НОВОСТИ
КОСМОНАВТИКИ

Журнал АО “ВИДЕОКОСМОС”

В ПОЛЕТЕ — МЕТЕОРОЛОГИЧЕСКИЙ ИСЗ “ЭЛЕКТРО”

---

5 -18 НОЯБРЯ 1994

23(86)

Журнал “НОВОСТИ КОСМОНАВТИКИ”
Издается с августа 1991 года
Учредитель и издатель: Акционерное общество
“ВИДЕОКОСМОС”
Издательство: Гильдия Мастеров “РУСЬ”
Формат: 60x90 1/16, объем: 2,5 п.л.
Тираж: 1000 экз.
Заказ № 8
Адрес типографии:
129164, г.Москва, Малая Московская ул. 8/12
НПТК “Логос”
Журнал зарегистрирован
в Министерстве печати и информации РФ.
Регистрационный номер 0110293.

ISBN 5-851-82-051-9

“Новости космонавтики” Адрес редакции: 127427, Россия, Москва, ул. Академика Королева, д. 12, строение 3, комн. 8 Телефон: 217-81-47 Факс: (095)-215-93-79

---

№ 23

5-18 ноября

НОВОСТИ КОСМОНАВТИКИ

---

Выпуск подготовили:
Главный редактор: И.А.Маринин
Ответственный выпуска: К.А.Лантратов
Литературный редактор: В.В.Давыдова
Редакторы по информации:
В.М.Агапов, М.В.Тарасенко,
С.Х.Шамсутдинов
Редактор зарубежной информации:
И.А.Лисов
Компьютерная верстка: А.А.Ренин
Телефон редакции 217-81-47
© “НОВОСТИ КОСМОНАВТИКИ”.
Перепечатка материалов только с разрешения редакции. Ссылка на “НК” при перепечатке или использовании материалов собственных корреспондентов обязательна.
Рукописи не рецензируются и не возвращаются. Ответственность за достоверность опубликованных сведений несут авторы материалов. Точка зрения редакции не всегда совпадает с мнением авторов.



В НОМЕРЕ:

“О создании 1-го Государственного испытательного космодрома Министерства обороны Российской Федерации”

“О награждении государственными наградами Российской Федерации”
Выборы в Конгресс США
США. Новый Конгресс и космос.
Пилотируемые полеты
Россия. Полет орбитального комплекса “Мир”

Пожары в космосе (разговор с экипажем станции “Мир”)

Запуск ТКГ “Прогресс М-25”

Стыковка ТКГ “Прогресс М-25” с ОК “Мир”

Юбилейный виток
США. Миссия STS-66

Хроника полета

Итоги полета
“Атлантис” и “Мир” летали рядом
США. Подготовка полетов шаттлов
Новости из ЦПК
Первая пресс-конференция на Земле
Новости из ВКС
Военный совет называет лучших
Новости из НАСА
США. Назначения в экипажи шаттлов
Автоматические межпланетные станции
ЕКА-США. Полет АМС “Улисс”
США. О полете КА “Клементина-1”
Искусственные спутники Земли
Россия. Полет КА “Ресурс-01” №3
Россия. К запуску метеорологического спутника “Электро”
Ракеты-носители
Россия. Новый разгонный блок ДМ-2М
США. План создания одноразовых носителей
ЕКА. Огневое испытание двигателя “Ариан-5”
Космодромы
Украина. Крейсер “Варяг” станет стартовой площадкой?
Международная космическая станция
США-Россия. Консультации руководителей космических агентств
Проекты. Планы
Россия. Эксперимент по программе ЕКА
График запусков РН “Ариан” в 1995 году
Космическая биология и медицина
Россия. Эксперимент HUBES: “стыковка” прошла успешно
Новости астрономии
Красные карлики не могут быть “скрытой” массой
Юбилеи
М.Ф.Решетневу — 70 лет
Биографическая справка из архива “Видеокосмос”
Члены экипажа КК “Атлантис” по программе STS-66
Космические дневники генерала Н.П.Каманина
Короткие новости..........................7, 27, 50-52

---

ОФИЦИАЛЬНЫЕ ДОКУМЕНТЫ

---

Указ Президента Российской Федерации
О создании 1-го Государственного испытательного космодрома Министерства обороны Российской Федерации

В целях реализации программ Российской Федерации по освоению и использованию космического пространства постановляю:

1. Создать 1-й Государственный испытательный космодром Министерства обороны Российской Федерации (космодром “Плесецк”) в составе Военно-космических сил на базе 1278-го Главного центра испытаний и применения космических средств Министерства обороны Российской Федерации.

2. Использовать 1-й Государственный испытательный космодром Министерства обороны Российской Федерации для осуществления ракетно-космических программ Российской Федерации в интересах обороны страны, науки, народного хозяйства и международного сотрудничества.

3. Настоящих Указ вступает в силу со дня его подписания.

Президент Российской Федерации Б.Ельцин

Москва, Кремль
11 ноября 1994 г.
№2077

Указ Президента Российской Федерации

О награждении государственными наградами Российской Федерации
(извлечение)

За большие заслуги перед народом, связанные с развитием российской государственности, достижениями в труде, науке, культуре, искусстве, укреплении дружбы и сотрудничества между народами наградить:

... Орденом “За заслуги перед Отечеством” 2-й степени:

... Козлова Дмитрия Ильича, члена-корреспондента Российской академии наук, начальника и генерального конструктора Центрального специализированного конструкторского бюро, Самарская область.

Президент Российской Федерации Б.Ельцин

Москва, Кремль
11 ноября 1994 г.
№2081

(От редакции: Извлечение из Указа Президента РФ №2081 было получено нами из пресс-службы ЦСКБ. К сожалению, в секторе награждений Администрации Президента РФ нам не смогли предоставить полный текст Указа, которым награждены в общей сложности 111 человек.)

И.Лисов. НК. Выборы в 104-й Конгресс США, состоявшиеся 8 ноября 1994 года, сделали благодаря своим ошеломительным результатам неопределенными и трудно предсказуемыми перспективы финансирования космических программ в США.

8 ноября избирались все 435 членов Палаты представителей и 35 сенаторов из 100. Впервые после 1954 года демократы потеряли большинство в Палате представителей (это большинство сохранялось в течение всех 37 лет космической эры!). Республиканцы получили не менее 227 мест в Палате и 53 места в Сенате. И это несмотря на то, что крупные аэрокосмические компании финансировали через свои комитеты политических действий преимущественно избирательные фонды демократических кандидатов.

Не станет ли космонавтика жертвой противостояния президента-демократа и республиканского Конгресса? Есть некоторые основания считать, что расходы на космос сохранятся и, может быть, даже возрастут. С точки зрения партийных обязательств, республиканцы имеют желание подрезать социальные программы. Поскольку НАСА конкурирует в добывании финансирования, например, с Администрацией по делам ветеранов и с программой жилищного строительства, агентство может надеяться даже на увеличение бюджета. Демократ Джордж Браун, возглавляющий пока комитет Палаты по науке, технике и космосу, считает, что бюджет 1996 ф.г. может вырасти на 500-750 млн $.

Есть основания рассчитывать и на поддержку высокопоставленных конгрессменов и сенаторов. Так, Ньют Гингрич (Newt Gingrich), республиканец от Джорджии, историк и писатель, который будет лидером республиканского большинства в Палате, имеет репутацию твердого сторонника космической программы, коммерческого использования космоса, реформирования НАСА. Он также выражал намерение увеличить финансирование противоракетной обороны. Предполагается, что пост председателя космического подкомитета в Палате представителей займет Дана Рорабейкер, всецело поддерживавший, в частности, одноступенчатый носитель “Дельта-Клиппер”.

Значительно более неопределенным выглядят проблемы пилотируемых полетов и российско-американского взаимодействия (назовем это так!) в космосе. Республиканцы обещали отказаться от вполне пророссийской политики демократов, и председателем сенатского комитета по иностранным делам стал крайний консерватор Джесс Хелмс. Это может означать проблемы с “Альфой”, блокирование коммерческого использования российской космической техники и самостоятельной российской космической программы, и, скажем, активную поддержку Украины и Казахстана.

Продолжается полет экипажа 17-й основной экспедиции в составе командира Александра Викторенко, бортинженера Елены Кондаковой и врача Валерия Полякова на борту орбитального комплекса “Союз ТМ-20” — “Мир” — “Квант” — “Квант-2” — “Кристалл”

В.Истомин. 5 ноября космонавты отдыхали: они занимались влажной уборкой, физкультурой, приняли тепловые процедуры.

Убирая станцию, космонавты обратили внимание, что в районе установки “Электрон” в модуле “Квант-2” (ЦМ-Д) много воды. “Витязи” собрали около 55 литров воды полотенцами и уложили в мешки для удаления. А вот в районе установки “Вика” выпадающая влага, как заметили космонавты, смешивается с щелочным налетом от этой установки. Это может, по мнению экипажа, натворить бед.

Также космонавты доложили, что у них осталось 85 шашек ТГК (твердотельный генератор кислорода) и что они установили последний контейнер твердых отходов (КТО). “Витязи” попросили пригласить на связь для консультаций специалиста по компьютеру ЕКА. Компьютер пока не работает.

6 ноября — второй день отдыха экипажа. В этот день семьи космонавтов пришли в ЦУП на телевизионную встречу с экипажем. Качество телеизображения было хорошим. Сеанс связи через спутник-ретранслятор “Альтаир” в 22:55 не состоялся. Причины анализируются.

7 ноября — праздник не праздник, но выходной день. В том числе и у космонавтов. ЦУП передавал на борт информационно-развлекательную программу. Выходил на связь с “Витязями” Александр Александров. Но этого им показалось мало и они попросили разговоров с семьями. ЦУП это быстро организовал.

8 ноября началась новая рабочая неделя. В первой половине дня космонавты подтянули стяжки переходных люков базовый блок (ББ) — ЦМ-Д, ББ — ЦМ-Т (модуль “Кристалл”), ББ — ЦМ-Э (модуль “Квант”). После столкновения при второй неудачной стыковке с “Прогрессом М-24” и в ожидании “Прогресса М-25” специалисты решили подстраховаться. Затем космонавты выполнили исследование биоэлектрической активности сердца в покое.

После обеда “Витязи” изучали документацию по эксперименту “Скорость”, выполнение которого намечалось на 9 ноября. Установка “Скорость” служит для определения максимальной скорости газового потока, при которой невозможно горение неметаллических материалов в условиях невесомости в герметичном объеме.

Затем космонавты прокладывали кабель связи компьютера MIPS с УИВК (унифицированный вычислительный комплекс) для получения от УИВК бортового времени. Валерий Поляков попросил прислать для Лены Кондаковой другой медицинский пояс (имеющийся сейчас на борту велик и не очень удобной конструкции). Медики вопрос приняли, но успеют ли новый пояс уложить в ближайший “грузовик” — вопрос: старт намечен на 11 ноября в 11:23:53. Доложили на Землю космонавты и о влажности в “Кристалле” и “Союзе”.

9 ноября в первом же сеансе экипаж доложил, что в 08:19 прошел сигнал “Напряжение мало” и что они уменьшили потребление в станции. Затем космонавты приступили к проведению эксперимента “Скорость”: собрали установку, собрали схему подключения установки к бортовому напряжению и к телеметрии. Из-за сложности доступа к телеметрическим разъемам времени на монтаж потребовалось больше планируемого. Затем был проведен тест функционирования аппаратуры и синхронизации двух видеокамер. Запись процесса горения двумя видеокамерами дает возможность получить объемную картинку пламени.

КОРОТКИЕ НОВОСТИ • 17 ноября по завершении послеполетного обследования астронавт ЕКА Ульф Мербольд вернулся из Москвы в Европейский центр астронавтов в Кёльне.

