| 5 1996 | НОВОСТИ КОСМОНАВТИКИ |
 | Журнал Компании “Видеокосмос” |
| Том 6 №5/120 | 26 февраля — 10 марта 1996 г. |
| 5 1996 | НОВОСТИ КОСМОНАВТИКИ |
| Журнал Компании “Видеокосмос” |
| Том 6 №5/120 | 26 февраля — 10 марта 1996 г. |
Журнал издается с августа 1991 года Зарегистрирован в МПИ РФ №0110293 © Перепечатка материалов только с разрешения редакции. Ссылка на “НК” при перепечатке или использовании материалов собственных корреспондентов обязательна. |
| Адрес редакции: Москва, ул. Павла Корчагина, д. 22, корп. 2, комн. 507 Тел/факс: (095) 282-63-66 E-mail: cosmos@space.accessnet.ru Адрес для писем и денежных переводов: 127427, Россия, Москва, “Новости космонавтики”, До востребования, Маринину И.А. |
| Рукописи не рецензируются и не возвращаются. Ответственность за достоверность опубликованных сведений несут авторы материалов. Точка зрения редакции не всегда совпадает мнением авторов. |
| Банковские реквизиты ИНН-7717042818, “Информвидео”, р/счет 345019 в Межотраслевом коммерческом банке “Мир”, корр.счет 161435 в ЦОУ при ЦБ РФ, МФО 299112 (для иногородних — МФО (44531000), код ЕЕ |
 Учрежден и издается АОЗТ “Компания ВИДЕОКОСМОС”при участии: Мемориального музея космонавтики и Ассоциации Музеев Космонавтики. | ||
| Номер отпечатан фирмой “ITI” | ||
РЕДАКЦИОННЫЙ СОВЕТ:
| ||
РЕДАКЦИОННАЯ КОЛЛЕГИЯ:
| ||
| Номер сдан в печать — 8.04.96 |
 |
| Том 6 №5/120 26 февраля — 10 марта 1996 | НОВОСТИ КОСМОНАВТИКИ |
Предпосадочная подготовка на Земле завершается
Посадка “Союза ТМ-22”
Итоги полета
Программа полета
Хроника полета
Итоги полета STS-75
... За большой личный вклад в проведение научно-технических исследований поверхности Луны и управление автоматическими самоходными аппаратами “Луноход-1” и “Луноход-2” наградить участников осуществления программы:
Орденом Почета — Давидовского Константина Константиновича, Довганя Вячеслава Георгиевича, Еременко Николая Михайловича, Кожевникова Альберта Евстафиевича, Козлитина Николая Яковлевича, Латыпова Габдулхая Гимадутиновича, Самаля Викентия Григорьевича, Сапранова Валерия Михайловича, Федорова Игоря Леонидовича.
Медалью Ордена “За заслуги перед Отечеством” II степени — Чубукина Василия Ивановича
Москва, Кремль 21 февраля 1996 года №246 | Президент Российской Федерации Б.Ельцин |
От редакции. Указом Президента РФ №246 награждены 10 офицеров, входивших в состав экипажей управления лунными самоходными аппаратами “Луноход”. К сожалению, не отмечена работа бортинженера первого экипажа Леонида Мосензова — его уже нет в живых.
В целях реализации программ Российской Федерации по освоению и использованию космического пространства постановляю:
1. Создать 2-й Государственный испытательный космодром Министерства обороны Российской Федерации (космодром “Свободный”) в составе Военно-космических сил на базе 17-го Главного центра испытаний и применения космических средств Министерства обороны Российской Федерации.
...
4. Настоящий Указ вступает в силу со дня его подписания.
Москва, Кремль 1 марта 1996 года №305 | Президент Российской Федерации Б.Ельцин |
 | Продолжается полет экипажа 20-й основной экспедиции в составе командира экипажа Юрия Гидзенко, бортинженера Сергея Авдеева и бортинженера-2 Томаса Райтера и экипажа ЭО-21 в составе командира Юрия Онуфриенко и бортинженера Юрия Усачева на борту орбитального комплекса “Союз ТМ-22” — “Мир” — “Квант” — “Квант-2” — “Кристалл” — “Спектр” — СО — “Союз ТМ-23” |  |
27 февраля. ИТАР-ТАСС. В соответствии с программой геофизических экспериментов космонавты провели серию видеосъемок и спектрометрирования отдельных участков земной поверхности. В ходе этих исследований старожилы комплекса ознакомили Юрия Онуфриенко и Юрия Усачева с особенностями эксплуатации научной аппаратуры, установленной на стабилизированной платформе модуля “Квант-2”.
В целях дальнейшего изучения взаимосвязи между физическими процессами, происходящими во Вселенной и на нашей планете, космонавтами выполнен очередной цикл измерений пространственно-энергетических характеристик космического излучения и регистрации солнечных вспышек.
Юрий Гидзенко, Сергей Авдеев и Томас Райтер проверили функционирование бортовых систем корабля “Союз ТМ-22”, на котором им предстоит возвращение на землю, и сегодня укладывают в спускаемый аппарат полетную документацию, материалы проведенных исследований. В ходе дня космонавтам предстоят также тренировки в пневмовакуумном костюме “Чибис”, имитирующем земное притяжение.
27 февраля. В.Романенкова. ИТАР-ТАСС. Пока российско-европейский экипаж — Юрий Гидзенко, Сергей Авдеев и Томас Райтер — еще работают на борту орбитальной станции “Мир”, специалисты на Земле завершают подготовку к их приземлению. Сегодня около 60 специалистов вылетели в Казахстан, а в среду намерены закончить развертывание поисково-спасательных средств. Возвращение космонавтов на Землю намечено на 29 февраля, их спускаемый аппарат должен приземлиться в 108 километрах северо-восточнее Аркалыка.
Посадку экипажа обеспечивают сотрудники Федерального управления авиационно-космического поиска и спасания (ФАПСУ), Центра подготовки космонавтов и Института медико-биологических проблем (ИМБП). При благоприятной погоде будут задействованы 10 вертолетов Ми-8МТ (при неблагоприятной — три), а также воздушный командный пункт главкома ВВС Ил-20.
После приземления специалисты ФАПСУ и ИМБП развернут полевой госпиталь для проведения экспресс-обследования космонавтов. После этого они на вертолете будут доставлены в Аркалык, а оттуда на самолете в Звездный городок. Именно там члены экипажа проведут несколько недель послеполетной реабилитации.
28 февраля. ИТАР-ТАСС. 29 февраля Юрий Гидзенко, Сергей Авдеев и Томас Райтер возвратятся на Землю. Расчетное время приземления спускаемого аппарата корабля “Союз ТМ-22” — 13 часов 41 минута по московскому времени.
Сегодня научная часть программы полета включает в себя астрофизические, геофизические и медицинские исследования. В конце дня космонавтам предстоит также выполнить заключительные операции биотехнологических экспериментов, целью которых является разработка эффективных космических технологий для практической селекции различных сельскохозяйственных культур.
К.Лантратов. НК. 29 февраля в 13:42:08 ДМВ спускаемый аппарат транспортного корабля “Союз ТМ-22” совершил мягкую посадку в 108 км северо-восточнее г.Аркалык (Казахстан). На Землю вернулись экипаж ЭО-20: командир Юрий Гидзенко, бортинженер Сергей Авдеев и бортинженер-2 Томас Райтер. Полет “Уранов” длился 179 суток 1 час 41 минут 16 секунд (включая одну “високосную” секунду, вставленную 31 декабря 1995 г.).
Российско-европейская экспедиция должна была завершиться еще 16 января. Но из-за задержки с поставкой ракеты-носителя возвращение космонавтов на Землю пришлось отложить на полтора месяца. И только в последний день “високосного февраля” “Ураны”, наконец, смогли включить двигатель “на домой”.
Подготовка к расстыковке транспортного корабля началась рано утром 29 февраля — в 05:50. Космонавты ЭО-20 расконсервировали свой “Союз ТМ-22”, в последний раз перед завершающим коротким автономным полетом проверили его системы, уложили в спускаемый аппарат последние результаты исследований и экспериментов. В 07:05 начался заключительный сеанс связи “Уранов” и “Скифов”. В традиционной перед расставанием телевизионной передаче все пять космонавтов посидели перед “дальней дорогой” за гостеприимным столом в базовом блоке, поработали “на историю”, позируя перед телекамерой. Затем “дабл-Юры” проводили “Уранов” до люка в переходном отсеке. Там-то и прошло настоящее прощание, не транслировавшееся на Землю. Около 07:20 были закрыты люки станции и транспортного корабля.
Оба экипажа приступили к контролю их герметичности, который завершился в начале девятого. Затем до 09:07 Гидзенко, Авдеев и Райтер надевали в тесном бытовом отсеке аварийно-спасательные скафандры “Сокол КВ-2”, затем перешли в спускаемый аппарат “Союза” и закрыли люк в бытовой отсек. Последний час перед расстыковкой “Ураны” контролировали герметичность своих скафандров и герметичность люка между спускаемым аппаратом и бытовым отсеком корабля.
Тем временем в 09:17 началось построение орбитальной ориентации орбитального комплекса “Мир” средствами станции, которая поддерживалась затем в течение всего этапа расстыковки и расхождения корабля. Параметры орбиты комплекса “Мир” на момент расстыковки составляли — высота 415x390 км, наклонение 51.6°, период 92.4 мин.
Точно в назначенное время в 10:17:00 ДМВ была выдана команда на расстыковку. Пришел в действие механизм разжатия замков. В 10:17:50 включилась внешняя телекамера на бытовом отсеке “Союза”, начался телевизионный репортаж о ходе расстыковки корабля.
— “Ураны”, нижний зал поздравляет вас с окончанием работы на станции. Спасибо вам и мягкой посадки, — успел до разделения аппаратов передать на борт оператор связи из Главного зала управления орбитальным комплексом. С момента расстыковки управление “Союзом” передается в “верхний” зал управления транспортными кораблями, расположенный на втором этаже подмосковного ЦУПа.
Наконец в 10:20:06 ДМВ (07:20:06 GMT) корабль “Союз ТМ-22” под действием пружин мягко оттолкнулся и начал отходить от станции “Мир”. Корабельная телекамера показала постепенно удаляющийся орбитальный комплекс: в центре оставался стыковочный узел переходного отсека. Вправо вверх уходил модуль “Квант-2”, на причальной конструкции которого виднелся оставленное там Гидзенко и Райтером СПК. В левый верхний угол экрана был направлен модуль “Кристалл”, наращенный “Атлантисом” цилиндрическим стыковочным отсеком. А в правый нижний угол экрана уходил модуль “Спектр” с двумя парами солнечных батарей. Нижние стояли в виде буквы V, как бы поздравляя “Уранов” с полной викторией на борту “Мира.
