«Техника-молодежи» 1981 №5, c.10-11, 21

Первая четверть XX века стала временем расширения традиционных жанров русской художественной культуры. «Экспансии» эта происходила не только в смежные виды искусства, но и в казавшуюся прежде замкнутой и совершенно чуждой сферу науки и техники. В русле общего движения возникали совершенно новые явления культуры: цветомузыка A. Скрябина и «научная поэзия» B. Брюсова, архитектурно-художественное конструирование В. Шухова и кинематическая скульптура тех лет...

К подобным явлениям принадлежала и зародившаяся в 1910-х годах фантастическая, «научная» живопись. Под влиянием научно-технической революции авторитет ученого или инженера становился выше престижа философа и художника. Эстетические концепции «преображения действительности», проповедуемые, в частности, петербургским обществом «Мир искусства» и московскими символистами, казалось, сами искали выхода в практику. Одним из первых борьбу против «иллюзионизма» в культурном творчестве, за практическое переустройство мира начал выдающийся русский мыслитель конца XIX века Н. Федоров. Но его стремления были поддержаны лишь в послереволюционные годы в искусстве молодой республики, одним из оригинальных деятелей которого стал В. Муравьев, автор интереснейшею трактата «Овладение временем».

По иронии судьбы «мечтателями» в большинстве случаев называют тех, кто всеми силами стремится к воплощению своей мечты. Именно таким был гениальный продолжатель дела Федорова, первым провозгласившего идею «расселения человечества в космосе», К. Э. Циолковский, основоположник научной теории космонавтики. Знакомства с его основными трудами достаточно, чтобы понять: основная идея автора лежит в «поэтической» сфере. Все практические расчеты, изобретения и открытия Циолковского в области космонавтики вдохновлялись единым эмоциональным стремлением — в космос! Его теории вобрали в себя тысячелетнюю мечту человечества о полете в запредельные выси, они стали развитием древней традиции аэротехнического и космического изобретательства. Первые известные нам научные проекты летательных аппаратов родились в Европе в эпоху Возрождения и Нового времени. Все они сводились к вариациям на тему машущего или планирующего крыла, пороховой ракеты, изобретенной некогда на Востоке, и воздушного шара, появившегося в Европе. Разумеется, в безвоздушном пространстве, о существовании которого древние не подозревали, крылья и аэростаты были бесполезны.

Хотелось бы заметить, что впервые на Руси ракеты были описаны Анисимом Михайловым в 1607 году в «Уставе ратных, пушечных и других дел, касающихся до военной науки». В 1680 году в Москве при непосредственном участии Петра I было организовано «ракетное заведение», результатом деятельности которого стала сигнальная ракета образца 1717 года, применявшаяся русской армией до конца XIX века. В 1810-х годах генерал А. Засядко создал зажигательные и фугасные ракеты с радиусом действия до трех километров. В середине XIX века К. Константинов заложил основы научно-инженерного ракетостроения в России, а И. Третеский изобрел в 1849 году реактивный двигатель для полетов «паролета», «газолета» и «воздухолета». М. Соковнин в 1866 году предложил конструкцию «воздушного корабля» (аэростата с реактивным двигателем), Н. Телешов получил год спустя патент на реактивный самолет «Дельта», в 1881 году обессмертил свое имя Н. Кибальчич, а в 1896 году А. Федоров опубликовал материалы о «летательном приборе на механическом принципе реакции». Подобные работы велись многочисленными энтузиастами и в зарубежных странах, но лишь 1903 год по праву принято считать начальным рубежом современного этапа развития ракетостроения: публикация работы никому доселе не известного калужского учителя «Исследование мировых пространств реактивными приборами» намного опередила исследования американца Р. Годдарта, немца Г. Оберта, француза Р. Эно-Пельтри. В 1919 году Циолковский предложил научный проект многоступенчатой космической ракеты.

В нашей стране его работы получили заслуженное признание. В 20-х годах при участии выдающегося изобретателя Ф. Цандера было организовано первое в мире научное общество для изучения проблем космоплавания и ракетостроения. Позднее подобные общества возникли во всех развитых странах мира. Происходил интенсивный обмен научно-техническими достижениями на международных выставках и конференциях, многие из которых состоялись в СССР.

В 1930 году был произведен первый успешный запуск советской ракеты с жидкостным ракетным двигателем.

Эти события наряду с выдающимися открытиями в области астрономии, ядерной и космической физики, других естественных наук не могли не повлиять на сознание художественной интеллигенции. Крепнущая космическая наука породила космическое искусство. Мечта о полете к другим мирам нашла зримое воплощение в фантастических инопланетных пейзажах 10-х годов первого русского художника-космолога Петра Фатеева, а также в тесно связанных с астрономией живописных работах его западных коллег Скрайвера-Болтона, создавшего общие виды Сатурна и Юпитера, Антониади и профессора Ловелла с их рисунками Марса, Кранца с его известной работой «Ночь на поверхности Луны». В середине 20-х годов в Москве возникла группа художников-космологов — П. Фатеев, С. Шиголев, А. Сардан, Б. Смирнов-Русецкий, В. Черноволенко и другие. Все они пытались выразить в своем творчестве дух научных, технических и философских исканий тех лет. В смежной области изобразительного искусства проявился в конце 20-х годов талант одного из основоположников нового жанра научно-фантастической живописи, художника кино Юрия Павловича Швеца (1902-1972; см. «ТМ» № 4 за 1975 год).

