«Техника-молодежи» 2004 г №10, с. 30-35

Мечты о межпланетном полете, овладевшие молодым Сергеем Королевым в начале 30-х гг., пробудили в нем огромную энергию и завидную целеустремленность. Всего за десять послевоенных лет Королев, проявив незаурядную дальновидность, не только обеспечил создание ракетно-ядерного щита, но и создал необходимые предпосылки для практического проникновения человека в космос. Но еще до полета Ю.А. Гагарина Королев намечает фантастическую цель — разогнать корабль с человеком до второй космической скорости, вырваться за пределы земного тяготения и отправить его к ближайшей планете. После предварительных проработок в ОКБ-1, 23 июня 1960 г. вышло Постановление Правительства, предусматривавшее проведение работ по созданию новой ракетно-космической системы со стартовой массой 1000-2000 т, обеспечивающей выведение на орбиту вокруг Земли тяжелого межпланетного космического корабля массой 60-80 т. Королев становится главным конструктором межпланетного пилотируемого ракетно-космического комплекса для полета человека на Марс. Комплекс Н1-ТМК — самый яркий проект Королева. Это вершина его творчества. В соответствии с указанным Постановлением, Королев начинает практические работы по созданию сверхмощной ракеты Н1 и тяжелого межпланетного корабля — ТМК. Проектирование ТМК Королев поручил Михаилу Клавдиевичу Тихонравову — своему старому соратнику по ГИРДу. Напомним, что ракета Н1 создавалась именно для полета на Марс, а не для полета на Луну, как утверждают в СМИ некоторые даже квалифицированные специалисты. Это обстоятельство — ключевое для правильного понимания того, что произошло с ракетой Н1, лунной гонкой и нашей пилотируемой космонавтикой. Основные вехи этой огромной пятнадцатилетней работы кратко изложены в предыдущей статье («ТМ», №7, 2004). Долгое время пятнадцатилетнее перенапряжение огромной кооперации, привлеченной к реализации этих фантастических проектов по всей стране, стыдливо замалчивалось. До настоящего времени работы по лунному проекту Н1-Л3 преподносятся как проигрышные, в весьма искаженном и неблаговидном виде. Достоверных сведений о работах по марсианскому проекту Н1-ТМК вообще нет. В появляющихся иногда рассказах о советских марсианских проектах работы по ТМК упоминаются в весьма вольном изложении, порой относятся к любому проекту полета на Марс. Это требует разъяснений. Во-первых, в начале 1960-х все работы в ОКБ-1 шли в обстановке повышенной секретности и аббревиатура ТМК в то время использовалась в документах и при обсуждениях не часто и не однозначно. ТМК понимался и как модуль в котором экипаж из трех человек летит к Марсу и обратно, и как комплекс для экспедиции на Марс, и, в шутку, как Тихонравов Михаил Клавдиевич — главный идеолог экспедиции на Марс у Королева.

Во-вторых, при предварительных проработках в ОКБ-1 рассматривался проект с использованием электрореактивной двигательной установки с ядерным реактором (ЭРДУ с ЯЭУ) для разгона с орбиты искусственного спутника Земли (ОИСЗ) до второй космической скорости, торможения у Марса, и других манипуляций в полете. Проект с ЭРДУ имел своих сторонников в ОКБ-1 и в других организациях. Их привлекали высокие энергетические характеристики, допускавшие вольность при манипуляциях с массами полезного груза. Королев и Тихонравов слабо верили в возможность реального применения ЭРДУ в обозримом будущем. Их проект строился на применении для разгона к Марсу ЖРД, имеющих более низкие энергетические характеристики, что требовало более деликатного отношения к определению массы полезного груза. Как раз этим и отличается от всех остальных проект ТМК.

