США вспоминают о Луне, Марсе и о других космических телах, когда теряют влияние на Земле "Настало время, когда Америке необходимо сыграть лидирующую роль в исследованиях космоса. Мы должны взять на себя обязательства еще до окончания этого десятилетия послать своего астронавта на Луну и вернуть его на Землю, хотя ни один другой проект не обойдется нам так дорого".

С такими словами 25 мая 1961 года на совместном заседании сената и палаты представителей выступил президент США Джон Кеннеди. Он представил программу пилотируемых лунных экспедиций Apollo как единственное направление в области космических исследований, в котором Соединенные Штаты могут надеяться обогнать Советский Союз. На "лунную гонку" Кеннеди запросил $24 млрд, и, хотя о практическом смысле высадки на Луну и возможной окупаемости этих затрат президент не упомянул, законодатели большинством голосов утвердили бюджет программы.

Когда на пресс-конференциях Кеннеди задавали вопрос: "А зачем американцам лететь на Луну?", он обычно говорил что-нибудь о национальном престиже и романтике покорения космических пространств. Трудно поверить, что эти доводы могли стать веским аргументом для американских налогоплательщиков, которым предстояло оплачивать работы над проектом.

Считается, что поводом к началу космической гонки послужила паника, охватившая американскую элиту в 1957 году в связи с запуском СССР первого искусственного спутника Земли. Ракетоноситель Р-7, который вывел его на орбиту, разрушил существующую геополитическую систему, построенную на неуязвимости американского континента для советского ядерного оружия.

До этого момента сценарий возможного конфликта предполагал, что тяжелые бомбардировщики США, дислоцированные в Западной Европе и на Ближнем Востоке, в течение двух часов смогут сбросить ядерные заряды более чем на 20 советских городов и военных объектов, а СССР в ответ сможет атаковать лишь американские военные базы в Евразии. Американская пропаганда твердила, что географическое преимущество служит единственным фактором, сдерживающим агрессию "красных гуннов", мечтающих стереть с лица земли западную цивилизацию. Советский спутник 16 раз в сутки пролетал над Америкой, напоминая, что неуязвимых больше нет, а руки у "гуннов" развязаны.

Истерикой немедленно воспользовалась демократическая партия США, остро нуждавшаяся в поводах для критики кабинета действующего президента — республиканца Дуайта Эйзенхауэра. Тот допустил просчет, проигнорировав в комментариях по поводу советского космического прорыва его психологическое воздействие и пытаясь успокоить американцев тем, что "госдепартамент не рассматривает программы освоения космоса в свете конкуренции с Советами". Спешно организованные заявления официальных лиц, ответственных за американскую космическую программу, звучали еще более нелепо. Например, один из высокопоставленных чиновников министерства обороны назвал советский спутник "бесполезной железкой, которую может запустить в космос кто угодно".

Оппозиция инициировала расследование причин космического отставания Соединенных Штатов, которое было поручено сенатской подкомиссии во главе с демократом Линдоном Джонсоном. Тема отставания на выборах в 1958 году в конгресс и в ходе президентской гонки 1960-го стала удобным орудием давления на правительство.

Космос запах политикой и большими деньгами. Травлю республиканского кабинета через лоббистские структуры поддержал большой бизнес. Президент фонда Форда Хью Гейтер сделал доклад на совете национальной безопасности, в котором утверждалось, что угроза ядерной агрессии со стороны СССР связана с безнадежным отставанием в развитии американской ракетно-космической техники и недофинансированием военного бюджета на $30 млрд.

Комиссия Джонсона установила главную причину, по которой СССР обогнал США в космосе, но по политическим и деловым соображениям ее в отчет не включили. Сенатор Дрю Джонсон в одном из интервью сформулировал это так: "Похоже, что советские ракеты и спутники летают не из-за того, что в СССР на них тратится больше денег, а единственно потому, что на них изображены только серп и молот, а не эмблемы Красной армии, Красного флота и не логотипы корпораций". Действительно, американское ракетостроение с самого начала являлось полем битвы между различными родами войск и близкими к тому или другому крылу предприятиями ВПК.

В 1946 году Пентагон заключил с авиастроительным концерном ConvAir предварительный контракт на разработку межконтинентальной баллистической ракеты. Выбор ВВС и традиционно связанных с ними компаний в качестве флагманов ракетостроения был очевиден. Кроме того, ВВС еще до второй мировой привлекли к сотрудничеству будущего "отца американской ракеты" Роберта Годдара, который считался сумасшедшим мечтателем. Годдар уже много лет работал над созданием управляемых снарядов.

