Во времена Советского Союза День авиации и космонавтики был праздником всего народа, который гордился своей державой, открывшей человечеству путь в космос. Сегодня, к сожалению, наши космические триумфы больше в прошлом. О нынешнем дне российской космонавтики мы попросили рассказать дважды Героя Советского Союза, летчика-космонавта, депутата Государственной Думы Виталия Ивановича СЕВАСТЬЯНОВА.

— Виталий Иванович, все началось с полета Юрия Гагарина...

— Значение полета Гагарина исключительно важно для всей мировой цивилизации. Сергей Павлович Королев заложил концепцию создания первого космического корабля "Восток", который должен был летать полностью в автоматическом режиме, без участия пилота. Но в пилотируемом варианте все системы должны управляться пилотом. В СССР был мощный ракета-носитель — знаменитая "семерка", на которой мы до сих пор летаем, полезная нагрузка которой была семь тонн. Американцы тогда и близко не могли подойти к этому рубежу — их самая мощная баллистическая межконтинентальная ракета могла вывести на орбиту лишь 1, 4 тонны полезной нагрузки на дальность 12 тысяч километров. Мы же создали самый мощный космический корабль — 5, 8 тонны весом, где все системы были функционально дублированы.

— Виталий Иванович, что за история с конвертом, который Гагарин должен был вскрыть во время полета?

— Чтобы включить кнопку пульта управления, ему нужно было набрать трехзначный код. Ошибись он в цифрах, пульт не включился бы. Этого цифрового шифра Юрий Гагарин до полета не знал. Помню, Сергей Павлович Королев еще до его полета написал на бумаге число "376". Шифровку запечатали в конверт и положили в специальный шкафчик возле пульта в кабине корабля. Магнитный замок на этом шкафчике можно было открыть только в невесомости, когда блокировка снималась. Когда космический корабль "Восток" вышел на орбиту, оказавшись в невесомости, Гагарин достал конверт, вскрыл его, набрал кодовый шифр "376" и нажал кнопку. Он помогал в управлении кораблем, и мы, на Земле, поняли, что космонавт может работать в космосе.

— Будут ли следы российских космонавтов "на пыльных тропинках далеких планет"?

— Думаю, что экспедиция на Марс, несомненно, будет международной. Уверен, что в ней примут участие американские астронавты и российские космонавты. Во-первых потому, что у России самый мощный ракета-носитель "Энергия", который может вывести на околоземную орбиту 120 тонн груза. Шесть его запусков могут доставить на орбиту примерно 720 тонн, состыковав модули будущего корабля марсианской экспедиции. В ее составе будет четыре — шесть человек. Наверняка в ней будут участвовать и представители других стран. Это произойдет примерно в 2025 году. И сегодня уже кто-то из наших соотечественников, кто впервые ступит на Марс, делает свои первые шаги. Готовить молодежь к этому — государственная задача. Будут в России хорошие специалисты, тогда и право полететь на Марс появится. Но для этого надо заниматься космосом, кто же нас возьмет в лаптях-то в экспедицию на Марс?

— У вас не возникло чувство обиды, когда американский космический аппарат высадился на Марсе?

— Это чувство я пережил, когда в России не оказалось денег для создания космического аппарата для высадки на Марс. Мы только помогали в разработке марсианской программы и часть технологий передали Европейскому космическому агентству. Но марсианский европейский аппарат, к сожалению, не заработал. Есть предположение, что он попал в какую-то расщелину, и антенны не подают сигнал на ретранслятор и далее на Землю. Но высадился он почти одновременно с американским "Спиритом". Уверен, что мы будем работать на планетах Солнечной системы — вначале на Марсе, скорее всего, а потом и на других планетах.

— После аварии "Колумбии" американцы на Международную космическую станцию на шаттлах не летают. Все снабжение станции полностью легло на Россию. Что за это получает Россия?

— Первый базовый модуль Международной космической станции "Заря" Россия сделала по заказу американцев, которые за него заплатили 450 миллионов долларов. Второй модуль "Звезда" тоже для них строили. И вообще, из шести модулей четыре построили мы. И все — не на бюджетные средства. Вырученные деньги пошли на развитие космической отрасли.

Сегодня мы отправляем на МКС пилотируемые экспедиции на модернизированных космических кораблях "Союз" и беспилотных транспортных кораблях "Прогресс-М". Надеялись, что американцы за это нам заплатят, но они сослались на американский конгресс, который отказался оплачивать обслуживание МКС. Россия же тратит на полеты на станцию бюджетные деньги, а американцы засчитывают нам только собственность на МКС.

До гибели "Колумбии" у американцев на МКС было 78 процентов собственности, у нас — семь, остальные 15 процентов поделили Канада, Япония и Европейское космическое агентство. Сейчас наша доля увеличилась на пять процентов, у американцев на столько же уменьшилась. Но нам нужны средства на строительство кораблей "Союз" и "Прогресс". А мы вместо того чтобы создавать свою орбитальную космическую группировку, вынуждены даже небольшие бюджетные средства тратить на обслуживание МКС.

Американцы поставляют научную аппаратуру только на свои модули, нам же туда путь закрыт. Поэтому сегодня нужно выполнять свою национальную космическую программу, иначе наши заокеанские коллеги уйдут далеко вперед, а мы полностью отстанем.

— Вот уже пятнадцать лет, как мы уступаем лидерство в космосе. Сумеем ли вернуть утраченное? Способна ли Россия реанимировать космические заводы, восстановить ВПК?

— Пока мы еще не утратили свой космический потенциал, не растеряли квалифицированных специалистов и, несмотря на безденежье, продолжаем разрабатывать новые технологии. Но бюджетное финансирование федеральной космической программы явно недостаточно. В основном средства зарабатываются от международных контрактов, продаем иностранцам нашу космическую технику. Конечно, прибыль от коммерческой деятельности используется для финансирования определенной части научно-исследовательских программ. Но на развитие федеральной космической программы необходимо около 30 миллиардов рублей.

— Как используются наработки в космосе для обороноспособности страны?

— Уже несколько лет у нас создается глобальная навигационная спутниковая система "ГЛОНАСС", которая должна включать в себя 16 спутников. Запустили половину. Но пока система не создана, образуются так называемые информационные дыры. Это вполне и могло стать причиной нештатной ситуации на недавних военных учениях Северного флота, когда две ракеты с подлодки не смогли взять старт. Ракета спрашивает, куда лететь, а навигационная система ей не отвечает: в это время в ней образовалось "окно". А раз нет единой космической спутниковой системы, то обороноспособность страны под угрозой. Да и прикладная спутниковая группировка у нас слабенькая. Вот и получается, что на свои разработки мы еле-еле что-то наскребаем из бюджета. Американцы же на свою национальную космическую программу в 2003 году потратили 20, 4 миллиарда долларов.

Впереди у нас много задач по восстановлению российского потенциала аэрокосмической промышленности и всего военно-космического комплекса. Сегодня эту отрасль возглавил генерал-полковник Анатолий Перминов, до недавнего времени командующий Космическими войсками. Зная его характер, я думаю, что он наведет в космической отрасли порядок.

Беседу вела Марина ЭРАТОВА.