В-третьих, все результаты работ по ТМК и ТОС (тяжелой орбитальной станции — для отработки ТМК на ОИСЗ) были отражены в трех официальных отчетах П-558, П559 и П583, а также в большом количестве секретных рабочих материалов на пергаминах и ватманах. Это уникальное свидетельство самого грандиозного проекта, выполненного под руководством Королева и Тихонравова в 1960-1964 гг., в 1974 г. было полностью уничтожено. Сохранилось лишь несколько страничек по ТМК и ТОС из записных книжек Королева, датированных 14.09.62., опубликованных в 1980 г.

Несмотря на утрату архивных материалов, сведения об этом проекте сохранились и кратко представлены ниже. Это не результат журналистского расследования и не воспоминания очевидца. В 1961 г., после шестилетней работы в КБ С.А. Лавочкина по теме «Буря», я был переведен в ОКБ-1 в отдел Тихонравова в сектор Глеба Юрьевича Максимова, в котором проводились работы по ТМК. Получив хорошую авиационную подготовку, я оказался основным исполнителем по этой теме: разрабатывал компоновку, состав, весовую сводку ТМК, комплексные вопросы по экспедиции в целом, проблемные вопросы. Максимов был занят текущими работами по автоматам, и мне приходилось часто работать напрямую с Тихонравовым, а он регулярно встречался с Королевым и получал от него советы и рекомендации для разработки проекта. В 1994 г., узнав об уничтожении архивных материалов по ТМК, я, в установленном порядке рассекретил и забрал в личное пользование свои сов. секретные рабочие тетради, хранившиеся более 20 лет в моем рабочем портфеле. Они не всегда содержат окончательные варианты компоновок и расчетов, которые вошли в уничтоженные документы, но весьма подробны и дают полное представление о тех идеях и решениях, которые закладывались Королевым и Тихонравовым в проект полета на Марс более сорока лет назад.

Элемент межпланетного комплекса, в котором размещался экипаж при полете к Марсу и обратно, конструктивно представлявший собой единое целое, чаще всего понимался как собственно ТМК. Его компоновка на разных этапах работы претерпевала весьма серьезные изменения. Она определялась требованиями к основным системам корабля — ориентации, навигации, коррекции траектории, связи, энергоснабжения, терморегулирования, жизнеобеспечения и другим.

На первых этапах работы главной проблемой, определявшей компоновку, представлялась невесомость. Бороться с ней пытались путем создания искусственной тяжести за счет вращения корабля вокруг центра масс. Жилые или чаще посещаемые отсеки удалялись на максимально возможное расстояние от центра вращения. Разумным представлялось расстояние 10-12 м. Вся остальная масса, имевшаяся на корабле, сосредотачивалась на противоположной стороне, обеспечивая определенную центровку,

Следующая проблема — обеспечение полноценных не только по количеству, но и по составу пищи, воздуха, воды. Запасы этих продуктов для экипажа из 3-х человек на 2-3 года имели неприемлемые весовые характеристики. Для обеспечения этими компонентами на борту корабля предполагалось использовать замкнутый биолого-технический комплекс (ЗБТК). В состав ЗБТК входила оранжерея площадью 60 м², в которой выращивались высшие растения: картофель, сахарная свекла, рис, бобовые, капуста, морковь и другие огородные культуры. Предполагалось выращивать их, естественно, не в земле, а на гидропонике, в специальных капсулах, к которым подводился питательный раствор непосредственно к корням растений. В состав ЗБТК также входили: хлорелльный реактор, ферма с животными (кроликами или курами) и система утилизации отходов с запасами реактивов. По вопросам растениеводства регулярно проводились консультации с ведущими специалистами страны.

Основа работы ЗБТК — фотосинтез. В составе ТМК имелась достаточно сложная система питания оптическим излучением Солнца — ПОИС. Концентраторы, располагавшиеся вдоль корабля, должны были собирать солнечный поток и вводить его внутрь корпуса через щелевые иллюминаторы. Концентраторы должны были постоянно ориентироваться на Солнце, а корабль для создания искусственной тяжести — вращаться вокруг оси, постоянно доворачивающейся на Солнце при продвижении по траектории полета. Вес топлива для двигателей, обеспечивающих такой доворот в течение всего полета, с учетом веса громоздких иллюминаторов, мог составлять 15 т, что требовало 550 т стартового веса ТМК на ОИСЗ, а значит, — дополнительно 5-6 носителей Н1.

