«Техника-молодежи» 1989 г №10, обл., с.8-10

В столичном Центральном Доме художника собирались за «круглым столом» представители научной и культурной общественности СССР, США и Канады. Встреча, организованная Союзом художников СССР и Всесоюзным творческим объединением молодых писателей-фантастов при издательстве «Молодая гвардия», проходила в рамках культурной программы международной выставки «Звездная дорога человечества» (см. «ТМ» № 2 за этот год), представлявшей ведущих художников космического жанра. Основной темой стала проблема гуманизации науки и освоения космоса, ей сопутствовали вопросы художественного прогнозирования будущего, «космизации» человеческой культуры. Ведущий — московский писатель-фантаст Юрий Медведев — сразу же предложил собравшимся стиль острой полемики и живого обмена мнениями.

Предлагаем читателям «ТМ» фрагменты дискуссии в записи нашего специального корреспондента.

Ю. МЕДВЕДЕВ: Думаю, главное, что нас сюда привело, — это ответственность за сегодняшнее состояние духовности на Земле. Считаю, что наука, рациональное мышление привели человечество на край гибели. Чернобыль, гибель «Челленджера», СПИД — все это результат чисто рационального отношения к цивилизации. Спасение сейчас может быть от решений иррациональных, возможно, только они помогут выжить в наших условиях. Обращаясь к событиям двухтысячелетней давности, мы вспоминаем, как Христос воскликнул: «Господи, да минует Меня чаша сия!» Сейчас человечество говорит нашим творцам, возможно, поставившим «опыт» над нами: «Да минует нас чаша сия!» Будет несправедливо, если Земля будет распята на кресте атомной войны, навсегда исчезнет, как оазис разума и жизни во Вселенной.

С. КАРА-МУРЗА (доктор химических наук, Москва): Хочу возразить. Нельзя преувеличивать возможности, да и ответственность собственно науки. Многие кризисы цивилизации были порождены общим падением духовности. Только соединенная с очень сильной и высоконравственной духовностью наука могла бы улучшить положение дел.

Ю. ГЛАЗКОВ (летчик-космонавт СССР, Москва): Хотел бы подчеркнуть следующее: человек должен понять свою роль на Земле. И понять свое место во Вселенной. Только если это будет осознано, человечество поймет свое предназначение, овладеет будущим, а не лишится его. Вспоминаю слова американских астронавтов, которые сказали, что улетали на Луну безродными космическими дикарями, а вернулись назад людьми, землянами. Если бы все люди Земли могли посмотреть на нее из космоса, ни у кого не возникла бы мысль ее разрушать. Когда мы будем воспринимать Вселенную средой, которая родила нас, а Землю — родиной, которая нас взрастила, все встанет на свои места. В этом суть «космичности» сознания, как я ее понимаю.

В. КЛЕНОВ (историк культуры, Москва): Существенно, что вкладывается в понятие «космизм». Для западноевропейской школы — это сверхчеловеческое начало, которое позволяет «преодолеть» человека, достичь «надчеловеческого» состояния. Понятие «космизм» изымалось из общего контекста. Если говорить о роли в этом космической науки, то нужно уточнить вопрос: какова нравственная основа научного мышления? Если же художник, ученый, приходят с «космической» точки зрения к «чистому искусству» или если это делает научная школа, не считаясь с практикой, то возникает типичная «космическая» утопия. В итоге мы получили в 30-х годах «тоталитарную» науку, искусство, политику. На мой взгляд, утопизм гибелен. Надо отделить космическое, планетарное мышление от утопического. Я первый протягиваю руку людям реального, подлинно космического мышления, будь то ученый или крестьянин.

В. СЕРГЕЕВ (кандидат физико-математических наук, Москва): Мы говорим о космизме, но должны задать себе вопрос, что это такое. В оппозиции рационализм-иррационализм несколько забывается, что формы познания разнообразны. Искусство создает некоторые предварительные формы овладения миром, формы знания. В этом его огромное значение, как части глобального мышления. Чисто человеческие духовные проблемы вообще не могут быть предметом научного познания: система человеческих ценностей не есть научное знание, это продукт культуры. Но без них не может быть научного знания, ученые должны вести свою деятельность по осмыслению и преобразованию мира, только исходя из общечеловеческих ценностей...

К. ЗАТМАРИ (Канада). В поисках рая.

