26 1996

НОВОСТИ КОСМОНАВТИКИ

Журнал Компании “Видеокосмос”

---

---

Том 6 №26/141

16-31 декабря 1996

Учрежден и издается АОЗТ “Компания ВИДЕОКОСМОС” при участии: ГКНПЦ им. М.В.Хруничева. Мемориального музея космонавтики и Ассоциации Музеев Космонавтики.

Генеральный спонсор — ГКНПЦ им. М.В.Хруничева

РЕДАКЦИОННЫЙ СОВЕТ: А.В.Бобренев С.А.Жильцов Н.С.Кирдода М.И.Лисун Т.А.Мальцева И.А.Маринин П.Р.Попович В.В.Семенов Ю.М.Соломко — руководитель группы по связям с СМИ ГКНПЦ — нач. отдела по связям с общественностью ГКНПЦ — вице-президент Ассоциации музеев космонавтики — зам. директора Мемориального музея космонавтики по науке — главный бухгалтер АОЗТ “Компания ВИДЕОКОСМОС” — главный редактор “НК” — президент AMКОС, дважды Герой Советского Союза, Летчик-космонавт СССР — генеральный директор АОЗТ “Компания ВИДЕОКОСМОС” — директор Мемориального музея космонавтики

РЕДАКЦИОННАЯ КОЛЛЕГИЯ: Игорь Маринин Владимир Агапов Валерия Давыдова Алексей Козуля Константин Лантратов Игорь Лисов Лариса Меднова Юрий Першин Артем Ренин Максим Тарасенко Олег Шинькович — главный редактор — компьютерная связь — менеджер по распространению — доставка — редактор по российской космонавтике — редактор по зарубежной космонавтике — обработка публикаций — редактор исторической части — компьютерная верстка — редактор по военному космосу и ИСЗ — зам. главного редактора

Номер сдан в печать: 3.03.97

“Крестины” обезьян

Особенности подготовки и пуска КА “Бион”

“Бион” нужен людям
Отложен запуск военного спутника
Новый самарский “Ресурс”
Аппараты ЦСКБ для исследования природных ресурсов Земли
Россия. Планы запусков ИСЗ на 1997 год
Индонезия заказывает спутник связи
ОАЭ закажут спутник мобильной связи
Ракеты-носители
Новая отсрочка запуска “Ариан-5”
США. На EELV осталось два претендента
США. Работы по проекту Х-33
Космодромы
Санта Клаус может прибыть на мыс Канаверал
Международная космическая станция
Россия твердо намерена участвовать
...а Америка — идти другим путем
Международное сотрудничество
О направлениях сотрудничества ESA и Японии
Космическое сотрудничество России и Китая
Планы “Starsem” и “Globalstar”
Космическое сотрудничество Украины и японских фирм
Бизнес
Продадим невесомость — дорого
Новости от X-Prize
Предприятия. Учреждения. Организации
Забытый сухумский питомник
“Arianespace” наступает на Юго-Восточную Азию
Планы “Orion Atlantic”
Празднование юбилея Центра Хруничева
Совещания. Конференции. Выставки
Финал конкурса “Космос”
Найди свою звезду
Новости астрономии
Обнаружены многократные гамма-всплески
Планета Земля
“Polar” открывает фонтаны плазмы
Вопросы экологии
Люди и судьбы
Новая работа Владимира Иванова
Умер Карл Саган
Обзор публикаций
Памятные даты
Короткие новости 10, 14, 16, 28, 36, 51, 55, 60, 61, 67, 68

На обложке: Аппарат “Ресурс-ДК” (© ЦСКВ-Прогресс) на фоне спутникового изображения Бангкока, публикуемого с разрешения МА “Совинформспутник”.

ОФИЦИАЛЬНЫЕ ДОКУМЕНТЫ



Указ Президента Российской Федерации

За заслуги перед государством, большой вклад в становление и развитие отечественной ракетно-космической промышленности, укрепление экономического сотрудничества с зарубежными странами наградить:

Киселева А.И. — Генерального директора Государственного космического научно-производственного центра имени М.В.Хруничева.

Антипкина В.Д. — заместителя директора ракетно-космического завода.

Городничева Ю.П. — главного инженера — первого заместителя директора ракетно-космического завода;

Иванова В.Н. — первого заместителя Генерального конструктора КБ “Салют”.

Духова А.И. — начальника отдела КБ “Салют”;

Караченкова Е.М. — заместителя Генерального директора ГКНПЦ имени М.В.Хруничева;

Климентова М.Л. — начальника отдела КБ “Салют”;

Максименко В.П. — мастера ракетно-космического завода;

Миронова В.М. — начальника цеха ракетно-космического завода;

Седых А.А. — слесаря-испытателя ракетно-космического завода;

Серегина A.M. — директора программы ГКНПЦ имени М.В.Хруничева.

Борисова Л.Д. — директора программы ГКНПЦ имени М.В.Хруничева;

Кобзаря В.А. — заместителя Генерального директора ГКНПЦ имени М.В.Хруничева;

Лопана В.Я. — директора программы ГКНПЦ имени М.В.Хруничева;

Шаевича С.К. — директора программы ГКНПЦ имени М.В.Хруничева.

Александровского А.В. — начальника сектора КБ “Салют”;

Беликову A.M. — электромонтажника ракетно-космического завода;

Ванечина С.А. — слесаря-ремонтника ракетно-космического завода;

Вареника Ю.Г. — начальника отдела ракетно-космического завода;

Есечкина И.Я. — начальника бюро ракетно-космического завода;

Кинякина О.А. — главного механика ракетно-космического завода;

Кожевникову Т.И. — лаборанта ракетно-космического завода;

Коровая А.И. — ведущего инженера-конструктора КБ “Салют”;

Куликова В.А. — заместителя директора завода по эксплуатации ракетно-космической техники;

Латышева В.Л. — слесаря-сборщика ракетно-космического завода;

Майорова Ю.М. — начальника отдела ГКНПЦ имени М.В.Хруничева;

Максимова А.А. — начальника цеха ракетно-космического завода;

Николаева А.А. — начальника отдела КБ “Салют”;

Пакостина В И. — токаря-карусельщика ракетно-космического завода;

Паршина А.И. — начальника цеха ракетно-космического завода;

Попока А.П. — начальника бюро ракетно-космического завода;

Рябашкина Н.Н. — начальника цеха ракетно-космического завода;

Савченко О В. -заместителя начальника производства ракетно-космического завода;

Сидорова А.А. — токаря ракетно-космического завода;

Смирнова Н.М — начальника цеха КБ “Салют”;

Смоленцева Н.А. — начальника цеха ракетно-космического завода;

Сычева В.Н. — начальника производства ракетно-космического завода;

Царькова Н.В. — токаря ракетно-космического завода;

Черкасова И.А. — заместителя начальника цеха ракетно-космического завода;

Шатхана А.Г. — старшего мастера ракетно-космического завода.

Присвоить почетные звания:

Акифьеву В.И. — инженеру-конструктору ракетно-космического завода;

Алимову Р.В. — начальнику отдела КБ “Салют”;

Блохину Г.В. — заместителю начальника отдела КБ “Салют”;

Выродову В.А. — главному конструктору темы КБ “Салют”,

Гофману В.Б. — инженеру-конструктору ракетно-космического завода;

Гусеву В.Ф. — главному специалисту отдела — руководителю группы КБ “Салют”;

Дермичеву Г.Д. — начальнику отделения КБ “Салют”;

Киселеву Л.Н. — главному конструктору темы КБ “Салют”;

Коробову Ю.Н. — главному специалисту КБ “Салют”;

Кулаге Е.С. — главному специалисту направления КБ “Салют”;

Миркину Н.Н. — главному специалисту КБ “Салют”;

Музыченко Е.А. — начальнику сектора КБ “Салют”;

Наумову Л.С. — главному специалисту направления КБ “Салют”;

Пашкову Е.Г. — главному ведущему конструктору КБ “Салют”;

Пыжику Ю.Н. — заместителю главного конструктора — начальнику конструкторского бюро ракетно-космического завода;

Рябовскому К.Н. — начальнику сектора КБ “Салют”;

Федорову О.Г. — начальнику отдела КБ “Салют”;

Фроловскому К.Л. — главному конструктору ракетно-космического завода;

Хазановичу Г.А. — главному конструктору темы КБ “Салют”.

Авилову В.Я. — начальнику бюро ракетно-космического завода;

Башутскому AM — заместителю начальника отдела ракетно-космического завода;

Бекетову О.Е. -— начальнику цеха ракетно-космического завода;

Волкову В.П. — начальнику производства ракетно-космического завода;

Волошину Л.И. — директору программы ГКНПЦ имени М.В.Хруничева;

Грошеву Ю.Н. — ведущему специалисту ГКНПЦ имени М.В.Хруничева;

Емышеву А.В. — заместителю Генерального директора ГКНПЦ имени М.В.Хруничева;

Капилиовичу М.Е. — заместителю начальника цеха ракетно-космического завода;

Кирюшкину В.П. — слесарю КБ “Салют”;

Коломийченко Е.И. — помощнику Генерального директора ГКНПЦ имени М.В.Хруничева;

Кондюкову М.М. — слесарю-сборщику ракетно-космического завода;

Коровину В.А. — начальнику цеха ракетно-космического завода;

Милехину B.C. — слесарю ракетно-космического завода;

Мирошу Ю.М. — заместителю директора ракетно-космического завода;

Немсадзе Р.А. — начальнику производства ракетно-космического завода;

Никитиной Т.К. — ведущему специалисту ГКНПЦ имени М.В.Хруничева;

Новиковой И.И. — начальнику бюро ГКНПЦ имени М.В.Хруничева;

Полуновскому Г.П. — помощнику Генерального директора ГКНПЦ имени М.В.Хруничева;

Серазетдинову A.M. — начальнику цеха ракетно-космического завода;

Субботину Н.И. — старшему мастеру ракетно-космического завода;

Титенкову В М. — начальнику цеха КБ “Салют”;

Финкельбауму П.С. — начальнику отдела ракетно-космического завода;

ХировуВ М — слесарю ракетно-космического завода;

Черниковскому А.С. — начальнику цеха ракетно-космического завода;

Плотникову И.А. — главному метрологу ракетно-космического завода;

Стебакову А.Н. — главному метрологу КБ “Салют”.

Волковой Л.В. — инженеру-конструктору ракетно-космического завода.

Зайцеву В.А. — заместителю начальника транспортного цеха ракетно-космического завода;

Маркиной О.Ф. — заместителю начальника транспортного цеха КБ “Салют”.

Тряскиной Е.А. — инженеру-технологу ракетно-космического завода.

Врублевской А.Е. — главному бухгалтеру КБ “Салют”;

Доромашке А.И. — главному экономисту КБ “Салют”;

Попову В.Н. — заместителю Генерального директора по экономическим вопросам ГКНПЦ имени М.В.Хруничева.

Панкратовой Н.И. — начальнику жилищно-эксплуатационного участка ракетно-космического завода.

Салиевой Е.И. — начальнику отдела информации КБ “Салют”.

Бредову Н.Ф. --директору Дворца водного спорта “Фили” ГКНПЦ имени М.В.Хруничева;

Юсиму Ф.А. —директору Центра физической культуры и спорта ГКНПЦ имени M.B Хруничева.

Коваленко А.А — заместителю генерального директора комбината питания “Космос” ГКНПЦ имени М.В Хруничева;

Филатовой H.P. — заведующей производством комбината питания “Космос” имени М.В Хруничева.

№1760 от 24 декабря 1996 года Москва. Кремль.

Б Ельцин Президент Российской Федерации.

С.Голотюк. НК.

18 декабря в Государственной Думе вновь звучали речи в защиту отечественной космонавтики. В этот день там был проведен “круглый стол” на тему “Роль и место ракетно-космической промышленности в экономике и обороноспособности России”.

Под председательством депутата Госдумы С.С.Сулакшина собравшиеся — в основном работники космической отрасли самой по себе и различных отраслей-пользователей космической техники — поделились друг с другом соображениями и переживаниями относительно нынешнего положения и вероятных перспектив российской космонавтики.

Административно-правовой статус участников круглого стола был весьма разнообразен: от федеральных органов исполнительной власти, представленных своим руководителем (РКА — Ю.Н.Коптев) или курирующим космос заместителем (Росгидромет — С.И.Авдюшин), до государственных и акционерных исследовательских организаций.

Не менее богатым был и спектр представленных тематических направлений. Достаточно назвать остальных выступавших (перечисляю в порядке появления): директор Института медико-биологических проблем А.И.Григорьев, гендиректор РАО “Биопрепарат” Ю Д.Калинин, директор ИЗМИРАН (Института земного магнетизма, ионосферы и распространения радиоволн РАН) В Н.Ораевский, гендиректор госцентра “Природа” Ю.П.Киенко, замкомандующего Военно-космическими силами В И.Дурнев, зампред Совета по космосу РАН В.А Котельников, директор ЦНИИмаш В.Ф.Уткин, гендиректор торгующей рассекреченными материалами спутниковой фоторазведки межотраслевой ассоциации “Совинформспутник” М.М.Фомченко, сотрудник НИИ радио (ведущего института Минсвязи РФ по системам космической связи) М.М.Симонов.

