В те первые недели работы заниматься историческими изысканиями было некогда: каждый день преподносил что-то новое. Звонит как-то прокурор Волжского района Мурахтанова и предлагает провести открытый судебный процесс в нашем актовом зале над бывшим нашим учащимся Ивановым. Он обвиняется в том, что с группой ребят обокрал ларек: взяли водку и несколько банок консервов. Учился он в группе Т-41. Мурахтанова также просила выбрать общественного обвинителя из наших учащихся.
- Хорошо, - ответил я, - сделаем.
Пошел в группу, в которой учился Иванов, уж они-то знают его и по-товарищески осудят. Но неожиданно для себя встретил сопротивление: группа отказывалась избирать обвинителя среди своих.
- Пусть в других группах выбирают, а мы не будем.
Я стал доказывать, что Иванов учился в этой группе, вы его знаете, вы и должны избрать общественного обвинителя. Но они настаивали на своем. Тогда я нажал на ребят и пригрозил, что если...
- Давайте Пьянникова выберем, - предложил кто-то. - Староста хора, к тому же член партии.
- Не буду обвинителем! - воспротивился Пьянников. - Все я да я. Во все дырки затычка. Пусть другого выбирают! - бросил он и сел на место.
- Кого? - спрашиваю его.
- Не знаю.
- Тогда ты остаешься.
После занятий Николай Пьянников зашел ко мне и вновь стал возмущаться, что должен быть обвинителем.
- Почему ты не выдвинул кого-нибудь другого?
- Все откажутся.
- Почему? Боитесь?
- Нет.
- Ну, тогда иди и готовься к выступлению на суде, - резко заявил я ему.
Он вышел от меня, бормоча, что все равно выступать обвинителем не будет.
На другой день группа Т-41 пришла к и.о. директора П.П. Михайлову и пожаловалась на меня, что я незаконно заставил их выбрать Николая Пьянникова общественным обвинителем. Петр Петрович обещал им разобраться и пригласил меня. Я подтвердил, что пришлось нажать на группу. Михайлов улыбнулся: - До меня дошли слухи, что Иванов написал письмо группе, просил кого-то из ребят выступить на суде общественным защитником. Те согласились.
Так вот оно в чем дело...
- И я боюсь, что из группы Т-41 ребята выступят на суде защитниками. Вы понимаете, что может произойти?! - серьезно сказал Петр Петрович. - Я считаю, что надо немедленно переизбрать обвинителя и обязательно из другой группы.
- Это неправильно! - не сдавался я.
- Поймите, Владимир Иванович, вы - молодой, новый человек у нас, и вы не знаете еще, на что способны индустрики.
Я не согласился с ним и сказал, что другого обвинителя выбирать не буду.
Пьянников отказался. Тогда Михайлов и секретарь парторганизации собрали несколько групп и выбрали нового обвинителя - Бориса Пчелякова, члена партии. Подчиняясь партийной дисциплине, он согласился.
Наступили праздничные дни Октябрьской революции. 6 ноября на работу вышел С.И. Родионов. Он сразу выразил недовольство, что мы решили праздновать 4 дня.
- Лучше три дня, - сказал он. - Меньше ЧП будет. Но уж если вы так решили - проводите праздники.
Праздник провели, ЧП не было. Все радовались. - Подождите 3-4 дня, - заметил директор. - Может быть, откуда-нибудь и позвонят...
Но с одним индустриком мне пришлось разбираться. Он пришел на танцы пьяным, Валентин Соловьев предложил ему уйти в общежитие и отоспаться. Николаев не послушался. Я проходил мимо и услышал между ними перебранку. Приглашаю его в кабинет. Не идет. Тогда я прошу ребят привести Николаева в мой кабинет. Приводят, Спрашиваю его:
- Как фамилия?
- Николаев. Ну и что?
- Из какой группы?
- Из УМ-31. Ну и что?
- Почему напился?
- Потому что праздник. Ну и что?
Смотрел он прямо мне в глаза, не моргая, будто сверлил ими меня.
- Тебе известны правила поведения в общественных местах?
- Ну и что?
- А вот что! В пьяном виде сюда не являться! - сорвался я на крик.
Николаев тоже сорвался и повысил на меня голос:
- Слушай, парень, меня не надо учить, где пить и как пить. Я сам воспитывал других и тебя могу воспитать. В армии не такие были, как ты...
И он начал громогласно доказывать мне: сколько он служил, сколько проработал на заводе и сколько он таких, как я, перевоспитал. Это меня не удивило. Удивило то, что он обращался со мной как с учащимся. "То ли он меня не знает, то ли уж такой нахал, - подумал я. - Надо проверить".
- Николаев, ты знаешь, кто это такой? - показываю на Соловьева.
- Не знаю и знать не хочу. Пристал ко мне, как будто ему больше всех надо.
- Так вот слушай, Николаев. Фамилия его Соловьев, зовут Валентином. У нас он - секретарь комсомольской организации техникума. Могу добавить: я работаю в техникуме замдиректора по культурно-воспитательной работе. Понятно?
