«Техника-молодежи» 2000 г №7, с.46-49
В «ТМ» №4 за этот год мы начали дискуссию о прогностических возможностях современной научной фантастики (за помощь в организации выступлений спасибо нашему бывшему сотруднику Вячеславу Алексееву). Свое разочарование в НФ высказал писатель-фантаст из Воронежа Борис Иванов. Заметно иную точку зрения обнародовал в следующем, 5-м, номере журнала переводчик НФ из Санкт-Петербурга Дмитрий Старков. Поступили и первые отклики читателей. Они увлеченно спорят с Б.Ивановым; пока никто не поддержал его вывод о кризисе научной фантастики. Так что же, никакого кризиса нет? Или все дело в том, что наши читатели слишком любят фантастику, чтобы усомниться в ней? Но они убедительно аргументируют свои мнения! Впрочем, судите сами.
| НЕ СПЕШИТЕ ЕЕ ХОРОНИТЬ | (В продолжение разговора о фантастике XX века) |
Статья Бориса Иванова «Future imperfect» — хорошая заявка на дискуссию. Она провокативна и потому внутренне противоречива. Что и понятно — писатель-фантаст доказывает банкротство фантастики XX века как таковой.
Есть о чем порассуждать.
Фантастика звала нас к звездам. Но «мы остались на поверхности материков — на митингующих площадях, в недрах хрущевских пятиэтажек и перед экранами телевизоров и компьютеров». Даже перечисленные приметы нашего времени — повод задуматься о том, что не очень-то мы и «остались». Были ли мы в начале века у экранов телевизоров и компьютеров, в малогабаритных, но отдельных квартирах? Можем ли мы на грани XXI века судить о том, чем он кончится? Все меняется, и пора ли подписывать приговоры, как это делает Б.Иванов: «Будущее Азимова так же не сбылось, как и будущее Стругацких»? Чтобы сделать такой вывод, нужно ждать еще минимум столетие. Ведь прогнозы этих авторов к концу XX века явно не относятся. Но вывод Б.Иванова обжалованию не подлежит: «оно не наступит никогда».
Смотря в какой мере. В полной мере не наступит будущее, предсказанное кем бы то ни было. Таково свойство всех утопий, прогнозов, программ и фантастических романов. Но элементы предсказаний фантастов все же прорастают в нашу жизнь, о чем речь пойдет ниже. И уже сейчас мы можем сказать, у кого выше шансы оказаться правым. Айзек Азимов насквозь индустриален. Его будущее переполнено портативными ядерными реакторами, оно зарастает небоскребами, которые покрывают планеты панцирем крыш. Позднее, действительно в соответствии со штампом истории последних веков, как справедливо заметил Б.Иванов, империи Азимова рушатся, и все начинается сызнова.
Не таков мир Стругацких. Сказалась коммунистическая школа. Он поступателен. Сначала это романтика космических путешествий, продиктованная настроем 60-х годов. Но затем межпланетные перелеты становятся лишь поводом поговорить о нашем мире. О том, чем станет человек после того, как все его материальные запросы будут удовлетворены. Это вопрос и к коммунистической идеологии, и к современному обществу потребления. Ответы Стругацких нетривиальны, и смысл их становится понятен в контексте постиндустриальных форм жизни, в контексте постчеловечества. Тема странников помогает задуматься и о том, что даже в самом «свободном» и «сытом» обществе есть почва для КОМКОНа. Тоже не самая бесполезная идея для конца XX столетия.
Фантастика XX века по Б.Иванову — это «воспроизведение эпохальных событий прошлого в новых декорациях». Это верно для Азимова, да и то раннего. Но зрелые Стругацкие больше интересуются психологией и социальными проблемами будущего общества, чем устройством космической техники. Да и для И.Ефремова космос — повод поговорить о коммунизме и гибельности пути человечества, по которому оно идет в XX веке. Не хочу, чтобы создалось впечатление, будто только в «коммунистической» фантастике я вижу «авангард» футурологии XX века. Печать марксизма в чем-то помогала, а в чем-то и сковывала. Провидения Артура Кларка ничем не хуже — здесь идея супермозга, альтернатива экологических поселений и сверхтехнократического общества. Хотя и тема космоса, конечно.
