Желательно смотреть с разрешением 1024 Х 768
НОВОСТИ | Том 8 №3 (170) 17-30 января 1998 (куда 31 января дели?) | В НОМЕРЕ |
Издается под эгидой РКА Учрежден  АОЗТ «Компания ВИДЕОКОСМОС» и компанией «R.&K.» при участии, постоянного представительства Европейского космического агентства в России и Ассоциации музеев космонавтики. Генеральный спонсор издания — ГКНПЦ им. М.В.Хруничева  Редакционный совет: С.А.Горбунов — пресс-секретарь РКА С.А.Жильцов — начальник отдела ГКНПЦ Н.С.Кирдода — вице-президент АМКОС Ю.Н.Коптев — генеральный директор РКА К.А.Лантратов — руководитель группы ГКНПЦ И.А.Маринин — главный редактор П.Р.Попович — Президент АМКОС, Дважды Герой Советского Союза, Летчик-космонавт СССР. Б.Б.Ренский — директор «R.& K». В.В.Семенов — генеральный директор АОЗТ «Компания ВИДЕОКОСМОС» А.Н.Филоненко — технический редактор ЕКА А.Фурнье-Сикр — глава Представительства ЕКА в России Редакционная коллегия: Главный редактор Игорь Маринин Зам. главного редактора Олег Шинькович Обозреватель Игорь Лисов Редакторы: Игорь Афанасьев, Максим Тарасенко, Сергей Шамсутдинов Специальные корреспонденты: Евгений Девятьяров, Мария Побединская Литературный редактор Вадим Аносов Компьютерное обеспечение Компания «R.& K» Дизайн и верстка Вячеслав Сальников Распространение: Валерия Давыдова © Перепечатка материалов только с разрешения редакции. Ссылка на НК при перепечатке или использовании материалов собственных корреспондентов обязательна. Журнал «Новости космонавтики» издается с августа 1991 г. Зарегистрирован в МПИ РФ 10 февраля 1993 г. №01110293 Адрес редакции: Москва, ул.Павла Корчагина, д.22, корп.2, комн.507. Тел./факс: (095) 742-32-99. E-mail: icosmos@dol.ru Адрес для писем: 127426, Россия, Москва, «Новости космонавтики», до востребования, Маринину И.А. Тираж 5000 экз. Подписано в печать 10.02.98 г. Журнал издается на технической базе рекламно-издательского агентства «Грант». Отпечатано в типографии «Q-Print OY» (Финляндия). Цена свободная. Рукописи не рецензируются и не возвращаются. Ответственность за достоверность опубликованных сведений, а также за сохранение государственной и других тайн несут авторы материалов. Точка зрения редакции не всегда совпадает с мнением авторов. |
На обложке использовано фото ИТАР-ТАСС
ПИЛОТИРУЕМЫЕ ПОЛЕТЫ
|
Согласно сообщению Группы орбитальной информации Центра космических полетов имени Годдарда (NASA), космическому аппарату «Союз ТМ-27» было присвоено международное регистрационное обозначение 1998-004A. Он также получил номер 25146 в каталоге Космического командования США.
Эйартц в течение трех недель будет выполнять на борту станции французскую научную программу «Pegase» («Пегас») и вернется на Землю 19 февраля вместе с Анатолием Соловьевым и Павлом Виноградовым. Об экспериментах в рамках проекта «Pegase» мы планируем рассказать в следующем номере журнала. По словам руководителя программы Алена Лабарта (Alain Labarthe), миссия «Pegase» обошлась французской стороне в 80 млн. франков (13 млн. $), из которых большая часть представляет собой плату за подготовку космонавта в ЦПК и полет на «Мире».
Талгат Мусабаев и Николай Бударин будут летать до августа. Им предстоит выполнить не менее шести выходов в открытый космос, в том числе два или три — для ремонта модуля «Спектр».
Крайние дни «Кристаллов» на Земле
А.Федоров.
НК. Фото автора.
 «Союз-У» на старте. |
24 января. В соответствии с графиком предстартовой подготовки, основной и дублирующий экипажи 25-й экспедиции на орбитальном комплексе «Мир» на двух самолетах вылетели с подмосковного аэродрома Чкаловский на космодром Байконур. На борту первого самолета Ту-154М находился основной экипаж ЭО-25: Талгат Мусабаев, Николай Бударин, Леопольд Эйартц (позывной «Кристаллы»); на борту второго – Ту-134М – дублирующий экипаж ЭО-25: Виктор Афанасьев, Сергей Трещев, Жан-Пьер Эньере (позывной «Дербенты»). Вместе с экипажами ЭО-25 на космодром Байконур вылетела большая группа специалистов Центра подготовки космонавтов имени Ю.А.Гагарина (ЦПК), возглавляемая начальником 1-го управления ЦПК полковником Евгением Жуком. Взлетев в 10 часов 25 минут, через 3 часа самолеты совершили посадку в аэропорту «Крайний» космодрома Байконур. Экипажи и специалисты пересели в автобусы и через полчаса прибыли в гостиницу «Байконур», расположенную на 17-й площадке.
Байконур встретил космонавтов ярким солнцем, голубым небом и довольно крепким морозом, 25°С.
Как обычно, экипажи разместились на третьем этаже гостиницы «Космонавт» в трех двухместных номерах: Талгат Мусабаев и Николай Бударин (номер 306), Виктор Афанасьев и Сергей Трещев (номер 304), Леопольд Эйартц и Жан-Пьер Эньере (номер 303). На этом этаже была организована предстартовая обсервационная зона. Доступ посторонних на площадку, а тем более на третий этаж к космонавтам, был строго ограничен эпидемиологом ЦПК Сергеем Савиным.
 Зимний вид гостиницы «Космонавт» на площадке №17. |
После размещения экипажей и специалистов в гостинице, началась обычная предстартовая подготовка.
25 января. Подъем экипажей состоялся в строгом соответствии с распорядком дня – в 7 часов по московскому времени (9 часов по местному).
После завтрака было проведено торжественное построение оперативной группы ЦПК. Начальник штаба группы подполковник Дмитрий Кайдин доложил о построении в честь подъема государственных флагов России, Казахстана и Франции ее руководителю полковнику Евгению Жуку.
После краткой вступительной речи полковник Жук предложил командирам экипажей поднять флаг Республики Казахстан, бортинженерам – флаг Российской Федерации, а французским космонавтам – флаг Французской Республики. Подъемом флагов было ознаменовано начало выполнения программы предстартовой подготовки ЭО-25.
После подъема флагов все космонавты ЭО-25 отправились на «двойку» – площадку №2 космодрома, где расположен монтажно-испытательный корпус (МИК) ракеты-носителя и корабля. В МИКе космонавты осмотрели корабль «Союз ТМ-27» (11Ф732 №76), на котором им предстояло лететь.
Сначала на корабле побывали дублеры, а затем – основной экипаж. В этот день экипажи скафандры обычно не надевают, однако в этот раз командиру основного экипажа Талгату Мусабаеву пришлось примерить скафандр и проверить его герметичность. Эта процедура была проведена по просьбе специалистов «Звезды». По результатам контрольного осмотра корабля, продлившегося около двух часов, экипажи не высказали ни одного замечания. Звучали лишь слова благодарности специалистам за прекрасную подготовку корабля к старту.
В этот же день в него были уложены личные вещи экипажа (по 1.5 кг на каждого), посылки экипажу ЭО-24, находящемуся на борту орбитального комплекса «Мир», а также материалы для различных экспериментов.
После завершения осмотра корабля в МИКе экипажи и специалисты вернулись на 17-ю площадку.
После обеда Мусабаев, Бударин и Эйартц провели в течение получаса подготовку к невесомости (лежание в положении «голова ниже ног», вращение на кресле Кука и т.д.). Затем приступили к тренировке по ручному сближению и причаливанию корабля со станцией на тренажере «Бивни». Проводил тренировку инструктор экипажа по ручным режимам Юрий Клюев. Экипаж успешно выполнил стыковку в трех режимах с разными начальными условиями.
После тренировки космонавты Мусабаев и Бударин разобрали с инструктором по станции Андреем Кондратом последние изменения в бортовой документации и в программе полета экспедиции ЭО-25 на орбитальном комплексе «Мир». А дублирующий экипаж выполнил тренировку на тренажере «Бивни». Затем со всеми космонавтами специальную физическую подготовку с плавным переходом к массажу и сауне провел инструктор по физподготовке Александр Новиков.
Интересным событием стал день рождения руководителя оперативной группы ЦПК полковника Евгения Жука. Оперативная группа тепло поздравила его и пожелала всего самого хорошего.
Второй день экипажей ЭО-25 на космодроме закончился в 23 часа по московскому времени (в 1 час ночи по местному).
26 января. В 11 часов по местному времени начальник отделения по кораблю Андрей Маликов провел с обоими экипажами консультацию по баллистической схеме полета корабля «Союз ТМ-27» (выведение на орбиту, маневр сближения, стыковка, светотеневая обстановка на момент стыковки и т.д.), были также рассмотрены некоторые вопросы по укладкам выводимого оборудования и по последним изменениям в бортовой документации корабля. В консультации принимали участие специалисты РКК «Энергия» и инструкторы ЦПК.
Затем врач Павел Семенов провел с «Кристаллами» занятия по подготовке к невесомости. Перед обедом Мусабаев, Бударин и Эйартц провели заключительную тренировку по ручному сближению и причаливанию на тренажере «Бивни». По ее окончании экипаж по традиции сфотографировался с инструкторами и инженерами тренажера и расписался на входной двери тренажерного зала. Дублирующий экипаж в это время занимался бортовой документацией ОК «Мир». После обеда дублеры также провели заключительную тренировку на тренажере «Бивни».
Дополнительно с Талгатом Мусабаевым были проведены занятия по любительской и пакетной радиосвязи в рамках технического эксперимента по космической программе Республики Казахстан.
А в завершение рабочего дня в конференц-зале гостиницы «Космонавт» французские специалисты Лабарт и Ственен провели с экипажами заключительные консультации по циклограмме работ на борту ОК «Мир» в рамках французской программы «Пегас-98».
Основное время в этот вечер экипаж «Кристаллов» под руководством инструктора по кораблю Сергея Смирнова уделил подготовке к укладке на борт полетной бортовой документации корабля «Союз ТМ-27».
А закончился вечер, как обычно, сауной и массажем.
В этот день на космодром Байконур прибыл помощник Президента РФ Юрий Батурин, начальник РГНИИ ЦПК генерал-лейтенант авиации Петр Климук и первый заместитель начальника РГНИИ ЦПК генерал-майор авиации Юрий Глазков.
27 января. Было холодно (-17°C) и ясно. Рано утром состоялся вывоз ракеты-носителя «Союз-У» с кораблем «Союз ТМ-27» из МИКа (площадка №2) на «гагаринский» стартовый комплекс (площадка №1). Начались предстартовые проверки.
 «Кристаллы» и «Дербенты» поднимают государственные флаги России, Казахстана и Франции на площадке №17 (25 января 1998 года).  Экипаж «Кристаллов» на стапеле при контрольном осмотре корабля «Союз ТМ-27» (11Ф732 №76) (25 января 1998 года).  Непосредственные участники подготовки экипажа ЭО-25 к космическому полету на тренажере «Бивни»: – нижний ряд: врач экипажа В. Матвеев, экипаж «Кристаллов»; – верхний ряд: инструктор экипажа по кораблю С. Смирнов, инструктор экипажа по станции А. Кондрат, инструктор экипажа по ручным режимам Ю. Клюев, начальник отделения по кораблю А. Маликов. |
Инструкторы экипажа по кораблю и станции Сергей Смирнов и Андрей Кондрат уложили бортовую документацию в транспортный корабль.
До обеда у экипажей было время отдыха, а после обеда с ними была проведена заключительная консультация по предстартовой подготовке и по набору исходного состояния корабля перед стартом на пультах управления, а также по текущему техническому состоянию ОК «Мир».
Вечером сотрудники космодрома Байконур преподнесли космонавтам небольшой сюрприз – организовали в гостинице «Космонавт» концерт ансамбля «Рокот», лауреата республиканского конкурса. Год назад, в феврале 1997 года, этот же ансамбль (тогда он назывался – музыкальный коллектив 4-го НИЦ космодрома Байконур) провожал своей музыкой экипаж ЭО-23 в космический полет. В завершение вечера командир основного экипажа Талгат Мусабаев исполнил под гитару старинную казахскую песню и русский романс «Я встретил Вас», а песню из репертуара Эдит Пиаф Талгат спел вместе с Леопольдом Эйартцом на французском языке. Долго не смолкали аплодисменты в зале. Космонавты тепло поблагодарили музыкантов за отличный концерт.
 Инструктор экипажа по кораблю «Союз ТМ» Сергей Смирнов в окружении «Кристаллов». |
28 января. В 10 часов местного времени в конференц-зале гостиницы «Космонавт» состоялось традиционное («парадное») заседание Межгосударственной комиссии (МГК) по утверждению экипажей экспедиции ЭО-25.
Заседание открыл исполняющий обязанности председателя МГК Борис Дмитриевич Остроумов (заместитель генерального директора Российского космического агентства) и передал слово начальнику РГНИИ ЦПК генерал-лейтенанту авиации Петру Ильичу Климуку, который доложил комиссии об итогах подготовки экипажей к полету по программе ЭО-25 и об особенностях программы подготовки космонавтов. Он заверил, что оба экипажа полностью готовы к выполнению поставленной задачи и предложил МГК утвердить основной экипаж в составе:
командир – полковник ВВС Талгат Мусабаев, бортинженер – Николай Бударин, космонавт-исследователь – космонавт Франции Леопольд Эйартц;
и дублирующий экипаж в составе:
командир – полковник ВВС Виктор Афанасьев, бортинженер – Сергей Трещев, космонавт-исследователь – космонавт Франции Жан-Пьер Эньере.
Мусабаев и Батурин: трогательное единство 28 января. ИТАР-ТАСС. «Я к вам стремлюсь», — сказал сегодня российским космонавтам на заседании Государственной комиссии Юрий Батурин, который надеется встретиться с ними на орбите в августе. «Мы тебя ждем», — ответил Мусабаев. На сегодняшнем заседании Госкомиссии Батурин пожелал экипажу «найти взаимопонимание» со старейшей станцией «Мир». «Станция летает давно и время от времени задает загадки. Как и каждый старый человек, она имеет свой характер. Желаю вам найти с ней взаимопонимание», — сказал Батурин. «Технику будем беречь», — ответил Мусабаев. |
Юрий Павлович Семенов, президент и генеральный конструктор РКК «Энергия», сообщил МГК о завершившейся подготовке к запуску ракеты-носителя «Союз-У» с кораблем «Союз ТМ-27». Все готово к старту, который запланирован на 29 января.
Прозвучал и доклад нового начальника космодрома Байконур генерал-майора Баранова о том, что стартовый расчет готов провести запуск ракеты с кораблем в назначенное время.
В завершение Борис Дмитриевич Остроумов огласил проект решения МГК об утверждении экипажей экспедиции ЭО-25, а также даты и времени старта. После голосования и кратких выступлений членов МГК и космонавтов комиссия закончила свою работу.
После небольшого перерыва состоялась традиционная пресс-конференция, на которой экипажи ответили на многочисленные вопросы журналистов – о выполнении предстоящей программы полета ЭО-25, о выходах в космос, о традициях, об отдыхе в космосе и т.д. По ее завершении журналисты пожелали космонавтам удачного старта и успешной работы в космосе. После этого космонавты Франции приняли участие в специально организованной пресс-конференции для французских журналистов.
