Вернуться в начало
Р—7. 8К71 (SS—6 Sapwood)
20 мая 1954 года, обсудив предложение Сергея Королева об отказе от разработки Р—3 и форсировании работ над Р—7, правительство СССР приняло постановление о создании баллистической ракеты межконтинентальной дальности полета.
Подобного оружия в мире не было. Попытку создания проекта А—9/А—10 предприняли в годы войны немецкие конструкторы. Их ракета, имея дальность полета 5 000 км, должна была, по замыслу создателей, поражать объекты в Европе и на Атлантическом побережье США. Пред-
ЛГ/МШ и ШМШДЖШ 20
полагалось, что А—9/А—10 будет иметь солидную стартовую массу 85 тонн и мощные двигатели. Окончание войны прервало работу.
И вот, спустя десять лет, к сверхпроекту обратились конструкторы и ученые нашей страны. Прежде всего возник вопрос о полигоне. Капустин Яр не устраивал разработчиков. Он был слишком мал, траектория запущенных с него ракет пролегала над густонаселенными районами. Несмотря на обилие неосвоенных территорий, проблема выбора оказалась непростой. Специально созданная "полигонная" комиссия под руководством генерала Василия Вознюка за год работы перебрала массу самых различных вариантов и для окончательного решения выбрала четыре. Специалисты предложили подходящие участки на территории Марийской АССР, Дагестанской АССР, Астраханской области и Кызыл-Ордынской области Казахстана, неподалеку от поселка Тюратам. Последнее предложение утвердил Совет Министров, как наиболее приемлемое.
2 февраля 1955 года было положено начало строительству одного из крупнейших объектов страны. В силу особого режима секретности объекту присвоили официальное название Научно-исследовательский и испытательный полигон № 5 Министерства обороны (НИИП—5). Неофициально закрепилось название Тюратам. Позже, после первых космических запусков, мир узнал о нем как о космодроме Байконур. Начальником полигона был назначен генерал Алексей Нестеренко.
После изготовления первых ракетных блоков на опытном заводе НИИ—88 в Подлипках начались огневые испытания в загорском НИИ—229. Параллельно проводились стрельбы экспериментальных ракет Р—5МРД увеличенной дальности полета. Эти стрельбы позволили отработать некоторые наиболее сложные элементы будущей "семерки" — так окрестили ее конструкторы.
14 марта 1956 года в самый разгар работ ОКБ—1 вместе с опытным заводом выделяются из состава НИИ—88. Директором и главным конструктором самостоятельного ОКБ—1 назначен Сергей Королев, а НИИ—88 (позже ЦНИИмаш) становится головным научно-исследовательским учреждением отечественного ракетостроения. Решение было правильным, но запоздалым, так как еще несколько лет назад конструкторский коллектив Королева вырос из института. И после этого решения КБ Королева выделялось среди других не в силу решений правительства, а благодаря воле и настойчивости руководителя. Решаемые задачи ставили ОКБ—1 в ранг крупнейшего координатора работ по ракетной технике в масштабах страны. Энергия и талант Королева заставляли беспрекословно подчиняться не только смежные конструкторские коллективы и отраслевые министерства, но и, по некоторым вопросам, президиум Академии наук СССР и Военно-промышленную комиссию.
В годы работы над Р—7 сформировался так называемый Совет главных конструкторов, председателем которого был Королев. Кроме него в совет входили пять главных конструкторов основных систем ракетного комплекса. Разработкой ЖРД занимался главный конструктор ОКБ—456 Министерства авиационной промышленности Валентин Глушко. Стартовый ракетный комплекс сначала на полигоне Байконур, а затем на боевой позиции под Плесецком проектировал главный конструктор Государственного специального конструкторского бюро Министерства машиностроения и приборостроения Владимир Бармин. Командные приборы (гироскопы) создавал главный конструктор НИИ—10 Министерства судостроительной промышленности Виктор Кузнецов. Автономной системой управления занимался главный конструктор НИИ—885 Министерства электропромышленности Михаил Рязанский. Системой радиокоррекции траектории полета -Николай Пилюгин, работавший главным конструктором того же института в другие годы.
Как уже было сказано, специальная комиссия занималась выбором места для полигона. Была создана еще одна комиссия, в задачу которой входило определение места дислокации первой боевой позиции будущих ракет. После долгих раздумий остановились на далекой северной железнодорожной станции Плесецк Архангельской области. Места глухие, таежные и до Америки через Северный полюс — рукой подать.
