Да, у нас был зажжен этот огонь, но и мы же понесли его в космические дали и будем нести, освещая открытие новых межпланетных трасс, пути-дороги уже близкого космоса!

Виталий БУЗАНОВ

Есть в Московском дворце пионеров Клуб юных космонавтов.

Мне сейчас трудно вспомнить, кем хотели быть в детстве я и мои сверстники: шоферами, летчиками, моряками... А сейчас, наверное каждый второй мальчишка-первоклассник хочет стать космонавтом. Ведь благородная профессия космонавта влечет каждого. Это люди особые, и, видимо, московские пионеры правы, что начинают воспитывать в себе «космические» качества с ранних лет.

Я только из книг и газет знаю о детских и юношеских годах первого космонавта Юрия Гагарина. Но мне кажется, что многие из его замечательных качеств наиболее полно проявились во время службы в Заполярье, в эскадрилье, в которой посчастливилось служить и мне.

Это было сравнительно недавно. Как авиационный механик я был направлен на службу в один из северных гарнизонов.

В скором времени в полк пришло пополнение. Я хорошо помню этих молодых лейтенантов, впервые вставших в наш строй. Среди них был и выпускник Оренбургского летного училища лейтенант Юрий Гагарин.

Мы встречали на Севере уже вторую зиму и называли себя «стариками». И на новое пополнение смотрели этакими умудренными опытом глазами. Смотрели требовательно. Ведь нам надо было работать с этими людьми, узнать, каковы они в деле. Потому что в авиации, как, пожалуй, нигде, наиболее спаянны люди и многое зависит от товарища по работе.

Шли дни недели, месяцы... Пришла зима во всем своем северном великолепии. Солнце надолго ушло за горизонт, и его лучи заменяли только призрачные полосы полярного сияния.

«Молодым» — так мы называли прибывших лейтенантов — летать пока не давали: ждали светлых дней. И они снова учились и учились в классах и на тренажерах, чтобы в совершенстве овладеть мастерством летчика-истребителя.

Это было похоже на игру. Здоровые парни стояли у стола и игрушечными самолетиками выводили в воздухе замысловатые кривые. Но как впоследствии — в небе — пригодились эти «игры»! Ведь и труд космонавта — это кропотливая ежедневная учеба и тренировка. Перефразируя известную армейскую поговорку, можно сказать: «Победа в космосе куется на земле».

Быть космонавтом — значит быть сильным, физически сильным. Это работа, спорт...

Утро можно было опознать только по часам. По-настоящему светло зимой не бывало и в полдень. Мороз заворачивал вовсю, а молодые офицеры в одних майках выходили на зарядку.

Или такой пример. За ночь самолеты засыпало снегом чуть ли не до киля. Идем все вместе на стоянку: техники, летчики, механики. И хотя Юрий Гагарин и не обязан был это делать, он всегда брал в руки лопату и помогал нам, механикам, расчистить самолеты от снега. «Лучше любой физзарядки!» — шутил он.

По выступлениям первого космонавта, по его запискам видно, что он отлично представляет себе труд многих десятков людей, косвенно участвовавших в его подвиге. Это они сконструировали и построили чудесный звездный корабль, оснастили его совершенной аппаратурой и оборудованием, тщательно проверили каждый винтик сложной машины. И, конечно, он глубоко по-человечески благодарен всем тем, кто послал его в космос.

Современный реактивный истребитель — очень сложная машина. Юрий Гагарин подолгу проводил с нами время в дни всевозможных технических осмотров. И он никогда не считал зазорным для себя спросить о чем-нибудь, попросить объяснить работу и устройство какого-либо узла. Честное слово, скоро он знал машину не хуже нас, техников и механиков. И вскоре его навыки очень пригодились.

Однажды сразу же после полетов техник нашей машины старший лейтенант Паутов обнаружил течь в узлах гидроусилителя элеронов. Надо сказать, что в авиации есть железный закон: неисправная машина на стоянке не оставляется. Был уже поздний вечер, а предстояла долгая и трудоемкая работа, грозившая затянуться на всю ночь. Не забудьте, дело происходило зимой, и это особенно усложняло работу.