В этот же день на космодром Байконур
 Традиционные автографы экипажа ЭО-25 на двери номера 306 гостиницы «Космонавт» перед выездом на старт (29 января 1998 г.). |
28 января. ИТАР-ТАСС. Талгат Мусабаев и Николай Бударин подписали контракты с Ракетно-космической корпорацией «Энергия» им. С.П. Королева. Мусабаев категорически отказался раскрыть хотя бы порядок цифр причитающегося вознаграждения за полет корреспонденту ИТАР-ТАСС. «Это коммерческая тайна», – заявил он. Однако из информированных источников в РКК «Энергия» корреспонденту ИТАР-ТАСС стало известно, что в среднем российский экипаж будет получать 100 американских долларов в день. Ставка будет увеличиваться в зависимости от длительности и интенсивности полета. Выход в космос и успешное преодоление различных проблем и технических инцидентов оценивается отдельно и составляет порядка 1000 долларов США. Сама идея контрактов возникла для того, чтобы компенсировать низкие наземные заработки российских космонавтов. В отличие от Мусабаева и Бударина, летающий с ними Эйартц контракты не подписывал. |
За несколько дней до запуска появилось заявление астрологов об «очень неблагоприятных» условиях запуска. Поразительна реакция на это заместителя руководителя полета Виктора Благова. «Верить в эти предсказания стыдно, а не верить страшно», — сказал он за два дня до старта корреспонденту ИТАР-ТАСС. |
После обеда у экипажа было личное время. А вечером космонавтами была соблюдена еще одна важная предполетная традиция – состоялся коллективный просмотр кинофильма «Белое солнце пустыни».
После фильма основной экипаж был подвергнут положенным предстартовым медицинским процедурам, проведенным под руководством главного врача ЦПК Валерия Моргуна.
На площадке №17 и в гостинице «Космонавт» воцарилась тишина. Ночь перед стартом...
29 января. День старта. Космонавты встали чуть позже, чем обычно. Врач экипажа Владимир Матвеев дал космонавтам возможность выспаться. После завтрака время тянулось невыносимо медленно. «Кристаллы» ходили по коридору третьего этажа гостиницы, заходили к дублерам, общались с инструкторами, собирали вещи для отправки домой после старта.
После обеда в 13:15 (здесь и далее – время московское) экипаж «Кристаллов» в полном составе собрался в номере 306. Туда же подошли дублеры, врачи, инструкторы ЦПК. Дублирующий экипаж – Виктор Афанасьев, Сергей Трещев и Жан-Пьер Эньере – открыли традиционные бутылки шампанского. С напутствием к космонавтам обратились первый заместитель начальника РГНИИ ЦПК Юрий Глазков, помощник Президента РФ Юрий Батурин и другие. Проводы завершились тем, что все присели «на дорожку» и помолчали.
 Процесс одевания скафандров закончен. |
В 13:45 космонавты Талгат Мусабаев и Николай Бударин вышли из номера и поставили на его двери свои автографы, а Леопольд Эйартц расписался на двери своего 303 номера.
В 13:55 под традиционную песню «Трава у дома» космонавты вышли из гостиницы «Космонавт», прошли под аплодисменты провожающих по центральной аллее. Первый экипаж разместился в автобусе «Звездный», а дублеры – в автобусе «Байконур». В 14:00 автобусная колонна направилась на «двойку».
В 14:40 экипажи прибыли в МИК. Там космонавты облачились в белые хлопчатобумажные костюмы. Врачи зафиксировали медицинские параметры «Кристаллов». После легкого «перекуса» и небольшого отдыха экипаж приступил к одеванию и проверке герметичности скафандров.
В 16:20 состоялась встреча экипажа с генеральным конструктором РКК «Энергия» Юрием Семеновым, заместителем генерального директора РКА Борисом Остроумовым, начальником РГНИИ ЦПК генерал-лейтенантом авиации Петром Климуком, помощником Президента РФ Юрием Батуриным и другими членами Межгосударственной комиссии. На космодром проводить экипаж в космос прилетел и премьер-министр Республики Казахстан. Он пожелал экипажу «Кристаллов» успешной работы в космосе.
Ракета-носитель «Союз-У» перед стартом. |
В 16:50 (за 2 часа 45 мин. до старта) «Кристаллы» в космических доспехах вышли из МИКа и командир доложил членам МГК о готовности экипажа выполнить задание.
После чего космонавты сели в автобус «Звездный», доставивший их на стартовую площадку.
Мусабаев, Бударин и Эйартц поднялись по лестнице к лифту. В 17:10 кабина лифта с экипажем и ведущим конструктором Владимиром Павловичем Гузенко пошла вверх.
В 17:15 (за 2 часа 20 мин. до старта) началась посадка членов экипажа в корабль. Космонавты отсоединили от своих скафандров съемное технологическое оборудование, передали его стартовому персоналу и заняли рабочие места в спускаемом аппарате. Наземный персонал последовательно закрыл люк между спускаемым аппаратом и бытовым отсеком, посадочный люк бытового отсека и люк в головном обтекателе ракеты.
В 18:20 была закончена проверка герметичности корабля «Союз ТМ-27».
О корабле «Союз ТМ-27» И. Лисов с использованием сообщений UPI. Корабль «Союз ТМ-27» был оснащен системой автоматического сближения и стыковки «Курс». На нескольких последних кораблях антенна «Курс» была поставлена в приваренном варианте, то есть ее «тарелка» была жестко зафиксирована относительно корпуса и не могла ориентироваться. Так было и на этот раз. Соответственно, на полигоне в бортовой ЦВК была заложена версия программно-математического обеспечения МО-15. Версия МО-15 отличается от МО-16, используемой со штатной антенной, дополнительными алгоритмами автономного наведения при сближении и стыковке. Так как объем памяти БЦВК ограничен, приходится чем-то жертвовать, и в МО-15 исключены некоторые алгоритмы обеспечения спуска в случаях отказа основной тормозной ДУ. Часть уставок — расчетных значений, закладываемых в программу, — рассчитывается в этом случае не на борту, а на Земле. Баллистическая схема полета оказалась построена так, что все сеансы связи проводятся в тени. При подготовке корабля на полигоне были проблемы с системой терморегулирования, которые к 26 января удалось устранить. Стартовое окно 29 января начиналось в 19:33:40 и имело продолжительность 10 секунд. Расчетная циклограмма выведения приведена в таблице. | |
| ВРЕМЯ ОТ СТАРТА | СОБЫТИЕ |
T-0 T+01:58.91 T+02:42.86 T+04:45.22 T+04:47.47 T+04:59.97 T+08:46.18 T+08:49.48 |
Старт (Контакт подъема КП) Разделение 1-й и 2-й ступени Сброс ГО Главная команда ГК-2 на выключение ДУ 2-й ступени Разделение 2-й и 3-й ступени Сброс хвостового обтекателя Главная команда ГК-3 на выключение ДУ 3-й ступени Отделение КА |
«Чувствуем себя хорошо, работаем по плану», — доложил Мусабаев уже с орбиты. «Смотрите там за третьим, чтобы он не крутил головой, — напомнил руководитель полета Владимир Соловьев. — Вы люди опытные, а он летит первый раз.» 29 января. Корабль успешно выполнил первый двухимпульсный маневр и перешел на орбиту с наклонением 51.677°, высотой 253.60x307.36 км над поверхностью земного эллипсоида и периодом 89.874 мин. ЦУП сообщил через ИТАР-ТАСС: «По докладам экипажа и данным телеметрической информации, полет проходит по намеченной программе». Благодаря голландскому наблюдателю Крису ван ден Бергу мы знаем, что после маневра на 5-м витке Мусабаев доложил о построенной ориентации, а в 00:50 ДМВ он и Бударин проверили телевидение. Удалось также решить проблему с уровнем углекислого газа: космонавты не стали плотно закрывать люк СА/БО. Эйартц к этому времени уже спал в бытовом отсеке, а российские космонавты работали в СА. По уточненным данным, стыковка «Союза ТМ-27» запланирована на 31 января в 21:13 ДМВ. | |
В 18:55 космонавты проверили герметичность скафандров.
В 19:00 произведено взведение системы аварийного спасения. В течение 20 минут на борт экипажу транслировалась легкая французская музыка и песни группы «Битлз».
За 5 минут до старта исполняющий обязанности председателя МГК Борис Остроумов пожелал экипажу успешного полета.
В 19:33:42 прошел «контакт подъема». Ракета красиво ушла в звездное небо.
В 19:42:32 прошел «контакт отделения» корабля «Союз ТМ-27» от ракеты-носителя. «Кристаллы» в космосе!
Пожелаем экипажу «Кристаллов» счастливого полета и успешной работы!
Заметки с пресс-конференции
И.Лисов
по сообщениям ИТАР-ТАСС, AFP, Reuters, UPI.
28 января. В гостинице «Космонавт» на 17-й площадке состоялась пресс-конференция основного и дублирующего экипажей. Талгат Мусабаев сказал, что полет на «Мир» в качестве командира – это наивысшее достижение и реализация его старой мечты. «Теперь главное – приступить к работе». Он считает хорошим предзнаменованием то, что в этот день его дочери Каме исполнилось 17 лет. «Она скромная девочка, сейчас заканчивает школу в Звездном городке», – сказал Мусабаев.
Талгат сказал, что позывной экипажа «Кристалл» он придумал сам. «Название это означает: чистый, как кристалл», – добавил он. К тому же на «Мире» есть модуль с таким же названием. Мусабаев добавил при этом, что ничего общего между этим позывным и названием известного московского ликеро-водочного завода «Кристалл» нет.
 Экипаж «Союза ТМ-27» на предполетной пресс-конференции. Слева направо: Леопольд Эйартц, Талгат Мусабаев, Николай Бударин. |
Командир 25-й основной экспедиции признал, что его второй бортинженер Эндрю Томас, уже прибывший на станцию, хуже знает русский язык, чем Дэвид Вулф или Леопольд Эйартц, и во время тренировок экипажа из-за этого возникали проблемы. Как известно, Томас превратился из дублера в основного кандидата на полет лишь в июле (а утвержден был только в октябре) 1997 г., заменив в ЭО-25 Вулфа, с которым Мусабаев и Бударин хорошо сработались. «Мы понимаем, что нам придется тяжело, – сказал командир. – Но, учитывая профессионализм и настойчивость Томаса, а также нашу настойчивость, мы надеемся, что все будет нормально». На вопрос об инциденте со скафандром (см. хронику полета STS-89) Мусабаев заметил, что «это такая мелочь, что о ней не стоит и говорить».
«Это будет очень напряженный день, как эмоционально, так и в смысле работы, – заявил Леопольд Эйартц о завтрашнем старте. – Чего я больше всего боюсь, так это того, что полет вдруг отменят». Эйартц берет с собой несколько сувениров. Один из них – специальная ракетка («шистера») для баскской игры пелота.
Леопольд признался, что у него тоже «есть проблемы» с русским языком, но он изучает его каждый день и чувствует большую помощь российских коллег. Талгат Мусабаев в ответ заметил, что в результате общения с Эйартцем и сам начинает говорить по-французски.
Николай Бударин рассказал, что он и Мусабаев будут помогать Эйартцу в выполнении научной программы. «Мы подготовлены к выполнению французских экспериментов, и наша задача – помочь Леопольду во время его пребывания на «Мире»».
Жан-Пьеру Эньере, дублеру Эйартца, было труднее остальных. Пока неизвестно, состоится ли в 1999 г. его длительный полет. Поэтому он сделал общее заявление – о том, что покорение космоса будет продолжаться, и в течение нескольких десятилетий появятся колонии на Луне и планетах.
29 января. В гостинице «Космонавт» экипаж напутствовали два священнослужителя – православный и мусульманский. (Это был явный дипломатический прокол: Эйартц остался без благословения!)
Зато Эйартца провожали его жена Доминик, отец Жан-Батист и мать Жанин, другие родственники и даже любимая собака Бижу. Жен и тем более родителей Мусабаева и Бударина на Байконуре не было. (Обычная и привычная дискриминация в пользу иностранцев?)
Доминик сказала корреспондентам, что беспокоится о полете Леопольда больше, чем жены Талгата и Николая. Всю ночь перед стартом она не спала и плакала. «Я очень переживаю, мне кажется, что русские женщины сильнее нас, француженок, и им не так тяжело», – сказала Доминик.
А еще она сказала мужу, что находится на пятой неделе беременности. «Леопольд знает, что скоро станет папой.» Это должен быть их первый ребенок.
После доклада председателю Госкомиссии у МИКа Леопольд расцеловал Доминик, которая в слезах осталась на руках родственников.
 Леопольд Эйартц прощается с Доминик и Бижу. |
РКК «Энергия» застраховала космонавтов
26 января.
Интерфакс-АФИ.
РКК «Энергия» застраховала в страховой компании «Авикос» жизнь и здоровье девяти российских космонавтов. Как сообщил агентству «Интерфакс-АФИ» начальник отдела страхования РКК «Энергия» АВИКОС Игорь Стретьячук, «сумма страхового покрытия соответствует нормам NASA».
По его словам, в частности, застрахованы члены экипажа 25-й основной экспедиции, стартующей 29 января на станцию «Мир» — командир корабля Талгат Мусабаев и бортинженер Николай Бударин. Застрахован также космонавт Салижан Шарипов, совершающий полет на шаттле. Кроме этих космонавтов, РКК «Энергия» застраховала жизнь и здоровье двух космонавтов на период подготовки к полетам на станцию «Мир» и четверых космонавтов, проходящих подготовку в рамках программы эксплуатации новой международной космической станции.
29 января.
Интерфакс.
Страховые полисы основных членов экипажа корабля «Союз ТМ-27» и их дублеров доставлены на космодром Байконур. Об этом сообщила «Интерфаксу» инженер страхового отдела Ракетно-космической корпорации «Энергия» Ирина Полесюк.
По ее словам, перед выходом на стартовую площадку новый командир экипажа станции «Мир» Талгат Мусабаев и бортинженер Николай Бударин подпишут страховые полисы, выданные им фирмой «Авикос». Время страховки начинается с момента, когда космонавты наденут космическую экипировку на технической позиции стартовой площадки. Оно завершится 9 октября, после реадаптации экипажа на Земле. Врачи Института медико-биологических проблем будут «опекать» возвратившийся экипаж в течение 60 дней после окончания полета, изучая, насколько повлияли условия длительного пребывания в космосе на здоровье космонавтов.
Согласно закону о космической деятельности РФ, страхование космонавтов производится в обязательном порядке. Сумма страховки приблизительно равняется размеру контракта на полет. Размеры страховой суммы, как и стоимость контракта, обычно не разглашаются. Однако известно, что страховка космонавта Василия Циблиева, например, стоила 870 млн неденоминированных рублей.
Как сообщила И. Полесюк, существует еще один вид страховки — на время предполетной подготовки космонавтов и их дублеров. По ее словам, подобный страховой момент наступил лишь однажды, когда у одного из космонавтов во время тренировки случился инфаркт миокарда.
Биографии подготовлены И.Извековым на основе архивов «Компании ВИДЕОКОСМОС» Талгат Мусабаев родился 7 января 1951 г. в селе Каргалы Джамбулского р-на Алма-Атинской области Казахской ССР, СССР (ныне Республика Казахстан) в семье журналиста и врача. Казах. Родители назвали его в честь выдающегося казахского летчика Дважды Героя Советского Союза Талгата Бегельдинова. Может, именно этот факт и стал определяющим в судьбе Талгата, благодаря чему он поднялся в небо. В 1968 г. Талгат Мусабаев успешно закончил среднюю школу №58 г. Алма-Аты и в том же году поступил в Рижский институт инженеров гражданской авиации имени Ленинского комсомола на специальность «Техническая эксплуатация авиационного радиооборудования». В институте Талгат увлекся спортивной гимнастикой. Несколько раз был членом сборной г. Риги и Латвии по спортивной гимнастике и даже стал мастером спорта СССР по гимнастике.
