«Техника-молодежи» 1996 №12, с.54-58

В Орегоне живет и Кристин Кэтрин Раш, редактор журнала «The Magazine of Fantasy and Science Fiction", с которым активно сотрудничает Джерри Олтиен. Летом 1993 г. на «Вестерхоне» — многолюдном собрании любителей фантастики тихоокеанского побережья США — и произошла наша встреча с Олтиеном, принявшим живейшее участие в обсуждении будущности американской и российской фантастики: темой дискуссии был доклад об опыте издания нашего фантастического журнала «Сверхновая» с привлечением материалов из «F&SF» Раш. Причем Олтиен не просто высказался в поддержку сотрудничества, а предложил повесть «Проект закрыт», которая, на его взгляд, может помочь возродить общую цель. Отрывок из нее мы и предлагаем вниманию читателей. Полностью повесть публикуется в седьмом выпуске журнала «Сверхновая (американская фантастика)». Его подписной индекс 45467 — в каталоге «Книга-сервис».

Лариса МИХАЙЛОВА

— Взлетел еще один «Сатурн». Быстро давай сюда, чтобы сравнить данные.

Рик сбросил с себя остатки сна и меньше чем через полчаса был уже в воздухе. Пролетая над озером Окичоби, он видел в небе остатки шлейфа ракеты, а на Мысе застал свежеразворошенный муравейник. Машины сновали туда-сюда по служебным дорогам, а шоссе за воротами были забиты во всех направлениях на многие километры.

Два курсанта ВВС проводили Рика из аэропорта в конференц-зал ЦУПа, где уже обсуждали случившееся глава НАСА, руководитель полетов, офицер безопасности и по крайней мере дюжина других высокопоставленных чиновников. Джексон, руководитель полетов, как раз говорил о сложностях, связанных с остановкой запуска полностью заправленного «Сатурна V» прямо на пусковой площадке в случае, если появится еще один призрак.

— Там даже нет емкостей для хранения топлива, не то что насосов для его откачки, — говорил он. — К тому же за пятнадцать минут, или сколько они там стоят, едва можно закрепить шланги.

Тесса тоже была среди вызванных, она улыбнулась и помахала рукой Рику. Обогнув стол, он сел рядом с девушкой.

— Что ты делаешь здесь?

— Допрос с пристрастием. И была на площадке при пали т.

— На какой площадке?

— Тридцать четвертой.

— Ты шутишь. Ты бы изжарилась, окажись так близко к месту старта.

— Я была в блиндаже.

— Откуда ты знала, что это случится вновь?

Тесса расплылась в улыбке, очевидно гордясь собой.

— Потому что привидения обычно возвращаются, до тех пор, пока не получат то, за чем приходили, а сегодня как раз день возможного запуска.

Джексон все еще выступал.

— ...К тому же у нас нет возможности передвинуть ракету, даже если мы и выкачаем все топливо. Придется восстанавливать подъездной путь, а эта тридцатиэтажная обуза так и будет торчать.

— Почему бы вместо этого не посадить в нее астронавта? — спросил он. — Времени достаточно, чтобы подняться по мачте к шлюзу и забраться внутрь до пуска.

Джексон глянул на него сверху вниз.

— В абсолютно неизвестную и непроверенную машину? Ни за что.

— Она известна и проверена, — вступилась Тесса. — Это «Сатурн-5»

— Это черт знает что, а не ракета, — ответил Джексон. — И нет никакого смысла рисковать чьей-либо жизнью, ни на земле ни в космосе.

— Что же вы предлагаете делать? — спросил офицер безопасности. — Сбивать их?

Все нервно засмеялись, но быстро затихли, Джексон покачал головой.

— Я предлагаю не мешать им. Они ничему не вредят, кроме нашего престижа.

Уоррен Олтмен, пятый глава НАСА за последние два года, сказал:

— Вот именно. Нашего престижа. У нас и так достаточно проблем, не хватало только, чтобы Конгресс решил, что здесь все вышло из-под контроля.

Он приостановился, чтобы снять очки, и направил одну из дужек на Джексона.

— Нет, Дейл, мы не можем себе позволить бездействовать. Сколь неординарной бы ни была ситуация, мы должны поставить ее под контроль, показать Конгрессу, что мы управляем ею, иначе лишимся остатков доверия. Значит, надо остановить эти чертовы штуковины, а если нельзя сделать это на Земле, то придется на орбите.

— Каким образом? — поинтересовался Джексон,

— Так, как предлагает Рик. Посадить туда астронавта, чтобы он прервал миссию на околоземной орбите. Через месяц у нас там уже будет шаттл, он встретит «Аполлон» и астронавт вернется на челноке.

— Оставив третью ступень и все остальное на орбите, — заметил Джексон.

— Все же лучше, чем на площадке, — ответил Олтмен. — К тому же, может удастся найти им применение. Ведь «Скайлэб» был просто пустой третьей ступенью «Сатурна», — он рассмеялся. — Черт, если это продлится еще пару месяцев, у нас на орбите будет достаточно модулей, чтобы соорудить настоящую станцию.

— А что, если они все будут исчезать, как и первый?

Глаза Олтмена сузились. Об этом он не подумал. Но пожав плечами, ответил:

— Побеспокоимся об этом после. Вполне возможно, что чертовы штуковины испарятся сразу, едва мы попробуем вмешаться. Как обычно и случается с призраками, — Уоррен дужкой очков показал на Рика. — Твоя идея, согласен быть добровольцем?