Но Б.Иванов видит будущее, нарисованное классиками фантастики только там, где «тянутся поля ракетодромов». Тогда получается, что «всё, наработанное научной фантастикой, оказалось возможным, но невостребованным за ненадобностью». Здесь бросается в глаза слово «всё». Что это за «всё»? Автор исходит из странного «джентльменского набора», о котором можно услышать «от первого встречного»: «Про ракеты, про инопланетян и еще про роботов...» А про «странников»? А про «инферно»? А про «продавца воздуха» и «гиперболоид инженера Гарина», так похожий на проекты «звездных войн» (тоже термин, изобретенный фантастикой)? А это — только некоторые примеры из самой что ни на есть классики. Сколько здесь побочных звеньев, нюансов, неразработанных, но намеченных ходов.
Но раз уж автор так сконцентрировался на проблеме космоса, ему можно сделать скидку. Неудачно выразился. Всё, что о космосе, осталось невостребованным. Тоже не выходит. Одна космическая оборона чего стоит. Да и связь туда же. Ну хорошо, «всё» о дальнем космосе. От Луны и далее. Вот это уже точно. Невостребовано. Добавлю — к концу XX века.
Б.Иванов пытается доказать, что именно сейчас уже время отрицать саму возможность использования дальнего космоса человечеством. Потому что «все это практически достижимо. Но не сбылось. Как эпоха дирижаблей». Упоминание дирижаблей — хороший повод понять механизм эволюции техники. Дирижабли «решали не те задачи, которые вставали перед реальным Человечеством». Какие, собственно? Они были надежней самолетов, быстроходней автомобилей и поездов. Они были хорошим средством транспорта, но и хорошей мишенью. Дирижабли погубило то, что они не гармонировали с задачами военной промышленности. Кстати, это повод, чтобы вернуться к теме дирижаблей как возможного современного транспортного средства. Но как-нибудь в другой раз. (О сегодняшних цеппелинах см. статью С.Александрова в «ТМ», №2 за этот год. — Ред.)
Космос не страдает недостатками дирижаблей. С военной точки зрения он как никогда актуален. И не нужно думать, что будущий век будет самым мирным в истории человечества. Так что у космоса большие перспективы. Вполне возможно, что с Луны будет легче целиться в Землю. А раз так, то возникнут и побочные мирные задачи.
А они возникнут и так. Б.Иванов пишет: «Элементарные экономические выкладки показывают, что для инициализации освоения Дальнего Космоса необходимо открыть в нем нечто сверхценное, остродефицитное». Выкладки могут очень скоро измениться. Элементарные экономические выкладки в XVIII веке не предвещали войн из-за нефти, в XIX веке — регулярных авиарейсов через Атлантику. Хотя фантасты уже видели возможность самолета. С паровым двигателем.
Составляя «элементарные экономические выкладки», необходимо принять во внимание удешевление космических полетов в результате работы инженерной и научной мысли, удорожание ресурсов в результате их исчерпания (значит, соотношение затрат и прибыли от полета может измениться кардинально). Отдельная проблема, о которой можно писать целую статью, — демографический взрыв. От него в связи с космосом Б.Иванов сначала как-то странно отмахивается: «Решать проблему перенаселения нашей планеты придется другими способами». Какими? Всемирной резней или контрацепцией? «Выкладки» показывают, что контрацепция сможет внедриться в странах с сильным традиционализмом только через несколько десятилетий. Так что космос может оказаться неплохой заменой резне (скорее, к сожалению, дополнением к ней, что сам Б.Иванов ниже признает).