28 февраля 1974 г. он закончил институт и по распределению устроился на работу сменным инженером по радиоборудованию в Бурундайском объединенном авиаотряде воздушных сообщений гражданской авиации. Его активность и принципиальность не прошли незамеченными, и в январе 1975 г. он был избран секретарем Комитета комсомола Бурундайского авиаотряда. Еще через год, в январе 1976 г., он стал инструктором отдела политико-воспитательной работы Управления гражданской авиации Казахстана. В следующем году он вступил в КПСС, а в апреле 1978 г. стал старшим инструктором. Казалось, партийная карьера Талгату Мусабаеву обеспечена. Но небо влекло, и в 1977 г. в свободное от работы время он стал заниматься в Алма-Атинском клубе ДОСААФ. А в июне 1978 г. совершил свой первый самостоятельный полет на самолете. Это был Як-18А. Вскоре он освоил и пилотажный самолет Як-52. В мае 1979 г. Талгат вернулся в Алма-Атинский объединенный авиаотряд на должность заместителя командира 240-го летного отряда по политико-воспитательной работе. В этой должности он проработал до января 1987 г. За эти восемь лет в жизни Талгата произошло множество событий, как хороших, так и не очень... В 1981 г. Талгат без какой-либо протекции написал заявление в ЦПК с просьбой о зачислении в отряд космонавтов. Но он оказался ненужным, ведь туда брали только военных летчиков. Тогда он целиком посвятил себя полетам на самолетах. В 1982 г. ему присвоено звание «Мастер спорта СССР» по высшему пилотажу, и он вошел в сборную команду Казахской ССР по самолетному спорту. В 1984 г. Талгат стал первым из казахов чемпионом СССР по самолетному спорту. Он неоднократно был награжден дипломами и грамотами ЦК ДОСААФ Казахской ССР, а также получил Почетный знак «За активную работу в ДОСААФ». Но в 1985 г. для Талгата наступила полоса неудач. Его принципиальность в борьбе с разгильдяйством (напомним, что он был заместителем командира авиаотряда по политико-воспитательной работе) вызвала поток подметных писем с ложными обвинениями в руководство авиаотряда и в Управление гражданской авиации Казахстана. В них Талгата обвиняли в использовании служебного положения в личных целях. Начались нескончаемые проверки, расследования, разбирательства. Уже было не до полетов. Через год все обвинения с Талгата Мусабаева были сняты, но воспитательной работой заниматься уже не хотелось, да и в сборную вернуться было проблематично. Тогда он решил уйти из большой авиации на учебу. В 1986 г. он поступил в 30-й учебно-тренировочный отряд Гражданской авиации. В том же году он закончил учебу в нем; решением Высшей квалификационной комиссии Министерства гражданской авиации ему было выдано свидетельство пилота гражданской авиации с правом работы пилотом ГА. Талгат возвратился в родной Бурундайский авиаотряд. От предложения вернуться на административную должность он отказался – не для того учился летать. Тогда ему была предложена должность второго пилота на стареньком самолете Ан-2. Начать в 36 лет с того же, с чего начинают 22-летние новобранцы! На такое способен не каждый. Но Талгат преодолел себя. Он хотел летать и достиг своей цели. Ему не засчитали налет на спортивных пилотажных самолетах, и поэтому летать пришлось как бы с «нуля». Чтобы набрать летный стаж, он летал в любую погоду, в выходные и праздники. Не отказывался от полетов в аулы и далекие селения. Возил все, что было необходимо. Полтора года понадобилось Талгату, чтобы приобрести необходимый налет, и 6 июля 1989 г. он стал командиром все того же Ан-2. Он продолжал активно летать. Однажды в полете отказал один из двигателей. Талгат сумел совершить вынужденную посадку на поле, сохранив при этом жизнь доверившихся ему людей. За проявленное мужество и высокое профессиональное мастерство ему была объявлена благодарность. Но Талгата манила скорость и высота. Ан-2 не мог удовлетворить его жажды неба, и он поступил в Ульяновский центр подготовки летного, диспетчерского и инженерно-технического состава авиации стран – членов СЭВ и в том же 1989 г. получил диплом, позволяющий работать вторым пилотом самолета Ту-134. В июне 1990 г. Талгат стал работать вторым пилотом-стажером на самолете Ту-134 1-го летного отряда Алма-Атинского объединенного авиаотряда, а через месяц стал полноправным вторым пилотом. В этой должности он и проработал до зачисления в отряд космонавтов. В середине восьмидесятых руководство Компартии Казахстана загорелось идеей «исправить несправедливость» в отношении земли, с территории которой начался штурм космоса. К тому времени в космос слетали не только русские, украинцы, белорусы, чуваш, но и представители многих дружественных стран. А ни один казах в космос не летал. Первый секретарь ЦК компартии Казахстана Д.А. Кунаев поддержал эту идею. Начали искать кандидата с соответствующим здоровьем и образованием... Среди военных летчиков не нашли. Среди инженеров – не нашли. Среди ученых – тоже не нашли. И тут кому-то пришла идея поискать среди спортсменов. Тут и наткнулись на Талгата – мастера спорта по пилотажу и гимнастике. И здоровье есть, и инженерное образование в наличии, да и летчик почти. Выяснилось, что он еще и сам несколько лет назад заявление в отряд писал. И все бы хорошо, да комиссия, которая наговоры разбирала, не могла дать «добро» на такой взлет. Только в 1986 г., когда все закончилось, Талгата вызвали в Москву, где в Институте медико-биологических проблем он начал проходить медобследование. Но в конце 1986 г. Первый секретарь ЦК КП Казахстана Д.Кунаев был отправлен на пенсию. Его место занял посланец Москвы Г.В. Колбин. Не до казахского полета стало в Казахстане... Но Талгат медленно, но верно, с перерывами на учебу и работу проходил «медицину». Наконец, в 1988 г., Талгат решил все проблемы с врачами ИМБП, и результаты всех его обследований были переданы на Главную медицинскую комиссию. По странному стечению обстоятельств ГМК не дала заключения о годности ни в конце 1988 г., ни в январе 1989 г. Поэтому Государственная комиссия, собравшаяся 25 января 1989 г., рекомендовала в отряд космонавтов Кричевского, Онуфриенко, Падалку (ЦПК ВВС), Бударина, Кондакову, Полещука, Усачева (НПО «Энергия»), Караштина, Лукьянюка, Морукова (ИМБП), Приходько (ЛИИ), а дело Мусабаева даже не рассматривалось. Видимо, сыграли свою роль межведомственные трения. Все заинтересованные организации рекомендовали своих космонавтов, а Мусабаев оказался ничьим... Дело в том, что у возглавившего руководство Казахстана Н.А.Назарбаева не сразу дошли руки до идеи полета казаха в космос. Не раз ему докладывали о Мусабаеве, но только после их личной встречи дело сдвинулось с мертвой точки. Через месяц, в феврале 1989 года, ГМК вынесла наконец свое заключение – «годен к специальным тренировкам». Но время ушло. Год оказался пропущенным, а ему уже было 38 лет. Через год – новое обследование и новое заключение о годности. Только 11 мая 1990 г. ГМВК рассмотрела дело Мусабаева и рекомендовала его для обучения в ЦПК по курсу общекосмической подготовки от Министерства гражданской авиации, причем без зачисления в какой-либо отряд. В октябре того же 1990 г. Талгат приступил к ОКП. В это время началось формирование и программы полета первого казахского космонавта, который намечался на ноябрь 1991 г. Возник вопрос и о дублере. И тут выяснилось, что на Московском машиностроительном заводе имени Микояна летчиком-испытателем работает казах – Токтар Онгарбаевич Аубакиров. Он был старше Мусабаева на пять лет и значительно опытнее. К этому времени Аубакиров был Героем Советского Союза, заслуженным летчиком-испытателем. Не сразу Аубакиров согласился с предложением стать космонавтом. Ведь он достиг наивысшей ступени в испытательной карьере, авторитет его был очень высок. Тем не менее он согласился, и специальным решением Государственной межведомственной комиссии 21 января 1991 г. был рекомендован для полета по программе Казахстана. Только в феврале 1991 г. с большими оговорками он получил заключение ГМК о годности к спецтренировкам, к которым и приступил в конце мая. Таким образом у Талгата Мусабаева появился «конкурент», который вклинился в подготовку на полдороге и занял лидирующие позиции. Мусабаев был вынужден довольствоваться ролью дублера.
В феврале 1991 г. Мусабаеву предложили подать заявление в отряд космонавтов ЦПК. Несмотря на его принципиальное согласие, возникла проблема: у Талгата было звание – старший лейтенант запаса. Кандидат в космонавты – должность майорская/подполковничья. Долго судили-рядили, как быть, наконец 8 марта приказом Министра обороны СССР Талгат Мусабаев был призван на действительную воинскую службу и, в порядке исключения, ему было присвоено внеочередное звание – майор. (На нашей памяти единственный случай присвоения внеочередного звания космонавту состоялся 12 апреля 1961 г. Юрий Гагарин стартовал в космос старшим лейтенантом, а вернулся майором. – Ред.) Этим же приказом Мусабаев был назначен на должность кандидата в космонавты-исследователи отряда космонавтов ЦПК. 20 мая 1991 г. он закончил ОКП в объеме космонавта-исследователя и начал подготовку в дублирующем экипаже вместе с В.В.Циблиевым и А.И.Лавейкиным к полету, намеченному на ноябрь того же года. Но в июле казахский полет в целях экономии средств совместили с полетом по австрийской программе, и экипажи были переформированы. С 17 июля Талгат Мусабаев готовился опять-таки в дублирующем экипаже, но уже вместе с А.С. Викторенко и австрийцем К. Лоталлером. По окончании непосредственной подготовки 13 сентября 1991 г. Мусабаеву была присвоена квалификация «Космонавт-испытатель». 2 октября 1991 г. он был дублером космонавта-исследователя ТК «Союз ТМ-13» Т. Аубакирова, который стал первым космонавтом Казахстана и последним космонавтом СССР. Уровень подготовки Т. Мусабаева в составе экипажа был оценен очень высоко: 22 октября он был назначен на должность космонавта-испытателя в отряде. После полета Аубакирова ажиотаж вокруг полета казаха схлынул, Советский Союз развалился, и стало вообще не до космоса. Кроме того, Талгат оказался единственным «неродным» в отряде ЦПК и, естественно, «встал в хвост очереди» на полет, причем не только среди военных командиров, но и гражданских бортинженеров. Чтобы не терять время, Талгат Мусабаев поступил в Актюбинское высшее летное училище и в 1993 г. получил диплом инженера-пилота. Летом 1993 г. Мусабаев был включен в дублирующий экипаж 15-й основной экспедиции, а 20 августа 1993 г. Межведомственная комиссия назначила Талгата Мусабаева бортинженером основного экипажа ЭО-16 вместе с Юрием Маленченко. В том же августе Талгату было досрочно присвоено звание «подполковник». 1 июня, наконец, началась активная подготовка, правда, опять в роли дублера. Новый экипаж в составе: командир Юрий Маленченко, бортинженер Талгат Мусабаев и космонавт-исследователь врач Герман Арзамазов готовились к своей первой экспедиции. Впервые с 1976 г. в экипаж были назначены космонавты, не имеющие опыта космического полета. Это говорит о доверии к каждому из космонавтов. Их опыт, образование, личные качества позволили пойти на определенный риск. И этот риск оправдал себя. После дублирования 8 января 1994 г. Юрия Усачева Мусабаев продолжил подготовку уже к своему полету по программе ЭО-16 в составе первого экипажа. Поначалу в экипаже Маленченко – Мусабаев был еще один бортинженер – опытнейший космонавт Геннадий Стрекалов, но 1 апреля 1994 г. было принято решение с целью экономии веса, а также учитывая высокий уровень подготовки космонавтов, перевести Геннадия Стрекалова в другой экипаж. Так вдвоем Юрий Маленченко и Талгат Мусабаев и дошли до своего первого полета. Они стартовали на ТК «Союз ТМ-19» 1 июля, успешно состыковались со станцией и 4 ноября (через 125 суток 22 часа 54 мин.) возвратились на Землю. Полет был непростым. Дважды они работали вне станции. Было много нештатных ситуаций, самая сложная из которых выпала на период пересменки, когда на комплексе встали гиродины и длительное время полностью отсутствовало электричество. Но все преодолели Талгат и Юрий. За успешный полет Маленченко и Мусабаеву были присвоены почетные звания Героев Российской Федерации и Народных Героев Казахстана. Им также были присвоены почетные звания летчиков-космонавтов обоих стран. Министр обороны РФ присвоил им квалификацию «Космонавт 2-го класса» и назначил на должности инструктор-космонавт-испытатель. Год ушел на послеполетную реадаптацию. В ноябре 1995 г. Мусабаев стал полковником, а 9 февраля 1996 г. коллегия РКА назначил его во вновь сформированный экипаж для полета по программе 25-й основной экспедиции. Причем назначила не бортинженером, а уже командиром. Это первый случай за много лет, когда космонавт меняет кресло бортинженера на командирское, а случая, чтобы космонавт прошел полный курс подготовки во всех трех полетных должностях, я и вовсе не припомню. Его напарником был назначен не менее опытный бортинженер Николай Бударин. Обычно в экипаж назначают одного опытного космонавта и одного новичка, но в этот раз опять пришлось пойти на исключение. Дело в том, что к этому времени возникли проблемы с поставками из Киева аппаратуры сближения и стыковки «Курс». Как раз на экспедицию Мусабаева приходилась стыковка с «Миром» без использования «Курса». И, конечно, экипаж для выполнения такой ответственной операции должен был быть наиболее опытным. Не зря выбор пал на Мусабаева и Бударина. К счастью, комплект «Курса» нашелся и для этой экспедиции, но экипаж переформировывать не стали. Хотя, прежде чем Мусабаев и Бударин полетели, они прошли полный курс подготовки в качестве дублеров 23-й основной экспедиции по российско-американо-германской программе вместе с Хансом Шлегелем и Майклом Фоулом. Эта подготовка длилась не полгода, как обычно, а девять месяцев (с марта 1996 г. по январь 1997 г.). После дублирования Василия Циблиева, командира ТК «Союз ТМ-25», 10 февраля 1997 г. Мусабаев вновь начал годовую подготовку уже к своему полету по программе ЭО-25. В этот раз, кроме Николая Бударина в его экипаж вошли француз Леопольд Эйартц и американец Эндрю Томас. Таким образом, за семь лет пребывания в отряде космонавтов Талгат Мусабаев трижды прошел полную подготовку к полету в качестве дублера космонавта-исследователя, бортинженера и командира корабля, дважды прошел полный цикл подготовки в составе основного экипажа, совершил длительный полет. Поэтому не удивительно, что его, еще не поднявшегося второй раз в космос, 28 июля 1997 г. назначили командиром для еще одного ответственнейшего полета. Ему поручили доставить на Международную космическую станцию новую модификацию «Союза ТМ» с гибридным стыковочным узлом. Причем стыковка будет производиться впервые сразу к боковому стыковочному узлу. Разве чья-либо протекция может обеспечить такое доверие? Что еще можно сказать о Талгате Мусабаеве как о человеке? Целеустремленность и самоуверенность в нем гармонично сочетаются с обаянием и доброжелательностью. Строгость технаря сочетается с душой лирика. Талгат любит музыку еще со школы, когда обучался фортепиано. Будучи студентом института увлекался бардовской песней, играл на гитаре, пел в вокально-инструментальном ансамбле. Прекрасно знает русские народные песни, а в исполнении романсов я не знаю ему равных среди космонавтов. Все свободное время Талгат с удовольствием проводит с семьей. Женился он, еще будучи студентом, на Виктории Вольдемаровне Лацис. Четверть века назад, оставив родную Латвию, Виктория, как жена декабриста, последовала с мужем в далекий Казахстан и с тех пор делит с ним все взлеты и падения. В семье Мусабаевых выросло двое детей. Сын Данияр закончил Высшую школу МВД Республики Казахстан и работает в «органах». Дочь заканчивает среднюю школу имени В.М. Комарова в Звездном городке. А недавно Талгат Мусабаев стал дедом. Не раз Талгат был в компании «Видеокосмос», посещал редакцию «Новостей космонавтики» и приобрел много друзей в нашем коллективе. Поэтому мы все желаем ему удачного полета и благополучного возвращения на родную землю Казахстана.