Решено было вращать корабль в плоскости траектории полета, а концентраторы должны были смотреть на Солнце. Усложнилась их конструкция: так как солнечный поток должен был сжиматься в двух плоскостях, они должны быть параболическими двойной кривизны, а иллюминатор — круглым. Это породило новую проблему — наличие сложного узла вращения между концентраторами и корпусом корабля. Пришлось на самом высоком в стране уровне заниматься проблемой трения материалов в вакууме, разрабатывать специальную смазку на основе дисульфита молибдена. Прорабатывалась проблема формирования концентраторов. Были выданы технические задания Ленинградскому Государственному Оптическому Институту на разработку концентраторов большой площади, материаловедам — на разработку высокопрочных тереленовых пленок и их покрытий с высокими и устойчивыми оптическими характеристиками. Прорабатывалась конструкция иллюминаторов со сферическими стеклами диаметром до 1 м, что позволяло снизить точность ориентации. Проводились работы со смежниками по подбору высокопрочного и жаропрочного стекла для иллюминаторов на основе ситалов. Изготавливались опытные образцы.

Думаю, Королев и Тихонравов уже в то время интуитивно понимали, что в длительных полетах можно будет обойтись без искусственной тяжести, что существенно упрощает компоновку. Но после полетов первых космонавтов в 1961 г. никаких экспериментальных подтверждений об этом не имелось, и мы обязаны были прорабатывать все варианты. На начальном этапе работ родилась целая серия сложных, неконструктивных, футуристических компоновок, которые сегодня вызывают улыбку, но такова была история — рождался Марсианский проект.

В начале весны 1962 г. компоновка ТМК упростилась. Теперь он представлял собой пятиэтажный цилиндр переменного диаметра, каждый этаж которого имел определенное функциональное назначение, что должно было позволить большую гибкость при заказе смежным организациям, сохранение ответственности за надежность на всех этапах создания и эксплуатации.

Первый этаж — жилой, с расположенными в нем тремя индивидуальными каютами для экипажа, с туалетами, пленочной душевой, комнатой отдыха с библиотекой микрофильмов, кухней и столовой.

Второй — рабочий, с рубкой для ежедневного контроля и управления всеми системами ТМК, с мастерской, медицинским кабинетом с нагрузочными тренажерами, лабораторией для проведения научно-исследовательских работ, надувным шлюзом.

Третий — биологический отсек, с расположенными в нем стеллажами с высшими растениями, светораспределительными устройствами, арматурой для подачи питательных растворов, клетками животных, хлорельным реактором, емкостями для хранения урожая, частью арматуры и оборудования ЗБТК

Четвертый — приборно-агрегатный отсек, в котором была сосредоточена основная масса приборов, аппаратуры и арматуры всех систем ТМК, он же решал задачу радиационного убежища. Дизайн интерьеров внутренних жилых помещений прорабатывался профессиональным художником.

Пятый этаж располагался снаружи, это была корректирующая двигательная установка с запасом топлива и спускаемый аппарат (СА), который стыковался своим верхним люком к люку в корпусе ТМК, расположенному в специальной сферической нише. На днище СА, закрывая нишу, размещалась КДУ с запасами топлива и частью аппаратуры, обеспечивающими его автономное маневрирование на ОИСЗ и спуск на Землю при возникновении нештатных ситуаций. Экипаж управлял кораблем из СА при выполнении всех динамических операций. СА, КДУ с запасами топлива и размещенное в нише оборудование, вместе увеличивали радиационную защиту экипажа. Снаружи на корпусе ТМК размещались концентраторы системы ПОИС, солнечные батареи, радиаторы и жалюзи системы терморегулирования, антенны дальней радиосвязи (ими могли служить концентраторы), люк с надувным шлюзом для выхода из ТМК, элементы для передвижения по наружной поверхности.

