«Техника-молодежи» 1995 №7, с.21

ПОРОХА			П рофессор Александр Семенович Бакаев (1895— 1977). крупнейший российский специалист по химии и технологии порохов и твердых ракетных топлив.
Николай ТОКАРЕВ, профессор	НЕ
ВЫДУМАЛ?..

Но мой рассказ — о человеке, который действительно не изобрел принципиально новых пороховых рецептур, но именно в пороходелии, как важнейшей области химии, оставил значимый след. Это — профессор Александр Семенович Бакаев (1895 — 1977), выдающийся наш специалист в технологии порохов. Да и в химии тоже.

Долгое время Александр Семенович принадлежал к числу людей, "широко известных в узком кругу". Лишь теперь, спустя 18 лет после его кончины, можно кое-что рассказать о нем.

Ирония судьбы: 100-летний юбилей Александра Семеновича многочисленные его ученики и сравнительно немногие дожившие до этой даты сотрудники будут отмечать вслед за 50-летием Победы, а родился он 22 июня, в день начала Великой Отечественной, только на сорок с лишним лет раньше.

Войны прошлись по нему крепко. Его отец участвовал в русско-японской и на той войне погиб. Успел, правда, получить дворянство за личную храбрость и боевые заслуги. Оттого сына его, будущего профессора А.С.Бакаева, приняли на казенный кошт в 3-й Московский кадетский корпус. Оттуда, коли к наукам способности проявил, прямой путь в Михайловское артиллерийское училище.

Но не довелось Александру Семеновичу там доучиться. Неполных два года спустя, в сентябре 1914-го, был досрочно произведен в подпоручики и отправлен в действующую армию: месяцем раньше Россия вступила в первую мировую.

Шесть офицерских орденов принес он с той войны. И в придачу — солдатский Георгиевский крест, которым очень гордился. В 1917 г. за боевые заслуги его уже произвели в штабс-капитаны. Октябрьскую революцию он встретил в госпитале — ранение.

Дворянское происхождение не помешало ему поступить в 1919 г. в Артиллерийскую академию и спустя три года закончить ее. Откомандировали в распоряжение Военпрома в звании военного инженера-технолога. С этого дня с порохами и пороховыми зарядами он будет обращаться, работать, уже иначе, чем в армии.

К началу XX века были известны 4 разновидности бездымного пороха (о двух из них достаточно подробно рассказано в майском номере "ТМ"): пришедший к нам из Франции пироксилиновый; изобретенный А.Нобелем баллиститный (нитроглицериновый); английский кордит, который пластифицировали тоже нитроглицерином, но с добавками ацетона; и уже упоминавшийся выше отечественный пироколодийный. Однако в России в силу разных причин было массовое производство лишь пироксилинового пороха, у которого много достоинств, но долгий, до месяца, производственный цикл, а главное, из него практически невозможно сделать более или менее крупные заряды — с большой толщиной свода, как говорят пороходелы.

А русской артиллерии был крайне нужен баллистит, у которого и теплотворная способность больше, и общая энергетика, и другие достоинства есть. Правда, он и более опасен в производстве: пластификатором-то служит нитроглицерин, этим все сказано...

Вот Бакаев и занялся исследованиями баллиститного пороха с тем, чтобы организовать его промышленное производство у нас.

Сделать это ему удалось. Не в одиночку, конечно. Но именно Александр Семенович в своих работах сумел доказать, что не так страшен баллиститный черт, как его малюют (представляют). Практически безаварийное его производство возможно, но только: при рациональной компоновке заводских помещений, разумном распорядке действий и чередовании операций, введении в пороховую массу и даже отдельные ее компоненты тех или иных технологических добавок, стабилизаторов и т.п.

Позже, уже в послевоенные годы, появятся на пороховых заводах (и тоже при участии Александра Семеновича) процессы и производства, полностью автоматизированные, контролируемые непрерывно и надежно. Но прежде надо было исключить из пороходелия малоквалифицированную и не понимающую сути происходящего рабочую силу, особенно на мало-мальски командных постах, инженерных должностях. Вот почему Александр Семенович настаивал на создании кафедр пороходелия в химико-технологических вузах и одну из таких кафедр — в Менделеевском институте — создал и возглавил.

На заводах надо было напрочь исключить возможность малейшего разгильдяйства, нарушений технологической дисциплины — наиглавнейшей из всех дисциплин! В пороходелии — особенно. И Александр Семенович, сам человек чрезвычайно организованный, никогда не забывавший о таких непопулярных в наше время понятиях, как офицерская честь и ответственность, массу времени тратил на дела рутинные — составление строгих, научно и нравственно обоснованных технологических регламентов...