- Понятно. Ну и... - он не договорил "что". Разговаривать с ним дальше не было смысла. Я попросил ребят отвести его в общежитие. Наутро Николаев ждал меня у входа в техникум.
- Владимир Иванович, - обращается ко мне, "Ага, узнал уже, как звать меня". - Вы извините меня. Дурак я вчера был. Даю слово, что такого больше не будет.
Я уже за короткое время понял, что если индустрики дают слово, то надо верить.
- Хорошо, - говорю ему. - Но ты должен рассказать всей группе, как ты вел себя вчера на вечере.
- Зачем?
- Ну, чтобы группа знала, кто ты такой.
- Не надо на группу, - взмолился он.
- Надо, Николаев, надо. Почему я один должен знать?! Так нечестно.
На собрании Николаев рассказал о своем проступке и просил оставить его в техникуме. Группа основательно покритиковала его, но простила и попросила меня "не выгонять" его из техникума. А я и не собирался этого делать, посчитал, что обсуждение - достаточное ему наказание.
В марте 1964 года мне звонят из городского ЗАГСа и предлагают принять участие в ритуале регистрации новорожденных, среди которых есть и маленький индустрик, сынишка нашего учащегося Николая Городова. Я согласился, встретился с его товарищами по группе, среди которых был Тимофеев Юрий, купили подарок для новорожденного и пошли на регистрацию. Все было замечательно: торжественно вручались родителям свидетельства о рождении, цветы, подарки, произносились душевные речи. Я сказал, что мы, индустрики, рады появлению на свет Валерика, что он будет настоящим индустриком и что, возможно, он поступит к нам учиться, когда вырастет. Это была шутка с моей стороны. Каково было мое удивление, когда через 17 лет мне позвонил директор техникума Ю,В. Тимофеев и спросил:
- Помните, Владимир Иванович, торжественную регистрацию новорожденных в ЗАГСе, где мы поздравляли Николая Городова с сыном?
- Так вот, к нам поступил учиться Валера Городов.
...В марте 1964 года по заданию обкома партии администрация, комитет ВЛКСМ и ученический профком стали формировать большой отряд (150 человек) из числа учащихся на строительство коровника в Марксовском районе. Я боялся, что мы столько ребят не наберем. Но опасения были напрасны: в комитет комсомола и профком поступило столько заявлений, что пришлось отбирать добровольцев на конкурсной основе.
Я отвез их в пригород Маркса, разместил и договорился о питании. Старшими оставил, кажется, Николая Криворотова и Петра Зинченко. А сам уехал. Оставлять учащихся одних - опасное дело. Но С.И. Родионов велел мне вернуться, как все с ребятами обустроится.
Через неделю приезжаю к ним. Спрашиваю:
- Ну как дела?
- Хорошо! - дружно и весело отвечают.
"Нет, - думаю, - надо у начальства спросить. Что они скажут?" - Вы знаете, не ожидали, даем одну норму работы, они ее до обеда выполняют. Даем другую, вдвое больше. Они и ее до обеда выполняют. Даем три нормы! Выполняют! Молодцы!
Да, не зря среди наших учащихся бытует поговорка: "Два индустрика с лопатой заменяют экскаватор".
Вечером ребята угостили меня курятиной.
- Откуда куры? - спрашиваю.
Они замялись, а потом признались честно:
- С колхозного птичника.
- Но это же воровство?! Вас накажут.
- А их все воруют! Кто кур считает?! Их там миллионы!
После моих уговоров - не делать этого - они пообещали "не делать". Я конечно, понимал, что они будут продолжать это "делать", но следить за ними я не мог. Надо было возвращаться в Саратов.
Скоро 12 апреля, третья годовщина полета Ю.А. Гагарина в космос. 20 марта звонит корреспондент областной газеты "Коммунист" Рехен Елена Давыдовна и просит меня организовать ей встречу с теми, кто учил Гагарина и кто учился с ним, так как она скоро поедет в Москву, встретится с Юрием Алексеевичем. Хотелось бы, чтобы он услышал приветственные слова от них. Я пригласил Н.В. Рузанову, А.Н. Дзяковича, Г.Г. Соколова, Р.С. Гаврилину и А.Е. Петушкова. Она взяла у них интервью и записала на магнитофонную пленку. Уехала.
11 апреля я провел первый вечер-воспоминание о Юрии Алексеевиче Гагарине, посвященный третьей годовщине его полета в космос. Пришли и выступили Н.В. Рузанова. Р.С. Гаврилина, С.И. Родионов, Г.Г. Соколов. Потом прослушали обращение Ю.А. Гагарина к саратовцам, которое записала Е.Д. Рехен. Учащийся Николай Чепурных прочитал свое стихотворение, посвященное Ю.А. Гагарину. В концерте блестяще выступил учащийся первого курса Валера Мироненко. Его тенор пленил всех. Я его уже хорошо знал и немало с ним потрудился. Дело в том, что занимаясь усиленно пением, выступлениями в Саратове и Москве, Валера запустил учебу и стоял уже вопрос об отчислении его из техникума за неуспеваемость. Жалко было терять его. К тому же позвонили из Госкомитета по профтехобразованию, чтобы мы - руководство - приняли все меры, оказали ему помощь в учебе и ни в коем случае не отчисляли его из техникума. Мы обратились к преподавателям и учащимся за помощью. И помощь пришла. Валера остался в техникуме.
