Герой Советского Союза
Юрий Алексеевич Гагарин.
| ЮРИЙ ГАГАРИН — ПЕРВЫЙ КОСМОНАВТ ПЛАНЕТЫ ЗЕМЛЯ |
Герой Советского Союза Юрий Алексеевич Гагарин. |
| 12 АПРЕЛЯ 1961 ГОДА |
«Дорогие друзья, близкие и незнакомые, соотечественники, люди всех стран и континентов! Через несколько минут могучий космический корабль унесет меня в далекие просторы Вселенной. Что можно сказать вам в эти последние минуты перед стартом? Вся моя жизнь кажется мне сейчас одним прекрасным мгновением. Все, что прожито, что сделано прежде, было прожито и сделано ради этой минуты... Счастлив ли я, отправляясь в космический полет? Конечно, счастлив. Ведь во все времена и эпохи для людей было высшим счастьем участвовать в новых открытиях... Сейчас до старта остаются считанные минуты. Я говорю вам, дорогие друзья, до свидания, как всегда говорят люди друг другу, отправляясь в далекий путь. Как бы хотелось вас всех обнять, знакомых и незнакомых, далеких и близких! До скорой встречи!» |
| ИНТЕРВЬЮ |
«Космонавтика имеет безграничное будущее, и ее перспективы беспредельны, как сама Вселенная». Эти слова Сергея Павловича Королева выбиты на бронзовой юбилейной медали, которую хранит в своем кабинете ведущий конструктор первых космических аппаратов Олег Генрихович Ивановский. За 54 года работы в ракетно-космической отрасли в его жизни было много запоминающихся событий, но, пожалуй, самое выдающееся из них — создание и запуск легендарного корабля-спутника «Восток», на котором 12 апреля 1961 года впервые в космос полетел человек. Это был наш соотечественник — Юрий Алексеевич Гагарин.
Сегодня почетный академик Российской академии космонавтики имени К. Э. Циолковского, лауреат Ленинской и Государственной премий О. ИВАНОВСКИЙ отвечает на вопросы редакции. Беседу ведет специальный корреспондент журнала «Наука и жизнь» Н. ГЕЛЬМИЗА.
— Олег Генрихович, с того памятного дня, когда корабль «Восток» поднял в космос первого из землян — Юрия Гагарина, прошло 40 лет. Могли вы представить тогда, каких высот достигнет человечество в освоении космического пространства?
— Даже конструкторы и ученые в самых дерзких своих мечтах не могли предположить, какой путь пройдет космонавтика всего за полвека. Путь в космос был открыт за три с половиной года до полета Гагарина — ночью 4 октября 1957 года, когда впервые с околоземной орбиты весь мир услышал позывные советского искусственного спутника Земли. Если спросить сейчас любого не очень молодого человека, будь то ученый или политик, инженер или философ, думал ли он, что последует за этим первым запуском, уверен, никто не сможет ответить на этот вопрос утвердительно. Кто знал, что в космос полетит человек, что не только герой-одиночка, но и космические экипажи будут опоясывать Землю эллипсами орбит? Кто мог себе представить, что на орбите встретятся два корабля — советский и американский — и их экипажи будут работать вместе? Что космические вахты наших космонавтов будут по времени в тысячи раз длиннее гагаринской? Кто мог вообразить, что советский космический аппарат
 Ведущий конструктор первого пилотируемого космического корабля «Восток» Олег Генрихович Ивановский. |
— Фантастикой был и первый полет человека в космос! Расскажите, как все начиналось.
— Открытию космоса, всем нашим достижениям, в том числе и первому пилотируемому полету, мы обязаны двум людям: политику — Никите Сергеевичу Хрущеву и ученому — Сергею Павловичу Королеву. Я думаю, Хрущев прекрасно понимал, что первенство в космосе — небывалый политический козырь для страны. Он дал Королеву все, чтобы тот смог выполнить фантастические свои замыслы. Космическая отрасль получила безграничное финансирование, ей оказывалось всемерное содействие. Только сделай! И сделали! 4 октября 1957 года полетел первый спутник. Я прекрасно помню, как это было, я его в руках держал. Меньше чем через месяц, 3 ноября, полетел второй спутник, с собакой Лайкой.
— Когда перед вами поставили задачу готовить полет в космос человека, конкретные сроки оговаривались?
— Нет, конечно. Запуск ни к какому событию не привязывался. Конкретного срока не было, но мы работали с колоссальным напряжением. Спешили, потому что знали: американцы тоже готовят полет человека в космос. Хрущев и Королев приложили все усилия, чтобы нас не опередили. Не в характере Сергея Павловича было уступать, он стремился забить в космосе первые «колышки». Так и вышло — все первые «колышки» были нашими: первый спутник, первый спуск живых существ с орбиты, дальше — Гагарин, первые в мире посадки на Луну, Венеру и Марс.