Николай Бударин родился 29 апреля 1953 г. в поселке Киря Алатырского р-на Чувашской АССР (РСФСР) в семье рабочего. Русский. Его отец, Михаил Романович, прошел трудовой путь от рабочего до мастера на заводе, мать Александра Михайловна всю жизнь проработала врачом. В 1970 г. Николай закончил среднюю школу в г. Щелково Московской области. В том же году он поступил на вечернее отделение Московского авиационного института, работая при этом в родной школе лаборантом. Через год, когда Николаю исполнилось 18 лет, он был призван в армию. Оба года службы прошли на территории Чехословакии. В 1973 г. Николай вернулся в родное Щелково, восстановился в институте и устроился работать на Завод экспериментального машиностроения НПО «Энергия» учеником фрезеровщика. Все космические корабли «Союз» и «Прогресс» были изготовлены на этом заводе, и именно здесь Николай по-настоящему «прикипел» к космосу. Но проработал Николай на ЗЭМе всего год. Трудно было совмещать напряженную учебу в МАИ с работой на режимном предприятии. С 1974 по 1976 гг. он работал наладчиком на заводе имени 50-летия Великого Октября в г. Фрязино. С переходом на старшие курсы напряженность в учебе спала, и Николай вернулся в НПО «Энергия». В 1976 г. он стал электромонтером на контрольно-испытательной станции в НПО «Энергия». Именно здесь проходят последние электрические испытания все изделия ЗЭМа, в том числе и пилотируемые космические корабли. Николаю посчастливилось работать с практически уже готовыми изделиями. Через два года его назначили мастером по электрооборудованию, в том же году он вступил в КПСС. Через год, в 1979 г., он стал дипломированным инженером-механиком, закончив МАИ по специальности «Производство летательных аппаратов». В 1981 г. он закончил вечернее отделение Университета марксизма-ленинизма и получил высшее партийное образование. В 1982 г. Николай Бударин был назначен инженером-испытателем, в 1986 г. – начальником группы, а в 1988 г. он стал еще и ведущим специалистом. В этой должности он находился до зачисления в отряд космонавтов. А пробиваться в отряд Николай начал еще в 1979 г., когда истекли три необходимых года работы в НПО «Энергия». Но не получилось, поскольку числился он на рабочей должности, а надо было на инженерной. Николай возобновил попытки в 1982 г., в декабре 1983 г. он успешно прошел мандатную комиссию, которую в то время возглавлял Генеральный директор НПО «Энергия» В.Д.Вачнадзе. Еще два года понадобилось, чтобы решить все проблемы с медициной, и наконец 26 февраля 1986 г. Главная медицинская комиссия вынесла долгожданную резолюцию: «Годен к специальным тренировкам». А потом начались долгие мытарства. Год проходил за годом, а на ГМВК его не представляли. И каждый год – полное медицинское обследование, и каждое из них могло стать последним. Но настал наконец январь 1989 г., когда решением Государственной межведомственной комиссии Николай Бударин был рекомендован для зачисления в отряд космонавтов ГКБ НПО «Энергия». Вскоре он стал кандидатом в космонавты-испытатели отряда космонавтов НПО «Энергия» и приступил к общекосмической подготовке. Через два года, в 1991 г., после сдачи всех экзаменов и зачетов Бударин стал космонавтом-испытателем. Прошло три года подготовки в составе группы, пока 1 апреля 1994 г. его не назначили бортинженером экипажа ЭО-19. Но прежде он должен был «отдублировать» экипаж ЭО-18. В мае началась его первая непосредственная подготовка к полету. Вместе с ним в экипаже был ветеран отечественной космонавтики Анатолий Соловьев и астронавт NASA Бонни Данбар. 14 марта 1995 г. он был дублером бортинженера КК «Союз ТМ-21» Геннадия Стрекалова. В том же месяце Николай Бударин начал непосредственную подготовку уже к своему полету. Ее особенностью было то, что впервые пересменка российских экипажей на ОК «Мир» должна была быть проведена с помощью американского шаттла «Атлантис». Поэтому часть подготовки космонавты проходили в ЦПК, а часть – в Космическом центре им. Джонсона. В мае 1995 г. подготовка в ЦПК завершилась и продолжилась в США. 1-й космический полет Николай Бударин совершил с 27 июня по 11 сентября 1995 г. в качестве бортинженера ОК «Мир» по программе ЭО-19 вместе с А.Соловьевым. Впервые российский экипаж был доставлен на станцию на шаттле «Атлантис» (полет по программе STS-71). Впервые на станции «Мир» находилось 10 человек (шестеро американцев и четверо россиян: А.Соловьев, Н.Бударин, В.Дежуров, Г.Стрекалов, Р.Гибсон, Ч.Прекурт, Э.Бейкер, Г. Харбо, Б.Данбар и Н.Тагард. За время полета Бударин выполнил три выхода в открытый космос общей продолжительностью 14 часов 32 минуты. Длительность полета составила 75 суток 12 часов 20 минут 21 секунду. За успешный полет ему было присвоено звание Героя Российской Федерации и «Летчик-космонавт РФ». Он также получил квалификацию «Космонавт 3-го класса» и медаль NASA «За космический полет». Не прошло и полгода после его возвращения, как 9 февраля 1996 г. Бударин был назначен бортинженером ЭО-25 вместе с командиром Талгатом Мусабаевым. В марте того же года он начал подготовку в дублирующем экипаже ЭО-23 и после дублирования А.Лазуткина 10 февраля 1997 г. продолжил подготовку к своему второму полету. Ко всему сказанному можно добавить, что Николай Бударин женат на Марине Львовне, в девичестве Сидоренко, работающей инженером в РКК «Энергия». В их семье два сына – Дмитрий (1977 г.р.) и Владислав (1983 г.р.).
Родился Леопольд 28 апреля 1957 г. в Биаррице во Франции. По национальности – баск. После средней школы он поступил в Академию ВВС Франции, которую закончил в 1980 г. Получив воинское звание лейтенанта, он семь лет служил летчиком-истребителем в различных частях ВВС. Как одного из лучших летчиков в 1987 г. его направили в Школу летчиков-испытателей в г. Истр, которую он с успехом закончил в 1988 г. Получив квалификацию «Летчик-испытатель», Эйартц продолжил службу летчиком-испытателем в Центре испытательных полетов под Парижем. В настоящее время он имеет налет более 3500 часов и 20 парашютных прыжков. Эйартц – подполковник ВВС Франции. В феврале 1990 г. Леопольд Эйартц был зачислен в 3-ю группу космонавтов CNES в качестве пилота МТКК «Гермес» и в течение 1991 и 1992 гг. проходил подготовку и работал по этой программе. Одновременно с 1990 по 1994 гг. он был ответственным за реализацию программы полетов космонавтов Франции на невесомость на летающей лаборатории «Каравелла». В рамках общекосмической подготовки в 1991 г. он прошел шестинедельную ознакомительную стажировку в ЦПК имени Ю.А.Гагарина. В 1992 г. Эйартц в качестве консультанта ЕКА выполнил несколько полетов на «бурановской» летающей лаборатории, созданной на базе самолета Ту-154 в ЛИИ имени М.М.Громова, г. Жуковский. В следующем 1993 г. Эйартц вновь приехал в ЦПК имени Ю.А. Гагарина и прошел трехнедельную стажировку в ЦПК. 11 июля 1994 г. CNES принял решение назначить Леопольда Эйартца дублером космонавта-исследователя для полета по программе «Кассиопея». В январе 1995 г. он и Клоди Андре-Деэ начали подготовку к этому полету. Его партнерами по экипажу были россияне Валерий Корзун и Александр Калери. Незадолго перед стартом командира первого экипажа Геннадия Манакова подвело сердце. Было решено в полет послать дублеров, но относительно французского космонавта было принято специальное решение. В результате 17 августа 1996 г. стартовал экипаж Эйартца вместе с Клоди Андре-Деэ, а Леопольд остался на земле. Вскоре РКА и CNES договорились о проведении в следующем году аналогичного полета, который получил название «Пегас». В декабре 1996 г. Эйартц назван основным кандидатом для этого полета и в январе 1997 г., он начал новый цикл подготовки в ЦПК. Его партнерами в этот раз оказались Анатолий Соловьев и Павел Виноградов. 21 июля, когда до старта оставалось всего две недели, Совет главных конструкторов принял решение – полет по программе «Пегас» перенести на следующую основную экспедицию ЭО-25 (февраль 1998 г). Это было вызвано разгерметизацией модуля «Спектр», следствиями которой стали хронический недостаток электроэнергии, необходимость доставки на борт дополнительных грузов для ремонта «Спектра», а также сокращение времени пересменки из-за усталости основного экипажа. И вновь подготовка, теперь уже с другими партнерами – опытными космонавтами Талгатом Мусабаевым и Николаем Будариным. С ними и стартовал восьмой французский космонавт Леопольд Эйартц на орбиту. Супруга Леопольда Доминик с собачкой Бижу осталась на Земле в ожидании его возвращения. Дублирующий экипаж
В связи с тем, что все космонавты дублирующего экипажа включены в программу полетов на ОК «Мир», с их подробными биографиями вы сможете познакомиться в ближайших номерах журнала. | ||||||||||||||||
М.Побединская Продолжается полет экипажа 24-й основной экспедиции в составе командира экипажа Анатолия Соловьева, бортинженера Павла Виноградова и бортинженера-2 Дэвида Вулфа на борту орбитального комплекса «Союз ТМ-26» – «Мир» – «Квант» – «Квант-2» – «Кристалл» — «Спектр» – СО – «Природа» – «Прогресс М-37» |
17 января. Суббота. День отдыха экипажа. С самого утра, до завтрака, состоялись телефонные переговоры с экипажем STS-89, который должен стартовать 23 января в 05:48 ДМВ и пристыковаться к «Миру» 25 января в 23:11 ДМВ.
18 января. Воскресенье. День отдыха экипажа. После завтрака Анатолий Соловьев и Павел Виноградов провели инспекцию люка ШСО. Они выровняли давление между ПНО и ШСО, и вошли в ШСО без скафандров, осмотрели районы 5-го и 10-го основных замков. Они вырезали клин из пластика крышки люка, чтобы проверить соединяющий эти замки механизм. Космонавты обнаружили определенные механические повреждения (соединяющая замки деталь была погнута), а также отметили некоторое смещение люка относительно штатного положения. Соловьев и Виноградов произвели видеосъемку мест повреждения и «сбросили» материалы в ЦУП для дальнейшего исследования и подготовки предложений по ремонту люка. По-видимому, для ремонта потребуется специальный ключ.
19 января. Экипаж в основном занимался подготовкой к встрече экспедиции посещения STS-89: укладкой отработанного оборудования, подготовкой к переносу его на шаттл. Дэвид Вулф, которого должен заменить прилетающий на «Индеворе» в составе STS-89 Эндрю Томас, занимался укладкой своих личных вещей.
20 января. Экипаж проводил контрольные медицинские эксперименты. Во второй половине дня на технологической установке «Оптизон» проводились работы по программе «Мир/NASA».
21 января. Космонавты занимались подготовкой возвращаемого оборудования и материалов научных исследований для предстоящей погрузки их на шаттл. Продолжались работы с установкой «Оптизон». Анатолий Соловьев и Павел Виноградов складывали оборудование, отработавшее свой срок, в грузовой корабль «Прогресс М-37» и закачивали в него отходы жизнедеятельности экипажа.
22 января. Экипаж продолжал подготовку к встрече экспедиции посещения: укладку отработанного оборудования, подготовку оборудования к переносу на шаттл и места для размещения грузов с «Индевора». Дэвид Вулф занимался подгонкой противоперегрузочного костюма «Кентавр».
23 января. День отдыха экипажа перед стыковкой с STS-89. Сегодня же «Родники» готовились к переходу на новый график работы и отдыха. Во время совместной работы оба экипажа будут жить по «среднему» между российским и американским времени. Космонавтам «Мира» придется ложиться рано утром, вставать днем и работать вечером. Подъем сегодня был в 13:30 и отбой будет в 04:30 уже следующего дня.
Дэвид Вулф начал упражнения для подготовки к возвращению на Землю.
К 23 января была выполнена перекачка компонентов топлива из баков «Прогресса М-37» в баки станции.
24 января. Сегодня экипаж проснулся в 13:30. В 20:50 космонавты приступили к выполнению операций по сближению и стыковке с шаттлом.
 Экипаж STS-89. Слева направо: верхний ряд: Вулф, Шарипов, Рейлли, Томас, Андерсон; нижний ряд: Эдвардс, Уилкатт и Данбар. |
И.Лисов
по материалам NASA,
Центра Джонсона, Центра Кеннеди,
Центра Маршалла,
сообщениям ИТАР-ТАСС,
«Интерфакс», Reuters, AFP, UPI.
22 января 1998 г. в 21:48:15 EST (23 января в 02:48:15 UTC, 05:48:15 ДМВ) со стартового комплекса LC-39A Космического центра имени Кеннеди во Флориде произведен запуск космической транспортной системы с кораблем «Индевор». В составе экипажа – командир Терренс Уилкатт, пилот Джо Фрэнк Эдвардс, специалисты полета Джеймс Рейлли, Майкл Андерсон, Бонни Данбар, Салижан Шарипов и Эндрю Томас.
Программа полета STS-89 предусматривала проведение восьмой стыковки шаттла с российским орбитальным комплексом «Мир», доставку и возвращение грузов, выполнение различных экспериментов. Астронавт NASA Эндрю Томас остался на борту «Мира» для работы в составе 24-й и 25-й основных экспедиций, а астронавт NASA Дэвид Вулф вернулся на Землю на «Индеворе» после четырехмесячной работы на ОК «Мир».
До старта астронавтам (для краткости будем называть астронавтами всех членов экипажа «Индевора», включая Салижана Шарипова) предстояли изучение плана полета, заключительные консультации по полезным нагрузкам и экспериментам и медицинские процедуры. 21 января члены экипажа летали на учебных самолетах T-38, а пилоты Уилкатт и Эдвардс – на летающем тренажере шаттла STA.
Предстартовый отсчет был начат 19 января в 19:00 EST в 1-й пультовой Центра управления запусками, входящего в состав Космического центра имени Джона Ф. Кеннеди.
Полет «Индевора» по программе STS-89
|
Старт «Индевора»
Согласно официально опубликованному распорядку дня, подъем экипажа состоялся в 09:49 EST. После ленча (15:44) было проведено официальное фотографирование экипажа (16:48). В 17:18 астронавты разделились: как обычно, командир, пилот и специалист полета-2 (Майк Андерсон) прослушали информацию о погоде на случай, если (не дай бог!) придется возвращаться для аварийной посадки в Центр Кеннеди, а остальные четверо в это время надевали аварийно-спасательные скафандры. Первая тройка последовала за ними в 17:28. После нового фотографирования, теперь уже в скафандрах, в 17:56 астронавты прошли мимо строя телекамер из Здания операций и проверок OCB (Operations and Checkout Building), сели в микроавтобус и в 18:11 прибыли на стартовый комплекс. Посадка в корабль началась в 18:28 и закончилась к 19:24. На летной (верхней) палубе разместились Уилкатт, Эдвардс, Андерсон и Рейлли, на средней – Данбар, Шарипов и Томас. После успешной проверки связи в 19:44 стартовый расчет закрыл входной люк «Индевора».
По традиции, один из операторов пуска напутствовал экипаж за несколько секунд до старта. Сегодня это была Роберта Уайрик (Roberta Wyrick): «Мы начинаем 98-й [год] с посылки нашего последнего астронавта в командировку на «Мир»».
Включение трех основных двигателей №№3, 2 и 1 было выполнено в 21:48:08.462, 21:48:08.580 и 21:48:08.708 соответственно. Включение ускорителей было зафиксировано в 21:48:15.017, а в 21:48:15.094 EST (02:48:15.094 UTC) «Индевор» оторвался от старта.
Отделение твердотопливных ускорителей прошло через 123 сек после старта, точнее в момент T+02:03.324. Дальше «Индевор» шел на трех основных двигателях, питаемых водородом и кислородом из внешнего бака. Как и в полете STS-87 в ноябре 1997 г., через 6 мин после старта был выполнен разворот связки «Индевора» с внешним баком на 180° по крену, так что корабль оказался не под баком, а над ним. Это позволило установить связь с ЦУПом в Хьюстоне через спутник – орбитальный ретранслятор TDRS.
Отсечка основных двигателей прошла в T+08:49.04. Двигатели новой модификации «Block IIA», каждый из которых впервые использовался в полете после интенсивной наземной отработки, отработали без замечаний этапы штатной тяги (104% от номинала), дросселирования до 67% во время прохождения зоны максимального скоростного напора, отсечки и сброса остатков топлива. Температуры высоконапорных ТНА горючего и окислителя оставались в пределах нормы. Удельный импульс основной ДУ «Индевора» за период работы на максимальной тяге составил 452.8 сек при расчетном значении 452.2 сек.
Затем в пределах расчетного допуска прошло отделение внешнего бака, который, кувыркаясь, следовал по баллистической траектории, близкой к траектории корабля. Примерно через 20 мин после отделения Терренс Уилкатт доложил, что бак кувыркается, а слива остатков топлива из него не наблюдается.
В результате импульса довыведения, выполненного пилотами в апогее переходной орбиты, к 22:32:17 EST «Индевор» был выведен на начальную орбиту с наклонением 51.666° и периодом 90.480 мин. Минимальная и максимальная высота, отсчитанная от сферы радиусом 6378.14 км, составили 298.7 и 302.23 км, а от поверхности земного эллипсоида – 301.6 и 314.1 км.