Завершая тему космоса, Иванов справедливо, на мой взгляд, отмечает: главное, что можно будет получить из космоса, — это информация. Но это и будет основная ценность в будущем. Не сырьем единым жив человек. Так что идеи фантастики в области освоения космоса еще рано сбрасывать со счетов.
Но и сам космос вместе с инопланетянами и роботами — далеко не единственная тема, ради которой стоит читать фантастические произведения XX века. Любое сильное литературное произведение — фантастическое, реалистическое и прочее — сильно своей психологической стороной. Как правило, речь идет об обычных людях в необычных обстоятельствах. Реже (и это даже интереснее) — о необычных людях. О странных людях. Или даже о странниках. Тем более, если странники приходят не из космоса.
Б.Иванов считает, что «нынешний взлет информационных технологий НФ прошляпила». Это замечание не вполне справедливо. Идея электронного «супермозга» фантастикой была вполне освоена и даже банализирована. НФ увидела явление, но не поняла его значения. И испугалась, как и Б.Иванов. Тема электронного мозга, захватывающего власть, — это и есть та угроза захвата власти ЭВМ, о которой пишет Иванов. Но только ли в возможности всеобщего контроля за разумом смысл информационной революции? Советская фантастика нащупывала и другую сторону этого процесса — освобождение человека от нетворческого труда. А чисто творческий человек — это уже не вполне человек. Он уже немного странник. Конечно, реальная жизнь выберет свой драматичный путь между утопией и антиутопией. Но фантастике можно сказать спасибо и за общие вешки, расставленные в грядущем для исторического потока.
Еще больше фантастика может поведать о странных обществах. Что это за общественное устройство прозревают они в будущем? Вроде, коммунизм, ныне проклятый демократами и опошленный коммунистами. Но вроде и нет. Воплощенная мечта о свободе, рациональности, гуманности. Прогрессорство — мечта о разумной, я бы сказал, педагогичной, внешней политике. Но при этом — живое общество с живыми людьми. С официально отрицавшимися «противоречиями при коммунизме». Утопия? Может быть. Но когда-то утопией было и всеобщее избирательное право. А вот ныне оно — реальность.
Утопии особенно хорошо удавались советским фантастам, творившим на грани коммунистической идеологии и шестидесятнического инакомыслия. Картины общества, радикально отличные от капитализма и «реального социализма», могут потерять смысл только в условиях новой «эпохи стагнации», о возможности которой пишет Б.Иванов. Но здесь он снова противоречит себе. Эпоха эта возможна в рамках идеологии «общества потребления». Конец истории в стиле Ф.Фукуямы. Но «общество потребления» для этого должно выполнить то «немногое», что, по Б.Иванову, необходимо для наступления новой «эпохи стагнации»: решение демографической проблемы, снижение уровня потребления (при чем тогда здесь идеология «общества потребления»?), ликвидация агрессивных тенденций в обществе (!), предотвращение экологической и информационной катастроф. Ничего себе список. При этом Б.Иванов понимает, что на планете не уместятся «вторые США». Что же было об «эпохе стагнации» говорить? И не вызывающий возражений вывод: «Перемены неизбежны».
А если они неизбежны, то, значит, на смену нынешним общественным отношениям придут какие-то другие. Судя по настрою Б.Иванова, он ожидает новое средневековье. Но вот незадача — история в масштабе всего мира не возвращается вспять. Для этого нужно уничтожить всю интеллектуальную и творческую элиту. А если нет — она найдет путь в будущее. Сначала — в фантастических произведениях, а потом, глядишь, — в технических проектах, политических программах и воплощенных утопиях.