В 10:22:34 сработали двигатели ДПО “Союза” на расхождение.
— Есть работа ДПО, — доложил Гидзенко. — Видно, что скорость расхождения увеличилась.
Насладившись видом удаляющегося “звездного дома”, космонавты начали готовиться к ориентации корабля перед торможением. Параллельно Земля напоминала экипажу, что сразу после посадки в первую очередь надо передать встречающим медикам, а что не надо отдавать ни в коем случае (некая инструкция по эксплуатации).
— Ребята, вы сейчас ремнями особо не затягивайтесь, — посоветовал “Уранам” бывалый космонавт руководитель полета Владимир Соловьев. — Плечевые можете вообще отпустить полностью. Вся эта процедура входа и нарастания перегрузок весьма длительная. Вы сами почувствуете, как вас будет постепенно утрамбовывать в ложементы. И вот тогда то и будете затягиваться с тем, чтобы на хорошей перегрузке быть уже полностью затянутыми.
В следующем сеансе связи (11:43:23, Джусалы — 12:07:45, Петропавловск-Камчатский) радиосвязь с экипажем была достаточно устойчивой, а вот телевизионная передача в режиме дисплея периодически срывалась и руководство полетом от нес через некоторое время вообще отказалось. ЦУПу хватало идущей с корабля телеметрии и комментариев космонавтов. В этом сеансе космонавты завершили построение орбитальной ориентации корабля. Датчики ориентации корабля сначала “нашли” Землю (она попала в их поле зрение), затем корабль выполнил плановые развороты: сперва “приведя” вертикаль, а после довернув по рысканью. Ось сопла основного двигателя “Союза” была направлена по вектору скорости орбитального движения. Затем до самого включения двигателя на торможение автоматика корабля поддерживала такую ориентацию.
По традиции на этом предпосадочном витке на связь с экипажем вышел начальник ЦПК П.И.Климук:
— Юра, Сергей, Томас, добрый день. Примите условия и место посадки. По докладам оттуда, все средства поиска и спасения рассредоточены в районе посадки. Посадка будет в 107 километрах северо-восточнее города Аркалыка. Место посадки — ровное, лежит снежный покров. Глубина снега — до 70-80 сантиметров. Ветер 5-7 м/с, видимость хорошая — 10 км. Пока там — безоблачно, но ожидается кучевка среднего яруса 4-5 баллов. Температура — 15..-16°, условия для посадки хорошие. Самолеты сейчас находятся уже в зоне. Температура в Москве на время вашего прилета, то есть в 20-21 час, будет около —7°. Ваши родственники, близкие вас ждут. Все нормально. Ждем вас. Как у вас дела?
— Все нормально, — доложил Юрий Гидзенко. — Тоже готовимся к встрече с Землей.
На время торможения корабля связь с ним была организована через станцию “Мир” и спутник-ретранслятор. Сеанс начался в 12:38, менее чем за 10 минут до начала схода с орбиты.
Точно в намеченное время в 12:47:23 ДМВ, когда “Союз ТМ-22” пересек южную оконечность Южной Америки, включился двигатель корабля на торможение.
— Три, две, одна... — дал обратный отсечет Юрий Гидзенко. — Есть включение двигателя. Ориентация нормальная.
Двигатель отработал 261.6 секунды, выдав импульс 115.2 м/с. Четко в 12:51:45 ДМВ двигатель корабля отключился. Сразу после этого было стравлено давление в бытовом отсеке корабля. Космонавты наблюдали за постепенно приближающейся Землей. В 13:15:22 над северной частью Египта произошло разделение “Союза” на отсеки, а в 13:18:33 на подходе к турецкому побережью Средиземного моря спускаемый аппарат (СА) вошел в земную атмосферу.
Тем временем в 12:30 с аэродрома Державинск начали взлетать поисковые вертолеты Службы поиска и спасения. К 13:14 поисковые самолеты и вертолеты вышли в исходные пункты маршрутов и зоны поиска спускаемого аппарата.
Весь дальнейший спуск СА в атмосфере прошел четко по программе. В 13:20:24 начался этап управляемого спуска СА, в 13:27:19 прошло раскрытие парашюта и наконец в 13:42:08 (по плану 13:42:19 ДМВ) СА приземлился на расстоянии около 1 км от расчетной точки.
Спускаемый аппарат при посадке упал на бок. В 13:44 около него уже приземлился первый вертолет. Аппарат был установлен в вертикальное положение, на него установили “горку” для эвакуации космонавтов. Специалисты оперативно технической группы помогли “Уранам” выбраться из СА и дойти до раскинутой рядом медицинской палатки. Там с 14:35 до 15:10 космонавты прошли медицинское обследование, перекусили и переоделись. В 15:15 Гидзенко, Авдеев и Райтер сели в вертолеты Службы поиска и спасения и примерно через полчаса прилетели на аэродром города Аркалык. Там “Ураны” перебрались в самолет ЦПК, на котором в 19:30 вечера уже прилетели на подмосковный аэродром Чкаловский. 20-я основная экспедиция на орбитальный комплекс “Мир” успешно завершилась.
Пресс-центр ВКС. Включение на торможение двигателя космического корабля “Союз ТМ-22” состоялось в 12:47:21 ДМВ. Спускаемый аппарат корабля приземлился 29 февраля 1996 г. в 13:42:08 ДМВ в 105 км северо-восточнее Аркалыка в точке с координатами: 51°18' с.ш., 67°27' в.д.
Бортинженер: гражданин Российской Федерации, Герой Российской Федерации, Летчик-космонавт России Сергей Васильевич Авдеев (2-й полет, 274-й космонавт мира, 74-й космонавт России) Бортинженер-2: гражданин ФРГ (1-й полет, 330-й космонавт мира, 6-й космонавт ЕКА) Старт на КК “Союз ТМ-22” 3 сентября 1995 года в 12:00:23.115 ДМВ (09:00:23 GMT) Место старта: республика Казахстан, 1-я площадка космодрома Байконур Стыковка с ОК “Мир”: 5 сентября 1995 года в 13:29:53 ДМВ (10:29:53 GMT) на стыковочный узел переходного отсека ББ Расстыковка “Союза ТМ-22” 29 февраля 1996 года в 10:20:06 ДМВ (07:20:06 GMT) от ПхО ББ Посадка: на КК “Союз ТМ-22” 29 февраля 1996 года 13:42:08 ДМВ (10:42:08 GMT) Место посадки: в 105 км северо-восточнее г.Аркалык (Республика Казахстан) в точке с координатами 51°18' с.ш. и 67°27' в.д. Длительность полета: 179 сут 01 час 41 мин 46 сек 8 декабря 1995 из ПхО ББ (17КС), 22:23 — 22:52 ДМВ (19:23 — 19:52 GMT), продолжительностью 29 минут, перестановка стыковочного конуса с оси +Z на — Z, выходили Гидзенко и Авдеев 8 февраля 1996 из ШСО “Квант-2” (77КСД), 17:03 — 20:08 ДМВ (14.03 — 17:08 GMT), продолжительностью 3 час 06 мин, замена кассет, взятие образцов гр.стрелы, вынос за борт СПК, выходили Гидзенко и Райтер “СоюзТМ-21” “Прогресс М-29” (11Ф615А55 №229) Старт 8 октября 1995 в 21:50:39.868 ДМВ (18:50:40 GMT) с 1-й площадки космодрома Байконур Стыковка 10 октября 1995 в 23:32:29 ДМВ (20:32:29 GMT) к модулю “Квант” (37КЭ) Расстыковка 19 декабря 1995 в 12:15:05 ДМВ (09:15:05 GMT) Включение ТДУ 19 декабря 1995 в 18:26:00 ДМВ (15:26:00 GMT) Космический центр им.Дж.Ф.Кеннеди, США Стыковка 15 ноября 1995 в 06:27:38 GMT (09:27:38 ДМВ) на стыковочный узел модуля “Кристалл” Расстыковка 18 ноября 1995 в 08:15:44 GMT (11:15:44 ДМВ) Посадка 20 ноября 1995 в 17:01:27 GMT (20:01:27 ДМВ) Стыковка 20 декабря 1995 в 19:10:15 ДМВ (16:10:15 GMT) к модуля “Квант” Расстыковка 22 февраля 1996 в 10:24:00 ДМВ (07:24:00 GMT) Включение ТДУ 22 февраля 1996 в 17:02:36 ДМВ (14:02:36 GMT) Стыковка 23 февраля 1996 в 17:20:35 ДМВ (14:20:35 GMT) к модулю “Квант” |
В обеспечении посадки СА КК “Союз ТМ-22” принимали участие следующие средства ФАПСУ: самолеты АН-24 — один, Ил-22 — один (воздушный пункт управления Главкома ВВС), вертолеты Ми-6 — 2, Ми-8 — 14, Ми-14 — один, автомобили ПЭМ-5 “Синяя птица” — 5.
В точке посадки было — 18°С, ветер юго-восточный 3-6 м/с, низкая облачность (800 м), видимость 4-6 баллов.
5 марта. ИТАР-ТАСС. Программа работы экипажа в период со 2 по 4 марта включала в себя исследования по космической медицине и биологии, регламентно-профилактическое обслуживание бортовых систем станции. Выполнена серия экспериментов по изменению спектров ионизирующего космического излучения и оценке радиационной обстановки на орбите.
Сегодня с помощью установленной на модуле “Спектр” аппаратуры “Астра-2” проводились эксперименты по определению параметров атмосферы в непосредственной близости от орбитального комплекса. Запланирован также очередной цикл медико-биологических исследований по совместной российско-американской программе “Мир-НАСА”.
 | (окончание) И.Лисов по материалам НАСА, ЕКА, Центра Джонсона, Центра Кеннеди, сообщениям АП, ИТАР-ТАСС, Рейтер, Франс Пресс. |  |
В “НК” №4 мы рассказали о полезной нагрузке TSS-1R. Обратимся теперь к Американской микрогравитационной ПН USMP-3 и другим экспериментам, проводимым на борту “Колумбии”.
