«Огонек» 1982 г. №32, с.14-15

ГЛАВНЫЙ КОНСТРУКТОР

С юных нет он мечтал летать и летал — на тех аппаратах, которые разрабатывал и создавал сам. Ему не довелось полететь лишь на космическом корабле. Это сделали другие, его ученики и последователи. Сегодня они рассказывают о своем учителе, академике Сергее Павловиче Королеве.

Вспоминают летчики-космонавты СССР Г. М. Гречко, В. Н. Кубасов, В. И. Севастьянов, К. П. Феоктистов.

Сергей Павлович Королев.

В. И. СЕВАСТЬЯНОВ. Чем больше проходит времени, тем яснее ощущаешь значение сделанного им, тем все больше поражаешься его многогранному таланту. Вот, например, его смелости. Именно ей обязаны многие этапные достижения космонавтики. Так, до полета Юрия Гагарина летали искусственные спутники. И не все бывало гладко. Нужна была колоссальная смелость для принятия решения о запуске в космос человека. И вот полет состоялся, он длился 108 минут, один виток. Казалось, следующий полет будет двух-трехвитковый, не больше. Но нет, СП — так его называли — нацеливается сразу на суточный. Высокая медицина — категорически против. Королев своего добивается. Затем новая задача — четырехсуточный полет. Снова Королев воюет, убеждает, добивается.

Дальше: СП ставит цель создать двухместный корабль, тот, на котором Алексей Леонов впервые совершил выход в открытый космос. Но для создания такого корабля нужно пойти на жертвы, а именно: убрать катапультируемое кресло, отказаться от скафандров из-за веса и места. Снова нужна огромная смелость. Эта смелость была порождена уверенностью.

Еще пример. Вспомним станцию «Луна-9», впервые в истории совершившую мягкую посадку на Луну. Перед стартом остро стоял вопрос: есть ли на ее поверхности пыль или нет? Знать это было нужно по многим причинам. В частности, для дальнейшего исследования Луны. И вот созывается совещание с участием самых авторитетных астрофизиков. Вопрос один: «Есть на Луне пыль или нет ее?» В который раз мнения разделяются. И тут Королев произносит: «В таком случае решение буду принимать я... Итак, пыли на Луне нет, с этим все». Но в этот момент один из знаменитых ученых вопрошает: «Но где гарантия того, что это так?» Тогда Королев {чувство юмора, как и артистизм, его не покинуло) взял какую-то газету, оторвал от нее лоскуток и написал: «Луна твердая. Королев». Со словами: «Вот вам гарантия» — он вручил бумажку своему оппоненту.

К. П. ФЕОКТИСТОВ. Характер у СП был непростой, крутой. Поэтому как с человеком с ним бывало очень трудно. Но при всем этом он обладал замечательным даром слушать, выслушивать людей до конца, сполна. Пусть не покажется это странным, но любил наш Главный выслушивать изложение нелепых идей, предложений, подчас даже абсолютный бред. Он относился к этому занятию со всей серьезностью, он выискивал в этих идеях и предложениях драгоценные крупицы — стоящие, настоящие идеи и сортировал и раскладывал их по важности. Он поразительно мог определить, что именно можно реализовать сейчас, срочно, а не позднее.

Г. М. ГРЕЧКО. Я о трудности его характера, Вот он всегда требовал, чтобы о результатах тех или иных испытаний докладывать ему первому. Однажды после испытаний на космодроме идем мы с одним из ведущих специалистов по двигателям. Вдруг я вижу, как мой спутник прямо на глазах бледнеет и сжимается — навстречу нам — СП. Дело в том, что мой спутник после проведенных испытаний, закопавшись в телеметрических лентах, не успел доложить о результатах Главному, а последствия теперь предвидеть было нетрудно. Эти последствия в сей момент грозно надвигались. И вот посыпались обещания Главного о том, что он «лишит всех наград и званий» и что «пустит по шпалам» (то было его весьма расхожее выражение).

Что говорить, сцена была не из приятных, но с абсолютной достоверностью известно, что ни одно из подобных обещаний Королев не выполнил.