Первым встал вопрос маскировки комплекса. Королев заявил примерную длину ракеты более тридцати метров и вес около трехсот тонн. В свою очередь, главный конструктор опирался на данные атомщиков о том, что масса первого ракетного ядерного боезаряда будет пять тонн, и требования военных о том, что доставить этот боезаряд надо будет на расстояние не менее 8 000 километров.
Итак, куда спрятать махину ростом с многоэтажный дом? Варианты стартовых комплексов рассматривались самые невероятные. Предлагалась, например, вырубка специальной огромной ниши в скале, из которой ракета выдвигалась вместе со всеми стартовыми сооружениями после объявления боевой тревоги. Разрабатывался проект сверхглубокой шахты.
Все варианты были отвергнуты, и после всесторонней проработки принят наземный стартовый комплекс, защищенный по окружности земляным валом. Сооружение четырех стартов "Ангара" началось в 1957 году под Плесецком. В этом же году введен в строй действующий полигон Байконур, куда третьего марта прибыла первая разобранная на пять блоков ракета под заводским номером Ми—5.
После сборки и испытаний в монтажно-испытательном корпусе председатель Государственной комиссии Василий Рябиков определил дату старта — 15 мая. Как и положено, первый блин оказался комом. Полет ракеты продолжался 103 секунды, после чего, из-за разбушевавшегося пожара, была дана команда аварийного выключения двигателей. Однако, ракета летала, и это было успехом. 10 июня и 12 июля состоялись второй и третий пуски. Как и первый, они оказались неудачными. Ракета либо взрывалась в воздухе, либо вовсе не взлетала. Королев измотал коллектив, добиваясь тщательного разбора причин аварий. Наконец, 21 августа 1957 года произошел первый успешный запуск. Преодолев расстояние 5 600 км, весовой макет боеголовки достиг цели на Камчатском полигоне. Один из наземных измерительных пунктов зафиксировал его приземление. Следующие пуски в акваторию Тихого океана подтвердили расчеты главного конструктора — ракета достигла дальности 8 000 километров.
В 1958 году серийное производство нового изделия развернулось на Куйбышевском авиазаводе № 1, выпускавшем ранее бомбардировщики ИЛ—28, ТУ—16 и перепрофилированном на выпуск ракетной техники. Для организации серийного производства при заводе был образован филиал ОКБ—1, который возглавил один из ближайших сотрудников Королева, ведущий конструктор Р—7 Дмитрий Козлов.
30 июля 1959 года состоялся первый экспериментальный пуск Р—7, оснащенной водородной боеголовкой, а в ноябре этого же года испытания были успешно завершены. Завершилось и строительство боевой стартовой станции "Ангара". В декабре 1959 года первые четыре боевых комплекса Р—7 поставлены на боевое дежурство. 20 января следующего года ракета официально принята на вооружение.
В соответствии с распространенной классификацией, Р—7 относится к первому поколению отечественных МБР. Думается, правы исследователи, относящие эту ракету к самостоятельному, так называемому, нулевому поколению. "Семерка" создана с единственной целью — стать межконтинентальной. Вся конструкция подчинена решению этой главной задачи.
Королев применил хорошо отработанную схему двигателей, использующих жидкий кислород в качестве окислителя. Не выдерживающий обычных температур, быстро нагревающийся и закипающий, жидкий кислород не позволял хранить ракету в заправленном состоянии, что резко снижало ее боеготовность. Но именно этот окислитель прошел хорошую проверку на предыдущих ракетах, был освоен промышленностью, не обладал токсичностью, осложняющей работу с ним личного состава ракетчиков, и не воспламенялся самостоятельно при соединении с горючим. Эти качества, а не степень боеготовности, явились решающими для Королева.
В поздних ракетах Янгеля и Челомея использовались другие компоненты топлива, значительно повышающие боеготовность. Однако, во-первых, именно с ними связаны самые страшные катастрофы в истории отечественного ракетостроения, о чем мы расскажем ниже. Во-вторых, применение более опасных при эксплуатации окислителя и горючего в конструкции самой первой неотработанной межконтинентальной ракеты могло привести к непредсказуемым последствиям, возможно авариям и трагедиям. Королев предвидел это.
Будучи первооткрывателем, он занимался реализацией необычайно смелых проектов, находящихся на грани фантастики. Уникальное сочетание необычного нового и традиционного неизменно приводило к тому, что все без исключения его проекты были реализованы. Нереализованными оказались лишь те, от которых он отказался сам в пользу более перспективных либо те, которым помешала смерть создателя.