Так Ю. П. Швец представлял себе пейзажи нашего естественного спутника.

Ю. Швец родился на Украине. В 1929 году он закончил Киевский художественный институт по отделу теории кино. Уже в 1927 году Швец начал работать на киностудии «Украинфильм» в качестве художника-постановщика, проявляя тяготение и к театру, и к сказочно-фантастическим сюжетам в литературе и живописи. Воспитанная в художнике за годы обучения смелость творческого поиска на стыке изобразительного искусства, дизайна и техники сделала его восприимчивым к самым новым явлениям в различных областях культуры. Научно-техническая революция начала столетия сменила традиционную гуманитарно-мифологическую ориентацию искусства предыдущих эпох на восторженный, но недолговечный футуристический культ «машины и промышленности», на повышенный интерес художников к изображению микро— и макромиров. Она привела к многочисленным экспериментам с кинематическим «оживлением» статичных видов искусства: скульптуры, живописи, графики. Динамизм эпохи нашел свое предельно яркое воплощение в «кииоэстетике» 20-30-х годов. Синтетические возможности киноискусства привлекали к нему многих представителей космической темы в литературе, живописи, музыке. Их влекла способность кино выразить невыразимое, показать несуществующее в окружающем мире. Неудивительно, что советскому киноискусству «немого периода» удалось создать такое запоминающееся произведение фантастико-космической тематики, как «Аэлита» Я. Протазанова, поставленное по одноименному роману А. Толстого. Новаторские фото А. Родченко, советское документальное кино рубежа 20-30-х годов и в еще большей степени творчество А. Довженко повлияли на молодого художника кино, определили его выбор.

В 1931 году Швец переезжает в Москву и создает, используя самые современные средства кинотехники (монтаж, комбинированные съемки различного типа), фантастический фильм «Город под ударом». Тогда же художник впервые обращается к космической теме. В 1934 году при непосредственном участии К. Э. Циолковского Швец создает декорации к первому советскому научно-фантастическому кинофильму «Космический рейс». Серьезнейшее внимание основоположника космонавтики к каждой детали, требование строгой научности в показе космической техники будущего помогли Швецу сформировать в своем творчестве основные принципы советской научной и космической фантастики. Этот новый, молодой жанр мирового искусства возник в нашей стране в годы первых пятилеток, но впитал в себя художественные традиции многих стран и эпох. Вторым его крупнейшим представителем в середине 30-х годов стал профессор Г. И. Покровский (см. «ТМ» № 10 за 1979 год) — родоначальник «научно-художественной прогностики», в которой объединились искусство, техника и наука.

В 1937 году Швец принял деятельное участие в создании нового фильма о космосе — «Утренняя звезда». Достижения советской научно-фантастической литературы, живописи и кино 20—30-х годов стали лирическим прологом тех грандиозных побед в освоении космоса, которые были одержаны нашей страной в последующие десятилетия. Художник внимательно следил за вехами этого стремительного, захватывающего дух пути. В 1940 году в небо поднялся первый в мире ракетоплан конструкции С. П. Королева, в 1949 году начались регулярные старты геофизических ракет. Вместе со всем человечеством Швец приветствовал запуск первого искусственного спутника Земли, исторический полет Юрия Гагарина, выход в открытый космос первого художника-космонавта А. А. Леонова. Под воздействием этих эпохальных событий жанр научной и космической фантастики приобрел сторонников в литературе и искусстве практически всех развитых стран мира.

В 50—60-х годах Швец создает сотни декораций к кинофильмам о космосе: «Вселенная» (1952), «Небо зовет» (1958), «Мечте навстречу» (1961), «Луна» (1963). Выполненные темперой и акварелью, они в большинстве своем имеют совершенно самостоятельное художественное значение. Швец принимал участие в создании нескольких десятков фильмов разной тематики, но тема космоса была центральной в его творчестве. Именно в ней максимально проявились его познания, талант, увлеченность. До конца своих дней — он трагически погиб в автомобильной катастрофе — художник создавал все новые работы в области космической фантастики. Одна из последних датирована 1972 годом.

Публикуя два неизвестных читателям произведения Швеца из «лунной серии» 60-х годов, редакция надеется, что еще многие работы из творческого наследия этого выдающегося представителя жанра станут известны многочисленным поклонникам его таланта. Лучшие картины Швеца вполне заслуживают отдельной альбомной публикации и постоянного экспонирования в музеях нашей страны, а также в картинной галерее и на передвижных экспозициях Международной художественной выставки Союза художников СССР, ЦК ВЛКСМ, журнала «Техника — молодежи» — «Время — Пространство — Человек». Созданные Ю. П. Швецом, его современниками и последователями произведения открыли перед советским и мировым изобразительным искусством новую, космическую дорогу. Наши потомки из третьего тысячелетия, вероятно, найдут в них одно из ярких свидетельств начала нового этапа развития мировой культуры, устремившейся в бескрайние пространства и времена.

ВАЛЕРИИ КЛЕНОВ,
искусствовед