К. П. ФЕОКТИСТОВ. Он был требователен к людям, но не более, чем к самому себе. Вспоминаю, как на космодром он летал обычно ночью, чтоб это время уходило, как и положено, на сон. Прилетев, он сразу же приступал к делам. Однажды по прибытии он ни свет ни заря созвал совещание. Ему отвечают: нельзя ли провести его попозже, люди с дороги устали, спят.

Королев: «Как спят? А что же они делали ночью в самолете?»

В. Н. КУБАСОВ. К нему шли смело, шли не только с идеями, но с любыми личными вопросами. Окончив МАИ, я поначалу был распределен на одно предприятие, откуда очень скоро устремился мыслями в королевское конструкторское бюро. Наконец в отделе кадров этого КБ мне удалось договориться о приеме на работу, но без предоставления общежития. Я снова собрался в отдел кадров, но знающие люди мне отсоветовали. И добавили: «Напиши заявление на имя самого». Я и написал. Вопрос был решен мгновенно, причем на моем заявлении я увидел собственноручную подпись Королева: «Молодых специалистов нужно всегда обеспечивать жильем».

Г. М. ГРЕЧКО. По личным вопросам к Сергею Павловичу люди часто попадали по утрам, до начала работы. Причем скорее не «попадали», а «нападали». Работал он в день не меньше двенадцати часов, приходил обычно минут за тридцать до начала рабочего дня. И вот сколько раз можно было наблюдать, как по пути в кабинет его кто-нибудь подстережет. Будь то начальник отдела, техник, рабочий, машинистка — он всегда всех внимательно выслушивал. Я тогда часто думал: странно, ведь человек недаром пораньше приходит, у него сейчас свои определенные планы, мысли, а тут сбой получается. Теперь я понимаю, что эти личные дела других для него были столь же важны, как и общее дело.

В. Н. КУБАСОВ. Он много общался с рабочими, особенно на космодроме, в напряженные периоды предстартовых подготовок. Понимал всю сложность и ответственность их труда, где нет, не может быть мелочей. Часто Сергей Павлович заходил в монтажно-испытательный корпус и подолгу там оставался. Далеко не всегда говорил с рабочими о служебных делах. Понимал, что люди устают, что им нужна простая человеческая поддержка. Многих рабочих он знал не просто по именам, знал об их семьях, интересах. Ну, и, конечно, помочь рабочему в личном деле — об этом и говорить, я думаю, излишне.

Г. М. ГРЕЧКО. А я вспоминаю, как нас, молодых специалистов, Главный не раз приглашал на космодроме в свой теперь знаменитый домик. Вспоминаю долгие беседы за полночь. Об истории космической техники, о ее будущем. О жизни вообще и в частности. На нас, молодых, эти встречи оказывали такое влияние, которое переоценить невозможно. Все люди, окружавшие Королева, работавшие под его началом, были одержимыми. В конце концов именно эта одержимость сыграла решающую роль в том, чего удалось достичь космонавтике за столь короткое время.

Каждый день мы с волнением открываем эту комнату — здесь все говорит о ее хозяине. Двадцать лет трудовой жизни Сергея Павловича Королева воскрешает в памяти посетителей экспозиция музея. И сколько бы мы ни говорили об ученом, самые достоверные слова о нем - его письма, резолюции, фотографии, предметы, окружавшие его при жизни и хранящие память о Главном конструкторе.

В витринах фотографии, письма, вымпелы, книги. Все, что здесь собрано, принесли люди, знавшие Сергея Павловича, работавшие с ним.

В течение многих лет они хранили эти бесценные реликвии, а сейчас передали их в музей.

Рабочий уголок первого послевоенного кабинета Королева: письменный стол, шкаф для книг, пульт связи, напольные часы и другие вещественные свидетели истории тех лет...

Полет корабля «Восток» — шутливый рисунок Сергея Павловича, сделанный 17 августа 1960 года.

