Один из выпусков «Космической энциклопедии»
| Николай Алексеевич Рынин был единственным в мире профессором, имевшим дипломы летчика, воздухоплавателя и пилота дирижабля. Он сумел объять, казалось бы, необъятное. Был крупным знатоком аэродинамики, теории авиации, строительной механики, начертательной геометрии, светотехники. А сверх того — пионером в теории ракет и космонавтики. «Все успеть!» — этому девизу всегда следовал этот необыкновенный человек. |
27 июня 1910 года состоялся его первый полет на воздушном шаре. Поднялись втроем — Рынин, его товарищ по аэроклубу Срединский и пилот, подполковник Одинцов. Быстро набрали высоту. «Стоял тихий вечер, — вспоминал Николай Алексеевич. — Весь Петербург и его окрестности были как на ладони. Изгибы Невы, порт, взморье. Вдали виднелись Кронштадт, Лисий Нос, Ораниенбаум, а с другой стороны — Шлиссельбург и Ладожское озеро». Незаметно прошла ночь. В полдень далеко внизу, в разрыве облаков аэронавты увидели город. Это была Вильна (Вильнюс).Тут и решили спуститься. На пути попалась рощица. Шар, освободившийся от газа, лег на землю. Сетка его запуталась в ветвях деревьев. Первое воздушное путешествие Рынина продолжалось более семнадцати часов!
В сентябре 1910 года в Петербурге состоялся Всероссийский праздник воздухоплавания. В его программу входили состязания авиаторов и воздухоплавателей. В один из дней праздника с Комендантского поля поднялся воздушный шар. В его корзине разместились Рынин и Срединский. На высоте их подхватил ураганный ветер и понес на восток. Воздухоплаватели приготовились к долгому полету, и все же не ожидали, что спустя двадцать часов окажутся так далеко от Петербурга — у берегов Волги! Рынин рассказывал: «Бросили якорь. Нас с большой силой приложило к земле. Уцепившись за стропы шара, мы повисли на руках. Было ровно шесть часов вечера».
Один из выпусков «Космической энциклопедии» |
Но самый замечательный полет Рынина состоялся 21 сентября 1910 года. В этом полете он и подполковник Одинцов установили новый всероссийский рекорд, достигнув высоты 6400 метров. Аэронавтам пришлось пользоваться подушками с кислородом, которые Николай Алексеевич предусмотрительно купил перед полетом в аптеке. И все равно высота давала о себе знать. «Слышался шум в ушах, — писал Рынин, — сердце учащенно билось. Чувствовалась усталость, не хотелось двигаться». Все, однако, закончилось благополучно, и воздухоплаватели возвратились на землю, перекрыв на 300 метров прежний всероссийский рекорд высоты.
В России появились первые летчики. Мечтал стать авиатором и профессор Рынин. В петербургском аэроклубе тогда был всего один аэроплан — биплан «Фарман», приобретенный во Франции. И один-единственный дипломированный авиатор — В.А. Лебедев, сам только недавно выучившийся летать. К нему Рынин и напросился в ученики. Внес триста рублей за обучение и еще четыреста в качестве залога на случай поломки машины.
Аэродром находился в Гатчине. Полеты совершались либо рано утром, либо вечером, в тихую погоду. Днем Рынину нужно было читать лекции студентам в Институте инженеров путей сообщения и в Политехническом. Он поселился в Гатчине, чуть свет спешил на аэродром, а затем, после полетов, ехал в город.
О своем первом полете на аэроплане он вспоминал: «Я сел позади пилота, на специальную скамеечку, ухватился руками за передние стойки аэроплана и уперся ногами в нижнее продольное ребро. Так как было довольно холодно, то я под тужурку подложил газету, чтобы при полете ветром не продуло грудь. Мотор пущен в ход, пилот сделал знак рукой, мы быстро покатились по полю. Еще несколько мгновений, и мы взлетели...».