Ораторы более или менее убедительно обосновывали полезность космонавтики в целом и отдельных ее направлений для России и россиян. При этом все (о единственном исключении речь ниже) развивали, каждый на своем материале, одну тему — недофинансирование и те беды, к которым оно приводит. Тему, как известно, архиактуальную в сегодняшней России, тем паче накануне принятия федерального бюджета — “в этот”, говоря словами Ю.Н.Коптева, “очень ответственный момент определения финансовой стратегии 1997 г.”

Вот некоторые высказанные при этом сведения и соображения.

Характерные цифры назвал в своем выступлении заместитель командующего ВКС: по закону о бюджете 1996 г. ВКС должны были получить на закупку серийной техники 40%, а на НИОКР — 30% от потребных (то есть ими запрошенных) сумм, фактически же к моменту проведения круглого стола получили соответственно 40% и 15% от сумм, указанных в бюджете. Удручает и практика финансирования космонавтики гражданской: ее бюджет с момента принятия — в конце 1993 г. — действующей Федеральной космической программы исполнен, как сообщил гендиректор РКА, всего на 30-32%.

Впрочем, ситуацию 1996 г. Ю.Н.Коптев обрисовал в несколько более светлых тонах. Помимо тех расходов на финансирование космической деятельности — около 2 трлн рублей, — которые было предусмотрены за счет основных доходов бюджета РФ в 1996 г. (статья 13 закона о бюджете), закон о бюджете позволял выделить на реализацию космической программы еще до 1 трлн руб. по статье 17 (то есть из “дополнительных доходов федерального бюджета на 1996 год”, если таковые будут получены). В целом, с учетом этой суммы, российский космический бюджет 1996 года исполнен на 78% — “то есть мы выходим на следующий год с задолженностью порядка 600 млрд руб.”.

В этих условиях более значимой становится внебюджетная подпитка ракетно-космической отрасли. Юрий Николаевич сообщил, что в 1996 г. зарубежные контракты принесли предприятиям отрасли 471 млн $ — что сравнимо с суммой (около 2.5 трлн руб.), которую гражданская космонавтика России получила за тот же период из отечественной казны. (В преамбуле “Решения участников “круглого стола”” сказано: “В общем объеме фактических затрат в 1996 г. на космическую деятельность России в мирных целях по состоянию на 01.10.96 бюджетные средства составляют около 60%, а остальные 40% приходятся на средства, привлеченные по зарубежным контрактам, главным образом по пилотируемой программе. При этом наличие зарубежных контрактов позволяет сохранить в отрасли порядка 100 тысяч рабочих мест”.)

Попутно Ю.Н.Коптев высказался по поводу того обстоятельства, что США выделяют нам квоту на коммерческие запуски. Тем, кто считает такое положение несправедливым и предлагает его изменить явочным порядком, он напомнил, из всех геостационарных спутников, попадающих в обозримом будущем на рынок коммерческих пусков, 57% будут произведены американскими фирмами (22% — Hughes, 21% — Lockheed Martin, 14% — Space Systems/Loral), 25%— прочими (из них 4% — французской Matra Marconi), для остальных спутников (21%) производитель пока не определен. Но, по выражению Ю.Н., “там тоже сидят американцы. То есть сегодня 80% [геостационарных коммерческих] спутников делают американцы — это, к сожалению, реалии, с которыми мы должны считаться”.

(Как бы то ни было, отчего бы и не сформулировать наказ российскому МИДу: вести дело к изменению нынешнего порядка, при котором требуется получать у американской администрации разрешение на запуск произведенного в США спутника другим государством — С.Г.)

Вот еще несколько цифр, прозвучавших на “круглом столе”. Гендиректор РКА привел сведения о размерах российской орбитальной группировки: нынче она состоит из 131 КА (неполных два года назад на думских слушаниях по космосу аналогичная цифра составляла 177 КА — С.Г.), “из них на гражданскую программу работает 54 аппарата”. Замкомандующего ВКС, в свою очередь, сообщил количество КА военного назначения — 88.

Не менее остро, чем прежде, стоит проблема замены спутников, выработавших гарантийные сроки. В частности, “за ресурсом”, по словам гендиректора РКА, находятся 50% гражданской орбитальной связной группировки. (В выступлении представителя Минсвязи РФ — исходившего, по-видимому, из указанного в документации гарантийного срока в три года — называлась иная цифра: две трети группировки.)

Но куда более опасна, чем старение орбитальной группировки — хотя и не так бросается в глаза — проблема “съедания задела”. По словам Ю.Н.Коптева, в свое время для создания проектно-конструкторского, научного и технологического задела 20-22% расходов на НИОКР в ракетно-космической отрасли тратилось на научно-исследовательские и экспериментальные работы. Сегодня эта цифра упала до 7%.

Неудачу “Марса-96” Юрий Николаевич расценил так: “В общем, всегда неприятно иметь аварию, но “Марс-96” — это очень серьезный удар. Не смертельный, но очень серьезный”. С прозвучавшим в СМИ “выводом на фоне такой аварии о полном крахе, о кризисе” — а также об ухудшении репутации России как партнера в космических проектах — он, однако, не согласился. Гендиректор РКА подчеркнул, что сегодняшние российские средства выведения “являются самыми лучшими в мире”.

Это утверждение проиллюстрировано содержащимся в раздаточных материалах РКА (кстати, наличием таких материалов РКА приятно отличалось от иных представленных на круглом столе ведомств) графиком, на котором представлен на временном отрезке 1980-1996 гг. “накопленный процент аварийных пусков” РН. На протяжении последнего десятилетия российские показатели колеблются около 3-процентного уровня, американские — около 7-процентного (причем с большим разбросом). Япония, Франция и Китай, уже было достигшие в 1993-1994 гг. российского уровня, затем резко ухудшили свои позиции.

Следует более подробно сказать о выступлении сотрудника НИИ радио М.М.Симонова, изложившего на “круглом столе” позицию Минсвязи РФ. Отметив, что в настоящее время отечественная ракетно-космическая промышленность ведет разработку 23 различных проектов спутников связи, Михаил Михайлович предложил сконцентрировать усилия на 1-2 проектах с тем чтобы к 1999 г. российские связисты получили в свое распоряжение конкурентоспособный спутник с 10-15-летним сроком жизни и 24-30-ю стволами в составе бортового ретранслятора, укомплектованного компонентами ведущих мировых фирм.

Если в рамках федеральной космической программы такой КА к 1999 г. не может быть создан, Минсвязи предпочло бы найти “неординарное” (как выражаются представители этого ведомства) решение — например, пополнить российскую гражданскую орбитальную группировку двумя связными спутниками фирм “Loral” или “Lockheed Martin”, или двумя российско-французскими аппаратами “SESat”.

Ю.Н.Коптев в своем докладе тоже упомянул об этой коллизии — правда, более деликатно по форме: “Нужно иметь нормальные конкурентоспособные космические аппараты, которые сегодня находятся в разработке, но в силу ограниченности средств работа эта идет, в общем-то, не так как надо. И не исключено, что при такой обстановке ... над территорией России в ближайшее время могут появиться уже не российские а западные спутники”.

Вероятно, не желая возлагать всю полноту ответственности за такое положение на свое ведомство, Юрий Николаевич сослался при этом на финансовые парадоксы нынешней российской экономики. Предусмотренная бюджетом 1996 г. сумма расходов на гражданскую космическую связь составляет 358 млрд рублей, в то время как запуск каждого геостационарного связного КА обходится в 200 млрд руб. И тем не менее задание правительства на 1996 г. по таким запускам — два КА “Горизонт” и один КА “Экспресс” — выполнено. (В материалах, розданных участникам круглого стола, содержится следующая информация на этот счет: стоимость запуска КА “Экспресс” — в нее входит стоимость производства КА, РН и РБ, а также стоимость обеспечения пуска — составляет 196 млрд руб. в ценах 1996 г., КА “Горизонт” — 176.2 млрд. руб.; суммарная стоимость работ 1996 г. по запускам КА телевещания составляет с учетом ранее произведенных затрат 310 млрд руб.)

Кстати, та же тревожная мысль (о переходе России к потреблению западных продуктов космической деятельности) еще раз прозвучала в речи Ю.Н., когда он упомянул о “спутниках фотонаблюдения для наших коллег — картографов”. Отметив, что в 1996 г. ни одного подобного спутника запущено не было, он сообщил, что в следующем году планируется два подобных запуска, и что если нынешнюю ситуацию не поправить, “то может оказаться, что даже российский потребитель уйдет на использование снимков и информации с европейских и американских систем”.

Несколько слов о выступлениях ведущего. С.С.Сулакшин, зампред думского Комитета по промышленности, строительству, транспорту и энергетике (и при этом председатель профильного для ракетно-космической отрасли подкомитета по проблемам военно-промышленного комплекса), рассматривает ракетно-космическую промышленность — вместе с другими высокотехнологичными отраслями — как одно из условий дальнейшего развития России.

Нужны законодательные решения, чтобы противодействовать нынешнему упадку этих отраслей. Примеры таких решений — содержащиеся в законодательном портфеле Комитета Госдумы по промышленности, строительству, транспорту и энергетике законопроекты “О государственной поддержке приоритетных направлений образования, науки и промышленности, обеспечивающих национальные интересы страны”, “О государственной финансовой ответственности” (в этом последнем, в частности, записано: если федеральный бюджет не выполняет своих обязательств перед исполнителями госзаказа, эти исполнители освобождаются от пени за неуплаты, возникшие по вине федерального бюджета, от штрафов, от федеральных налогов, получают право судебного иска через Высший арбитражный суд к правительству не только на возмещение проплат федерального бюджета, но и на возмещение упущенной выгоды), “О федеральных целевых программах”, об уникальных полигонах, испытательных полигонах и стендах, имеющих национальное значение, поправки к законам “О государственном оборонном заказе”, “О конверсии”. Комитет добивается защищенного характера статей федерального бюджета, по которым финансируются эти расходы.

Но это, по словам С.С.Сулакшина, — паллиативные решения. Если не сменить системное решение по проводимой макроэкономической политике, то никакой закон не поможет. Прежде всего потому, что законы просто не выполняют. По данным 1995 г. закон “О федеральном бюджете” исполняется практически произвольно. Например, национальная оборона недофинансирована на 25%, в то время как статья “прочие расходы” перефинансирована на 498%. Устранение такого произвола — тоже направление законодательной работы.

С.С.Сулакшин подчеркнул, что процессы, идущие в стране — в экономике, в бюджете, в государственном строительстве, во внешней политике, в кадровой политике, в механизмах соблюдения национальных интересов — отвечают не интересам граждан России, интересам державы в целом, а интересам иных государств. Он призвал к тому, чтобы “увидеть высочайшие технологии не только в научно-технической сфере, но и в сфере политических механизмов, механизмов вмешательства в наши национальные решения, механизмов манипулирования общественным мнением, общественным сознанием, голосами избирателей, голосами депутатов. Увидеть и понять, что, если не положить предел действию этой мощной, отлаженной, обильно финансируемой машины — то все сегодня предсказанные последствия с неумолимой безнадежностью наступят”.

А завершил Степан Степанович свое заключительное выступление словами о том. что нужны поправки во втором чтении к законопроекту о бюджете 1997 г. Что и было зафиксировано в Решении участников “круглого стола”, в котором рекомендуется:

1. Государственной Думе РФ и Правительству РФ:

— одобрить проект Федеральной космической программы на 1997 год;

— предусмотреть в Федеральном бюджете на 1997 г. финансирование космической деятельности в размере 5.1 трлн руб.;

— принять решение о погашении вексельного кредита, полученного Российским космическим агентством в 1996 году в размере 1 трлн руб , за счет внутреннего государственного долга в 1997 г.;

— рассмотреть вопрос о разрешении Российскому космическому агентству дополнительного привлечения (для работ по созданию международной космической станции в 1997 г.) кредита коммерческих банков в размере 1.5 трлн рублей с погашением его за счет средств Федерального бюджета в 1998 г. и отнесением его на внутренний государственный долг.

2. Российскому космическому агентству — расширить свою деятельность по привлечению внебюджетных источников финансирования для выполнения приоритетных задач космической деятельности”.

Пока в проекте бюджета на 1997 г., как отметил Ю.Н.Коптев в беседе с прессой перед началом “круглого стола”, предусмотрено финансирование космической деятельности в размере 3.6 трлн руб. Однако в эту цифру заложено погашение вексельного кредита, то есть фактически годовой бюджет невоенной космонавтики окажется вдвое меньше потребной суммы.

* 20 декабря Государственная Дума ратифицировала соглашение между правительством Российской Федерации и Европейским космическим агентством об учреждении в России Постоянного представительства ESA и его статусе. Представляя документ на ратификацию, первый заместитель министра иностранных дел РФ Игорь Иванов отметил, что соглашение позволяет России беспрепятственно осуществлять совместно со странами Европы проекты по созданию, контролю и запуску космических летательных аппаратов и “создает дополнительные предпосылки для продвижения на европейский рынок передовых российских космических технологий”.

Описанный “круглый стол” — судя по времени его проведения, составу участников, кругу поднятых вопросов, — вероятно, как раз и был организован ради того, чтобы на финальной стадии подготовки бюджета лишний раз обосновать запросы национальной космической программы. Так сказать, заурядный тактический элемент бюджетного процесса в условиях, мягко говоря, не самой благополучной ситуации в госуправлении и в национальной экономике. Ситуации, которую замечательно характеризует емкий образ из выступления на “круглом столе” академика В.Ф.Уткина: спутники позволяют обнаруживать лесные пожары — но кому это нужно сейчас, когда такие пожары перестали тушить!