Александр ШУБИН,
доктор исторических наук,
Москва
Борису Иванову нужно отдать должное: тема поднята своевременно — конец века обязывает оглянуться назад и подвести итоги. Рубеж столетий — неплохой формальный повод для размышлений и о НФ, и о предсказании будущего, — и подходы должны быть разные: литературные и научно-футурологические. Тем не менее, мне кажется, что год с тремя нулями — все-таки слишком условная граница. Да, пусть классическая НФ слишком опережала события, а земная цивилизация пошла немного не тем путем и «не уложилась к сроку» — ничего страшного. Это повод проанализировать ошибки, а не повод хоронить перспективнейшие тематические направления фантастики. Прежде всего, это касается космической НФ. Космическая экспансия человечества, отраженная в произведениях фантастов XX века, все-таки достаточно точно соответствует будущему нашей цивилизации. Просто сроки несколько отодвинулись. Попытаюсь доказать это.
Прежде всего, упрекая фантастов за излишнюю приверженность историческим стереотипам, Б.Иванов указал на то, что освоение внеземных далей представлялось в середине XX века как некое подобие эпохи Великих Географических Открытий (ВГО). На деле же, по мнению автора статьи, все оказалось далеко не так.
Что ж, возможно, это справедливо: классики НФ творили под влиянием своих представлений об эпохе ВГО как времени интенсивного открытия, исследования и освоения новых земель. Процесс этот считался относительно быстрым, гладким, поступательным — дескать, со времен Колумба и до XIX века цивилизованные страны, не сбавляя темпа, покоряли одну территорию за другой. А ведь такое представление об этой эпохе как раз и неверно! Но самое интересное — что реальные этапы развития космонавтики аналогичны реальным историческим этапам, на которые можно разделить эпоху ВГО.
Первый этап (назовем его романтическим) — с середины XV века до конца XVI — время Колумба и Магеллана. Первопроходцев и завоевателей манила вдаль мечта о неведомых странах, изобилующих сокровищами. Искали пути в полулегендарные Индию и Китай, искали и совсем уж мифические Эльдорадо, острова Блаженства и страну короля-пресвитера Иоанна... Кое-что нашли — и кое-какие сокровища тоже. Но разочарований было больше. Грубыми мазками наметили карту мира, и, когда развеялись последние мечты, трезвый экономический расчет (самый мощный фактор, здесь я с автором полностью согласен) взял верх. И резко снизились темпы исследований и освоения. Наступил период относительного застоя в эпохе ВГО. Более полутора столетий, вплоть до середины XVIII века, — никаких более или менее крупных открытий и даже попыток проникнуть за уже известные границы. Более того, был явный откат, многие новообнаруженные земли были просто потеряны. Пожалуй, только Россия с ее движением «встречь солнцу» представляет исключение, впрочем, русские и в путь отправились несколько позже других. Нарождающаяся буржуазия Европы начинала ценить реальную выгоду, а не заманчивые, но туманные рассказы о далеких «золотых странах». Возили реальное золото из Америки и реальных рабов из Африки в ту же Америку для выращивания реальных же хлопка и сахарного тростника. Поддерживали связь с Востоком. Остальное — неинтересно, потому что неприбыльно!
Новый этап в эпохе ВГО — прагматичный — наступил, когда широкомасштабное промышленное производство потребовало сырья и рынков сбыта, когда развитым странам потребовалось контролировать торговые пути во всемирном масштабе и встал вопрос о разделе мира. Этот третий этап можно назвать эпохой Великих Географических Переоткрытий. Действительно, Джеймс Кук, например, фактически переоткрыл Австралию, за 150 лет до него посещавшуюся голландцами, он же вновь открыл через 200 лет после испанцев ставшие роковыми для него Гавайи. Гумбольдт изучал и картографировал джунгли Южной Америки, где когда-то проходили в погоне за призраком Эльдорадо отряды конкистадоров, а в Африке Ливингстон описывал внутренние области континента, открытые португальцами еще в XVI веке, а затем благополучно забытые. Впрочем, было сделано и немало настоящих, новых открытий, за которыми следовали настоящие научные исследования и планомерная колонизация... Итак, к началу XX века белых пятен фактически не осталось. За 150 лет была проделана колоссальная работа, хотя технологии путешествий принципиально не изменились — изобретение паровой тяги затронуло лишь вторую половину XIX века, а исследователи и поселенцы во внутренних областях континентов передвигались в основном пешком или верхом — как во времена не то что Колумба, а Марко Поло.