— Все системы, все конструкции пилотируемого корабля до последней детали, до последнего винтика должны были быть отработаны, проверены, испытаны и на земле, и в космосе еще до того, как человек займет место пилота. Расскажите, как шла подготовка к полету?
 | ||
| На пути из аэропорта Внуково к Красной площади Юрия Гагарина приветствовали тысячи москвичей. 14 апреля 1961 года. | Москва встречает героя космоса. 14 апреля 1961 года. | |
— Отработка, проверка, испытания и еще раз испытания стали непреложным законом нашей работы. В феврале 1961 года с группой специалистов я уехал на космодром Байконур, где планировался запуск двух кораблей с манекенами вместо пилотов-космонавтов. А чтобы манекенам «не было скучно», с ними должны были лететь собаки: на первом — Чернушка, на втором — Звездочка. Оба полета (9 и 15 марта) прошли успешно. Собачки вернулись на Землю целыми и невредимыми. «Восток» готовили к запуску те же специалисты. У Королева был такой закон — не менять команду, а использовать людей, их навыки и знания, от пуска к пуску.
— Олег Генрихович, вспомните, пожалуйста, вашу первую встречу с Гагариным.
— Это было осенью 1960 года. В тот день по плану намечалась примерка кресла в спускаемом аппарате. Только я собрался дать команду о подготовке к этой самой примерке, как меня позвали к телефону. Звонил Сергей Павлович. Он сказал, что скоро приедет, причем не один, а с «хозяевами». Минут через десять в дверях цеха в белом халате внакидку появился Королев, за ним шла группа летчиков. Это была «боевая» шестерка первого отряда космонавтов: Юрий Гагарин, Герман Титов, Андриян Николаев, Павел Попович, Валерий Быковский, Григорий Нелюбов. Но тогда в ней еще не было лидера, не было первого. Королев минут пятнадцать рассказывал будущим космонавтам об устройстве корабля. А потом на верхний помост площадки подъема поднялся старший лейтенант Гагарин. Он снял тужурку, ботинки, осмотрелся, ловко подтянулся на руках, держась за край люка, влез в кабину корабля и опустился в кресло. Тогда мы и познакомились. Было у нас еще несколько встреч до полета, а потом — старт. Втроем мы провожали Гагарина на корабль и закрывали за ним крышку люка. Об этом можно прочитать в одной из моих книжек.
— Первая встреча человека один на один с космосом могла приготовить самые неожиданные сюрпризы. Вы как ведущий конструктор не боялись — вдруг что-то не получится, сорвется, пойдет не по программе?
— По-моему, была абсолютная уверенность в успехе. Если бы боялись, не запустили бы. Все, на что были способны, мы сделали. Что-то добавить, улучшить, доделать было просто невозможно.
— В единый, мощный кулак было собрано все: наука, производство, лучшие специалисты. На космос работали десятки отраслей. В этом был залог успеха?
— Конечно! Ведь Королев был не один. Собралась могучая кучка главных конструкторов: ракетных двигателей — В. П. Глушко и А. М. Исаев, систем автономного управления — Н. А. Пилюгин, гироскопических приборов — В. Н. Кузнецов, систем радиоуправления — М. С. Рязанский, средств наземного оборудования — В. П. Бармин. Каждый из них внес неоценимый вклад в общее дело, но руководство программой, ее реализацию от научно-технической идеи до производства обеспечивали Главный конструктор Сергей Павлович Королев и руководимый им Совет главных конструкторов. Их работа была сверхзасекречена, а имена никому, кроме ближайших соратников, неизвестны.
| ХРОНИКА КОСМИЧЕСКОЙ ЭРЫ Первый искусственный спутник (4 октября 1957 года). Вес — 83,6 килограмма. Просуществовал 94 дня, сделал 1440 оборотов вокруг Земли. Второй искусственный спутник (3 ноября 1957 года). Вес — 508,3 килограмма. На его борту находилось подопытное животное — собака Лайка. Просуществовал 163 дня, сделал 2370 оборотов вокруг Земли. Третий искусственный спутник (15 мая 1958 года). Вес — 1327 килограммов. Просуществовал около двух лет, сделал более 10 тысяч оборотов вокруг Земли. Первая космическая ракета (2 января 1959 года). Вес — 1472 килограмма. Превратилась в искусственный спутник Солнца. Вторая космическая ракета (12 сентября 1959 года). Вес — 1511 килограммов. Доставила вымпел с Государственным гербом Советского Союза на Луну. Третья космическая ракета (4 октября 1959 года). Вес — 1553 килограмма. Облетела Луну, сфотографировала ее обратную сторону и передала изображение на Землю. Первый космический корабль-спутник (15 мая 1960 года). Вес — 4540 килограммов. На его борту находилась герметичная кабина с грузом, имитирующим вес человека. Второй космический корабль-спутник (19 августа 1960 года). Вес — 4600 килограммов. На его борту находились собаки Стрелка и Белка. В спускаемом аппарате подопытные животные успешно возвратились на Землю. Третий космический корабль-спутник (1 декабря 1960 года). Вес — 4563 килограмма. Тяжелый искусственный спутник Земли (4 февраля 1961 года). Вес — 6483 килограмма. Космическая ракета к планете Венера (12 февраля 1961 года). Запущена с тяжелого спутника Земли. Вес автоматической межпланетной станции — 643,5 килограмма. Четвертый космический корабль-спутник (9 марта 1961 года). Вес — 4700 килограммов. На его борту находились манекен пилота-космонавта и собака Чернушка, возвратившаяся на Землю в спускаемом аппарате. Пятый космический корабль-спутник (25 марта 1961 года). Вес — 4695 килограммов. На его борту находились манекен пилота-космонавта, собака Звездочка и другие биологические объекты. Все обитатели корабля благополучно возвратились на Землю в спускаемом аппарате. Первый в мире космический корабль-спутник с человеком на борту «Восток» (12 апреля 1961 года). Пилот-космонавт Ю. А. Гагарин. Вес корабля — 4725 килограммов, продолжительность полета 108 минут. Облетев планету, корабль приблизился к Земле. Спускаемый аппарат и космонавт благополучно приземлились в заволжской степи недалеко от Саратова. |
 Ю. А. Гагарин и Н. С. Хрущев читают свежий номер газеты «Известия», посвященный первому полету человека в космос. Фото С. Смирнова. |
— Олег Генрихович, какие чувства испытали вы и ваши товарищи, узнав о том, что спускаемый аппарат с первым космонавтом успешно приземлился в заданном районе?