Продолжается полет экипажа 22-й основной экспедиции в составе командира экипажа Валерия Корзуна, бортинженера Александра Калери и бортинженера-2 Джона Блаха на борту орбитального комплекса “Союз ТМ-24” — “Мир” — “Квант” — “Квант-2” — “Кристалл” — “Спектр” — СО — “Природа” — “Прогресс М-33”

В.Истомин. НК.

17 декабря. 123-й день полета. Все трое космонавтов выполнили эксперимент “Упражнения”. В этом упражнении замеряется состав выдыхаемого воздуха при дозированной физической нагрузке. Во второй половине дня Джон убирал оборудование после эксперимента, а российские космонавты начали выполнять сжигание образцов по эксперименту “Скорость”. Были сожжены по одному образцу хлопчатобумажной нити, оргалита и текстолита. Состоялся сеанс исследований атмосферы спектрометром “Озон-Мир”.

Из-за ошибок планирования, не получился сброс информации на пункт в Обнинске.

17 декабря. ИТАР-ТАСС. Экипаж 22-й основной экспедиции продолжает работу по намеченной программе на борту российского орбитального научно-исследовательского комплекса “Мир”.

На сегодня, как сообщили из Центра управления полетом, по астрофизике запланированы эксперименты с использованием телескопа международной обсерватории “Рентген”, измерение потоков заряженных частиц высоких энергий с помощью магнитного спектрометра “Мария”, наблюдение за солнечными и галактическими вспышками, работа с рентгеновским спектрометром “Букет”.

В программу дня включен технический эксперимент, целью которого является определение скорости горения различных материалов в невесомости.

По программе космического материаловедения на установке “Галлар” продолжается выращивание монокристалла полупроводникового вещества. Этот процесс рассчитан на семеро суток.

В.Истомин. НК.

18 декабря, 124-й день полета. До завтрака все трое космонавтов провели сбор мочи, для ее биохимического исследования. После завтрака российские космонавты выполнили тестовые проверки аппаратуры для гематологических исследований “Микровзор”. Затем они провели поочередно исследование системы гемодинамики под контролем телеметрии (МК-4). Джон в это время тоже проводил медицинские эксперименты: согласно программе “Иммунитет” он взял у себя кровь и слюну, а затем провел центрофугирование крови.

После обеда космонавты ответили на вопросы анкеты “Взаимодействие”, а затем разделились: командир провел инвентаризацию элементов системы жизнеобеспечения, Александр смонтировал на иллюминаторе №1 в модуле “Природа” ручной привод и провел успешное открытие-закрытие крышки иллюминатора. При закрытии крышки требовались определенные усилия.

Сеанс связи через спутник-ретранслятор (СР) был отменен из-за превышения допустимой температуры на приводе антенны. На этом сеансе должна была сбрасываться информация по первым результатам эксперимента “Скорость”. Из-за невозможности дать рекомендации по следующей серии экспериментов завтрашнее сжигание образцов отменено.

Состоялся сеанс съемок аппаратурой КФА-1000 и MOMS-2P.

19 декабря. 125-й день полета. До обеда российские космонавты выполняли ремонт системы регенерации воды из урины (СРВ-У), а затем начали заниматься физкультурой. Джон в это время провел измерения микроускорений по эксперименту MiSDE.

В первой половине дня ЦУП оценивал эффективность солнечной батареи, которая была подключена к системе электропитания во время выхода 9 декабря.

После обеда космонавты свернули проверочные кабели и закрыли панели, затем приступили к изучению бортовой документации по эксперименту “Волна” — моделирование условий заправки и слива из топливных баков.

Вечером прошла пресс-конференция членов экипажа для американских корреспондентов. Корзун продемонстрировал бортовую елку, установленную в перчатку от скафандра. Блаха выразил надежду на то, что в 1997 году Международная космическая станция получит должную поддержку. “Нам нужно двигаться вперед, и если по какой-то причине требуется дополнительное финансирование, это определенно следует сделать.”

Ростки пшеницы в оранжерее “Свет” растут неожиданно быстро и уже достигли 12 см в высоту. Температура в установке вернулась к нормальному уровню 25°С.

20 декабря. 126-й день полета. До завтрака российские космонавты взяли пробы крови для их последующего исследования в рамках эксперимента “Микровзор”. Джон прошел медицинское обследование МК-4.

Российские космонавты после обеда продолжили ремонт системы СРВ-У и установили спектрометр “MOS-Обзор” на отремонтированный иллюминатор. Состоялся сеанс съемок аппаратурой КФА-1000 и MOMS-2P, а также сброс ТВ-информации по эксперименту “Скорость”. Джон проводил измерения микроускорений по эксперименту MiSDE.

Ночью ЦУП был вынужден поднять экипаж в полвторого ночи из-за отказа системы очистки воздуха. После замены система заработала вновь.

20 декабря. ИТАР-ТАСС. Начался пятый месяц космической вахты Валерия Корзуна и Александра Калери на борту орбитального комплекса “Мир”, три месяца вместе с ними проработал астронавт НАСА Джон Блаха. Сегодня экипаж проведет съемки земной поверхности, в том числе южных и восточных регионов России.

В целях определения оптимальных режимов физических тренировок в условиях длительного пребывания в невесомости космонавты выполнили сегодня эксперимент “Спорт”. Запланированы также эксперименты по оценке динамических характеристик орбитального комплекса, медицинские и микробиологические исследования в рамках международного проекта “Мир-НАСА”.

В.Истомин. НК.

21 декабря. 127-й день полета. У космонавтов был день отдыха, хоть они и выполнили много различных работ: гигиеническую влажную уборку, сжигание трех образцов по эксперименту “Скорость”, контроль облачности при съемках фотокомплексом КФА-1000, инспектирование кабелей локатора бокового обзора “Траверс”, сброс ТВ-информации по эксперименту “Скорость”.

Джон провел смену питательной среды по эксперименту CART. Состоялся сеанс съемок аппаратурой КФА-1000, MOMS-2P и многозональным сканирующим устройством с электронной разверткой.

22 декабря. 128-й день полета. Космонавты отдыхали. Разговаривали со своими семьями, встретились в ТВ-сеансе с дежурной сменой ЦУПа. В автомате состоялся сеанс съемок аппаратурой КФА-1000.

23 декабря. 129-й день полета. Утром космонавты дожгли заключительные 6 образцов по эксперименту “Скорость”. Затем без перерыва они начали готовить рабочие места под монтаж установки моделирования топливных баков “Волна-2А”.

После обеда на потолке модуля “Квант” была смонтирована установка и модель №1-1 по теме “Волна”. Джон проводил измерения вибраций на станции при помощи американской датчиковой аппаратуры (эксперимент MiSDE). Кроме этого все трое членов экипажа провели исследование гемодинамики при дозированной физической нагрузке. Состоялся сеанс съемок аппаратурой MOMS-2P.

24 декабря. 130-й день полета. Валерий и Александр проводили работы по эксперименту “Волна” с моделью бака окислителя модификации разгонного блока типа “ДМ” с целью расширения круга решаемых им задач. Отрабатывались различные скорости слива топлива при различных уровнях заправки модели.

Джон продолжал измерения по программе эксперимента MiSDE. Состоялся сеанс съемок аппаратурой КФА-1000, MOMS-2P.

24 декабря. ИТАР-ТАСС. Монокристалл полупроводника — арсенида галлия с улучшенными характеристиками получен в космосе на станции “Мир”. Этот монокристалл получен в минувший понедельник после 175-часового эксперимента по программе космического материаловедения на установке “Галлар”.

На сегодня запланированы астрофизические и геофизические эксперименты, контрольные медицинские обследования космонавтов.

По программе исследования природных ресурсов Земли и изучения окружающей среды намечены съемки различных территорий России фотоаппаратурой “Природа-5”. Целью технического эксперимента “Волна”, который также выполнят российские космонавты, является исследование работоспособности капиллярных устройств в топливных баках космических аппаратов.

Американский астронавт продолжит работу по программе “Мир-НАСА”, куда включены эксперименты по биологии, биотехнологии, геофизике.

В.Истомин. НК.

25 декабря. 131-й день полета. Валерий и Александр продолжали отрабатывать различные режимы с моделью №1-1 (“Волна”). Закончив эту работу, они сняли модель №1-1 и установили модель №Б2-3. Затем они выполнили ее заправку. Это не помешало космонавтам провести ТВ-встречу со школьниками всероссийского конкурса “Космос”. Джону тоже дали вечером переговорить в ТВ-сеансе с семьей и друзьями в Хьюстоне.

В рождественский ужин на борту “Мира” были включены блюда русской, американской и даже итальянской кухни и, как сообщило агентство Франс Пресс, по стопочке трехзвездочного коньяка.

Было проведено два сеанса с аппаратурой модуля “Природа”. Сначала спектрометр MOMS-2P снял район Персидского залива, а спектрометры “MOS-Обзор” и МСУ-Э1 отработали по территории Хорезма, Каракум и Балхаша, а затем состоялся сброс информации на Обнинск (“Траверс”, “Исток-1”, “MOS-Обзор”, МСУ-СК, МСУ-Э1).

26 декабря. 132-й день полета. Валерий и Александр начали отрабатывать различные режимы с моделью №Б2-3. Это заняло у них целый день. Джон в это время выполнял эксперимент “Иммунитет” (определение способности организма вырабатывать специфические антитела в ответ на введение антигена) и провел очередной сеанс по программе MiSDE, на этот раз на фоне проводившейся коррекции орбиты в 12:15:26 с импульсом 1.4 м/с (расчетная длительность работы двигателей — 385.2 сек). Следующая коррекция запланирована на 8 января.

После коррекции станция была развернута в ориентацию ИСК-1 с выведением оси X станции поперек плоскости (угол между Солнцем и плоскостью орбиты превысил 45° и потребовалось изменить ориентацию, чтобы обеспечить хорошие приходы электроэнергии).

27 декабря. 133-й день полета. До обеда Валерий и Александр закончили эксперименты с моделью №Б2-3, а затем начали демонтаж установки. Джон провел очередную сессию MiSDE и начал готовить оборудование для возвращения на Землю.

28 декабря. 134-й день полета. Утром, когда космонавты еще спали, состоялся последний сеанс съемок видеоспектрометром MOMS-2P в этом году. Чтобы постоять в требуемой ориентации 9 минут, пришлось крутить станцию один час в одну сторону, а затем еще час в другую, с расходом 5 кг топлива.

У экипажа сегодня день отдыха, разбавленный влажной уборкой. Пришлось кроме этого снять с “Оранжереи” листовые камеры, так как из-за уменьшения тени на орбите предполагается повышение температуры в модуле до 30°С, и снятие листовых камер должно помочь пшенице выжить в таких условиях. Все космонавты переговорили со своими семьями по телефону.

29 декабря. 135-й день полета. Космонавты отдыхали. Никаких работ им в этот день запланировано не было.

30 декабря. 136-й день полета. Валерий весь день занимался установкой нового комплекта пакетной связи, который позволит “закладывать” информацию без участия экипажа. Александр провел эксперимент “Силай” по определению природы частиц, вызывающих вспышки в глазах космонавтов, а затем подключал новые кабели от оптического звездного датчика к телеметрии. Джон проводил замену питательной среды в инкубаторе CART, где выращивается бычий хрящ и провел очередную сессию MiSDE.

31 декабря. 137-й день полета. В этот последний день года состоялось три ТВ-сеанса, на которых поздравляли экипаж. Сначала их поздравили руководитель РКА Коптев, экс-командующий ВКС Иванов и президент РКК “Энергия” Семенов. В следующем сеансе пришли поздравить экипаж слетавшие военные и гражданские космонавты. Но самый сладкий сеанс оказался третий по счету. На него пришли работницы московской кондитерской фабрики “Красный Октябрь”. Уже не первый год существует творческий союз космонавтов и этой фабрики. На борт регулярно идут конфеты и шоколад, а в ответ космонавты говорят слова восхищения в адрес продукции.

31 декабря. К.Лантратов. НК. В ноябре 1995 года был утвержден план полета российского орбитального комплекса 27КС “Мир” на 1996 год. В нем планировалось завершить работы по российской программе ЭО-20, провести работы по российским программам ЭО-21, ЭО-22 и начать ЭО-23. При этом параллельно должны были идти работы по российско-европейской программе “ЕвроМир-95”, российско-американской “Мир-НАСА”, российско-французской “Кассиопея” и российско-германской “Мир-96”. Теперь, оглядываясь на прошедший год, можно сказать, что с большим трудом большая часть этого плана выполнена. ЭО-20 завершилась, прошла ЭО-21, велась работа по программам “ЕвроМир-95”, “Мир-НАСА”, “Кассиопея”. Сейчас идет ЭО-22. До ЭО-23, правда, дело пока так и не дошло. Впрочем, как и до германского “Мир-96”, который уже переименован в “Мир-97”.

За 1996 год планировалось вывести на орбиту для снабжения “Мира” 3 транспортных корабля (ТК) 11Ф732 “Союз ТМ”, 4 грузовых транспортных корабля (ТКГ) 11Ф615А55 “Прогресс М” и экологический модуль 77КСИ “Природа”. В действительности стартовали только два “Союза”, три “Прогресса” и “Природа”. Из трех планировавшихся РКА и НАСА стыковок американской орбитальной ступени OV-104 “Атлантис” с орбитальным комплексом “Мир” выполнено две. Перенос запусков на 1997 год одного “Союза” и одного “Прогресса” произошли по финансовым причинам. Перенос полета “Атлантиса” по программе STS-81 был вызван задержкой предыдущего полета этой орбитальной ступени из-за технических неполадок. Один грузовой корабль “Прогресс” совершил незапланированную первоначально повторную стыковку.