Такую же периодизацию наблюдаем и в случае с освоением космоса — только этапы несколько сжаты за счет убыстрения всех процессов развития цивилизации. 50-70-е годы XX века — время космической романтики. Внеземное пространство и планеты манили исследователей, как когда-то загадочное Эльдорадо. Под амбициозные проекты и в СССР, и в США выделяли огромные средства, не считаясь с экономической целесообразностью. Фантастика одновременно и создавала мифы, и следовала за общими ожиданиями — мечтами о венерианских джунглях и городах марсианских строителей каналов. Подогревало атмосферу и соревнование двух сверхдержав: вспомним ту же лунную гонку...
Но сказки так и остались красивыми сказками. Ожидания опять не оправдались. Трезвый расчет опять поставил все на свое место. Экспансия в космическое пространство сейчас невыгодна. Но будет ли так всегда? Я считаю, что нет.
Анализируя футурологические просчеты НФ, Б.Иванов намечает, пусть и очень схематично, собственные варианты будущего, в которых колонизации космоса места нет или почти нет. Конечно, если произойдет некая глобальная катастрофа, вызванная нерациональным развитием нынешней цивилизации, и человечество сойдет с пути технологического усовершенствования и вернется к выживанию, скажем, за счет традиционного сельского хозяйства, то о «караванах ракет» и речи быть не может. Кстати, один из возможных сценариев — известный как глобальный экономический кризис, переходящий в глобальную же (и последнюю, по-видимому, в истории) социальную революцию — достаточно популярен среди некоторых идеологов «зеленого» движения. Они видят будущее как общество, основанное преимущественно на натуральном хозяйстве, — всемирную деревню в прямом смысле этого слова, — впрочем, электрифицированную и оснащенную Интернетом.
Но с моей точки зрения, реальность подобной катастрофы чрезвычайно маловероятна. Как пример падения высокоразвитых цивилизаций Б.Иванов упоминает Древний Рим. Но Рим, даже по тем временам (1500 лет назад), — это далеко не вся земная цивилизация — параллельно развивались Китай, Индия, рождался культурнейший арабский мир. К тому же пал Западный Рим, а его соседка Византия устояла. Катастрофа Рима была локальной, да и технологически рабовладельческая империя не слишком превосходила сменившие ее «варварские» королевства. Нынешняя же индустриальная цивилизация гораздо более изощренна и многопланова — значит, и более устойчива, чем древние культуры. Кризисы будут (и сейчас есть) — экологический, энергетический, сырьевой, кризис из-за несправедливого распределения богатств между «золотым миллиардом» и остальным миром. Кризисы будут, но глобальная катастрофа — нет. И выход, по крайней мере из одного кризиса, — энергетического — волей-неволей придется искать в космосе, вне Земли. Человечество не свернет с пути развития технологий — потребление энергии все равно будет увеличиваться. Да, вторых Соединенных Штатов земле не выдержать, впрочем, просто не хватит нефти и газа, но стремление других стран приблизиться по уровню развития к Америке не остановить, можно разве что регулировать этот процесс. Так или иначе, после исчерпания органического топлива придется обратиться к внеземным источникам — здесь и классические солнечные батареи, и перспективнейшие запасы лунного гелия-3 для будущих термоядерных электростанций. Энергоемкие производства будет выгодно размещать ближе к источникам — а для производства нужны люди (с роботами-андроидами — тут я согласен — НФ крупно просчиталась). Искусственным интеллектом все не изменишь. Таким образом, появится первая волна переселенцев в космос. Согласен, себестоимость полетов будет высока, и летать вначале будут как и сейчас, на «химии» — но иного выхода нет, и, в конце концов, дешевая космическая энергия покроет все издержки (а затем усовершенствуют и другие способы преодоления земного тяготения). Так или иначе, этот этап будет похож на XIX век — когда старые технологии, еще времен Колумба (парусные корабли), использовались для перевозок, несравнимых по масштабам с колумбовыми временами. Наверняка подстегнет экспансию соперничество между разными странами (или их блоками). Посмотрите, между прочим, какими темпами развивает свою программу пилотируемых полетов Китай. Есть над чем задуматься России. Будем надеяться, что наша страна займет подобающее ей место в будущем — вспомним, что в российской эпохе ВГО не было периода отката!