— Конечно, согласен!

— Счастливчик, — прошептала Тесса.

Он тоже так думал, пока не началась предполетная подготовка. Весь следующий месяц Джексон по шестнадцать часов в день заставлял его тренироваться на имитаторах, отрабатывая миссию, о которой вот уже два десятилетия никто и не вспоминал. Рик заучивал расположение каждого рычажка и кнопки в командном модуле «Аполлона», пока не стал способен управлять кораблем даже с закрытыми глазами; он прошел через все непредвиденные ситуации, которые только могли вообразить полетные инженеры, включая облет Луны, чтобы разогнаться для возвращения на Землю, в случае, если ракета не позволила бы ему прервать полет до схода с околоземной орбиты. О такого рода выходе из миссии было известно достаточно после того, как на «Аполлоне-13» по пути на Луну взорвался бак с кислородом.

Рик даже упросил разрешить ему потренироваться в макете лунного модуля, чтобы он смог его использовать как спасательную капсулу в подобной экстренной ситуации, Рику позволили попрактиковаться и с двигателями подъема и спуска на случай аварии, а потом он умолил разрешить ему отработать посадку.

— Только чтобы ты лучше почувствовал управление, — говорил Рику Джексон. — Ты не сможешь на самом деле прилуниться, даже если захочешь, — стоит тебе отделить спускаемый аппарат от командного модуля, и ты, считай, покойник. Стыковка и швартовка управляются из корабля, а у тебя не будет второго пилота.

Рик задумался над этим. Неизвестно же, кто или что находилось в капсуле на самом верху огромной ракеты. Все, что угодно — от нетленного тела Армстронга до Духа Будущего Рождества. Известно только, что НАСА не собирается рисковать более, чем одной жизнью в этом полете.

И вот, за час до старта, Рик уже стоял в полном одиночестве у основания бетонного пьедестала. На нем был современный скафандр, тот самый, в котором он летал на шаттле, но модифицированный, чтобы умещаться в кресле пилота «Аполлона» — большего за месяц не смогли изобрести, поскольку нескольким остававшимся в смитсоновском и других музеях историческим скафандрам программы «Аполлон» было уже по тридцать с лишним лет и они требовали серьезного ремонта. У Рика за спиной был еще и парашют. Идея Джексона, на случай, если весь «Сатурн V» вместе с мачтой исчез бы, стоило Рику зайти в капсулу, находившуюся на высоте трехсот футов над землей.

В предрассветных сумерках площадка номер 34 выглядела зачарованной. Резкие порывы ветра налетали на кустики, пробивавшиеся из трещин в бетоне, громко шурша листвой. Рик чувствовал, что за ним наблюдают десятки глаз — служащие НАСА сидели в блиндаже примерно в тысяче футов от него, однако холодок, пробегавший по спине, наводил на мысль, что за происходящим оценивающе следят еще чьи-то глаза. Но что надо этим невидимым соглядатаям от него?

Рику едва сравнялось десять, когда прилунился «Игл», никогда он не был военным, в отличие от первых астронавтов, вообще не служил в армии, просто с детства мечтал стать астронавтом. И вот он здесь, стоит в скафандре, держит в руке переносной вентилятор, размером с дипломат, словно служащий банка со своим кейсом на станции подземки, а пустая площадка словно насмехается над ним.

Да и площадки к северу были пустынны. «Дискавери» с космической лабораторией на борту поднялся на орбиту три дня назад. Там Тесса с пятью другими астронавтами должна была исследовать влияние невесомости на процесс спаривания фруктовых мушек и ждать прибытия Рика. Челнок занял ту орбиту, на которую скорее всего вышел бы «Аполлон», хотя тут, конечно, точно ничего предсказать нельзя. В противном случае Рик переходил к плану «Б»; возврату на Землю в капсуле «Аполлона».

Если это не получится, гибель неминуема. Ни один другой шаттл не был готов к запуску: «Атлантис» все еще находился на авиабазе «Эдвардс», ожидая, когда грузовой «Боинг-747» доставит его на Мыс; «Колумбия» и «Индевер» стояли в ангаре, а их так называемые многоразовые двигатели были разложены по всему служебному доку, и техники пытались соорудить из них хотя бы один действующий.

Рик все еще стоял, его сердце учащенно билось, но он был готов к полету. Все могло начаться в любой момент.

Внезапно и бесшумно появилась ракета. Свет прожекторов ослепил Рика, и он опустил солнцезащитный экран шлема, затем неуклюже побежал к лифту. Забравшись в кабину подъемника, поехал наверх. Когда лифт поднялся больше, чем наполовину, его залило солнечным светом. Шлюз был открыт. В обычной ситуации Рика должна была встретить и помочь устроиться в кресле команда техников, но сейчас он был совсем один. Быстро, чтобы не остаться на мачте в момент старта, он забрался внутрь, выключил свой вентилятор, отсоединил от скафандра и выбросил из люка, подсоединив на его место один из шлангов корабля. Потом несколько раз подпрыгнул в кресле. Постучал по люку. Твердо. Удовлетворенный, он выкинул парашют вслед за вентилятором, закрыл шлюз, задраил его и устроился в центральном кресле.

Приборная панель перед Риком была похожа на мозаику из переключателей и кнопок. Он просмотрел все показатели в поисках неисправностей, проверил систему жизнеобеспечения скафандра. Пора было выходить на радиосвязь,

— Центр, это «Аполлон», как слышите меня? — сказал Рик в микрофон шлема.