В июле 1962 г. по поручению Королева был подготовлен проспект плана освоения Марса и Венеры. План предусматривал четыре этапа: первые полеты автоматов к планетам, исследование планет автоматическими аппаратами, облеты планет человеком, экспедиции на планеты. Первая экспедиция на Марс планировалась в начале 1974 г. Были расписаны средства, обеспечивающие решение этой задачи на каждом этапе и их развитие от этапа к этапу.

Тихонравов, вернувшись от Королева после его ознакомления с материалами проспекта, принес написанную им записку и попросил меня переписать ее в мою секретную рабочую тетрадь (записка была написана на обороте секретного черновика, который мог быть уничтожен), вот ее текст:

«1. В первую очередь — Луна, Марс.

2. Венеру изучать в сравнительно небольшой степени перед посадкой.

3. Перелет человека на планеты должен быть сделан:

а) в минимальное время,

б) с минимальной затратой средств. Это обеспечивается минимальным комплексом кораблей.

4. Задачи освоения Луны и Марса различны.

5. Первая задача — проектирование корабля для большой экспедиции с возвращением.

6. Это возможно: а) на базе сборки, б) с ЭРДУ, в) с ЗБТК.

7. Для безопасности полета рассматривать два случая:

а) после посадки невозможен старт,

б) при подлете невозможна посадка.

8. Облетный вариант не нужен.

9. Нужно дублировать следующие трудности:

а) Нет ЭРДУ — вариант с жидкостными двигателями.

б) Нет ЗБТК — вариант с запасами.

в) Сборка -...

По пункту в:

1) Возможно, потребуется облет не по соображениям науки и техники.

2) Идти на риск посадки на Марс без возвращения на том же корабле. (Экспедиция из минимального числа людей ждет следующий корабль).

Таким образом: Можно делать облетный, но он должен быть элементом сборного!!!

Нужно проектировать элементы».

Содержание записки фактически было планом действий. Во исполнение этого плана был проведен сравнительный анализ возможности полета на Марс с использованием ЖРД в различных схемах полета. По формуле Циолковского на логарифмической линейке я просчитал 24 варианта полета на Марс с вариациями по трем значениям удельной тяги, по четырем значениям коэффициента воспроизводства продуктов в ЗБТК — от полного воспроизводства до полных запасов и по высотам орбит у Марса. Для всех вариантов были определены веса по всем этапам полета и исходные веса перед стартом с ОИСЗ. Для общего представления можно сказать, что на исходной орбите спутника Земли необходимо иметь начальную массу для отправки 20 т:

— к Марсу — 76 т, на поверхность Марса — 114 т, на орбите искусственного спутника Марса (ОИСМ) — 230 т;

— на Марс через ОИСМ — 346 т, к Земле через ОИСМ — 772 т.

— на ОИСМ через поверхность Марса — 642 т.

Результаты этих расчетов были собраны в один короткий отчет, содержавший, в основном, таблицы весов по этапам для всех вариантов, со следующими выводами:

1. Исходный вес на ОИСЗ для различных схем находится диапазоне 1200-2000 т.

2. Оптимальная схема — с доставкой на ОИСМ всего комплекса и спуском на поверхность планеты возвращаемого аппарата минимальной массы.

3. Возвращение экипажа на Землю должно происходить без выхода на ОИСЗ, со 2-й космической скоростью.

4. Энергетически более выгодный вариант — с аэродинамическим торможением для выхода на ОИСМ.

Главный вывод: основной элемент экспедиционного комплекса — ТМК, независимо от схемы экспедиции, необходимо начинать создавать и отрабатывать на Земле и на ОИСЗ, как тяжелую орбитальную станцию — ТОС.