Созреет и новое поколение романтиков космоса: не нужно сбрасывать со счетов субъективный фактор — не основанную на выгоде заинтересованность!
Нет, рано закрывать перед человечеством «звездные врата».
Итак, подведем итог: сейчас продолжается период временного отступления, резкого замедления темпов освоения внеземного пространства. Неизбежный будущий энергетический (и сырьевой одновременно) кризис заставит цивилизацию обратиться к космосу как единственному источнику энергии. Это потребует создания во внеземном пространстве и на поверхности небесных тел крупных промышленных объектов — производителей электричества и потребителей его, для обслуживания которых потребуется персонал. Из-за дороговизны и сложности сообщения с Землей этот персонал будет оседать в космических поселениях, обзаводиться семьями или выписывать их с Земли — по примеру поселенцев прошлых веков в обеих Америках, в Азии и Австралии... Процесс будет запущен — и со временем жизнь в космосе рядом с источниками энергии станет дешевле, чем на Земле. Передача энергии на планету будет увеличивать ее стоимость: «за морем телушка — полушка, да рубль — перевоз». Люди будут оставаться рядом с «телушкой». Технологические сложности внеземного строительства? Не забывайте о перспективнейшем направлении — нанотехнологии, потенциальные возможности которой сейчас явно преувеличиваются, но, тем не менее, с ее помощью можно будет решить множество проблем. Кстати, эта технология — еще одно упущение классической НФ: роботы будут, но их невозможно будет увидеть простым глазом! Солнечная система неизбежно будет освоена, а там — кто знает? — может быть, фундаментальная наука найдет способ межзвездных полетов. Борис Иванов зря упрекает фантастов за неточность в прогнозах. Дело касается только точности датировки. Несомненно, «Марсианские хроники» Брэдбери или «Одиссеи» Кларка, как и многие другие произведения «романтического периода», слишком оптимистично оценивали возможности техники и неточно мотивировали стремление человечества в космос. Но справедливости ради нужно отметить, что очень многие писатели вовсе и не проводили точный «хронометраж» — речь часто шла об условном «далеком будущем». Они в принципе остались правы! Да, сейчас космическая НФ остается сказкой — но сказкой востребованной, пусть и не всегда в книжной форме — иначе откуда такая популярность последней (она же первая) серии «Звездных войн»? А разнообразные космические компьютерные «стрелялки»? Мечта о галактических пространствах остается и не сдает заметно своих позиций в массовом сознании.
Что ж, верно — сейчас вдоль магистральной дороги цивилизации не видно ракетодромов и звездолетов. Они оказались миражом — помаячили где-то впереди и исчезли. Но ведь мираж — это не бред, не фантом — это изображение реальных, пусть и далеких предметов, показавшихся близкими из-за причудливого преломления лучей в неравномерно нагретом воздухе. А путь наш все-таки ведет к звездолетам — просто они еще за горизонтом.
Владимир РЫБАЛКО, биолог,
г. Петрозаводск
P.S. Я намеренно не касался в письме темы контакта с инопланетянами, так как считаю эту проблему менее всего футурологической. От прогресса нашей цивилизации здесь практически ничего не зависит, по крайней мере, в обозримом и предполагаемом будущем. Это или дело случая, или — воли гораздо более высокоразвитых ВЦ.
Рисунки Виктора ДУНЬКО