«Техника-молодежи» 1980 №5, с.8-10

МНЕ БЫЛО ХОРОШО С НИМИ Зигмунд Йен, летчик-космонавт ГДР, Герой ГДР, Герой Советского Союза, полковник

Эта фотография с автографами подарена читателям нашего журнала космонавтами З. Йеной и В. Быковским.

Зигмунд Йен родился 13 февраля 1937 года. По окончании военного летного училища служил в Национальной народной армии ГДР. Закончил Военно-воздушную академию имени Ю. А. Гагарина. Заслуженный военный летчик ГДР.

В 1976 году Зигмунд Йен стал кандидатом для подготовки к пилотируемому полету по программе «Интеркосмос» и в августе 1978 года вместе с Валерием Быковским стартовал на корабле «Союз-31», который затем состыковался со станцией «Салют-6».

Полет немецкого космонавта стал возможен только благодаря победе над фашизмом и образованию первого немецкого государства рабочих и крестьян.

«Я посвящаю свой полет 30-й годовщине Германской Демократической Республики, моего социалистического отечества», — сказал Йен в своем заявлении перед стартом.

Ответы космонавта на вопросы «ТМ» перевел В. Гиршфельд.

1

Важнейшая задача современности — сохранить мир, ибо новая всеобщая война принесла бы человечеству неисчислимые бедствия. Сегодня нельзя быть праздным мечтателем, опьяненным видом звездного неба и забывшим о том, что происходит вокруг. В самом деле, на Земле не прекращается ожесточенная борьба между силами прогресса и реакции, которую определенные империалистические круги охотно распространили бы и на космос. Но я убежден: в околоземном пространстве будут летать только мирные корабли и научные лаборатории. Естественно, чтобы этого достичь, нужно объединить усилия всех людей доброй воли. Социалистические страны — участницы программы «Интеркосмос» — уже подают тому пример.

Космос принадлежит всем и должен служить всему человечеству. В частности, с орбитальных станций очень удобно вести разведку биологических ресурсов Мирового океана, следить за чистотой атмосферы и естественных водоемов. Кстати, борьба с загрязнением окружающей среды сама по себе немыслима без тесного сотрудничества многих народов — ведь государственные границы начертаны людьми, а не природой. Мы обязаны сделать все, чтобы и наши потомки могли пользоваться щедрыми дарами Земли и любоваться ее красотами.

Я полностью разделяю мнение моих коллег, которым посчастливилось увидеть нашу голубую планету со стороны: она действительно несказанно хороша, И нельзя допустить, чтобы ее светлые краски исчезли в зловещих клубах глобального термоядерного пожара.

Грядущее видится мне свободным от всего, что было порождено миром эксплуатации. В коммунистическом будущем исчезнут голод, бедность, неграмотность и, разумеется, войны. Объединившись во имя созидательного труда, человечество шаг за шагом устремится в новые, еще не познанные дали. Но это не будет «бегством» в иные миры: Земля навсегда останется нашим отчим домом.

2

Вероятно, немногие из моих коллег могли бы заявить: «Я с детства мечтал стать космонавтом и достиг своей цели». Ведь при отборе кандидатов очень большую роль, иногда даже решающую, играют самые различные, порою случайные факторы. Откровенно говоря, когда Юрий Гагарин первым поднялся на невиданную высоту и когда потом на легендарных «Востоках» над земным шаром кружили Герман Титов, Андриян Николаев, Павел Попович, Валерий Быковский, Валентина Терешкова, я и подумать не мог, что один из них станет моим космическим командиром. Мы, тогда еще молодые пилоты, восхищались славными советскими «соколами», гордились тем, что все они вышли из «нашего племени» — истребительной авиации. Но мы и мечтать не могли о таких полетах, пока в 1976 году Советское правительство не предложило странам — участницам программы «Интеркосмос» провести совместные пилотируемые полеты.