В состав LJSMP-3 включены эксперименты, направленные на исследования в области материаловедения и физики твердого тела с целью получения более совершенных полупроводников для компьютеров и другой электроники, более прочных металлических сплавов в интересах авиационной и автомобильной промышленности и т.п. ПН USMP летала уже дважды, в составе ПН STS-52 и STS-62, и состав научной аппаратуры USMP-3 практически идентичен USMP-2. Большая часть аппаратуры USMP-3 находится в задней части грузового отсека “Колумбии”, на двух негерметичных платформах MPESS, за исключением “перчаточного ящика” MGBX, установленного на средней палубе шаттла.
В грузовом отсеке “Колумбии” размещены следующие экспериментальные установки USMP-3:
1. Печь с направленным отверждением AADSF (Advanced Automated Directional Solidification Furnace).
Эксперименты на установке AADSF имеют целью разработку полупроводниковых материалов с улучшенными свойствами и процессов их получения. В условиях полной земной гравитации рост кристаллов сопровождается большим количеством дефектов из-за, в частности, процессов вертикальной конвекции областей расплава с различной температурой и седиментации. Оба этих процесса в большой степени (порядка 10 раз) ослабляются в условиях микрогравитации на борту.
В установке AADSF будут выращиваться цилиндрические кристаллы соединения теллурида свинца-олова (Pb-Sn-Te), используемого при изготовлении инфракрасных детекторов и лазеров. Кристалл будет выращиваться методом направленного отверждения, при котором зона контакта твердого кристалла и жидкого расплава движется вдоль образца с контролируемой скоростью за счет его механического перемещения, обеспечивая высокое качество образующегося кристалла. В установке имеются зоны с температурой от 870°С до 340°С.
Научный руководитель эксперимента AADSF — д-р Арчибадд Фрипп (Archibald L. Fripp) из Исследовательского центра имени Лэнгли НАСА.
2. Эксперимент по рассеянию света в критической жидкости “Zeno” (Critical Fluid Light Scattering Experiment).
В эксперименте, названном по имени греческого философа Зенона, исследуется критическое состояние вещества. При определенном давлении и температуре вещество быстро переходит из жидкого в газообразное состояние и обратно — агрегатное состояние оказывается невозможным определить однозначно. Понимание поведения вещества в критическом состоянии важно для многих вопросов физики — от фазовых переходов между жидкостью и газом и изменений магнитных свойств твердых тел до флуктуации материи в начальной стадии формирования Вселенной. Области применения этих знаний — сверхпроводники, жидкие кристаллы.
Объектом исследования является ксенон. Свойства этого вещества будут измеряться при приближении к критической точке в сотни раз ближе, чем удается сделать на Земле, до нескольких миллионных долей градуса. Это стало возможным благодаря высокой чувствительности аппаратуры к изменениям плотности ксенона, которая измеряется по рассеянию веществом лазерного луча, и отсутствию гравитационных возмущений, ведущих к разделению слоев жидкости и газа на Земле. Точно определяя плотность, исследователи смогут шаг за шагом подходить к критической температуре.
Эксперимент поставил д-р Роберт Гэммон (Robert Gammon) из Института физических наук и технологии Университета Мэрилэнда. Установка размещена в двух модулях, изолирующих чувствительные оптические и электронные подсистемы измерительного устройства от источников электрических шумов и тепловых нагрузок. Образец ксенона толщиной 0.1 мм содержится в кювете под высоким давлением. Кювета и компактный термостат являются ключевыми элементами для проведения точных измерений. Основные компоненты измерительной системы располагаются на оптической линейке. В состав научной группы входят представители Университета Мэрилэнда, Центра Льюиса НАСА и фирмы “Ball Aerospace”.
3. Эксперимент по изотермальному росту дендритов IDGE (Isothermal Dendritic Growth Experiment).
Многие металлы и сплавы образуют при затвердевании кристаллы древовидной формы — дендриты. Размер, форма и направление этих кристаллов в значительной мере определяет прочностные (твердость, ломкость) и электрические свойства материала. Во время полета ПН USMP-2 исследователи впервые наблюдали дендриты в отсутствии конвекции при очень малых разностях температур ниже точки затвердевания — явление, неизвестное на Земле.
Экспериментальная установка состоит из термостата, в котором находится камера роста с ультрачистым суксинонитрилом (SCN) — прозрачным веществом, имитирующим многие свойства металлов. Рост дендритов начинается с охлаждения трубки (“стингера”), заполненной жидкостью и проникающей в камеру роста. Фронт затвердевания SCN движется вдоль трубки до ее окончания и переходит в жидкость, где образуется один кристалл-дендрит. Его можно наблюдать с помощью двух телевизионных камер, причем исследователи в Центре Маршалла смогут видеть кристаллы почти в реальном масштабе времени. Обе камеры снимают под углом 90°, и по ним можно восстановить трехмерную картинку. Компьютер установки способен обнаруживать образование дендрита и самостоятельно включает два 35-миллиметровых фотоаппарата для регистрации. По фотографиям исследователи смогут оценить скорость роста и форму кристалла, подтвердив и уточнив теорию и математические модели кристаллизации.
Постановщик эксперимента — д-р Мартин Гликсман (Martin Glicksman) из Ренсслеровского политехнического института (г.Трои, штат Нью-Йорк).
4. Исследование явлений отверждения на Земле и на орбите MEPHISTO (Materials for the Study of Interesting Phenomena of Solidification on Earth and in Orbit; сокращение образовано от полного французского названия).
Цель эксперимента MEPHISTO — исследование влияния гравитационной конвекции на производство металлов, сплавов и электронных материалов. Исследователи хотят выяснить, что происходит на границе жидкого и твердого тела в процессе затвердевания расплава, чтобы лучше контролировать этот процесс на Земле. Разность температур на границе может вызывать движения жидкости, которые влияют на структуру и свойства продукта через механизмы конвекции и седиментации. В невесомости появляется возможность “пощупать” и более тонкие, незаметные при земной тяжести процессы. В итоге исследователи надеются разработать печи, в которых будут компенсироваться неизбежные микроускорения.
Печь MEPHISTO будет многократно обрабатывать три образца сплава олово-висмут, подвергая их направленной кристаллизации. Электрические измерения, не влияющие на процесс, позволят определить вариации температуры и сопротивления на фронте кристаллизации, показывающие стабильность твердо-жидкого интерфейса. Форма фронта будет фиксироваться электрическими импульсами в кристалле. Образцы, изготовленные в полете, будут исследоваться и сравниваться с изготовленными в земных условиях.
MEPHISTO — совместный эксперимент НАСА, КНЕС и Комиссии по атомной энергии Франции. Его научный руководитель — французский астронавт д-р Жан-Жак Фавье, постоянно работающий в Центре ядерных исследований в Гренобле (Франция). Аппаратура использовалась ранее в полетах ПН USMP-1 и USMP-2.
Контроль микрогравитационной обстановки будет вестись с помощью аппаратуры SAMS и OARE. Руководителем обоих экспериментов является Ричард ДеЛомбард (Richard DeLombard) из Исследовательского центра имени Льюиса НАСА. Аппаратура OARE размещается в грузовом отсеке, a SAMS — в кабине корабля. Измерения с помощью SAMS проводятся в специфические моменты времени с высоким уровнем микроускорений — при упражнениях членов экипажа и при изменении положения антенны Ku-диапазона. OARE фиксирует низкочастотные возмущения, такие как торможение корабля в верхней атмосфере.
“Перчаточный ящик” MGBX — это специальная установка на средней палубе “Колумбии”, имеющая замкнутую рабочую зону для проведения потенциально опасных экспериментов. Установка разработана в Центре космических полетов имени Маршалла для использования на шаттлах и Международной космической станции и обошлась всего в 1 млн $. Научный руководитель проекта — д-р Доналд Рейсс (Donald Reiss). MGBX имеет средства питания, освещения, фильтрации воздуха и частиц, газовые датчики, датчики температуры, давления и влажности, средства слежения в реальном времени и сбора данных. Для проведения конкретного эксперимента член экипажа переносит в установку соответствующий комплект, закрывает ее герметичной крышкой и работает через перчаточные рукава, входящие в рабочий объем.
Во время полета STS-75 запланированы три эксперимента по исследованию процессов горения. В эксперименте по распространению пламени FFFT (Forced-Flow Flamespreading Test) исследуется влияние потоков воздуха на распространение пламени в условиях невесомости на образцах бумаги и целлулоида. Эксперимент RITSI (Radiative Ignition and Transition to Spread Investigation) посвящен изучению условий, ведущих к возгоранию и распространению пламени при слабых воздушных потоках двумерной и трехмерной конфигурации. Образование копоти будет впервые исследоваться в эксперименте CSD (Comparative Soot Diagnostics), который нацелен на проблему обнаружения дыма на пилотируемых космических аппаратах.
Джеффри Хоффман еще на Земле признался, что он с нетерпением ждет этих экспериментов. “Еще в бойскаутах я был отмечен пироманией, — говорил он. — Я люблю пламя, а пламя в невесомости поразительно, потому что ведет себя совершенно иначе.”
Коммерческий эксперимент по выращиванию кристаллов протеинов в STS-75 имеет обозначение CPCG-09, но фактически проводится на шаттлах уже в 29-й раз. Девять различных протеинов будут выращиваться с целью разработки новых терапевтических средств для лечения инфекций, рака, гормональных расстройств, а также болезни Чагаса. Последний эксперимент, задуманный в марте 1993 г., поставлен совместной группой исследователей из Коста-Рики, Чили и США и включает кристаллизацию в невесомости ультрачистых образцов трипанотион-редуктазы для последующего рентгеноструктурного анализа. Этот протеин на основе ДНК изображает основные свойства паразита Tripanosoma Cruzi, вызывающею болезнь Чагаса.
Эксперименты CPCG-09 будут проводиться на вновь разработанной установке CVDA (Commercial Vapor Diffusion Apparatus) Центра макромолекулярной кристаллографии CMC. В установке могут размещаться 128 образцов протеинов. Эксперимент финансируется Отделением космического производства в Управлении доступа в космос и технологии как часть программы коммерческого космического производства.
26 февраля, понедельник. Сутки 5
Мы остановились на том, что около 20:30 EST в воскресенье, когда TSS находился в 19695 м от “Колумбии” и трос продолжал разматываться со скоростью около 1 м/с, произошел обрыв троса, и Джеффри Хоффман прокричал ЦУПу: “Трос оборвался в мачте! Трос оборвался!”