— Эмоциональный порыв был такой, какого раньше никто из нас не испытывал. Радость, восторг, гордость за нас и за свою страну. По накалу эмоций 12 апреля 1961 года сравнивали с Днем Победы. Я — фронтовик, пожалуй, согласен с такой точкой зрения. Как и 9 мая 1945 года, москвичи в едином порыве устремились на Красную площадь. Было всенародное ликование по всей стране.
— Вас не удивляет, что нынешние школьники, не говоря уже о маленьких детях, в большинстве своем не знают, кто такой Гагарин? Выходит, первый полет человека в космос не оставил следа в их сознании? Почему так произошло, может быть, изменилась система ценностей?
— Я бы сказал, что измениться может отношение к тому, что знаешь, если появилось что-то новое. А в сознании молодых Гагарина и не было. Для них он все равно, что для меня Наполеон — совершенно нереальный человек, а полет Гагарина — просто исторический факт, который кто-то знает, кто-то не знает, но он не трогает ни их сердца, ни их души. Наше громадное упущение, что все, чего мы достигли в освоении космоса в 1960 — 1980-е годы, в силу известных внешних обстоятельств было закрыто какой-то пеленой. Об этом перестали говорить, перестали писать, информация — и научная, и популярная — была сведена к минимуму.
 На приеме в Кремле собрались выдающиеся соотечественники. Слева направо: Главный хирург Советской Армии, академик А. А. Вишневский, поэт, главный редактор журнала «Новый мир» А. Т. Твардовский, первый космонавт Ю. А. Гагарин и композитор Д. Д. Шостакович. |
— В Америке, тоже космической державе, такая же картина?
— Нет! Американцы своих астронавтов знают. У них космонавтика — престижная отрасль. Я был в Вашингтоне в Музее космонавтики, экспозиция там просто грандиозная. А у нас, первооткрывателей космоса, достойного музея нет. Это, я считаю, позор для страны. Есть только маленький мемориальный музей под ракетой у метро ВДНХ, да еще Дом авиации и космонавтики, но масштаб не тот — космическая техника почти совсем не представлена, жалко смотреть. Был павильон «Космос» во Всероссийском выставочном центре, но и там все сведено на нет, один вьетнамский базар. В авиации, кстати, дело с музеями обстоит лучше. Есть прекрасный музей под открытым небом в Монино под Москвой, там собрана уникальная авиационная техника.
— А как сложилась ваша жизнь после полета Гагарина? Все шло так, как хотелось?
— Конечно, совсем не так. Прежде всего, потому, что меня на несколько лет отлучили от любимого дела. Я и не думал ничего менять, но в ЦК КПСС было принято решение о переводе меня на работу в Кремль начальником космического отдела военно-промышленной комиссии. Это была совершенно иная, чиновничья работа. Я не хочу сказать, что опыт, который она мне дала, не пригодился в дальнейшем. Очень даже пригодился, но все же на 5 лет я был отлучен от живой конструкторской работы. А потом, опять же с помощью Сергея Павловича, вернулся к любимому делу.
— Олег Генрихович, вы в ракетно-космической отрасли 54 года. Срок, можно сказать, рекордный! Как вам представляется будущее российской космонавтики сегодня?
— Думать о будущем с оптимизмом сложно. Отрасль почти в развале. Я вам прямо скажу, сейчас никаким декретом, никаким постановлением поправить дело невозможно, потому что, если здание рушится, спасать его надо вовремя. Коммерциализация космоса привела к тому, что лучшие умы, лучшие специалисты уходят. Работники отрасли сегодня зачастую думают не о том, чтобы создавать, а о том, как и где получать деньги.
— И все-таки, хочется смотреть в будущее с оптимизмом. Может быть, надо делать ставку на международное сотрудничество в космосе?