Затем космонавты собрали схему телеоператорного управления грузового корабля ТОРУ. Не были забыты и медицинские исследования: был проведен эксперимент “Ритм-1” (изучение особенностей адаптационно-приспособительной деятельности организма женщины и мужчины в суточном цикле) и тест аппаратуры “Кортекс”. “Ритм” был проведен без замечаний, а тест “Кортекса” не получился: аппаратура не работала.

На телесеанс к экипажу приходили студенты МАИ со специальности “Жизнеобеспечение” и задали интересующие их вопросы. Как всегда плодотворно прошла встреча с корреспондентом “Видеокосмоса” Константином Лантратовым.

9 ноября. К.Лантратов. НК. Говорят: “Пожар — он и в Африке пожар.” Но, оказывается, в космосе все горит совсем не так, как на Земле.

Ну а для того, чтобы разобраться, как горят в невесомости различные материалы и как их тушить, на вечер 9 ноября на “Мире” был запланирован “санкционированный пожар” — эксперимент под названием “Скорость”. В течении всего дня “Витязи” готовились к нему. Так, пока я разговаривал с Еленой Кондаковой и Валерием Поляковым, Александр Викторенко подключал установку к бортовому питанию. Для этого пришлось залезть за один из блоков, расположенных в “стене” базового блока. Старания “Витязя-1” увенчались успехом. А о самом эксперименте “Скорость” рассказала Елена Кондакова:

— Это эксперимент нужен для того, чтобы изучить, как в невесомости горят материалы. В установке находятся шесть фитилей из хлопчатобумажного шнура и шесть образцов оргстекла. Они расположены в специальной камере сгорания. Там они будут поджигаться с помощью электроразряда, а две видеокамеры снимут процесс их горения.

После сеанса специалисты добавили некоторые подробности о “Скорости”. После того, как по команде космонавта образцы шнуров и оргстекол загорятся, вентилятор, нагнетающий в камеру воздух, начнет вращаться все медленнее и медленнее. Вокруг горящего предмета образуется облако углекислого газа. Из-за отсутствия силы тяжести это облако не будет рассеиваться. Поэтому к очагу пожара не будет поступать кислород, необходимый для горения. Тлеющие образцы постепенно погаснут. Поэтому лучший способ потушить огонь на орбитальной станции — это выключить все вентиляторы. Тогда воздух не будет перемешиваться и огонь сам собой погаснет.

Кстати, о пожарах. По рассказам специалистов ЦУПа, настоящий пожар на “Мире” имел место 15 октября. Точнее, не пожар, а — пожарчик. Надо было с этим разобраться.

— Что все-таки произошло? — поинтересовался я.

— Да, был такой пожарчик, — подтвердила Лена. — Я думаю, что о нем лучше Валерий Владимирович расскажет, потому что он и занимался его тушением.

— Ну скажем так: было возгорание, — сообщил, усмехнувшись, врач-космонавт, — которое быстрыми и решительными действиями было приостановлено. На этом можно сенсацию и прекратить. А дальше — это уже после возвращения будем беседовать со специалистами, искать причину, выяснять, достаточно ли у нас средств защиты. То есть, было возгорание. Пожар — это когда уже большие масштабы, когда наносится какой-то ущерб, когда имеются последствия. А это, слава Богу, быстро было, назовем так, пригашено и осталось без последствий. Но зато мы приобрели определенный опыт. Это — самое ценное, потому что полет, хотим мы этого или не хотим, — это все равно испытание.

— А вы сами, Валерий Владимирович, не пострадали, туша этот пож... это возгорание?

— Слава Богу, обошлось.

Подробности случившегося удалось узнать позже, но также из первых рук: от вернувшегося на Землю Талгата Мусабаева. Он рассказал, что пожар произошел во время горения одной из шашек твердотельного генератора кислорода (ТГК). Шашка оказалась бракованная. После срабатывания в ней запала из шашки вырвался дым и огонь. Находившийся рядом с ТКГ воздуховод оплавился. Положение спас Валерий Поляков. Он схватил первую попавшуюся под руку “тряпку” и накрыл ею “очаг возгорания”. Шашка быстро погасла, но на станции некоторое время чувствовался неприятный запах от подпаленной “тряпки”, оказавшейся нагрузочным костюмом Юрия Маленченко. На груди синтетического костюма осталась приличная дыра, полностью исключавшая дальнейшее его ношение.

Разобравшись с пожарами реальными, наш разговор с “Витязями” перешел на пожары душевные. Вот, хотя бы, проблема космических “стариков” и “новобранцев”. Сейчас на станции работают два настоящих “космических волка”: Александр Викторенко, четвертый раз летающий на “Мире”, и Валерий Поляков, “намотавший” в своем первом полете 240 суток и сейчас уже летающий более 300 суток.

— Не чувствуется с их стороны чрезмерная опека? — поинтересовался я у Лены Кондаковой. — И не возникает желание установить на станции матриархат?

“Витязь-2” серьезным безапелляционным тоном ответила:

— Нет, не возникает. Мне с ними очень легко.

Было слышно, как ей что-то подсказывает Поляков. Явно что-то веселое. Лена, давясь от смеха, сказала:

— Вот Валера говорит...

Но тут ее прервал “Витязь-3”. Тоже посмеиваясь, он ответил за Кондакову:

— Я ей подсказываю ответ: им хочется и нравится опекать, а я не возражаю.

Вместе с “Витязями” посмеялись и в ЦУПе.

А потом разговор пошел опять в серьезном русле: о медицинской программе Валерия Полякова. Ей врач-космонавт (если можно так выразиться) “горит” весь полет. Вместе с “Агатами” на Землю должны были вернуться результаты второго этапа этой программы.

— Все удалось вернуть из того, что было сделано за четыре месяца?

— Ты знаешь, Кость, к моему великому удовлетворению — удалось, — довольным тоном ответил Валерий Владимирович. — Дело в том, что нас пытались ограничить в сбросе собственных результатов из-за полета Ульфа Мербольда по программе “Евромир”. У него ведь “все было схвачено, за все заплачено”. Но благодаря мудрому руководству мы нашли хороший выход из положения. И, к тому же, пригодился богатый опыт Александра Степановича, который помог рассовать все по разным щелям спускаемого аппарата. Поэтому все вернули. Вернули кровь и другие биологические жидкости, вернули многочисленные записи и на дискетах, и на стриммерных кассетах. В общем, кучу материалов. И теперь у нас, представляешь, есть квалифицированный результат до 300 суток. Теперь мы пошли дальше. А дальше вообще начинается особенный этап. Здесь я рассчитываю на интересную программу, разработанную Центром медико-биологических проблем, представителем которого я являюсь. Здесь уж точно будет “марсианский” вариант. Ведь смешанный экипаж — это, вообще-то, ячейка будущих межпланетных полетов.

— Валерий Владимирович, а во время “энергетического кризиса” в прошлом месяце не пострадали результаты ваших экспериментов? Ничего не разморозилось?

— На том периоде у меня еще не было замороженных крови и других биологических жидкостей, — объяснил Поляков. — Они были у “европейцев”. Но мы предпринимали усилия, чтобы их спасти. Ведь этот “энергетический кризис” был локальным — только в базовом блоке. Поэтому мы срочно морозильник перекинули сначала в модуль “Дмитрий”, а потом — в “Тимофей”. В общем, черпали энергию оттуда, где ее хватало. И таким образом, мне кажется, спасли этот материал. Я не знаю насколько оценят это наши зарубежные партнеры, но усилия то были героические.

Сеанс заканчивался. Оставалось 20 секунд до конца зоны радиовидимости петропавловск-камчатского ОКИКа.

— Спасибо, “Витязи”. Успехов вам, счастливого полета. И большой привет от “Агатов”. Его передавал Талгат. Он вчера звонил нам в контору.

— Спасибо, им передавай тоже привет, а сам приходи почаще, — сквозь шум помех попрощались космонавты.

В.Истомин. 10 ноября основное время экипажа занял осмотр отсеков станции на наличие коррозии. И опять они обратили внимание на большое количество воды с налетом на войлоке в районе установки “Вика”. Космонавты провели эксперимент по горению хлопчатобумажных образцов в установке “Скорость”. Зафиксирована скорость горения, большая, чем на Земле. Следующий эксперимент с оргстеклом специалисты порекомендовали начинать при меньших скоростях потока воздуха.

В постоянную работу был включен датчик перегрузок, находящийся под беговой дорожкой в базовом блоке. Он фиксирует четыре уровня нагрузок на корпус станции при выполнении космонавтами физкультуры. Вечером видеоинформация по эксперименту “Скорость” была передана на Землю.

11 ноября была проведена вторая часть эксперимента “Скорость”, теперь уже горели оргстекла. К установке замечаний не было. Валерий Поляков в это время проводил эхографическое изучение органов и сосудов брюшной полости.

ЦУП провел сеанс отработки новой математики по управлению телеуправляемой платформой АСП-Г-М на модуле “Квант-2”. После обеда 4 часа космонавты тренировались по срочному покиданию станции. Вечером на компьютере MIPS должно было запуститься бортовое время от команды УИВК, но 8 ноября, прокладывая кабель, космонавты не установили два блока (БЯ2 и 3), которых не нашли, и работу пришлось отменить. ЦУП информировал экипаж о этапах полета нового грузового корабля.

11 ноября. Пресс-центр ВКС. В 10:21:57.885 ДМВ (07:21:58 СМТ) со стартового комплекса первой площадки космодрома Байконур боевыми расчетами Военно-космических сил России успешно осуществлен запуск ракеты-носителя (РН) “Союз-У” (11А511У — Ред.) с транспортно-грузовым кораблем (ТКГ) “Прогресс М-25” (11Ф615А55 №225 — Ред.). Этот запуск стал 360-м, выполненным с 1-й площадки начиная с 15 мая 1957 года.

Через 118 секунд полета с момента старта на высоте 49 км произошло отделение первой ступени ракеты-носителя, затем на высоте 84 км сброшен головной обтекатель. Еще через 130 секунд на высоте 167 км отделилась вторая ступень ракеты. На 529-й секунде полета произошло отделение ТКГ от РН, и “Прогресс М-25” вышел на околоземную орбиту. Ее параметры составляли:

— наклонение орбиты 51.7°;

— минимальное удаление от поверхности Земли 190 км;

— максимальное удаление от поверхности Земли 257 км;

— начальный период обращения 88.7 мин.

(В сообщении ИТАР-ТАСС о запуске ТКГ “ Прогресс М-25” была объявлена высота орбиты 193x245 км — Ред.)

Стыковка “грузовика” запланирована через двое суток после старта. Во время полета “Прогресс М-25” по командам с Земли в соответствии с программой совершит двухимпульсный маневр, что позволит осуществить радиозахват и начать сложный процесс сближения с комплексом “Мир”. “Прогресс” совершит облет станции, после чего выйдет на ось стыковочного узла модуля “Квант”. Экипаж приступит к разгрузке корабля только спустя 6-10 часов после стыковки: в это время будет идти проверка герметичности.

ТКГ “Прогресс М-25” доставит на орбитальный пилотируемый комплекс “Мир” расходуемые материалы и различные грузы. Этим запуском завершается годовая программа полетов к станции “Мир”. Запуск следующего “грузовика” планируется на 15 февраля 1995 года.

В.Истомин. 12 ноября космонавты отдыхали, занимаясь влажной уборкой и физкультурой. Запланированный телесеанс “Урок из космоса” не получился: ЦУП выбрал неправильное положение остронаправленной антенны (ОНА), поэтому пришлось ограничиться радиосеансом. Зато вечером сеанс прошел без замечаний и космонавты передали телеизображение по эксперименту “Скорость”. Всю видеоинформацию передать не удалось, но эксперименты на установке закончились, и ее в этот же день разобрали. Без замечаний прошел тест ТОРУ. ЦУП и экипаж готовы к завтрашней стыковке с “Прогрессом”.

