«Техника-молодежи» 1981 №2, с.14-15, 26

Ступени космической интеграции Берталан Фаркаш, Герой Советского Союза, космонавт-исследователь ВНР

Первый венгерский космонавт Берталан Фаркаш родился 2 августа 1949 года. После окончания авиационно-технического училища имени Килиана проходил службу в истребительной авиации войск ПВО Венгерской Народной Республики. В марте 1978 года начал готовиться к пилотируемому полету в Центре подготовки космонавтов имени Ю. А. Гагарина. Свой первый полет совершил 26 мая — 3 июня 1980 года в качестве космонавта-исследователя на космическом корабле «Союз-36» под командованием дважды Героя Советского Союза Валерия Кубасова.

В ходе полета «Союз-36» стыковался с орбитальным комплексом «Салют-6» — «Союз-35», на борту которого находились Леонид Попов и Валерий Рюмин. После полного выполнения программы полета Б. Фаркаш и В. Кубасов вернулись на Землю в спускаемом аппарате корабля «Союз-35». Ответы космонавта на вопросы журнала перевел В. Плужников.

1

В исследовании космоса нужно различать более близкие и более далекие цели. Первыми мы занимаемся уже сегодня, но пора задуматься и над завтрашними делами. Нельзя идти в наступление без основательной предварительной разведки.

Сейчас мы придаем первостепенное значение фундаментальным исследованиям. Особенно важны медико-биологические изыскания. Главный вопрос: способен ли человек долгое время жить в космосе? Если да, то не наносят ли организму какой-либо ущерб длительная невесомость и другие факторы космического полета? Если вред причиняется, то нельзя ли его уменьшить? И восстанавливается ли организм настолько, чтобы не считать возникающие проблемы серьезными?

Ответ на эти вопросы надо получить в первую очередь. Сегодня отбор космонавтов — сложный и трудный процесс. В будущем по мере развития техники он существенно упростится. Легче станет посылать в космос специалистов: инженеров, физиков, врачей.

Вторая проблема — вопрос надежности. Перед стартом мы говорили с Главным конструктором. Его принцип: 100 процентов надежности недостаточно, надо обеспечивать 101 процент. Это значит, что любой эксперимент следует планировать так, что даже при одном проценте погрешности (а такая возможность все-таки остается) космонавт был бы застрахован на 100 процентов.

Третья проблема — я уже говорил о ней — развитие техники. Аппаратура должна долгое время надежно работать и передавать на Землю информацию. Специалисты сейчас решают, что лучше: космические корабли разового либо многократного применения, постоянные или сменные экипажи. По-моему, пока самое важное — накопление информации и обобщение имеющегося опыта.

Я уверен, что на будущих космических станциях работать будут гораздо эффективнее, чем сегодня. Отсюда не следует, будто мы или наши коллеги трудимся недостаточно интенсивно; просто перед последующими космонавтами встанут иные задачи. Ведь им придется изготовлять на орбите новые кристаллы, металлические сплавы, медикаменты — все то, что на Земле приготовить невозможно либо нерентабельно из-за чрезмерных затрат. Например, мы получали в космосе устойчивый сплав алюминия с медью, хотя на Земле соединить эти два металла практически не удается.

Космонавтам-исследователям тоже останется много работы. Я имею в виду не только астрономические и метеорологические изыскания, но и, например, визуальное наблюдение Земли и ее фотографирование. Ведь на нашей планете есть участки, обследовать которые обычными методами очень трудно и дорого, а то и попросту невозможно. В космосе будут проводиться (и уже проводятся) также научные и технологические эксперименты, которые впоследствии позволят производить и на Земле изделия с лучшими свойствами при меньших затратах.

Помимо той пользы, которую приносит само по себе изучение космоса, проектирование и создание соответствующей аппаратуры чрезвычайно стимулирует развитие всех отраслей науки, а это влечет за собой и перемены в промышленности. Венгерские ученые создали отличные приборы, и я горжусь тем, что работал на орбите с надежной отечественной техникой.

Анализ современных хозяйственно-производственных проблем заставляет всерьез задуматься о будущем Земли. По-моему, космические исследования со временем помогут ликвидировать энергетический дефицит. Вместе с тем я убежден, что решить в космосе все современные проблемы нельзя и никто не вправе ожидать этого от космонавтики. Можно рассчитывать на ее помощь в промышленной, технологической и хозяйственной сферах, но существуют вопросы (в основном общественно-политического характера), которыми человечество должно заниматься на Земле.

2

Я был бы не прав, если бы утверждал, будто сызмала готовился в космонавты. Трудно сказать в точности, когда в моей голове впервые возникла серьезная мысль стать космонавтом. Осенью 1976 года в газетах появилось сообщение, что из Чехословакии, Польши и ГДР в Советский Союз прибыла группа летчиков для подготовки к орбитальным полетам. Я тогда служил командиром звена в одной из частей. Мы с коллегами поговорили о том, как здорово, что этих людей выбирают среди пилотов. Нас охватило волнение.