К 11:00 EST (здесь и далее приведено восточное зимнее время, если не указано иначе) TSS удалился от “Колумбии” более чем на 5500 км, и с каждым витком расстояние увеличивалось на 520 км.
Причина обрыва троса по-прежнему оставалась неизвестной, и в течение ночи экипаж и ЦУП в Хьюстоне старались собрать всю возможную информацию для определения причины. Утром астронавты сохранили данные бортового компьютера TSS для послеполетного анализа.
(26 февраля НАСА объявило о создании комиссии по расследованию факта потери спутника TSS во главе с директором Летно-исследовательского центра имени Драйдена НАСА д-ром Кеннетом Шалаи. Предварительный отчет комиссии ожидается через 75 дней. На следующий день Совет министров Италии по запросу группы депутатов парламента образовал экспертную комиссию для расследования инцидента. Вклад Италии в проект составил около 177 млн $.)
Большая часть дня была занята консервацией оборудования эксперимента TSS-1R. Астронавты смотали на барабан остатки троса — примерно 9.75 м — и между 12:40 и 13:40 сложили на платформу в грузовом отсеке мачту, использовавшуюся для выведения TSS.
Часть аппаратуры, однако, была оставлена в работе — приборы SPREE и SETS продолжали измерять параметры плазмы в грузовом отсеке, как предусматривалось программой после возвращения TSS. Экипаж развернул “Колумбию” в такое положение, чтобы приборы могли получить больше информации о составе верхней атмосферы в “кильватерном следе” корабля. Орбитальная ступень создает при своем движении в ионосфере сверхзвуковые волны. Но и отдельные объекты в грузовом отсеке часто формируют собственный след, усложняя состояние среды. Расчет этих следов слишком сложен и потому оправданы экспериментальные измерения с помощью SETS.
Описывая более чем 5 часов данных, полученных за время развертывания TSS, научный руководитель программы от НАСА д-р Ноби Стоун говорил о большом количестве неожиданных и необъясненных деталей. В частности, уровни тока были выше предсказанных, а на спутнике во время течения тока по тросу регистрировались электроны со значительно более высокими энергиями, чем ожидалось. “Если мы обнаружим в ближайшие две недели, что удалось получить искомую информацию об основах поведения [тросовой] системы, мы сможем продвинуться вперед,” — сказал д-р Карло Бонифаци, руководитель работ с итальянской стороны.
Рабочая группа постановщиков экспериментов ищет возможность активизировать спутник TSS, когда он будет пролетать над Хьюстоном, чтобы снять дополнительные данные по заряженной атмосфере Земли. К сожалению, заряда батарей TSS хватит только на двое-трое суток работы. Из-за длинного “хвоста” TSS испытывает значительное атмосферное сопротивление и должен сойти с орбиты примерно через месяц.
“Мы получили большое количество хороших данных, и ничто не может приуменьшить большую работу, которую сделали наши люди,” — сказал экипажу Дэвид Вулф из Хьюстона.
В 15:03 EST на 64-м витке началась бортовая пресс-конференция в связи с потерей спутника TSS. Джеффри Хоффман рассказал, как он смотрел в иллюминатор “Колумбии” и первым заметил, что трос колеблется. Потом, сказал он, спутник “исчез в закате и это был последний раз, когда мы его видели. “Никто не скажет, что это было легко, — добавил Хоффман. — Не буду притворяться: мы страшно разочарованы.”
Особенно невесело было двум итальянским членам экипажа, “Это большая потеря для науки, потому что мы были почти у цели,” — сказал Умберто Гуидони. Мы “разочарованы, потому что мы полетели делать свою работу, — добавил Маурицио Чели. — Мы были хорошо подготовлены...” Чели сказал, что потеря TSS связана с риском новых направлений в науке и выразил надежду, что она не означает прекращения работ по программе TSS в Италии.
Представители НАСА и Итальянского космического агентства признались, что они до сих пор не понимают, что произошло. “Все работало совершенно нормально,” — сказал ведущий руководитель полета Чак Шоу.
Закончив консервацию оборудования TSS, экипаж в основном переключился на работы с экспериментами USMP-3 и CPCG. В первой части полета TSS-1R пользовался приоритетом, и работа с установками USMP-3 велась по мере возможности. Теперь исследования по материаловедению становятся основной задачей. Нужно отметить дух сотрудничества двух групп ученых, благодаря которому специалисты по USMP находили возможность вставить в график своей работы операции в интересах TSS.
Во второй половине дня экипаж продолжил проверку установки MGBX. Выяснилось, что включаются без видимых причин индикаторы газовых датчиков. Была поставлена под сомнение способность установки удалять продукты горения. Постановщики решили, что индикаторы срабатывали либо из-за использования моющего раствора, либо из-за остатков упаковки, но уточнили правила проведения экспериментов на случай срабатывания индикаторов во время работы.
Вечером 26 февраля начался первый 32-часовой прогон эксперимента на установке MEPHISTO. Научная группа эксперимента IDGE получила возможность приема информации (фотографий дендритов и телевизионных кадров) в реальном времени.
Исследования электрических явлений (свечение, электродинамика) вокруг корабля продолжались и 27 февраля — примерно до 15:30 EST. В этом цикле исследований проводились включения двигателей “Колумбии”.
Тем временем экспериментаторы использовали все подходящие наземные станции для сброса данных с TSS. Было установлено, что клапаны двигателей аппарата находятся в открытом состоянии, хотя при развертывании спутника были выданы команды на их закрытие. Следовательно, запасов азота на борту нет. Два из четырех стабилизирующих гироскопов TSS оказались в нерабочем состоянии.
Команды для управления спутником были подготовлены и отправлены средствами Лаборатории электроиспытаний в Центре Джонсона. К сожалению, развернуть штанги научной аппаратуры оказалось невозможно. Но три прибора, установленные в верхней части спутника — ROPE, TEMAG (он же MFE) и RETE, — удалось включить. Научная группа быстро подготовила план экспериментов, использующих автономно летящий TSS с тросом.
Ученые сообщили, что на удалившемся уже на полвитка TSS удалось зарегистрировать ионосферные возмущения, вызванные работой электронных пушек на “Колумбии”. Эти и другие данные, характеризующие электромагаитные поля на низкой орбите, были названы “поразительными” и весьма ценными.
Одна из новых задач по TSS — проверить, как долго “выживет” трос в условиях бомбардировки микрометеоритами и осколками космического мусора. Очень нестабильная в ее теперешнем положении система спутник-трос может просуществовать 25-30 суток, сказал ведущий специалист до динамике полета в Хьюстоне Билл Трейси (Bill Tracy), и безопасно сойдет с орбиты.
Тем временем президент фирмы-изготовителя троса “Coitland Cable Co.” Джон Стидд (John Stidd) заявил, что исследование с помощью электронного микроскопа оставшейся части троса может прояснить причину обрыва. Пока сказать что-нибудь определенное трудно.
С завершением работ по программе TSS-1R командир Энди Аллен постепенно перешел на режим работы красной смены (Скотт Хоровитц, Маурицио Чели, Умберто Гуидони), а Джеффри Хоффман — на режим синей смены (Клод Николлье, Фрэнклин Чанг-Диас).
Астронавты провели интервью с телекомпанией CNN в 13:58 на 80-м витке и с сетью “Conus Communications” в 18:53 на 83-м витке.
Днем 27 февраля Фрэнклин Чанг-Диас закончил подготовку установки MGBX серией проверок видеокамер. Вечером астронавтам синей смены были даны полувыходные, но работа продолжалась. Астронавты участвовали в экспериментальном прогоне эксперимента на печи AADSF, во время которого велась регистрация ускорений. Эндрю Аллен по рекомендациям руководителей эксперимента уточнял ориентацию “Колумбии”, обеспечивающую наилучшие условия для работы аппаратуры.
Группа IDGE использовала данные SAMS и OARE для оценки полученных на предварительном этапе данных и занялась поиском связей между уровнем и направлением ускорений с одной стороны и размером, скоростью и направлением роста дендритов с другой.
Вечером научная группа эксперимента “Zeno” закончила сбор данных по динамическому рассеянию света на ксеноне над критической точкой.
В ночь на 28 февраля активная работа с TSS продолжалась. Во время прохождения TSS над Хьюстоном выдавались команды, велся прием данных с ROPE, RETE и ТЕMAG по взаимодействию спутника с окружающей его областью заряженных частиц и магнитных полей. Ученые сообщили о регистрации индуцированного солнечным светом электрического заряда на спутнике при прохождении теневых и освещенных участках орбиты. Днем проводилась регистрация приборами ROPE и RETE следов работы электронных пушек STES на “Колумбии”. Включения электронных пушек запланированы еще несколько раз по мере сближения шаттла и спутника. Минимальное расстояние между ними в ночь с четверга на пятницу составит примерно 104 км.
Аппаратура ROPE, вынесенная на одной из штанг TSS, вела сбор информации о плазменной трубке, возникающей при подаче напряжения на конец штанги. Понимание этого эффекта важно для геостационарных спутников, где дифференциальные потенциалы имеют порядок киловольт.
Линейный акселерометр TSS продолжал регистрировать ускорение порядка 0.0009 g со стороны троса. Это означает, что трос пока цел — изменение его длины более чем на 4 км может быть обнаружено таким способом. Кроме этого, акселерометр фиксирует движения троса взад-вперед — либрацию.
Говоря о результатах кратковременной штатной работы TSS, д-р Марино Доброволны (ASI) отметил, что одна из основных целей — описать соотношение между собираемым током и напряжением на проводнике — все же могла быть достигнута. Измерения, сделанные 25 февраля, “пролили свет на вопросы физики плазмы, поставленные в 1920-е годы, которые так и не были поняты”. В некоторые моменты развертывания отмечались токи, вдвое превышающие предсказанные при компьютерном моделировании. Это может указывать на наличие некоторой ионизации вокруг спутника даже при выключенных газовых соплах. Когда же сопла работали и создавали газовое облако, регистрировался ток до 580 мА (по модели — 270 мА).
Когда по проводнику шел управляющий ток, на спутнике регистрировались электроны с энергией до 10 кэВ — вдесятеро большей, чем у электронов в пучках, испускаемых с борта “Колумбии”. Это — ценная информация к пониманию механизма набора энергии электронами.