13 ноября экипаж встал, как обычно, в 8 часов утра. После завтрака космонавты расконсервировали “Союз ТМ-20” и принялись следить за подходом “грузовика”. Александр Викторенко был готов в случае каких-либо отказов системы “Курс” взять управление на себя и в режиме ТОРУ пристыковать “Прогресс” . Он даже подавал команды на ТКГ, и на пульте загорались соответствующие светодиоды, хотя приемник команд ТОРУ не был включен. Но в этот раз специальный режим не понадобился. Стыковка прошла под контролем системы “Курс” и вмешательства операторов не потребовала. Время стыковки совпало с запланированным — 12:04:27.

13 ноября. Пресс-центр ВКС. В 12:04:27 ДМВ (09:04:27 GMT) осуществлена стыковка автоматического транспортно-грузового корабля “Прогресс М-25” с орбитальным пилотируемым комплексом “Мир”.

Космический грузовик пристыкован к комплексу со стороны модуля “Квант” (37КЭ — Ред.). Процесс стыковки осуществлялся в автоматическом режиме и контролировался как экипажем 17-й основной экспедиции, так и дежурной сменой “управленцев” подмосковного Центра управления полетами (ЦУП) с помощью отдельных командно-измерительных комплексов (ОКИК), входящих в состав Военно-космических сил России.

Корабль доставил на станцию более двух тонн грузов и расходуемых материалов, в том числе топливо для объединенной двигательной установки, оборудование, научную аппаратуру, продукты, питьевую воду.

В.Истомин. После стягивания и проверки герметичности “Витязи” открыли люк, установили небыстросъемные стяжки, достали посылки и письма. Затем они законсервировали “Союз” и восстановили схему сбора конденсата средствами транспортного корабля.

14 ноября большую часть дня космонавты отдыхали, принимали тепловые процедуры. Была проведена проверка газоанализатора углекислого газа. Расхождений с данными телеметрии нет, а расхождение с пультом контроля параметров составило 0.2 мм рт.ст. Решили коррекцию показаний не проводить. ЦУП во время сеанса 12:36-12:54 обратил внимание на повышенную температуру конденсата на входе в систему регенерации воды из конденсата (СРВ-К) и попросил космонавтов проверить линию БКВ-3 (блок кондиционирования воздуха) — СРВ-К. Из замечаний к работе систем можно отметить отказ правого пульта УИВК. ЦУП рекомендовал перейти на левый пульт.

Валерий Поляков решил облегчить себе завтрашний день и выполнил работу по обжатию оболочек бака “Родника” в модуле “Кристалл”, запланированную на 15 ноября.

15 ноября Александр Викторенко и Елена Кондакова занимались прокладкой схемы для подключения двигателей причаливания и ориентации (ДПО) “грузовика” к общей схеме двигателей станции. В баках грузового корабля, подающих топливо к ДПО, после стыковки осталось топливо в количестве, превышающем требуемое для его торможения после расстыковки. Раньше это топливо сгорало вместе с ТКГ бесполезно, так как простой откачкой его от ДПО было не взять. Сейчас его было особенно жалко: из-за большого интервала между запусками “Прогресса М-25” (11 ноября 1994) и “Прогресса М-26” (планируется на 15 февраля 1995) в доставляемом грузе была увеличена доля продуктов и воды. А топлива, которого обычно подвозится 350 кг, на “Мир” было доставлено всего 200 кг. Поэтому ЦУП решил задействовать ДПО “грузовика” для разворотов станции по крену и тангажу. При уменьшении остатков топлива до необходимого для торможения уровня ДПО “Прогресса” будут отстыкованы от управления станции.

После обеда “Витязь-1” и “Витязь-2” занимались переносом грузов из “Прогресса”.

В этот день был зафиксирован 1-процентный уровень в показаниях аппаратуры “Экзек”, регистрирующей процент сбоев в электронных схемах большой плотности. До этого аппаратура показывала всегда 0%.

Валерий Поляков занимался экспериментом “Микровзор” (гематологические обследования) , но возникли трудности при его проведении. Дело в том, что на станции не оказалось специальных капилляров, поэтому “Витязь-3” использовал микропипетки диаметром 32 и 5 мкм. А еще Поляков отметил нештатную работу ассенизационного устройства: из него (устройства, конечно же) раздавался скрежет во время работы.

В этот день была завершена передача видеозаписи по эксперименту “Скорость”. В этом же сеансе Валерий Поляков “сбросил” на Землю свое “Пожелание курильщикам”. Памятуя, видимо, о возгорании на борту “Мира” 15 октября, он предложил всем отказаться от вредной привычки — курения.

Космонавты в этот день порадовали ЦУП известием: нашлись блоки ячеек для связи УИВК с MIPS (см. запись за 8 ноября). Они лежали в белом мешке с надписью “Аудиокассета”. ЦУП в этот же день починил правый пульт УИВК. Вышедший на связь Виктор Благов окончательно “похоронил” слабые надежды Валерия Полякова на выход в открытый космос: во время пересменки ЭО-17 и ЭО-18 вместе с Александром Викторенко будет “выходить” Владимир Дежуров.

16 ноября космонавты продолжили прокладку кабелей для подключения ДПО “Прогресса”. Затем Валерий Поляков помогал Лене Кондаковой выполнять эхографическое обследование при отрицательном давлении в нижней части тела (эксперимент “Эхография-ОДНТ”). Он высказал претензии медикам, что они запланировали при проведении этого обследования физкультуру на беговой дорожке (УКТФ) Александру Викторенко. “Это не совмещается из-за близости рабочих мест”, — сказал врач-космонавт.

В этот день Поляков провел собственное обследование “Эхография-ОДНТ”, перекачал воду из “грузовика” в установку “Родник” модуля “Кристалл” и вместе с Леной выполнил еще один эксперимент — “Ритм-1”. В свободное от медицины время Кондакова вместе с Викторенко провели регламентную замену сменной панели гидроконтура во внешнем гидроконтуре модуля “Квант”.

На связь с женой — Еленой Кондаковой — выходил Валерий Рюмин. Заодно он поговорил и с другими членами экипажа. Космонавты обратили внимание ЦУПа на то, что в модуле “Кристалл” в районе УКТФ (“бегущая дорожка”), где спит Валерий Поляков, температура поднялась до 26°С и влажно. ЦУП перенастроил температуру на понижение.

17 ноября космонавты заменили вакуумный насос (ВН) в системе очистки атмосферы (СОА) на новый, пришедший на “Прогрессе М-25”. Через одну минуту после включения насоса прошел сигнал “Отказ ВН”. Поэтому систему “Воздух” пришлось опять включить в работу без вакуумного насоса. ЦУП рекомендовал посмотреть воздушные магистрали в местах, где возможно подтекание воздуха.

Был в течении дня приятный сюрприз для Валерия Полякова: ЦУП сообщил, что соки, присланные специально для врача, лежат в контейнере №120. Довольный Поляков занялся после этого менее приятной работой: перекачкой в емкости “Прогресса” урины. “Витязь-3” постарался: было перекачано 12 ведер жидкости. ЦУП тем временем перекачивал горючее и окислитель из баков ТКГ на станцию.

После обеда Викторенко и Кондакова смонтировали кабель, отключающий нагреватель детектора REM и кабель-вставку для включения телеметрии REM. Вечером произошло грандиозное событие: станция совершила 50000-й виток вокруг Земли. На это событие прибыло в ЦУП много журналистов, и конечно же, из “Видеокосмоса”.

17 ноября. К.Лантратов. НК. Пятьдесят тысяч раз станция “Мир” облетела вокруг Земли. Много это или мало? Заместитель генерального конструктора РКК “Энергия” Валерий Рюмин на этот вопрос ответил коротко и эмоционально:

— Ужас как много!

А вот разговоров о предстоящем юбилее станции было немного. Ну, 50 тысяч раз “Мир” облетел вокруг Земли, и что из этого? Руководитель полетом станции Владимир Соловьев на вопрос “Как планируете отметить это событие?” скромно ответил:

— Ребят поздравим, себя поздравим.

И все-таки грех было не отметить 50000-й виток. Больше из орбитальных станций сделал только “Салют-7”, и то чуть-чуть и лишь благодаря ресурсным испытаниям на высокой орбите. Потому вечером 17 ноября в ЦУПе царило приподнятое настроение.

Но что считать началом 50000-го витка? В ЦУПе к этому подходят просто: витки здесь начинаются при пересечении траектории станции с экватором на восходящей ветви (то есть когда “Мир” перелетает из южного полушария в северное). Однако первый виток “Мира” при его запуске 20 февраля 1986 года был неполный. Он начался не с экватора, а с Байконура. Поэтому, обсуждая эту проблему с заместителем руководителя полетом Виктором Благовым и помощником генерального конструктора РКК “Энергия” Сергеем Громовым, мы пришли к выводу, что в принципе 50000-й виток “Мир” начнет при достижении 45°57' северной широты. На это потребовалось бы еще 15-18 минут. Но это было бы слишком сложно. Потому все сошлись на мнении, что на фоне почти 9-летнего полета “Мира” учитывать эти минуты слишком мелочно.

Что минуты! За девять лет полета “Мира” немудрено было бы сбиться по-крупному, как ошибся в свое время на два или три дня Робинзон на необитаемом острове. Так оно на самом деле и происходит. В течение последнего года стал очень быстро “плыть” номер витка в двухстрочных орбитальных параметрах из NORAD — два витка они “посеяли” между 16 сентября и 7 октября 1993 года, еще один — к 13 января 1994 г., и вновь два витка между 23 июня и 10 июля. Кроме этого, американцы считают первый неполный виток нулевым. Сейчас расхождение составляет шесть витков “в нашу пользу”, и поэтому на Западе 50000-м посчитали виток, начинающийся в 05:37 ДМВ 18 ноября!

А у нас момент начала 50000-го витка приходился на 20:23 ДМВ. Произойти это должно было над Тихим океаном, практически над 180° долготы. Связь с экипажем в этой точке орбиты была невозможна: НИПов у нас здесь нет, спутник-ретранслятор (СР) “Альтаир”, “висящий” почти в диаметрально противоположной точке (16° з.д.), тоже отпадал; гнать же ради такого события в Тихий океан корабль — несерьезно. Потому в ЦУПе обошлись сеансом через СР на 49999-ом витке. Он начался в 19:12 и закончился за полчаса до самого “события”.

Сначала с “Витязями” шел обычный разговор: решались вопросы по системе жизнеобеспечения, подводились итоги дня, планировались завтрашние работы. Но вот Владимир Соловьев интригующим тоном сообщил:

— Ребят, мы тут вас хотим поздравить. Догадываетесь, с чем?

— С 50000-ым витком? — усмехнулся Александр Викторенко.

— Точно.

— То-то я смотрю, станция с утра была какая-то сияющая, — заметил Валерий Поляков. — Теперь понятно, почему.

“Витязи” включили телевидение. Из всего экипажа по-праздничному была одета, пожалуй, только Елена Кондакова — в сочно-фиолетовой футболке с крупной желтой надписью “STAR”. Командир и врач были в обычных полетных костюмах. Но лица у всех троих были сияющие.

После Соловьева поздравления от ВКС на орбиту передал заместитель начальника Главного центра испытаний и управления КА ВКС по связи и телевидению полковник Валерий Половников. Он пообещал, что связь со станцией всегда будет “на высоте”. Особенно приятно, судя по всему, это поздравление было Александру Викторенко, помнящему Валерия Половникова еще с тех пор, когда последний служил на петропавловском НИПе (Елизово).