— Оно просто необходимо. Ни одна страна, даже такая богатая, как Америка, не в состоянии решать в одиночку задачи дальнейшего освоения космоса. Тот опыт, который был у нас, показал, насколько это продуктивно и полезно. Между прочим, принято думать, и такое мнение сложилось не без участия средств массовой информации, что космонавтика — это только пилотируемые полеты, что на нее без толку тратятся миллионы рублей. Но это не так. Есть прекраснейшие, продуктивные многонациональные проекты. Сегодня космос — это спутники связи и навигации, метеорологические зонды и станции, приборы глобального наблюдения за земной поверхностью и околоземным пространством. Искусственные спутники Земли изучают особенности атмосферных процессов, выявляют месторождения полезных ископаемых и водные источники, оценивают загрязненность воды и воздуха, контролируют миграции животных. Долговременные космические экспедиции привозят на землю новые материалы и технологии, разработанные в космосе в условиях невесомости. Останавливаться ни в коем случае нельзя. Нужно обязательно участвовать в строительстве и работе Международной космической станции, создавать и реализовывать новые российские программы.
— Знаменитый американский астронавт Нейл Армстронг, первым ступивший на Луну, сказал о Гагарине: «Он всех нас позвал в космос».
— Это так и есть. В истории космонавтики полет Гагарина — героический рубеж. Только представьте себе — первый (!) полет человека в космос, в неизвестность. Что там его встретит? Вернется ли живым?! Вернулся! И стал для всей планеты первооткрывателем космической эры.
| "ПОЕХАЛИ -И -И!" |
В предисловии к своей книге "Наперекор земному притяжению" О. Г. Ивановский писал: "Получилось так, что космический путь, пройденный советской наукой и техникой, пересек и мою жизненную тропу. Многие мои товарищи могли бы, возможно, рассказать о первых шагах в космосе и лучше, но мне очень хотелось поделиться с читателями тем огромным счастьем, которым были почти пятнадцать лет работы рядом с Сергеем Павловичем Королевым над созданием первых космических аппаратов и кораблей". Среди них был и "Восток", поднявший в космос первого космонавта планеты. Публикуем отрывок из книги, где речь идет о событиях на космодроме Байконур 12 апреля 1961 года.
В истории есть события и имена особые. Они делят время на "до" и "после" них. Они становятся символами эпохи. Таково имя Юрия Гагарина. Он первым из землян взглянул на нашу планету с невиданной высоты и облетел ее с невиданной скоростью. 12 апреля 1961 года он открыл людям путь в космос.
То утро было обычным для всей Земли, всех стран и народов. Но только не для тех людей, что собрались на космодроме Байконур. Для них это были часы, наполненные работой, тревогой, заботами. Люди делали то, чего не делал еще никто на Земле, - готовили к старту ракету-носитель и корабль с человеком на борту.
Обстановка была строгой, деловой, не праздничной, такой же, как и на всех предыдущих космических стартах. Весь расчет "верхнего мостика", так официально называлась наша группа, которой надлежало провести все заключительные операции по подготовке корабля и посадить космонавта, по-моему, не заметил, когда кончилось 11 апреля и началось 12-е. На востоке небо начало алеть. С верхней площадки стартового устройства открылась бескрайняя степь. Облака висели над ней нежно-розоватыми комочками. Предрассветный ветерок настойчиво лез под куртку.
 На заседании Государственной комиссии Главный конструктор С. П. Королев докладывает о готовности корабля "Восток" к полету. Слева от него - Главный теоретик, Президент АН СССР, руководитель космических программ М. В. Келдыш, справа - Председатель государственной комиссии К. Н. Руднев и главком ракетных войск К. С. Москаленко; в профиль первый слева - главный конструктор двигателей В. П. Глушко, на переднем плане - главный конструктор скафандра и кресла С. М. Алексеев. |
Здесь, на самом верху, на сорокаметровой высоте, забот хватало. Все наши действия были предусмотрены технической документацией и строго регламентированы. Но ведь помимо предписанных обязанностей бывают еще и не предписанные никем и ничем человеческие чувства. В тот час мы были влюблены в свой "Восток". Он был нашим давно желанным, выстраданным, с большим трудом созданным детищем, с которым приходилось вскоре расставаться. Ему предстояло сломать границы времени: взлететь утром 12 апреля, через полчаса вернуться назад, в ночь 11 апреля промчаться через это "вчера", обогнув планету, выйти из тени Земли и во второй раз встретить восход Солнца. А пока корабль ждал своего хозяина - человека.
Мы все любили Юрия Гагарина. Этот обыкновенный русский парень покорил нас своей улыбкой, которой потом, после полета, завоевал весь мир. Но чтобы выбрать из сотен, тысяч достойных первого космонавта планеты, одной улыбки мало. Что-то было в нем такое, что сразу не бросалось в глаза, но притягивало сильнее любого магнита. Королев оказался тысячу раз прав, когда говорил, что в Гагарине удивительно сочетается все то, что должно быть у первооткрывателя. Он все, что надо, заметил, все сделал как надо, ничего не упустил, не потерял самообладания. Он был таким, каким должен быть первый землянин, взлетевший в неведомый космос.
 Первый космонавт планеты Земля Ю. А. Гагарин перед космическим стартом. |
Что предстояло ему совершить? Сесть в корабль, такой же, как те, что уже были опробованы в испытательных полетах (см. Хронику космической эры. 1957-1961 годы на стр. 26-27. - Прим. ред.), выдержать давящие при взлете и посадке многократные перегрузки и вибрации, почувствовать всем естеством неведомую землянам невесомость? Но не только это. Гагарину предстояло осуществить мечту. Мечту Главного конструктора и тысяч его соратников, создавших космический корабль для его полета, мечту своих товарищей - летчиков из первого отряда космонавтов, мечту всех людей на Земле - проникнуть в космическое пространство...