Утром 28 февраля отдыхала красная смена экипажа. На 91-м витке в 07:43 EST Хоровитц, Чели и Гуидони рассказали о ходе полета телезрителям канала С-SPAN и ответили на их вопросы.
28 февраля в 12:19 EST Джеффри Хоффман набрал по сумме пяти полетов налет в 975 час 15 мин и опередил державшую до этого рекорд суммарной длительности полета на шаттле Кэтрин Торнтон.
Во второй половине дня Скотт Хоровитц и Клод Николлье “играли с огнем” — выполняли первый прогон эксперимента FFFT в установке MGBX. В эксперименте, подготовленном Куртом Сакстедером (Kurt R. Sacksteder) из Исследовательского центра имени Льюиса НАСА, астронавты сожгли в потоке воздуха плоский лист бумаги, засняв процесс на видео— и фотопленку. Установка FFFT обеспечивает поток воздуха к горящему объекту со скоростями 2.5-10 см/с и позволяет изучить поведение пламени при таких потоках; в наземных условиях скорость потока не бывает ниже 25 см/с.
Группа IDGE закончила предварительный этап из 15 циклов выращивания дендритов. Изображения свободно плавающих дендритов, полученные при плавлении после выращивания, не показали заметного движения по сравнению с изображениями дендритов, прикрепленных к экспериментальному контейнеру.
Астронавты ограничили свои перемещения во время так называемого “спокойного” 8-часового периода, давая возможность исследователям из группы MEPHISTO сравнить эти условия с периодом полного покоя. Благодаря ограничению движений астронавтов исследователи могли получить данные по корреляции данных MEPHISTO и SAMS. И наоборот, с помощью двигателей “Колумбии” были выполнены тестовые импульсы для исследования влияния возмущений. Первый, 25-секундный, импульс дал кораблю ускорение более 0.01 g и повлек значительную реакцию в передаваемых в реальном времени данных. Второй импульс длился 15 секунд. После каждого исследователи отметили медленный рост измерений в течение нескольких минут и затем медленный спад.
28 февраля менеджеры полета приняли решение по запросу — надо полагать, вышестоящего руководства — о возможности сближения “Колумбии” с TSS для осмотра с близкого расстояния или попытки возвращения спутника. Оценив количество топлива систем орбитального маневрирования и ориентации, возможности внекорабельной деятельности и использования радиолокатора, они признали операцию по сближению недопустимой из-за недостаточного запаса топлива. Если бы решение о встрече было принято, уже в этот день нужно было провести маневр “Колумбии”, начинающий 6-суточное сближение с находящимся в 13000 км впереди шаттла TSS.
Утром 29 февраля была начата первая плавка образцов теллурида свинца-олова на установке AADSF. Предполагалось, что после расплавления и позиционирования образца начнется его охлаждение и рост кристалла. Однако экспериментаторы решили отсрочить этот этап работ и убедиться, что условия кристаллизации соответствуют расчетным. В земных условиях исследователи регистрировали начало кристаллизации по пику на кривой температуры, связанном) с образованием кристалла-зародыша. Но в орбитальном эксперименте вместо острого пика на графике получился “горб”, и исследователи предпочли вновь расплавить образец и перепроверить условия. Ученые решили затем подождать следующего (вечернего) периода ограниченной активности экипажа и тогда начать кристаллизацию.
К 10:00 расстояние между TSS и “Колумбией” сократилось до 5500 км. Корабль, идущий по более низкой орбите, продолжал догонять спутник на 630 км за виток. Чтобы энергии батарей TSS хватило на период встречи, в четверг все его приборы временно были выключены.
В 13:03 EST Джеффри Хоффман первым из американских астронавтов достиг 1000-часовой отметки суммарной длительности полета на шаттлах. “Я проснулся пораньше, чтобы прочувствовать этот момент,” — сообщил он.
В 17:20 EST, на 114-м витке, члены экипажа обсудили ход полета с филадельфийскими телестанциями WPHL-TV и WPVI-TV. На следующем витке, в 19:08 EST, экипажа давал интервью программе “Worldnet” Информационного агентства США.
По окончании “спокойного” периода Маурицио Чели работал источником возмущений для эксперимента SAMS. Итальянец выполнял самые обычные задания — открывал и закрывал двери спальных ящиков (“гробиков”), фотографировал, выполнял упражнения, летал со средней на верхнюю палубу и обратно — сначала с обычными усилиями, потом с особой осторожностью.
Ученые группы MEPHISTO сообщили, что наблюдали неизвестное ранее явление во время двух тестовых включений двигателей “Колумбии”. Импульс, выданный перпендикулярно к направлению кристаллизации, подействовал на процесс очень заметно, а импульс, выданный вдоль направления роста — не повлиял совсем. Связь между ускорениями и потоками жидкости в образце выявлялась впервые. Исследователи также смогли зафиксировать момент превращения границы раздела жидкость/кристалл из плоской в желобчатую.
Энди Аллен закончил досрочно серию экспериментов CSD в установке MGBX по заданию д-ра Дэвида Урбана (David L. Urban) из Центра Льюиса. В них исследовалось образование сажи при сгорании бумаги, силиконовой резины и проводов, покрытых тефлоном и каптоном. Аппаратура CSD включает два модуля, один из которых помещается внутри MGBX, а другой — снаружи. После проверки детекторов дыма — один из них является копией используемого на шаттлах, а второй прототипом датчика для Космической станции, — Аллен включал видеокамеру и зажигающее устройство. Частицы сажи “отлавливались” после того, как развивалось пламя, для анализа на Земле под электронным микроскопом.
Вечером 29 февраля Клод Николлье провел эксперимент FFFF с плоскими и цилиндрическими образцами.
В 00.17 EST в ночь с 29 февраля на 1 марта спутник TSS, отстав на полный виток от “Колумбии”, приблизился к ней вновь на минимальное расстояние 85 км. Экипаж отлично видел “беглый” спутник более чем в 30 км вверху и 50 км впереди и снял на видеопленку TSS и 20-километровый трос.
К этому времени научная аппаратура TSS, датчики ориентации и стабилизирующие гироскопы были включены вновь. Электронные пушки эксперимента STES работали на борту “Колумбии”, и их воздействие на заряженные частицы, электрические волны и магнитные поля вблизи спутника регистрировались приборами RETE, ROPE и TEMAG.
Истощающиеся батареи спутника выдержали до момента встречи, и TSS протянул даже больше тех двух часов, которые отводил ему расчет. “Мы шутили, что он как кролик из рекламы “Энерджайзера”, — сказал Ноби Стоун, — все еще продолжает работать.” Около 07:00 слабые сигналы TSS в последний раз регистрировались на станциях слежения Мерритт-Айлэнд и Бермуда. На втором проходе через США около 08:30 сигнал уже принят не был. Спутник TSS сделал все, что мог, и прекратил свое активное существование.
Трудно сказать, признал Ноби Стоун, когда (и если) будет проведен следующий эксперимент с космической тросовой системой. Он и его коллеги продолжают надеяться на то, что тросовые системы все же начнут работать.
К 07:00 группа IDGE закончила сбор данных по первой фазе (20 циклов) основного этапа эксперимента и начала вторую фазу. Постановщики нашли возможности значительно уменьшить время выращивания каждого дендрита и, соответственно, получать больший объем данных. Информация, полученная с аппаратуры OARE, показала, что эффекты движения и ориентации “Колумбии” — малые потоки жидкости в экспериментальной камере — не влияют на скорость роста дендритов.
В пятницу Маурицио Чели в первый раз провел в “перчаточном ящике” эксперимент RITSI (Radiative Ignition and Transition to Spread Investigation), поставленный работающим в Национальном институте стандартов и испытаний США д-ром Такаси Касигави (Takashi Kashiwagi) и д-ром Сандрой Олсон из Центра Льюиса. Экспериментальная установка массой около 4 кг состояла из воздухопровода с ширмами на каждом конце и вентилятора, прогоняющего воздух по воздухопроводу. “Под трубой” размещался образец фильтровальной бумаги, освещаемый мощной лампой и поджигаемый ее тепловым излучением. Чели удалось ускорить относительно долгий процесс нагревания. Наблюдавшееся пламя было очень непохоже на земное: ею языки шли не вверх, а вниз. В эксперименте RITSI впервые исследовались “краевые эффекты” — влияние краев и сгибов образцов на распространение пламени.
В эксперименте MEPHJSTO исследователи перешли к коротким циклам плавления и кристаллизации образца, отслеживая при этом малые изменения в скорости его затвердевания. По полученным в реальном времени данным и результатам анализа, выполненного в Тулузе и Хантсвилле, группа Ж.-Ж.Фавье уточнила температуру, положение и скорость движения образца для получения наилучшего результата.
В эксперименте “Zeno” продолжалось медленное приближение к критическому состоянию. Постановщики отслеживали более 100 каналов информации в реальном времени и строили коррелограммы, показывающие связь между давлением и плотностью. Чем ближе к критической точке, тем более критичными были изменения в ориентации корабля, и потому экспериментаторы работали в тесном контакте с операторами ЦУПа в Хьюстоне.
На этот день планировалась целая серия переговоров с Землей. В 11:08 на связь с экипажем выходили итальянские журналисты. В конце дня с Алленом, Чели и Гуидрни разговаривал министр университетов и научных исследований Италии Джорджо Сальвини (Giorgio Salvini). Грустный это был разговор. “Каждый раз, когда я поворачиваюсь и смотрю в окно, и вижу пустой грузовой отсек, — сказал Маурицио Чели, -— как будто исчезла часть меня самого.” Гуидони, работавший в проекте TSS в течение 10 лет, был расстроен еще сильнее — он даже вытирал глаза во время беседы. Наконец, в 15:48 Клод Николлье отвечал на вопросы студентов Технологического института в Лозанне, где он состоит в звании профессора.
В пятницу комиссия НАСА (восемь американцев и итальянец Карло Бонифаци) провела свое первое полуторачасовое заседание в режиме телеконференции. Был намечен план расследования во время и после окончания полета.
Рано утром в субботу отказала система охлаждения орбитальной ступени FES: в ней образовался лед. Испарительная система FES используется как тонкое средство сброса излишков воды без нарушения хода экспериментов, а также охлаждает фреон основной системы терморегулирования орбитальной ступени. Как и в полете STS-72 в январе, астронавты смогли удалить лед.
