моуджинис-Марк (Peter J. Mouginis-Mark) продемонстрировал различие в изображениях гигантского вулкана Килауэа на о-ве Гавайи, полученных в апреле (STS-59) и октябре (STS-68). За полгода смещение достигло 10 сантиметров — величины, уверенно обнаруженной при обработке материалов радарной съемки. Ученый продемонстрировал область “вспухания” вулкана и зону, где из-за отсутствия поддержки часть острова буквально проваливается в океан. Килауэа проявляет постоянную активность в течение уже 10 лет, но непосредственной угрозы специалисты пока не усматривают.

С борта “Индевора” были сняты 12 из 15 вулканов, выделенных Международным комитетом по вулканологии как наиболее опасные для крупных поселений. Радиолокационные съемки выявили признаки недавней активности вулкана Пинатубо на Филиппинах

и кальдеры Рабаул на о-ве Новая Британия. Удалось проследить грязевые потоки, созданные извержением Пинатубо, и перенос материала реками. Обнаружены прежде неизвестные источники вулканической опасности в Северных Андах.

Ученые надеются, что эти данные помогут местным властям определять исходящие от вулканов опасности и ограничивать их последствия. К сожалению, ближайший полет радиолокационной лаборатории на шаттле возможен не ранее 1997 года.

Не позднее 24 октября в здании вертикальной сборки (VAB) на подвижной стартовой платформе MLP-1 началась и к 4 ноября была закончена сборка твердотопливных ускорителей для системы STS-63. 25 октября закончились проверки системы хранения и распределения криогенных компонентов системы электропитания “Дискавери”. В течение последней недели октября выполнялись проверки вспомогательных силовых установок APU на отсутствие утечек и функциональные испытания системы орбитального маневрирования OMS. К началу ноября было закончено удаление остатков высококипящих компонентов двигательной установки. Был снят левый блок OMS.

По информации Центра Кеннеди за 4 ноября, запуск “Дискавери” с американо-российским экипажем на борту планируется выполнить 2 февраля 1995 г. в 12:40 EST (17:40 GMT, 20:40 ДМВ). Длительность стартового окна — 5 мин. Корабль должен быть выведен на орбиту с наклонением 51.6° (в плоскость орбиты станции “Мир”) высотой 315 км. Плановая длительность полета — 8 сут 4 час 15 мин.

С 21 октября начата подготовка “Индевора” к миссии STS-67 с астрономической программой ASTRO-2. 24 октября был обеспечен доступ персонала к хвостовому двигательному отсеку шаттла. 25 октября был снят защитный хвостовой конус для транспортировки и открыты створки грузового отсека. До 4 ноября были выполнены послеполетное обследование корабля, извлечение из грузового отсека полезной нагрузки SRL-2 и удаление остатков высококипящих компонентов двигательной установки, снятие теплозащиты основных двигателей.

КОРОТКИЕ НОВОСТИ • НАСА опубликовало новые снимки системы Урана, полученные 14 августа 1994 г. Космическим телескопом имени Хаббла. На них видны кольца планеты, включая внешнее кольцо Эпсилон, не менее пяти внутренних спутников Урана, яркие облака в атмосфере планеты и дымка высоко над ее южным полюсом. Внутренние спутники и детали колец не фотографировались после пролета системы Урана “Вояджером-2” в январе 1986 года.

По информации НАСА, сообщениям Рейтер и газеты “Space News”. Астронавты и космонавты, проходящие подготовку к совместному российско-американскому полету на станции “Мир”, в течение последних трех недель октября 1994 года занимались в Космическом центре имени Джонсона НАСА в Хьюстоне. Космонавты Владимир Дежуров, Геннадий Стрекалов, Анатолий Соловьев, Николай Бударин, Юрий Онуфриенко и Александр Полещук, астронавты Норман Тэгард и Бойни Данбэр участвовали в тренировках, включая работу с системами шаттлов, и обследовались для записи базовых медицинских параметров.

28 октября, по окончании цикла занятий в США, состоялась пресс-конференция астронавтов и космонавтов в Центре Джонсона. Участники будущего совместного полета обсудили с журналистами ход подготовки к начинающемся 14 марта трехмесячной экспедиции.

Как сказал Норман Тэгард, подготовку в качестве космонавта можно сравнить с жизнью в монастыре. Но после первого чувства изоляции от дома, семьи и друзей, по мере того, как разворачивалась подготовка, Россия все более казалась домом. Правда, в начале был период “некоторой адаптации”, когда пришлось решить множество технических вопросов — установка связи, прохождение в Штаты и обратно электронной почты. Тэгард овладел беглым русским языком; говорят, впрочем, что одним из основных достоинств его как кандидата на совместный полет было то, что он оказался единственным активным астронавтом с хоть сколько-нибудь приличным знанием русского. Данбэр пока еще носит с собой словарь для повседневного общения.

НАСА предполагает использовать опыт Тэгарда, который он приобретет в полете на “Мире”, для планирования медицинского обеспечения длительных полетов на Международной космической станции.

Октябрьский цикл подготовки в Хьюстоне стал вторым в течение полугода и последним перед полетом. “В следующий раз, наверное, — сказал Тэгард, — мы увидимся с американцами где-то в июне будущего года”.

30 октября российские космонавты и Норман Тэгард вернулись из США в Москву. Для экипажей 18-й основной экспедиции начинается непосредственная подготовка к полету. (Следует отметить, что американская и российская стороны пока не пришли к согласию относительно объема и методов предполетных медицинских обследований американских членов экипажа.)

