«Техника-молодежи» 1965 №1, с.4

Что дальше?

Это волнует каждого. И, конечно, хотелось бы уже сейчас представить себе, как будет выглядеть такой уникальный институт.

У нас и за рубежом проектов существует множество. Но пройдет, понятно, немало времени, прежде чем осуществится какой-либо из них.

Какой же?

Может быть, этот...

Мощные ракетные двигатели вывели на расчетную и, вероятнее всего, не очень удаленную от Земли орбиту вначале космодром, затем корабль-флагман и, наконец, остальную армаду космических лабораторий — специализированных отделений научно-исследовательского института.

Орбитальный космодром напоминает сплюснутый тор, так называемый кольцерон (см. цветную вкладку): его два взаимно-перпендикулярных силовых кольца — удобное средство для захвата якоря очередного приближающегося космического корабля, для сцепления с ним и погашения неизбежной разности в скоростях. Космодром находится в нескольких километрах от несущихся вокруг Земли лабораторий и отделений научно-исследовательского института. На космодроме есть производственные мастерские с полным комплектом механического оборудования и складские помещения. Это необходимо как для обслуживания всего орбитального института, так и для снаряжения и отправки экипажей в далекие научные экспедиции в малоизученные районы космического пространства.

Яркие лучи прожекторов прорезают черное космическое небо и выхватывают из тьмы причальную ажурную вышку, вращающиеся решета локаторов, ослепительные тела лабораторий, сцепленных между собой прочными связями. Корабли расположились конусом, с флагманом в вершине. Отсюда можно хорошо наблюдать каждый из них.

Флагман — огромный диск, диаметром до 500 м. Его не собирали по частям в космосе: и сложно и дорого. Принципиально новое устройство — самостоятельно взлетающий и садящийся на заданный аэродром дископлан (см. журнал «Техника — молодежи» № 2 за 1964 год) — позволило целиком вывести это сооружение с Земли в атмосферу, а затем на заданную орбиту в ближний космос. На обширной поверхности корабля, в сущности круглого крыла, размещены солнечные батареи. Они дают энергию всем службам флагмана и его плазменному двигателю. Большой внутренний объем дископлана позволяет достичь в нем замкнутого биологического цикла с кругооборотом веществ. Экипаж в сто человек может здесь жить в течение одного года, не испытывая недостатка ни в чем. С флагмана управляют всеми работами института на орбите. В этом корабле сосредоточены центры теоретических расчетов и обработки полученных навигационных и научных данных, электронно-счетные и кибернетические машины, радиосвязь и телевизионные станции, есть помещения для отдыха и даже пресс-зал для журналистов.

«Глазами» института можно назвать его астрономическое отделение. Оно неподалеку от флагмана, в дископлане средних размеров, точно в таком же, как и все остальные корабли этой космической научно-исследовательской армады.

Обрадовавшись освобождению от помех атмосферы, жадно нацелились на планеты, звезды и галактики оптические и радиотелескопы, спектрографы и анализаторы.

Здесь изучают глубины вселенной и раскрывают тайны гигантских процессов, происходящих там.

Определяются движения различных светил, их температура, химический состав, рентгеновское и радиоизлучение, изучается состав, величина, свойство космических лучей и роль их в образовании погоды на Земле.

На почтительном расстоянии от астрономической лаборатории, чтобы не вызывать в ее приборах искажений и вредных наводок, расположилось энергетическое отделение. Тут в условиях, которых нельзя создать на Земле, в идеальном вакууме, инженеры и ученые исследуют и испытывают двигатели, космические силовые установки — от обычных химических до плазменных, термоядерных, фотонных, световых...

Дальше — еще ряд самостоятельных кораблей: биологическое отделение, где всесторонне изучают проблемы жизни в космосе и на ближайших планетах; геолого-климатическое — для изыскания воздействия на атмосферу Земли, управления погодой и выявления скрытых богатств нашей планеты; медицинское, которое прежде всего следит за здоровьем всего персонала института, изучает влияние длительной невесомости на организм человека, на его работоспособность, устойчивость к заболеваниям, психику и т. д.; наконец, отделение новых видов связи и другие службы.

У каждого корабля-лаборатории, кроме основного двигателя, который позволяет ему спуститься на Землю, сойти с орбиты или перейти на новую, есть еще дополнительные плазменные двигатели: для поддержания постоянной для всех отделений института скорости движения или для перестройки всей системы на орбите, если это вдруг почему-либо понадобится.

Естественно, из любой лаборатории института люди без особого труда попадают в соседнюю или даже самую отдаленную. Для этого служат капсулы-транспортеры или индивидуальные движители, а корабли оборудуются несколькими шлюзовыми устройствами — для входа и выхода экипажа.

Каждый корабль с бешеной скоростью несется в космосе над Землей, и в то же время он медленно вращается еще и относительно своего центра: остается вечно живой идея Циолковского о создании искусственной весомости.

Люди чувствуют себя нормально, производят тончайшие эксперименты и не замечают, что они с точки зрения землян ходят ногами по стенам...

Я знаю главное: день работы такого института в космосе может быть равен труду огромного коллектива ученых на Земле в течение года, а во многих случаях и вовсе ничем не заменим. Он способен принести человечеству неоценимые знания и власть над природой.

Вот почему я хочу, чтобы пришел скорее день, когда мы бы так же радостно встретили на Земле первую смену его экипажа, как ныне встречали героев «Восхода».