— Слышу тебя хорошо, — ответил Джексон.

— К взлету готов.

— Хорошо. Примерное время взлета... ну, скажем, через две минуты.

— Вас понял.

Пульс Рика бился как сумасшедший. Еще бы: будь запуск настоящим, сейчас должен был бы вестись обратный счет; но его не было, что еще раз подчеркивало беэумность затеи. Рик сидел на макушке громадного привидения.

Замигала желтая лампочка, и по стенам ракеты пробежал глухой шум.

— Зажигание, — сказал Джексон.

— Понял.

— Все двигатели включены.

В иллюминаторе было видно, как отсоединяется стыковочный рукав, а кабина, казалось, подалась немного вправо,

— Отрыв. Видим отрыв.

Шум усиливался, Рик почувствовал рост ускорения. Пусковая вышка медленно уплывала из вида, и вскоре перед Риком расстилалось только голубое утреннее небо. Он ожидал, что растущие перегрузки вомнут его в кресло, но они увеличивались постепенно. При включении двигателя второй ступени почувствовался резкий толчок, и перегрузки увеличились, но все же выносимо.

Центр управления принял руководство полетом, и Лаура Тернер, ответственная за связь, вышла в эфир.

— Выглядишь хорошо, «Аполлон». Отстрел первой ступени — через двадцать секунд.

Несколькими минутами позже включилась третья ступень, выводя корабль на орбиту.

— Точно в яблочко, — прокомментировала Лаура. — Мы видим тебя на радаре в сотне миль от «Дискавери», и вы сближаетесь.

— Вас понял, — ответил Рик.

Пришло время самому приниматься за работу. Нужно было отключить двигатели, после чего Тесса подрулила бы к нему на челноке. Затаив дыхание, Рик протянул указательный палец к приборной панели. Позволит ли ему корабль взять управление сейчас или оставит в плену до самой Луны? А может, исчезнет, едва Рик прикоснется к управлению?

Переключатели защелкнулись, и лампочки индикаторов показали, что нужные цепи отключились. Остальные приборы работали нормально, и Рик, переведя дух, доложил;

— Двигатели отключены. «Аполлон» готов к встрече.

— Вас понял, «Аполлон»,

Рик отстегнул ремни и выплыл из кресла. Капсула «Аполлона», может быть, и потеснее кабины челнока, но для одного человека там вполне хватало места, чтобы перемещаться от одного иллюминатора к другому и смотреть на бело-голубую Землю внизу. И на полумесяц Луны, увеличившийся в размере.

Понемногу приближалась яркая на фоне непроницаемой тьмы космоса точка шаттла.

— «Аполлон», это «Дискавери». Как слышишь меня? — В голосе Тессы заметно вполне понятное возбуждение. Не каждый день выпадает свидание с привидением.

— «Дискавери», это «Аполлон». Слышу тебя хорошо.

— Готов к выходу?

Выход в открытый космос, «Аполлон» нельзя состыковать с шаттлом; Рику придется переправляться самому, оставив корабль дрейфовать в одиночестве с заглушёнными двигателями, так и не выполнившего — каким бы оно ни было — своего предназначения.

Но если НАСА действительно намерено превратить ракету в новый «Скайлэб», может, это хоть немного успокоит тех, кто устраивает эти полеты. И ракета не станет космическим мусором.

— Прием, «Аполлон», — послышался в наушниках голос Тессы.

Рик судорожно перевел дыхание. Нарушь он сейчас план полета, его больше в космос не выпустят. Хуже того, корабль мог в любую минуту дематериализоваться, оставив Рика в его скафандре медленно задыхаться в окололунном пространстве. Или ракета могла расстаять над самой Луной, так же, как две первые — одна над кратером Коперник, вторая над плато Аристарх. Но если он не отважится на то, что задумал, как тогда жить дальше, все время помня, что упустил такую возможность слетать на Луну?

— Прием, «Аполлон», ты готов к выходу? — снова спросила Тесса.

— Нет, — ответил Рик. — Нет. Вообще-то мне тут кое-какая помощь нужна.

— Какого рода, «Аполлон»?

— Ищу напарника для полета на Луну. А лучше двоих. Может, посоветуешь, кто бы согласился? — сказал Рик, глядя на сверкающий белый серп.

Возглас Тессы он до конца не понял — то ли удивление, то ли радость звучали е нем — потому что в разговор вмешалась Лаура, из Хьюстона.

— Забудь даже думать об этом, Рик. Никто тебе не давал разрешения на продление полета. Ясно?

— Ясно, как космос, Лаура, но я все равно лечу. И вы никак не сможете меня остановить.

— Вот уж нет, Рик. Тебе без центра управления не обойтись. Сейчас, когда ты уже отключил двигатели, нельзя быть уверенным, что дальнейший полет пойдет нормально. Тебе придется включать подачу топлива и зажигание самому, но без нас ты не будешь знать, когда это нужно делать. И даже в пути тебе будет нужен наш радар для ориентирования и наши компьютеры для расчета корректировки курса...

Судя по незамедлительности ответа и полноте аргументов, Лаура предвидела такую ситуацию, но это было неважно.

— Вы блефуете, — сказал Рик. — Вы не позволите нам умереть здесь, если можете это предотвратить,

Лаура не ответила, и Рику этого было достаточно. Тессе, очевидно, тоже.

— Мы выходим, — сказала она.

В наушниках послышался голос Дейла Джексона.