В один прекрасный день нескольких летчиков, в том числе и меня, неожиданно вызвал командир и спросил каждого прямо в лоб: «Хотите ли вы стать космонавтом?» Мое немедленное согласие не только определило мою судьбу, но и изменило весь уклад жизни нашей семьи. Даже десятилетней дочери пришлось сменить класс и заняться новым для нее языком.

Но и после сформирования группы никто не знал, кому суждено стать первым немецким космонавтом. Отбор продолжался, и те, кто «отсеивался», возвращаясь в авиацию, желали оставшимся всего самого наилучшего. Мне же повезло: я стал членом экипажа «Союза-31», работал на борту орбитальной станции «Салют-6» вместе с Владимиром Коваленком и Александром Иванченковым. Меня поразило их умение властвовать собой, очень тронули тот энтузиазм и восторг, с которыми они вышли на встречу с неизведанным. Такими и должны быть настоящие космонавты.

3

В Звездном, и Байконуре нас готовили очень тщательно. А главное, мой командир Валерий Быковский дал мне много ценных советов из своего собственного космического опыта — таких, каких не найдешь в справочниках. Это позволило мне быстро, без особых затруднений приспособиться к невесомости. Я стремился четко выполнять доверенные мне эксперименты и, кроме того, быть полезным на борту «Салюта-6». Естественно, в космосе все непривычно — начиная с еды и кончая научной работой. Пожалуй, никогда еще не приходилось мне так часто «менять» профессию... Только что внизу простиралась территория ГДР и ты был «геологом»; не успеешь оглянуться, а «Салют-6» уже над Австралией, и надо срочно переквалифицироваться в «геофизика» — наблюдать за полярным сиянием. Но это вполне нормальный ритм работы на борту орбитальной станции. Конечно, мы не только напряженно трудились — вместе слушали музыку, вспоминали родных и знакомых, забавные случаи из жизни. Дни, проведенные на «Салюте-6», останутся в моей памяти навсегда. Мне было радостно и хорошо с советскими друзьями.

Обитателей других планет, их кораблей или зондов мы не встретили. Впрочем, раз уж ни один человек, побывавший а космосе, не сообщал ни о чем подобном, то следует считать доказанным, что «инонаблюдателей» поблизости нет. Да и вообще, к возможности существования организмов, напоминающих земные, я отношусь весьма скептически, несмотря на обилие небесных тел. Возьмем, к примеру, нашу солнечную систему. Марс и Меркурий почти лишены газовых оболочек, а на Венере, наоборот, она столь велика, что давление составляет около 100 атмосфер. Условия, как видим, совсем иные, чем на Земле. Так какие же здесь можно вести дискуссии? И какой смысл говорить о звездах и их планетах, удаленных на огромные расстояния? Даже наличие в нашей Галактике ста миллионов солнц отнюдь не настраивает меня на оптимистический лад: ведь нужно еще отыскать планету, по возрасту и многим другим условиям аналогичную Земле. Я думаю, не стоит питать особых надежд на внеземные контакты...

4

Эксперты уже давно убедительно доказали, насколько всем станет лучше жить, если пресечь громадные затраты на милитаризацию. Сегодня на производство оружия выбрасываются сотни миллиардов долларов, и если бы империалистов ничто не сдерживало, то эта цифра увеличивалась бы еще стремительнее. Для монополий производство средств массового уничтожения, оплачиваемое из кармана налогоплательщиков, пожалуй, самый выгодный бизнес.

Известно, что исследование космоса тоже требует немалых сумм. Программа «Аполлон» обошлась Соединенным Штатам в 25 миллиардов долларов; посадка же на Марс, по некоторым оценкам, потребует 200 миллиардов. Но космические корабли в отличие от военной техники дают большой практический выход. Вероятно, наши полеты выгодны уже сегодня. Что же говорить о завтрашнем дне? Однако империалисты в погоне за наживой, в безумной надежде диктовать миру свои условия не внимают никаким разумным доводам. Поэтому социалистические страны, сплоченные вокруг СССР, вынуждены отпускать необходимые средства на оборону...