Весной 1945 года, еще до капитуляции Берлина, армейские части провели операцию Paperclip, целью которой являлся захват разработчиков гитлеровского "оружия возмездия" — реактивных ракет FAU. Армейскому спецназу сдался генеральный конструктор Вернер фон Браун и еще 102 специалиста-ракетчика. Немцев тайно перевезли на базу Уайт Сэндс, где для них оборудовали лабораторию и полигон. Долгое время группы Годдара и фон Брауна работали в полной изоляции друг от друга из-за взаимной антипатии летных и армейских генералов.

В СССР в это время все научные и материальные ресурсы ракетчиков были сконцентрированы в секретном НИИ-88. Предприятиям было дано указание выполнять заказы НИИ и связанных с ним структур вне очереди и плана. Разработки и испытания проводили конструкторы, работавшие друг с другом со времен легендарного ГИРДа (самодеятельной "Группы изучения ракетного движения"), вместе прошедшие войну и сталинские "шарашки". Мощным фактором, стимулирующим работу советских ракетчиков, очевидно, служило и то, что до 1953 года их работа находилась под личным контролем Лаврентия Берии.

Судорожные попытки республиканского кабинета форсировать в 1957 — 1960 годах покорение космоса успехом не увенчались. В 1958 году было создано Национальное аэрокосмическое агентство (NASA) для того, чтобы, как в свое время сделали русские, объединить под одной крышей все группы, работавшие над космической программой. "Ракетная" часть военного бюджета была спешно расширена с $750 млн до $1,56 млрд. Однако время было упущено.

Советы успешно запускали все более сложные спутники, отправляли в космос собак, готовились вывести на орбиту человека, а американским ракетчикам тем временем удавалось запускать лишь крохотные 20-килограммовые спутники, которые Никита Хрущев презрительно обзывал "апельсинами".

В СССР вся информация, связанная с космической программой, строго контролировалась, что позволяло скрывать неудачи и преувеличивать достижения. В Штатах о готовящихся запусках сообщалось заранее, и каждая неудача вела к тому, что вся мировая пресса упражнялась в остроумии по поводу очередного провала. Катастрофа при запуске спутника Avantguarde в декабре 1958 года обрушила акции генерального подрядчика Marten Glenn Co и других корпораций ракетной индустрии. Широкое обсуждение неудачной попытки запуска спутника Explorer в разгар переговоров между США и их партнерами по НАТО спровоцировало отказ Испании разместить на своей территории американские военные базы.

Победители президентской гонки 1960 года Джон Кеннеди и вице-президент Линдон Джонсон после прихода к власти не сразу осознали, какой пожар они разожгли. Во время одного из предвыборных выступлений будущий президент заявил слушателям, что согласен обходиться черно-белым телевидением и пожертвовать другими бытовыми удобствами, если это хоть как-то поможет стране сконцентрировать ресурсы для создания более мощных ракетоносителей и восстановления международного престижа. Однако в своем первом послании к конгрессу он не только не стал настаивать на продолжении соперничества с СССР в космосе, но даже попросил сократить бюджет NASA на $200 млн.

Спустя всего несколько месяцев в космос полетел Юрий Гагарин, а на голову нового президента и демократического большинства посыпались ими же некогда сформулированные обвинения. Космическое отставание США расценивалось в качестве чуть ли не главной причины обострения международной обстановки и участившихся дипломатических поражений. "Мир осознал, что США начали скатываться в положение второстепенной державы, — констатировал журнал Time. — И вот результаты: большинство стран Латинской Америки повернулись спиной к северному соседу... общественное мнение в Англии стало проявлять все большую отчужденность к США... скандинавские страны и большинство немцев сомневаются в необходимости существования американских баз... на Востоке прежде дружественные нам страны одна за другой начинают переходить на сторону Насера... Греция, которую мы спасли от голодной смерти, начала раздумывать, разрешить ли нашим военным самолетам заправляться горючим в Афинах..."

Советские лидеры и впрямь освоили использование своих достижений в качестве рекламы, способствующей хорошей "продаже" коммунизма. Следующие один за другим успешные запуски не только демонстрировали, что "социализм — лучшая стартовая площадка для покорения космоса", но и помогли отвлечь внимание от откровенного хищничества СССР на мировой арене. Первый человек в космосе "прикрыл" собой начало возведения Берлинской стены.

Опасаясь международных последствий полета Гагарина, американский Госдеп поручил NASA подготовить отчет о направлениях в космических исследованиях, в которых у США есть возможность опередить СССР. Программа серии пилотируемых полетов на Луну под названием Apollo была разработана еще в 1958 году и практически сразу же сдана в архив по причине своей дороговизны и бесполезности. Однако именно она запала в душу Кеннеди — в ней чувствовался масштаб, она покоряла воображение авантюрной романтикой и, наконец, обещала помочь разрешить массу проблем во внешней и внутренней политике.