На 1996 год планировалось 8 выходов в открытый космос экипажей станции. Из этих выходов выполнено пять, три отменены. Однако в ходе полета “Мира” были выполнены еще 4 первоначально незапланированных выхода.

Результаты выполнения программы полета комплекса “Мир” на 1996 год приведены в таблице.

* Брайан Даффи назначен и.о. заместителя директора Космического центра имени Джонсона на время подготовки Джеймса Уэзерби к полету по программе STS-86. Томас Эйкерс стал временно помощником директора Центра по техническим вопросам вместо Даффи. Линда Гудвин временно заняла должность Роберта Гибсона — заместитель директора операций летных экипажей, но кто займет ее пост заместителя начальника Отдела астронавтов — пока неизвестно. Шеннон Люсид назначена помощником начальника Отдела астронавтов по 1-й фазе программы МКС вместо Чарлза Прекурта. * 16 декабря Президент США Уилльям Клинтон объявил имена первых 60 молодых исследователей, которые получат президентскую стипендию “на начало карьеры” исследователя или инженера. Кандидаты, предложенные федеральными министерствами и агентствами, получат до 500 тыс $ сроком на пять лет каждый для дальнейших исследований и получат статус советников Президента по перспективам исследований в своей области. В числе “клинтоновских стипендиатов” шестеро прошли по списку NASA — Дора Энджелаки, Кристофер Чайба (кстати, в декабре 1995 г. он был одним из “полуфиналистов” при отборе 16-й группы астронавтов), Андреа Доннеллан, Хайди Сосик, Эллен Стофан и Кимберли Уивер. Такие стипендии будут присуждаться ежегодно.

23 декабря. Н.Шестова, ИТАР-ТАСС. Шестой французско-российский космический полет будет осуществлен во втором квартале 1997 года, с французской стороны в нем примет участие Леопольд Эйартц. Об этом стало сегодня известно из поступившего в парижское бюро ИТАР-ТАСС коммюнике министра-делегата по вопросам почты, телекоммуникаций и освоению космоса Франсуа Фийона. В соответствии с подписанным сегодня в Москве соглашением между Национальным центром космических исследований, Российским космическим агентством и ракетно-космической корпорацией “Энергия”, другой, более продолжительный совместный полет, состоится во второй половине 1999 года.

* 27 декабря стало известно, что запуск космического корабля “Союз ТМ-25” с экипажем 23-й основной экспедиции на ОК “Мир” отложен с 4 на 10 февраля. Запасной день — 12 февраля. Перенос пилотируемого старта обусловлен не задержками с изготовлением РН, а планами французской экспедиции летом 1997 года. Первоначально старт “Союза ТМ-26” планировался на июль, но затем французская сторона попросила сдвинуть дату вправо примерно на месяц из-за неготовности научного оборудования. В результате, чтобы не продлевать ресурс для корабля ЭО-23 (“Союз ТМ-25”), на смену которому должен прийти ТМ-26, дату старта ЭО-23 сместили на 10 февраля. Старт французской экспедиции длительностью 21 суток назначен на 5 августа 1997 года. * 20 декабря астронавт США Майкл Фоул отбыл в США для прохождения предполетной подготовки в NASA в качестве дублера Джерри Линенджера в экипаже STS-81 в январе 1997 г.

К.Лантратов. НК. В “НК” №24, 1996, на стр. 30 говорилось, что на 20 июля 1997 года запланирован запуск ТКГ “Прогресс М-36” 11Ф615А55 №236. Причем, в некоторых вариантах плана полета “Мира” в 1997 году вместо №236 стоял №237. Как стало известно, именно эти документы с №237 соответствуют истинному плану. Действительно, вслед за ТКГ №235 20 июля на орбиту отправится ТКГ №237, а ТКГ №236 стартует лишь в 1998 году.

Тем самым очередность запусков кораблей серии 11Ф615А55 в 1997-98 годах будет следующей:

“Прогресс М-34” “Прогресс М-35” “Прогресс М-36” “Прогресс М-37” “Прогресс М-38” “Прогресс М-39” “Прогресс М-40” “Прогресс М-41

- - - - - - - -

11Ф615А55 №234 11Ф615А55 №235 11Ф615А55 №237 11Ф615А55 №240 11Ф615А55 №236 11Ф615А55 №238 11Ф615А55 №239 11Ф615А55 №241.

Это объясняется тем, что на борту “Прогресса М” 11Ф615А55 №237 давно уже планировалось запустить в космос германский микроспутник “Инспектор-1”. Аппарат будет размещаться в грузовом отсеке корабля. После завершения работ с “Прогрессом” космонавты снимут люк корабля со стыковочным агрегатом, а на его месте смонтируют “Инспектор” с механизмом его отделения (он будет аналогичен механизму отделения возвращаемой баллистической капсулы “Радуга”). Для крепления микроспутника на ТКГ №237 будут проведены необходимые доработки конструкции корабля. Перед отстыковкой “Прогресса” (запланированной пока на середину декабря 1997 года) в его грузовом отсеке будет стравлено давление. Затем будет проведено отделение “грузовика”, корабль отойдет от станции, выполнит предусмотренные развороты. В определенной точке на расстоянии примерно 1 км от “Мира” “Инспектор” отделится от грузовика. Испытания первого микроспутника этой серии будут достаточно простыми. Сначала в течение примерно одних суток после отделения спутник будет совершать определенные эволюции вокруг “Прогресса” на расстояниях от десятков до сотен метров. Затем “Инспектор” вернется к станции “Мир” и в течение вторых суток своего полета будет совершать различные эволюции вокруг орбитального комплекса, аналогичные варианту с “Прогрессом”. При этом скорость “Инспектора” относительно станции не будет превышать 0.1-0.3 м/сек. Программу маневрирования “Инспектора” можно заложить в бортовую память, однако планируется и участие экипажа на борту “Мира” для управления микроспутником, используя информацию с телекамеры “Инспектора”. Через двое суток полета, исчерпав бортовой запас рабочего тела для двигательной установки, “Инспектор-1” превратиться в обычный “космический мусор”.

Микроспутник “Инспектор” разрабатывается космическим отделением “Daimler-Benz Aerospace AG” (DASA) совместно с РКК “Энергия”, “Rockwell” и Техническим университетом в Берлине. Аппарат предназначен для телесъемки с целью осмотра и инспекции орбитальной станции “Мир”. В перспективе подобные аппараты могут использоваться на Международной станции “Альфа” для наблюдения за работой членов экипажа в открытом космосе. В полной конфигурации “Инспектор” будет весить 72 кг. Он имеет форму шестигранника с высотой 980 мм и диаметром — 580 мм. На трех из шести боковых гранях аппарата будут закреплены солнечные батареи мощностью 43 Вт. Бортовые никель-кадмиевые буферные батареи имеют емкость 24 А-час. На носу и корме аппарата будут установлены два газовых микродвигателя (по направлениям +Х и —X) тягой по 40 мН при рабочем давлении истекающего газа 1.2 атм. Запас газообразного азота (2.75 кг) для двигателей будет храниться в шар-баллоне под давлением 140 атм. Для ориентации и стабилизации микроспутника предназначены три маховика с управляющим моментом по 0.2 Н-м каждый. Принцип разгрузки гироскопов — магнитный. Для определения ориентации микроспутника используется звездная CCD-камера. Наблюдение станции и оптическая навигация будут вестись с помощью видеокамеры с эффектом трансфокации. Видеокамера имеют достаточно хорошую разрешающую способность: порядка 2 см на расстоянии 100 метров. Информация от видеокамеры будет передаваться с “Инспектора” в S-диапазоне. Телеуправление со станции и передача телеметрической информации ведется на длине волны 2 метра. Длительность автономного полета “Инспектора” рассчитана на 30 часов. Для управления аппаратом с “Мира” на ТКГ №237 будет доставлен на борт станции аппаратура весом около 50 кг. В принципе, рассматривается возможность подбора “Инспектора” американским шаттлом. Первый “Инспектор”, испытания которого будут проведены при полете “Прогресса М” №237, будет представлять собой упрощенный вариант штатного аппарата.

В преддверии первого полета “Инспектора” решено провести генеральную репетицию маневров “Прогресса” с момента расстыковки со станцией “Мир” и до момента отделения микроспутника. Эта репетиция должна состояться при отделении “Прогресса М-33”. Поэтому “грузовик №233” решено отстыковать не по обычной для последних лет схеме — на следующие сутки после запуска очередного корабля и за сутки до его стыковки, а за 4 дня до запуска “Союза ТМ-25”. Такой же план полета предусмотрен и при полете ТКГ №237 с “Инспектором”.

18 декабря. И.Лисов по сообщениям АП, ИТАР-ТАСС, Рейтер, Франс Пресс, ЮПИ. Во вторник 17 декабря на побережье Атлантического океана были обнаружены два крупных обломка орбитальной ступени “Челленджер”, уничтоженной в катастрофе во время запуска 28 января 1986 г.

Торчащие из песка, заросшие ракушками усоногого рака и служившие местом жительства нескольких крабов обломки обнаружил Дэвид Данкансон, отставной инженер NASA, а ныне менеджер мотеля, который прогуливался по берегу вблизи Коко-Бич, примерно в 30 км южнее места запуска. В течение 4 часов, пока о находке не были извещены представители Космического центра имени Кеннеди и полиция Коко-Бич не оцепила место находки, местные жители успели отломить от нее некоторое количество деталей на сувениры.

Рон Фелпс, инженер NASA, который был направлен исследовать обломки, немедленно опознал их как части “Челленджера”. Один представлял большую грязно-бежевую алюминиевую деталь длиной 4.1 м, шириной от 1.8 до 2.6 м и толщиной от 0.6 до 0.75 м, оказавшуюся элероном левого крыла с несколькими характерными черными и белыми плитками теплозащиты с вполне различимыми заводскими номерами и сморщенными проводами. Элерон в целом не был изогнут, хотя некоторые детали смяты. Второй обломок был намного меньше — 0.15x1.5 м. Агенты службы безопасности Космического центра имени Кеннеди прибыли на место и вывезли обломки в закрытое хранилище Центра.

Утром в среду 18 декабря был обнаружен и доставлен в полицию третий обломок левого крыла — кусочек обнаруженного накануне размером 0.25x0.38 м. Специалисты NASA считают, что все три обломка были раньше соединены между собой.

Представитель Центра Кеннеди Брюс Бакингэм заявил, что прошло уже много лет после того, как обломки такого размера выбрасывались морем. В 1991 г. рыбак выловил в океане небольшой бак и металлический фрагмент корабля. Были и другие сообщения о найденных обломках, но потом выяснялось, что они не имеют никакого отношения к погибшему шаттлу. Больший обломок, найденный 17 декабря, оказался одним из наиболее крупных за все время.

Обломки “Челленджера” упали в океан на расстояниях до 55 км от берега, и в первый день было непонятно, как тяжелый — около 100 кг — обломок оказался на берегу спустя почти 11 лет. Однако на следующий день выяснилось, что обломки зацепил сетью и, недолго думая, выбросил рыбак. (Лишь увидев находку по телевизору, он сообразил, что этот предмет ему уже знаком.) Дальше сыграли свою роль ураганы и течения.

Элерон левого крыла “Челленджера”. Malcolm Denemark/Florida Today, Reuters

Во время расследования катастрофы “Челленджера”, унесший жизни семерых астронавтов — Фрэнсиса Скоби, Майкла Смита, Джудит Резник, Рональда Мак-Нейра, Эллисона Онгизуки, Грегори Джарвиса и Кристы Мак-Олифф, — с океанского дна было поднято около 5000 обломков, или примерно половина конструкции орбитальной ступени, но левого крыла среди них не было. На дне Атлантики по-прежнему находятся половина орбитальной ступени, две трети внешнего топливного бака и половина полезной нагрузки.

После окончания расследования катастрофы остатки были сброшены в две старые шахты ракет “Minuteman” на мысе Канаверал. Там же после рождественских праздников будут захоронены вновь обнаруженные обломки. Никакого дополнительного их исследования не планируется. Правое крыло, находившееся рядом с послужившим причиной катастрофы ускорителем, интересовало NASA гораздо больше, и агентство не ожидает какой-либо новой информации от исследования левого. NASA потребовало, чтобы владельцы “сувениров” именем закона вернули части, являющиеся государственной собственностью, — надо полагать, чтобы сбросить их в ту же шахту.

Представитель NASA Роб Нэвиас сообщил, что родственники астронавтов “Челленджера” “разумеется”, были оповещены о находке.

В “НК” №25, 1996, мы опубликовали график полетов шаттлов на 1997-2002 гг. Ниже следует таблица назначенных экипажей шаттлов, подготовленная И.Лисовым — Ред.

