«Техника-молодежи» 1997 №11, 6-8
За последние пять лет В.И.Гришков уже пятый раз публикуется в «ТМ». В этом, ноябрьском, номере журнала мы пользуемся возможностью поздравить нашего постоянного автора с Днем ракетных войск и артиллерии (19 ноября) и с его собственным 70-летним юбилеем (15 декабря). Гонорар за свою статью Виктор Иванович просил использовать на нужды работы с читателями.
| ИЗДАТЕЛЬСКИЙ МАРАФОН, или Как мы писали инструкции для подземных субмарин из воспоминаний заместителя начальника инженерно-технической службы Главного инженерного управления ракетных войск (1963 — 1983) полковника-инженера В.И.Гришкова |
 5. В.И.Гришков, 1960 г. |
В этих работах я принял участие с самого начала, причем уже через год возглавлял проектные авторские группы на первых будущих стартовых комплексах Р-7 в Байконуре и Плесецке (см.»ТМ» № 9 за 1995 г), а вскоре — также и на строительстве первого в мире старта для шахтной стратегической ракеты (главный конструктор М.К.Янгель).
Некоторых эпизодов самого строительства я коснусь чуть позже, но в основном хочу рассказать о работе, которая на общем фоне эпопеи создания ракетного щита страны выглядит прозаической, даже бюрократической, но...
Когда сооружение первых стартов подошло к концу, мы начали понимать, что в ракетных войсках стратегического назначения складывается поистине драматическая ситуация. Создана новейшая, уникальная военная техника. К 1965 г на боевое дежурство должны заступить уже одиннадцать различных модификаций наземных и шахтных боевых установок РСД и МКР (ил. 1 и 2) — тех самых, чья «пусковая кнопка» должна находиться непосредственно у главы государства. Так вот — техника-то была, а сколько-нибудь эффективно использовать ее оказывалось невозможным. Ибо единые грамотные руководства по эксплуатации отсутствовали.
Дело в том, что в начале 60-х гг общепринятые Строительные нормы и правила (СНиП) вовсе не обязывали строителей разрабатывать инструкции по эксплуатации того, что они спроектировали и возвели — какими бы сложными эти сооружения ни были. Обычно проектировщики просто ссылались на заводские инструкции, написанные для отдельных агрегатов или установок (ну, скажем, вентилятора) и на типовую инструкцию по эксплуатации зданий.
Но ясно, что ни то, ни другое никак не годилось для подземных командных пунктов или шахтных ракетных установок. Уникальная, запредельно дорогая военная техника, которой были набиты подобные сооружения, не просто включала весьма сложные агрегаты, но представляла собой единый комплекс и должна была находиться в постоянной боеготовности. А это требовало сверхнадежной работы и, соответственно, специфических режимов эксплуатации электрических систем, лифтовых установок, водоснабжения и канализации, поддержания строго заданного температурно-влажностного режима и т.д.
Без всякого преувеличения можно сказать, что подземный командный пункт или шахтное сооружение (ил.3) по сложности и взаимосвязанности элементов оборудования не уступает самой крупной военной подводной лодке. Единственное отличие — двигаться им не надо, а в остальном все удивительно сходно, вплоть до организации непрерывного дежурства и управления (ил.4). А теперь представьте себе вышедшую в боевой поход субмарину, руководства к эксплуатации которой еще не написаны...
| 1. Установка стратегической ракеты (РСД) а шахтное сооружение. 2. Стратегическая ракета (МКР) в шахте.  |
Создание РЭСС — Руководств по эксплуатации специальных сооружений и технических систем стратегических ракетных комплексов МКР и РСД стало основной задачей нового Главного инженерного управления РВСН, формируемого генералом О.К.Агатовым. И весной 1963 г, едва подошла к концу строительная эпопея, он пригласил меня организовать и возглавить эту работу. Запомнилось такое обещание: «Если сделаешь — поставим тебе золотой памятник». Золотого, равно как и другого, я, конечно, не ждал, но важность дела ощутил вполне и согласился. Меня, тогда молодого майора-проектировщика, молниеносно перевели на должность полковника Центрального аппарата МО.
...Вспоминая сейчас все перипетии нашего издательского марафона, я думаю, что успешно финишировать в нем мне помогло, наверное, только то, что к тому времени судьба сделала меня, как иногда выражаются, «опасным человеком». Далеко не одного меня, конечно. Такими стали сотни, если не тысячи людей, прошедших жестокую школу строительства и космодромов, и других стратегических военных объектов.