Станция «Мир» прошла чуть юго-восточнее флоридского космодрома в 21:37 EST, в момент старта «Индевора» находилась над северной частью Атлантического океана, а в 21:57, когда закончился активный участок, шла над Центральной Европой (Экипаж «Мира», зная, что старт «Индевора» наблюдать не удастся, спал). Фазовый угол, то есть угол между кораблем и станцией, был меньше, чем даже в полете STS-86 в сентябре. Поэтому «Индевор» был выведен на почти круговую орбиту с максимально возможным периодом обращения, а не на эллиптическую, как обычно. Благодаря разнице периодов обращения – 90.480 и 92.143 мин – шаттл догонял станцию на 6.5°, то есть примерно на 750 км за виток.
Согласно сообщению Секции оперативного управления Центра космических полетов имени Годдарда NASA, «Индевору» было присвоено международное регистрационное обозначение 1998-003A. Он также получил номер 25143 в каталоге Космического командования США.
Полетное задание и полезная нагрузка
STS-89 – восьмой из девяти запланированных в настоящее время полетов американских шаттлов к российской орбитальной станции «Мир». Основные задачи полета – замена американского члена экипажа станции, доставка на борт научного оборудования, запасных частей, расходуемых материалов и возвращение на Землю результатов научных исследований и отдельных элементов оборудования.
«Индевор» доставит на «Мир» Эндрю Томаса, седьмого и последнего американского астронавта, которому предстоит длительный полет на нашей станции. Интересно, что он участвовал в предыдущем, 11-м полете «Индевора» (STS-77) в мае 1996 г. Дэвид Вулф, работающий на «Мире» с сентября 1997 г., вернется на шаттле домой. Томас вернется на Землю в конце мая 1998 г. на «Дискавери» (STS-91).
Массовая сводка STS-89, по данным NASA, представлена в таблице.
| МАССОВАЯ СВОДКА STS-89, кг | |
| Стартовая масса (при включении SRB) Посадочная масса «Индевора» Сухая масса «Индевора» с двигателями Стыковочная система ODS Модуль «Spacehab DM» CEBAS MPNE | 2046847 114129 82839 1822 5859 35.8 31.8 |
1. Доставка и возвращение грузов
Основной и важнейший груз «Индевора» – это оба американца, Эндрю Томас и Дэвид Вулф. Кроме них, на «Индеворе» будет доставлено – на станцию либо на Землю – как минимум 3600 кг грузов, в том числе около 2000 кг грузов и около 635 литров воды для станции «Мир». Это наибольший «грузооборот» за один полет шаттла.
На борт станции доставляются пищевой контейнер с рационами питания для экипажа «Мира», запасные аккумуляторные батареи, сменные элементы для приборов и оборудования, тренировочные костюмы, обувь и предметы личной гигиены для космонавтов, посылки от их семей. Есть и срочные грузы, добавленные в последний момент – запасные блоки бортовой ЦВМ «Салют-5Б» и блок кондиционирования воздуха БКВ-3. По данным Криса ван ден Берга, в этом устройстве на станции в декабре была обнаружена течь фреона.
Со станции возвращаются «крупногабаритная» панель солнечной батареи и часть исследовательской аппаратуры, включая американскую установку для выращивания кристаллов протеинов IPCG (НК №19, 1997).
Есть в грузах «Индевора» и разные развлекательные вещи. Скажем, в Центре Джонсона узнали, что экипаж любит читать в часы отдыха про... автомобили. Нет проблем! На шаттле везут компакт-диск с архивом автомобильного журнала «Edmunds» – 15605 файлов общим объемом 275 мегабайт.
Эндрю Томас везет с собой любимую музыку – Бетховена, Баха, «The Beatles», а также диск с развлекательной компьютерной программой (она называется «Monty Python's Complete Waste of Time»; не знаю, кто такое Монти Питон, но насчет «полной потери времени» все ясно). С нею он хочет ознакомить своих российских коллег. Кроме этого – небольшая библиотека и новые струны для гитары «Мира».
2. Эксперименты и задания
Обитаемый двойной модуль «Spacehab DM» несет главным образом грузы для станции. В грузовом отсеке «Индевора» на средней палубе кабины экипажа и в модуле «Spacehab DM» также находится аппаратура для выполнения некоторых экспериментов, не связанных непосредственно с программой «Мир/NASA».
Американцы используют слово «эксперимент» в более широком смысле, чем мы. Они обозначают им не только задание и опыт как таковой, но и аппаратуру для его проведения, если она нужна. Мы также будем использовать слово «эксперимент» в этом значении, так как это позволяет избежать многократного повторения оборота «аппаратура для проведения эксперимента такого-то».
В программу включены также 17 «номерных» экспериментов, входящих в три большие серии: 8 испытательно-отработочных задач (DTO), 4 детальные дополнительные задачи (DSO) и 5 экспериментов по «уменьшению риска» для МКС (RME). Однако, как видно из приведенного выше списка «поименованных» экспериментов, половина «номерных» экспериментов одновременно фигурирует под теми или иными названиями.
В официальном пресс-ките NASA к полету STS-89 описана лишь малая часть из названных выше экспериментов. Более того, приводимые разными источниками перечни и наименования экспериментов не стыкуются между собой, не проведено четко деление экспериментов на проводимые на «Индеворе» и оставляемые на станции «Мир», а для некоторых экспериментов (EORF, VOA, MSD) отсутствует не только описание, но и расшифровка названия.
Информация о пяти экспериментах, проводимых на «Индеворе», приведена ниже. Описания четырех экспериментов, доставляемых на «Мир», приводятся в разделе «Научная программа NASA-7». О части экспериментов НК писали ранее, когда они планировались и проводились в других полетах. Соответствующие ссылки приведены в списке.
Биологический модуль для водных животных CEBAS является разработкой Германского космического агентства DLR, точнее вошедшего в его состав агентства DARA. В этом модуле находятся рыбы, улитки и растения. Эксперимент рассчитан на 3 недели. Он начинается до старта и заканчивается после посадки STS-89; фиксация подопытных организмов в полете не предусмотрена. Аппаратура CEBAS позволяет проводить исследования в области зоологии, ботаники и биологии развития, а также междисциплинарные исследования по искусственным экосистемам.
Установка MPNE предназначена для отработки техники подачи питательных веществ для растений, выращиваемых в невесомости, с помощью пористых трубок. При запуске установка содержит непророщенные семена пшеницы, а система подачи суха. На четвертый день полета астронавты активизируют эксперимент, и семена начинают прорастать. Система управления с обратной связью поддерживает нужное количество питательного раствора на поверхности пористых трубок. Питательного вещества хватит на 7 дней, в течение которых астронавты будут наблюдать за ростом пшеницы. Сразу же после возвращения на Землю свежие ткани растений будут подвергнуты исследованию.
В трех предшествовавших полетах шаттлов на борту устанавливалась телекамера KidSat, управление которой осуществляли и принимали изображения учащиеся американских школ. STS-89 несет эксперимент EarthKam, являющийся дальнейшим развитием этого проекта. EarthKam – это цифровая камера, размещенная на одном из верхних иллюминаторов кабины шаттла. Эксперимент разработан специалистами Университета Калифорнии в Сан-Диего, компании «TERC», трех центров NASA – имени Джонсона, Лэнгли и Годдарда, и Лаборатории реактивного движения. Изучение Земли по снимкам, сделанным с помощью EarthKam и принятым по сети Internet, будут выполнять учащиеся 51 школы в трех странах.
Эксперимент MGM в первый раз был проведен в полете STS-79 (НК №19, 1996). Его цель – изучение сыпучих материалов, состоящих из отдельных гранул, или кристалликов, в условиях очень низкого внешнего давления. В определенных условиях на Земле сыпучие вещества ведут себя подобно жидкости. Это, например, происходит с почвой во время землетрясения. В полете STS-79 ученым удалось «смоделировать» действие землетрясения на столб песка, а после него образцы прошли рентгеновскую компьютерную томографию в Лос-Аламосской национальной лаборатории. Это позволило «заглянуть внутрь» образцов и получить важную информацию. Так, было выяснено, что даже в дестабилизирующих условиях сыпучие материалы на 80% более стабильны, чем предсказывалось теорией. Это означает, что почва может выдержать короткий толчок длительностью 10–20 сек, но «поедет» во время более продолжительного сотрясения.
В полете STS-89 планируется изучить влияние сил сжатия на три образца гранулированных материалов и ударной нагрузки – на три других. На Земле они будут изучены аналогичным образом. Эксперимент проводится в автоматическом режиме, но требует участия астронавтов при запуске и останове, а также некоторого присмотра.
Телемедицинский комплекс TMIP создан по следующим соображениям. Разработанные в США средства контроля состояния здоровья астронавтов – двусторонняя голосовая связь, телевизионная картинка и сброс биомедицинских параметров и условий среды корабля – признаны недостаточными на этапе длительных полетов на МКС. Здесь нужна более углубленная оценка состояния здоровья астронавтов.
Аппаратура TMIP, размещаемая в чемоданчике и управляемая одним из членов экипажа, позволяет врачу экипажа провести дистанционное обследование астронавта так, как будто он находится в его кабинете. Это видеоосмотр глаз, уха, носа, рта, горла и кожи с использованием подсистемы изображения со сменными объективами, прослушивание сердца, легких и кишечника с помощью электронного стетоскопа, электрокардиограмма, измерение кровяного давления, насыщенности крови кислородом, частоты сердечных сокращений. Аппаратура имеет встроенный компьютер, с помощью которого ей управляет астронавт-оператор (очевидно, применение этой аппаратуры возможно и на Земле).
|
Полный перечень экспериментов STS-89 по данным Космического центра имени Кеннеди. 1. В модуле «Spacehab DM»: – Усовершенствованный детектор рентгеновских лучей Adv-XDt (Advanced X-Ray Detector); – Усовершенствованный коммерческий аппарат общего назначения для биопроизводства Adv-CGBA (Advanced Commercial Generic Bioprocessing Apparatus); – Аппаратура EORF; – Эксперимент по механике гранулированных материалов MGM (Mechanics of Granular Materials); – Эксперимент по измерениям радиационной обстановки внутри КА в реальном времени RRMD (Realtime Radiation Monitor Device, RME-1312) (НК №19, 1996); – Система измерения ускорений орбитальной ступени SAMS (Space Acceleration Measurement System) (НК №1, №14, 1997); – Эксперимент VOA; – Установка для удаления летучих веществ VRA (Volatile Removal Assembly, RME 1326). 2. На средней палубе «Индевора»: – Эксперимент по питанию растений в невесомости MPNE (Microgravity Plant Nutrient Experiment); – Замкнутая равновесная водная биологическая система CEBAS (Closed Equilibrated Biological Aquatic System); – Комплект телемедицинского оборудования TMIP (TeleMedicine Instrumentation Pack, DSO 334); – Прибор для измерения массы, основанный на линейном ускорении SLAM MD (Space Linear Acceleration Mass Measurement Device, DTO 914); – Эксперимент по характеристикам человека-оператора HP (Human Performance); – Цифровая камера EarthKAM; – Два эксперимента с использованием Глобальной навигационной системы GPS: испытания GPS и системы инерциальной навигации (DTO 700-12) и одноканальная GPS (DTO 700-14); – «Система космического зрения» OSVS (Orbiter Space Vision System, DTO 700-11) (НК №19, 1996); – Установка для сбора конденсата для МКС (Shuttle Condensate Collection for ISS, RME 1331); – Термоэлектрический модуль TEHM (Thermo-Electric Holding Module); – Эксперименты CoCult (Co-Culture Experiments); – Эксперимент по выращиванию трехмерных тканей Bio-3D (Biochemistry of 3-D Tissue Engineering). – Эксперимент MSD; – Эксперимент по воздействию на ионосферу с помощью локальных выхлопов двигателями шаттла SIMPLEX (Shuttle Ionospheric Modification with Pulsed Local Exhaust) (НК №15, №20, 1997). Научная программа NASA-7 Научная программа Эндрю Томаса, официально обозначаемая «NASA-7», включает исследования в области перспективной техники, наук о Земле (биохимия океана, гидрология, метеорология, регистрация быстропротекающих природных и искусственных явлений), фундаментальной биологии, космической биологии и медицины (адаптация человека к невесомости), космической науки, а также технологические эксперименты (биотехнология, выращивание кристаллов, материаловедение) и исследования по «уменьшению риска» для Международной космической станции (испытание компьютерных систем, исследование радиопомех, воздействие естественных и искусственных частиц на элементы конструкции, стабильность системы шаттл – станция, радиационная обстановка, ускорения и вибрации). Всего в программу NASA-7 входят 27 экспериментов (в программе NASA-6 было 35 или 36). По оценке Фрэнка Калбертсона (Frank Culbertson), руководителя программы с американской стороны, Томас подготовился к научной программе «очень успешно». 1. Эксперимент «Астрокультура» («Astroculture») состоит в выращивании на борту станции в течение 80 суток растений пшеницы в попытке получить ее семена. Эксперимент проводится в одноименной установке, разработанной Коммерческим космическим центром при Университете Висконсина в Мэдисоне под руководством д-ра Рея Бьюла (Ray Bula). Установка «Astroculture» была опробована в кратковременных полетах лабораторий USML-1, USML-2 и «Spacehab-1..3» на шаттлах (STS-50, STS-57, STS-60, STS-63, STS-73), после каждого из которых элементы ее конструкции совершенствовались. «Astroculture» будет доставлена на «Мир», где экипаж ЭО-24 запустит подачу воды в камеру роста. Космонавты и американский астронавт будут следить за работой установки и растениями пшеницы и регулярно проводить видеосъемку. По истечении 80 суток подача воды будет прекращена, а засохшие растения возвращены на Землю на «Дискавери» в полете STS-91, где их сравнят с контрольными. Полученная информация может стать основой для разработки более крупных установок, пригодных для включения в замкнутые системы жизнеобеспечения. Кстати, разработанные для освещения растений в установке «Astroculture» светодиоды высокой интенсивности могут вскоре начать применяться в лечении рака методом фотодинамической терапии. Плотные пучки света будут использоваться для активации светочувствительных противоопухолевых лекарств. 2. Для выращивания и исследования кристаллов протеинов на МКС планируется использовать лабораторную установку для рентгеновской кристаллографии. В ходе экспедиции NASA-7 планируется испытать один из основных компонентов этой установки – детектор рентгеновских лучей. Для этого под руководством д-ра Ларри ДеЛюкаса (Larry DeLucas), директора Центра макромолекулярной кристаллографии в Университете Алабамы в Хантсвилле, подготовлен эксперимент XDT. В первые дни полета STS-89 на аппаратуре, размещенной в модуле «Spacehab», будут проведены первичные измерения. Затем детектор будет перенесен на «Мир», где и останется до STS-91. За это время будет исследована чувствительность прибора к фоновой космической радиации и ее долговременное воздействие на детектор. 3. Д-р Дэн Картер (Dan Carter) из компании «New Century Pharmaceuticals» в г. Хантсвилл подготовил для работы на «Мире» аппаратуру диффузионно-управляемой кристаллизации DCAM (Diffusion-Controlled Crystallization Apparatus for Microgravity). На ней будет проводиться эксперимент по выращиванию кристаллов протеинов с низкой и контролируемой скоростью. Кристаллы протеинов, выращенные в космосе, отличаются большими размерами и более четкой кристаллической структурой, что облегчает их рентгеноструктурный анализ на Земле. Так, недавно были выращены высококачественные кристаллы ингибитора протеазы вируса иммунодефицита человека, а в другом эксперименте с помощью «космических» кристаллов определена структура активной области рекомбинантного антитела вируса одного из серьезных инфекционных заболеваний. В одном из полетов 1997 года были получены настолько качественные кристаллы щучьего парвальбумина, что их можно изучать не только рентгеноструктурным путем, но и более тонким методом нейтронной дифракции. Отдельные образцы (всего их 162 в шести кюветах) и эксперименты, проводимые на DCAM во время NASA-7, предназначены для поиска терапии против вируса герпеса, фундаментального исследования строения вирусов и разработки новых средств доставки лекарственных средств. 4. В программу NASA-7 вновь включен эксперимент с азотным дьюаром, подготовленный д-ром Александром МакФерсоном (Alexander McPherson) из Университета Калифорнии в г. Ирвин. Сосуд Дьюара, охлаждаемый, пропитанной жидким азотом рубашкой, с замороженными в нем образцами протеинов, будет перенесен с шаттла на «Мир». Примерно через две недели после предполетной загрузки на «Индевор» азот полностью испарится. После этого начнется рост приблизительно 200 отдельных кристаллов 19 различных протеинов в различных объемах и при различных концентрациях растворов, который займет примерно четыре месяца. Послеполетный анализ покажет наилучшие условия роста для каждого вещества. |
Обследование с помощью TMIP планируется провести трижды в течение полета. Оценке подлежат способность аппаратуры передавать медицинские данные с борта шаттла в Центр Джонсона, их качество в клиническом отношении, возможность применения комплекса в невесомости, оперативная возможность работы в интерактивном режиме, хранения данных, профилактического осмотра.