Подготовка к запуску шла полным ходом. На нижних этажах стартового устройства - площадках обслуживания - работали ракетчики. С высоты люди казались совсем маленькими, но узнать было можно. Сергей Павлович отошел от небольшой группки, посмотрел вверх, махнул рукой. Я спустился на лифте вниз.
Королев казался спокойным, но очень уставшее лицо, уставшие глаза. Чуть улыбнувшись, он кивнул мне:
- Ну как дела, старик?
- Все в порядке, Сергей Павлович, ждем.
- Знаю, что все в порядке... Я, пожалуй, поеду туда, к ребятам, посмотрю, как у них подготовка идет.
И он пошел к своей машине. Понял я, что волнуется Главный, сильно волнуется, что хочет занять чем-то паузу, а занять лучше всего делом... Автобус с космонавтами должен был прибыть через час. Я медленно пошел по "козырьку" вокруг ракеты. Подошел один из наших испытателей, давний мой приятель:
Последние приготовления корабля-спутника "Восток" к полету. 
|
- Что, хороша? Любуешься?
- Хороша, Святослав, очень хороша!
- Давай пройдемся немного, пока автобус не приехал.
Мы спустились с козырька и по дороге, кольцом окружавшей стартовое устройство, пошли вокруг. Говорить ни о чем не хотелось. Да, вот стояла наша ласточка, ждала старта. А сколько людей ждали этого момента в то утро?
Ждали радисты на командно-измерительных пунктах, еще и еще раз проверяя передатчики, приемники, антенное хозяйство. Ждали операторы, кому надлежало держать связь с космонавтом. Ждали летчики поисково-спасательных групп в районе приземления и еще в нескольких местах, осматривая моторы и оборудование самолетов и вертолетов... Ждали баллистики, в который раз проверяя сложнейшие средства координационно-вычислительно го центра...
Обойдя ракету кругом, я поднялся на верхний мостик, к кораблю. Наши монтажники - Володя Морозов и Коля Селезнев, облокотясь на перила, смотрели вдаль, туда, откуда должен был появиться голубой автобус. Минут через десять подъехали автомобили с членами Государственной комиссии. Вернулся Сергей Павлович. По плану в шесть часов утра близ стартовой площадки, в "банкобусе", должно было состояться последнее предпусковое заседание Госкомиссии. Сверху хорошо было видно, как люди потянулись в ту сторону.
Незаметно прошел час. И вот на бетонке показался автобус. Все ближе, ближе. Остановился он почти у самой ракеты. Внизу все руководство с нетерпением не меньше нашего ждало этого момента. Минута на лифте - и я внизу. В автобусе открылась передняя дверь, и в ярко-оранжевом скафандре показался Гагарин. Несколько шагов, рука неуклюже поднялась к гермошлему.
- Товарищ председатель Государственной комиссии, летчик-космонавт старший лейтенант Гагарин к полету на первом в мире космическом корабле-спутнике "Восток" готов!
Королев смотрел на Гагарина, как может смотреть отец на сына, провожая его в трудный и опасный путь, и ни словом, ни взглядом не показал своего волнения и тревоги.
- Ну, Юрий Алексеевич, пора. Нужно садиться.
Обнялись. Я стоял рядом и, слегка поддерживая Гагарина под локоть, пошел вслед за ним к лифту. Поднялись по лестнице к площадке. Здесь Юрий на минуту задержался, повернулся к провожающим, поднял руки, посылая им свой привет.
 Так выглядела обложка майского номера журнала "Наука и жизнь" за 1961 год. Последние минуты перед стартом Гагарина. Одновременно это и документальная фотография, и фантазия художника на тему "Мирный космос". Главлит - была такая организация, без разрешительного штампа которой ни одна газета, ни один журнал не мог быть сдан в производство, - категорически не пропускал в печать этот снимок. Причина - вокруг Гагарина запечатлены военные, их выдавали форма, фуражки, погоны. Тогда пришла в голову мысль - военных убрать. Стараниями художника С. М. Пивоварова все были переодеты в комбинезоны и халаты, фуражки превращены в кепки и береты. И штамп Главлита был получен. |
В кабине лифта трое: Гагарин, Востоков и я. Две-три минуты подъема - и мы на верхней площадке. Открываю дверцу. Прямо в лицо - яркий свет ламп: уже и сюда поспел Володя Суворов. Стрекочет камерой, прильнул к видоискателю, как к прицелу. Спешит - дублей таких кадров не сделаешь.
Прошли к люку. Гагарин заглянул внутрь.
- Все в порядке, "первый сорт", как говорит СП (Сергей Павлович Королев. - Прим. ред.), - не преминул доложить Володя Морозов.
- Раз так, садимся, - улыбнулся Гагарин.
Востоков с одной стороны, я с другой помогли Юрию подняться, закинуть ноги за край люка и лечь в кресло. Всплыли в памяти первый приход космонавтов в цех, первое наше знакомство и тот момент, когда Юрий Гагарин впервые садился в кабину корабля...