Не исключено, что именно эта требовательность к себе и другим, нетерпимость к хамству во всех его проявлениях стали причиной первого ареста и осуждения Александра Семеновича по печально известной 58-й статье УК еще в 1930 г. Как он сам рассказывал, ОГПУ инкриминировало ему и подельникам — тоже бывшим офицерам-артиллеристам Российской армии — попытку взорвать Кировский мост в Ленинграде... "Да на кой... сдался нам этот мост!" Наверное, это самые резкие слова, слышанные мною от Александра Семеновича, неизменно сдержанного в выражениях и эмоциях, крайне деликатного...

Абсурдность обвинения была очевидна. Всем, кроме инициаторов и исполнителей процесса. Приговор тем не менее был суров и традиционен — 10 лет.

Впрочем, Бакаев к тому времени уже был известен как крупный инженер и исследователь, и вместо лагерей его отправили работать почти по специальности — в Особое бюро ОГПУ, где вместе с ним трудились еще несколько известных ученых — химик А.В.Сапожников, теплотехник М.Ю.Лурье и другие. Освободили Александра Семеновича досрочно — в 1933 г. и отправили на работу в Военно-химический трест заместителем главного инженера. Однако три года спустя, уже в 1937-м, последовал новый арест. И опять ему дали 10 лет по той же 58-й статье.

Полагаю, в советской истории было больше дважды Героев Советского Союза, чем дважды осужденных по политической статье, дважды отправленных на шарашку, дважды выживших там и дважды реабилитированных "вчистую". Александр Семенович все это прошел. Он и в годы войны продолжал заниматься обеспечением сражающейся с фашистами армии порохом и боеприпасами. Работал он, в частности, и на легендарную "катюшу". Может быть, это и послужило причиной досрочного освобождения в 1943 г. Более того, со вчерашнего зэка не только сняли судимость, но и наградили его орденом Трудового Красного Знамени. А еще через год не воевавшего в Отечественную Бакаева наградили боевым орденом Красной Звезды.

После войны развитие реактивной техники потребовало пороховых зарядов невиданных прежде размеров, создания новых ракетных топлив. Говорят, малые дети — малые проблемы, взрослые — большие. То же и с пороховыми зарядами. Изготовить бездефектную шашку метрового диаметра, наверное, не в сто, а в тысячу раз труднее, чем дециметрового. Бакаев и здесь на первых ролях, как и созданный им в 1935 г. пороховой научно-исследовательский институт. Две Сталинских премии (естественно, по "закрытым" темам) получил он в послевоенные годы, а в 1949 г. защитил докторскую диссертацию, основой которой стала разработка теоретических основ создания завода-автомата по производству порохов и твердого ракетного топлива.

В том, что такой завод удалось построить и вывести большую часть рабочих за пределы взрыво- и пожароопасного производства, наверное, главная заслуга профессора Бакаева перед страной. Рассказывать подробности об этом производстве пока нельзя. Как говорил Кромвель, "уповайте на Бога, ребята, но порох держите сухим".

Много сделал Александр Семенович и для создания промышленности твердых ракетных топлив (ТРТ). Специалисты знают, что большинство ракетных систем военного назначения ориентируется именно на твердое горючее, прежде всего, из-за простоты их конструкций и постоянной боевой готовности. Упоминаю об этом потому, что читать эту статью будут в основном люди, далекие от проблем вооружения...

На созданную им еще в 1935 г. кафедру химии и технологии порохов Александр Семенович вернулся в 1947 г. и проработал на ней еще четверть века. Теперь уже без вынужденных перерывов. Среди выпускников этой кафедры, учеников Бакаева, оказались многие видные ученые и инженеры, широко известные лишь в узких кругах, как и их учитель.

Но что еще знаменательно: через ту же кафедру прошло много людей, чья жизнь потом оказалась связана с культурой в самом широком смысле этого слова. Не потому ли, что ее создатель был разносторонне образованным, интеллигентнейшим — во всем, включая привычки и манеру говорить — человеком? Хорошо рисовал, особенно пейзажи. В выходные дни любил выбраться с этюдником на природу. В музее того подмосковного городка, где когда-то он основал научно-исследовательский институт, есть несколько его картин... Они — не про войну, не про порох.