В грузовом отсеке «Индевора» на двух кронштейнах GABA размещены четыре малых контейнера GAS с коммерческими автономно выполняемыми экспериментами. Контейнер G-093 содержит эксперимент VORTEX («Vortex Ring Transit Experiment») Университета Мичигана, в котором исследуется движение вихревого кольца через границу «газ/жидкость» и разделения жидкости на мелкие капли.
В контейнере G-141 находится аппаратура Германского аэрокосмического центра и Университета Гиссена по исследованию структуры конвекции Мараньони – естественного перемещения вещества в объеме жидкости под действием перепада температуры на ее свободной поверхности.
Заместитель руководителя полета ОК «Мир» Виктор Благов сообщил 22 января ИТАР-ТАСС, что на случай переноса пуска шаттла подготовлены несколько резервных вариантов программы, в том числе и с отсрочкой запуска «Союза ТМ-27». Однако откладывать российско-французский пуск «крайне нежелательно». Благов сказал, что российский ЦУП должен быть оповещен об отмене пуска за шесть часов, когда будет точный метеопрогноз. |
В G-145 будет проводиться эксперимент того же Центра и Технического университета в Клауштале по обработке стекла. Научная цель эксперимента – получение дополнительной информации по удалению всех видимых газовых пузырьков из расплавленного стекла. До настоящего времени этот этап производства остается одним из самых сложных и проводится по чисто эмпирическим правилам.
Наконец, Пейвэнь Ге из Академии наук КНР поставил пять экспериментов в контейнере G-432: три по выращиванию кристаллов и два по материаловедению.
Но самый, пожалуй, занятный «полезный груз» на «Индеворе» – это размещенный в одной из ячеек на средней палубе череп динозавра, который взят в полет как часть музейно-образовательной программы. Джонатан Мак-Дауэлл (США) в 348-м выпуске своего электронного журнала остроумно заметил: «Насколько я знаю, это не является началом регулярного проекта «динозавры в космосе» и не связано с предстоящими полетами Гленна и Рюмина».
Хроника полета
22 января, четверг. День 1
По-настоящему полет шаттла начинается через виток после старта. В это время корабль входит в зону радиовидимости американских станций, и, получив телеметрию и доклад командира, Хьюстон дает разрешение на дальнейший полет или, в случае серьезных неполадок, на срочную посадку.
Управление полетом, начиная с момента подъема шаттла над башней обслуживания стартового комплекса, ведет хьюстонский ЦУП, в котором свое время – центральное зимнее CST. Оно на час меньше восточного. Почти как у Подлипок с Байконуром, только у нас разница два часа. Очень неудобно использовать в одной статье разные времена, но, пожалуй, еще более неправильно переводить все часы и минуты из реально используемого хьюстонского в неиспользуемое между стартом и посадкой флоридское. Поэтому мы просим извинения у читателя и с этого момента и до посадки переходим на хьюстонское время CST. Во время совместных операций с «Миром» будут приводиться два времени через дробь: CST и московское декретное ДМВ.
Когда разрешение было получено, экипаж Уилкатта открыл створки грузового отсека. Тем самым было обеспечено охлаждение орбитальной ступени через радиаторы, закрепленные на внутренней поверхности створок. Затем из правого переднего угла грузового отсека была выставлена за борт антенна диапазона Ku для связи с Хьюстоном через спутники-ретрансляторы TDRS.
При переводе «Индевора» в режим орбитального полета экипаж непреднамеренно выключил один из пяти бортовых управляющих компьютеров GPC. Уилкатт доложил, что переключатель режимов машины оказался неисправен и при попытке перевести его из рабочего режима в резервный машина была выключена совсем. Восстановление компьютера было отложено до утра.
В первые часы полета астронавты вошли в модуль «Spacehab DM» и частично расконсервировали его. Наконец, Уилкатт и Эдвардс провели первую коррекцию орбиты, и к 02:03 CST «Индевор» был уже на орбите высотой (здесь и далее – над сферой) 302.5x 360.6 км с периодом 91.097 мин. Шаттл приближался к станции на 4.1° (460 км) за виток и к 06:00 был в 3700 км позади «Мира».
В 01:48 CST астронавты были отправлены спать. Их отдых продолжался 8 часов.
23 января, пятница. День 2
Во второй день полета на «Индеворе» готовились к стыковке. Астронавты подготовили документацию, камеры, проверили приборы, обеспечивающие сближение и стыковку. В модуле ODS была установлена осевая камера – ориентируясь на изображение с нее, Уилкатт будет подводить корабль к станции.
Экипаж STS-89 запустил несколько научных экспериментов и начал заполнять водой емкости, предназначенные для переноса на «Мир».
В 19:03 астронавты участвовали в интервью радио KNX в Лос-Анжелесе и программе «PowerPoint» Национального публичного радио. Эндрю Томас вновь заверил слушателей, что «русские сделали очень много для стабилизации ситуации» и что он не собирается помирать на «Мире».
В течение дня было выполнено две коррекции орбиты «Индевора». К 17:01 корабль был переведен на орбиту высотой 357.7x381.8 км, а к 22:09 – 360.3x381.7 км с периодом 91.925 мин. Скорость сближения уменьшилась до 0.85° за виток.
Второй день закончился в 23:48 CST, на час раньше, чем накануне.
Заметки об экипаже Обязанности членов экипажа распределены следующим образом. Командир Терренс Уилкатт отвечает за встречу и стыковку со станцией «Мир». Пилот Джо Эдвардс заведует средствами обеспечения стыковки. Джеймс Рейлли и Майкл Андерсон отвечают за стыковочную систему ODS. Бонни Данбар, руководитель работ с полезной нагрузкой, является «хозяйкой» модуля «Spacehab». Рейлли отвечает за погрузочно-разгрузочные работы. Далее по экспериментам: EarthKam, SIMPLEX, TMIP – Уилкатт, наблюдения Земли – Рейлли, CEBAS – Андерсон. Для выполнения в аварийной ситуации выхода в открытый космос подготовлены Джеймс Рейлли и Майкл Андерсон, которым из корабля должна помогать Бонни Данбар. За общение на русском языке отвечают Данбар и Рейлли. Судя по официальному пресс-киту NASA, за Салижаном Шариповым какие-либо твердые обязанности не закреплены. Однако, как заявил генеральный директор РКА Юрий Коптев, в программе полета Шарипова запланирована «небольшая научная часть». Только два из шести постоянных членов экипажа «Индевора», Терренс Уилкатт и Бонни Данбар, уже участвовали в космических полетах. Для Терренса миссия к «Миру» является третьим полетом, а для Бонни – пятым, начиная с 1985 г. (Свой первый полет Бонни выполнила на «Челленджере». Если бы начало сборки МКС не было отсрочено и STS-89 выполнялся на «Дискавери», как планировалось первоначально, она бы слетала на всех пяти орбитальных ступенях, как и Стори Масгрейв. Теперь же Данбар нужен шестой полет и непременно на «Дискавери»...) И Уилкатт, и Данбар уже бывали на «Мире» – Уилкатт в качестве пилота STS-79 в сентябре 1996 г., а Данбар – с экипажем STS-71 в июне-июле 1995 г. На борту она встретится с Анатолием Соловьевым, своим товарищем по STS-71, и чуть-чуть разминется с Николаем Будариным, также членом этого экипажа. Ни в одном из предшествующих полетов к «Миру» не было столько новичков – четверо. Салижан Шарипов станет вторым (после Николая Бударина) российским космонавтом, отправляющимся в свой первый полет на чужом корабле. Так как на том же «Индеворе» он и сядет, то можно с большой долей вероятности предположить, что звания Героя Российской Федерации за эту экспедицию посещения Салижану не дадут. Дали бы хоть летчика-космонавта РФ! А то указа Президента РФ о награждении участников 23-й основной экспедиции – Василия Циблиева и Александра Лазуткина – как не было, так и нет. Так что Саша Лазуткин пока тоже не летчик-космонавт. |
24 января, суббота. День 3. Стыковка
День начался в 07:48 с песни Джона Денвера «Calypso», которую передал хьюстонский ЦУП. В шесть утра по Хьюстону «Индевор» был всего в 315 км от «Мира» и за виток приближался на 102 км. Понятно, через три витка он прошел бы под станцией и ушел вперед. Чтобы избежать этого, сразу после подъема Уилкатт и Эдвардс вновь подняли орбиту шаттла, почти до высоты орбиты станции.
Новая орбита была подобрана так, что к 12:00 CST «Индевор» оказался в штатном положении для заключительного перехвата – в 8 морских милях (14.4 км) позади станции. Здесь Уилкатт и Эдвардс выполнили маневр TI и примерно через час оказались примерно под «Миром». Для измерения дальности и относительной скорости использовался радиолокатор, использующий ту же антенну диапазона Ku, что и для работы через TDRS, стационарный лазерный дальномер TCS в грузовом отсеке и ручные дальномеры.
 Анатолий Соловьев и Терренс Уилкатт приветствуют друг друга. |
 Групповая фотография экипажей станции «Мир» и STS-89 |
Во время сближения Бонни Данбар обменялась приветствиями с Анатолием Соловьевым, Павлом Виноградовым и Дэвидом Вулфом. «Мы ждем встречи с вами», – сказала Данбар. Вулф сказал, что он переносит радио в «Природу», чтобы следить за переговорами и одновременно собираться.
После остановки на 50 метрах два ЦУПа дали «добро» на стыковку. В 13:40/22:40 Терри Уилкатт начал причаливание. Сближение закончилось касанием в расчетное время, в 14:14:15/23:14:15 (секунды по информации Криса ван ден Берга). Это произошло в тени, примерно над Волгоградом.
«Похоже, хороший захват», – доложил Уилкатт, а Дейв Вулф показал телекамере поднятый кверху большой палец. Капком Крис Хэдфилд поздравил команду «Индевора» из Хьюстона. Руководитель полета Владимир Соловьев назвал позднее стыковку безупречной.
Открытие люков планировалось на 15:53/00:53. Люк со стороны станции был открыт досрочно, в 15:48/00:48, а со стороны шаттла — только в 16:24/01:24. При подготовке на Земле техники допустили ошибку в положении клапана сброса давления в шлюзовой камере «Индевора». Он был открыт, и давление не удавалось выровнять до тех пор, пока это не было замечено. Обнаружить же утечку оказалось трудно из-за того, что конфигурация бортовых компьютеров шаттла была изменена для экономии электроэнергии. При этом «не все моменты были учтены», сказал В.А.Соловьев, и компьютер не контролировал состояние клапанов.
За время этих попыток часть воздуха станции – по оценке российских руководителей полета, более трех кубометров из 400 – была стравлена за борт. Виктор Благов назвал этот инцидент «достойным сожаления, но не катастрофическим». К счастью, по словам Благова, на шаттле доставлен «достаточно большой запас воздуха». (Забегая вперед, отметим, что после расстыковки станция была оставлена при давлении 841 мм и обсуждалась уже проблема снижения давления!)
Пока экипажи занимались подготовкой к переходу, Дэвид Вулф выдал Бонни Данбар специальную «мировскую» шутку: «Вы знаете, мы почти не почувствовали ваше касание, оно было очень мягким. Удар намного меньше, чем от «Прогресса».
Но вот наконец люк был открыт. Терренс Уилкатт втащил на свою территорию и заключил в объятия Анатолия Соловьева, а Бонни Данбар и Эндрю Томас сгребли в охапку висевшего за ним Дэвида Вулфа. Призывы ЦУПа к экипажам в течение нескольких минут оставались тщетными. Чуть позже прибывший экипаж проплыл в Базовый блок, расселся перед телекамерой и выслушал приветствия и поздравления Земли. Экипаж Соловьева преподнес хлеб-соль, а Терри Уилкатт от лица астронавтов передал космонавтам подарки: свежие фрукты, шоколадки в форме маленького шаттла, электронные записные книжки и... швейцарские армейские ножи. Штука, конечно, полезная, особенно в кругу друзей. «Мы с нетерпением ждали момента, когда мы заберем нашего друга Дейва и привезем его домой, – сказал американский командир. – Конечно, нам будет жалко оставлять нашего друга Энди, но мы знаем, что новый экипаж скоро будет здесь, а пока, я уверен, он в хороших руках.»
Вулф признался, что приход шаттла взволновал его неожиданно сильно – в какой-то
Как сообщил «Интерфакс», коллектив российского ЦУПа «безупречно и с энтузиазмом» вел работу по стыковке, несмотря на то, что заработную плату сотрудники Центра не получили полностью даже за ноябрь 1997 года. |
Два экипажа проинструктировали друг друга по технике безопасности и путях аварийной эвакуации. После праздничного ужина с «Индевора» на «Мир» было перенесено пять емкостей с водой. Экипажи успели обменяться небольшим количеством грузов – 6% наименований из ведомости на перенос в направлении шаттл – станция, и 11% американских и 3 % российских грузов в направлении станция – шаттл.
Отдых экипажа «Мира» был запланирован с 19:48/04:48 в течение девяти часов, а «Индевора» – с 21:48/06:48 в течение 8 часов.
25 января, воскресенье. День 4
«Мы, друзья, перелетные птицы», – раздалось в кабине «Индевора» в 05:48/14:48. Не все же будить американцев песнями кантри, можно и нашей «Песней летчиков». На «Мире» подъем был на час раньше.
Утром на экипажи «навесили» два общественных мероприятия. Вулф и Томас разговаривали с журналистами. Вулф помечтал вслух о пицце с грибами, прохладительных напитках и о том, как хорошо сесть в свою машину и прошвырнуться за чашкой кофе. Он предупредил Томаса, что работа на станции – не мед. «Я был удивлен тем, как на самом деле много работы. Мы действительно работали с девяти утра до полуночи каждый день, семь дней в неделю, включая выходные, большую часть полета. Вот что такое на самом деле управлять космической станцией и вести полную научную программу». Вулф сказал, что временами у него были приступы одиночества и депрессии, выдержать которые помогает «хороший рациональный контроль» над своим сознанием. Томас проникся сложностью проблемы заранее: «Ты думаешь, что психологически подготовлен, а дела оборачиваются иначе и захватывают врасплох... Думаю, будет нелегко».
Эндрю Томас сказал корреспонденту «Интерфакса», что на станции ему понравилось и что орбитальный комплекс выполнен на высоком техническом уровне. Павел Виноградов отметил, что уровень подготовки американских астронавтов очень высокий. В то же время им не хватает навыков работы с российской техникой. Российские космонавты готовятся значительно дольше, два-три года, как объяснил Виноградов, что сказывается, когда приходится выполнять сложные технические задачи на орбите.
Павел Виноградов подвел некоторые итоги работы ЭО-24. Помимо проведения плановых экспериментов, экипаж улучшил состояние станции, систем ее жизнеобеспечения и восстановил энергообеспечение орбитального комплекса. Что же касается бортового компьютера, то, как сказал Виноградов, в космосе любая электронная техника ведет себя не так, как на Земле, и степень ее надежности значительно падает.