— Вы остаетесь на месте, Рик, Тесса, мы не предоставим обеспечение для полета на Луну. Мне плевать, если вас вынесет из Солнечной системы, но мы не собираемся ставить под угрозу выполнение всей космической программы ради удовлетворения вашего любопытства.

— Какой программы? — укоризненно спросила Тесса. — Мы тут фруктовых мушек разводим.

Это было не совсем верно; на шаттле, кроме Тессы, проводила эксперименты ялонка-астроном. Правда, она действовала по программе своей страны.

— Не собираюсь вступать с тобой в дискуссию, Тесса. Если ты покинешь «Дискавери», тебя обвинят в пренебрежении обязанностями и неоправданном риске, который повлечет за собой опасность для остальных членов экипажа. И я не блефую: попытаетесь покинуть околоземную орбиту на этом «Аполлоне» — останетесь одни.

Рик окинул взглядом пустые ложементы по обеим сторонам, навигационное оборудование: телескоп, секстант, примитивный курсовой компьютер, Но Рик не умел пользоваться этими приборами, а уж экипаж шаттла тем более. И все же Рик спросил:

— Как думаешь, Тесса, справимся без помощи центра?

— Я не...

— Это не нужно, — вмешался в разговор некто, говоривший с сильным акцентом. Радиолюбитель на частоте слежения и передачи данных?

— Кто это? — спросил Рик.

— Я Григорий Иванов, из русского Калининграда. Я слышал ваши переговоры и готов предложить помощь.

В Хьюстоне, очевидно, тоже слышали его.

— Вы не имеете права! — чуть ли не закричал Джексон.

— Еще как имею! — рассмеялся русский. — Я просто обязан. Международные соглашения официально предусматривают, что Россия должна предложить помощь любому судну, потерявшему управление или покинутому в море или в космосе.

— Но это судно не теряло управление и его никто не покидал!

— Правда? Может быть, я плохо расслышал? Или вы собираетесь предоставить всю необходимую поддержку, чтобы вести корабль к Луне?

— Вы создаете международный инцидент, — предупредил Джексон.

— Искренне на это надеюсь, — ответил Григорий, — «Аполлон», повторяю свое предложение: Калининград предоставит вам наземное обеспечение для посадки на Луну и возврата обратно. Вы принимаете нашу помощь?

Рик едва не расхохотался. Может ли он доверить русским довести «Аполлон» до Луны? Неужто они на самом деле помогут американскому экипажу повторить тот полет, который тридцать лет назад так оконфузил их страну? Впрочем, почему бы и нет. Холодная война закончилась и была погребена под развалинами берлинской стены. Вопрос заключался в том, смогут ли они реально справиться. Их компьютерное оборудование было едва ли не таким же древним как навигационный пульт на борту ракеты с его 36 килобайтами памяти, облеченными в килограммы проводов.

Но выбора не было. Тряхнув головой, Рик ответил:

— В бурю любой порт хорош, Калининград. Принимаю ваше предложение.

— Это измена! — сорвался на крик Джексон, но Рик уже не слушал его.

— «Аполлон», мы выходим, — сказала Тесса.

— Подумай хорошенько, — снова попытался урезонить ее Джексон. — Ты губишь всю свою карьеру.

— Полет на Луну того стоит.

— Но это же всего призрак, черт возьми! Хуже, чем пустое место! Ты можешь погибнуть!

— А по-вашему, лучше отказаться от мечты и продолжать выводить наши шаттлы на околоземную орбиту, пока они не обветшают окончательно и Конгресс не вынесет решения, что полеты человека в космос — пустая трата времени? Нет, я не хочу окончить свои дни в доме престарелых, мучаясь мыслью, что упустила единственный шанс совершить настоящий космический полет.

Рик увидел, как открылся люк на шаттле. Из него выплыла одна фигура в белом скафандре, затем другая. Первая — это, конечно, Тесса. А другая? Член штатной команды челнока? Вряд ли. Кто-то, способный довести этот гибрид самолета с ракетой до Земли, должен был остаться на борту. Значит, один из ученых. Вероятнее всего — Йосико Сугано, японка-астроном. Она разбиралась в стыковочных маневрах лучше, чем кто-либо из остальных астронавтов на борту, а кроме того, ее участие придало бы полету настоящую международную окраску, что Тесса, без сомнения, продумала еще задолго до подключения Калининграда.

Так все и оказалось: когда две фигуры в скафандрах добрались до «Аполлона», Рик увидел улыбающееся лицо Тессы и серьезное — Йосико.

Помогая ей и Тессе забраться сквозь узкий проем в корабль, Рик немного запаниковал: обычные шаттловские скафандры Йосико и Тессы не были приспособлены под шлюз «Аполлона», и хотя все обошлось, Тесса и Йосико могли застрять в люке спускаемого аппарата, когда придется высаживаться на Луну. Но беспокоиться об этом было уже поздно. Как в свое время Олдрину и Армстронгу, которые взамен сломанного тумблера включения стартовых двигателей сунули в пазик фломастер, придется придумывать что-нибудь прямо на месте.

Пока все трое пытались устроиться в ложементах, Джексон сделал последнюю попытку удержать их, пригрозив обвинить заодно с Российской Федерацией в пиратстве, но Рик ответил:

— Этот корабль не принадлежит НАСА. Он никому не принадлежит. Или, может быть, всем. В любом случае, если не собираетесь помогать, уйдите с этой частоты, она нужна для связи с центром управления,

— Центр управления здесь, черт побери! — опять закричал Джексон. — Я приказываю вам вернуться к выполнению плана полета!