Я отошел чуть в сторону, чтобы не мешать Востокову колдовать над привязной системой и креслом. Устроившись, Гагарин начал проверку радиосвязи:
- Как слышите меня?.. Вас слышу хорошо... Вас понял: приступить к проверке скафандра.
Я заглянул внутрь кабины. Юрий почти автоматически делал все, что было многократно отрепетировано. Востоков довольно улыбался.
Минут через пять Гагарин доложил:
- Проверку скафандра закончил.
Вскоре он переключил линию радио на телефоны гермошлема, и мы уже не могли слышать вопросов, задаваемых ему, но по ответам было понятно, что с ним говорили товарищи из отряда космонавтов. Говорил и Сергей Павлович.
Я посмотрел на часы: семь часов пятьдесят минут. Надо прощаться с Юрой и закрывать люк. Что-то хочется еще сказать, но, кажется, все сказано. Обнял Юрия, насколько позволяли размеры люка, пожал руку, похлопал по шлему.
Мгновение - и Володя Морозов с Колей Селезневым накинули крышку на замки. А их тридцать. Руки, словно автоматы, быстро навинчивали гайки замков. Володя Морозов специальным, так называемым моментным, ключом подтягивал каждую из них. Первая, пятнадцатая, седьмая, двадцать третья... Некогда смотреть на часы. Секунды отстукивали в висках толчками крови. Последняя! Опустили облегченно руки. И тут же тревожный, настойчивый сигнал телефонного зуммера. Взволнованный голос:
- Почему не докладываете? Как у вас дела?
- Сергей Павлович, тридцать секунд назад закончили установку крышки люка. Приступаем к проверке герметичности.
- Правильно ли установлена крышка? Нет ли перекосов?
- Нет, Сергей Павлович. Все нормально...
- Вот в том-то и дело, что не нормально! Нет сигнала КП-3!
Я похолодел. КП-3 - это специальный электрический контакт прижима крышки, сигнализирующий о ее нормальном закрытии.
- Крышка установлена правильно, Сергей Павлович!
- Что можете сделать для проверки контакта? Успеете снять и снова установить крышку?
- Успеем, Сергей Павлович. Только передайте по радио Гагарину, что будем открывать люк.
- Все передадим. Спокойно делайте свое дело, не спешите.
А времени-то почти не было.
Из фонограммы переговоров.
"7 часов 58 минут. "Заря-1" (Королев). Юрий Алексеевич, после закрытия люка вроде один контактик не показал, что он прижался, поэтому мы, наверное, сейчас будем снимать люк и потом его поставим снова. Как поняли меня?
"Кедр" (Гагарин): Понял вас правильно. Люк открыт, проверяют сигнализаторы.
"Заря-1" (Королев): Ну отлично..."
Так выглядел спускаемый аппарат после приземления. |
В одно шестирукое существо слились мы трое. Не только теперь, но и тогда не понять было, кто и что делал. Казалось, все получалось само. Помню только, что скрипнула крышка в полу нашей рабочей площадки, прикрывавшая люк к лестницам стартового устройства, и показалась голова заместителя Королева - Леонида Александровича Воскресенского.
Очевидно, он, встревоженный происшедшим, несмотря на солидный возраст и отнюдь не богатырское здоровье, поднялся сюда, на высоту пятнадцатого этажа, не воспользовавшись лифтом. Минуту он молча смотрел, потом его плечи и голова медленно ушли в проем люка, и крышка опустилась. По всей вероятности, Воскресенский понял, что его вмешательство не потребуется.
 Перед стартом. Ю. А. Гагарин в сопровождении ведущего конструктора космического корабля "Восток" О. Г. Ивановского поднимается к лифту. |
Сняли тридцать гаек с замков. Сняли крышку. Только и успел я заметить, что Гагарин, чуть приподняв левую руку, внимательно смотрит на меня в маленькое зеркальце, пришитое к рукаву, тихонечко насвистывая: "Родина слышит, Родина знает, где в облаках ее сын пролетает". Смотрю на кронштейн этого самого КП-3. Все на месте. Так, на всякий случай переместили его чуть-чуть. Я подумал: наверное, это наши колдуны - пультовики там, в бункере, проморгали, не заметили, загорелась или нет нужная лампочка. Так оно и было, но в этом они признались гораздо позже.
Последний взгляд. Прощаться с Юрием уже некогда, успел только поймать в зеркальце его хитрющий взгляд. Крышка опять на замках. Снова гайки: первая, пятнадцатая, седьмая, двадцать третья... Есть последняя!
Из фонограммы переговоров:
"8 часов 13 минут. "Заря-1" (Королев): Как слышите меня? Крышку уже начали ставить, наверное?
"Кедр" (Гагарин): Вас слышу хорошо. Крышку уже, очевидно, кончают заворачивать.
"Заря-1" (Королев): Понял вас. У нас все хорошо... Только что справлялись из Москвы о вашем самочувствии. Мы туда передали, что все нормально.
"Кедр" (Гагарин): Понял вас. Передали правильно... Если есть музыка, можно немножко пустить".
В телефоне голос Сергея Павловича:
- КП-3 в порядке. Приступайте к проверке герметичности.
- Есть!
Фу-у! Как гора с плеч...
Из фонограммы переговоров.