Что значит – относиться к проблеме по-русски? В интервью «Интерфаксу» Александр Александров рассказал, как в ноябре 1983 года перед выходом в открытый космос с орбитальной станции «Салют-7» он обнаружил в левой подколенной части своего скафандра надрез длиной в 35 мм. После совещания с наземными службами на уровне прорехи была отрезана вся нижняя часть скафандра и обе части штанины загерметизировали в дюралевое кольцо, залепив его снаружи медицинским лейкопластырем, чтобы не повредить вторую штанину. В отремонтированном таким образом скафандре Александров дважды работал в открытом космосе. По его словам, это был единственный случай серьезной неисправности выходного скафандра. Каждый космонавт и астронавт должен ночевать на своем корабле. По сведениям пресс-службы ЦУПа, этот закон был нарушен лишь однажды — в 1995 году, когда Анатолий Соловьев и Николай Бударин прилетели на смену Владимиру Дежурову и Геннадию Стрекалову. Космонавты так обрадовались друг другу, что впятером (включая астронавта NASA Нормана Тагарда) устроились ночевать в станции «Мир», за что получили «разгон» от руководителя полетами Владимира Соловьева. |
Российские и американские члены экипажа подтвердили, что чувствуют себя прекрасно и работают вместе с удовольствием.
Затем объединенный экипаж направил поздравления участникам финального матча по американскому футболу между «Green Bay Packers» и «Denver Broncos». Поздравление зачитал Терри Уилкатт.
В этот день была запланирована официальная замена американского астронавта в составе экипажа ЭО-24 — по данным NASA в 08:48/17:48, а по словам руководителя полета Владимира Соловьева — с 13:15/22:15 до 14:25/23:25. Эта ставшая уже рутинной процедура включает перенос из шаттла в спускаемый аппарат «Союза» индивидуального ложемента вновь прибывшего астронавта и примерку и проверку герметичности аварийно-спасательного скафандра «Сокол КВ-2».
 | |
| На Земле скафандр подошел... | Подошел и в космосе. |
Ложементы перенесли, а вот примерка, которую Томас проводил с помощью Соловьева, поставила внезапно на уши руководителей полета с обеих сторон. В скафандр сначала просовывают ноги, затем голову, а после этого нужно выпрямиться, «нырнув головой в шлем». Тут-то Эндрю Томас и заявил, что скафандр ему маловат – голова не помещается! «Я не могу натянуть его на плечи. Или он неправильного размера, или не было достаточного запаса на увеличение моего роста в невесомости». По имеющимся сообщениям, Томас и Соловьев мучались со скафандром более часа, пытались натянуть его на американца несколько раз, но не добились успеха.
Как известно, российские скафандры изготавливаются на заводе «Звезда» под Москвой по фигуре космонавта. В редких случаях их приходится переделывать – так, например, было в 1987 г., когда Муса Манаров поправился во время подготовки к полету. Томас примерял скафандр несколько раз, последний – в декабре 1997 г., заканчивая тренировки в ЦПК, и он был ему как раз. «Произойти это могло либо потому, что Томас набрал со времени примерки дополнительный вес, либо потому, что в условиях невесомости астронавт мог немного подрасти, – заявил корреспонденту ИТАР-ТАСС представитель NASA Джон Лоренс. – Возможен, конечно, и такой вариант, что костюм просто перепутали.» Последнее крайне маловероятно – хотя бы потому, что свой скафандр Томас привез с собой на «Индеворе» и не обнаружить то, что он чужой, никак не мог.
Специалисты завода «Звезда» заявили, что, как правило, скафандры изготавливаются с прикидкой на то, что рост космонавта в невесомости несколько увеличивается (расширяются хрящи между позвонками) и сам он может прибавить в объеме. Так, начальник отдела АО «Звезда» Арнольд Барер сообщил ИТАР-ТАСС, что на Земле скафандр Томаса подогнали «тщательно, до миллиметра». По мнению начальника летно-испытательной службы РКК «Энергия» летчика-космонавта Александра Александрова, Э.Томасу «перед длительными экспедициями хотелось впрок попользоваться земным рационом».
Ситуация оставалась «в подвешенном состоянии» весь день. Как доложил в Хьюстон Терренс Уилкатт, Томас примерил скафандр Вулфа – этот оказался велик. «Я могу надеть скафандр Дейва, но с трудом. Проблема в том, что когда он надут, рукава вытягиваются примерно на 15 см от конца моих рук, так что в этой конфигурации он в сущности бесполезен... – сообщил Томас. – Где же мне сегодня спать, на «Мире» или на шаттле?»
Командир экипажа Анатолий Соловьев считал, что скафандр Вулфа вполне пригоден на случай аварийной посадки, и вместо того чтобы подарить его Вулфу, скафандр можно оставить на станции для Томаса. Терри Уилкатт лично прилетел в «Союз», пытаясь разобраться в ситуации. Было предложено в понедельник попытаться расшнуровать собственный скафандр Томаса, а пока оставить его на станции с чужим скафандром. Американцы не согласились с мнением российского командира, и Эллен Очоа, капком в Хьюстоне, передала Уилкатту, что Вулфа решено оставить на ночь на «Мире» (соответственно, ребята, тащите обратно в «Союз» его ложемент!) и что это единственно «совершенно безопасное решение». Вулф перечить не стал, но и передавать это указание Соловьеву отказался. Это было бы неуместно, сказал он и дал понять, что на борту думают иначе. Хьюстон обещал, что Соловьев получит инструкции от своего ЦУПа.
После часовой дискуссии между руководителями с обеих сторон было решено, что Томас все-таки переходит в экипаж «Мира» и остается ночевать на станции, а Вулф уходит на шаттл. Очоа передала новое решение («Мы получили дополнительную информацию и теперь считаем безопасным, если Энди использует скафандр Дейва в аварийной ситуации...»), и замена второго бортинженера орбитального комплекса состоялась в 17:35/02:35.
Российские руководители полета не стали скрывать свое резко отрицательное отношение к инциденту. В интервью ИТАР-ТАСС утром 26 января Виктор Благов заявил, что «никаких объективных проблем с персональным скафандром нет, просто астронавт оказался несколько капризным» в отношении тех трудностей, которые испытывают при надевании скафандра все космонавты. «К этому надо относиться по-русски и, как все наши космонавты, просто перетерпеть несколько минут». Благов с сожалением предсказал, что если полет начинается с жалобы, то «для нас это симптом того, что весь полет астронавт будет капризничать».
Американцы же остались при своем мнении относительно сути инцидента. Так, руководитель полета Фил Энгелауф (Phil Engelauf) заявил, что «если человек не помещается в скафандре, это, вероятно, не его вина. Просто размер скафандра не подходит человеку».
Виктор Благов сказал, что вне зависимости от жалоб Томаса его полет пойдет по плану — российский ЦУП никаких проблем не видит. Позднее представители NASA заявили, что Благов отказался от заявления о «капризности» Томаса, и заместитель руководителя программы с американской стороны Джеймс ван Лаак (James van Laak) заявил, что «российская сторона имеет большую уверенность в Энди». Не думаю, что Виктор Дмитриевич отступил дальше другой своей реплики, также приведенной ИТАР-ТАСС: «Мы должны работать с любыми людьми, ведь все люди разные». Впрочем, в ЦУПе отметили как положительное явление, что NASA реагировало на инцидент сдержанно и не ставило вопрос о возвращении Томаса на Землю.
Помимо борьбы со скафандрами, астронавты и космонавты продолжали перенос грузов. К концу дня было перенесено 47% наименований общей массой 1863 кг.
На борту «Индевора» выполнялись некоторые эксперименты. Уилкатт получил инструкции изменить конфигурацию одного из компьютеров шаттла для того, чтобы было можно продлить полет на сутки.
26 января, понедельник. День 5
Ночь на понедельник тоже оказалась неспокойной. Хьюстон получил данные о том, что потек верньерный двигатель L5D системы реактивного управления шаттла. Вскоре выяснилось, что утечки нет, а просто отказал датчик. Чтобы учесть это, в программу автоматической ориентации связки средствами шаттла пришлось вносить изменения. На время их подготовки и проверки (она планировалась на утро 26 января) Хьюстон попросил российский ЦУП принять управление ориентацией комплекса на себя, что и было сделано после того, как в течение часа связка «Мир/Индевор» свободно дрейфовала. Соответственно начало отдыха экипажей было задержано, а подъем отложен на час.
 Теренс Уилкатт перетаскивает емкости с водой на борт «Мира». |
Затем выяснилось, что в выносной двигательной установке (ВДУ) станции осталось всего 5 кг топлива. С учетом всех плюс-минусов получалось, что комплекс может вновь оказаться неуправляемым в любой момент. Хьюстон и Подлипки обсудили ситуацию и быстро пришли к выводу, что проще управлять двигателями шаттла с Земли. В 01:15/10:15 Хьюстон поднял пилота «Индевора» Джо Эдвардса, который вместе с Уилкаттом через 15 минут разбудил Анатолия Соловьева. В течение нескольких минут они снова передали управление шаттлу. Чтобы скомпенсировать недосып, ЦУПам пришлось исключить из плана работ отдельные второстепенные задачи.
Рабочий день на станции начался в 04:50/13:50, на шаттле – в 05:48/14:48. Музыкальное поздравление Хьюстона было посвящено Дню Австралии и родившемуся в ней Эндрю Томасу. Это была песня Слима Дасти «Singer from Down Under». Анатолий Соловьев и Терренс Уилкатт доложили, что у них все нормально, а Эндрю Томас поздравил Австралию от лица обоих экипажей.
Оставалась еще проблема со скафандрами, для решения которой в ЦУП в Подлипках приехали специалисты с завода «Звезда». «Ничего страшного в этом нет, – сказал Арнольд Барер. – Скафандр можно подогнать по размеру. Бортинженеру Павлу Виноградову переданы инструкции, какие ремни на скафандре распустить.»
С помощью Соловьева Томас ослабил ремни в подмышках и в паху своего скафандра, после чего мог без проблем находиться в нем как в наддутом, так и в ненаддутом состоянии. «Костюм сидит так, как и должен был сидеть с самого начала, – доложил Уилкатт. – Хозяин очень счастлив». Было принято окончательное решение – Томас остается на станции.
Как считают многие специалисты, проблема со скафандром Э.Томаса была надуманной. По их мнению, приведенному агентством «Интерфакс», целью инцидента, скорее всего, являлось «смещение акцентов» с неувязок при открытии люка американского шаттла на российский скафандр.
В противном случае напрашивается вывод, что Томас плохо освоил аварийно-спасательный скафандр – иначе операцию подгонки можно было сделать накануне без всякого шума. В общем, все получилось так, как говорил утром Благов: «Оба костюма кондиционны и абсолютно пригодны к использованию».
На пресс-конференции 30 января Фрэнк Калбертсон заявил, что успех STS-89 «дает большие надежды для очень сложной программы [МКС], которая начинается в ближайшем будущем... Думаю, что мы доказали: наши команды могут работать вместе...» Валерий Рюмин, российский руководитель программы 1-й фазы МКС, подтвердил, что «задачи, которые были частью программы, ступенью к Международной космической станции, на мой взгляд, решаются успешно». |
Экипажи Соловьева и Уилкатта продолжили перенос грузов и к вечеру выполнили примерно 60% работы. В частности, на «Мир» было перенесено более 450 л воды. Вулф знакомил Томаса со станцией, расположением и состоянием систем и научной аппаратуры.
В связи с отставанием от графика было решено, что в ночь со среды на четверг люк между «Индевором» и стыковочным отсеком будет оставлен открытым, чтобы при необходимости американцы могли занести остающиеся грузы в Стыковочном отсеке, а русские – забрать их после расстыковки.
Хьюстон благополучно загрузил в бортовые компьютеры «Индевора» поправки, которые позволяют обходить опрос дефектного датчика в системе реактивного управления. Тем самым была восстановлена возможность автоматического обнаружения утечек из других двигателей и автоматической ориентации связки средствами шаттла.
Отбой на шаттле планировался на 20:48/05:48, но за 18 мин. до этого случилась новая неприятность: на короткое время исчезло электрическое питание клапанов, которые приводят в действие шесть верньерных двигателей шаттла. Предположительным виновником было какое-то реле в электрической схеме. Уилкатту пришлось ненадолго включить все компьютеры и электросистемы «Индевора» и подать питание на все двигатели. Это помогло. После 30-минутного «свободного дрейфа» ориентация была восстановлена, а экипаж вновь отправился спать с опозданием.
27 января, вторник. День 6
Правда, ночью не будили, а к утру американцы заложили новые изменения в бортовые программы шаттла, чтобы избежать повторения сбоя по электропитанию клапанов. «Мы не уверены точно в причинах [неисправности], но она исправлена», – заявил представитель NASA Джеймс Хартсфилд.
Подъем был в 04:48/13:48 и сопровождался песней Бёртона Каммингса «Clap for the Wolfman» («Ловушка для волка-оборотня»). Песня была посвящена Дэвиду Вулфу, чья фамилия в переводе на русский – Волк, вот только можно ли считать это поздравлением?
День был вновь посвящен погрузке-разгрузке, причем экипажам удалось наверстать график и даже уйти вперед. Всего космонавты и астронавты перенесли около 240 наименований грузов (свыше 1000 отдельных предметов), или более 80% запланированного, общей массой более 3200 кг. Соловьев и Виноградов также проводили плановые работы по техническому обслуживанию станции «Мир».
В 11:48/20:48 начался специальный сеанс связи, в котором экипажи отвечали на вопросы корреспондентов CNN и российских средств массовой информации. Томас заявил, что он готов остаться и работать на «Мире». Он намерен поселиться в
В течение суток 30 – 31 января, пока «Индевор» не сел, а «Союз» не состыковался, на близких орбитах находились одновременно четыре объекта – станция «Мир», два пилотируемых корабля и один грузовой. На станции и двух кораблях работали 13 космонавтов и астронавтов. Приходится в очередной раз посетовать на то, что станция и все три корабля проходили над Москвой поздним вечером и ночью, в тени. В то же время в США их полет наблюдали десятки и сотни людей. |
Дэвид Вулф сказал, что его сменщик «схватывает все очень быстро и будет сильным игроком». Пока же, сказал Томас, он еще не знает, как пользоваться радиосвязью.
Павел Виноградов подчеркнул, что очень рад гостям и тому, что жизнь на орбитальном комплексе так оживилась и «в каждом модуле станции постоянно крутятся по два-три человека».
28 января, среда. День 7
К утру в среду стало ясно, что экипаж успеет перенести все. Поэтому был подтвержден штатный план работ: люки между кораблем и станцией закрываются в 16:18/01:18 и остаются закрытыми до расстыковки.
Седьмой день на «Индеворе» начался в 04:48/13:48 любимой песней Майка Андерсона («Hideway», Stanley Clarke). Экипажи закончили перенос грузов — всего их оказалось 4092 кг, значительно больше, чем предусматривалось в первоначальном плане, — причем вместо 15 емкостей с водой на станцию перенесли 16.
 Мы остаемся...  Люк закрывает командир. |
В 13:34/22:34 состоялась бортовая пресс-конференция, на которой Томас предпочитал отвечать по-английски на вопросы, заданные на русском. Ему напомнили слова Талгата Мусабаева, его будущего командира, о плохом знании американцем русского языка. Томас выразил сожаление в связи с тем, что он говорит по-русски слабо. Сначала это замедлит работу экипажа, признал Томас, но потом все будет в порядке. Анатолий Соловьев вступился за него: «Энди очень хорошо говорит по-русски. Конечно, могут быть проблемы. Однако за несколько дней, пока мы работаем вместе... я не сталкивался ни с какими трудностями. Говорю это без всякого преувеличения». «Могу вас уверить, космическая станция «Мир» — это отличное место, чтобы учить русский», — добавил Вулф.
Терри Уилкатт высоко оценил выполненную работу. «Это был прекрасный, профессиональный полет. Думаю, мы выполнили 100% того, за чем прилетели».
«Это был поразительный опыт, — сказал Дэвид Вулф. — Один из самых трудных в моей жизни, и думаю, Энди может ожидать того же самого, но именно такими должны быть лучшие ощущения в нашей жизни.»
Попрощавшись, в 16:34/01:34 экипажи закрыли люки между станцией и кораблем (по графику это должно было быть сделано в 16:18/01:18).
29 января, четверг. День 8. Расстыковка
Неправильная это все-таки схема — закрывать люки вечером, а расстыковываться в середине следующего дня. Корабль и станция еще состыкованы, но живут отдельно. Коммуналка, да и только.
Подъем на «Индеворе» был в 04:48/ 13:48. Группа, занимавшаяся подготовкой экипажа в Центре Джонсона, исполнила для команды Уилкатта песню Литтл Ричарда с игривым названием «Here We Go Loopty-Loo».