— Извините, — сказал Рик, — Теперь этим кораблем управляет Калининград. Пожалуйста, покиньте эфир.

Джексон что-то еще сказал, но одновременно заговорил и русский, поэтому ничего нельзя было разобрать.

— Повторите, Калининград, повторите, — попросил Рик, и на сей раз Джексон сохранил молчание,

— Еще есть возможность вписаться в первоначальный график, если у вас получится подготовить двигатели к пуску за пятьдесят минут. Как вы оцениваете эту возможность? — спросил Григорий.

Рик посмотрел на Тессу, она согласно кивнула и подняла вверх оба больших пальца. Йосико, глядя широко открытыми глазами, только пожала плечами. Это был ее первый космический полет, однако проходил он вовсе не так, как она ожидала.

— Надо нам снять эти чертовы скафандры, — сказала Тесса, — Они не приспособлены к ложементам «Аполлона», и ускорение при выходе на лунную орбиту просто сломает нам шею,

— Тогда, снимайте свои скафандры, — ответил Григорий. — И приготовьтесь к включению двигателей через пятьдесят три минуты.

Снимание скафандров превратилось в целую проблему из-за того, что все трое постоянно толкали друг друга локтями, ударялись плечами и головами. Но все наконец кончилось, и теперь надо было отвести «Аполлон» от шаттла, а затем сориентировать корабль так, чтобы толчок двигателей вывел его с орбиты.

Через пол-орбиты на панели загорелись зеленые индикаторы, означавшие приближение «момента истины». Астронавты нервно ожидали истечения последних минут. Топливо закачано в двигатели, навигационный компьютер включен, в Калининграде рассчитали время и продолжительность включения на случай перехода к ручному управлению. И Рик, расположившийся в левом ложементе, уже поднес руку к кнопке ручного зажигания, когда Тесса вдруг вспомнила:

— Эй, мы ведь еще не дали имя этому кораблю. Не можем же мы лететь на Луну без имени.

— Да, так нам удачи не видать, — согласилась Йосико.

Обе они посмотрели на Рика, который пожал плечами и предложил:

— Как насчет «Призрака» или «Привидения»?

Тесса покачала головой.

— Нет, это несет не тот смысл, Нужно что-нибудь положительное, обнадеживающее. Например, «Второй Шанс» или...

— Да ты сама сказала: «Надежда», — перебила ее Йосико. — Или «Дух Надежды», если хочешь сохранить упоминание о призраке.

— Мне нравится, — сказал Рик.

— Мне тоже. — Тесса послюнявила большой палец и приложила его к люку стыковочного отсека над собой: — Сим крещу тебя именем «Дух Надежды»!

— Отлично, «Дух Надежды», — раздался по радио голос Григория. — Будьте готовы к включению двигателей для выхода на окололунную орбиту через тридцать секунд,

Пока Григорий вел отсчет времени, астронавты, не отрывая глаз, следили за приборной панелью. Секунды тянулись бесконечно долго, но вот Григорий сказал: «Пошел!», и тотчас двигатели третьей ступени «Сатурна» автоматически включились в последний раз, Рик облегченно убрал палец с кнопки ручного включения.

В кабине стоял негромкий шум вибрации, ускорение действовало гораздо мягче, чем при прохождении атмосферы. Рик наблюдал в иллюминатор за проплывавшей внизу Землей, пока она не превратилась в бело-голубое пятно.

Сопла все изрыгали и изрыгали пламя, и за пять с небольшим минут увеличили скорость ракеты с 17000 миль в час до 25000 — величины, достаточной для преодоления притяжения Земли. И когда раздался возглас Григория: «Конец!», наступила тишина. Корабль перешел в свободный инерционный полет по направлению к Луне.

Отстегнувшись от ложементов, астронавты сразу принялись разбираться с бортовым оборудованием. Им предстояло еще три дня полета — достаточно времени, чтобы исследовать каждый уголок в капсуле.

Вскоре Йосико нашла еду, упакованную в пластиковые герметические тюбики, а Тесса, копавшаяся в одном из ящиков, внезапно повернулась и со смехом сказала:

— Улыбочку!

Подняв головы, Рик и Йосико увидели направленную на них телекамеру.

— Эй, Григорий, видите картинку? — спросила Тесса, снимая поочередно Рика и Йосико.

— Да, подтверждаю прием. Очень четкий сигнал, — ответил Григорий.

Тесса медленно обвела камерой всю кабину, затем, подплыв к иллюминатору, направила объектив на Землю, которая была уже еле видна,

— Прекрасно! — сказал Григорий, — Мы ведем запись, но если вы подождете пять минут, я думаю, можно будет организовать трансляцию по российскому телевидению.

— Слышали, Хьюстон? Русские нас в прямом эфире по телевизору показывают!

Хьюстонский центр молчал с самого момента включения двигателей, но теперь Лаура Тернер откликнулась:

— Слышим вас, м-м, «Надежда», Мы тоже видим картинку. Привет Рик, привет Йосико!

Рик и Йосико помахали в камеру. Им был слышен какой-то фоновый шум то ли в Хьюстоне, то ли в Калининграде.

— Интересно, принимают ли сигнал в Японии? — спросила Иосико, и словно в ответ, в наушниках раздалось:

— Да, принимают. Это Томиичи Амакава из Космического Центра Танигасима. Прошу разрешения присоединиться к связи.