"8 часов 17 минут. "Заря-1" (Королев): Ну как, музыку дали вам? Нет?
"Кедр" (Гагарин). Пока не дали.
8 часов 19 минут. "Заря-1" (Королев): Понятно, это же "музыканты": пока туда, пока сюда - не так-то быстро дело делается, как сказка сказывается, Юрий Алексеевич.
"Кедр" (Гагарин): Дали. Про любовь...
"Заря-1" (Королев): Дали музыку про любовь? Это толково, Юрий Алексеевич, я считаю..."
Герметичность проверили быстро - все в порядке.
- Есть герметичность! - это я в трубку телефона. В ответ голос Сергея Павловича:
- Хорошо. Вас понял. Заканчивайте ваши дела, сейчас мы объявим тридцатиминутную готовность.
Из фонограммы переговоров.
"8 часов 25 минут. "Заря-1" (Королев): Герметичность проверена - все в норме, в полном порядке. Как поняли?
"Кедр" (Гагарин): Вас понял: герметичность в порядке. Слышу и наблюдаю: герметичность проверили. Они что-то там постукивают немножко".
Мы собрали инструмент. Надо спускаться вниз, а до чего же не хочется! Руки так и тянутся к шарику - дотронуться еще раз, похлопать его по круглому боку...
 За минуту до посадки в кабину корабля. Рядом с Юрием Гагариным В. Шаповалов (в шлеме) и О. Ивановский. | Первый космонавт в кабине корабля "Восток" в ожидании команды "Старт!". |
Стукнула дверь лифта, рывком пол ушел из-под ног, минута - и мы внизу. Подошел к Сергею Павловичу:
- Прошу разрешения быть во время пуска в бункере управления.
- Ну что же, не возражаю. Только в пультовой будет народу много, так что будь где-нибудь поблизости.
Восемь часов сорок пять минут. Королев, Воскресенский, начальник испытательного комплекса Кириллов около ракеты. А "козырек" уже опустел. Все закончено. Теперь ждать. Из репродукторов громкой связи доносится: "Десятиминутная готовность! Готовность десять минут!" Я заметил, что Королев и Кириллов косо посмотрели в мою сторону. Пора уходить. Взглянул на ракету последний раз, больше ведь ее не увидишь! Спустился в бункер, расположенный глубоко под землей. Крутая неширокая лестница вниз, тяжелые массивные двери. Прошел по коридору, заглянул в пультовую. Стартовики на своих местах, за пультами. Тихо. Все сосредоточенны, предельно внимательны, серьезны. За спинами людей на невысоком помосте два перископа, как на подводных лодках. Рядом - небольшой столик. У перископов встанут Воскресенский и Кириллов. За столиком - место Сергея Павловича.
 Ю. А. Гагарин. Первый снимок на Земле после посадки. |
Я остался в боковой комнате рядом с пультовой. Народу много - главные конструкторы смежных организаций, испытатели, медики, связисты. В углу на столе телеграфный аппарат, радиостанция, микрофон. Как раз в ту минуту шел разговор с Гагариным. Слышно было, как кто-то из медиков говорил:
- Займите исходное положение для регистрации физиологических параметров.
- Исходное положение занял, - донеслось из динамика.
Пятиминутная готовность! Медленно, медленно тянутся минуты. Голос Королева в динамике:
- "Кедр", я "Заря", сейчас будет объявлена минутная готовность. Как слышите?
  Первая встреча с поисковиками и местными жителями на месте посадки. |
- "Заря", я "Кедр". Занял исходное положение, настроение бодрое, самочувствие хорошее, к старту готов.
Должен еще раз признаться, что волнение, громадное напряжение тех минут не оставляли места для мысли о стенографировании. Мы слышали эти фразы, понимали их значение, но запомнились ли они? Одна-две - не более. Только потом помогли магнитофонные записи.
- Всем службам космодрома объявляется минутная готовность! Готовность одна минута!
Тишина такая, что, казалось, не дышит никто.
- Ключ на старт!
Оператор на главном пульте повернул металлический серый, с кольцом на конце, небольшой ключ.
- Протяжка один! - это включились регистраторы.
- Продувка!
- Есть продувка!
- Ключ на дренаж!
- Есть ключ на дренаж! Есть дренаж!
Захлопнулись на баках дренажные клапаны, перестал парить кислород, контур ракеты стал отчетливей. Но я отмечал это лишь в сознании. Видеть площадку могли только Леонид Александрович Воскресенский и Анатолий Семенович Кириллов.
В динамике - голос Гагарина:
- У меня все нормально, к старту готов. Прием...
- Отлично. Дается зажигание. "Кедр", я "Заря-1".
- Понял вас, дается зажигание.
- Предварительная! (Это один из режимов выхода двигателей на основную тягу.)
- Есть предварительная!
- Промежуточная... Главная... Подъем!!!
И вдруг сквозь шорох помех и обвальный грохот работающих двигателей из динамика - голос Гагарина:
- Поехали-и-и!
- Одна, две, три - это хронометрист отсчитывает секунды.
Слышу голос Сергея Павловича:
- Все нормально, "Кедр", я "Заря-1". Мы все желаем вам доброго полета!