— Ну а теперь мы вас отдаем журналистам, — сообщил “Витязям” Владимир Соловьев. Журналистов, кстати, в ЦУПе было немного. Потому поговорить с космонавтами удалось всем. Как выяснилось, “Витязи” специально отмечать 50000-й виток не планировали. Но, “дожатые” вопросами “пишущей братии”, космонавты решили устроить при пересечении экватора маленький “праздник Нептуна”. Валерий Поляков выпустил из шланга шарик воды, дал ему немного пролететь по станции, а затем поймал шарик ртом.

— Вот по такому шарику мы и выпьем на экваторе через 40 минут, — улыбнулся он.

Интересовало журналистов и то, как космонавты представляют себе будущие станции, способные превысить 50000-ый рубеж. Что будет лет через сто?

— Да все так же будет, — ответил Поляков.

— Будут летать станции, хотя и более совершенные. На них будут работать мужчины и женщины.

— И среди них — чуть постаревший Валерий Поляков, — пошутили уже на Земле.

В конце сеанса космонавты поздравили персонал ЦУПа с юбилеем станции, а будущим экипажам дали наказ “беречь станцию, как дом родной, чтобы она накрутила еще 50000 витков”.

И это — не такая уж и фантастика. После сеанса связи я говорил об этом с Валерием Рюминым.

— Мы не могли предположить, когда запускали станцию, что она так долго продержится, — сказал он. — Мы и пускали-то ее с большими сомнениями. Ведь “Мир” был следующим этапом после “Салютов”. На нем было много нововведений, и мы боялись, что с ними со всеми не справимся. Но, слава Богу, уже девятый год все идет нормально. И хотелось бы, чтобы эта работа продолжилась и в дальнейшем. Мне представляется, что общими усилиями всех наших специалистов лет пять-шесть можно из станции еще выжать.

Исходя из опыта полета “Мира”, можно рассчитать и возможную длительность полета будущих станций. Причем сейчас этот срок определяется не, как раньше, сроком работы аппаратуры. Ее-то можно, в принципе, заменить всю целиком во время полета. На первый план выходят такие вещи, как долговечность сварных швов; усталостная прочность нагруженных элементов и т.п. Многое из этого пока неизвестно. По таким проблемам просто нет таких данных, а теоретически это рассчитать нельзя. Потому, даже после ввода в строй следующей станции — “Альфы” — старый “Мир” останется на орбите, как в свое время “Салют-7”. Это и позволит определиться во многих непонятных пока проблемах. Но уже сейчас, учитывая 9-летние полеты “Салюта-7” и “Мира”, время эксплуатации “Альфы” определяется в 15 лет. Со временем этот срок может значительно вырасти, как уже бывало со многими нашими станциями.

А в 20:23:06 ДМВ (17:23:06 GMT) 17 ноября под аплодисменты дежурной смены и всех присутствующих в ЦУПе гостей на верхнем табло главного зала управления в графе “Виток” загорелась число 50000. “Мир” преодолел очередной рубеж. Полет продолжается.

В.Истомин. 18 ноября утром, перед завтраком, космонавты выполнили измерение массы тела и определение гематокридного числа. Затем Викторенко и Кондакова выполнили замену блока вакуумных клапанов (БВК) системы СОА, но — самое главное — они обнаружили отсутствие прокладки на перекидном клапане. После ее установки система заработала!

После обеда космонавты провели измерения объема голени, а дальше разделились. Викторенко при помощи Полякова выполнял эксперимент “Эхография-ОДНТ”, а Кондакова проводила измерения магнитных полей в станции.

ЦУП на двух витках включал аппаратуру “Вега” для юстировки наземных средств слежения. Замечаний по работе аппаратуры нет.

На связь с космонавтами выходил директор ГЦМБП А.И.Григорьев, а вечером состоялся телемост с Португалией. В Лиссабоне проходит какая-то промышленная выставка и министр промышленности Португалии попросил организовать связь с комплексом “Мир”.

Связь с Лиссабоном установилась практически сразу, а телевизионная “картинка” пошла в Португалию позже: канал был занят. Зато потом картинка пошла хорошего качества и министр задал несколько вопросов экипажу. Португальская сторона осталась довольна, а Александр Викторенко закончил разговор фразой: “До встречи в Португалии”. Будут ли его слова пророческими?

США. Миссия STS-66

(Окончание)

И.Лисов по материалам НАСА, Центра Джонсона и сообщениям АП, ИТАР-ТАСС, Рейтер, Франс Пресс, ЮПИ.

Хроника полета

5 ноября, суббота. Сутки 3

В ночь с пятницы на субботу к работе на “Атлантисе” приступили астронавты синей смены — Кёртис Браун, Жан-Франсуа Клервуа и Скотт Паразински. После завершения первого цикла наблюдений Солнца пилот Браун навел “Атлантис” на идущий следом спутник CRISTA-SPAS (далее — для краткости — SPAS) для 3-часового сеанса приема и ретрансляции на Землю примерной посылки научных данных. Записанная на борту посылка была затем сброшена специалистам в Хантсвилл и во Флориду. Тем временем специалисты по “солнечным” экспериментам сообщили, что качество полученных вечером 4 ноября данных хорошее.

Исследование атмосферы возобновилось около 02:00 EST с использованием аппаратуры ATMOS, наблюдавшей восходы Солнца в южнополярных районах с целью измерения концентрации озона внутри и вне так называемого полярного вортекса. Началось также исследование озонового слоя при помощи спектрометра SSBUV. Скотт Паразински работал со студенческой астрономической ПН ESCAPE-2.

Рано утром группа управления в Центре Маршалла сделала попытку запустить вновь монитор MAS. Прибор пытались охлаждать в тени и греть на Солнце, но результат был один: при включении передача данных и связь с входящим в состав прибора компьютером отсутствовала. Предполагается, что причина этого внутренняя — отказ микропроцессора, происшедший, по оценке исследователей, в 07:56 EST 4 ноября из-за случайного выброса входного тока. Отказ был обнаружен только после выведения ИСЗ SPAS. К середине дня в субботу процессор по-прежнему не отвечал на попытки войти с ним в связь, и надежды на проведение эксперимента MAS практически не осталось. За 12 часов работы 3-4 ноября MAS получил данные по распределению водяного пара и озона над Америкой, Африкой.и Европой и некоторые данные по монооксиду углерода.

Астронавты красной смены — Доналд Мак-Монейл, Эллен Очоа и Джозеф Тэннер — поднялись около 07:00 и два часа спустя сменили товарищей. Они сообщили, что отлично видели ураган Флоренс, собравшийся над центральной частью Атлантики. Затем астронавты занимались различными второстепенными экспериментами.

Скорость расхождения корабля и спутника была меньше предполагавшейся, но работе двигателей шаттла это не мешало, и запланированный примерно на 05:18 второй маневр обеспечения заданного расстояния также не выполнялся. Утром 5 ноября “Атлантис” находился на орбите высотой 298x306 км, опережая CRISTA-SPAS на 48 км. Спутник продолжал отставать на 3 км за виток.

Командир Мак-Монейл исполнил роль комментатора погоды в телеинтервью с каналом “The Weather Channel” и продемонстрировал свежие снимки урагана Флоренс юго-восточнее Бермудских островов. А изображения озоновой дыры над Антарктидой, полученные в первые дни полета, были отправлены на борт по факсу.

Спектрометр ATMOS провел наблюдения восходов над областью от Восточной Европы до средней части Северной Америки. Данные ретранслировались для обработки из Хантсвилла в Пасадену.

К 18:00 SPAS отстал на 68 км. Предварительный анализ данных с прибора MAHRSI показал, что измерения концентраций гидроксила проходят успешно. Аппаратура CRISTA за первые 22 часа работы измерила около 2 млн спектров с целью получения трехмерной карты распределения примесей в мезосфере. Эти космические наблюдения обеспечиваются также запусками исследовательских ракет с полигона Уоллопс и аэростатных зондов из Хохенпайссенберга в Германии (в обоих случаях по два раза в сутки, при проходе “Атлантиса” и SPAS'a), а также полетами самолетов к западу от Шотландии.

Четвертый рабочий день команды Брауна начался около 21:00, а красная смена с 22:00 отдыхала.

Клервуа посвятил большую часть ночи эксперименту с тепловыми трубами НРР-2. Скотт Паразински обследовал десятку беременных крыс, совершающих полет на “Атлантисе”.

Исследования атмосферы продолжались в течение ночи с часовым перерывом на прием данных от CRISTA-SPAS. В это время прибор MAHRSI был переключен от измерений гидроксила к работе по окиси азота. На 10:00 EST расстояние между орбитальной ступенью и спутником возросло до 89 км.

Специалисты в Центре Маршалла впервые выполнили анализ данных спектрометра ATMOS в течение 24 часов после получения и смогли сравнить их с результатами, полученными на спектрометре TOMS на ИСЗ “Метеор-3” №5. При помощи автоматической системы обработки данных этот процесс удалось ускорить более чем в 100 раз — от месяцев до часов.

Группа SSBUV закончила предварительную обработку данных солнечной съемки 4 ноября через 36 часов после ее завершения. С точностью до 1-2% результаты совпадали с полученными на лабораториях ATLAS-1 и -2, на полную обработку данных с которых потребовались 30 и 18 месяцев (!) соответственно.

При передаче “Атлантиса” от одного ретранслятора TDRS к другому на 8 минут пропала связь. Поиск причины неисправности продолжался более часа.

Во время дежурства красной смены исследования атмосферы продолжались. Мак-Монейл, Очоа и Тэннер занимались упражнениями на велоэргометре. Командир работал с экспериментом НРР-2. Мак-Монейл также выполнил коррекцию для поддержания взаимного положения шаттла и спутника SPAS.

Группа ATLAS сообщила, что впервые удалось наблюдать перемещение воздуха на более низкую высоту над Антарктикой вследствие охлаждения в зимний период. Как и следовало ожидать, уровень озона над Антарктикой оказался низким. (Озон уничтожается во многих реакциях, в частности, со свободным хлором. Оксиды азота, “съедающие” свободный хлор и способствующие тем самым восстановлению озонового слоя, зимой хранятся в виде замороженной азотной кислоты в полярных стратосферных облаках. Пока в южном полушарии их очень мало.)

Цикл атмосферных наблюдений закончился около 19:30. После этого Мак-Монейл ориентировал “Атлантис”, и в течение полутора часов производилась ретрансляция данных со SPAS'a. MAHRSI был вновь переключен в режим измерения концентраций гидроксила.

Приблизительно в 19:30 начался второй период солнечных наблюдений, который продолжался около 8 витков.

В течение ночи Браун ориентировал “Атлантис” для того, чтобы обеспечить измерение флуктуации УФ-излучения Солнца. Астронавты синей смены провели проверку эксперимента PCG и работали с ПН ESCAPE-2. Они также фотографировали Землю для фиксации изменений в окружающей среде.

Ученые, занимающиеся “солнечной” частью программы, отметили высокое качество и хорошее совпадение данных приборов ACRIM и SOLCON, а также согласие с данными прибора ACRIM-2 на спутнике UARS. Это означает, что аппаратура для измерения энергии солнечного излучения почти не теряет своих характеристик со временем. На 6-м и 7-м “солнечных” витках в наблюдениях участвовал спектрометр SSBUV. Был откалиброван и в течение 7 витков проводил измерения прибор SUSIM. Получены удовлетворительные данные с французского прибора SOLSPEC.

Второй цикл солнечных измерений закончился около 08:30 тонким маневрированием “Атлантиса” с целью просканировать приборами диск Солнца. После этого состоялся сеанс связи со спутником SPAS. Он был продлен примерно на час, чтобы выполнить дополнительную калибровку наведения спектрографа MAHRSI по опорным звездам. Затем был начат новый цикл атмосферных измерений с использованием приборов ATMOS и SSBUV. Как сообщил постановщик эксперимента д-р Майк Гансон (Mike Gunson), ATMOS показал наличие четкой границы зоны антарктической озоновой дыры с окружающей “нормальной” атмосферой и отсутствие промежуточных зон между ними.