На письменном столе папка для служебных бумаг, в правом верхнем углу тиснение: «Королев С. П.». Здесь и серая мраморная пепельница с белым львом. Сергей Павлович курил хотя и мало, но пепельница всегда стояла на столе для его курящих сотрудников. Чернильный прибор, на нем прозрачная пластиковая ручка и карандаши — синий, красный. Сергей Павлович любил, чтобы остро отточенные карандаши всегда были под рукой. Ими он писал и подписывал многие деловые бумаги. Резолюции он писал крупным, размашистым почерком. Красным — подписывал важные, срочные, не терпящие отлагательств деловые письма и бумаги, си­ним — менее срочные, менее важные, хотя неважных дел у Сергея Павловича не было. Сто­ит на столе и старинной работы телефонный аппарат для служеб­ной связи, его бережно сохрани­ли сотрудники связи и подарили музею.

С юношеских лет будущий уче­ный увлекался авиацией, был пи­лотом-парителем, строил планеры и самолеты, а увлекшись идеями К. Э. Циолковского, решил строить ракеты и летать на них. Здоровье не позволило осуществить мечту о собственном полете на ракете, но все его мысли были заняты подготовкой и осуществлением та­кого полета. Время полета челове­ка в космос приближалось. Были уже запущены первые советские искусственные спутники Земли, первые космические корабли. Пассажиры — собачки Белка и Стрелка, Чернушка, Звездочка вернулись благополучно на Зем­лю. Все говорили о полете челове­ка, все жили мечтами и делами по созданию первого космического корабля для полета человека. И, конечно, многие спрашивали: а какой будет корабль? Даже в минуту отдыха, вроде бы отключившись от дел, Королев не забывал о главном деле своей жизни. И мы видим это на шуточно-лирическом рисунке. Космический корабль летит над мирной планетой, где растут милые сердцу землян ромашки. Это было 17 августа 1960 года.

А 12 апреля 1961 года первый космонавт планеты — гражданин Советского Союза Юрий Алексеевич Гагарин, пролетая над Землей на космическом корабле «Восток», был поражен красотой и величием Земли.

Вот ключи от служебных помещений. На одном из них по заказу Сергея Павловича сделана насечка, чтобы, не тратя времени на поиски, можно было легко его найти.

Подходим к витрине. Здесь хранится заметка, написанная Сергеем Павловичем в свою газету. На одной из конференций редактор газеты покритиковала его за слабое участие в работе газеты. И тут же во время работы конференции, в перерыве между заседаниями, он написал заметку в газету. Так появилось это новогоднее поздравление коллективу.

Здесь работал Главный конструктор.

В последнее время экспозиция нашего музея пополняется новыми экспонатами. Это флажки, значки, вымпелы, связанные с осуществлением программы «Интеркосмос». Еще в 1961 году Сергей Павлович говорил, что результаты полетов в космическое пространство «хотелось бы поставить на службу прежде всего нашему народу, народам социалистических стран и всем прогрессивным народам мира...». Программа «Интеркосмос» явилась воплощением его идей и стремлений. Отправляясь в полет, космонавты берут с собой не только все необходимое для работы, но также и любимые книги, фотографии, флажки стран — участниц полета, медали, вымпелы. После завершения полета все эти предметы здесь, на Земле, становятся бесценными реликвиями. Эти дорогие реликвии вручаются космонавтам в память об успешном завершении полета, становятся достоянием музеев. И каждая из них связана с именем Главного конструктора ракетно-космических систем.

В книге «Творческое наследие академика Сергея Павловича Королева», побывавшей на борту орбитального комплекса «Салют-6» — «Союз-Т-4» — «Союз-39», есть такая запись: «Все то, что делается сегодня на орбитальной станции «Салют-6», предначертано Сергеем Павловичем. Дело С. П. Королева живет в трудах его учеников и последователей». Подпись: В. Коваленок, В. Савиных, В. Джанибеков и Ж, Гуррагча. Дата — 26 марта 1981 года.

Проходит время, но документы, фотографии, письма хранят память о незабываемых событиях.

Н. АЛЬКОВА,
руководитель музея