Мне трудно конкретно представить, насколько ограничение вооружений или всеобщее разоружение ускорили бы освоение космического пространства, В одном убежден — в этом случае космические станции стали бы такой же непременной принадлежностью нашего быта, как автомобиль и самолет. Я уверен: тогда многое из того, что ныне кажется еще фантастикой, превратилось бы в осязаемую реальность.

5

Как только американцы выдвинули программу «Аполлон», нашлись предприимчивые дельцы, занявшиеся продажей земельных участков... на Луне. И, как ни странно, покупатели находились. Есть люди, которые искренне верят, что вскоре начнется переселение на другие планеты. На мой взгляд, под этой надеждой пока нет научно-технического обоснования.

Новые территории на нашей планете не только осваивались в прошлом, но интенсивно обживаются и сейчас. За примером не нужно ходить далеко. Каждый день мы слышим и читаем о героических строителях БАМа, которые самоотверженно преодолевают трудности, порожденные суровыми природными условиями. Освоение новых районов требует мужества, умения мобилизовать физические и духовные силы. И бамовец и космонавт зачастую работают на пределе человеческих возможностей. Но разница есть. Скажем, на Земле человек даже не задумывается над тем, чем и как он дышит, а в космосе первейшая забота — следить за нормальным состоянием «микроатмосферы».

6

Юмор полезен всюду — в том числе и на борту орбитальной станции. Перед стартом мне вручили своеобразную памятку. Вот какие были шутливые заповеди: «В том, что Земля круглая, вы лишний раз убедитесь при своем полете» или «Как бы ни было трудно, помни: тебе невесомость нипочем, а растениям без искусственной тяжести невмоготу».

Самым забавным в полете мне показался эксперимент, когда приходилось произносить по-немецки число 226. Специалисты Центра должны были сравнивать мой голос с записью, сделанной перед стартом, и судить о моем самочувствии. Бывало, во время сеанса связи я работал в орбитальном отсеке и не хотел отрываться от дела. Тогда мою роль охотно выполняли русские товарищи, заодно тренируясь в немецком. Но экспериментаторам нужен был-то именно мой голос. Они легко раскрывали этот невинный обман и строго требовали меня к радиостанции, а словесные упражнения добровольных «ассистентов» стирали.

В заключение хочу выразить глубокую благодарность Советскому Союзу. Именно ваша страна, верная идеям пролетарского интернационализма, предоставила нам, гражданам других социалистических стран, возможность участвовать в космических полетах. Человечество никогда не забудет, что дорогу в космос проложило первое в мире государство рабочих и крестьян.

«Техника-молодежи» 1980 №2, с.51

С ТОЧКИ ЗРЕНИЯ КОСМОНАВТА. Как далеко и что может видеть человек из космоса? Многие космонавты, отвечая на этот вопрос («А что именно видно на Земле невооруженным глазом с высоты 350 километров?»), давали разные ответы. Некоторые рассказывали, что они различали отдельные объекты: здания, самолеты, лодки. А вот как говорит об этом и впрямь удивительном феномене полковник Зигмунд Йен.

«Очевидно, речь идет о проблеме, остающейся пока не совсем ясной и науке. Мне приходилось слышать от своих товарищей, что они во время полета видели на Земле небольшие объекты. Можно, конечно, предположить, что человеческий глаз приобретает в космосе особую остроту, но я считаю эту точку зрения ошибочной, поскольку тогда и в помещении орбитальной станции человек видел бы лучше, что ничем не подтверждено. Объяснение следует искать в свойствах нашей атмосферы. Последнее слово, конечно, остается за наукой. Что же касается меня, то я ясно различал из космоса отдельные большие здания, суда, но никогда не видел более мелкие объекты, такие, скажем, как лодка» (ГДР).