«Техника-молодежи» 1987 г №10, с.42-43

Ни у кого в мире не было во время второй мировой войны таких реактивных установок, как наши «Катюши». И они появились в СССР не случайно. Новые документы, обнаруженные в архиве АН СССР, свидетельствуют — разработчики ракетных снарядов на твердом топливе, послуживших основой для создания боевых машин реактивной артиллерии (БМ-8, БМ-13, БМ-31 и др.), вдохновлялись идеями К. Э. Циолковского, опирались на давние достижения отечественных ракетчиков и артиллеристов.

Вспомним о Георгии Эриховиче Лангемаке (1898-1938), известном конструкторе ракетных снарядов на бездымном длительно горящем порохе. С отличием окончив Елизаветградскую классическую гимназию, в 1916 году поступает на филологический факультет Петроградского университета, но после мобилизации в армию зачисляется в школу мичманов. В апреле 1919 года вступает добровольно в Красную Армию, становится кадровым военным, учится в Военно-технической академии имени Ф. Э. Дзержинского в Ленинграде (1923-1928). Затем его направляют в Газодинамическую лабораторию (ГДЛ), поручают работу по исследованию процесса горения пороховых шашек в камере. Будучи начальником сектора пороховых ракет, он работает над баллистикой снарядов РС-82 и РС-132, а летом 1932 года организует летно-полигонные испытания этих снарядов на самолетах И-4 и Р-5.

В обнаруженном письме Лангемак так сообщает Циолковскому в мае 1931 года о значении работ ученого для конструкторов реактивных снарядов: «Эти труды, несмотря на их краткость, а может быть, и благодаря тому, что не содержат ничего лишнего, являются неисчерпаемым кладом ценнейших сведений не только со стороны теории и общего научного обоснования реактивного полета, но и в области конструктивной разработки всех основных деталей» (выделено К. Э. Циолковским).

Из переписки Г. Э. Лангемака с К. Э. Циолковским следует, что военный инженер внимательно изучал труды патриарха ракетной техники, просил прислать полный их комплект. Во втором своем письме, от 6 июня 1931 года, он конкретно остановился на основном уравнении движения ракеты, впервые выведенном Циолковским: «Как жаль, — сообщал Лангемак, — что не могу писать подробнее, описать, как блестяще подтверждается эта теорема на опыте, какие плодотворные пути она открывает исследователю!»

В 1934-1937 годах Г. Э. Лангемак — заместитель начальника, главный инженер Реактивного научно-исследовательского института (РНИИ). Этот первый в мире теоретический и практический центр по освоению реактивного движения был сформирован в Москве в конце 1933 года на базе Газодинамической лаборатории и Московской группы изучения реактивного движения (МосГИРД). Начальником РНИИ стал Иван Терентьевич Клейменов (1898-1938), который в 1928 году закончил Военно-воздушную инженерную академию имени И. Е. Жуковского и в 1932-1933 годах руководил ГДЛ, а заместителем начальника — Сергей Павлович Королев (1907-1966), которого с января 1934 года и сменил Георгий Эрихович. Научное руководство работой РНИИ осуществлял Технический совет под председательством Г. Э. Лангемака, и его членами являлись также В. П. Глушко, В. И. Дудаков, С. П. Королев, Ю. А. Победоносцев, М. К. Тихонравов. Научные отделы РНИИ охватывали опытно-конструкторскими разработками все основные направления ракетной техники.

И. Т. Клейменов и Г. Э. Лангемак сосредоточили свои усилия на созданий пороховых реактивных снарядов и пусковых установок различного назначения. Еще в 1929-1933 годах Г. Э. Лангемак вместе с Б. С. Петропавловским разрабатывал и проводил полигонные испытания прототипов реактивных снарядов для будущих «Катюш». К 1937 — 1938 годам удалось довести до приемлемых кондиций снаряды двух калибров: РС-82 и РС-132. К началу войны в доработанном виде они получили индексы М-8 и М-13 соответственно. Для стрельбы ими предназначались пусковые станки, монтировавшиеся под крыльями самолетов. Одновременно конструировались опытные образцы многозарядной самоходной пусковой установки с РС-132 для реактивной артиллерии сухопутных войск.

В новых снарядах, разработанных в РНИИ, вместо пироксилин-тротилового пороха применялись шашки из нитроглицеринового пороха, который обладал большей теплотой сгорания и отвечал требованиям крупномасштабного производства (благодаря методу проходного прессования шашек). Подразделение В. П. Глушко занималось жидкостными ракетными двигателями на азотной кислоте и керосине, а подразделение М. К.Тихонравова — ЖРД на спирте и кислороде для крылатых и баллистических ракет. С. П. Королев руководил тогда разработкой крылатых ракет. Глубокая профессиональная подготовка, умноженная на энтузиазм молодости, творила чудеса. И старый калужский мудрец направлял все эти захватывающие дух исследования.

Он был избран почетным членом Технического совета РНИИ. В ознаменование заслуг К. Э. Циолковского совет присвоил основному уравнению движения ракеты наименование «Формула Циолковского», а отношение массы топлива к массе ракеты без топлива получило название «Число Циолковского» и обозначалось первой буквой его фамилии — «Ц».

В письме К. Э. Циолковского, отправленном И. Т. Клейменову 17 июля 1935 года, имеется фраза: «Привет и поздравления тов. Лангемаку с успешно оконченной прекрасной работой». Вероятно, имелось в виду сформулирование «закона подобия» и введение понятия «приведенный диаметр заряда», что позволяло с помощью специальных расчетных графиков заранее определять давление в ракетной камере или подбирать соответственно величину сечения сопла — выходного отверстия для газов. Г. Э. Лангемак доказал, что полную горящую поверхность заряда можно привести к равновеликой площади круга, диаметр которого будет равен «приведенному диаметру заряда». Такое определение горящей поверхности оказалось очень удобной и ясной характеристикой заряда, по которой легко было определять нужное критическое (минимальное) сечение сопла ракеты для того, чтобы получать желаемое давление в ракетной камере.

Г. Э. Лангемак в первом своем письме к К. Э. Циолковскому от 19 мая 1931 года говорил о том, что «ракетный полет становится проблемой сегодняшнего дня». И в своей книге «Ракеты, их устройство и применение» (1935 г.), написанной совместно с В. П. Глушко, пророчески заявлял: «В случае применения жидкого топлива дальность стрельбы, вообще говоря, беспредельна, и ракета на жидком топливе преимущественно перед всеми другими средствами способна разрешить задачу сверхдальней стрельбы».

Родина не жалела средств на развитие ракетной техники. Надвигалась схватка с фашизмом. Необходимо было во всеоружии встретить врага. «Катюши» рождались долго, огромный труд и талант многих выдающихся конструкторов способствовал их созданию. Они могли бы появиться и раньше, если бы не смерч необоснованных репрессий, пронесшийся над страной и обрушившийся также на РНИИ. В 1938 году безвинно погибли И. Т. Клейменов и Г. Э. Лангемак, пострадали другие специалисты, в том числе С. П. Королев. Ракетному делу нанесли такой удар, от которого, казалось бы, не оправиться. Но оставшиеся самоотверженно продолжали начатое. Мировое лидерство здесь сохранилось за нами.

А идеи К. Э. Циолковского, умершего в 1935 году, продолжали вдохновлять разработчиков новых ракет, звали через тернии земных трагедий к звездному будущему человечества.