Примерно в 07:25 EST состоялся сеанс связи “Атлантиса” с Матиньонским дворцом в Париже, в котором с Ж.-Ф.Клервуа беседовали премьер-министр Э. Балладюр и члены правительства. Клервуа принял поздравления в качестве пятого француза-астронавта.

Утром специалисты ЦУПа обнаружили ухудшение передачи по одному из каналов системы передачи данных с “Атлантиса” в диапазоне Ku. Источником неисправности оказалось соединение между сетевым процессором сигналов на борту “Атлантиса” и системой связи диапазона Ku. Неисправность была устранена путем перехода на дублирующий процессор.

К 09:00 EST расстояние до SPAS'a увеличилось до 102 км. Вскоре после полудня Мак-Монейл выполнил коррекцию орбиты “Атлантиса”. На 18:00 спутник находился в 87 км позади корабля и удалялся примерно на 2 км за виток.

Как и накануне, Дон Мак-Монейл занимался экспериментом НРР-2 и нашел время для его дополнительных прогонов.

Во время вечернего сеанса связи со SPAS'om был проведен тест наведения аппаратуры CRISTA. Ось прибора была смещена на 2° вниз — с горизонта на поверхность Земли, а затем возвращена обратно. Таким способом авторы эксперимента получили дополнительную “привязку”, независимую от сигналов звездного датчика. CRISTA начала цикл исследования верхней атмосферы и фиксирует до 4000 высотных профилей в сутки.

Ночная смена — Браун, Клервуа и Паразински — обеспечивала работу научных приборов и продолжала эксперимент НРР-2. Вскоре после 06:00 Браун произвел коррекцию для обеспечения взаимного положения корабля и спутника SPAS. Высота орбиты “Атлантиса” (над экваториальным радиусом Земли) составила 293x302 км. Час спустя приступила к работе дневная смена — Мак-Монейл, Очоа и Тэннер.

Во время утреннего сеанса связи со спутником CRISTA-SPAS был выполнен контроль наведения его приборов по ярким светилам ночного неба. CRISTA отслеживала Марс, а MAHRSI — Сириус. Проверка подтвердила, что оба прибора наводятся правильно. После сеанса оба прибора начали совместные наблюдения окиси азота в мезопаузе на высоте около 100 км. Это самое холодное место атмосферы, и NO долго сохраняется здесь, а затем переносится к экватору и опускается в верхнюю стратосферу, участвуя в уничтожении озона. Цель исследователей — изучение переноса газа и волновых явлений.

Утром в течение получаса проходила традиционная бортовая пресс-конференция с участием корреспондентов в Хьюстоне, на мысе Канаверал и в Париже. Астронавты выразили благодарность специалистам Центра управления миссиями “Спейслэб” в Хантсвилле за постоянную “обратную связь” с экипажем. “Мы получаем почти ежедневно сообщения от команды [Центра] Маршалла о научных результатах экспериментов, — подчеркнул Скотт Паразински. — Похоже, что они получают фантастические данные.”

Касаясь темы проходивших в этот день выборов в Конгресс, Мак-Монейл подтвердил, что все пять американских членов экипажа имели возможность проголосовать до начала полета.

В течение всего дня красная смена работала с лабораторией ATLAS-3, ориентируя корабль на Землю и Солнце. Были выполнены также работы с экспериментами PCG и STL. Во второй половине дня Мак-Монейл чуть поднял орбиту (до 294x304 км) с целью ускорить сближение шаттла со спутником, находящимся в 105 км позади “Атлантиса”.

Во время сеанса связи со SPAS в середине дня MAHRSI вернулся к картографированию уровней гидроксила. На CRISTA были к этому времени получены около 8 млн ИК-спектров. После полудня SSBUV выполнил серию измерений для калибровки аналогичного прибора на ИСЗ NOAA-9, а затем был настроен на рабочие частоты “метеоровского” спектрометра TOMS, чтобы в течение 11 витков одновременно с ним считывать концентрации озона с частотой 6 измерений в секунду.

К 18:00 закончился отдых синей смены. Вечером пилот Браун выполнил очередную коррекцию, после которой “Атлантис” опережал SPAS на 56 км.

Скотт Паразински обсудил цели полета и итоги выборов 8 ноября в интервью с телестанцией KCBS в Лос-Анжелесе.

Браун, Клервуа и Паразински выполнили обычный сеанс связи со SPAS'ом. Пилот обеспечивал ориентацию корабля для наблюдения облачности и измерения газового состава атмосферы. Астронавты синей смены работали также с экспериментами НРР-2 и PCG, проверили состояние крыс.

В 04:45 во время запланированного исследования УФ-спектра на высоте 15-55 км прибором MAHRSI специалисты группы SSBUV успешно продемонстрировали возможность одновременного измерения уровня озона при сканировании горизонта Земли (обычно SSBUV ведет наблюдения “прямо под собой”).

Журналисты, имеющие тенденцию выяснять, что удалось открыть за последние 24 часа, могут достать кого угодно. Эрнест Хилсенрат (Ernest Hilsenrath), постановщик эксперимента SSBUV, терпеливо объяснял: “Не было никаких настоящих открытий. Мы не узнали ничего нового о Солнце. Солнце не гаснет. И мы не нашли ничего нового по антарктической озоновой дыре.” Дальше он говорил о важности выполняемых наблюдений как базы данных для будущих поколений, но люди в ТАССе вынесли в заголовок главное, по их мнению: “Исследования продолжаются, но НАСА не ожидает открытий”.

К утру прибор ATMOS провел наблюдения уже 166 восходов и заходов Солнца, а также контрольные измерения вне атмосферы. 80% емкости бортового записывающего устройства уже были заполнены данными, объем которых превзошел полученные в ходе двух первых полетов лабораторий ATLAS. Одним из газов, содержание которого измерял в этот день ATMOS, был хлороводород, концентрация которого прямо связана с поступлением в атмосферу хлора.

Руководители экспериментов SUSIM, SOLSPEC и SSBUV установили по первым УФ-наблюдениям Солнца, что три прибора дают результаты, различающиеся не более чем на 5%. Поскольку все три прибора используют для регистрации излучения различные физические эффекты, такое согласие является очень хорошим.

Около 14:00 группа управления и астронавты красной смены приступили к третьему периоду солнечных наблюдений. В них участвовали и приборы студенческой установки ESCAPE-2 — спектрометр дальнего ультрафиолета FARUS и телескоп LASIT для построения цифрового изображения диска Солнца в линии Лайман-альфа. Кстати, два студента Университета Колорадо, разработавшего ESCAPE-2, включая руководительницу группы Кати Вал (Kathy Wahl), участвовали в оперативном планировании экспериментов в Хантсвилле.

Кроме четырех “солнечных” приборов и ESCAPE-2, в течение двух солнечных витков работал спектрометр SSBUV. Измерения велись на частотах, характерных для окиси азота, чтобы получить контрольные данные для последующей работы.

В течение дня Мак-Монейл выполнил множество маневров, ориентируя корабль приборами ATLAS'a к Солнцу на время наблюдений и от него в промежутках между ними. Во время одного из маневров были отмечены несколько сообщений “Отказ двигателя”. Группа управления считает, что одна из двух ручек управления, используемая для пуска более мощных двигателей ориентации, будучи под питанием, изредка выдает непредусмотренную команду на включение двигателя, а поскольку сам двигатель к этому не готов — включения не происходит.

Анализ ситуации был продолжен, и вечером ЦУП попросил экипаж протестировать ручку управления. Проверка подтвердила работоспособность ручки по всем трем осям. Отказ не повлиял на научную программу, поскольку при проведении наблюдений для точной ориентации используются малые верньерные двигатели.

Других замечаний к системам “Атлантиса” не было, и корабль продолжал полет по орбите высотой 291x298 км.

Экипаж сообщил в Хьюстон, что орбитальные “ночи” становятся короче. (К концу полета “Атлантис” будет летать почти над терминатором при постоянном солнечном освещении. Такое положение плоскости орбиты было определено компромиссом между требованиями к экспериментам ATMOS и CRISTA.) Эллен Очоа рассказала, что при помощи бинокля с сильным увеличением видит во время захода или восхода до 13-14 слоев атмосферы, а Дон Мак-Монейл добавил, что экипаж снимает заходы с помощью 300-миллиметрового телеобъектива.

Благодаря измерениям при помощи комплекса CRISTA в крайнем ИК-диапазоне впервые получена глобальная карта распределения атомарного кислорода на высоте 100 км. Это вещество играет большую роль в охлаждении верхней атмосферы.

Шестой и последний виток третьего солнечного цикла закончился в 22:25 EST, уже во время дежурства синей смены. Кёртис Браун ориентировал “Атлантис” на SPAS для очередного полуторачасового сеанса связи. В сеансе спектрограф MAHRSI был переключен на измерения окиси азота на высоте 100-140 км.

Жан-Франсуа Клервуа обсудил научное значение и задачи миссии STS-66 во время интервью с европейскими журналистами.

В течение ночи Мак-Монейлу приходилось периодически ориентировать корабль для того, чтобы обеспечить прямую передачу на Землю данных со спектрометра ATMOS. Емкость ЗУ этого прибора заполнена на 85%, и авторы эксперимента пытаются записать часть данных непосредственно на Земле путем ретрансляции с шаттла через спутники TDRS.

Во время пролета над Южной Калифорнией прибор MAHRSI на SPAS'e выполнял измерения гидроксила, но затем был переключен на 12-часовой период измерения концентрации окиси азота. В это же время начал суточный цикл измерений окиси азота спектрометр SSBUV.

Скотту Паразински не удалось взять пробу микробного состава в питьевой воде “Атлантиса”: оказалось, что лопнул шприц.

10 ноября SPAS находился в 72 км позади “Атлантиса”. К четвергу в рамках программы ATLAS-3 были выполнены запуски 19 исследовательских ракет и 17 аэростатных зондов с Уоллопса, 14 германских аэростатов и двух российских исследовательских ракет. Запуски проводились с целью изучения химии атмосферы и были привязаны к пролету шаттла.

Последние четыре часа своей смены Мак-Монейл, Очоа и Тэннер отдыхали (для полетов длительностью более 10 суток НАСА предусматривает “полувыходные”). Отдых означал, что красная смена лишь утром занималась второстепенными экспериментами. Обязанностей по ориентации корабля для обеспечения работы приборов ATLAS-3 никто не отменял. Браун, Клервуа и Паразински, проснувшись ранее 18:00, последовали примеру товарищей и отдыхали в первую половину своей смены.

Выяснилось, что не вполне исправны оба экземпляра лазерного дальномера, который должен быть испытан при встрече со SPAS'om. Ручка управления одного из них отломилась, видимо, когда кто-то открывал ящик, а на другом была погнута. Кёртис Браун установил, что дальномер с погнутой ручкой все же работает.

Группа исследователей JPL, работающая с прибором ATMOS, выяснила детали восстановления озона в весенний период над Антарктикой. На высотах 20-25 км, где истощение озонового слоя максимально, весь хлор уже связан в хлороводород и нитрат хлора. Они установили также, что озоновая дыра совпадает с областью очень низкой концентрации азота и водяного пара, и если и влияет на истощение озонового слоя над средними и низкими широтами, то не прямо.

Так как место захода Солнца с каждым витком смещается к югу, исследования состояния атмосферы Северного полушария постепенно сместились в тропические широты.

После недолгого отдыха Браун, Клервуа и Паразински вернулись к работе по обеспечению экспериментов ATLAS-3. Часть времени астронавты пытались отремонтировать ручной лазерный дальномер.