У. ХАРТМАН (астрофизик, художник, США): Поскольку я не очень хорошо владею русским, я лишь фрагментарно следил за дискуссией. Для меня был неожиданным этот спор о рациональном и иррациональном. Если несколько вернуться назад в историю литературы по этим проблемам, то мы должны вспомнить книгу Сноу «Две культуры». Меня поразило: в последние годы, когда мы читаем все больше вещей по биологии, особенно о взаимодействии двух полушарий мозга, я ощущаю на себе правильность такого подхода. По первому своему образованию я астроном, но потом начал работать как писатель и художник. И на своем опыте ощущаю, как это взаимодействие полушарий меняет мою личность. Одно нз них контролирует как бы рациональную часть нашего естества, другое имеет отношение к построению художественных образов, воздействует на психологию человека. Наша главная задача: найти форму синтеза этих двух подходов во имя гуманных целей. Тенденция к такому синтезу проявляется в передовых странах, например, в США и СССР. Назову связи культурные, политические, в области науки.

С. ПАВЛОВ (писатель-фантаст, Москва): Мне понравились слова Юрия Глазкова о роли человека на Земле, роли Земли во Вселенной. Но есть третий вопрос — это новый, преображенный человек Земли. Возможно, он изменится внутренне. Будет чувствовать гамма-излучение, видеть ультрафиолетовые лучи. Фантастика должна пристально присмотреться к этому делу — проблеме появления нового человека. Мне кажется, что осваивать Солнечную систему будет преображенный человек.

В. РЫБИН (писатель, Москва): Мне хочется приземлить наш фантастический полет в будущее. Насколько опасен утопизм, нам известно. Сегодня мы еще в себе не разобрались. Космическое мышление — это в первую очередь парадоксальное мышление, и в этом смысле оно полезно. Но фантастика через реалии более продуктивна. Главная беда нашего общества не в том, что изуродованы, затоплены земли, а в том, что порушен человек. Но что он такое? В религии говорят, человек создан по божьему подобию, и потому он творец. Я призываю фантастов искать проблемы не в космических далях, хотя это тоже предмет фантастики.

Г. ХАЙКИН (психолог, Москва): Основная наша задача — понять, как нам жить дальше. Искусство и наука, предметный диалог, спор. Первичного и вторичного тут нет, есть слияние в общем понимании человеческих ценностей. Беда, на мой взгляд, в том, что не атомные катастрофы, не звездные войны, а сам человек уничтожает другого человека, причем поодиночке. Ежеминутно в каждой стране это происходит, в том числе и у нас. Основная проблема в том, что человек стал агрессивным, и на сегодня это проблема психологов: агрессивность, направленная на окружающих, даже на самого себя. Проблема нравственности решается здесь, проблема осмысления исторического опыта также...

Ю. МЕДВЕДЕВ: Мне кажется, пока восторжествует совесть над разумом, художники, писатели должны следовать тезису: «Мы не врачи, мы боль». Мы предостерегаем себя и вас, ученых, мы лишь констатируем всемирную боль. Каждый как бы примеряет ее к себе. Так что же мы можем предложить исстрадавшемуся человечеству? При всем уважении к науке и ее «точным» прогнозам давайте все-таки пойдем по пути неких «видений», если угодно, даже религиозных. Что будет с буддизмом, христианством? Мы должны и этим озаботиться.

П. и О. КОВАЛЕВЫ (Москва). Эксперимент.

Н. ВЕРЕЩАГИН (писатель, Москва): Я хотел бы защитить разум, критика которого прозвучала в начале нашей дискуссии. На мой взгляд, многие проблемы как всего мира, так и нашей страны проистекают от того, что у нас господствовало линейное, грубо рациональное мышление. Совершенно не принимался в расчет системный подход при оценке событий и принятии решений. Мы должны осмыслить то, что сейчас происходит в нашей стране, что называется плюрализмом, многообразием мнений и внушает определенную надежду. Тем более что во всем мире, несмотря на вспышки фанатизма, пробивает себе дорогу мысль об объединении, об объединяющем диалоге людей, обогащающем все человечество.

К. ЗАТМАРИ (руководитель Международной ассоциации художников для астрономии, Канада): Уважаемые друзья, наша ассоциация состоит из представителей четырнадцати национальностей. При этом мы никого не заставляем иметь единую точку зрения на формы и цели творчества. Мы духовно связаны со всем человечеством, и мы вовлечены в диалог, в который каждая личность делает свой вклад. Хочу рассказать о своих идеях. Тут сказали, что наука и политика — это плохие начала, несущие зло человечеству. Я не политик и поэтому не могу сказать, что политика привносит в культуру. Что же касается науки, то здесь я вижу одну сторону, приносящую зло: это когда ее неправильно используют. Но сама наука — неплохая вещь. Наука обращается к рациональному, религия — к иррациональному. Есть две реальности, которые надо рассматривать: реальность вокруг нас и реальность, которая внутри нас. Внешняя является частью Вселенной. А то, что внутри нас, связано с нашей психикой. С ее помощью мы формируем представление о внешнем мире на основе того, что получаем из Вселенной.