Что же касается Бонни Данбэр, то для нее работа в Центре Джонсона была омрачена чрезвычайным происшествием. 16 октября во время проведения медицинского эксперимента, связанного с получением базовых физиологических характеристик, Бонни испытала сильную аллергическую реакцию на химический препарат. Представитель медико-биологического отдела НАСА Майкл Браукус подтвердил, что Данбэр испытала анафилактический шок — опасное для жизни состояние, возникающее при реакции подавления чужеродных протеинов. В интервью “Aviation Week and Space Technology” Данбэр сообщила, что пресса “непропорционально раздула” инцидент, хотя признала его серьезность.

Согласно информации, опубликованной телестанцией CNN и еженедельниками AW&ST и “Space News”, состояние Данбэр было настолько серьезным, что для вывода из него пришлось использовать эпинефрин, мощный стимулятор, используемый для борьбы с анафилактическим шоком, а затем Бонни была отправлена в местный госпиталь.

В сообщении от 4 ноября НАСА признало, что Бонни Данбэр была объектом нештатно завершившегося эксперимента, однако отказалось подтвердить приведенные в прессе детали. “Бонни требует, чтобы уважалось ее право на медицинскую тайну, — заявил главный представитель Центра Джонсона Джефф Карр, — по крайней мере на то, что от нее осталось”. Он сообщил, однако, что Данбэр было введено химическое вещество-трассер в ходе эксперимента, направленного на исследования функции почек, то есть того, как тело поглощает и выводит жидкости в невесомости. “Именно эта инъекция вызвала аллергическую реакцию,” — подтвердил Карр. Эксперимент, к которому готовилась Данбэр, дважды проводился на шаттлах и должен быть проведен в ходе полета STS-71 в июне 1995 г. Обстоятельства инцидента 16 октября тщательно расследуются. Создана и 1 ноября приступила к работе комиссия, возглавляемая менеджером по безопасности из руководства НАСА Дэниэлом Малвиллом, которая представит о нем полный отчет. Данбэр еще в течение несколько дней находилась в Центре Джонсона для завершения анализа ее состояния. К 4 ноября врачи разрешили астронавтке выехать для подготовки в Москву, и отъезд Данбэр назначен на 6 ноября.

1 ноября. Сообщение НАСА. Астронавт НАСА д-р Роналд Сига получил назначение на должность директора операций НАСА в России. Сига заменит в этой должности Уильяма Редди, выполнявшего функции руководителя оперативной деятельностью НАСА с августа 1994 года. Редди возвращается в Отдел астронавтов Космического центра имени Джонсона. Первым координатором НАСА в России был Кеннет Камерон.

Сига будет обеспечивать взаимодействие между НАСА и Центром подготовки космонавтов имени Ю.А. Гагарина, обеспечивать тренировки и подготовку в Центре американских астронавтов и все работы с участием персонала НАСА или его подрядчиков в Звездном городке. Помимо этого, он пройдет персональную подготовку с целью ознакомления с эксплуатацией российских космических аппаратов и тренажеров. Как и его предшественники на этом посту, координатор Сига должен устанавливать рабочие и личные отношения с руководством ЦПК и космонавтами, наблюдать за ходом подготовки астронавтов в ЦПК и продолжать отработку курса подготовки.

Роналд Сига участвовал в полете по программе STS-60 вместе с первым российским космонавтом на американском корабле — Сергеем Крикалевым (“НК” №3, 1994).

(Стоит заметить, что Роналд Сига — муж готовящейся сейчас к полету на станцию “Мир” Бонни Данбэр. Этот факт, судя по всему, был учтен при назначении нового координатора НАСА. — Ред.)

3 ноября. И.Лисов по сообщению НАСА. Астронавты Джон Блаха и д-р Шеннон Люсид в феврале 1995 г. приступят к подготовке в ЦПК имени Ю.А.Гагарина ко второй длительной экспедиции американских астронавтов на станцию “Мир”.

В сообщении НАСА не называются ни срок проведения экспедиции, ни способ доставки астронавтов на станцию и обратно. Не объявлено также, кто из астронавтов считается основным, а кто — запасным. Сообщение указывает, что в течение 1995-1997 гт. будет выполнено “от семи до десяти” стыковок шаттлов с “Миром” с переходом экипажа, и “четыре или более” американских астронавтов проработают в общей сложности на “Мире” около двух лет. “По мере продвижения совместных американо-российских работ будет назначен дополнительный персонал НАСА для обеспечения деятельности агентства в России.”

Каждый из двух американских кандидатов участвовал в четырех полетах на шаттле. Джон Блаха (именно так, причем с ударением на последнем слоге, он представлялся журналистам на Конгрессе ассоциации участников космических полетов), полковник ВВС в отставке, был пилотом “Дискавери” в полетах STS-29 в марте и STS-33 в ноябре 1989 г. Шеннон Люсид летала в качестве специалиста на “Дискавери” (STS-51G) в июне 1985 г. и “Атлантисе” в октябре 1989 г. Два последних полета командир Блаха и специалист Люсид выполняли вместе (STS-43 на “Атлантисе” в августе 1991 г. и STS-58 на “Колумбии” в октябре 1993 г.). Второй из них проводился по медико-биологической программе SLS-2. На момент объявления о предстоящей подготовке к пятому полету Шеннон Люсид удерживала рекорд суммарной продолжительности полета для женщин — 34 сут 22 час 52 мин 14 сек.