— Раз решение дано, — ответил Григорий. — «Аполлон», вам следует для начала представиться, чтобы люди знали, почему мы начали вести этот репортаж из космоса.

Тесса навела камеру на Рика.

— Давай!

— Ну что ж... Я — Рик Спенсер, американский астронавт, это Йосико Сугано из Японии, а снимает Тесса Макклейн, тоже из Америки. Как вы уже, наверное, слышали, НАСА в последние три месяца осадили призраки. То есть, я имею в виду призраки ракет «Аполлон». И мы решили проверить, сможем ли вывести один из этих призраков на орбиту. Несмотря на свое потустороннее происхождение, ракета ведет себя как обычный «Аполлон». Корпус вполне вещественный, — для убедительности Рик постучал по стене. — И, как вы видите, в кабине так же тесно. Но тем не менее с Божьей помощью — или при попустительстве неведомых сил — мы летим.

Тесса сканировала камерой приборную панель, пока Григорий не сказал:

— Спасибо, Рик. Мы тут просматривали инструкцию, и вам сейчас самое время пристыковывать лунный отсек — ЛО. Готовы приступать?

Интересно, какую такую инструкцию. Наверно, книгу Олдрина «Люди с Земли», или одну из более поздних брошюр, выпущенных к четвертьвековому юбилею первой посадки на Луну. Хотя, не исключено, что русские располагали копиями настоящих маршрутных листов с «Аполлонов». У советских в шестидесятые была отличная разведывательная сеть.

Впрочем, неважно. Нужно присоединять ЛО, и это гораздо существеннее. Рик глянул на Йосико.

— Ну, что? — спросил он. — Я немного работал с этими движками на симуляторе, но ведь ты же у нас специалист по стыковочным маневрам. Хочешь взять это на себя?

— Да, конечно, — ответила Йосико и устроилась в центральном кресле первого пилота. Поупражнявшись минуты две с ручкой управления, она стала подводить стыковочный шлюз капсулы к люку на макушке лунного отсека.

Тесса снимала процесс, позволяя зрителям на Земле видеть все как бы собственными глазами.

Стыковочные кольца встретились, но со сдвигом в несколько дюймов. Йосико скорректировала ошибку при помощи второго рулевого двигателя, и, металлически лязгнув, два корабля соединились.

— Есть фиксация! — доложил Рик, едва зажглись индикаторы. Он пожал руку Йосико — Это было здорово. Калининград, у нас все как по маслу!

— Молодцы! И спасибо за телесопровождение. Миллионы людей в России и почти по всей Европе наблюдали за стыковкой.

— И в Японии тоже, — сказал Томиичи Амакава.

Тесса присвистнула.

— Ух ты! Неужели людей вновь привлекают космические полеты? Кто бы мог подумать? Прямо как прежде!

— Прошло много времени, — ответила Йосико, — Целое поколение родилось с тех пор, как был совершен последний полет на Луну. Людям снова интересно.

Рик смотрел в иллюминатор. Людям снова интересно? С трудом верится в такое после долгих лет полетов на челноках, когда астронавты вели исключительно научные сьемки, демонстрировавшиеся только по общеобразовательным каналам.

Рику показалось, что Земля в иллюминаторе стала ярче, и он зажмурился, но в следующий момент вздрогнул от вопля Тессы. Рик обернулся,

— Она исчезает, — сказала Тесса, показывая на контрольную панель. Корабль, действительно, претерпевал странные изменения.

Земля просматривалась прямо сквозь борт. Вначале как через толстое матовое стекло, но с каждой секундой «стекло» становилось все прозрачней.

— Матерь божья, — прошептал Рик. Его сердце бешено забилось. Разгерметизации еще не произошло, но если ракета будет продолжать исчезать...

— Скафандры! — вскрикнула Йосико.

— Что с вами, «Надежда»? — с тревогой в голосе спросил Григорий,

— У нас — начал Рик, но голос его сорвался, — Калининград, у нас проблема.

Рик помогал Йосико надеть скафандр, хотя и понимал, что, если корабль совсем исчезнет, они все равно погибнут. Запаса кислорода в скафандрах хватит максимум на семь часов.

— Что за проблема? — спросил Григорий.

— Ракета тает, — ответил Рик.

— А вы видите? — спросила Тесса, наведя камеру на стену, через которую ярко светила Земля.

— Да, видим, — ответил Григорий. — Черт! Значит, это и вправду происходит!

Вдруг неожиданная мысль заставила Рика позабыть обо всем.

— Прекрати снимать! — сказал он Тессе.

— Почему?

— Ты хочешь получить еще один «Челленджер»?

— О! — Тесса выключила камеру. Она прекрасно поняла Рика. Когда «Челленджер» взорвался, самым страшным стало то, что миллионы людей видели взрыв. Это нанесло тяжелейший удар по всей космической программе, и НАСА так никогда и не оправилось от него. Если весь мир увидит, как «Дух Надежды» погубит свой экипаж, погибнет и едва возобновившийся интерес к космосу.

Но неожиданно все снова обрело прочность. Йосико прекратила попытки забраться в скафандр, а Рик уставился на металлические стены, вновь обступившие их.

— «Надежда», доложите ваше состояние, — потребовал Григорий.

— Все вернулось, — ответил Рик. — Корабль снова сконденсировался.

— Что случилось? Известны ли вам причины?

— Нет. Он просто начал исчезать, и вдруг снова стал прежним.