Позднее пришло официальное письмо, в котором сообщались конкретные требования к будущим кандидатам. Покою пришел конец. Казалось, я подходил по всем статьям: первый класс вождения самолетов, возраст, физические данные, профессиональные знания... Естественно, было довольно много других, кто также соответствовал предъявленным критериям. И каждый, разумеется, мечтал, что выберут именно его.

После тщательнейших медицинских обследований мне выдали наконец желанное удостоверение о годности к орбитальному полету. Затем был Звездный городок, два года тяжелой и волнующей подготовки. Пройдя последний этап, я почувствовал себя бесконечно счастливым человеком, так как попал в состав экипажа и смог работать «по специальности», которая по сей день остается довольно редкой.

3

В Звездном меня подготовили основательно. Благодаря моему командиру и другу Валерию Кубасову (который уже обладал значительным опытом), другим коллегам и специалистам я знал наперед почти с точностью до минуты все предстоящие действия. Но в полете многое воспринимается все-таки иначе. Необыкновенно приятным и удивительным оказалось для меня состояние невесомости, которого, говоря откровенно, я немного побаивался. Конечно, к ней пришлось привыкать, но я был радостно изумлен быстротой этого привыкания. И даже когда какая-нибудь вещь, как пташка, внезапно «выпархивала» из рук, это не приводило к каким-либо осложнениям.

Венгерские космонавты Б.Фаркаш и Б.Мадьяри с семьями в Звёздном.

Естественно, мы готовились и к неожиданностям. Очень много говорили о том, могут ли нам встретиться инопланетяне. Известно, что ни на Луне, ни на Марсе, ни на Венере нет никакой жизни. Но я отнюдь не считаю невероятным, что где-то в космосе есть разумные существа, строение организма и восприятие которых абсолютно непохожи на наши. Но это не препятствие к установлению контакта. Почти невероятно, чтобы мы были одиноки во вселенной.

Вообще тема инопланетян очень популярна среди космонавтов. Представители внеземных цивилизации, вероятно, сильно отличаются от людей. Но не в том смысле, что у них пять ног, семь ушей и зеленые волосы. Разница скорее всего не количественная, а качественная. Ведь обитатели иных миров развивались в совершенно другой среде, их органы чувств, по всей видимости, не имеют ничего общего с человеческими,

В глубине души каждый из космонавтов надеется на встречу с представителями чужих цивилизаций. Но эти надежды, как правило, сменяются горьким разочарованием. Был же случай, когда с космической станции заметили непонятный объект, идущий по близкой траектории. Чужой космолет?! Но как только улеглось первоначальное воодушевление, выяснилось, что это не что иное, как собственный недавно отстреленный контейнер с отходами...

4

Всем известно, что немалая часть средств любого государства идет на военные цели. Об этом можно лишь сожалеть. Не говоря уж об опасности возникновения новой войны, такое расходование материальных и людских ресурсов мешает народам развиваться более быстро. Те суммы, которые тратятся сегодня на создание разрушительного оружия, можно было бы использовать на благо науки и прогресса. Если эти средства направить на космические исследования, они возместятся уже в самом близком будущем.

5

Все мы заинтересованы в том, чтобы как можно лучше познать окружающую среду — и нашу планету, и мировое пространство. В конце концов, именно в этом заключается главная задача космических исследований. Здесь недопустима та порочная практика, о которой мы знаем из истории человечества. Выход в другие миры требует небывалой солидарности всех народов планеты. Отличный пример тому — программа «Интеркосмос». Согласованная работа специалистов социалистических стран приносит богатые плоды. Именно в ней залог успешного решения общей задачи. Изучение космоса приносит пользу не одной какой-то группе людей и даже не отдельному государству, а всему человечеству. Так что космические полеты — это дело всеобщее.

6

Напряженная подготовка к космическому полету оставила в моей памяти и множество приятных впечатлений. Полное взаимопонимание, привязанность друг к другу, человечность были характерны для нашей совместной работы в Звездном городке. И конечно, градом сыпались шутки. Я бы мог пересказать и много острот, которые мои соотечественники насочиняли в связи с нашим полетом. Не раз обыгрывалась моя фамилия: Фаркаш (по-русски «волк»). Когда я вернулся домой, то, думаю, даже дошкольники спрашивали друг друга в ясные летние дни: «Почему на небе нет ни одного барашка?» — «Потому что Фаркаш разогнал».

А вот реальный эпизод из полета. Уже в Звездном городке подметили что я люблю поесть, а особенно ценю хороший хлеб. Экипаж космической станции сделал все для того, чтобы во всех отношениях я чувствовал себя отлично, и я не мог пожаловаться на питание. Однако за восемь дней я похудел почти на четыре килограмма. А Валерий Кубасов, наоборот, к концу полета пополнел. Он «подхватил» те четыре кило, которые я потерял. Я до сих пор не понимаю, как это вышло, но поздравляю его.