Ракета пошла. Казалось, что миллионы рук и сердец человеческих, дрожащих от чудовищного напряжения, поднимали корабль ввысь. Когда "Восток" вышел на орбиту, все сорвались со своих мест. Сидеть и стоять больше сил не было. Вокруг самые разные лица: веселые, суровые, сосредоточенные. У всех - слезы на глазах, и никто не стесняется этих слез. Обнимаются, целуются, поздравляют друг друга.
Из динамика - торжественный голос Левитана:
"12 апреля 1961 года в Советском Союзе выведен на орбиту вокруг Земли первый в мире космический корабль-спутник "Восток" с человеком на борту. Пилотом-космонавтом космического корабля-спутника "Восток" является гражданин Союза Советских Социалистических Республик летчик майор Гагарин Юрий Алексеевич..."
Как майор? Почему майор? Ведь полетел он старшим лейтенантом? Ладно, потом. Праздник, большой праздник. Человек в космосе! Человек на орбите! "Юра, Юрий, Гагарин..." - только и слышалось кругом.
- Ну что, здорово, а?
- А ты как думал?
- "Поехали!", а?
- Молодец Юра! Настоящий парень!
- Братцы, ну и дрожал же я! Пошла она вроде, а потом, смотрю, будто остановилась! Аж похолодел...
Кто-то выбежал из центра связи, кричит:
- Пролетает над Африкой!!!
Над Африкой... В эти минуты на корабле все готовилось к спуску с орбиты. Протиснувшись в толпе, я вошел в помещение пункта связи. В небольшой комнатке перед кинозалом Сергей Павлович разговаривал с кем-то по ВЧ-аппарату. Рядом Константин Николаевич Руднев, Мстислав Всеволодович Келдыш, маршал Москаленко, главные конструкторы. Королев закончил говорить, слушал.
- Спасибо вам, спасибо большое. Нет-нет, рано еще, все основное, пожалуй, еще впереди. Спасибо. Передам, передам обязательно. Да, да, все в порядке. Пока к тому, что доложил вам Константин Николаевич, добавить ничего не могу. Всего вам доброго. Да, будем докладывать.
Он положил трубку:
- Товарищи! Сейчас нам звонил Никита Сергеевич Хрущев. Центральный Комитет и правительство внимательно следят за полетом и волнуются вместе с нами. Секретарь ЦК просил передать всем большое спасибо за подготовку ракеты и корабля...
Прошло минут десять. Стрелка часов приближалась к половине одиннадцатого. Если все в порядке, то в это время должна включиться тормозная двигательная установка. Но с кораблем нет связи и не будет еще двадцать минут. Минута... две... три... Как же они медленно тянутся! И наконец-то радостный возглас:
- Пеленги есть!!!
Сразу снялось напряжение. Все кричали, хлопали друг друга по плечам, кто-то закуривал, кто-то бросал папиросу, и все-все - на улицу, на солнце.
На крылечко гостиницы, где был пункт связи, вышли Руднев, Келдыш, Королев... Шквал аплодисментов. Всего семь часов назад мир ничего не знал. И вот радио разнесло по всем странам и континентам: человек в космосе!
- Ну и молодец же Гагарин! - Сергей Павлович до слез расхохотался по поводу какой-то шутки Келдыша, вытер глаза платком, сел в свое кресло.
 Главный конструктор С. П. Королев и первый космонавт Ю. А. Гагарин. 1962 год. |
- Вы знаете, подхожу я на днях к Гагарину, он спокойный, веселый, сияет, как солнышко. "Что ты улыбаешься?" - спрашиваю. "Не знаю, Сергей Павлович, наверное, человек я такой несерьезный!" Подумал я, побольше бы нам таких "несерьезных"... А сегодня утром, когда они с Титовым одевались, спрашиваю Гагарина: "Как настроение?" Он отвечает: "Отличное. А у вас?" Посмотрел на меня внимательно, улыбаться перестал и говорит: "Сергей Павлович, да вы не беспокойтесь, все будет хорошо!" Самому до полета час, а он меня успокаивает!.. А знаете, товарищи, ведь этот полет откроет новые, невиданные перспективы в науке. Вот полетят еще наши "Востоки" - Титов, Николаев. Славные ребята, должен вам сказать. А потом... Потом надо думать о создании на орбите постоянной обитаемой станции. И мне кажется, что в этом деле нам нельзя быть одинокими. Нужно международное сотрудничество ученых. Освоение космоса - дело всех землян. Великий подвиг будет жить в веках. - № 4, 1961.
Муратова О. С. Рассказывают друзья героя. - № 4, 1961.
Соколов В. А. Этапы большого пути. - № 5, 1961.
Хроника космической эры. - №№ 5 - 7, 9, 1962;
Первое десятилетие. - № 4, 1971.
Губарев В. Серебристые облака. - №№ 9-11, 1978.
Остроумов Г. Н. Первый космонавт планеты. - № 4, 1981.
Остроумов Г. Н. Космонавтика: тридцать лет плюс будущее. - № 4, 1991.
Белоцерковский С. М. Тайна гибели Гагарина и Серегина. - № 3, 1998.
Белоцерковский С. М. Трудный взлет решетчатых крыльев. - № 4, 1998.
"Наука и жизнь" о Юрии Гагарине и о первых шагах в освоении Космоса: