"Техника-молодежи" 1935 г №11, с.70-73

Замечательный советский ученый Константин Эдуардович Циолковский был в своей научно-исследовательской деятельности исключительно разносторонен и многогранен.

В течение своей многолетней трудовой жизни, полной упорной и напряженной творческой работы., Циолковский обращался к исследованию самых различных областей науки. Им самостоятельно, независимо от иностранных авторов была разработана кинетическая теория газов, опубликован целый ряд трудов по астрономии, физике, истории и многим другим вопросам, в том числе и вопросам философского характера.

Но главное, доминирующее место в творчестве Циолковского занимают две стержневые темы его многолетних научных трудов, превалирующие над всеми иными его работами и по своему исключительному значению и по уделенному им времени.

Первая из них — цельнометаллический дирижабль с изменяемым в полете объемом. Проект этого дирижабля был разработан и предложен Циолковским задолго до появления первых дирижаблей Цеппелина.

Второй темой является теория реактивного движения, послужившая основой развития всей реактивной техники и поставившая Циолковского в первые ряды мировых ученых как гениального основоположника ракетоплавания и прозорливого ученого, теоретически доказавшего возможность исследования космических пространств.

Оба эти комплекса научных работ являются величайшим вкладом Циолковского в мировую науку, величайшим наследством замечательного ученого, оставленным им партии большевиков и советскому правительству.

Наряду с ними наследство великого ученого содержит ряд научных работ но аэродинамике, для выполнения которых Циолковским была построена первая в России аэродинамическая труба. Исследования Циолковского по аэродинамике намного опередили подобные исследования иностранных специалистов и показали, каким могучим талантом, какой необъятной творческой силой обладал этот замечательный ученый и человек.

Целью всей жизни Циолковского, целью всех его научных трудов было, как пишет он сам, горячее желание «своими трудами хоть немного продвинуть человечество вперёд, и мы можем уверенно сказать, что эта благодарная цель была Циолковским блестяще достигнута. Он выполнил колоссальную задачу, и теперь не может быть никаких сомнений в оценке результатов его титанического труда. Глубокая любовь советской общественности к своему замечательному ученому и блестящие результаты, которые дает реализация его трудов, являются лучшим ответом на вопрос, который задавал себе сам Циолковский: «Оправдал ли я тот хлеб, который ел в продолжении 75 лет?». Не даром профессор Моисеев в предисловии к «Избранным трудам К. Э. Циолковского» пишет: «Борцы за социализм приветствуют тебя, товарищ Циолковский, упорный борец за счастье человечества, которому на службу пойдут твой дирижабль и твоя ракета...».

Жизнь Циолковского является примером упорного напряженного труда, последовательного выполнения поставленной перед собой задачи. Неутомимый ученый показал, с каким самоотвержением нужно работать на пользу общества. Краткое описание его жизненного пути, из которого большая часть прошла в тяжелых условиях дореволюционной России, наглядно показывает, с каким терпением скромного труженика выносил этот величайший человек все невзгоды своей жизни и с какой радостью он приветствовал рождение новой общественной формации, с увлечением отдаваясь творчеству на пользу развития социализма.

«СССР идет усиленно, напряженно по великому пути индустриализации страны и построения бесклассового общества, и я не могу этому не сочувствовать и горячо не приветствовать борцов за это дело...» — так кончает Циолковский описание своей жизни, начавшейся 78 лет тому назад в провинциальной глуши старой России.

Константин Эдуардович родился 18 сентября 1857 г. в селе Ижевском, Спасского уезда, Рязанской губернии. Отец его, поляк по происхождению, был лесничим и, имея большую семью, постоянно испытывал нужду и лишения. По отношению к царскому правительству в семье всегда царило оппозиционное настроение, что не могло не сказаться на выработке у большинства детей определенного мировоззрения. В частности Константину Циолковскому впоследствии неоднократно приходилось испытывать за свое вольнодумство служебные неприятности со стороны начальства.

Недостаток средств не позволял отцу Константина Циолковского давать детям школьного образования, и Константин, так же как и его братья, учился лишь у матери, пополнив свои знания в дальнейшем жадным чтением книг.

Десяти лет маленький Костя перенес тяжелую болезнь, отразившуюся на всей его дальнейшей жизни. Катаясь на санках, он простудился и следом затем заболел скарлатиной, последствием которой явилась глухота, наложившая свой отпечаток на весь характер его последующей работы.

«Понятно, что моя глухота с детского возраста, — пишет Циолковский, — лишив меня общения с людьми, оставила меня с младенческим знанием практической жизни, с которым я пребываю до сих пор. Я поневоле чуждался ее и находил удовлетворение только в книгах и размышлении. Вся моя жизнь состояла из работ, остальное было недоступно». К этому несчастью вскоре прибавилось тяжелое горе — потеря матери. Оставленный без родительской заботы, без товарищей-сверстников Костя был предоставлен самому себе и занимал свое время тем, что мастерил различные механические игрушки. «К 14—16 годам потребность к строительству проявилась у меня в высшей форме. Я делал самодвижущиеся коляски и локомотивы» — рассказывает Циолковский об этом периоде своего детства. Затем Константин стал все более и более тяготеть к книгам, с их помощью он изучил арифметику, физику и всячески старался применить полученные знания для устройства различных приборов, например автомобиля, движущегося струей пара, бумажного аэростата с водородом и целого ряда других. «Более всего, — пишет Циолковский, — я увлекался аэростатом и уже имел достаточно данных, чтобы решить вопрос, каких размеров должен быть воздушный шар, чтобы подниматься на воздух с людьми. Мне было ясно, что толщина оболочки может возрастать беспредельно при увеличении аэростата. С утих пор мысль о металлическом аэростате засела у меня в мозгу».

Когда Константину исполнилось 16 лет, отец послал его учиться в Москву, где он прожил три года, занимаясь самостоятельно своим образованием, главным образом, в различных библиотеках, так как отсутствие средств и глухота не позволяли ему поступить в школу или нанять учителя. Свою жизнь в Москве Циолковский характеризует следующими словами: «Отец вообразил, что у меня технические способности, и меня отправили в Москву. Но что я мог там сделать со своей глухотой? Какие связи завязать? Я получал из дома 10—15 рублей в месяц. Питался одним черным хлебом, не имея даже картошки и чаю. Зато покупал книги, трубки, реторты, ртуть, серную кислоту и прочее». О своих учебных занятиях в Москве Константин Эдуардович говорит следующее: «Я проходил первый год тщательно и систематически курс начальной математики и физику. Часто, читая какую-нибудь теорему, я сам находил доказательство. И это мне более нравилось и было легче, чем проследить объяснение в книге».

После трехлетнего пребывания в» Москве, Циолковский вынужден был уехать обратно к отцу, так как последний из-за отсутствия средств не мог более высылать сыну денег. Приехав в провинцию, Константин Эдуардович стал давать частные уроки по физике и математике, а в 1879 г. сдал экстерном экзамен на звание учителя и вскоре получил назначение преподавать арифметику и геологию в Боровском уездном училище. К этому времени относится начало его самостоятельной научной работы. Все свое время и все свои средства Циолковский посвящает преподаванию в училище и проведению научных опытов. В училищах он на свои деньги покупает приборы для физического кабинета и демонстрации различных опытов с целью оживить преподавание и вызвать интерес у учащихся. В свободное от преподавания время Константин Эдуардович занимается различными изобретениями, из которых на первом месте стоит проект цельнометаллического дирижабля. В 1887 г., разработав подробно свой проект, Циолковский едет с ним в Москву и делает о нем первый доклад в обществе любителей естествознания при Политехническом музее. Но, несмотря на благосклонное отношение к Циолковскому со стороны некоторых московских работников, например Столетова, большинство специалистов не понимало его замечательного проекта, отвергая его целесообразность. Целый ряд последующих обращений Циолковского в различные учреждения и издание его трудов с описанием дирижабля не оказал его автору никакой помощи. Так например, в воздухоплавательном отделе технического общества на проект дирижабля, или, как его называл тогда Циолковский металлический управляемый аэростат, — дали отзыв, в котором говорилось: «Аэростат должен навсегда, силою вещей, остаться игрушкой ветров».

Судьба проекта цельнометаллического дирижабля Циолковского была типичной судьбой всех новых изобретений в условиях старой России. Единственным результатом его поездки в Москву и многократных обращений к ученым был перевод Циолковского из г. Боровска, хотя и не в Москву, как он просил, но все-таки в губернский город Калугу, где Циолковский был преподавателем уездного училища. На новом месте Циолковский еще более энергично продолжает свои исследования, строит модели аэростата и разрабатывает проект аэроплана, идеей которого он занялся еще в г. Боровске. Произведенный Циолковским расчет аэроплана и сделанные к нему чертежи были талантливым предвосхищением будущего развития авиации. За девять лет до первого полета бр. Райт, т. е. в 1894 г., Циолковский опубликовал в журнале «Наука и жизнь» свое исследование по авиации под заглавием «Аэроплан или птицеподобная (авиационная) летательная машина». Не найдя поддержки в обществе, Циолковский продолжал один работать над своим аэропланом, так же как работал один над проектом своего дирижабля. Встретившись с необходимостью определять силу сопротивления воздуха, которую должно испытывать крыло аэроплана, Циолковский начал производить первые в России и также один из самых первых в мире аэродинамические опыты по определению давления воздуха на движущуюся в нем пластинку, а затем и на другие

К. Э. Циолковский среди своих моделей

более сложные тела. Сначала он выставлял для этой цели пластинку на ветер и измерял давление воздуха, но вскоре затем, стараясь создать около пластинки более равномерное течение воздуха, пришел к идее аэродинамической трубы, которую и построил у себя в Калуге, производя в ней многочисленные аэродинамические опыты. Эта аэродинамическая труба, или, как ее называл сам Константин Эдуардович, воздуходувка, была первой не только в России, но и во всем мире. О своих опытах в воздуходувке Циолковский говорит следующее: «Как воздуходувка, так и измерительные приборы были оригинальны и очень чувствительны, что позволило получить новые интересные выводы. Впоследствии к таким же выводам пришли и другие экспериментаторы». Все работы по аэродинамическим исследованиям Циолковскому приходилось проводить самому и на свои скудные средства. Несколько статей о его работах вызвали пожертвования от разных лиц на дело воздухоплавания, но всего была собрана ничтожная сумма в 55 рублей. Несмотря на мизерность этой поддержки, Циолковский с неугасимой энергией продолжал свою работу и пытался даже заинтересовать ею Академию наук. О том, что вышло из этой попытки, ясно говорят следующие строчки самого изобретателя: «Я много разъяснил себе произведенными опытами, которые описал так же, как и устроенные мною приборы в «Вестнике опытной физики», в статье «Давление воздуха на поверхности, введенные в искусственный воздушный поток» (1899 г.). Работа эта была представлена мною в Академию наук. Академик Рыкачев сделал о ней благоприятный доклад, состоящий из 80 писчих листов и таблиц-чертежей». Как отнеслась Академия наук к его работам, Циолковский рассказывает следующим образом: «Академия дала о моих трудах благосклонный отзыв, но в виду множества сделанных мною оригинальных открытий, отнеслась к моим трудам с некоторым сомнением. Теперь (1913 г.) Академия может порадоваться, что не обманулась во мне и не

К. Э. Циолковский в своем кабинете

бросила денег на ветер. Благодаря последним опытам Эйфеля самые странные выводы мои подтвердились».

В этом-то и заключалась одна из главных неудач творчества Циолковского в старое время. Производимые им исследования были настолько новы и смелы, что косная мысль того времени не могла и не хотела понять их, оставляя без всякой поддержки одинокого ученого самоучку, который с беззаветной преданностью научным исследованиям творил свое великое дело, напрягая для его выполнения последние силы и средства.

Также почти незаметно, не вызвав сколько-нибудь заметного внимания, прошла классическая работа Циолковского «Исследование мировых пространств реактивными приборами», опубликованная в журнале «Научное обозрение» в № 5 в 1903 г.

В этой замечательной работе Циолковский впервые в мире дал теорию движения ракет, став основоположником ракетоплавания и доказав полную возможность полета человека за пределы земной атмосферы. Но и эти его труды в то время не встретили никакой поддержки.

Так, без всякой помощи, занимаясь своими научными исследованиями и преподавательской деятельностью, под косыми взглядами начальства, проходила жизнь Циолковского в Калуге с 1892 по 1917 гг., когда наступившая революция в корне переменила отношение общества к смелым идеям талантливого ученого, и Циолковский с радостью встретил рождение нового социального строя.

«Только после революции, когда я попал в трудовую советскую школу второй ступени, отношение ко мне переменилось, и я почувствовал радость свободной работы в условиях нормальных взаимоотношений», — пишет Константин Эдуардович. Но уже подорванное здоровье и истощенные силы заставили его прекратить педагогическую работу. «В 1920 г., — вспоминает Циолковский, — общая слабость здоровья заставила меня оставить советскую школу, после чего я отдал все мои силы научным работам и исследованиям». Особым постановлением правительства Циолковскому была назначена персональная пенсия, советская общественность проявила большое участие к судьбе ученого самоучки и все возрастающий интерес к его изобретениям и научным трудам. Это дало новые силы неутомимому труженику и вызвало большой подъем его научного творчества.