Жан-Франсуа Клервуа провел работы со специальным наклонным креслом, которое будет использовано при возвращении на “Атлантисе” астронавтов и космонавтов с “Мира”. После длительного полета посадка в обычных прямых креслах шаттла неприемлема, и после стыковки с “Миром” на “ Атлантисе” будут устанавливаться для его старожилов специальные кресла, похожие на кресла российских кораблей. Клервуа выполнил установку опорной платформы и монтажной скобы на полу кабины, чтобы проверить возможность выполнения этой работы на орбите после деформации конструкции корабля из-за нагрузок.

Красная смена проснулась в 03:00 и приступила к работе около 07:00 EST. В то время, когда все шесть астронавтов бодрствовали, Мак-Монейл, Браун и Тэннер провели проверку системы управления “Атлантиса” для предстоящей посадки. Замечаний не было.

Измерения, выполненные аппаратурой “Атлантиса”, показали рост концентрации фреона-22 в стратосфере. Фреон-22 не представляет такой опасности, как хлорфторуглероды, но также является поставщиком хлора в атмосферу.

Для большей части экспериментов основная программа была уже выполнена, и проводились незапланированные и нестандартные наблюдения. “Не по назначению” использовался прибор SOLSPEC. Вместо исследования солнечного излучения его применили для измерения отраженного от атмосферы видимого и УФ-излучения для определения концентраций малых компонентов атмосферы.

К утру 11 ноября аппаратура CR1STA выполнила наблюдения во всех запланированных режимах и начала измерения по резервной программе. Прибор MAHRSI вновь провел замеры количества гидроксила над Калифорнией в рамках совместных наблюдений с обсерваториями Тейбл-Маунтин вблизи Пасадены и Фриц-Маунтин в штате Колорадо. После этого началась серия одновитковых экспериментальных замеров по различным веществам с УФ-линиями поглощения: ионизированным магнием, атомарным кислородом, монооксидом хлора.

Утром закончился суточный цикл измерения окиси азота спектрометром SSBUV, и с полудня он работал в “режиме прочесывания”, сканируя атмосферу под собой в поисках дополнительных веществ, распределение которых можно было бы изучать в будущих полетах. (Во время такого “прочесывания” в полете STS-56/ATLAS-2 была обнаружена и чувствительность к окиси азота. SSBUV будет вновь использован в полете STS-72 в конце 1995 г.)

В середине дня “Атлантис” был развернут грузовым отсеком по направлению полета, чтобы исследовать поток атомов кислорода — основной составляющей атмосферы на этих высотах — при помощи радиометра SOLCON. Оптика прибора не должна подвергаться воздействию атмосферы, но в ходе полета, при слежении за Солнцем, такая ориентация иногда возникает. Именно так, как подтвердило исследование, объясняются редкие сбои в величине измеренного излучения. Этим маневром воспользовались и исследователи из группы ATMOS — выполнив стандартное наблюдение восхода Солнца, они продолжили отслеживать его диск, а затем попытались сдвинуть поле зрения на край диска, чтобы получить первую детальную ИК-спектрограмму атмосферы Солнца. “Наши коллеги-солнечники давно нас об этом просили,” — пояснил Майк Гансон. Но солнечный датчик обмануть не удалось: он не дал уйти от центра диска.

В середине дня работа аппаратуры ATLAS-3 была прервана более чем на час из-за отказа инвертора питания, преобразующего постоянный ток бортовой сети в переменный, необходимый для приборов комплекса. Эллен Очоа быстро выполнила замену инвертора, но Хьюстон запросил дополнительное время на анализ ситуации — хотелось убедиться, что отказ не вызван самими приборами ATLAS'a. Работа была возобновлена около 17:00; были пропущены два наблюдения на ATMOS'e.

Астронавтам пришлось также подключить один из пяти больших бортовых компьютеров к резервному блоку памяти из-за нарушения связи с основным. Поскольку именно этот компьютер исполняет функции менеджера систем, то для сохранения резервирования ЦУП, видимо, попросит экипаж передать эти функции другому компьютеру.

Во время короткого перерыва в работе Джо Тэннер отвечал на вопросы чикагской радиостанции. Мак-Монейл ответил на телефонный звонок Германа Смита из медицинского центра управления по делам ветеранов в Хьюстоне (по случаю Дня ветеранов опробовалась установленная в центре телефонная сеть для пациентов).

Вечером были проведены измерения отражения ИК— и УФ— излучения от облачности и поверхности Земли с использованием приборов CRISTA и MAHRSI, глядящих в направлении “прямо вниз”, а не на горизонт. В таком же режиме работал и спектрометр SSBUV. Эксперимент прошел успешно, причем над южной оконечностью Южной Америки приборы даже зацепили озоновую дыру.

В 01:45 приборы MAHRSI и CRISTA на спутнике SPAS были направлены на Луну для получения фоновых ультрафиолетовых и инфракрасных характеристик. Их сравнили также с полученными ранее на спутнике IUE. SSBUV завершил 73-й цикл наблюдения Земли. ATMOS заканчивал наблюдение закатов над экваториальными широтами — источником озоновой циркуляции, и провел за полет уже более 200 наблюдений заходящего или восходящего Солнца — больше, чем в трех своих предыдущих полетах, вместе взятых.

Первая половина суток была посвящена встрече и снятию с орбиты спутника SPAS, выведенного в автономный полет утром 4 ноября. На время сближения и захвата спутника были отключены как его приборы, так и научная аппаратура ATLAS-3. Правда, крышку SUSIM решили оставить открытой и сравнить результаты с тем, что показывал прибор с закрытой крышкой при выведении CRISTA-SPAS.

“Сценарий” встречи был весьма необычный, разработанный специально для отработки двух заданий — сперва близкого пролета около спутника, а затем отработки нового для шаттла способа подхода на заключительном этапе. Сближение “Атлантиса” со SPAS'ом начал Кёртис Браун; Доналд Мак-Монейл и красная смена поднялись около 03:00.

Благодаря выполненным в последние дни коррекциям расстояние до SPAS'a сократилось до 37 км. Но спутник шел сзади, отставая на пять секунд орбитального полета, и сначала надо было пропустить его вперед. Для этого Кёртис Браун выдал импульс NC-17 (по плану — в 01:07 EST, около 5 м/с), увеличивший период обращения корабля примерно на 10 сек. Через виток, таким образом, “Атлантис” обошел цель сверху и оказался на те же 5 секунд и 37 км позади нее. Здесь был выполнен маневр, позволивший кораблю постепенно нагонять спутник.

Когда корабль подошел на 15 км к SPAS'y, был предпринят так называемый “футбол” — сближение в течение одного витка до расстояния в 5 км с возвратом на исходную позицию. На минимальном расстоянии производилась съемка “Атлантиса” с борта SPAS'a прибором MAHRSI с целью откалибровать приборы по гидроксилу, образующемуся в результате работы двигателей шаттла, и исследовать пресловутое свечение шаттла.

Последняя фаза сближения была начата маневром начала перехвата TI (по плану — в 05:39). При стандартной схеме маневр TI имеет целью вывести шаттл в точку непосредственно перед целью на равную ей высоту, и “затормозиться” примерно в 2.5 км впереди нее. Американцы называют это именно “торможением”, поскольку в результате его средняя скорость движения корабля уменьшается до скорости движения цели; парадокс состоит в том, что реально для этого нужно немного увеличить его текущую скорость. Далее следует заключительный подход вдоль вектора скорости, на жаргоне американских баллистиков — подход “V-Bar”.

“Торможение” предполагало достаточно мощный выхлоп смотрящих в сторону цели двигателей прямо у нее “перед носом”. Если цель — это станция “Мир”, то солнечным батареям и другим важным элементам вряд ли бы это понравилось. Если же, оказавшись перед станцией, “тормозиться” в так называемом режиме “Low-Z”, с использованием других двигателей, возрастает расход топлива.

Решено было, что при сближении с “Миром” шаттл будет использовать вместо этого подход по радиус-вектору, для чего его нужно вывести в точку в 1.5 км непосредственно под целью и там “затормозить”, а затем подниматься к станции снизу вверх, практически не работая направленными на нее двигателями (подход “R-Bar”).

Опробование этой схемы было решено провести на примере сближения с CRISTA-SPAS, и оно было записано в программу полета как детальное испытательное задание DTO-835 “Демонстрация подхода к “Миру””. На этом этапе корабль вел Мак-Монейл, а Тэннер проверял работу ручного лазерного дальномера.

Сближение прошло очень четко, с хорошими показателями по расходу топлива и с отклонением от графика на 8 секунд. “Когда вы имеете дело с небесной механикой, это очень неплохо,” — прокомментировал результат руководитель программы Брюстер Шоу. Командир подвел шаттл на 10 метров к спутнику CRISTA-SPAS, и Эллен Очоа выполнила его захват манипулятором RMS в 08:05 EST (13:05 GMT), в ту самую минуту, которая стояла в графике полета задолго до его начала. “Есть CRISTA-SPAS,” — доложил Мак-Монейл. Это произошло над Тихим океаном, юго-восточнее Новой Зеландии, на 141-м витке. “Это была превосходная встреча, — похвалил экипаж Хьюстон. — Отлично!”

После дополнительной проверки к 11:50 EST спутник был уложен и закреплен в грузовом отсеке.

После этого Очоа использовала телекамеру на манипуляторе, чтобы обследовать сосульку, образовавшуюся на внешней поверхности створки грузового отсека на левом борту во время обычного сброса жидкости 11 ноября. Осмотр показал, что петли и замки створки свободны ото льда. Хьюстон рассматривает варианты действий, включая возможность сбить сосульку манипулятором.

В вечерние часы работу продолжили Браун, Клервуа и Паразински. Астронавты “сбросили” телевизионные изображения Земли. Спектрометр ATMOS наблюдал Солнце (прецессия орбиты сделала бесполезными съемки закатов), чтобы можно было учесть его влияние на результаты съемок и дать ценные ИК-спектры для специалистов по Солнцу. Прибор SOLSPEC по дополнительной программе снимал Землю для получения дополнительных данных по химическому составу атмосферы.

Четвертый и заключительный цикл солнечных наблюдений был начат около 02:00. Четыре прибора работали в течение пяти витков, охлаждались на шестом и вновь работали еще на четырех.

Астронавты выполнили контрольные включения двигателей ориентации, остановили несколько второстепенных экспериментов и начали укладку к запланированной на утро 14 ноября посадке. Приземление во Флориде было возможно в 07:31 на 173-м витке или в 09:04 EST на 174-м. Но зародившийся неожиданно для синоптиков тропический шторм “Гордон” пересек восточную оконечность Кубы и находился вечером 13 ноября в 350 км юго-восточнее Нассау на Багамах, недалеко от побережья Флориды, угрожая облачностью и грозами в Центре Кеннеди. Для приземления в Калифорнии имелось два “окна” — в 10:34 и 12:07 — и хороший прогноз.

Руководители полета решили не сбивать сосульку на левом борту, поскольку телекамера на конце манипулятора, необходимая для этой грубой работы, накануне вечером отказала.

После завершения в 17:00 солнечного цикла были выполнены дополнительные эксперименты, включая наиболее детальные съемки отраженного Луной света в ИК— и УФ-диапазоне. В 21:15 началась консервация аппаратуры ATLAS-3, и к 00:20 Скотт Паразински закончил ее отключение.

Рано утром в понедельник, еще до подъема красной смены, ЦУП перенес предполагаемую посадку в Центре Кеннеди на 09:04 EST, чтобы иметь больше времени на изучение метеоусловий. Но к этому времени “Гордон” добрался уже до южной Флориды, и погода ухудшалась. К расчетному времени приземления ожидались низкая облачность, дождь и ветер с порывами до 15 м/с. Джефф Бантл, руководитель полета, окончательно решил сажать шаттл в Калифорнии, где было ясно и дул порывистый, но приемлемый, боковой ветер.