«Мир» и «Индевор», готовые к расстыковке и переведенные в «свободный дрейф», шли над Африкой, когда в 10:34/ 19:34 с Байконура стартовал «Союз ТМ-27». Экипажи вздохнули с облегчением, узнав, что выведение закончилось успешно, но они были слишком далеко, чтобы видеть старт. «Союз» оказался впереди комплекса примерно на 18 — 19 мин. полета и должен был за двое суток догнать станцию с другой стороны.
В 10:56-10:57 CST (19:56-19:57 ДМВ, 16:56-16:57 UTC), когда орбитальный комплекс шел от Байконура к Караганде, пружинные толкатели стыковочного узла мягко отделили «Индевор» от станции. Как только лепестки стыковочных узлов разошлись, шаттл выдал легкий импульс верньерными двигателями и стал отходить. Как и стыковка, все это происходило в тени, и на телевизионной картинке с борта корабль едва угадывался.
На дальности около 15 м система ориентации станции была включена вновь, чтобы успеть развернуть «Мир» к Солнцу и не потерять электрический заряд. Тем временем американцы отошли примерно на 75 м вниз, и около 11:22/20:22 пилот Джо Эдвардс начал облет станции с целью фотографирования, который длился около часа. Облет станции хотели исключить еще из программы STS-86 и сделали только в попытке найти утечку из «Спектра». На этот раз фотографирование выполнялось по просьбе российской стороны — эти съемки помогут готовить наши экипажи к работам в открытом космосе. Большую часть облета Хьюстон смог наблюдать с помощью камеры, установленной в грузовом отсеке. Капком Крис Хэдфилд сообщил экипажу, что все было в порядке.
Примерно в 12:16/21:16 американцы выполнили маневр ухода. Станция осталась на орбите высотой 377.1x386.2 км с периодом 92.136 мин, а корабль ушел немного ниже — 376.2x383.2 км, 92.102 мин. Они расходились всего на 15 км за виток. После того как в 20:23 «Индевор» выполнил снижение перигея до 359.6 км, период уменьшился до 91.899 мин, и скорость расхождения увеличилась до 110 км за виток.
Вторая половина дня на «Индеворе» была отведена на укладку перенесенных с «Мира» грузов, эксперименты в модуле «Spacehab» и на отдых. Отбой на «Индеворе» был в 21:48. На сон отвели больше чем обычно — девять часов.
Тем временем вечером 29 января командир «Мира» Анатолий Соловьев доложил об отказе установки «Воздух» в «Кванте» — вышел из строя вентилятор.
30 января, пятница. День 9
Этот день на шаттле начался в 06:48 с любимой песни Джо Эдвардса («Bad to the Bone», George Thorougood). Командир, пилот и бортинженер Андерсон занимались проверкой всех систем, необходимых для посадки: двигателей системы реактивного управления, вспомогательных силовых установок и аэродинамических органов управления.
Остальные члены экипажа укладывали грузы и результаты научных исследований. Дейв Вулф готовился к встрече с земной тяжестью, тренируясь на велоэргометре.
В 14:13 экипаж беседовал с корреспондентами AP и радио ABC. Дэвид Вулф сказал, что очень ждет возвращения в домашний уют, где много пиццы и есть душ, и одновременно скучает по станции. Он, кажется, даже обиделся, когда один из корреспондентов сравнил станцию с пещерой. «Мне понравился длительный полет, и я надеюсь, что мой босс позволит мне слетать снова, — сказал Вулф и добавил: — Думаю, что настало время действительно профессиональных космонавтов и астронавтов... Я мог бы, физиологически и психологически, летать еще год, а то и два. Проблема в том, что нужно много сделать на Земле. Земля — отличное место, там наша жизнь». Джо Эдвардс, в прошлом морской летчик, сказал, что взгляд Вулфа напоминает ему глаза 6000 моряков, возвращающихся домой из шестимесячного похода.
На традиционный вопрос, рассчитывает ли он выйти из «Индевора» после посадки или его придется вынести, Дэвид рассказал, что на «Мире» придерживался жесткой российской программы борьбы с обессиливающим воздействием невесомости, состоящей из 22 упражнений, и наловчился пробегать милю (1609 м) за шесть минут. «Я бы хотел выйти из корабля, — сказал он. Да и врачи считали, что с его физической подготовкой Вулф вполне способен это сделать. — Но после обсуждения с нашими учеными на Земле мы поняли, что это может нарушить часть данных, которые мы надеемся получить. А поэтому я решил выйти из корабля в горизонтальном положении.»
 Салижан Шарипов на борту шаттла с флагом Узбекистана. |
В конце дня, который продолжался до 21:48, Администратор NASA Дэниел Голдин поздравил Уилкатта, Вулфа и Данбар с успешным полетом. Бонни в ответ напомнила о 25-летии программы «Skylab» — первой и пока единственной американской орбитальной станции. В дни ее схода с орбиты в июле 1979 г. Данбар была одним из операторов Хьюстонского ЦУПа. А Майкл Андерсон зачитал поздравление в связи с 40-летием запуска первого американского спутника «Explorer 1», исполняющимся 31 января.
Посадка предстояла 31 января в 04:35 CST, а в случае отсрочки на виток — в 06:11. Первая посадочная возможность была за полчаса до захода Солнца, вторая — уже в темноте. Предварительный прогноз погоды был благоприятным: небо почти ясное, без осадков, ветер не выше 5-8 м/с. Поэтому было решено не планировать посадку на базе Эдвардс в Калифорнии, где к тому же ожидалась облачность с дождями.
Расстыковка «Прогресса М-37»
30 января 1998 г. в 15:53 ДМВ (12:53 UTC) в автоматическом режиме было выполнено отделение грузового корабля «Прогресс М-37» от стыковочного узла модуля ЦМ-Э «Квант» орбитального комплекса «Мир».
Как сообщил «Интерфаксу» Виктор Благов, дальнейшая судьба этого «Прогресса» пока не решена. Но по-видимому, он состыкуется с орбитальным комплексом после посадки экипажа ЭО-24. По сведениям специалистов ЦУПа, рассматривается предложение еще раз опробовать систему ручного телеоператорного режима управления (ТОРУ) стыковки в отношении грузового корабля «Прогресс М-37».
Будет ли десятый полет шаттла к «Миру»?
25 января.
И. Лисов по сообщениям ИТАР-ТАСС, Reuters, UPI, NASA.
В течение января руководители российской космонавтики начали зондировать возможность еще одного, десятого полета шаттла к станции «Мир», а NASA отнеслось к этому с интересом.
Пока считается, что экспедиция посещения STS-91 начнется стартом «Дискавери» 28 мая 1998 г. в 20:33 EDT (29 мая в 01:33 UTC, или 04:33 ДМВ) и закончится посадкой 7 июня в 00:17 EDT (05:17 UTC, 08:17 ДМВ).
Однако, как сообщило 21 января AFP, заместитель генерального конструктора РКК «Энергия» и руководитель 1-й фазы программы «Мир/NASA» с российской стороны Валерий Рюмин, он же член экипажа STS-91, сказал, что он надеется организовать еще один полет шаттла к «Миру». Рюмин заявил, что это его личная идея и что никакого официального обсуждения ее пока не было.
23 января на пресс-конференции в Москве генеральный директор РКА Юрий Коптев заявил, что ведутся дискуссии еще об одном полете астронавта NASA на станции «Мир», чтобы полностью использовать лаборатории и научную аппаратуру станции. По словам Коптева, сейчас работоспособность станции практически полностью восстановлена, и поэтому есть все условия для продолжения международного сотрудничества на борту отечественного орбитального комплекса.
Это означает, что в 1998 г. к станции «Мир» будет организован дополнительный, десятый полет шаттла. Это станет возможным, сказал Коптев, если российское и американское космические агентства, обсуждающие сейчас этот вопрос, придут к соглашению. Но даже если NASA не даст согласие на новый длительный полет на «Мире», российские руководители хотели был использовать десятый полет шаттла к «Миру» для снабжения станции и, может быть, для помощи в сведении ее с орбиты.
| По сообщению NASA от 23 января, после возвращения на Землю 19 февраля Соловьева, Виноградова и Эйартца экипаж ЭО-25 (Мусабаев, Бударин и Томас) перестыкует «Союз ТМ-27» с «Кванта» на ПхО ББ, после чего «Прогресс М-37» вновь пристыкуется к «Кванту». Цель этой операции обычная: защитить «Квант» от нагрева солнечными лучами до запуска «Прогресса М-38». По данным, полученным НК, пуск грузового корабля планируется на 15 марта. Однако, согласно тому же источнику, «Прогресс М-37» будет сведен с орбиты 1 февраля после испытаний новых двигателей причаливания и ориентации (ДПО). |
Возникает естественный вопрос: откуда для этого взять полет и корабль? На октябрь 1998 г. запланирован исследовательский полет «Дискавери» с участием Джона Гленна, Чиаки Мукаи и Педро Дуке. На сентябрь на «Колумбии» планировалась миссия STS-93 для выведения обсерватории AXAF. Уже ясно, что этот полет будет отложен на несколько месяцев. Таким образом, можно «пересадить» программу STS-95 на «Колумбию» и высвободить «Дискавери» для полета к «Миру».
По сообщению Reuters, представитель NASA Джон Лоренс заявил 25 января, что США оставляют открытой возможность того, что новые американцы могут жить и работать на «Мире». По его словам, РКА запросило продолжения американского участия в полете «Мира» и NASA рассмотрит это предложение. «Пока никаких планов нет, но система реагирует очень быстро. Спланировать новые полеты не будет трудно».
Лоренс сказал, что будущие работы на «Мире» никоим образом не гарантированы. Решение об их продолжении включает согласование с Белым домом, научным советником Президента и различными комитетами Конгресса.
Стоит заметить, что в составе экипажа STS-91, как пресловутый рояль в кустах, готовится Венди Лоренс, полностью прошедшая курс подготовки к длительному полету на станции «Мир». Если состояние станции не будет внушать опасение, ее можно было бы оставить на борту до десятой стыковки...
ОФИЦИАЛЬНАЯ ИНФОРМАЦИЯ И КОММЕНТАРИИ
Указ Президента Российской Федерации
О реализации государственной политики в области ракетно-космической промышленности
В целях повышения эффективности реализации государственной политики в области ракетно-космической промышленности постановляю:
1. Возложить на Российское космическое агентство осуществление единой государственной политики в сфере проведения ракетно-космической промышленностью работ по боевой ракетной технике стратегического назначения и ракетно-космической технике военного назначения (при сохранении за Министерством обороны Российской Федерации функций государственного заказчика по указанной технике).
2. Правительству Российской Федерации:
а) утвердить:
перечень предприятий и организаций, деятельность которых координируется Российским космическим агентством;
мероприятия по реструктиризации ракетно-космической промышленности, исходя из ее приоритета в обеспечении безопасности и обороноспособности страны, в решении социально-экономических и научных задач, в укреплении позиций России на мировом рынке;
б) привести свои решения в соответствие с настоящим Указом.
Москва, Кремль. 20 января 1998 г. №54 | Президент Российской Федерации Б.Ельцин |
Совместное заявление
Президента Российской Федерации Б.Н.Ельцина и Президента Республики Казахстан Н.А.Назарбаева
(Извлечение)
В ходе состоявшейся 22-23 января 1998 г. неформальной встречи Президенты Российской Федерации и Республики Казахстан подробно обсудили состояние и перспективы дальнейшего развития и углубления взаимовыгодного и равноправного российско-казахстанского взаимодействия.
К числу первоочередных задач, которые необходимо решить в 1998 г., Президенты отнесли проблематику скорейшего заключения Конвенции о правовом статусе Каспийского моря, а также вопросы, связанные с дальнейшим функционированием космодрома Байконур.
Москва, Кремль 24 января 1998 г.
1. Президенты подтвердили важность дальнейшего использования космодрома Байконур в первую очередь в интересах России и Казахстана, а также всех государств СНГ и других заинтересованных стран, в целях, отвечающих перспективам развития мировой науки и техники.
Президенты поручили правительствам России и Казахстана до 1 марта 1998 г. выработать окончательные решения по вопросам условий и порядка оплаты за аренду комплекса Байконур, а также обеспечения его бесперебойной деятельности, в соответствии с ранее достигнутыми договоренностями.
Президент Российской Федерации Президент Республики Казахстан Москва, Кремль. 24 января 1998 г. |
Б.Ельцин Н.Назарбаев |
Совет обороны по космосу
20 января. В Кремле под председательством Президента РФ Б.Н.Ельцина состоялось заседание Совета обороны, посвященное вопросам военной реформы и государственной политики в области космоса. Основными докладчиками были Министр обороны Игорь Сергеев и Генеральный директор РКА Юрий Коптев.
Задолженность России за аренду космодрома Байконур составляет 650 млн $, заявил 22 января Президент Казахстана Нурсултан Назарбаев. После распада Советского Союза в 1992 г. Россия и Казахстан подписали соглашение, по которому Москва согласилась выплачивать 115 млн $ в год за аренду космодрома. France Press приводит слова Назарбаева о том, что «Россия не заплатила ни копейки, начиная с 1995 г.». Следует заметить, что государственный долг Казахстана России значительно превышает вышеупомянутую сумму. |
На заседании Совета обороны присутствовали Премьер-министр Виктор Черномырдин, а также члены Совета — Иван Рыбкин, Евгений Савостьянов, Игорь Сергеев, Сергей Степашин, Яков Уринсон, Анатолий Чубайс, Валентин Юмашев, Юрий Батурин, Николай Ковалев, Андрей Кокошин, Анатолий Куликов, первый замминистра финансов Владимир Петров, академик Евгений Велихов.
20 января. Интерфакс.
На заседании Совета обороны РФ «впервые удалось полностью достигнуть согласования позиций министерства обороны и космического агентства по развитию конкретных космических систем и направлений, а также систем совместного использования». Об этом сообщил журналистам главный военный инспектор — секретарь Совета обороны Андрей Кокошин.
По его словам, в ходе заседания удалось согласовать не только общие принципы, но и конкретные системы, космические аппараты, направления развития наземной инфраструктуры, включая системы запуска и контроля, которые будут совместно использоваться Минобороны и Российским космическим агентством. Согласно принятым решениям, сообщил А.Кокошин, шаги в области разработки и использования космических систем с военным и гражданским применением будут приниматься в комплексе.
Он отметил, что уже выявились тенденции развития гражданского космоса с использованием систем двойного назначения. Решено усилить внимание к специальным техническим характеристикам, которые позволяют значительно повысить эффективность подобных систем. По его словам, это «касается использования новейших достижений техники отечественного производства, в частности в области электронной космической техники и других».
В то же время, отметил А.Кокошин, на заседании Совета обороны прозвучала «трезвая и жесткая оценка сложившегося критического и во многом очень тяжелого положения в ряде сегментов нашей космической промышленности». Обсуждался также вопрос о слиянии Военно-космических сил с Ракетными войсками стратегического назначения. Отмечалось, что это слияние принесло большие выигрыши как в качестве, так и в вопросах стоимости, — сообщил А.Кокошин.
По его словам, было решено, что в перспективе в рамках военно-космической группировки будут развиваться военная разведка, различные системы связи и боевого управления, системы предупреждения ракетного нападения, космическая навигация и ряд других направлений.
А. Кокошин указал, что при этом будет проведена оптимизация производства космических аппаратов соответствующих назначений. Он заявил, что военно-космическая группировка России по своим масштабам вполне соизмерима с аналогичной группировкой США. А.Кокошин отметил далее, что в прошлом году «мы несколько подправили ситуацию в сфере космических запусков. Запущено, в частности, несколько космических аппаратов. Но это нас не удовлетворяет». По его словам, по количеству запусков и отказов летательных аппаратов показатели России соизмеримы с американскими.
Как заявил А.Кокошин, Президент России на состоявшемся заседании Совета обороны отметил, что «предстоящие два года будут не простыми, а очень сложными». «Но основа для того, чтобы нам ужаться и сделать гораздо более компактной всю ракетно-космическую промышленность, сделать гораздо более компактной нашу военно-космическую группировку и нашу наземную структуру, внимание на которую надо обращать больше, — есть», — сказал А.Кокошин.
Он сообщил также, что принято решение о развитии международного сотрудничества в космической области с партнерами, в первую очередь со странами СНГ.