Королев рассмотрел материалы и поручил готовить их для представления вышестоящим организациям. Был откорректирован план освоения, в нем были рассмотрены все проблемы предстоящего полета и указаны способы их решения. Из его рассмотрения видно, что все многообразие творчества Королева было строго подчинено одной конечной цели — полету на Марс, и в дальнейшем это получало все большее подтверждение.

Основные проблемы экспедиции на Марс и пути их решения.

Создание мощной ракеты и ракетного комплекса — создавалась Н1 со всеми наземными средствами.

Создание мощных двигателей — постановлением 1960 г. была поручена разработка новых мощных двигателей, в том числе водородных.

Проверка возможности полета человека в космос — проверена полетом Гагарина и последующими полетами космонавтов; запущено шесть пилотируемых кораблей.

Сборка на ОИСЗ — с 1959 г. отделу Тихонравова поручено проводить отработку сборки на «Востоках», в дальнейшем это превратилось в программу «Союз».

Межпланетный полет — старт с орбиты ОИСЗ, выход на межпланетную траекторию, полет по ней, коррекция траектории, выход на орбиту спутника планеты отрабатывались на межпланетных автоматах — «Марсах» и «Венерах»; разработано, изготовлено и запущено к планетам 19 автоматических станций.

Посадка на планету — отработка проводилась на лунных аппаратах, последовательно отрабатывались все элементы посадки, запущено 12 аппаратов.

Старт с планеты — в последующем работы по лунным аппаратам были переданы Бабакину, и им отработаны посадка и старт с планеты.

Возвращение на Землю — вход спускаемого аппарата с экипажем со 2-й космической скоростью отрабатывался на корабле Л1, предназначенном для облета Луны. Запущено 12 беспилотных кораблей.

Работа вне корабля — отрабатывалась на «Восходе-2» Леоновым.

Искусственная тяжесть — предусматривался пилотируемый полет с тросовой системой для проверки способа создания искусственной тяжести.

Радиационная защита — разработаны и запущены четыре спутника «Электрон», которые позволили сделать модель радиационного поля Земли.

Возможность визуального изучения поверхности планеты — разработаны и запущены четыре спутника «Зенит», в дальнейшем переоснащенные в разведывательный спутник.

Дальняя связь — разработаны и запущены шесть спутников «Молния».

Обеспечение жизнедеятельности экипажа — в 1963 г. Королев добился создания Института медико-биологических проблем.

Экипаж ТМК — Королев, понимая, что квалификации летчиков для обеспечения длительного межпланетного полета недостаточно, создает специально для участия в таких полетах свой отряд космонавтов.

Наземная отработка ТМК — для этого был разработан сложнейший комплекс НЭК (наземный экспериментальный комплекс), переданный в ИМБП для проведения испытаний. Проведены эксперименты с длительным пребыванием испытателей в НЭКе.

Летная отработка ТМК — должна была проводиться на тяжелой орбитальной станции ТОС. Начата ее проектная разработка с января 1964 г.

Подготовленные материалы содержали, в том числе, плакаты, иллюстрирующие схемы осуществления экспедиции, конструктивное решение внутренней компоновки ТМК, общий вид марсианского экспедиционного комплекса перед стартом с ОИСЗ для разных схем, компоновочную схему межпланетного комплекса в варианте с аэродинамическим торможением, план освоения Марса и Венеры, пояснительную записку. Королев докладывал эти материалы на большом совещании с участием М.В. Келдыша (Академия наук), Крылова (РВСН), С.А. Афанасьева (Минобщемаш), Д.Ф. Устинова (ЦК КПСС). Материалы были одобрены.

С начала 1963 г., в соответствии со сделанными выводами, начались проработки варианта с аэродинамическим торможением. Суть его в том, что снижение второй космической скорости, с которой движется экспедиционный комплекс, до величины, достаточной для его перехода на выбранную орбиту спутника Марса, осуществляется не за счет импульса тормозного ракетного блока, а путем многократного погружения всего комплекса в марсианскую атмосферу.