Это было очень кстати для задания DTO-805 по проверке характеристик посадки шаттла при боковом ветре, которое аккуратно пишется в план каждого полета, но редко выполняется. А такая проверка нужна, чтобы с чистой совестью поднять ограничение на скорость бокового ветра, составляющее пока 7.7м/с днем и 6.2м/с ночью. “Погода сегодня не идет на сотрудничество во Флориде,” — передал на шаттл Кевин Чилтон из Хьюстона около 05:00 и сказал, что позже будет решено, достаточно ли силен (!) ветер в пустыне Мохаве, чтобы садиться с первого раза.

Тормозной импульс (81 м/с) был выдан над Индийским океаном в 14:31 EST. Отметив свое возвращение двойным звуковым ударом над районом Лос-Анжелеса, “Атлантис” успешно произвел посадку на бетонную полосу 22 авиабазы Эдвардс на 175-м витке. Корабль коснулся полосы в 10:33:45 EST (15:33:45 GMT). Носовое колесо опустилось через 11 секунд. Остановка орбитальной ступени произошла в 10:34:34 EST. Таким образом, четыре из семи полетов 1994 года закончились на Эдвардсе, хотя планы предусматривали шесть посадок во Флориде. Расстояние, пройденное за 11 суток полета, составило 7330225 км.

Через час после посадки астронавты покинули кабину “Атлантиса” и вечером того же дня вернулись в Хьюстон. В тот же день корабль был отбуксирован на погрузочно-разгрузочный комплекс и поставлен под питание, была выполнена выгрузка экспериментов со средней палубы.

Послеполетное обследование выявило 148 повреждений на различных поверхностях “Атлантиса”, 28 из которых имели размер более 1 дюйма. Часть из них, в особенности на теплозащите вертикального стабилизатора и руля направления, могла появиться в результате отрыва и удара основной массы “сосульки” на правом борту, с которой шаттл возвращался на Землю. Что самое удивительное, после приземления на поверхности передней секции левой створки грузового отсека все еще оставался кусок льда размером 20x10x5 см. Он, очевидно, успешно перенес тепловые нагрузки от торможения в атмосфере (температура в этой области достигает нескольких сот градусов) и затем мирно растаял под лучами калифорнийского солнца. Специалисты пытаются понять, как подобное явление могло иметь место.

“Атлантис” должен быть отправлен с базы Эдвардс в воскресенье 20 ноября и на следующий день прибыть в Центр Кеннеди.

Анализ научных данных, собранных в ходе полета “Атлантиса”, займет много месяцев, но общий успех полета уже очевиден. “Полет удовлетворил не только все наши ожидания, — говорит руководитель научной программы полета д-р Тим Миллер, — но и все надежды и даже мечты. Одним из крупнейших достижений стала возможность получать и обрабатывать так много данных в реальном масштабе времени. Это увеличило научные возможности и позволило нам запланировать и выполнить совершенно новые совместные эксперименты.”

С учетом данных STS-66 будет составлен скорректированный рад наблюдений по солнечной постоянной за период с 1978 г. Правда, чтобы заметить долговременные тенденции, такие исследования надо вести в течение десятилетий и даже столетий. Около 100 гигабит данных записаны на борту SPAS'а в результате 180 часов работы комплекса CRISTA. Получены 15 млн спектров, 51000 вертикальных профилей, которые будут использованы для создания трехмерной глобальной картины распределения и движения химических веществ в атмосфере. При помощи MAHRSI подготовлены четыре карты глобального распределения гидроксила, вариации которого, по-видимому, соответствуют вариациям содержания водяного пара и озона по данным MAS'а. Исследован процесс восстановления озонового слоя над Северным полушарием после извержения вулкана Пинатубо в 1991 г. Получены высококачественные ИК-данные по атмосфере Солнца. И так далее — даже короткое перечисление результатов грозит занять еще несколько страниц.

ИТОГИ ПОЛЕТА STS-66 — 66-й полет по программе “Space Shuttle” Космическая транспортная система: ОС “Атлантис” (Atlantis OV-104 с двигателями №2034, 2030, 2017 — 13-й полет), внешний бак ЕТ-67, твердотопливные ускорители: набор RSRM-38/BI-069. Старт: 3 ноября 1994,16:59:43.060 GMT (11:59:43 EST, 19:59:43 ДМВ) Место старта: США, Флорида, Космический центр имени Дж.Ф.Кеннеди, стартовый комплекс 39В, подвижная стартовая платформа MLP-3 Посадка: 14 ноября 1994,15:33:45 GMT(07:33:45 PST, 18:33:45 ДМВ) Место посадки: США, Калифорния, Летно-исследовательский комплекс имени Драйдена на авиабазе Эдвардс, полоса №22 Длительность полета: 10 сут 22 час 34 мин 02 сек, посадка на 175-м витке Орбита (3 ноября, 3-й виток): i — 57.00, Нр-304.27 км, На — 318.57 км, Р — 90.56 мин Задание: Лаборатория для исследований атмосферы и Солнца ATLAS-3 Отделяемый спутник CRISTA-SPAS для атмосферных исследований Экипаж: Командир: Подполковник ВВС США Доналд Рей Мак-Монейл (Donald Ray McMonagly, 3-й полет, 245-й астронавт мира, 152-й астронавт США Пилот: Подполковник ВВС США Кёртис Ли Браун-мл. (Curtis Lee Brown, Jr.), 2-й полет. 279-й астронавт мира, 174-й астронавт США Руководитель операций с полезной нагрузкой и Специалист полета-1: Д-р Эллен Лори Очоа (Ellen Lauri Ochoa), 2-й полет, 288-й астронавт мира, 180-й астронавт США Специалист полета-2, бортинженер: Джозеф Ричард Тэннер (Joseph Richard Tanner), 1-й полет, 317-й астронавт мира, 201-й астронавт США Специалист полета-3: Жан-Франсуа Клервуа (Jean-Francois Clervoy), 1-й полет, 318-й астронавт мира, 5-й астронавт ЕКА, 5-й астронавт Франции Специалист полета-4: Д-р Скотт Эдвард Паразински (Scott Edward Parazynski), 1-й полет, 319-й астронавт мира, 202-й астронавт США Распределение астронавтов по сменам: Красная: Мак-Монейл, Очоа, Тэннер Синяя: Браун, Клервуа, Паразински

И.Лисов. НК. Жан-Франсуа Клервуа отправил спутник CRISTA-SPAS в автономный полет 4 ноября в 15:50 ДМВ. Виток спустя американский корабль и германский спутник прошли высоко над Москвой и наблюдались в ранних сумерках на ясном небе.

Это был почти единственный ясный вечер между двумя длинными периодами скверной погоды, и такой шанс упускать было нельзя. В наблюдении пролета “Атлантиса” на 15-м витке участвовали главный редактор “НК” И.Маринин и члены редколлегии К.Лантратов и И.Лисов, вышедшие “в поле” у подножия домика “Видеокосмоса”. В 17:28:40 ДМВ Косте Лантратову удалось заметить американский корабль, уже прошедший несколько севернее зенита и уходивший на восток. В это время было еще светло, только появились Вега, Альтаир и Арктур, но как раз в таких условиях, когда лучи западного солнца отражаются от спутника к наблюдателю, яркость его бывает максимальна. На расстоянии около 1° за кораблем следовала слабая, но хорошо видимая звездочка — CRISTA-SPAS. Поскольку до “Атлантиса” было в этот момент лишь чуть больше 300 км, расстояние между ним и его спутником могло составлять около 5 км.

Шаттл уходил на восток и слегка к югу, чуть вправо от оси улицы Академика Королева. Простым глазом его удавалось видеть до 17:31:27, когда корабль пропал в мутной приземной атмосфере на высоте около 10°.

Станция “Мир” прошла на высоте около 40° к югу от Москвы минут за 15 до шаттла, но не наблюдалась. На следующем витке в Останкино удалось увидеть и “Мир”, и “Атлантис”. На этот раз автору помогали сотрудники “Видеокосмоса” О.Жданович и А.Раков. “Мир” был замечен в 18:45:28 на юго-западе невысоко над горизонтом и был весьма невзрачен. Всего через минуту, в 18:46:35, станция закончила вход в тень, не долетев 5-7° до висящего на юге Сатурна. Это был 49796-й виток “Мира”. “Атлантис” также показался на юго-западе на высоте не выше 20° в 19:01:40, но был потерян после входа в тень уже через 30 сек. Шаттл был очень неярким, a SPAS простым глазом виден не был.

Как показал расчет по орбитальным параметрам, “Атлантис” был выведен на орбиту с восходящим узлом, близким к восходящему узлу орбиты “Мира”, и, несмотря на различие в наклонениях (57.0° и 51.65°) и высотах, плоскости орбит долго оставались близки (хотя и не параллельны) друг к другу. На 16-м витке американцы шли еще на 15 минут сзади, но из-за меньшего на две минуты периода быстро догоняли “Мир”. Утром 5 ноября оба объекта в течение двух-трех часов летели “параллельно” на расстоянии не более 1500 км друг от друга, а в 05:41GMT сблизились на минимальное расстояние — порядка 160 км по прямой. Этот интересный виток изображен на Рис.1. Отметки на трассах проставлены в гринвичском времени. На Дальнем Востоке полет обоих кораблей, вероятно, можно было видеть одновременно.

Рис.1. Полет “Атлантиса” и “Мира” 5 ноября 1994 г.

К сожалению, наблюдать “Мир” и “Атлантис” в последующие дни не удалось из-за долговременного ухудшения погоды. Зато американским любителям повезло куда больше. Роберт Престон наблюдал “Атлантис” и “Мир” над Питтсбургом, а Марта Шулц — над Филадельфией 8 ноября в 22:37-22:40 (“Атлантис”, -2..-3 зв.вел.) и 22:56-23:00 GMT (“Мир”, -1..-2 зв.вел.) соответственно. 10 ноября в 00:17 GMT Брюс Уотсон наблюдал “Атлантис” в Денвере, Колорадо, как светило нулевой величины. Гэвин Иди видел шаттл 10 ноября около 23:00 GMT в зените над Энн-Арбором, штат Мичиган. Виток спустя Майлс Абернати наблюдал пролет “Атлантиса” и SPAS'a 11 ноября примерно в 00:25 GMT над Остином, штат Техас. Спутник шел в 10° сзади от корабля. Б.Уотсон видел этот же проход шаттла в Дензере минутой раньше сквозь слой перистых облаков.

Роберт Престон сообщил об уникальном наблюдении, выполненном 11 ноября в 00:18 GMT в Питтсбурге в 8-дюймовый телескоп с полем зрения 41' на границе созвездий Стрельца и Козерога. Он наблюдал пролет “Мира”, освещенного лишь половинкой Луны (не Солнцем!). По отчету Престона, станция имела 4-ю или 5-ю звездную величину. 11 ноября в 23:04 и около 23:25 GMT соответственно “Атлантис” и “Мир” прошли над Уэст-Палм-Бич, Флорида (наблюдатель Роберт Браун). Следующим вечером в 23:10 GMT в Орландо “Атлантис” видел Линндел Хамфрис.

8 ноября в здании вертикальной сборки (VAB) на подвижной стартовой платформе MLP-2 было выполнено соединение двух твердотопливных ускорителей RSRM-42 с внешним баком ЕТ-68. Во 2-м отсеке корпуса подготовки орбитальных ступеней на “Дискавери” был установлен тормозной парашют, прошли испытания системы управления носовым колесом, створок грузового отсека и радиаторов. 8-9 ноября состоялось опробование экипажем лабораторного модуля “Спейсхэб”.

К 9 ноября были закончены проверки на отсутствие утечек водорода основной двигательной установки и функциональные испытания входного люка. 10 ноября были выполнены испытания системы противоскольжения. 11 ноября испытывалась система обеспечения посадки MLS. Выполнялась подготовка к установке в грузовой отсек переходника и модуля “Спейсхэб”.

