Один из первых аэродромов страны — Ходынка. Кто только не ходил по твоей траве! Гениальные конструкторы и лучшие летчики узнали на твоей глади, Ходынка, и минуты успеха, и боль за погибших друзей.

Там, где разбивались летчики, высаживали гвоздики.

Москвичи шли на Ходынку, чтобы поглазеть на самолеты, на летчиков. Студенты МАИ вынашивали здесь свои мечты, их фантазия обгоняла неторопливые «этажерки», которые упрямо штурмовали высоту.

Возможно, у студента Михаила Янгеля именно здесь возникла идея создать новый тип истребителя, не похожий на существующие.

Первый курс. Аудитории, почтенные профессора, эксперименты в лабораториях, первые курсовые работы. И рождалось сомнение: а справлюсь ли? И Янгель отвечал себе: конечно, справлюсь! У тех, кто приходит в вуз со школьной парты, слишком резок скачок к самостоятельности. И требуется немало мужества, чтобы быстро — всего за один семестр — повзрослеть.

Михаилу Янгелю было легче — за его плечами были годы самостоятельной жизни и труда. На фабрике он получил хорошую закалку, был упорным, работоспособным. А у него еще и дар — умеет абстрактно мыслить. С таким даром легче усваиваются премудрости науки. Миша Янгель любой чертеж видел, как готовую деталь, «во плоти». Было и другое — яркое и конкретное воображение. Вдруг увлекся он межпланетными путешествиями — читал книги, слушал популярные лекции. А потом друзья удивляются: до чего же захватывающе рассказывает он о полете в космосе, словно сам там побывал, и советуют ему написать роман. Он в ответ смеется: «Прочтите Циолковского...»

Диалог с Янгелем

— Начну с цитаты. Валентин Петрович Глушко в одной из статей тех лет писал: «1929 г.— начало работ с реактивным мотором — является годом всеобщего увлечения реактивными аппаратами, вплоть до составления фантастических проектов полета на Луну... Инженеры разрабатывали планы трансатлантических почтовых и пассажирских ракетных сообщений с Америкой. Все газеты помещали на своих столбцах сообщения, свидетельствующие о том значительном внимании, которое промышленные и военные круги уделяли реактивному мотору».

— Естественно, я знал об этих проектах.

— Они заинтересовали вас?

— Тогда они были далеки от моих интересов.

— Еще одна ссылка. В этот раз на Сергея Павловича Королева. Книга инженера С. П. Королева «Ракетный полет в стратосфере» заканчивается такими словами; «Мы уверены, что в самом недалеком будущем ракетное летание широко разовьется и займет подобающее место в системе социалистической техники. Ярким примером тому может служить авиация, достигшая в СССР такого широкого размаха и успехов. Ракетное летание, несомненно, может претендовать в своей области применения вряд ли на меньшее, что со временем должно стать привычным и заслуженным». Неужели эти слова не взволновали вас?

— Я не собирался становиться ракетчиком. Авиационный инженер, конструктор — вот была цель, которую я поставил. Самолеты, и только самолеты... Сергей Павлович Королев и Валентин Петрович Глушко стояли у истоков отечественной ракетной техники, я пришел в эту область позже.

У Янгеля «одна, но пламенная страсть» — учеба. Учится он с упоением, но приходит день, когда его, молодого коммуниста, вызывают в партком и предлагают возглавить комитет комсомола МАИ. Рабочая закалка, непримиримость, наконец, энергичность, присущая ему до конца жизни, выделяли Михаила Янгеля. Диплом он защитил немного позднее — не хватило сил и на «секретарство» и на учебу. Отказаться же от ответственного партийного поручения он не мог. Кстати, это был первый опыт партийной работы, опыт, который потом ему очень пригодился.

Я листаю подшивки многотиражной газеты «Пропеллер» тех лет. В институтской многотиражке часто мелькает фамилия Янгеля. Однажды во время отчетно-выборной конференции поместили дружеский шарж «Янгель отчитывается». Секретарем его избрали вновь. Единогласно. А в прениях критиковали довольно резко. Поистине, «о тех молчат, кто ничего не делает».

Диплом — одноместный скоростной истребитель - моноплан. Руководитель проекта — прославленный авиаконструктор Николай Николаевич Поликарпов.

Н. Н. Поликарпов относился к Михаилу Янгелю с «пристрастием»: заставлял многое переделывать, спорил с его предложениями, но затем почти всегда соглашался.

— А ведь у тебя голова есть,— сказал однажды Николай Николаевич.— Приходи к нам...

Так Янгель стал авиаконструктором.

«В октябре 1933 года коллектив конструкторов бригады Н. Н. Поликарпова выпустил маневренный истребитель И-15 «Чайка». Это был полутораплан — вспоминает Н. П. Каманин.— Мой товарищ по летному училищу Владимир Коккинаки в 1935 году на этом самолете установил абсолютный мировой рекорд высоты полета — 14 575 метров.

«Невероятно», «Беспрецедентный случай!» — таковы были отклики зарубежной печати на сообщение о рекорде Коккинаки. И, действительно, этот рекорд можно назвать беспрецедентным, потому что установлен он не на специально подготовленном для этой цели самолете, а на серийном.

Надо сказать, что конструкторское бюро Н. Н. Поликарпова основательно поработало над созданием самолета-истребителя. ...Для середины тридцатых годов наши истребители были лучшими в мире. Так, советский И-16 имел скорость 455 километров в час и набирал высоту в 5 тысяч метров за 6,2 минуты... Отрадно было сознавать, что наша страна сумела создать первоклассную авиационную технику. И все это — один из итогов первой пятилетки».

Более десяти лет М. К. Янгель работал в замечательном конструкторском бюро под руководством Николая Николаевича Поликарпова.

Десять лет истребители Поликарпова по своим летно-техническим характеристикам не знали себе равных. Не случайно их конструктора называли тогда авиаторы «королем истребителей». Но к началу сороковых годов потребовались качественно новые боевые машины — и они были созданы в конструкторских бюро, которые возглавляли Туполев, Илюшин, Лавочкин, Яковлев и другие.

далее