Песня шла с ним подругой крылатой, Взбиралась на кручи, взлетала в зенит. Потом поднялась высоко над планетой И ныне на звездном маршруте звенит.

Летчик-космонавт СССР Герой Советского Союза подполковник Павел Попович. Фото И. АКУЛЕНКО.

В этом песенном краю, на Киевщине, в поселке Узин, в 1930 году родился Павел Попович — один из первых советских звездолетчиков. Космонавт Четыре. Задушевная народная лесня с детства вошла в его жизнь.

Песню любили в семье Поповичей. Хорошо пел Роман Порфирьевич. Бывало, соберутся к нему вечерком товарищи по работе, соседи поговорить о житье-бытье. Сидят в вишневом саду, степенно беседуют. И вдруг, как будто исподволь, Роман Порфирьевич заводит:

Рэвэ та стогне Днипр широкий, Сердытый витэр завыва...

Взмахнет песня, как птаха, крылом разок, другой. Вплетаются в ее кружева мужские и женские голоса. И она крепнет, поднимается все выше над мальвами, вишнями, осокорями, вырывается на просторы и летит далеко в поля, до самого Днепра... Взрослые поют, а Павел, затаив дыхание, слушает.

Особенно любил отец одну песню. Пел ее обычно сам.

Дывлюсь я на нэбо та й думку гадаю, Чому я нэ сокил, чому нэ литаю...

В нее Роман Порфирьевич вкладывал всю силу своей неосуществленной мечты о небе и звездах. Любил он безбрежный голубой океан, все думал: что там, в высоком небе, где даже птицы не летают? Подняться бы в такую высь.

Любимая песня отца стала самой близкой и для Павла. Он пел ее и думал о небе. Но теперь были другие времена. Родина широко распахнула перед своими детьми необъятный, заманчивый мир творческой жизни.

Когда много лет спустя в семье Поповичей узнали, что Павлик пошел в авиационное училище, Роман Порфирьевич несказанно обрадовался.

И вот Павел уже летчик. В Узин приходили от него короткие письма: жив, здоров, дела идут успешно. Летом он приезжал в отпуск. Когда в первый раз заявился в форме военного летчика, Роман Порфирьевич обнял крепко, по-мужски, и горячо, как только может отец, расцеловал сына. Потом оттолкнул его сильной рабочей рукой и, стараясь казаться строгим, сказал, как когда-то Тарас Бульба:

— А поворотись-ка, сын!.. Покажись во всей воинской форме, каков ты есть...

Павел четко, по-военному повернулся. — Хорошо, — заключил удовлетворенно Роман Порфирьевич, и искорки смеха рассыпались из-под его пышных усов.

Павел часто с любовью вспоминал мать и отца. Они не только дали ему жизнь, но и научили уверенно, хозяином шагать по родной земле, смело идти навстречу невзгодам, открыто смотреть опасности в глаза, никогда и нигде не прятаться по задворкам.

Жизнь влекла, звала его в заманчивые дали. Павел встречал на своем пути сильных, умных, радостно сияющих учителей и наставников. Казалось, они бережно приняли его из рук родителей и повели по ступенькам жизни, все шире открывая перед ним светлые горизонты мира. Были среди них коммунисты и беспартийные. Но все они сеяли в его душе добрые зерна. Ведь это были советские люди.

Теплые воспоминания оставили в сердце Павла учителя Узинской школы, преподаватели и мастера Белоцерковского ремесленного училища и Магнитогорского индустриального техникума. Весь огонь своих знаний и опыта они старались передать питомцам, как эстафету жизни.

И все эти годы вместе с ним шла и мужала любимая песня. Он часто пел наедине и в кругу товарищей. Однажды в минуту печали Павел запел песню о березке, сломанной ветром, и серне, убитой охотником. Его пение услышала руководитель коллектива художественной самодеятельности техникума Таисия Федоровна Мухачева. Подошла к студенту и сказала:

— Хорошо вы поете. Приходите к нам, в хоровой кружок.

Он пришел, и не один, а с другом детства Алексеем Компанейцем. И вместе потом они пели:

Нелюдимо наше море, День и ночь шумит оно...

Надо сказать, что у Павла рядом жила мечта о небе и море. Одно время он даже думал стать моряком. Но мечта о небе оказалась сильнее. После техникума Павел Романович окончательно принял решение: идти в авиационное училище.

На многих самолетах бороздил Павел Романович дневное и ночное, чистое и облачное небо Сибири, Дальнего Востока, Закавказья, Севера, Подмосковья. И везде рядом с ним были, помогали ему богатые душой и добрые сердцем советские люди. Кажется, до сих пор Павла согревает неистощимая человеческая теплота офицера Николая Кузнецова, закаляет волю мужество майора Владимира Юшко, обогащает знания и опыт мудрость полковника Бориса Масленникова и расчетливая смелость командира звена сверхзвуковых самолетов капитана Виктора Швецова. Они не промелькнули в его жизни серыми тенями, а вошли в нее, оставив частицу самих себя.

Один из этих замечательных людей — майор Юшко рекомендовал Павла в партию. Было это в далеком северном гарнизоне. Когда Павел обратился к командиру эскадрильи за рекомендацией, тот внимательно посмотрел в обветренное, загорелое лицо летчика и сказал:

— В партию вступать — серьезный шаг. Это армия борцов. Готовы вы к этому?