A. ИГНАТЬЕВ (кандидат философских наук, Москва): Хочу вернуться к понятию рациональности. Там, где нет смысла, нет рациональности и наоборот. Есть своя рациональность в науке, религии, литературе. Проблема в том, что наука практически исчезает, когда поведение лишается «научности». Рациональность исчезает, когда в диалоге кто-то доминирует. Когда ученый — физик, скажем, или историк — начинает навязывать свой способ в качестве стандарта. Отрицание утопии рождает застой. Я против цензуры на мысль, когда одни человек решает за другого, что ценно, а что нет. Выступления против утопий в науке вредны. В конечном счете люди имели н имеют право на выдвижение моделей, в том числе на идею преобразования человека, например, генетического преобразования. В самой по себе модели нет ничего страшного. Если мы каким-то образом начнем вводить за правило селекцию на уровне интеллектуальных дискуссий, то это будет действительно кошмар, дойдем до лысенковских высот.

B. СЕРГЕЕВ: Я хотел бы сделать комментарии. Мы видим мир с полярных точек зрения. Одна состоит в том, что все мысли равноценны. Другая — необходимо полное совпадение мысли и дела. Но это вопрос сугубо социальный. В одних социумах мы видим возможность существования самостоятельных мыслей, в других — строгую взаимосвязь слова и дела. Поскольку это вопрос социальный, должен существовать механизм социальной критики. Это не значит, что какие-то взгляды могут запрещаться. Есть научное знание, но есть ценности, которые к нему не относятся: ценности культуры. Нельзя смешивать эти вещи: когда встает вопрос о запрете строительства АЭС, то это вопрос, не имеющий научного характера, ответ на него должно давать общество. Всякая культура что-то культивирует. Что культивирует наша современная культура?

РЕПЛИКИ С МЕСТ: «Она находится в революционном состоянии», «Она культивирует изживший себя стереотип».

В. СЕРГЕЕВ: Мы тогда находимся не в состоянии культуры. Мы рационально выбираем парадигму поведения. Исторически ни одна культура рациональным путем не возникла. Я хочу обратить внимание, что мы находимся в парадоксальной ситуации. Нам нужно иметь более широкий взгляд на все, что происходит. Я тут выделяю мировоззренческую часть и социально-культурную. Например, я могу объяснить, что хотят американцы от нас: усвоения и сохранения привычных для них методов и форм деятельности. Они хотят перенести западную модель цивилизации на всю цивилизацию. Это мировоззрение «фронтеризма», чисто американское. Вперед! Создайте моральный эквивалент войны, достигайте цели, двигайтесь дальше, расширяя границы... Все предложения нам от американцев — двигать цивилизацию через континенты. Это земная часть, а дальше — или к СОИ, или полет к Марсу. Я все это не воспринимаю как нашу цель. А где же Русь? Где ее специфические особенности: демографические, культурные? Проблема в том, чтобы объединить оба наши начала. Создать одну общую социально-культурную целостную модель развития цивилизации.

Т. АЙЗАТУЛЛИН (химик, Москва): Почему так часто американцы обращаются к нам и просят написать теоретическую главу? Потому что они с уважением относятся к тому, что называется «космизмом». Они просят дать взгляд сверху на проблемы. Так, может быть, в способности дать такой взгляд проявляется свойство русского ума? И нашим ученым удается дать такие общие, высшие модели. Почему этот «взгляд сверху» необходим? Потому, что сейчас мы в мировой науке имеем худшее из шатаний, не обладая стройной концепцией, стройным взглядом на окружающий мир. Отсюда н повороты рек, и проблема Байкала... Оказывается, русский космизм — это глубоко выстроенная философия, от нее протянуты из исторической глубины нити, которые позволяют «сверху» сегодня увидеть важные проблемы и найти пути их решения...

Предлагаем читателям «ТМ» продолжить обмен мнениями по важнейшим затронутым темам. Время требует от всех нас соединения разума, воли к жизни и творческого воображения для того, чтобы увереннее ступить на дорогу в третье тысячелетие, дорогу в космос.

В мире фантастики (М., «Молодая гвардия», 1989. Составитель А. Кузнецов).

Первый за много лет сборник критических, публицистических и литературоведческих статей, посвященных научной фантастике. Авторы сборника — известные писатели-фантасты и ученые. Открывает его статья И. А. Ефремова «Наука и научная фантастика».