После десятка полетов с инструктором Рынин смог подняться в воздух самостоятельно, а затем и держать экзамен на звание авиатора. В наше время экзамен этот выглядит смешно: требовалось лишь описать в воздухе десяток восьмерок да подняться на высоту не менее пятидесяти метров. Но тогда, на заре авиации, такие испытания были задачей отнюдь не простой. Но Рынин их выдержал успешно. «Меня окружают экзаменаторы и механики, — рассказывал Николай Алексеевич, — поздравляют. Комиссары составляют акт об экзамене. Итак, я — пилот-авиатор!». А месяца через три, потренировавшись в полетах на дирижабле, Рынин получил еще и диплом пилота-дирижаблиста.
Весной 1914 года в Петербурге состоялся Третий Всероссийский воздухоплавательный съезд. В столице собрались около двухсот деятелей отечественного воздухоплавания. Один из них приехал из Калуги. Это был Константин Эдуардович Циолковский. Он привез на съезд большие модели своего цельнометаллического дирижабля. Тогда-то познакомились и на всю жизнь подружились Рынин и основоположник космонавтики.
Эта встреча сыграла в жизни петербургского ученого огромную роль. Она пробудила в нем глубокий интерес к космическим ракетам и межпланетным путешествиям. Рынин стал страстным пропагандистом звездоплавания. Он верил, что полеты в космос не за горами. «Скоро Земля будет тесна человечеству, — писал Рынин, — и оно обратит свои взоры на небо, на планеты и звезды. Туда уже давно несется мысль человека».
Рынин был автором многих работ об идеях Циолковского, о покорении космоса. «Ваши прекрасные труды и благородство Ваших чувств, — писал Рынину патриарх космоплавания, — создадут Вам бессмертное имя». Работая над космическими темами, Николай Алексеевич не раз обращался к Циолковскому за советами. Константин Эдуардович присылал Рынину свои труды. «Я сейчас пишу историю развития космических полетов — большой труд», — сообщал Рынин в Калугу в июне 1926 года. Он работал над своей ставшей потом знаменитой «Космической энциклопедией».
В 1928 году в Ленинграде вышел в свет первый выпуск «Космической энциклопедии», названный автором «Межпланетные сообщения. Мечты,
 Профессор Н.А. Рынин |
Девять книг составили необыкновенную энциклопедию. В одной из них Рынин писал: «Будем надеяться, что рано или поздно человек пробьет два панциря, сковывающие Землю, — тяготение и сопротивление атмосферы — и унесется ввысь, в безграничное мировое пространство!».
Рынин и собственными научными исследованиями старался приблизить наступление космической эры. Очень важно было, например, выяснить влияние больших ускорений на организм человека при старте ракеты. Ученый соорудил центробежную машину и выполнил на ней специальные исследования. Правда, испытывались на перегрузку не люди, а мухи, жуки, тараканы, рыбы, мыши, кролики. Много лет спустя появились огромные центрифуги для испытаний летчиков и космонавтов, и мало кто уже помнит, что их предшественницей была небольшая установка ленинградского профессора.
В тридцатые годы прошлого века слово «стратосфера» звучало так же грозно и таинственно, как в наше время слово «космос». Стратосферные высоты являлись первой ступенькой на пути в космическое пространство. Рынин писал статьи и книги, в которых рассказывал о важности освоения стратосферы, выступал с научными докладами. Более того, участвовал в создании и подготовке к полетам первых отечественных стратостатов.
Перед самой войной 1941-1945 годов Николай Алексеевич тяжело заболел. Его деятельная натура не могла мириться с вынужденным бездействием. Он и в больнице читал лекции по авиации и изучал иностранные языки. Когда же началась война, его эвакуировали в Казань. Вылечить ученого врачи не смогли. 28 июля 1942 года Николай Алексеевич скончался от рака горла. Его похоронили там же, в Казани, на Арском кладбище.
В последние годы жизни Рынин работал над десятой книгой своей «Космической энциклопедии». Он назвал ее «Завоевание неба». Книга осталась незаконченной. Есть в ней такие строки: «Когда в 1924 году я начал знакомиться подробно с проблемой межпланетных сообщений, меня вначале смущал вопрос: не за химерой ли я гонюсь, победит ли человек в конце концов земное тяготение? Однако подобные сомнения скоро уступили место твердой уверенности. Я осознал: да, цель достижима!».
Геннадий ЧЕРНЕНКО