«При советском правительстве, обеспеченный пенсией, я мог свободно отдаться своим трудам и, почти незамеченный прежде, я возбудил теперь внимание к своим работам», — с радостью замечает Циолковский.

В этот период творчества Циолковский разработал целый ряд изобретений: реактивный аэроплан, стратоплан, полуреактивный гидроплан и много других проектов.

После революции Циолковским было издано около 100 печатных трудов и статей, что вместе с изданными ранее составляет около 150 работ. Кроме этого, в наследстве ученого сохранилось около 100 рукописей, в которых разбираются вопросы из самых широких областей науки. Тут и аэродинамические исследования, и теория газов, разработанная Циолковским независимо от иностранных ученых, и исторические статьи, и ряд заметок но философии, и описание его многочисленных изобретений, в том числе по авиации и ракетоплаванию.

Все это колоссальное наследие знаменитого ученого было оценено советской общественностью, окружившей заботой и вниманием Константина Эдуардовича в его научной деятельности и его повседневной жизни.

«О моих трудах и достижениях появилось много статей в газетах и журналах, — с удовлетворением констатирует Циолковский. Мое семидесятилетие было отмечено прессой. Через пять лет мой юбилей даже торжественно отпразднован в Калуге и Москве».

Печатные труды К. Э. Циолковского

Юбилей Циолковского, отмеченный торжественным заседанием в Колонном зале Дома Союзов 17 октября 1932 г., превратился в радостный праздник советского изобретательства. Центральный совет Осоавиахима, явившийся одним из первых инициаторов реализации идей Циолковского, создал к этому времени в нашем Союзе группы изучения реактивного движения, начавшие воплощать в жизнь мечты Циолковского о ракетоплавании. Специальным постановлением цельнометаллический дирижабль Циолковского был признан особо важным изобретением и принят к немедленной реализации. Сознание, что два дальнейших его изобретения, две основные темы, которым он посвятил всю свою жизнь, реализуются усилиями всего общества, придало Циолковскому новый прилив энергии и сделало для него празднование его 75-летнего юбилея особенно торжественным.

Специальным постановлением, отмечая выдающееся заслуги гениального ученого, советское правительство наградило Циолковского орденом Трудового красного знамени, установило ему повышенную персональную пенсию и переименовало улицу Брута, на которой жил Циолковский в Калуге, в улицу имени Циолковского. Московский областной исполнительный комитет предоставил Циолковскому новый дом, в котором Константину Эдуардовичу были обеспечены все удобства для спокойной жизни и научной работы.

В новом доме, куда Циолковский переехал из своего старого домика на окраине Калуги, в котором он прожил 40 лет, им продолжалась попрежнему упорная научная. работа и обширная переписка со своими многочисленными учениками и последователями. До самых последних дней своей жизни с неугасимой энергией следил замечательный ученый за воплощением в действительность своих идей и развивал новые мысли, давал новые усовершенствования своих грандиозных проектов, видя все время перед собой заветную цель — «своими трудами хоть немного продвинуть человечество вперед». Об этой цели он писал за 6 дней до смерти, т. е. 13 сентября 1935 г., когда, прощаясь с жизнью, завещал свои труды партии большевиков и Советской власти.

Свою большую полную трудов и лишений, полную упорной вдохновенной работы жизнь великий человек закончил замечательным письмом вождю народа тов. Сталину.

«Мудрейший вождь и друг всех трудящихся, т. Сталин!

Всю свою жизнь я мечтал своими трудами хоть немного продвинуть человечество вперед. До революции моя мечта не могла осуществиться.

Лишь Октябрь принес признание трудам самоучки; лишь Советская власть и партия Ленина—Сталина оказали мне действительную помощь. Я почувствовал любовь народных масс и это дало мне силы продолжать работу, уже будучи больным. Однако сейчас болезнь не дает мне закончить начатого дела.

Все свои труды по авиации, ракетоплаванию и межпланетным сообщениям передаю партии большевиков и Советской власти — подлинным руководителям прогресса человеческой культуры. Уверен, что они успешно закончат эти труды.

Всей душой и мыслями Ваш, с последним искренним приветом всегда Ваш К. Циолковский».