Рано утром первым кристалл был получен на установке AADSF, и был заготовлен зародыш для второго образца, который будет кристаллизоваться вечером. Эта работа вновь потребовала оперативного вмешательства и отсрочки. Появление зародыша первоначально не было зарегистрировано. Постановщики остановили процесс в печи и, внимательно изучив оперативные данные, смогли засечь момент формирования зародыша. Отрегулировав температуру и положение второго образца, они приготовили его к дальнейшей работе. И все это — с Земли на основании проведенных на борту измерений.
Скотт Хоровитц работал с экспериментом FFFT большую часть своей смены. Он сжег бумажный лист и цилиндр из целлюлозы. Хоровитц подправил угол и фокус камеры, чтобы исследователи лучше видели процесс и “голубой шар, движущийся по трубке”, как астронавт назвав явление, увиденное при горении фильтровальной бумаги. Пилот отметил необычную силу пламени и большую скорость горения. “Так и загореться можно,” — ворчал Хоровитц и поминал не к месту тренировки по выживанию и навыки спасения при пожаре. Скотт также сообщил, что видел необычную картину — желтое пламя внутри голубого. “Последний мне нравится, — комментировал он процесс горения. — Он горит действительно красивым огнем.” “Скотт, это был действительно красивый огонь, особенно в конце,” — отозвался оператор на Земле.
Эксперимент CSD проводил под руководством координатора в Центре Маршалла командир Энди Аллен. Он сжигал изолирующие материалы, меняя различные параметры установки — скорость потока, параметры зажигательного устройства. Оба детектора работали хорошо и аккуратно фиксировали все случаи возгорания — отличная новость для НАСА, если учесть, что шаттловский индикатор дыма так и не испытывался в полетных условиях. Как отметил руководитель эксперимента д-р Урбан, в невесомости для возгорания материала требуется меньшая мощность.
В 17:30 Чанг-Диас, Аллен, Хоффман и Николлье дали интервью испаноязычному каналу NBC и каналу CNN, а в 20:30 Хоффман и остальные приняли поздравительный звонок от организаторов ежегодного хьюстонского родео.
В 18:18 начался очередной 8-часовой “спокойный” период для выращивания кристаллов.
В ночь на 3 марта интенсивная работа на “Колумбии” продолжалась. Скотт Хоровитц выполнял очередные прогоны эксперимента FFFT. Очередной образец загорелся голубым пламенем. “Пламя намного дольше и намного более развито, чем вчера, — заметил он. — Как будто здесь работает реактивный двигатель.” “Точно, — отозвался оператор. — Этот пойдет на выставку.” Опыты с огнем проходили с опережением графика.
Энди Аллен отдыхал в первую половину своей смены. Хоровитц, Чели и Гуидони участвовали в интервью “Голосу Америки” в 09:43 на 156-м витке и отдыхали во вторую половину смены. Пилот сказал, что в промежутках между экспериментами он с удовольствием смотрит в иллюминатор. “Хорошо, когда в лаборатории есть окно, — сказал Хоровитц. — Хотел бы я занимать этот кабинет постоянно.”
Скотт форменно возмутился, когда журналист напомнил о возрасте старушки “Колумбии”. “Может, у нее много километров на счетчике, но я могу Вам сказать: это приятная машина. Она работает почти безупречно.”
Исследователи, работающие с установкой MEPHISTO, вновь вернулись к длительным циклам плавления и отверждения сплава олова и висмута.
Синяя смена поднялась на работу вскоре после 16:00 EST.
Вечером в воскресенье, в период ограниченной активности экипажа, на установке AADSF закончилась кристаллизация третьего образца. После этого установка была оставлена остывать на 15 часов для последующей консервации и укладки. Три образца были получены при различном по отношению к направлению полета направлении роста: первый при вертикальном росте в направлении снизу вверх (холодный конец внизу, горячий — вверху), второй — сверху вниз, а третий — в горизонтальном положении. На Земле образцы будут подвергнуты микроскопическому исследованию. Данные о предпочтительном направлении роста (если таковое будет выявлено) будут использоваться на Космической станции, в процессе сборки которой параметры микрогравитационной обстановки будут меняться.
Также вечером на установке MEPHISTO велась регистрация данных во время включений двигателей системы реактивного управления “Колумбии”.
Специалисты, работающие с экспериментом “Zeno”, уточнили оценку положения критической точки образца путем настройки датчиков температуры.
В воскресенье был выключен один из трех инерциальных измерительных блоков “Колумбии” — IMU №3, так как операторы в Хьюстоне обнаружили небольшой дрейф его гироскопов. На орбите нужен только один блок, а перед посадкой IMU №3 будет включен вновь.
4 марта астронавты продолжили эксперименты FFFT и RITSI в “перчаточном ящике”. В рамках “итальянского образовательного события” в 06:43 Хоровитц, Чанг-Диас, Чели, Гуидони и Николлье отвечали на вопросы итальянских студентов из Высшей технической школы в Маранелло под Моденой, на родине Чели.
В воскресенье руководители программы USMP-3 предложили продлить полет для получения большего объема научных данных. В понедельник (по другим данным, во вторник) руководители полета обсудили прогноз погоды на дни с четверга по субботу и высказались за продление его на сутки и перенос посадки на 8 марта в 07:18 EST. Эндрю Аллен сообщил, что его экипаж готов на любое продление полета.
К утру 4 марта научная группа IDGE провела более 90 из 120 циклов выращивания дендритов. В этот же день, в 10:10 EST, центр дистанционного управления экспериментом переместился в Ренсслеровский политехнический институт (RPI). Впервые в истории микрогравитационных исследований на шаттлах научный руководитель эксперимента д-р Мартин Гликсман вел его непосредственно из лаборатории. Если до этого центр управления ПН в RPI работал в резервном режиме, то теперь команда, отправленная на борт одним из его сотрудников, стала началом третьего этапа эксперимента. Первый кристалл был получен в рекордно короткий срок.
Аллен и Хоровитц вновь выполнили вращение “Колумбии” на 360° в интересах исследователей группы MEPHISTO.
К середине дня установка AADSF охладилась, и экипаж подготовил ее к возвращению на Землю. Экспериментаторы отметили два дополнительных достижения в работе на установке: новые данные по точке кристаллизации образца и непреднамеренное получение маркера роста первого кристалла из-за незапланированного включения двигателя “Колумбии”.
Утром 5 марта система FES вновь замерзла и вновь была восстановлена тем же способом, что и в субботу. Устройство было включено с одним из двух контроллеров для оценки работы при несколько более высокой температуре фреона, чем обычно.
В 06:54 EST на 187-м витке началась бортовая пресс-конференция экипажа с журналистами США. стран ЕКА и Италии. 15 минут были отданы корреспондентам США, и около 14 минут — европейцам в центрах ESRIN во Фраскати и ALTEC в Турине.
Отвечая на вопрос о обожженных кольцах в ускорителях STS-75 (см. статью “Очередной инцидент с ускорителями шаттла”), Эндрю Аллен был дипломатичен: нужно разобраться и понять причины происшедшего. “Думаю, что мы исключительно консервативны в том, что касается уплотнений ускорителей.”
Маурицио Чели вспомнил о неисправности во время запуска “Колумбии”. Увидев сигнал отказа, “я подумал — кажется, грядет трехнедельная отсрочка после отмененного пуска”. Подполковник Чели, однако, не был встревожен — “мы очень хорошо подготовлены к проблемам на этапе выведения, и точно знали, что делать”.
Около 11:25 “Колумбия” вновь прошла на близком расстоянии — 90-110 км — от TSS. Условия освещения во время максимального сближения не позволили наблюдать спутник, но через виток экипаж ухитрился заметить и заснять TSS с расстояния 830 км! Астронавты доложили, что видели и сам спутник, и висящий под ним трос, и продемонстрировали пленку руководителям полета.
В 19:38 Чанг-Диас, Хоффман и Николлье дали последнее в этом полете интервью двум крупнейшим испаноязычным телеканалам — “Univision” и “Telenoticias”.
Вечером группа MEPHISTO ускорила один из циклов на своей установке для того, чтобы зафиксировать действие новых включений двигателей корабля на образец. Небольшими включениями двигателей пилоты “Колумбии” заставили корабль повернуться на 360° по каналу вращения. Было также проверено действие двух импульсов, выдаваемых в противоположных направлениях. Экспериментаторы изучали стабильность точки, в которой линия раздела жидкость/кристалл изменяет свою форму от характерной для выращивания полупроводниковых кристаллов к форме, в которой металлы обычно затвердевают на Земле. “Благодаря дополнительным прогонам по некоторым структурам кристаллов мы ожидаем результатов с 5-процентной точностью,” — предсказал Ж.-Ж.Фавье. Он также назвал свою установку идеальным аппаратом для долгосрочной работы на Космической станции.
Во вторник “игры с огнем” в установке MGBX закончились: астронавты выполнили задание на 125% и сожгли все 66 основных и резервных образцов. В последний день выполнялся эксперимент RITSI, в котором удалось наблюдать необычное “туннелирующее” пламя.
Всего было “обработано” 16 образцов в эксперименте FFFT, 25 (вместо 15) в эксперименте CSD и 25 (вместо 15) в эксперименте RITSI. Затем разработчики установки MGBX передали экипажу инструкции по дополнительным проверкам и оценкам состояния установки перед ее консервацией и укладкой.
Д-р Мартин Гликсман сообщил, что с каждым днем на орбите еще 10% данных получается на установке IDGE — идет набор ценной статистики.
Утром в среду “Колумбия” прошла над Космическим центром имени Кеннеди, где на стартовом комплексе LC-39B отрабатывал предстартовый отсчет на борту “Атлантиса” экипаж STS-76. Командиры — Эндрю Аллен и Кевин Чилтон — переговорили по радио и обменялись поздравлениями. “Колумбия” шла спиной вверх, и астронавты собрались у верхних иллюминаторов летной палубы, чтобы взглянуть на место своего старта. Вечером 6 марта экипаж провел заключительные проверки и законсервировал и уложил установку MGBX. Сравнив результаты проверки установки на Земле и в полете, постановщики приобретут должную уверенность в процедурах проверки. Ведь уже в текущем году аналогичная установка будет доставлена для длительной эксплуатации и выполнения эксперимента FFFT на станции “Мир”, а в дальнейшем планируется для работы на “Альфе”.
При помощи камеры ТОР в грузовом отсеке были выполнены заключительные съемки ночного свечения шаттла.