Табл.2. Назначенные экипажи Обозначение Должность Астронавты Год отбора Предыдущие полеты STS-81 S/MM-5 Com. Майкл Бейкер 1985Р STS-3, STS-52, STS-68 Pil. Брент Джетт 1992Р STS-72 MS Джон Грунсфелд 1992S STS-67 MS Марша Айвинс 1984S STS-32, STS-46, STS-62 MS Питер Визофф 1990S STS-57, STS-68 С “Мира” Джон Блаха 1980Р STS-29, STS-33, STS-43, STS-58, ЭО-22 На “Мир” Джерри Линенджер 1992S STS-64 STS-82 HST/SM-2 Com. Кеннет Бауэрсокс 1987Р STS-50, STS-61, STS-73 Pil. Скотт Хоровитц 1992Р STS-75 PLC Марк Ли 1984S STS-30, STS-47, STS-64 MS Стивен Холи 1978S 41D, 61C, STS-31 MS Грегори Харбо 1987S STS-39, STS-54, STS-71 MS Стивен Смит 1992S STS-68 MS Джозеф Тэннер 1992S STS-66 STS-83 MSL-1 Com. Джеймс Хэлселл 1990Р STS-65, STS-74 Pil. Сьюзен Стилл 1995Р — PLC Дженис Восс 1990S STS-57, STS-63 MS Доналд Томас 1990S STS-65, STS-70 MS Майкл Гернхардт 1992S STS-69 PS Роджер Крауч США — PS Грегори Линтерис США — Alt-PS Пол Ронни США — STS-84 S/MM-6 Com. Чарлз Прекурт 1990Р STS-55, STS-71 Pil. Айлин Коллинз 1990Р STS-63 MS Карлос Норьега 1995S — MS Эдвард Лу 1995S — MS Жан-Франсуа Клервуа ESA STS-66 MS Елена Кондакова Россия ЭО-17 С “Мира” Джерри Линенджер 1992S STS-64, ЭО-22/23 На “Мир” Майкл Фоул 1987S STS-5, STS-56, STS-63 STS-85 CRISTA-SPAS Com. Кёртис Браун 1987Р STS-7, STS-66, STS-77 Pil. Джеффри Эшби 1995Р — MS Джен Дэвис 1987S STS-47, STS-60 MS Роберт Кёрбим 1995S — MS Стивен Робинсон 1995S — PS Бьярни Триггвасон Канада — STS-86 S/MM-7 Com Джеймс Уэзерби 1984Р STS-32, STS-52, STS-63 Pil. Майкл Блумфилд 1995Р — MS Скотт Паразински 1992S STS-66 MS Владимир Титов Россия Союз Т-8, ЭО-3, STS-63 MS Жан-Лу Кретьен Франция Союз Т-6, ЭО-3/4 С “Мира” Майкл Фоул 1987S STS-45, STS-56, STS-63, ЭО-23/24 На “Мир” Венди Лоренс 1990S STS-67 STS-87 USMP-4 Com Кевин Крегел 1992Р STS-70, STS-78 Pil. Стивен Линдси 1995Р — MS Уинстон Скотт 1992S STS-72 MS Калпана Чаула 1995S — MS Такао Дои Япония — PS ... Украина — Alt-PS ... Украина — STS-88 ISS-01-02A Com. Роберт Кабана 1985Р STS-41, STS-53, STS-65 Pil. Фредерик Стёркоу 1995Р — MS Нэнси Кёрри 1990S STS-57, STS-70 MS Джерри Росс 1980S 61B, STS-27. STS-37. STS-65, STS-74 MS Джеймс Ньюман 1990S STS-51, STS-69 STS-89 S/MM-8 С “Мира” Венди Лоренс 1990S STS-67, ЭО-24/25 На “Мир” Дэвид Вулф 1990S STS-58 STS-90 Neurolab MS: Ричард Линнехан 1992S STS-78 MS: Дэфидд Уилльямс Канада — STS-91 S/MM-9 С “Мира” Дэвид Вулф 1990 STS-58, ЭО-25

Сокращения:

Com Pil PLC MS PS Alt-PS На “Мир” С “Мира”

— Commander (Командир) — Pilot (Пилот) — Payload Commander (Руководитель работ с полезной нагрузкой) — Mission Specialist (Специалист полета) — Payload Specialist (Специалист по полезной нагрузке) — Alternate Payload Specialist (Дублер специалиста по полезной нагрузке) — Доставка астронавта на станцию “Мир” — Возвращение астронавта со станции “Мир”

Примечания.

1. В графе “Год отбора” приведен год отбора группы для астронавтов. Для иностранных астронавтов и лиц, не входящих в отряд NASA, указана государственная принадлежность.

2. Отсутствие опыта полетов отмечено прочерком в соответствующей графе.

18 декабря. Сообщение ЕКА. На заседании Совета ЕКА, состоявшемся 17-18 декабря 1996 г., согласована концепция финансирования дополнительных работ по завершению испытаний РН “Ариан-5”.

Дополнительные расходы на программу “Ариан-5” оцениваются в 313 млн экю. Они будут изысканы за счет:

— перераспределения средств, ранее выделенных на другие работы по “Ариан-5” (разработка, программа сопутствующих исследований и технологии ARTA, эволюция, инфраструктура) — 124 млн экю;

— дополнительные усилия подрядчиков и доход от коммерческой ПН в пуске 502 — 84 млн;

— новые средства, выделенные странами-членами ESA — 105 млн.

Генеральный директор ЕКА Жан-Мари Лютон объявил на заседании об отказе от избрания на эту должность на второй срок после истечения своих полномочий 30 сентября 1998 г. Совет выразил сожаление в связи с этим решением и заверил Лютона в своей поддержке в течение оставшихся двух лет.

26 декабря. И.Лисов по сообщениям JPL и Р.Баалке. В ночь с 18 на 19 декабря 1996 г. американская АМС “Галилео” впервые выполнила исследования с близкого расстояния Европы, самого интересного из галилеевых спутников Юпитера.

После первой встречи с Ганимедом 27 июня 1996 г. “Галилео” примерно раз в два месяца проходит перицентр свой орбиты и вблизи него встречается с тем или иным спутником Юпитера. Уже состоялись вторая встреча с Ганимедом на 2-м витке (событие G2, как его называют в проекте), пролет Каллисто (событие С3), и вот теперь пролет Европы на 4-м витке (событие Е4).

Европа имеет диаметр 3138 км (на 10% меньше диаметра Луны) и наиболее ровную поверхность среди всех объектов Солнечной системы. “Галилео” должен попытаться проверить гипотезу о наличии жидкого океана под ледяной корой Европы и признаков активного ледяного вулканизма.

Американские КА “Вояджер”, исследовавшие систему Юпитера в 1979 г., отсняли 75% площади Европы с низким разрешением — порядка 12-23 км на пиксел. 18/19 декабря “Галилео” прошел в 250 раз ближе к Европе, чем любой из “Вояджеров” и в 45 раз ближе, чем во время сближения С3 с “Каллисто”. Станция должна передать на Землю снимки Европы, которые будут в 100-500 раз детальнее “вояджеровских” и в 10-50 раз, чем переданные “Галилео” до сих пор. Кроме того, во время пролета Е4 были запланированы наблюдения Ио, Амальтеи, Фебы и Адрастеи.

Официально событие Е4 началось 14 декабря в 16:00 PST (15 декабря в 00:00 GMT), когда на “Галилео” началось исполнение последовательности команд, управляющей работой станции в период до 17 декабря. В соответствии с этими командами были возобновлены измерения магнитосферной обстановки аппаратурой для регистрации полей и частиц. С каждым проходом вблизи Юпитера эти приборы исследуют другую область вблизи планеты.

К утру 15 декабря УФ-спектрометр UVS закончил дистанционные измерения тора Ио, проводившиеся в последние дни приближения к Юпитеру и Европе. Позже в этот день прибор провел наблюдения зоны с постоянным местным временем на освещенной стороне Юпитера в течение полного оборота планеты с целью составления глобальной карты излучаемой Юпитером в УФ-диапазоне энергии.

Вечером 15 декабря станция провела заключительную коррекцию орбиты — маневр ОТМ-16, чтобы обеспечить точный пролет по расчетной трассе.

16 декабря UVS наблюдал полярные сияния в северном полушарии на дневной и ночной стороне и атмосферу на ночной стороне Юпитера на заданной долготе для получения карты распределения водорода.

В середине дня группа управления отправила на станцию вторую часть командной последовательности, обеспечивающую работу “Галилео” до 22 декабря включительно. Командная последовательность передается в два этапа потому, что не укладывается целиком в памяти бортового компьютера.

Вечером 16 декабря и утром 17 декабря инструмент NIMS выполнил шесть серий измерений для построения карты освещенной стороны Юпитера в пяти различных цветах. Утром UVS провел наблюдения Ио и Ганимеда — они будут использоваться в комплексе с данными NIMS для определения свойств поверхности.

Важная часть наблюдений атмосферы Юпитера в пролете Е4 (в течение пяти дней) — изучение одного из так называемых “горячих пятен”, расположенное несколько севернее экватора. Горячее пятно, над которым почти нет облаков, позволяет всему приборному комплексу “Галилео” (PPR, NIMS, SSI и UVS) заглянуть на максимально возможную глубину. При этом камера SSI дает высокое пространственное разрешение, цветное изображение и динамику, NIMS и UVS — спектральную информацию для определения состава и характеристик частиц, и фотополяриметр-радиометр PPR — информацию по частицам и тепловым свойствам. Как известно, атмосферный зонд станции выполнил 7 декабря 1995 г. спуск вблизи одного из таких пятен.

В середине дня 17 декабря “Галилео” использовал одну из двух возможностей пронаблюдать Ио в тени Юпитера и измерить температуру поверхности спутника. В тени легче искать горячие области на Ио — области недавней вулканической деятельности. Кроме того, ученые пытаются засечь увеличение яркости “пепельного света” Ио — отражения от его поверхности яркого света Юпитера. Увеличение яркости в тени должно происходить из-за осаждения части газов из атмосферы Ио в виде твердого вещества.

Вечером 17 декабря SSI и NIMS провели первые на этом витке наблюдения Ио для поиска изменений на его поверхности.

18 декабря началось с цветной съемки внутренних спутников Адрастеи и Фебы камерой SSI с разрешением 12 и 8 км/пиксел соответственно. Затем SSI, NIMS и PPR переключились на Ио. Еще до встречи с Европой “Галилео” прошел в 321000 км от Ио — это немного дальше, чем во время события С3 (243000 км), а затем перицентр на расстоянии 655000 км от Юпитера. И вновь SSI снимала Адрастею через прозрачный фильтр для исследования ее геологии (6 км/пиксел). С помощью PPR был сделан “разрез” горячего пятна на Юпитере по линии север-юг.

Первое наблюдение Европы было проведено утром, за 11 часов до максимального сближения. Прибор PPR выполнил ее глобальную съемку в радиометрическом режиме с разрешением 500 км. Съемка Европы различной аппаратурой продолжалась до максимального сближения и после него, 19 декабря.

18 декабря в 22:53 PST бортового времени (19 декабря в 06:53 GMT) “Галилео” прошел на минимальной высоте 692 км над Европой. Через 50 минут точку максимальной скорости и, следовательно, минимального расстояния до спутника, подтвердили допплеровские измерения принимаемого сигнала. Впервые в ходе полета “Галилео” произошло радиозатмение станции — в течение 18 минут она находилась позади Европы. Анализ радиосигнала при заходе и выходе позволит провести поиск следов атмосферы спутника, а также определить его диаметр с точностью до километра. 19 декабря PPR и NIMS вновь исследовали “пепельный свет” Ио.

20 декабря приборный комплекс в последний раз наблюдал выбранное горячее пятно на Юпитере, а камера SSI — спутник Ио. Около 06:00 PST (14:00 GMT) “Галилео” прошел на минимальном расстоянии от Каллисто. Однако это расстояние было настолько большим (около 1.5 млн км), что наблюдения Каллисто вел только спектрометр NIMS. В середине дня NIMS провел единственное в этом проходе наблюдение кольца Юпитера с расстояния 100000 км. Цель работы — определить размеры индивидуальных частиц кольца.

После этого станция была переведена в ориентацию на Землю и была сделана попытка устранить давнее застревание колеса с фильтрами фотополяриметра РРМ. Прибор был выставлен на холод, а затем в течение суток прогрет до нормальной температуры.

Затем на станцию была передана программа работы (последовательность команд) на следующий этап работы — с 22 декабря до начала февраля. В конце дня спектрометр UVS наблюдал еще один малый спутник — Гималию.

21-22 декабря станция прошла за Юпитером и в его тени. Затмение станции Юпитером было третьим за время полета и позволило зондировать его атмосферу. “Событие Е4” закончилось 22 декабря в 05:50 PST (13:50 GMT).

22 декабря началась передача научной информации, записанной в бортовом ЗУ, на Землю. На 23 декабря планировалась коррекция ОТМ-17, однако сообщений о ее выполнении мы не получили. С 25 декабря началась передача снимков Европы с высоким разрешением — первый из них должен быть обработан в начале января и вскоре опубликован.

Передача данных продлится до середины февраля, т.е. до второй встречи с Европой — события Е6. 19 февраля 1997 г. станция пройдет над Ио (Европой! - Хл.) на высоте всего 587 км. Третий пролет Европы запланирован на 6 ноября 1997 г., на высоте 1125 км.

И.Лисов по сообщениям групп управления КА

20 декабря. Группа управления провела 16-17 декабря дополнительные испытания для сбора диагностики по положению панели —Y солнечной батареи станции. Привод поворота панели двигал ее взад-вперед с периодом 18 и 84 секунды. Тест 17 декабря был наиболее “жестким” — панели перемещалась на 8°.

По предварительным данным, подтверждается предположение о том, что застревание панели вызвала сломанная деталь — возможно, ось механизма развертывания панели из стартового положения. Группа управления считает, что ось сломалась во время выведения станции или во время развертывания панели.