Например, программа позволяла втянуть Советский Союз в гонку на экономическое истощение. По расчетам экономистов госдепа, Союз мог позволить себе непредвиденные траты на уровне $20 млрд лишь ценой сокращения затрат на оборону. Кеннеди не имел ничего против того, чтобы сублимировать гонку вооружений в лунную гонку и разрядить обстановку вокруг Берлинской стены, обещавшую перерасти в ядерный конфликт.

Лично Кеннеди программа Apollo обещала избавить от критики за невнимание к вопросам международного престижа. В случае победы ему было гарантировано почетное место в американской истории, а провал не грозил ничем — первые запуски должны были начаться в 1968 году, то есть после его ухода в отставку даже с учетом возможного избрания на второй срок.

По данным опроса Гэллапа, американские налогоплательщики не слишком обрадовались "Луне", "подаренной" им президентом: лишь 33% опрошенных поддерживали проект, но конгресс голосовал за нее почти единогласно. По свидетельству журнала Atlantic, не менее 90% конгрессменов были уверены, что программа имеет скрытый военный потенциал, и они голосовали за военный прорыв США в космосе, колонизацию Луны и строительство там военных баз.

Идея экономического истощения СССР тоже получила широкую поддержку, особенно в части финансирования проекта за счет отмены закона, фиксирующего потолок эмиссии государственных долговых обязательств на уровне $275 млрд. Проект Apollo обещал оживить биржу и озолотить банки, имеющие право на операции с частичным покрытием.

События развивались не совсем так, как предполагал Кеннеди: Хрущев принял вызов, и на исследования и разработку советской лунной программы были выделено около $4 млрд. Вскоре разразился карибский кризис, который заставил советское руководство по-новому взглянуть на обороноспособность страны. Кроме того, советские лидеры более трезво оценивали шансы на победу в лунной гонке, чем предполагал Кеннеди. К тому времени между ракетными КБ шла такая же грызня, как в свое время между ракетными лабораториями США. Ушел из жизни родоначальник ракетостроения Сергей Королев, а его конкуренты и преемники революционные прорывы обеспечить уже не могли. Наконец, в 1964 году Хрущев был отправлен в отставку, а новое политбюро, не видя смысла в лунной авантюре, урезало конструкторам финансирование.

Отношение к проекту Apollo в США изменилось в 1963 году, когда обнаружилось, что противник не спешит истощать себя в космической гонке, а для строительства военных баз Луна не пригодна. Пентагон и правые в конгрессе начали беспокоиться по поводу дефицита финансирования военно-космических программ, на которые из гражданского лунного проекта не перепало ни цента. В 1962 году оборонка получила только $1 млрд на военное освоение космического пространства. На стадии разработки застопорился проект Big Brother (вывод на орбиту спутников-шпионов), пришлось оставить идеи запуска космических бомбардировщиков Х-15 и боевой орбитальной станции, которые, вероятно, могли бы установить американскую гегемонию на околоземных орбитах.

Линдон Джонсон, занявший Белый дом после убийства Кеннеди, попытался под сурдинку свернуть программу Apollo, но большая часть денег к тому времени уже была освоена, Вернер фон Браун в основном завершил работы по созданию ракеты, да и американцы не поняли бы столь резкого охлаждения к разрекламированной лунной гонке.

Как и было запланировано, в 1968 году начались полеты на Луну — шесть экспедиций завершились высадкой астронавтов. За $24 млрд американцы получили образцы лунного грунта и множество фотографий, на которых астронавты прыгают в безвоздушном пространстве, катаются на луномобиле и устанавливают звездно-полосатый флаг.

Грунт к тому времени уже был изучен — его в достаточных количествах доставляли беспилотные станции, да и на предмет национальной гордости пала досадная тень: из-за неприкрытого стремления Пентагона свернуть финансирование Apollo пошли слухи о том, что на Луну никто не летал, а фотографии фальсифицированы NASA. Представленные сторонниками теории заговоров доказательства всерьез никем, кроме дилетантов, не воспринимались, но праздник, как говорится, был испорчен.

С тех пор у американцев возникла стойкая идиосинкразия к "престижным" космическим программам. Вернер фон Браун, предложивший вслед за высадкой на Луну организовать пилотируемые полеты к Марсу, был отправлен в отставку, да и само NASA сгоряча чуть не ликвидировали. В начале 1970-х была окончательно сформулирована национальная космическая доктрина США, в которой основной упор разработчики сделали на целесообразность космических проектов. Приоритет имеют непилотируемые спутники коммерческого назначения, которые выводятся на орбиту кораблями многоразового использования. Именно эта программа подвергается ревизии нынешним американским лидером, имеющим не меньшие, чем у Кеннеди, внешнеполитические амбиции и намерения войти в историю.

ПАВЕЛ ЖАВОРОНКОВ