В пятницу имеются три посадочных возможности “Колумбии” в Центре Кеннеди: основная в 07:19 и запасные в 08:55 и 10:31 EST. Руководители полета анализировали долгосрочный прогноз погоды на предмет пригодности к посадке. По состоянию на среду, 9 марта ожидалась низкая облачность с вероятностью дождя и порывистого ветра. При необходимости полет “Колумбии” может быть продлен на 4 суток, до начала следующей недели.
Рано утром 7 марта командир Эндрю Аллен, пилот Скотт Хоровитц и бортинженер Маурицио Чели провели стандартную предпосадочную проверку управляющих поверхностей орбитальной ступени, двигателей системы реактивного управления. Во время проверки была отмечена неисправность основного канала передачи данных к компьютерам корабля в 1-м канале управления аэродинамическими поверхностями. Хотя запасной канал передачи данных работает, 1-й канал признан нерабочим.
Поскольку на корабле имеется 4 канала управления, с учетом нормальной работы остальных систем полет разрешили продолжать. Руководители полета решили, однако, предусмотреть резервные возможности посадки на базе Эдвардс 8 марта в 10:18 и 11:57 EST. Они также отказались от первой посадочной возможности в Центре Кеннеди в 07:16 и оставили только две, в 08:52 и 10:27, когда погода обещала быть лучше. “Колумбия” должна была сойти с орбиты в 07:49 и приземлиться на 33-й полосе в Центре Кеннеди. Аллен и Хоровитц отрабатывали вход в атмосферу и посадку на компьютере PILOT.
Рано утром на установке MEPHISTO началась кристаллизация последнего образца. Условия роста были уточнены по данным системы SAMS. Исследователи провели быстрое охлаждение части образца, чтобы сохранить его для микроскопического анализа.
В эксперименте IDGE закончился основной этап сбора данных, и исследователи занялись проверкой влияния контейнера на процесс кристаллизации. Программа работ с IDGE была перевыполнена вдвое, и ученые смогли установить, что изменения микрогравитационной обстановки не влияют на вариации скорости роста дендритов.
7 марта, после 14-суточного “восхождения”, исследователи группы “Zeno” максимально приблизились к критическому состоянию образца ксенона. Эффект — внезапное затенение прозрачного до того образца — был более заметен, чем в полете STS-62, и был достигнут при более низкой температуре, чем предполагалось. Как подчеркнул д-р Роберт Гэммон, дойти до такой интенсивности тепловых флуктуации на Земле было бы просто невозможно.
В 23:10 EST Фрэнклин Чанг-Диас вслед за Джеффри Хоффманом достиг 1000-часовой отметки суммарной длительности полета на шаттлах.
К часу ночи на 8 марта остававшаяся в работе научная аппаратура — MEPHISTO, “Zeno” и IDGE — была законсервирована.
Утром 8 марта астронавты на борту “Колумбии” полностью подготовили корабль к посадке и закрыли створки грузового отсека. Но посадочные возможности в Центре Кеннеди проходили одна за другой. Сначала казалось, что облачность рассеется, но появился новый прогноз — и вновь с низкой облачностью. Руководители полета решили воздержаться от приземления в Калифорнии и продлили полет на сутки, чтобы попытаться сесть во Флориде в субботу. Створки грузового отсека вновь были открыты, чтобы обеспечить охлаждение корабля.
9 марта “Колумбия” имеет возможность приземления на 250-м витке (сход с орбиты в 06:23 EST, посадка в 07:24), и на двух последующих (08:59 и 10:35). Прогнозируется низкая переменная облачность и северный ветер со скоростью 7.7 м/с и порывами до 12.9 м/с. Кроме того, в субботу в 08:51. 10:26 и 12:01 можно сесть на базе Эдвардс.
После подъема, состоявшегося в 23:30 EST. астронавты вновь подготовились к посадке, закрыли створки грузового отсека и облачились в высотно-компенсационные костюмы.
Первую посадочную возможность пропустили из-за облачности, но ко второй погода улучшилась. В 07:59 Аллен и Хоровитц выполнили сход с орбиты. “Колумбия” прошла над Мексикой, центральной частью Техаса, Луизианой и Мексиканским заливом и на 252-м витке выполнила посадку на 33-ю полосу Центра Кеннеди. Касание произошло в 08:58:21 EST (13:58:21 GMT), носовая стойка опустилась в 08:58.36, остановка после пробега — в 08:59:25. 75-й полет по программе “Спейс Шаттл” закончился.
Полет-продолжался 15 сут 17 час 40 мин 21 сек. По итогам пяти полетов Джеффри Хоффман набрал 50 сут 11 час 54 мин, а Фрэнклин Чанг-Диас — 43 сут 01 час 48 мин.
Экипаж Эндрю Аллена должен вернуться в Хьюстон после полудня.
Из двух основных заданий полета одно — работа по программе USMP-3 — перевыполнено, а другое — по развертыванию TSS и исследованию поведения проводящего троса в ионосфере — выполнено лишь частично. И все же получены результаты, не укладывающиеся в принятые модели плазмы и явлений космической физики. Эти знания поможет оценить и разработать будущие тросовые конструкции.
Основной целью TSS-1R было установить соотношение между напряжением и током в тросовой системе. Ток и мощность, генерируемая тросовой системой, оказались в три и более раз выше ожидаемых. Это значит, что с тросовой системы можно снять втрое больше мощности; и наоборот, при использовании ее “в режиме электродвигателя” можно развить существенно большее усилие для маневрирования КА на орбите. Удалось изучить взаимодействие газового облака с ионосферой и влияние ионизации на проводимость. Впервые были выполнены измерения плазменной трубки (ионизированной ударной волны) вокруг спутника. Получены богатые данные по плазменным волнам, возникающим при движении тела е ионосфере — результаты имеют фундаментальное значение и применимы, например, к движению Луны в солнечном ветре. Еще предстоит проанализировать сигналы самой длинной антенны в мире, которые, как надеются ученые, удалось зафиксировать на Земле.
Подводя итоги миссии TSS-1R, д-р Стоун сравнил их... с результатами плавания Колумба в Америку. “Его помнят не за то, что он собирался найти, а за то, что он открыл на самом деле.”
По состоянию на 14:00 GMT 8 марта TSS находился на орбите высотой 305x372 км над экваториальным радиусом Земли с периодом 91.118 мин. Таким образом, всего за 11 суток TSS потерял 0.57 мин в периоде обращения — он тормозится очень быстро.
И.Досталь. НК. В связи с переносом запуска ИСЗ “Астра” на 9 апреля, старт КСИ с этого же стартового комплекса стал возможным не раньше 20 апреля (раньше намечался на 19 апреля).
Дело в том, что переоборудование стартового комплекса после запуска РН “Протон” с блоком “ДМ-3” для запуска “Протона” с “Природой” (без разгонного блока) требует трех недель. Дальнейшая отсрочка запуска “Астры” отодвинет на соответствующее время и КСИ.
В свою очередь, отодвигается и запуск очередного ТКГ “Прогресс М-31”. Промежуток времени между запуском “Природы” и “Прогресса” должен быть не менее двух недель.
Кстати, при подготовке КСИ к пуску тоже не обошлось без “бобов”. Мелких неисправностей, обнаруженных при различных проверках, обычно достаточно много, их избежать практически нельзя. На то и есть испытания и проверки. Но серьезные “бобы” последнее время, слава Богу, встречаются не часто.
Например, после очередного “боба” 7 марта на полдороге прекратились электрические испытания КСИ. Выяснилось, что из четырех инфракрасных приборов построения местной вертикали неисправны два.
В запасе на космодроме оказался только один такой прибор. Срочно начались поиски исправного прибора в Москве во всех возможных организациях, но безуспешно. В результате нашли партию приборов не в Москве, а в подмосковных Химках в НПО им.Лавочкина. После соответствующей оплаты 10 работающих приборов было отправлено на полигон. Прибыли они туда только 13 марта.
Тем временем, КСИ отправили на вакуумные испытания. 10-14 марта испытания в вакуумной камере прошли успешно, но и здесь не обошлось без осложнений. Обнаружена утечка одного из шар-баллонов, которыми РКК “Энергия” дооснастила КСИ. Но ничего серьезного в этом специалисты не видят, хотя неисправность не устранена. Есть возможность его заменить или вместо него поставить просто клапан.
14 марта КСИ перевезли в 254 сооружение, где электрические испытания будут продолжены.
5 марта. С. Головков по сообщению Рейтер.
Исследуя твердотопливные ускорители, использовавшиеся для запуска 22 февраля “Колумбии” в полет по программе STS-75, инженеры НАСА обнаружили обожженные резиновые кольца.
Как сообщила представительница НАСА Джун Мэлоун, речь идет о защитных кольцах в стыке сопла и корпуса ускорителя, которые были обожжены продуктами горения топливного заряда. Но это не основные уплотнительные кольца (“O-rings”), а технологические. Они используются только при сборке и предназначены для предотвращения попадания клея на основные уплотнительные кольца.
Подобные повреждения наблюдались при девяти запусках, в последний раз во время предыдущего запуска “Колумбии” 20 октября 1995 г. Особенность повреждения при пуске STS-75 состояла в том, что на обоих ускорителях впервые были повреждены по два таких кольца. Поскольку обожженные кольца не должны служить уплотнениями в полете, угрозы для экипажа этот инцидент не представлял. Тем не менее НАСА проводит расследование и откладывает объявление даты старта “Атлантиса” до его результатов.
12 февраля на “Атлантисе” в 1-м отсеке Корпуса подготовки орбитальных ступеней QPF велись функциональные испытания инерциальных измерительных блоков IMU, 13-14 февраля — испытания гидросистем. Вечером 15 февраля были закрыты створки грузового отсека.
19 февраля “Атлантис” погрузили на транспортный агрегат и в 21:30 EST перевезли в Здание сборки системы VAB. На следующий день “Атлантис” был состыкован с ускорителями и внешним баком. 23 февраля выполнялись электрические соединения орбитальной ступени с внешним баком. 26 февраля в VAB проводились интерфейсные испытания системы, а лаборатория “Спейсхэб” была доставлена на стартовый комплекс LC-39B в помещение полезных нагрузок.
В среду 28 февраля в 06:44 EST начался вывоз стартовой платформы MLP-2 с “Атлантисом” на старт. Вывоз закончился с отставанием от графика примерно на шесть часов: когда транспортер уже ввез платформу на территорию стартового комплекса, у него сломались два “башмака” и потребовался ремонт. Только к 19:30 система была зафиксирована на старте, и к 20:30 корабль был защищен от погоды поворотной башней обслуживания.