— Вы сделали что-нибудь такое, что могло повлиять на него?

— Трудно сказать. Мы вопили. Пытались натянуть скафандры. Тесса выключила камеру.

— Мы все осознали, что стоим на пороге смерти, — сказала Тесса.

— Сейчас у вас все показатели в норме?

— Так точно, Калининград, — ответил Рик, — судя по всему наша пташка в полном порядке.

Григорий нервно хохотнул,

— Я уже начинаю сожалеть о своем поспешном решении взять на себя контроль за этим полетом. Но не дрейфите! Я вас не брошу. Хотя есть над чем задуматься. Может, мне обратиться к вашим конструкторам или к медиуму?

— Почему бы не попробовать и то, и другое? — предложил Рик.

— Ты абсолютно прав. Мы прямо сейчас возьмемся за дело.

Некоторое время астронавты сидели, не двигаясь, пока не успокоилось сердце и не восстановился ритм дыхания. Рик оглянулся на своих спутниц: Йосико наполовину в скафандре, Тесса держит телекамеру будто это бомба с часовым механизмом. Йосико протянула руку и потрогала приборную панель, желая удостовериться, что та снова стала твердой, затем подняла температуру в кабине.

— Я замерзла, — сказала она.

— Неудивительно, — усмехнулся Рик, — Привидения должны холодить кровь в жилах.

Тесса прищурилась, как будто какая-то мысль пришла ей в голову.

— В чем дело? — поинтересовался Рик.

— Я вот что подумала. Привидения нагоняют холод. Они любят возвращаться. А что еще?

— Еще иногда они издают стоны, — сказал Рик, — Но, думаю, наш призрак не из их числа.

— Я слышала, — сказалa Йосико, — привидения возвращаются туда, где не успели совершить своего жизненного предназначения.

— Да, — согласился Рик. — Ты Нейла Армстронга имеешь ввиду?

— Кого же еще?

— Не знаю. Армстронг вроде не при чем. Он же побывал на Луне. Будь это его неисполнившаяся мечта, это скорее был бы корабль на Марс. Или космическая станция.

— Но если это не армстронгов призрак, то чей? — спросила Тесса.

Рик усмехнулся.

— В НАСА думают, что их.

— Не смейся, — сказала совершенно серьезно Йосико, — Думаю, ты нашел ответ.

— То есть, это призрак НАСА?

— В каком-то смысле, да. Что если это призрак всей вашей космической программы? Со смертью Нейла Армстронга испарились мечты американских энтузиастов освоения космоса. А может, и по всему свету. Эта смерть напомнила о том, что вы когда то побывали на Луне, но больше уже не в силах туда подняться. Что если неосуществившиеся мечты всех этих людей и создали нашу ракету?

Рик снова взглянул на Землю в маленький треугольник иллюминатора. Возможно ли, что он сейчас пилотирует само воплощение мечты человечества?

— Нет, — сказал он. — Этого не может быть. Привидения принадлежат отдельным людям. Погибшим or рук убийц. Заблудившимся. И просто так не появляются, Корабль чуть было не исчез сейчас, но что-то вернуло его в наше измерение, и мне это кажется вполне индивидуальным феноменом, а не неким туманным воплощением.

Йосико согласно кивнула.

— Я думаю, ты прав. И если это так, я знаю, чей это дух.

— Чей же?

— Твой!

Рик, ожидавший услышать чье-угодно имя, кроме своего, рассмеялся.

— Чепуха!

— А вот и нет, — сказала Тесса, — Если кто и был убежден в смерти космической программы, так это ты.

— Ты думаешь, я являюсь проводником совокупных устремлений всех фанатов "Звездного пути» и четырнадцатилетних ребят, которые мечтают стать астронавтами?

— Возможно. О чем ты думал, когда корабль начал исчезать?

— Я думал... — Рик наморщил лоб, пытаясь вспомнить, — я думал, как здорово, что люди снова заинтересовались космосом.

— Вот видишь!

— Ничего я не вижу, — раздраженно ответил Рик. — Какое отношение имеют мои мысли ко всему случившемуся?

— Самое прямое. Когда ты думал, что угасание космических исследований никого не волнует, то получил свой персональный «Аполлон», но едва ты решил, что людям может вновь захотеться полететь за пределы Земли, корабль исчез.

— И снова материализовался, когда ты подумал, что наша гибель погасит возобновившийся интерес, — добавила Йосико,

— Бросьте! — сказал Рик. — Это все же космический корабль. а не какая-то там неясная тень в тумане. Тут все в полном комплекте; и заклепки, и переключатели, и оборудование.

— Ну и что? — сказала Тесса. — Мы уже знаем, что это призрак. Вопрос не в этом. Вопрос в том, ты или не ты его породил.

— Не я.

— Правда? А я думаю, что — ты. Давай выясним на опыте.

— Лучше не будем, — сказал Рик.

Он снова посмотрел в иллюминатор. Лишь черный космос вокруг. Никаких звезд. Земля ощутимо уменьшается. Рик поежился. В первый раз с момента запуска он по-настоящему понял, как далеко они улетели; здесь никто не придет им на выручку. Он или не он породил этот призрак, но теперь Рик отвечал за три человеческих жизни, И может быть — допустим на минуту — за чьи-то мечты на Земле. Рик обернулся и сказал:

— У нас полно работы и без сумасшедшим экспериментов. Надо заставить ракету вращаться, иначе перегреется солнечная сторона, надо произвести навигационные поправки, проверить лунный отсек и так далее. Верно, Калининград?