3. Схематический разрез шахтного сооружения. Цифрами обозначены: 1 — шахтное сооружение; 2 — оголовок шахты с технологическими помещениями; 3 —
открывающаяся фортификационная (защитная) крыша, 4 — газоотводящий лоток; 5 — железобетонные тюбинги шахты; 6 — металлическая гидроизоляция шахты; 7 — технологические помещения; 8 — металлическое ограждение газоотводящего лотка; 9 — лифтовый короб; 10 — коммуникационный короб. 4. Командный пункт ракетного комплекса. Одно из помещений с пультами управления.  |
Дело тут не в том, что я был молод (ил.5) и энергичен (в Высшем военно-инженерном строительном училище и Инженерной академии входил в сборные по боксу, футболу, хоккею и шахматам) и имел хорошую квалификацию. И даже не только в том, что хорошо знал все основные организации, связанные с созданием ракетных комплексов, и систему управления ими, а на головных объектах, как руководитель авторской проектной группы, лично контактировал со многими руководителями партии и правительства, контролировавшими эти работы.
Все определялось тем, что шла «холодная война», и наши объекты были ее передним краем. Задачи ставились всегда просто: «Максимально быстро и любыми средствами». За ценой, как говорится, не постоим. Приведу лишь два примера — может быть, и не самых эффектных, но, думаю, хорошо передающих напряженную атмосферу тех грандиозных строек.
В 1957 г, за сутки до начала комплексных испытаний на космическом старте в Байконуре выяснилось, что в технологическом проекте не предусмотрели систему дренажа кислорода, и при заправке ракеты пары его образовывали густой туман, не позволявший наблюдать через перископы из подземного командного пункта за подготовкой пуска. Это срывало планы комплексных испытаний. В 14.00 от имени Главного конструктора С.П.Королева мне дали команду: срочно выполнить проект дренажа, а строителям и монтажникам к 9.00 следующего дня смонтировать систему. Итого на работу отпускалось 19 часов.
Самым трудным, ключевым участком трассы дренажа был его горизонтальный вывод из проходного канала, идущего на глубине около 5 м через 15-метровый грунтовый участок под перроном для железнодорожных заправщиков и подъездными путями (ил.6).
Для ускорения работы я решил пройти этот участок, не раскапывая грунт, а продавив трубу диаметром 255 мм двумя домкратами суммарной мощностью 400 т. Рассчитал максимально возможную длину продавливания — получилось 7,5 м. Остальные 7,5 м приходилось откапывать снаружи.
В 18.00 я передал проект строителям, а когда работа началась, пришла команда: «Давить, пока не сломаются домкраты». Они сломались, пропихнув трубу аж на 8,5 м, задание было выполнено в срок, а домкраты списали: о чем тут говорить, когда Америка наступает на пятки?
Второй эпизод — из истории сооружения шахтного комплекса.
Только что отбушевал Карибский кризис. Одним из его итогов, как известно, стал вывод наших РСД с Кубы. И Н.С.Хрущев хотел поскорее успокоить Фиделя Кастро, показав ему шахту с ракетой, способной «достать» территорию США. Вот перед этим, в июле 1962 г, стратегический объект и посетил с инспекцией секретарь ЦК КПСС, впоследствии министр обороны, Д.Ф.Устинов. Осмотрев сооружения, собрал руководителей всех занятых в строительстве организаций. Выслушал доклады начальника строительства полковника П.З.Престенского, главного инженера подполковника В.В.Кузнецова. И в коротком заключительном слове (полторы минуты) при гробовой тишине зала произнес: «У вас есть все, что надо для окончания строительства. Сроки назвали вы сами. Мой вам совет: если не успеете — становитесь на край шахты и прыгайте». Глубину шахты — 50 м — знали все.
Как видим, в сражениях «холодной войны» применялись весьма «горячие» приемы; правда, финал оказался неплохим: хотя мы немного опоздали, но все же вскоре приняли Хрущева с Фиделем, успокоили обоих и получили ордена.
Да, человек, прошедший эти стройки — суровые, суматошные, а иногда и трагические, — становился «опасным», ибо привыкал к тому, что ради большого и срочного государственного дела, ради великой цели все средства хороши.
И когда мне предложили возглавить подготовку РЭСС, поставив, казалось бы, немыслимые сроки, я понял, что и тут за ценой не постоят, что поможет, если надо, и министр обороны, и не только он... И согласился, даже на минуту не задумавшись о возможности срыва предельно жестких планов.
В 1963 г Главное инженерное управление еще только формировалось, и для выполнения этой работы в Центральном аппарате МО создали нештатный отдел в составе восьми офицеров, который я возглавил.