После каждого погружения комплекс переходит на вытянутые эллиптические орбиты с уменьшающейся высотой апогея, в котором при необходимости проводится ювелирная, с малыми затратами коррекция, для обеспечения требуемой высоты перигея, т.е. глубины следующего погружения. Примерно за семь погружений, до высоты 70-100 км и на время порядка 100 с формируется нужная высота апогея. Выдачей небольшого разгонного импульса, в апогее последнего прохода, исключается следующее погружение, и комплекс переводится на выбранную круговую орбиту.

Экспедиционный комплекс при погружении в марсианскую атмосферу будет испытывать перегрузки и нагрев, допустимые пределы которых весьма ограничены из-за большого количества внешних элементов, размеры, форма и прочность которых не рассчитаны на полет в атмосфере. Эта особенность с учетом требований по обеспечению искусственной тяжести, сборки комплекса на ОИСЗ и ряда других, влечет за собой новый подход к компоновочной схеме ТМК, экспедиционного комплекса и всех его промежуточных конфигураций.

Затраты веса на аэродинамическое торможение, включая вес защитного тормозного экрана, составляли по предварительным расчетам примерно 20% от тормозимого веса, в то время, как вес ракетного блока мог составлять 200%. Иными словами, большую часть полезного груза, выводимого на ОИСЗ при запусках ракеты Н1, должно составлять топливо, необходимое для доставки к Марсу тормозного блока. С применением схемы с аэродинамическим торможением появлялась перспектива: снизить общее потребное количество ракет Н1. Была проведена ревизия весовых сводок всех 24 систем межпланетного и 22 систем посадочного комплексов. На основании их уточнения были определены весовые характеристики экспедиционного комплекса.

1. Межпланетный комплекс — 53,1 т, в том числе: ТМК — 16,8 т (возвращаемый аппарат — 2,1 т, орбитальный модуль — 12,9 т, корректирующая ДУ — 1,8 т), разгонный блок — 36,3 т.

2. Посадочный комплекс (МПК) -30 т., в том числе: капсула возвращения — 3,5 т, взлетная двухступенчатая ракета — 16,5 т, тормозные и посадочные устройства — 10,0 т.

Суммарный вес комплекса: на орбите спутника Марса — 83,1 т, на траектории полета к Марсу перед торможением — 103,1 т, на исходной орбите ИСЗ перед стартом к Марсу — 360,8 т.

Если добавить 20% резервного веса, без чего не начинается серьезное проектирование, то суммарный вес комплекса на ОИСЗ перед стартом к Марсу с учетом резерва — 433,0 т.

Для сравнения в варианте с тормозным блоком: межпланетный комплекс — 53,1 т, посадочный комплекс -30 т, тормозной блок — 179 т.

Суммарный вес комплекса: на орбите спутника Марса — 83,1 т, на траектории полета к Марсу перед торможением — 262,0 т, на исходной орбите ИСЗ перед стартом к Марсу — 917,0 т, на ОИСЗ перед стартом к Марсу с учетом резерва — 1141,0 т.

Количество необходимых ракет Н1 составит 14-15, и комплекс должен будет собираться на орбите 3-4 года, что тогда не могло рассматриваться всерьез.

С исключением из схемы тормозного блока и замены его на тормозные аэродинамические устройства, количество потребных носителей может сократиться до 5, а время сборки комплекса на ОИСЗ до 1 года. Такая схема уже имела право на дальнейшую более тщательную проработку в направлении форсирования ракеты Н1, что к 1974 г., когда Королев планировал экспедицию, практически было реализовано (грузоподъемность доведена до 95 т), а также улучшения весовых характеристик всех систем межпланетного и посадочного комплексов с задачей не использовать весовой резерв. Возможно также снижение веса тормозных устройств за счет их объединения с конструкцией ТМК и ПК. Рассматривался вариант с отделением перед стартом с ОИСМ отсека ЗБТК с оптическими устройствами и с возвращением к Земле по семимесячной траектории с запасами продуктов. Реализация всех этих мероприятий могла бы сократить стартовый вес до 350 и даже до 295 т, а количество ракет до четырех и даже трех, что, с учетом перспективных возможностей Н1 выводить на орбиту до 240 т, делало вариант полета на Марс на ЖРД, в весовом отношении не уступающим схеме с ЭРДУ.