— Да, — ответил Григорий. И добавил; — Температура обшивки правого борта поднимается... А вообще-то наши инженеры согласны с вашей гипотезой, но предлагают пока воздержаться от экспериментов,

— Поддерживаю на все сто процентов, — сказал Рик. — Давайте приниматься за работу. Сперва займемся маневром вращения, так что — пристегнитесь.

Пытаясь заставить корабль вращаться, Рик произвел маневр, называвшийся в авиации «бочкой». Он прошел без сучка, без задоринки, и температура обшивки стала падать, но когда Рик отстегнулся и подплыл к приборному отсеку, обнаружилось, что эти манипуляции сбили корабль с курса.

— Похоже, мы ближе к полярной траектории, чем к экваториальной, — доложил Рик Калининграду, заложив в компьютер положение звезд и Луны, чтобы рассчитать положение корабля.

Полярный курс был совсем ни к чему; садиться и стыковаться гораздо проще, если командный отсек останется на экваториальной орбите вокруг Луны. В таком случае он будет проходить над местом посадки при каждом повороте, и стартовое окно будет образовываться каждые два часа, что избавит от необходимости тратить лишнее топливо.

— Да, — ответил Григорий, — Наши радары подтверждают ваши измерения. Подождите немного, мы внесем необходимые коррективы.

Итак, у них было время проверить лунный отсек.

Тесса открыла люк между двумя кораблями, затем отсоединила стыковочный щуп, чтобы расширить проход. Рик положил щуп в отсек оборудования и попытался протиснуться вслед за девушками в посадочную капсулу, но в нем было еще тесней, чем в командном модуле, так что Рику пришлось остаться в проходе. Взлетный двигатель оказался большим цилиндром между стоячими местами первого и второго пилотов, вроде мотора в старых грузовиках, торчавшего между водителем и пассажиром,

— На этом сидят во время спуска? — спросила Йосико.

— Нет, — рассмеялась Тесса, — лететь приходится стоя.

Йосико окинула взглядом спартанскую обстановку лунного отсека. Чтобы уменьшить вес, было оставлено лишь самое необходимое, не было даже крышек на тумблерах и держателей для проводов. Пучки были просто связаны вместе, топливо— и воздухопроводящие трубки бежали прямо на виду по стенам, а крохотные отсеки для оборудования закрыты даже не металлической крышкой, а нейлоновой сеткой. Вся эта конструкция выглядела очень хрупкой, да и была таковой на самом деле.

— Я рада, что именно вы двое полетите на этом суденышке, — сказала Йосико.

Они еще раньше решили, кому оставаться в командном модуле — конечно, Йосико с ее знанием стыковочного маневрирования. Но сейчас Рик все же предложил:

— Если хочешь, можем тянуть жребий.

— Нет, хватит с меня приключений, — сказала Йосико, — И кто знает, если мы вселим в души людей надежду, у меня может еще появиться возможность совершить посадку, когда моя страна осуществит свой собственный полет.

Рик подумал, как будет выглядеть японская посадочная капсула. Наверно, гораздо удобней, чем эта, хотя, надо признать, чья угодно капсула будет удобней, если построить ее из современных материалов. Большую часть необходимого оборудования — двигатели, компьютеры и так далее — сегодня можно купить хоть в магазине. Сейчас соорудить лунный отсек гораздо проще, чем было в первый раз, если только люди пожелают.

Что ж, может, у них и появится такое желание. Кто знает?

Едва он подумал об этом, как на мгновение Луна проглянула прямо сквозь панель управления. Всего лишь на мгновение, но корабль снова чуть не исчез.

— Это все же ты виноват, — сказала Тесса, обвиняюще ткнув в Рика пальцем. — Признайся, снова подумал о хорошем?

— Гипотеза Тессы может быть верна, — раздался голос Григория. — Результаты наших исследований говорят о том, что привидения тесно связаны с эмоциональными состояниями.

— Ваших исследований чего? — спросил Рик. — Разве призрак можно поместить в лабораторию?

— Нет, — рассмеялся Григорий, — Но иногда можно лабораторию доставить к призраку. Не забывай, Россия изучает паранормальные феномены со времен холодной войны. Может мы и не все знаем о привидениях, но кое-что нам известно.

Рик и Тесса, крайне удивленные, посмотрели друг на друга. Русские и вправду добились результатов?

— Не могу поверить, — сказал Рик.

Японского управляющего полетами, Томиичи, уже некоторое время не было слышно, но сейчас он заговорил,

— Уж поверь. Не только русские занимаются этим вопросом.

Японцы тоже? Рик взглянул на Йосико, но та лишь пожала плечами и ответила:

— Я — астроном, а не парапсихолог.

— Предположим, вы правы, Калининград. Что же вы нам посоветуете делать?

— Помнить, что вы можете запросто погибнуть, — ответил Григорий, — И, если Тесса права, ты должен время от времени напоминать себе, что ваша гибель уничтожит и надежду на возрождение интереса к полетам человека в космос.

— Я прекрасно понимаю, какой опасности мы все здесь подвергаемся, — сказал Рик.

— Ты должен это чувствовать, — сказала Тесса. — Именно это важно для призрака.

Рик поежился при мысли о новом исчезновении корабля, уже навсегда, и о том, как они трое разлетаются в разные стороны от последнего облачка живительного воздуха.

— Это не сложно.

Перевод с английского Андрей КОЛОБАНОВ