Рано утром 19 декабря испытывался высотомер MOLA. Станция была развернута так, чтобы высотомер был направлен на Землю, и в течение часа лазер излучал в направлении приемной станции в Центре Годдарда NASA. Однако испытание не прошло по чисто местным причинам: в Годдарде была низкая облачность с метелью. Возможно, подобные испытания будут повторены уже в 1997 г.

По состоянию на 20 декабря “Mars Global Surveyor” находился в 10.90 млн км от Земли и двигался с гелиоцентрической скоростью 32.48 км/с. Все системы КА работали нормально.

18 декабря. 11 декабря было проведено замедление вращения станции с 12.3 до 2 об/мин. Группа управления дала станции команды развернуться на угол 50° от направления на Солнце и 32° от направления на Землю. Это позволило им использовать все четыре работоспособных солнечных датчика. Замедление вращения проводилось ступеньками по 2 об/мин.

12 декабря был введен в работу звездный датчик. Это сканирующее устройство позволяет компьютеру управления ориентацией и информацией AIM (Attitude and Information Management) станции автономно определять свою ориентацию в пространстве относительно трех осей. Это — нормальный полетный режим, и именно в нем выполняются все коррекции.

Солнечный датчик №5 после внесения изменений в программное обеспечение работает нормально. Группа управления продолжает исследовать причины неработоспособности датчика №4, и надеется прийти к определенным выводам через 1-2 месяца.

16 декабря руководитель полета “Mars Pathfinder” Дейв Груэл провел проверку состояния научных приборов посадочного аппарата, в частности, атмосферно-метеорологического комплекса ASI/MET и камеры. Показания датчиков температуры и давления и акселерометров, входящих в состав ASI/MET, были нормальными. Мощность и ток от камеры, в то время как она снимала темноту вокруг нее, также подтвердили ее исправность.

17 декабря марсоход “Sojourner”, установленный на станции “Mars Pathfinder”, получил сигнал “пробуждения” от группы управления в Лаборатории реактивного движения. По этому сигналу ровер провел самоконтроль и передал через посадочной аппарат его результаты на Землю. К радости управленцев, ровер оказался полностью исправен. Был также опробован и тоже оказался в норме основной научный прибор ровера — альфа-протон-рентгеновский спектрометр APXS.

Тепловой режим и энергопотребление посадочного аппарата и перелетной ступени остается на нормальном уровне. Таким образом, двухнедельный период первоначальной проверки закончен, и станция полностью проверена и готова к семимесячному перелету по трассе Земля-Марс. Следующее большое событие — это коррекция траектории ТСМ-1, запланированная на 4 января.

31 декабря. 27 декабря был успешно выполнен первый разворот станции с совместным использованием звездного и солнечных датчиков. Ось вращения была развернута примерно на 43°, главным образом из плоскости эклиптики. В ее новом положении ось отстоит на 35° от направлений как на Солнце, так и на Землю.

Коррекция, запланированная на вечер 3 января, будет проводиться именно в этой ориентации. Маневр полностью отработан на технологическом аппарате. Из-за отличной точности выведения станции на эту коррекцию, самую большую по выдаваемому импульсу, потребуется менее 25% из 93 кг гидразина, имеющегося на борту. Коррекция продлится около 2 часов и повлечет приращение скорости около 30 м/с, хотя при пред стартовых расчетах закладывалась величина 75 м/с.

30 декабря была проведена вторая успешная проверка ASI/MЕТ, в которой проверялся датчик давления

По состоянию на 31 декабря “Mars Pathfinder” удалился от Земли на 7.2 млн км и движется с гелиоцентрической скоростью 32.6 км/с. Все системы КА работают нормально.

Что будет дальше? После ТСМ-1 работа с аппаратом перейдет в более спокойный “режим наблюдения”. Количество сеансов связи снизится с 3 в сутки до 3 в неделю, главным образом через 34-метровые антенны. В этот период основная работа — разработка программы полета и командных последовательностей, которые будут загружаться на борт в среднем раз в четыре недели. На подготовку и проверку таких последовательностей требуется 14 дней.

В ходе перелета будут проведены еще две коррекции — ТСМ-2 в начале февраля и ТСМ-3 в начале мая. Первая потребует приращения скорости порядка 10 м/с, вторая — менее 1 м/с.

За 45 суток до входа в атмосферу (т.е. 20 мая) возобновляется слежение за станцией в режиме три сеанса в сутки. За 30 суток выполняется заключительная проверка состояния приборов станции и ровера. Четвертый и последний маневр (ОТМ-4) с приращением скорости менее 0.5 м/с будет проведен 24 июня. За 5 суток до прибытия станция разворачивается в ориентацию для входа в атмосферу, и двигатели ориентации по каналу крена увеличивают скорость вращения КА с 2 до 10 об/мин. Перелет заканчивается и начинается этап входа, спуска, посадки и операций на поверхности. В последние сутки навигационная грузла регулярно проводит определения орбиты, по которым уточняется время открытия парашюта. В случае необходимости может быть выполнена еще одна коррекция. Последнее уточнение делается за 6 часов до входа в атмосферу.

16 декабря. Сообщение Университета Колорадо. Ультрафиолетовый спектрометр орбитального аппарата “Галилео” обнаружил во время пролета Ганимеда 27 июня атомарный кислород, источником которого является поверхность этого крупнейшего спутника Юпитера.

Как считает старший исследователь Лаборатории атмосферной и космической физики Университета Чарлз Барт, УФ-излучение диссоциирует молекулы водяного льда на поверхности на атомарный водород и кислород. Очень легкий водород уходит, а более тяжелый кислород остается. Из его атомов образуются молекулы кислорода и озона, которые или вмерзают в лед, — или формируют очень тонкую атмосферу над самой поверхностью спутника. “Если этот процесс происходит в течение последних 4 млрд лет, с момента образования Ганимеда, — говорит Барт, — то эта луна должна иметь на своей ледяной поверхности столько кислорода, сколько Земля имеет в своей атмосфере.”

В 1969 г. исследовательская группа Университета Колорадо обнаружила атомарный кислород, исходящий из поверхности Марса и озон на его поверхности с борта КА “Mariner 6”. По сути, новые наблюдения Ганимеда довольно точно повторяют это давнее открытие. Кстати, наблюдения Космического телескопа имени Хаббла уже показали наличие кислорода на Ганимеде. Однако прямые наблюдения исходящего с поверхности кислорода достоверно указали на механизм его появления.

Чарлз Барт сообщил о полученных результатах на осеннем заседании Американского геофизического союза, проходящим в Сан-Франциско 14-19 декабря.

20 декабря. Сообщение JPL. “Rocky 7”, прототип нового поколения марсианских роверов (марсоходов), успешно прошел первые испытания своей навигационной системы на сухом озере Лавик-Лейк в 280 км восточнее Лос-Анжелеса, выполняя панорамную съемку и наезды на детали кратерированного рельефа.

Эксперимент проводился 17-19 декабря специалистами Лаборатории реактивного движения (JPL), Исследовательского центра имени Эймса, Университета Вашингтона в Сент-Луисе, Корнеллского университета и других организаций на базе Корпуса морской пехоты Твенти-Найн-Палмз с целью продемонстрировать способность ровера пройти значительно большее расстояние по искусственному пересеченному марсианскому ландшафту, чем способны имеющиеся модели.

Исследование Марса роботами в течение 10 следующих лет будет фокусироваться на климате, поиске воды и признаков ранней жизни, и обнаружении природных ресурсов, которые могут быть добыты и использованы для пилотируемых экспедиций. Эту программу должны выполнять автономные роверы, способные пройти большое расстояние, провести измерения свойств почвы и пород на месте и собрать образцы для последующего возвращения на Землю.

Ровер “Rocky 7” очень похож на своего предшественника, ровер “Sojourner”, недавно стартовавший к Марсу. “Rocky 7” весит 15 кг (“Sojourner” — 11.5 кг), имеет почти те же габаритные размеры (64x48x32 см) и те же шести колесное шасси и подвеску.

Ровер оснащен манипулятором длиной 32 см с четырьмя степенями свободы, установленным на переднем конце аппарата. Манипулятор может использоваться для рытья грунта на глубину до 10 см. Его можно использовать, в частности, для поиска следов воды, блокированной под полярными шапками или глубоко в коре планеты.

На ровере есть также гибкая подвижная антеннообразная мачта высотой 1.5 м с тремя степенями свободы. Она несет три камеры — пару широкоугольных стереокамер для панорамных съемок ландшафта и узкоугольную для крупных планов. Мачта позволяет, в частности, посмотреть вертикально вниз или провести съемку поверхности и установить миниатюрные научные инструменты в труднодоступных местах.

Во время испытаний “Rocky 7” нес все три камеры на мачте, спектрометр на копающем манипуляторе, и два “глаза” — две камеры впереди и сзади.

Как сообщил ведущий инженер эксперимента, д-р Самад Хайати, ровер успешно прошел в автономном режиме более 200 метров до заданной цели, полагаясь только на заданные точки маршрута и информацию о цели. Испытательная площадка представляла собой плейас с плоскими областями, трещинами в засохшей грязи, участками, усыпанными кусками базальта и многочисленными кратерами и выбросами, образованными снарядами морских пехотинцев.

В начале аппарат получил “картинку”, имитирующую спуск, чтобы воссоздать схему района посадки. Ему была дана команда развернуть мачту и отснять панораму. Система данных работала отлично, и изображения получились вполне адекватные. После того, как панорама была готова, ровер двинулся по маршруту, используя свои программы избежания риска для уклонения от препятствий.

Следует отметить, что “Rocky 7” значительно “способнее” “Sojourner'a”. Если первый американский марсоход может работать в десятке метров от посадочного аппарата и на 100% зависит от него в приеме и передаче информации, то аппараты типа “Rocky 7” смогут уходить даже за видимый горизонт и работать автономно в течение целого дня.

В ходе испытаний была проверена возможность управления ровером непосредственно из JPL с использованием операторского интерфейса на основе всемирной сети WWW (Weblnterface for Telescience—WITS). Параллельно была проведена и образовательная программа — теми же интернетовскими средствами ровером управляли шестиклассники средней школы “Eagle View” в Колорадо-Спрингс, заставляя его копать манипулятором почву у одного из кратеров. Эта технология позволит исследователям вести управление аппаратом прямо с рабочего места.

24 декабря. К.Лантратов. НК. Продолжает работу комиссия по разбору причин аварии 16 ноября 1996 года станции М1 №520 по проекту “Марс-96”. 24 декабря председатель комиссии директор ЦНИИ машиностроения академик В.Ф.Уткин и основные члены комиссии В.Л.Лапыгин (НПО автоматики и приборостроения), В.К.Ступин (филиал НПО автоматики и приборостроения), С.Д.Куликов (НПО им. С.А Лавочкина) и В.М.Филин (РКК “Энергия” им. академика С.П.Королева) подписали предварительные выводы о причинах аварии станции и рекомендации по устранению этих возможных причин в будущем.

Как было рассказано в “НК” №25, 1996, из-за отсутствия телеметрической информации на момент второго включения разгонного блока 11С824Ф (блок Д-2) комиссия никак не могла выявить единственную причину нештатной работы головного блока, состоящего из АМС и РБ.

На основании имеющейся информации комиссия смогла лишь сделать следующие выводы:

— нареканий к ракете-носителю 8К82К “Протон-К” при пуске станции “Марс-96” не было. Все три ступени носителя отработали четко и вывели головной блок на траекторию, близкую к расчетной.

— на первом витке по опорной орбите по данным телеметрической информации никаких неисправностей в головном блоке обнаружено не было. Телеметрическая информация принималась с головного блока с момента его отделения от третьей ступени и до конца зоны видимости уссурийского ОКИК-15. В этот промежуток штатно прошло первое включение разгонного блока 11С824Ф. Правда, после команды ГК1 на отсечку двигателя 11Д58М и до самого ухода головного блока из зоны радиовидимости ОКИК-15 был отмечен возмущающий момент, который действовал на головной блок в плоскости тангажа. Что было причиной этого возмущающего момента точно установить не удалось. Некоторые специалисты подозревали, что он был вызван утечкой топлива из баков системы обеспечения запуска двигателя разгонного блока в невесомости. Однако этот возмущающий момент не привел к потере головным блоком ориентации, его успешно парировала система управления.

— единственной возможной причиной невыхода автоматической межпланетной станции “Марс-96” на траекторию перелета к Марсу стала невыдача разгонным блоком 11С824Ф второго импульса. Тем самым аппарат не получил требуемого приращения скорости.

— однозначно установить причину невыдачи разгонным блоком второго импульса комиссия оказалась не в состоянии, так как телеметрическая информация с головного блока не поступала с момента выхода из зоны радиовидимости ОКИК-15 и до вхождения в зону радиовидимости наземного автоматизированного комплекса управления (евпаторийского Центра дальней космической связи) на втором витке. Этот перерыв в передаче телеметрии с головного блока как раз включал участок второго включения разгонного блока 11С824Ф.

На основание этих выводов комиссия приняла ряд рекомендаций.