Попутно заметим, что применение в поражающей новизной конструкции ракеты традиционного топлива, состоящего из керосина и кислорода, позволило создать вариант космической ракеты носителя ("Востоки" и "Союзы" — те же самые баллистические Р—7, оснащенные третьей "космической" ступенью). И сегодня, спустя более сорока лет после первого удачного запуска, ракета-носитель "Союз" является единственной в стране, способной выводить на орбиты Земли космические корабли с человеком на борту.
Пакетная схема (толстая связка из пяти двигателей) настолько увеличила диаметр корпуса, что оказалось немыслимым создание шахт, способных укрыть ракету. Тандемная схема последовательного расположения ступеней, принятая сегодня в мире, более рациональна, но таит один недостаток. При ее использовании неизбежно применение системы зажигания горючей смеси второй ступени в условиях невесомости и безвоздушного пространства. Схема Королева снижала живучесть комплекса, но была необходима для одновременного гарантированного запуска обеих ступеней "семерки" на земле.
Зажигание топливной смеси в условиях невесомости не было освоено. Системы, предложенные главному конструктору, работали крайне ненадежно. На земле все было не так уж плохо, но при запуске второй ступени на больших высотах появлялись капризы. Ступень могла запуститься, а могла и нет. Страшно представить, что произойдет в случае незапуска, если ракета несет ядерную боеголовку или корабль с космическим экипажем.
Помимо автономной системы управления, позволяющей ракете лететь, повинуясь бортовым командам программы, заложенной на земле, Королев использовал систему радиокоррекции. Коррекция траектории полета производилась с Земли по каналам радиосвязи. Это было оправдано в первой конструкции, так как несовершенная система автономного управления (компьютеры еще не изобрели) позволяла ракете "уходить" от цели на несколько десятков километров. Команды операторов корректировали отклонение, повышали точность стрельбы, но делали всю систему крайне уязвимой. Стоило вероятному противнику поставить у наших границ сверхмощные "глушилки" и включить их в нужный момент, как ракета тут же улетала в "молоко".
Тем не менее, была достигнута главная цель. Страна наконец-то получила средство доставки ядерного боеприпаса за океан с помощью новейшего оружия. Вот как описывал знакомство руководства страны с этой ракетой Никита Хрущев в своих "Воспоминаниях":
"Устинов доложил мне, что конструктор Королев приглашает посмотреть на его баллистическую ракету. Мы решили поехать туда всем составом Президиума ЦК партии. На заводе нам показали эту ракету. Честно говоря, руководство страны смотрело на нее как баран на новые ворота. В нашем сознании еще не сложилось понимание того, что вот эта сигарообразная огромная труба может куда-то полететь и кого-то поразить взрывным ударом. Королев нам объяснил, как она летает, чего может достичь. А мы ходили вокруг нее как крестьяне на базаре при покупке ситца: щупали, дергали на крепость, чуть ли не лизали. Могут сказать, вот какие собрались невежды в техническом отношении. Увы, в те месяцы подобными невеждами оказывались не только мы, но и все люди, впервые сталкивавшиеся с ракетной техникой" (Никита Хрущев, Воспоминания, М. Вагриус. 1997, с. 448).
Первая межконтинентальная баллистическая ракета, несмотря на обилие недостатков, обладала двумя неоспоримыми преимуществами. Во-первых, ее невозможно сбить. И сегодня в мире не существует достаточно надежных систем противоракетной обороны, гарантирующих безопасность страны. Во-вторых, ее удар всегда внезапен. Подготовиться к ракетному нападению, учитывая подлетное время не более тридцати минут, практически невозможно.
Р—7 — двухступенчатая межконтинентальная баллистическая ракета. Создана под руководством главного конструктора Сергея Королева. Ведущий конструктор — Дмитрий Козлов.
Ракета имеет четыре шестикамерных маршево-рулевых ЖРД РД—107 первой ступени тягой у земли 78 т, а также восьмикамерный маршево-рулевой РД—108 второй ступени тягой у земли 71 т. Двигатели разработаны главным конструктором Валентином Глушко. Стартовое устройство — стационарная наземная пусковая установка — создано под руководством главного конструктора Владимира Бармина. Система радиоуправления разработана Николаем Пилюгиным. Система автономного управления — Михаилом Рязанским. Атомный боезаряд создан главным конструктором Самвелом Кочарянцем.