К 16 ноября закончились испытания системы связи диапазона Ku. 16 ноября переходник между шлюзовой камерой “Дискавери” и модулем “Спейсхэб” был установлен в грузовом отсеке. Была выполнена проверка охлаждения 3-й батареи топливных элементов, проводилась проверка герметичности кабины экипажа.

В начале ноября с “Индевора” были сняты основные двигатели. В 3-й батарее топливных элементов (FC-2) 9 ноября была обнаружена утечка. Батарея была снята и 14 ноября заменена. Была также выполнена замена FC-2.

КОРОТКИЕ НОВОСТИ • 18 ноября объявлено об уходе в отставку заместителя директора НАСА по Управлению космических полетов Иеремии Пирсона, генерал-майора Корпуса морской пехоты в отставке. Новым заместителем директора назначен д-р Уэйн Литтлз (Wayne Littles), работавший главным инженером НАСА и до этого — заместителем директора Центра космических полетов имени Маршалла. Причины отставки Пирсона, занимавшего свой пост с апреля 1992 г., не объявлены, но считается, что Литтлз видит больше возможностей сокращения затрат на программу полетов шаттлов.

К 9 ноября произведена замена системы распределения электропитания на корабле, на “Индевор” вновь было подано питание. Проводились функциональные испытания блоков двигателей орбитального маневрирования, установка и проверка носового и хвостового блоков двигателей ориентации RCS.

“Space News”. Тропический шторм “Гордон” едва не послужил причиной потери внешнего бака ЕТ-70 для миссии STS-71. При транспортировке баржи с баком с завода “Martin Marietta” в Мичуде, штат Луизиана, в Центр Кеннеди, 16 ноября в районе Форт-Пирса, восточнее побережья Флориды в 100 км от Порт-Канаверала, отказал двигатель буксира.

Береговая охрана рекомендовала команде буксира покинуть судно, дрейфовавшее в бурном море. Команде удалось, однако, причалить баржу к стоящему на якоре 200-метровому танкеру, и переждать шторм. 17 ноября из Джексонвилла был отправлен новый буксир для доставки баржи в Центр Кеннеди.

НОВОСТИ ИЗ ЦПК

Первая пресс-конференция на Земле

6 ноября. И.Маринин. НК. Прошло чуть более двух суток после возвращения “Агатов” на Землю, а в профилактории Центра подго­товки космонавтов, где экипаж проходит по­слеполетную реадаптацию, собралась пресс-конференция.

Российских и зарубежных корреспондентов пригласили удостовериться собственными глазами в прекрасном самочувствии экипажа после длительного полета и задать им не­сколько вопросов.

Ровно в полдень под аплодисменты журна­листов экипаж “Агатов” вошел в специальную комнату, отгороженную ото всех толстым стеклом. Вся конференция проходила с по­мощью микрофонов из-за необходимости со­блюдения обсервационного режима. Юрий Маленченко, Талгат Мусабаев и Ульф Мербольд, несмотря на трудный полет, выглядели прекрасно, настроение было приподнятое и чувствовалось, что они с удовольствием общаются.

Больше всего вопросов было, конечно к Мербольду. Русский язык оказался для него самой серьезной проблемой: “Я думаю, эта самая большая проблема у меня — говорить по-русски. Работать в космосе с хороших специалистах, как русские космонавты, эта не очень сложно, но говорить по-русски, эта очень-очень трудна”.

Затем Мербольд на неплохом русском рас­сказал о своих впечатлениях о станции “Мир”: “Это очень интэрэсный систэм, очень боль­шая станция и все систэми работалы в штатном режиме. Все в порядке”. По его мнению, стан­ция проста, очень надежна и неприхотлива, правда, проигрывает американскому шаттлу комфортом. Особенно различаются условия посадки, которые оказались несколько суро­вее, чем он предполагал. Рассказал он и о научных экспериментах. Ульф отметил, что у одной из печей сломался блок электроники и поэтому эксперименты на ней не выполнены. Все остальное выполнено полностью. Сейчас на земле, многие эксперименты продолжают­ся. Юрий и Талгат рассказали об аварии систе­мы энергопитания, объяснили сложившуюся ситуацию и то, как она была преодолена (об этом мы писали в “НК” №21 — Ред.). Талгат добавил, что когда не было связи по основным каналам (около четырех с половиной часов), экипаж поддерживал связь с ЦУПом по ради­олюбительской связи и получал баллистиче­ские данные на случай экстренной эвакуации. Во время пересменки, длившейся месяц, рабо­ты прибавилось, но все делали вместе. Именно поэтому и удалось все выполнить. Что касает­ся Лены, отметил Юрий, то для нее на станции оказалось много специфической работы, ко­торую она с успехом выполняла. Работать с ней было легко. Женщина положительно влияет на любой коллектив.

Талгат, который передавал ей функции бортинженера, добавил, что теоретическая подготовка у Лены очень высокая. Она органически вошла в коллектив, быстро освоила системы и успехом выполняет роль бортинженера.

НОВОСТИ ИЗ ВКС Военный совет называет лучших 15 ноября. “Красная звезда”. На заседании воен­ного совета ВКС с докладом выступил командующий Военно-космическими силами генерал-полковник В.Иванов. Он проанализировал итоги работы объе­динений, соединений и частей в 1994 году. Среди лучших назван Главный центр испытаний и управ­ления, которым руководит генерал-майор А.Западинский. В работе военного совета ВКС принял участие первый заместитель начальника Генерального шта­ба ВС России генерал-полковник В.Журбенко. Он отметил высокую роль и значимость ВКС в обеспе­чении обороноспособности страны и выполнении космической программы государства

Талгат Мусабаев отметил, что казахстанская программа научных экспериментов выполнена полностью, за исключением некоторых съемок по программе мониторинга Земли. Это связано с отменой одного грузовика, который должен был доставить на борт фотопленку и возвратить отснятые материалы в баллистической капсуле.

На мой вопрос о том, что во время полета оказалось самым трудным, “Агаты” после довольно длительного молчания ответили так:

Мербольд: “У меня быля проблема язика. И я думаю, эта быля тоже очень сложно искать и находить все части экспериментов в станции. Станция эта очень большая система, поэтому там много места. И эта не просто.”

Маленченко: “Трудным был один момент: во время подготовки к выходам в открытый космос была очень насыщенная программа и был большой дефицит времени. Много надо было сделать, а времени не хватало, а еще надо было делать выходы. Тот период, недели две-три, мне показался самым напряженным в этом полете. Надо было находиться еще в хорошей форме, физической и интеллектуальной, а для этого тренироваться и хорошо отдыхать. Совместить все это было очень сложно”.

Мусабаев: “Я Юру поддерживаю полностью. Эти две-три недели, когда мы готовились в выходу, оказались очень напряженными, потому что такой деятельностью мы не занимались. И еще: четыре месяца не мыться — это было для меня самым сложным,” — пошутил Талгат.

От коллектива журнала “Новости космонавтики” и от АО “Видеокосмос” я поздравил экипаж с успешным завершением программы полета и возвращением на Землю, а после пресс-конференции мне удалось передать через неприступный кордон медиков десяток банок пива, обещанные “Агатам” в одном из сеансов связи, два комплекта “Новостей космонавтики” с описанием их полета и видеокассету с подготовкой их экипажа и стартом корабля “Союз ТМ-19”.

---

НОВОСТИ ИЗ НАСА

---

США. Назначения в экипажи шаттлов

8 ноября. Сообщение НАСА. Назначены командиры экипажей шаттлов, которым предстоит выполнить третью и четвертую стыковки с российским орбитальным комплексом “Мир”.

Полковник ВВС США Кевин Чилтон (“НК” №9, 1994) возглавит экипаж STS-76, который будет состоять из 6 человек. В этом 10-суточном полете в марте 1996 г. шаттл доставит на станцию американского астронавта, который будет работать на “Мире” в течение 4 месяцев. (Это, очевидно, будет второй длительный полет американца на “Мире”. Первый запланирован на март-июнь 1995 г. — Ред.) Кроме того, в установленном в грузовом отсеке “Атлантиса” герметичном модуле будут проводиться медико-биологические и технологические эксперименты.

В ходе полета STS-79 в июле 1996 г. будет произведена замена американского члена экипажа станции “Мир”. (Изменение обозначения полета с STS-80 на STS-79 произошло вследствие исключения из графика еще одного полета в 1996 г. — Ред.) Кроме проведения экспериментов в герметичном модуле шаттла, план полета предусматривает выход в открытый космос для переноса экспериментального оборудования из грузового модуля шаттла на стыковочный отсек станции “Мир”. Экипаж шаттла возглавит Уильям Редди (“НК” №19, 1993), кэптен (капитан 1-го ранга) резерва ВМФ США, до последнего времени выполнявший функции представителя НАСА в России. Полет также должен продолжаться 10 суток.

Как Чилтон, так и Редди совершили по два космических полета на американских многоразовых кораблях.

18 ноября. Сообщение НАСА. Три недостающих астронавта назначены в экипаж “Колумбии” (STS-73) со второй Американской микрогравитационной лабораторией USML-2. Командиром будет коммандер (капитан 2-го ранга) ВМФ США Кеннет Бауэрсокс (“НК” №24, 1993), бывший пилотом в полетах STS-50 с лабораторией USML-1 и STS-61. Пилотом назначен коммаидер ВМФ США Кент Роминджер, а специалистом полета с функциями бортинженера — лейтенант-коммандер ВМФ США (капитан 3-го ранга) Майкл Лопес-Алегриа.

Ранее в состав этого экипажа были назначены: руководитель работ с полезной нагрузкой д-р Кэтрин Торнтон, специалист полета капитан ВВС США д-р Катерина 'Кэди' Коулмэн и специалисты по полезной нагрузке д-р Фред Лесли и д-р Альберт Сакко.

Предполагается, что запланированный на осень 1995 г. полет STS-73/USML-2 продлится 16-18 суток и, таким образом, станет самым длительным в истории шаттлов. Миссия STS-73 продолжает серию полетов с целью изучения технологии производства материалов в условиях микрогравитации, и в частности — полет лаборатории USML-1 в июне-июле 1992 г. Эксперименты в области материаловедения, биотехнологии, физики горения, физики жидкости финансируются правительством, промышленными фирмами и учебными заведениями и будут проводиться в лаборатории “Спейслэб”.

Кент Роминджер (Kent Vernon Rominger) — второй пилот из набора 1992 г., получивший назначение в экипаж. Он родился в Дель-Норте, штат Колорадо, 7 августа 1956 г., и окончил в этом городе среднюю школу. В 1978 г. он получил степень бакалавра по гражданскому строительству в Университете штата Колорадо. В 1987 г. Кент окончил аспирантуру Высшей школы ВМФ США со степенью магистра по авиационной технике. На момент отбора в астронавты имел воинское звание лейтенанта-коммандера (капитан 3-го ранга) и служил оперативным офицером на авиастанции ВМФ Мирамар в Сан-Диего, Калифорния.

Майкл Лопес-Алегриа (Michael Eladio Lopez-Alegria) родился 30 мая 1958 г. в Мадриде и считает столицу Испании и город Миссион-Вьехо в Калифорнии, где он окончил среднюю школу, своими родными местами. В 1980 г. он окончил Академию ВМФ США со степенью бакалавра по системотехнике, а в 1988 г., вслед за Роминджером, аспирантуру Высшей школы ВМФ США со степенью магистра по авиационной технике. Он также пришел в отряд астронавтов США с набором 1992 года. На момент отбора имел звание лейтенанта-коммандера и был летчиком-испытателем и менеджером программы ES-3A в Летно-испытательном центре ВМФ США в Пэтьюксент-Ривер, штат Мэрилэнд.