Станция “Марс-96” использовала разгонный блок 11С824Ф, который является модификацией блока 11С861 без автономной системы управления. Учитывая уникальность таких аппаратов, как был “Марс-96” и разгонный блок 11С824Ф, необходимо совершенствовать технологию их индивидуальной отработки и методик предстартовых испытаний. Однако разгонные блоки 11С861 и их различные модификации широко используются в отечественной космической программе и международных проектах, в том числе — и коммерческих. При этом крайне необходима безотказная работа этих блоков. Поэтому комиссия рекомендовала: несмотря на накопленную статистику пусков разгонных блоков серии ДМ, которая подтверждает высокую их надежность, сосредоточить внимание производителей блоков и всех их комплектующих элементов на неукоснительном соблюдении требований конструкторской документации и технологической дисциплины при их изготовлении.

Чтобы воплотить эту главную рекомендацию комиссия предложила два направления деятельности.

Во-первых, после предыдущих отказов разгонных блоков серии ДМ аварийные комиссии разрабатывали специальные мероприятия, направленные на повышение надежности систем и блока ДМ в целом. Поэтому нынешняя комиссия, не имея возможности точно установить, что же стало на этот раз причиной отказа блока, порекомендовала провести специальный контроль реализации всех тех старых мероприятий на всех предприятиях-разработчиках разгонного блока и его комплектующих. К исполнителям этой рекомендации комиссия отнесла головной институт РКА ЦНИИ машиностроения, Исследовательский центр имени М.В.Келдыша, НИИ химического машиностроения, РКК “Энергия”, ГКНПЦ имени М.В.Хруничева, Государственное предприятие “НПО технологии машиностроения”, АООТ “Композит”, ЦНИИ ВКС и военную приемку Министерства обороны РФ.

Во-вторых, по той же причине отсутствия достоверной информации об отказе, комиссия решил уделить основное внимание двум основным компонентам, по вине которых могла произойти авария: двигателю 11Д58М, который устанавливается на разгонных блоках 11С861 и их модификациях (в том числе и 11С824Ф), а также бортовой аппаратуре системы управления, которая при этом запуске располагалась на станции “Марс-96” и проставке между АМС и разгонным блоком. Поэтому комиссия рекомендовала провести комплексную проверку технологии производства и испытаний двигателя и аппаратуры системы управления на предприятиях: Государственном предприятии “Красноярский машиностроительный завод”, Воронежском механическом заводе (где изготавливается сам двигатель 11Д58М), Заводе экспериментального машиностроения, входящем структурно в РКК “Энергия”, производственно-техническом комплексе НПО автоматики и приборостроения (головной организации по системам управления), СПЗ, БЭМЗ, Предприятии “Звезда”, Производственном объединении “Монолит”, заводе “Коммунар”. Проверку на соответствие действующей документации рекомендовано провести и на предприятиях-изготовителях комплектующих изделий. За этот пункт ответственны Государственное предприятие “НПО технологии машиностроения”, Сибирский НИИ технологии машиностроения, АООТ “Композит”, РКК “Энергия”, филиал НПО автоматики и приборостроения, НПО им. С.А.Лавочкина, военная приемка Министерства обороны РФ.

Изложенные выше рекомендации комиссии носят общий характер. Эти меры нацелены на улучшение технологии производства разгонных блоков “вообще”. Не зная, где искать причину аварии, комиссия решила, никого конкретно не обвиняя в аварии, предложить хоть какие-то меры на будущее, чтобы не повторилось фиаско станции “Марс-96”. Однако проверка технологий на столь многих предприятиях — вещь практически невозможная. Если проводить полную проверку, то она грозит стать бесконечной. Если же руководствоваться разумными сроками, то нельзя рассчитывать за небольшой промежуток времени досконально проверить технологии на столь большом количестве предприятий. Конечно, еще предстоит выработать конкретный объем проверок, но стоит ли так широко раскидываться? Пожалуй, логичнее было бы поручить конечному производителю разгонных блоков, тому кто стоит в самом конце технологической цепочки, ввести дополнительные меры контроля качества изготовления и испытания блоков и предоставить ему все права разбираться со своими подрядчиками и субподрядчиками?

Однако комиссия учла, что если все делать “по хорошему”, то до выполнения даже таких общих мероприятий все же не стоит рисковать другими космическими аппаратами. Потому до тех пор, пока не будет выполнен контроль технологий производства и испытания разгонных блоков, двигателей и системы управления для них, комиссия не посчитала возможным проводить дальнейшие пуски всех возможных модификаций разгонных блоков серии ДМ: 11С861 (блок ДМ-2), 11С861-01 (блок ДМ-2М), 11С824Ф (блок Д-2), 17С40, а также вариантов разгонных блоков, предназначенных для коммерческих запусков на РН 8К82К “Протон-К” — ДМ2, ДМ3 и ДМ4. По приблизительным прикидкам независимых экспертов, такое требование отложит все пуски “Протона” как минимум на срок от 2 месяцев до полугода (до марта-июля 1997 года).

Другие рекомендации комиссии носили более конкретный характер. В частности, РКК “Энергия” и филиалу НПО автоматики и приборостроения было предложено проработать возможности снижения программного значения тяги двигателя 11Д58М и ограничить уровень его форсирования. Это позволило бы увеличить запас работоспособности двигателя.

Также были рассмотрены возможные меры на будущее по обеспечению передачи телеметрической информации с разгонных блоков на всех основных этапах их работы. Это, чтобы следующие аварийные комиссии имели достаточно информации для поиска причин возможных отказов. Для этого, в частности, было рекомендовано все-таки использовать плавучие измерительные пункты, на что в случае с “Марсом-96” не нашлось необходимых средств. Также предложено применять при пусках разгонных блоков серии ДМ и их модификаций спутников-ретрансляторов “Альтаир”. В принципе, для штатного блока 11С861 такая возможность предусмотрена. А еще комиссия предложила проработать возможность строительства заграничной станции приема телеметрической информации. До сих пор за пределами СНГ располагались лишь корабли слежения. Комиссия посчитала это недостаточной мерой. Так как в основном при выведение аппаратов на стационарную орбиту разгонные блоки серии ДМ работают над центральными районами Западной Африки, то аварийная комиссия по “Марсу-96” и предложила построить измерительный пункт на территории одного из государств этого региона. За все эти меры по передаче телеметрической информации комиссия назначила исполнителями Российское космическое агентство, Военно-космические силы России, РКК “Энергия”, НПО имени С.А.Лавочкина, НПО прикладной механики, ГКНПЦ имени М.В.Хруничева и НПО измерительной техники.

Все эти рекомендации также были утверждены 24 декабря главными членами комиссии по разбору причин аварии “Марса-96” В.Ф.Уткиным, С.Д.Куликовым, В.Л.Лапыгиным, В.К.Ступиным и В.М.Филином. Однако это пока лишь предварительные выводы и рекомендации. Теперь комиссия должна выпустить официальное заключение, согласованное со всеми участниками разбора аварии “Марса”. Эта процедура займет по разным оценкам еще от 2 недель до месяца.

После согласования и подписания официального заключения комиссии оно будет доведено до всех исполнителей. На его основании головной институт РКА ЦНИИ машиностроения должен выработать конкретные мероприятия и график их выполнения.

* 13 декабря 1996 г. чилийская газета “El Mercurio” сообщила о том, что двое суток назад подразделения боливийской армии обнаружили остатки российской станции “Марс-96” на территории Боливии в районе 20°44'50'' ю.ш., 67°44'20'' з.д. Этот район находится южнее солончака Оюни на высоте 4000 м, в 100 км от чилийской границы. Утверждается, что боливийские военные и представители российского посольства отбыли на место находки. * Министерство юстиции и Федеральная торговая комиссия США, которые должны дать разрешение на объединение “Boeing” и “McDonnell Douglas”, имеют немало вопросов по поводу этой операции. Однако, как ожидается, они не станут возражать против Министерства обороны, которое выступит в поддержку объединения.

И.Лисов по сообщениям “Inmarsat”, Рейтер, Франс Пресс и Дж.Мак-Дауэлла.

17 декабря 1996 г. в 20:57 EST (18 декабря в 01:57 GMT) со стартового комплекса LC-36A Станции ВВС “Мыс Канаверал” был выполнен пуск РН “Атлас-2А” со спутником “Inmarsat 3 F3” Международной организации морской спутниковой связи “Inmarsat”. Пуск, обозначенный как АС-129, был 27-м успешным пуском РН семейства “Атлас” подряд.

Согласно сообщению Секции оперативного управления Центра космических полетов имени Годдарда NASA, космическому аппарату “Inmarsat 3 F3” было присвоено международное регистрационное обозначение 1996-070А. Он также получил номер 24674 в каталоге Космического командования США.

Ночной запуск “Атласа” наблюдался с расстояния более 220 км. Через 32 мин после запуска спутник был выведен на переходную к стационарной орбиту с наклонением 22.7°, перигеем 1017 и апогеем 35820 км. Всеми операциями, начиная от отделения аппарата от РН, управлял Центр управления спутниками “Inmarsat” в Лондоне. Спутник был закручен до 50 об/мин и 20 декабря включением твердотопливного апогейного двигателя “Star 37” переведен на околостационарную орбиту. Были развернуты солнечные батареи, а антенны направлены на Землю.

“Inmarsat 3 F3” выведен во временную точку стояния (157°в.д.), где с 21 декабря будут проходить испытания подсистем служебного борта и с 4 января — полезной нагрузки. Затем “Inmarsat 3 F3” будет переведен в точку 178° в.д. и около 25 января введен в эксплуатацию.

Спутник изготовлен и испытан американской компанией “Lockheed Martin Telecommunications” (ранее известна как “LM Astro Space Commercial”) на основе базовой модели 4000 с трехосной стабилизацией. Корпус спутника имеет размеры 2.1x1.8x1.7 м. Система энергопитания включает две панели солнечных батарей размахом 16.7 м и общей площадью 30.5м² и две буферные никель-водородные батареи емкостью по 62 А-час. Телекоммуникационная аппаратура и антенны общей массой 190 кг изготовлены британо-французской компанией “Matra Marconi Space”. 12 бортовых двигателей ориентации и стабилизации на гидразине и 4 электротермических двигателя изготовлены компанией “Olin Aerospace”. Масса спутника при старте 2066 кг, в точке стояния — 1100 кг. Запас топлива 283 кг обеспечивает работу в течение 13 лет.

Аппарат предназначен для обеспечения мобильной связи в диапазоне L с судами, самолетами гражданской авиации, подвижными объектами на суше, а также телефонной связи с пользователями, имеющими малые переносные терминалы, выхода на сотовые телефонные системы и для определения местонахождения подвижных объектов. Спутник будет иметь пять мощных точечных лучей и один глобальный для обслуживания региона Тихого океана (Япония, Юго-восточная Азия, Австралия, западная часть Северной Америки).

В настоящее время “Inmarsat” развертывает систему из пяти спутников “Inmarsat 3”. Первый, “Inmarsat 3 F1”, был запущен 3 апреля 1996 г. (“НК” №7,1996) и начал работать в точке стояния 64°в.д. над Индийским океаном 11 мая. “Inmarsat 3 F2” был запущен 6 сентября (“НК” №18, 1996) на российской РН “Протон” и работает в точке 15.5°з.д. над Атлантическим океаном с 13 октября. Три работающих спутника охватывают 95% площади суши. Еще два аппарата должны быть запущены в 1997 ракетами “Ариан-4”.

В октябре введена в эксплуатацию система связи “Inmarsat-M”. Пользовательский терминал (“инмарсатовский телефон”) “Inmarsat-M”, предназначенный для работы через “Inmarsat 3”, имеет размер немного меньше компьютера-лаптопа, массу 2.2 кг (с источником питания), и стоит 3000 долларов. С его помощью можно вести телефонные переговоры из любой точки с абонентами во всем мире, и передавать факсы и данные со скоростью 2.4 кбит/с с подключенного к терминалу персонального компьютера. Передача ведется в цифровом режиме, что позволяет зашифровывать ее. Стоимость связи — 3 доллара за минуту.

Телефонная система “Inmarsat” использует также терминалы с оперативным наведением антенн на спутник для автомобилей, грузовиков, железнодорожных вагонов и поездов, многоканальные терминалы для удаленных и сельских районов, обеспечивающие ведение нескольких разговоров одновременно, терминалы в морском исполнении для судов любого класса — от яхт до круизных лайнеров.

В будущем планируется дополнить перечень услуг отправкой сообщений и голосовой почтой. Спутники “Inmarsat 3” обеспечат работу следующих систем:

— “Inmarsat-D” — глобальная система отправки сообщений с карманных терминалов (введена в начале декабря 1996 г.); — “Intnarsat-C” — малые переносные терминалы для передачи текстов и данных, предназначенные прежде всего для миротворческих сил, обеспечения аварийно-спасательных работ и для средств массовой информации (вводится в 1997 г.);

— “Inmarsat-B” — мобильная система связи с терминалом массой 18 кг, обеспечивающая телефон, телефакс и передачу данных со скоростью 9.6 кбит/с без использования модема и телефонной линии. Специальный вариант терминала “Inmarsat В” может использоваться пользователями системы ISDN или компаниями, арендующими выделенные линии связи, и обеспечивает скорость 64 кбит/с.

— “Аего-1” — служба связи с гражданскими самолетами, нацеленная на маршруты малой и средней длины, с меньшими по массе и стоимости бортовым оборудованием и антеннами (должна быть введена в 1997 г.);

— Навигационная система, улучшающая возможности определения местоположения с использованием глобальных навигационных систем GPS и “Глонасс”.