— Готов, — твердо ответил Павел.

Хорошие спутники шагали с Павлом по земле и поднимались в небесную ширь. И сегодня живут в его сердце светлые образы боевых товарищей Володи Нечая, Ивана Леоненко, Вили Баяковского. С ними он охранял небо Арктики, в часы отдыха отправлялся на лыжах в походы, занимался спортом, любовался Северным сиянием. Навсегда остались в памяти Виталий Муша и Юрий Беркут, с которыми Павел на стреловидных самолетах-молниях штурмовал звуковой барьер, врывался в стратосферу. Выше уже были космические высоты — заманчивые, но пока недоступные для человека. Мечтательно глядя в звездную высоту, летчики говорили:

— Придет время — и туда проникнем.

Время такое наступило быстрее, чем они предполагали. 12 апреля 1961 года первым проник в космическую зону советский астронавт Юрий Гагарин. Через четыре месяца семнадцать раз облетел Землю Герман Титов. За ним через год пошел к звездам Андриян Николаев. А на следующий день могучая ракета вынесла на орбиту корабль «Восток-4» с Павлом Поповичем на борту. И вот уже родная Земля зовет своего сына:

— Беркут!.. Беркут!..

Нелегкий путь привел его в отряд космонавтов. А здесь перед ним еще более суровые испытания.

— Знаете, что вас ждет в ближайшем будущем? — спросил его командир части при первой встрече.

— Немного знаю, — спокойно ответил он.

Пожалуй, нет труднее пути, чем дорога в космос. Напряженные теоретические занятия чередуются с усиленными тренировками воли, мускулов, памяти, чувств. Изучение сложнейших проблем физики, математики, астрономии, ракетной техники, биологии переплетаются с многодневными пребываниями в полном одиночестве за тяжелой металлической дверью сурдокамеры. И так день за днем, месяц за месяцем.

Еще больше усложнилась программа после полетов Юрия Гагарина и Германа Титова. Теперь перед космонавтами лежали более сложные и ответственные орбитальные полеты. Павел и его товарищи хорошо понимали это и упорно шли к намеченной цели. Временами им было очень тяжело. Командиры и врачи видели, знали это. И когда предстояла особенно трудная задача, обращались к Павлу Поповичу:

— Вы секретарь партийной организации и должны показать пример.

Он поступал так, как велел ему долг коммуниста и воина. И как бы ни было тяжело, никогда не выдавал своей усталости, нервного напряжения. А в сурдокамере, надолго отрезанный от всего мира, даже устраивал концерты. Да такие, что врачи, сестры и лаборанты собирались у телевизора слушать, как он читал Тараса Шевченко, Владимира Маяковского, Сергея Есенина и пел.

Нередко в городке устраиваются концерты художественной самодеятельности, в них активно участвует и семья Поповичей. Жена Павла, Марина, замечательно поет русские песни и частушки. Кстати, многие из них написаны здесь же, в городке: в коллективе есть и поэты и композиторы. Павел выступает в своем репертуаре — исполняет лирические песни. Он первым спел товарищам марш советских космонавтов «Голубая планета», слова и музыку которого написал Олег Соколов:

С чужих планет вернемся мы, я знаю, Земной увидим снова мы рассвет... Земля, Земля, планета голубая, Ты лучше всех, прекрасней всех планет!

И теперь с космической высоты Павел с восхищением смотрит на родную планету. Отчетливо проступают в голубой дымке изумрудные очертания материков и островов, морщины гор и тонкие, извилистые нити рек. Необыкновенно красива Земля!

Недалеко впереди идет корабль Андрияна Николаева. Они вдвоем под звездами. Никого здесь больше нет. Но космонавты не одиноки. С ними Родина. Павел слышит ее голос, материнские напутствия и пожелания. За многие тысячи километров летит к ним родной и близкий голос Никиты Сергеевича Хрущева:

— Страна ликует и ждет вас на свою землю, с тем, чтобы обнять вас и вместе с вами радоваться успеху.

Родина ждет. От этой мысли становится еще теплее. Хочется обменяться думами с другом. Он включает передатчик и зовет:

— Сокол!.. Сокол!.. Как слышите меня? Как настроение?

Андриян отвечает сразу:

— Все идет отлично. Слышу хорошо. Настроение превосходное. Что видишь, Павлик?

— Наблюдаю Землю в облаках. Справа в иллюминаторе черное-черное небо. Настроение превосходное. Все идет отлично. До встречи на Земле.

Как всегда в минуты большого душевного подъема, хочется петь. И Павел поет:

Заправлены в планшеты Космические карты, И штурман уточняет В последний раз маршрут...

Песня летит над необъятными просторами голубой планеты. К Павлу присоединяется Андриян. Вдвоем они выводят припев:

Я верю, друзья, караваны ракет Помчат нас вперед от звезды до звезды. На пыльных тропинках далеких планет Останутся наши следы.

На могучих крыльях летит песня навстречу радужной заре, поднимается к притихшим звездам. Ее слушает вселенная. Радостным эхом отдается она в городах и селах родной страны, в сердцах всех людей доброй воли, она плывет над родной планетой, утверждая торжество разума, света, добра.

Полковник А. ГРИЩЕНКО.