С самого начала и до конца все делалось параллельно. Начали мы с разработки план-проспектов будущих изданий, и одновременно я стал подбирать авторскую группу. Требовались люди самой высокой квалификации, так что приходилось «изымать» лучших специалистов из разных видов вооруженных сил и родов войск, невзирая на их занятость и ценность для начальства. Приказов трех замминистров для этого оказалось мало: пришлось мне составлять приказ министра обороны...
Собрались у нас ракетчики, строители и моряки. Обойтись без опыта последних оказалось действительно невозможно: сравнение спецсооружения с подводной лодкой — отнюдь не броская метафора, а вполне серьезная аналогия. К работе привлекли людей из восьми совершенно различных и независимых организаций — отделов войсковых испытаний полигонов РСД (Капустин Яр) и МКР (Байконур), научно-исследовательских институтов РВ и ВМФ, строительных проектных институтов, академии им.Можайского в Ленинграде и отделов эксплуатации Центрального аппарата МО.
Естественно, для написания Руководств собрали всю проектную документацию институтов и эксплуатационные инструкции заводов-изготовителей технического оборудования и агрегатов.
При утверждении план-проспектов на Военном совете РВ мне задали только один вопрос: почему вы начинаете Руководства с «Указаний по технике безопасности при эксплуатации»? Я ответил, что, как мне известно, из-за несоблюдения норм безопасности в стране ежегодно гибнет более ста тысяч человек. В частности, по этой самой причине три года назад погиб Главный маршал артиллерии М.И.Неделин и с ним еще 120 человек высшего командного состава, испытателей и рядовых ракетчиков... Больше вопросов не было, только еще раз подтвердили сроки: «год писать, год — на издание». А подготовить предстояло 50 книг по 200 — 250 страниц каждая плюс 12 альбомов цветных иллюстраций к ним!
И закрутилась работа одновременно в Москве, Подмосковье, Ленинграде, на полигонах. Писались параллельно не просто все книги, но сразу их начала, середины и концы. В каждой из них мне пришлось так или иначе фигурировать самому — либо как ответственному секретарю или члену редакционной комиссии, либо как одному из авторов.
| 6. Схема ускоренной прокладки трубы дренажа кислорода под железнодорожным перроном для заправщиков ракеты. Цифрами обозначены: 1 — домкраты; 2 — проходной канал; 3 — сплошная стена перрона; 4 — перекрытие перрона; 5 — балка перекрытия; 6 — одна из колонн перрона, временно повисшая на балке перекрытия; 7 — котлован для прокладки дренажной трубы; 8 — дренажная труба. | 7. Титульные листы изданий, подготовленных в рекордные сроки (всего — 50 книг и 12 альбомов иллюстраций). |
 | |
При этом весь год я постоянно объезжал авторские группы, вникая во все детали, уточняя задачи, оказывая оперативную помощь, «стыкуя» исполнителей смежных разделов, а главное — контролируя сроки. Ибо к тому времени, пережив немало визитов руководителей партии и правительства на наши объекты, я накрепко усвоил: потеря контроля при социализме ведет к развалу системы...
Сам я, увы, не входил в число руководителей подобного уровня и потому, отправляясь с визитами, особенно в отстающие организации, нередко просил поехать со мной заместителя начальника главка МО генерала Д.Н.Журичева, чтобы удобней было мне, майору, говорить с «чужими» генералами, предлагая им покрепче давить на своих подчиненных — наших авторов.
К концу 1964 г рукописи со всеми иллюстрациями были утверждены главнокомандующим для передачи Воениздату. И работа закрутилась снова: для уточнения текстов и чертежей с редакторами, чтения и правки версток и сверок приходилось то и дело вызывать основных авторов в издательство, опять же строго контролируя их выезды. В течение 1965 г. Воениздат выпустил всю эту гору литературы массовым тиражом в твердых переплетах.
И вот в январе 1966 г я сел писать поощрительный приказ министра обороны. В связи с успешным окончанием поистине героической работы все члены авторского коллектива (185 человек) получили ценные подарки, денежные премии и благодарности. К тому времени издания (ил.7) уже рассылались в войска. Пятьдесят книг (и каких!) за год написали и за год издали — подумал я тогда. Если бы не секретность, этот рекорд можно смело заносить еще в одну книгу — Гиннесса.
Так или иначе, с тех пор наши Руководства обеспечивали грамотную и надежную эксплуатацию стратегических комплексов МКР и РСД почти 30 лет
А в Книгу Гиннесса, может, и сейчас еще не поздно?