В настоящее время в “Inmarsat” входят 79 стран. Штаб-квартира организации находится в Лондоне. В 1994 г. был открыт региональный офис в Пекине, а в июле 1996 г. было принято решение об открытии новых региональных офисов в Южной и Восточной Азии, Латинской Америке и Африке. “Inmarsat” использует 38 наземных станций, связывающих спутниковую систему и местные наземные средства связи. “Inmarsat” эксплуатирует 8 геостационарных спутников связи, с которыми работают 71000 пользователей в 135 странах. Центр управления находится в Лондоне, наземные станции для слежения и управления — в Фучино (Италия), Пекине (КНР), Лейк-Коуичан и Пеннант-Пойнт (Канада).

Пресс-центр ВКС. 20 декабря 1996 г. в 09:43:58.773 ДМВ (06:44 GMT) с 1-й (левой) пусковой установки 132-й площадки 1-го Государственного испытательного космодрома Плесецк боевыми расчетами ВКС был выполнен пуск РН “Космос-3М” (11К65М) со спутником “Космос-2336”.

КА запущен в интересах Министерства обороны и выведен на орбиту с параметрами:

— Наклонение орбиты 82.95°;

— Минимальное расстояние от поверхности Земли 994.920 км;

— Максимальное расстояние от поверхности Земли 1025.883 км;

— Период обращения 105.087 мин.

(Согласно сообщению Секции оперативного управления Центра космических полетов имени Годдарда NASA, космическому аппарату “Космос-2336” было присвоено международное регистрационное обозначение 1996-071 А. Он также получил номер 24677 в каталоге Космического командования США — Ред.)

Комментарий М.Тарасенко

“Космос-2336” представляет собой очередной космический аппарат типа “Парус”, предназначенный для восполнения орбитальной группировки системы, используемой Военно-морским флотом РФ для навигационного обеспечения.

Штатный состав орбитальной группировки включает 6 рабочих аппаратов, обращающихся по круговым орбитам высотой около 1000 км в плоскостях, наклоненных к плоскости экватора на 83° и разнесенных друг от друга на 30° по долготе восходящего узла.

“Космос-2336” выведен в плоскость №4 системы и заменил в орбитальной группировке КА “Космос-2173”, запущенный в 1991 г.

“Космос-2336” стал третьим КА “Парус” в 1996 г. Предыдущие два были запущены 16 января и 5 сентября под названиями “Космос-2327” и “Космос-2334” соответственно.

Для производимой омским ПО “Полет” РН 11К65М этот запуск стал 4-м в 1996 г. и, по нашим данным, 420-м орбитальным пуском РН этого типа.

М.Тарасенко. НК. 20 декабря 1996 г. в 10:04 PST (18:04 GMT) со стартового комплекса SLC-4E базы ВВС США Ванденберг был осуществлен запуск РН “Титан-4” с секретным спутником. РН модели 403 (без разгонного блока) с серийным номером К-13 успешно вывела полезную нагрузку на опорную орбиту. После выхода на орбиту КА получил официальное обозначение USA-129 и номер 24680 в каталоге Космического командования США. Параметры орбиты не были официально объявлены, но независимые наблюдатели обнаружили последнюю ступень носителя на орбите с наклонением 97.9°, высотой перигея 153 км и апогея 949 км. По неофициальным данным, полученным нами из компетентных источников, сам космический аппарат вскоре после отделения от носителя увеличил высоту перигея своей орбиты до примерно 250 км.

Имеющиеся данные позволяют с уверенностью утверждать, что КА USA-129 представляет собой очередной спутник оптико-электронной разведки типа IKON, предназначенный для оперативного наблюдения за территорией и стратегическими объектами России, Китая и других государств. Этот аппарат аналогичен КА USA-86 и USA-116, запущенным в ноябре 1992 и декабре 1995 гг. соответственно (“НК” №25, 1995 г.). КА этого типа являются усовершенствованным вариантом КА оптико-электронной разведки под кодовым названием “Crystal” (или “Kennan”), более известных в печати по названию своей оптической системы — Key Hole-11 (КН-11). Головным разработчиком КА IKON является фирма TRW при участии фирмы “Lockheed Martin”. (Первые КА оптико-электронной разведки “Kennan” были полностью разработаны TRW, но затем для устранения их конструктивных недостатков была подключена фирма “Lockheed”, разработавшая все предшествовавшие американские спутники оптической разведки.)

Заказчиком и оператором системы является Национальное разведывательное управление (National Reconnaissance Office, NRO) — учреждение, само существование которого было официально рассекречено только в 1992 г.

Отметим, что перед запуском USA-129 NRO, по его собственному определению, “сделало еще один шаг к большей открытости” и впервые официально признало, что готовящийся к запуску “секретный полезный груз” принадлежит ему.

Объявляя за двое суток о предстоящем месте и времени старта разведывательного аппарата представительница NRO Кэтрин Шнайдер заявила, в частности: “Мы хотим расходовать свои ресурсы на охрану того, что есть смысл охранять”.

Конструкция КА ОЭР, как представляется, напоминает конструкцию Космического телескопа имени Хаббла, который создавался фирмой TRW практически одновременно с КА “Kennan”.

КА IKON оборудованы оптической системой высокого разрешения на основе зеркального телескопа с диаметром главного зеркала до 3 метров и приемниками излучения на основе приборов с зарядовой связью. (На “Хаббле” установлено зеркало диаметром 2.4 метра.) Утверждается, что оптическая система КА IKON обеспечивает в видимом диапазоне пространственное разрешение до 10 см при съемке с высоты около 250 км (Теоретический предел разрешения такой оптической системы, определяемый дифракцией, составляет около 5 сантиметров, но на практике при таких разрешениях лимитирующим фактором становится неоднородность атмосферы.)

Кроме того, IKON способен вести съемку в ближнем инфракрасном диапазоне, что позволяет вести наблюдение в ночное время, хотя и с меньшим разрешением. Помимо этого, оптическая система оборудована специальной метрической системой, позволяющей наносить на изображения калиброванные метки, используемые потом для построения с помощью снимков высокоточных топографических карт. Не исключено, что на борту КА также размещается комплект аппаратуры для ведения радиотехнической разведки.

Согласно реконструкции внешнего вида КА IKON, проведенной Чарлзом Виком из Федерации американских ученых (“НК” №25, 1995), основными отличиями его от “Хаббла” являются наличие перед первичным дополнительного поворотного зеркала, позволяющего в определенных пределах поворачивать поле зрения оптической системы без изменения ориентации всего аппарата.

В реконструкции Ч.Вика предполагается, что продольная ось КА в полете расположена горизонтально (как и у всех прочих американских КА оптической разведки) и может ориентироваться либо вдоль вектора скорости, либо в перпендикулярном направлении. В первом случае с помощью поворотного зеркала КА может осуществлять съемку районов лежащих в стороне от трассы полета, а во втором — проводить съемку заданного района под разными углами во время одного пролета.

Другие компетентные специалисты утверждают, что поворотное зеркало у КА отсутствует, а сам он в полете ориентируется не горизонтально, а под небольшим углом к местной вертикали. При этом случае смещение поля зрения достигается за счет разворотов КА.

Аппарат разрабатывался в расчете на запуск шаттлом, и его габариты определялись размерами грузового отсека орбитального корабля. Длина КА может составлять 12-13 метров, диаметр — до 4 метров, масса — от 16 до 20 тонн, включая 5-7 тонн топлива.

В связи с отказом от запусков шаттлов на околополярные орбиты после аварии “Челленджера” КА IKON запускаются ракетами-носителями “Титан-4” с обтекателями диаметром 5.08 м (16.67 фута) и длиной 18.2 м (59.86 фута). При этом, по некоторым сведениям, приходится использовать специальный адаптер (Titan Payload Adapter), который при отделении КА от РН имитирует динамику выведения ПН из грузового грузового отсека “шаттла”.

КА IKON выводятся на солнечно-синхронные орбиты с высотой перигея около 250 км и высотой апогея около 1000 км, аналогичные орбитам КА “Crystal”. Как известно, на солнечно-синхронной орбите изменение положения плоскости орбиты относительно направления на Солнце, связанное с движением Земли вокруг Солнца, компенсируется смещением восходящего узла орбиты из-за несферичности Земли. Вследствие этого КА проходит восходящий узел своей орбиты (равно как и любую другую точку) в одно и то же местное (солнечное) время. При этом положение плоскости орбиты подбирается таким образом, чтобы нисходящий участок витка проходился либо в утреннее, либо в послеобеденное время (с 10 до 11 или с 13 до 14 часов по местному времени). Благодаря такому выбору орбит каждый аппарат может повторять сеансы съемки одного и того же района в сходных условиях освещенности с минимальным интервалом в 1 сутки. Сопоставление же снимков с “утренней” и “послеобеденной” орбиты облегчает анализ формы объектов, поскольку тени от них находятся по разные стороны от отбрасывающих их объектов.

Судя по параметрам орбит, регулярно определяемым независимыми наблюдателями для КА USA-86 и USA-116, коррекция широты перигея не производится. Поэтому в различные периоды спутники IKON вынуждены вести наблюдение заданного района с различных высот, вплоть до максимальной, и соответственно с различным разрешением. Разрешение ухудшается также и при съемке объектов под значительным углом к вертикали. Таким образом, можно заключить, что КА IKON выполняют в различных ситуациях как детальное, так и обзорное или площадное наблюдение.

Полученная спутниками видеоинформация может в реальном масштабе времени передаваться через спутники-ретрансляторы на наземный пункт приема в Форт-Бельвуар (шт.Вирджиния). Предполагается, что для этого используется система спутников-ретрансляторов SDS, работающих на высокоэллиптических орбитах типа “Молния”.

Пуски КА IKON суммированы в таблице 1.

Таблица 1. Пуски КА IKON 1 01.03.1990 AFP-731/USA-53 STS-36 KSC 2 28.11.1992 USA-86 Titan-404 (K-3/-) VAFB 3 06.12.1995 USA-116 Titan-404 (K-15/-) VAFB 4 20.12.1996 USA-129 Titan-403 (K-13/-) VAFB

Примечание:

Многие источники полагают, что КА, запущенный 1 марта 1990 г. с борта ОК “Атлантис” в полете STS-36 по программе под кодовым названием AFP-731, был первым КА типа IKON.

Согласно официальным заявлениям советских средств слежения, этот аппарат, получивший название USA-53 (международный номер 1990-019В), разрушился на орбите через несколько дней после запуска и его основные обломки сошли с орбиты в марте 1990 г. Американская сторона не подтвердила факт аварии и до сих пор объект 1990-019В числится в публикуемых каталогах Центра Годдарда NASA, хотя никаких данных о его орбите в открытых источниках не имеется (Впрочем, в публикуемых каталогах имеется около 400 объектов, для которых не приводится ни параметров орбиты, ни сообщений о дате схода с орбиты. Тем не менее о некоторых из этих объектов достоверно известно, что они уже не находятся на орбите.)

В конце 1990 г. независимыми наблюдателями сообщалось об обнаружении КА USA-53 на круговой орбите высотой около 800 км и наклонением 65°, после чего, однако, его больше никто не видел.

Учитывая, что такая орбита больше подходит для целей радиотехнической и радиоэлектронной разведки, утверждение о том что КА USA-53 был аппаратом ОЭР типа IKON, является небесспорным.

С запуском USA-129 на орбите впервые работают сразу три КА IKON Какобычно, при наличии трех рабочих аппаратов два из них находятся на “послеобеденной” орбите и один на “утренней”.

С 1992 до 1996 г. такая конфигурация образовывалась комбинацией разнотипных КА (“Crystal” и IKON). Последний из КА “Crystal” (USA-33, КН-11 №8), работавший с 1989 г., не был замечен независимыми наблюдателями после 12 мая и, по некоторым данным, был сведен с орбиты 15 мая 1996 г.

Отметим, что, по некоторым публикациям, объем утвержденного Конгрессом США заказа этих разведывательных КА (ранее известных под обозначением КН-12), составлял 4 единицы. Таким образом, если AFP-731 действительно был одним из этих аппаратов, то на сегодняшний день все заказанные КА IKON уже находятся на орбите.

Так или иначе, NRO сейчас должно быть озабочено созданием новых КА оптико-электронной разведки, которые через несколько лет должны прийти на смену ныне действующим.

Известно, что КА следующего поколения должны стать существенно легче (в 2-4 раза) с тем чтобы их можно было запускать более оперативно и не использовать такой дорогостоящий носитель, как “Титан-4”.

От них не требуется столь же высокое разрешение, но ставится задача существенно увеличить полосу обзора и коренным образом модернизировать систему обработки и распределения информации, чтобы обеспечить эффективное использование данных видовой космической разведки не только на стратегическом, но и на тактическом уровне.

Для РН “Титан-4” этот запуск был 4-м в 1996 г. и 19-м с начала использования в 1989 г. Всего ВВС заказана 41 РН “Титан-4” и на ближайшие годы темп их запусков сохранится на нынешнем уровне — примерно по 4 в год.

Ближайший запуск должен состояться 9 февраля 1997 г. с мыса Канаверал. Впервые будет использован модернизированный вариант “Титан-4В”, который с помощью РБ IUS выведет на геостационар спутник раннего предупреждения DSP-18. На июль запланирован запуск “Титана-4” номер К-18 типа 403 без разгонного блока с авиабазы Ванденберг. 5 августа с Канаверала должен быть запущен “Титан-4” номер К-17 типа 401 с РБ “Centaur”. Наконец, на 6 октября в 08:40 UTC запланирован старт с мыса Канаверал второго “Титана-4В” с РБ “Centaur” с АМС “Кассини”.