Проработка комплексных вопросов по экспедиции в целом продолжалась, с целью выявить новые специфические требования к ТМК и ТОС. В их составе появился монтажно-сборочный комплекс сферической формы, с 6-8 стыковочными узлами с расположенными под ними люками. На двух противоположных узлах стыковались центральный модуль разгонного блока с одной стороны, с другой — межпланетный комплекс (ТМК с разгонным блоком) и посадочный комплекс. Перпендикулярно к ним стыковались 4-6 75-тонных боковых модулей разгонного блока. Модули длиной 18 и диаметром 5 м после стыковки укладывались вдоль центрального модуля специальным механизмом и фиксировались на узлах, образуя единую двигательную установку разгонного блока. Они могли работать при разгоне одновременно и последовательно попарно. Часть их могла не иметь собственных двигателей, а служила бы только подвесными баками. Стыковочные узлы оставались свободными и могли использоваться для стыковки грузовых кораблей, доставки специалистов и оборудования, для подготовки к старту. Монтажно-сборочный отсек перед стартом мог отстыковываться от межпланетного комплекса и центрального блока, отводиться в сторону специальными захватами и использоваться как самостоятельный космический объект, а они затем стыковались напрямую.

С января 1964 г., в соответствии с главным выводом отчета, были развернуты работы по проектированию тяжелой орбитальной станции (ТОС), основное назначение которой — отработка ТМК на ОИСЗ. Были проведены работы по выбору оптимальных высот орбиты станции с учетом ее торможения в атмосфере, необходимости одновременной доставки на нее экипажей и грузов и наличия вокруг Земли радиационных поясов.

Как рекомендовалось в приведенной выше записке Королева, при разработке ТОС особое внимание уделялось модульности. Элементы ТМК и ТОС должны были создаваться независимо друг от друга, иметь возможность автономного изготовления, отработки, модернизации, замены, что должно было исключить возможность срыва подготовки всего комплекса из-за неготовности одного из них. Должна быть обеспечена совместимость их входных и выходных параметров, геометрии мест стыковки, габаритов, зон обслуживания, а также возможность их доставки на орбиту, стыковки и подключения к системам ТОС. Была сформирована комплексная программа работ и исследований, проводимых на ТОС параллельно с отработкой ТМК.

Модульная структура и другие принципы, положенные в основу проектирования ТОС в 1964 г. Королевым, как первым главным конструктором тяжелых орбитальных станций, на долгие годы определили основные принципы их создания. Конечно, первая наша станция «Салют» не отвечала этим принципам, она решала политические задачи. К сожалению, материалы по ТОС как и по ТМК в 1974 г. были уничтожены, идеи Королева практически начали реализовываться только через 25 лет, в 1986-1987 гг.

К лету 1964 г. наш отдел был готов расширить фронт работ и обеспечить всеми необходимыми исходными проектными материалами отделы ОКБ-1 и смежные организации. Практически были подготовлены все условия для выпуска постановления правительства о расширении работ по Марсианской экспедиции и привлечении к этим работам широкой кооперации смежных организаций.

Однако этого не произошло. Дальнейшее развитие событий с августа 1964 г. кратко изложено в предыдущей статье.

Королев в своем грандиозном, хотя и не реализованном в результате серьезного вмешательства, проекте полета человека на Марс, впервые в мире, 40 лет назад, как никто другой, приблизился к практической реализации извечной мечты всего человечества — межпланетному полету. Возможность такого полета теоретически обосновал 100 лет назад другой наш соотечественник Константин Эдуардович Циолковский.