Приближалось 20-летие со дня основания Саратовского индустриального техникума. Торжество должно было состояться 5 января 1965 года. С.И. Родионов поручил мне составить план мероприятий, посвященных юбилею. Я быстренько сделал план и показал его Сергею Ивановичу. Он внимательно прочел, потом сказал:
- Это хорошо: объявить соревнование за звание техникума имени Гагарина... изготовить фотоальбом, написать историю техникума и подарить все это Юрию Алексеевичу, если приедет.
- Приедет?! Точно?
- Должен, - сказал Родионов неуверенно. - Вот приедет он...Первый космонавт! Ну, и как мы его встретим? Понимаешь, он объехал много стран. Его встречали на высшем уровне, награждали, дарили подарки! А мы что?... Мы должны его встретить не хуже, поскольку он наш воспитанник, наш выпускник. Понимаешь, дорогой Владимир Иванович, нет у нас изюминки.
Сергей Иванович стал расхаживать по кабинету, о чем-то думая. Вдруг он резко повернулся в мою сторону:
- А что, если к приезду Гагарина открыть музей его имени?! Понимаешь, нигде нет, а у нас есть! Лучшего подарка нам не придумать! Ну, как? Согласны?
- Я, конечно, согласился, но заметил, что для музея у нас еще мало экспонатов.
- Будем искать! Привлечем ребят, преподавателей. Рузановой поручим литературную часть, вам - поисковую. Организация за мной. Ну как, делаем?
И работа закипела, Н.В. Рузанова охотно согласилась, учащиеся Антон Нага и Станислав Шаврак взялись за художественное оформление, я - за поиск материалов.
Для музея выделили кабинет немецкого языка, где учился Юра Гагарин. Постепенно накапливался материал. Преподаватели, выпускники, друзья Гагарина и просто незнакомые люди приносили газеты, фотографии, документы. Помню, как однажды в музей пришел преподаватель химии А.Н. Дзякович и принес старый, запыленный и местами порванный рулон ватмана. Спрашиваю Анатолия Николаевича:
- Что это у вас?
- "Доска почета", - улыбаясь отвечает он и подает мне рулон. Осторожно разворачивает его и... Я увидел драгоценную находку.
"Доска почета" имела надпись "Лучшие люди Саратовского индустриального техникума" и фотографии- Н.В. Рузановой, З.Н. Шапошниковой, В. Порохни и Ю. Гагарина. Под ней подпись: "Гагарин Ю.А., отличник учебы, член бюро ВЛКСМ". И дата - 1953 год.
Вот это да! Значит, он уже тогда был замечен и награжден как один из лучших.
- Где вы взяли это, Анатолий Николаевич?
- Да, знаете, как-то неудобно и говорить. Убирал с ребятами свой кабинет, и за одним шкафом нашли этот рулон. Когда я увидел портрет Гагарина, посчитал, что эта "Доска почета" пригодится музею.
- Еще бы! Таким находкам цены нет. Надо же, почти десять лет пролежал рулон за шкафом.
Закончился 1963-64 учебный год. Все учащиеся и преподаватели ушли в отпуск, А.П. Акулова и Н.В. Рузанова поехали в Москву, встретиться там с Ю.А. Гагариным и пригласить его на юбилей техникума. Я засел в Саратовский госархив и стал искать материалы, относящиеся к истории нашего учебного заведения. Обнаружил массу интересного. Был уверен, что многого не знает Юрий Алексеевич Гагарин. Да и все индустрики. Хотелось успеть написать историю к приезду космонавта и подарить ему. Но...
В конце августа захожу к Виктору Николаевичу Лопатину - замдиректора по учебной части (он в это время исполнял обязанности директора, так как С.И. Родионов еще был в отпуске).
- Обрадовать тебя, Владимир Иванович?
- Обрадуй, - говорю. - Может, в отпуск меня отправишь?! Виктор Николаевич нахмурился и грустно произнес:
- Пришла бумага из Москвы: должность замдиректора по воспитательной работе упраздняется. По всем индустриальным техникумам.
Да, вот это новость... Я уже полюбил свою работу, индустриков. За минувший год было сделано много полезных дел, а главное - ни одной драки! Я даже выступил на областном семинаре секретарей парторганизаций, рассказал о формах и методах воспитательной работы...
Жаль было расставаться с техникумом, но я почему-то надеялся, что вернусь сюда.
назад в начало вперед