Максимальная дальность полета ракеты — 8 000 км. Максимальная стартовая масса — 283 т. Масса головной части — 5,4 т. Мощность ядерного боезаряда —3 Мт. Масса топлива — 250 т. Длина ракеты — 3.1,4 м. Максимальный диаметр корпуса — 11,2 м. Точность стрельбы —10 км. Ракета имеет моноблочную ядерную отделяемую в полете головную часть. Система управления инерциальная с радиокоррекцией траектории полета. Способ старта — газодинамический. Топливо — керосин и жидкий кислород.
Заправка ракеты происходила непосредственно перед пуском. Это была сложная и длительная процедура. При норме 170 тонн требовалось подвезти к ракете 400 тонн жидкого кислорода. Охлажденный до сверхнизких температур, он, соприкасаясь с теплыми баками, мгновенно вскипал и испарялся. Общее время подготовки к старту достигало двенадцати часов. Боеготовность сохранялась не более восьми часов. После этого топливо сливалось, а ракета на некоторое время превращалась в совершенно безопасное для противника металлическое изделие.
16 июля 1960 года стартовая станция в Плесецке самостоятельно произвела два учебно-боевых пуска. Это были первые старты, осуществленные без помощи конструкторов.
Количество дежуривших под Плесецком Р—7 никогда не превышало четырех. Два стартовых комплекса в случае необходимости могли осуществить запуск боевых ракет с ядерными боеголовками на Байконуре. В середине шестидесятых все "семерки" были сняты с вооружения и заменены ракетой Р—7А.
Р—7 А. 8К74. (SS—6 Sapwood)
Задание на разработку этой ракеты правительство утвердило 2 июля 1958 года. В первую очередь необходимо было увеличить дальность полета. Атомщикам удалось, не снижая мощности термоядерного боеприпаса, почти на две тонны уменьшить его массу. Это позволило ракетчикам замахнуться на дальность 12 000 км. Освоенных
восьми тысяч было явно недостаточно.
24 декабря 1958 года состоялся первый испытательный запуск изделия под индексом Р—7А. Неисправность двигателя привела к аварии. Программу полета выполнить не удалось. Последующие пуски проходили так. Из шестнадцати ракет восемь летали. Четыре из них достигли цели на Камчатке, хотя и с большими отклонениями. В ноябре пятьдесят девятого испытания закончились и, после ряда доработок, 12 сентября 1960 года Р—7А была принята на вооружение. Дальность значительно возросла, однако достигнуть заданных параметров не удалось.
Р—7А — двухступенчатая межконтинентальная баллистическая ракета. Создана под руководством главного конструктора Сергея Королева. Ведущий конструктор — Дмитрий Козлов.
Максимальная дальность полета ракеты — 9 500 км. Максимальная стартовая масса — 283 т. Масса головной части — 3,7 т. Мощность ядерного боезаряда —3 Мт. Масса топлива — 250 т. Длина ракеты — 31,4 м. Максимальный диаметр корпуса — 11,2 м. Точность стрельбы —10 км. Ракета имеет моноблочную ядерную отделяемую в полете головную часть. Система управления инерциальная с радиокоррекцией траектории полета. Топливо — керосин и жидкий кислород. Серийное производство ракеты развернуто на Куйбышевском авиазаводе № 1.
Боевое дежурство модифицированные "семерки" несли на стартовых позициях в Плесецке и на Байконуре. Время подготовки к пуску удалось довести до семи-восьми часов. Но ракетчики не были удовлетворены. Усовершенствованная система управления позволяла использовать упрощенную и компактную наземную аппаратуру. Но и это не нравилось войскам. Оба комплекса не удовлетворяли людей в погонах. Ракетостроение вплотную подошло к рубежу принятия принципиально новых решений.
В октябре шестидесятого разведка доложила главкому Неделину о том, что в США произведен успешный запуск ракеты "Атлас", имеющей дальность около 15 000 км. Связавшись с Королевым, Неделин спросил, может ли Р—7А пролететь столько же, если мощность ядерного боеприпаса будет уменьшена вдвое (ученые из Арзамаса—16 уже сообщили ему о создании компактного заряда мощностью 1,65 мегатонны). Королев ответил утвердительно, хотя отчетливо представлял: речь идет о создании нового ракетного комплекса.
Модификацию Р—7А все же испытали. С облегченной головной частью она преодолела расстояние 12 000 километров. Однако в серию не пошла, оставшись опытной. Малая мощность заряда не могла компенсировать значительное отклонение ракеты от цели. Стрелять по городам не возбранялось, но поразить хорошо укрепленные стратегические объекты противника было невозможно. На очереди стояла Р—9.