В ночь на 29 февраля были открыты створки грузового отсека, и в четверг в нем установили “Спейсхэб”. 1 марта велись электрические подключения лабораторного модуля; 2-3 марта он был соединен с туннельным адаптером и соединения прошли проверку на герметичность.
1 марта проходили проверка готовности основных двигателей “Атлантиса” и установка управляющих клапанов в магистралях топлива. Было выполнено циклирование аэродинамических поверхностей. В понедельник 4 марта успешно прошли гелиевые испытания основной ДУ на отсутствие утечек.
Около 20:00 в воскресенье 3 марта в Центр Кеннеди прилетел экипаж “Атлантиса”. Астронавты участвовали в пробном предстартовом отсчете, проходившем 5-6 марта и завершившимся имитацией отсечки основных двигателей в среду в 11:00 EST. 8-9 марта в баки двигательных установок орбитального маневрирования и реактивного управления заправлялись высококипящие компоненты.
6 марта был проведен смотр стартовой готовности, а на понедельник 11 марта запланирован смотр летной готовности. В предварительном порядке запуск планируется на 21 марта около 03:35 EST (08:35 GMT, 11:35 ДМВ). Расчетное время посадки — 30 марта в 08:05 EST.
“Индевор” готовится к полету по программе STS-77 в 3-м отсеке OPF. Основные двигатели были сняты с корабля 12-13 февраля. Параллельно 12-14 февраля выполнялись инспекции конструкции створок грузового отсека и испытания радиаторов.
Подозрительный водяной клапан испарительной системы охлаждения FES был снят и заменен к 12 февраля. Испытания топливных элементов закончились к этой же дате. Испытания системы хранения и распределения криогенных компонентов были начаты 14 февраля. 15-16 февраля испытывалась гидравлика системы управления.
15 февраля на “Индевор” установили дистанционный манипулятор, но буквально через неделю его потребовалось вновь снять. Тем временем в выходные 24-25 февраля на корабле хотели заменить двигатели системы RCS. Однако эта работа задержалась из-за необходимости удаления остатков из баков высококипящих компонентов. Лишь 29 февраля и 1 марта были заменены двигатели R2D и R2R, и только 5 марта грузовой отсек был открыт для обычной работы.
6 марта на “Индевор” установили тормозной парашют. 8 марта манипулятор RMS был снят и через несколько дней установлен вновь. В выходные 9-10 марта были заменены низконапорные турбонасосы топлива основных двигателей, а установка на “Индевор” самих двигателей была перенесена на вторую неделю марта.
В 1-м отсеке VAB на стартовой платформе MLP-1 велась сборка ускорителей (набор RSRM-54).
Днем 9 марта “Колумбию” отбуксировали с посадочной полосы во 2-й отсек OPF. Здесь корабль будет готовиться к полету по программе STS-78 с биологической и микрогравитационной лабораторией LMS-1.
Первый послеполетный осмотр орбитальной ступени показал, что покрышки и тормоза находятся в хорошем состоянии. 96 плиток теплозащиты были повреждены в ходе 16-суточного полета, из них 17 имеют размер 1 дюйм или больше.
12 марта планируется открыть створки грузового отсека, а 15 марта — извлечь полезные нагрузки.
26 февраля. И.Маринин. НК. Сегодня день французской прессы. В связи с этим в Центре подготовки космонавтов им. Гагарина были представлены экипажи, готовящиеся к полету на ОК “Мир” по программе 22-й основной экспедиции, включающей программу Франции “Кассиопея”.
На пресс-конференции присутствовали руководитель программы “Кассиопея” Ю.Сюшель и начальник отдела космонавтов КНЕС Ж.Ратье (фамилии записаны на слух, поэтому в написании могут быть неточности, — И.М.).
Заместитель начальника ЦПК, генерал— майор, доктор Юрий Глазков познакомил журналистов с экипажами.
В первый экипаж входят: командир — Летчик-космонавт СССР, Герой Советского Союза, полковник, дважды побывавший в космосе Геннадий Михайлович Манаков; бортинженер — Павел Владимирович Виноградов; космонавт-исследователь доктор медицины Клоди Андре-Деэ.
Андре-Деэ уже однажды проходила непосредственную подготовку в ЦПК и была дублером во время полета Ж.-П.Эньерэ в 1991 г.
Второй экипаж возглавляет полковник Валерий Григорьевич Корзун; бортинженер — Летчик-космонавт России, Герой Российской Федерации Александр Юрьевич Калери; космонавт-исследователь летчик-испытатель французских ВВС Леопольд Эйартц.
Эйартц тоже не новичок в Звездном. Он дважды приезжал на предварительную стажировку в ЦПК и эту подготовку тоже прошел полностью.
Программа ЭО-22 начнется стартом одного из экипажей на КК “Союз ТМ-24” в начале июля этого года и продлится до конца декабря, (всего 179 суток). На первом этапе в течение двух недель на станции будут работать шесть космонавтов. Четверо россиян, Шеннон Люсид из НАСА и космонавт Франции. Россияне будут передавать друг другу комплекс и помогать космонавтам-исследователям в выполнении программы “Кассиопея” и “Мир-21/НАСА-2”.
Затем французский космонавт вернется с россиянами Юрием Онуфриенко и Юрием Усачевым на Землю. Вскоре российская часть экипажа начнет подготовку к стыковке с шаттлом. В начале августа “Атлантис” во время своего семнадцатого полета доставит на “Мир” нового космонавта-исследователя (вероятно это будет Джон Блаха) и заберет на землю Шеннон Люсид.
После расстыковки российско-американский экипаж начнет выполнение программы “Мир-22/НАСА-3”.
Основные направления этой программы те же, что и многих предыдущих экспедиций: исследования Земли, атмосферы, космического пространства, но на более высокой элементной базе, т.к. к тому времени в составе комплекса будет работать модуль “Природа” с новой аппаратурой, а так же прибудет на очередном грузовике аппаратура, подготовленная Францией.
Для россиян запланировано пять выходов в открытый космос.
В конце декабря запланирована двойная пересменка. Некоторое время с “Миром” будут одновременно состыкованы “Союз ТМ-25” с российско-германским экипажем и “Атлантис” с новой сменой астронавтов НАСА. Одновременно на “Мире” окажется 12 человек. Полет по программе ЭО-22 закончится посадкой “Союза ТМ-24” с российско-германским экипажем 29 декабря.
Теперь более подробно о французской части программы ЭО-22 — “Кассиопея”:
Программа включает в себя исследования по трем направлениям:
а). Физиология (исследование сердечно-сосудистой и нервной системы космонавта) и биология (исследования оплодотворения тритонов и развитие икры).
б). Исследование жидкости вблизи критической точки.
в). Исследование вибрации конструкции станции, а так же стержневой раздвижной конструкции.
Все эксперименты этой программы можно разделить на две группы.
К первой относятся эксперименты, разработанные французскими учеными совместно с российскими коллегами из ИМБП, ИПИ РАН и с РКК “Энергия”. Такие эксперименты составляют примерно 70% программы.
Ко второй группе относятся эксперименты, подготовленные только учеными Франции. Эти эксперименты составляют 30% программы. Один из них эксперимент с беременными тритонами.
И если результаты исследований первой группы экспериментов будут обрабатываться учеными двух стран, то результаты экспериментов второй группы останутся недоступными для россиян.
Общая же стоимость пятого полета французского космонавта на “Мире” составляет 82 млн франков. Из них 63 млн будет уплачено деньгами, 10 млн — это стоимость оборудования, поставленного французами в РКК “Энергия”, а так же стоимость оказанных услуг. В оставшиеся 9 млн оценивается стоимость французского оборудования, оставшегося на “Мире” от предыдущих французских экспедиций. Подавляющую часть из 63 млн франков получит РКК “Энергия” т.к. именно с ней, а не с РКА, был заключен контракт на полет. Часть средств перейдет в РКА, ВКС и конечно в ЦПК им. Гагарина, где в течение полутора лет готовились французские космонавты.
И последнее, в отличие от предыдущих экспедиций, где на выполнении международной части программы специализировался более опытный член экипажа (А.Викторенко и С.Авдеев на программе ЕКА, Г.Стрекалов на программе НАСА-1) к выполнению программы “Кассиопея” и Геннадий Манаков и Павел Виноградов подготовлены в равной степени.
В заключение космонавты ответили на вопросы журналистов.
2 марта. В.Романенкова. ИТАР-ТАСС. “Реальной пробой работы на будущей международной космической станции” назвали свой 180-суточный полет на “Мире” Юрий Гидзенко, Сергей Авдеев и Томас Райтер. Российско-европейский экипаж вернулся на Землю 29 февраля, а уже через два дня врачи разрешили ему 45-минутную встречу с журналистами. Причем, сегодняшняя пресс-конференция проходила в обычном зале, а не в так называемом аквариуме, когда космонавты общаются через стекло.
Экипаж находился в космосе с начала сентября 1995 года, причем, срок его пребывания был продлен на 45 суток. За это время выполнены десятки экспериментов, совершены три выхода в открытый космос, “принят” американский “Атлантис” и два грузовых корабля.
Представитель Европейского космического агентства Томас Райтер поставил рекорд по длительности пребывания на орбите среди зарубежных астронавтов. “Я даже не ожидал, что в космосе все так хорошо получится, — признался он. — Мы собрали огромный объем научных данных, а особенно запомнилось ощущение свободного парения в невесомости”.
Правда, у жизни на орбите есть и свои недостатки. Например, сказал Т.Райтер, у него постоянно терялись мелкие вещи, которые приходилось искать по несколько недель. А самыми сложными для европейского астронавта были первые два часа после посадки. Но сейчас он чувствует себя уже намного лучше, а через неделю-другую надеется окончательно придти в норму.
Командир экипажа Ю. Гидзенко доволен результатами полета и тем, что выполнен весь объем необходимых работ. Хотя для этого иногда приходилось не спать ночами, отметил он. “Когда у нас бывали технические проблемы на боргу, мы старались решать их самостоятельно, без помощи Земли”, — подчеркнул он. По мнению С.Авдеева, секрет успеха международных экспедиций в сплоченности экипажа. “Мы считали Томаса за своего и даже иногда забывали, что он не русский”, — улыбнулся Авдеев.