Наше огорчение заметил Юрий Гагарин. Его товарищи как раз садились в автобус, чтобы ехать домой. Конечно, Юрий устал, конечно, и он был не прочь провести этот вечер в уютном и теплом клубе. Но он лишь посмотрел на наши невеселые лица и, много не разговаривая, снял меховые рукавицы.

Так мы до поздней ночи и работали втроем: Гагарин, Паутов и я. И только когда гидроусилитель был снят, проверен и снова поставлен, Юрий вместе с нами пешком пошел в гарнизон.

И вот, наконец, наступила весна. Сначала «молодых» вывозили в небо на «спарках» — двухместных учебно-тренировочных истребителях. А потом наступил день, когда Юрий впервые самостоятельно поднялся в воздух.

Это был первый вылет, и по нему, конечно, было трудно судить о летных качествах молодого офицера. Но уже следующие полеты показали созревающее мастерство летчика-истребителя Юрия Гагарина, его замечательное уменье.

Наверное, тяжело сидеть в сурдокамере, изолированной от людей, от всего мира. И, видимо, очень одиноко чувствуешь себя в безграничном космосе.

И все же во время своего беспримерного полета бодрость, даже какая-то веселость не покидали Юрия Гагарина. И это качество, по-моему, выработалось не без участия особых условий Заполярья.

Есть здесь одно испытание — испытание ночью. Во время ночного полета, когда пилот остается со мглой один на один. А полнее это чувствуется на земле. Недели, месяцы проходили без солнца. Лишь к полудню забрезжит серый рассвет, чтобы через час перейти в такой же тусклый закат. На пессимистов это действует сильно. Но редко в течение всей долгой зимней ночи я видел лицо Юрия без обычной улыбки, а шутки он, кажется, носил с собой в кармане.

Мы засыпали и просыпались под гул реактивных двигателей, редкий день обходился без полетов. Летал и Юрий. Уже не просто по кругу, но и в зону, на учебные боевые задания.

В космосе медлить нельзя. Реакция — неотъемлемое качество космонавта, и Юрий еще в Заполярье с быстротой автомата решал в воздухе возникающие задачи. Настоящим событием стал в полку случай, когда молодой еще пилот Юрий Гагарин в учебном бою с опытным асом командиром звена Васильевым завоевал победу. Это был настоящий успех. А к весне произошел еще один знаменательный случай. Тот, кто был на Севере, знает, что такое снежный заряд. Сейчас над головой синее безоблачное небо, а через пять минут откуда-то налетает черная туча и все кругом заволакивается плотным снегом.

Юрий Гагарин был в небе, когда вот такой заряд закрыл землю. А топлива в баках оставалось в обрез. Надо садиться. Я не преувеличу, если скажу, что за полетом Юрия следил буквально весь аэродром. И когда, вынырнув из темноты, самолет Гагарина коснулся колесами полосы, все облегченно вздохнули.

Здесь опять напрашивается аналогия с космосом. Случись что-нибудь непредвиденное в космическом полете, и Юрий сумел бы верно оценить обстановку, расчетливо и хладнокровно найти нужное решение.

Но, конечно, не только физические качества присущи людям космической профессии. Те, кто отправляется в космос, — кристально-чистые люди, люди передовой коммунистической морали.

Мне довольно часто приходилось встречаться с Юрием в неслужебной обстановке. Нас выбрали в редколлегию стенной газеты и боевых листков, и мы часто за полночь засиживались в Ленинской комнате над листами ватмана.

Мы говорили о стихах и музыке, технике и политике. Помню, я уезжал в отпуск в Москву и привез обратно вместе с домашними пирожками несколько старых пестрых номеров журнала «Америка». Вот один из них как-то и попался на глаза Юрию, когда мы делали газету.

Он взял его, полистал, и вдруг я заметил, что он нахмурился. Потом передал мне журнал, отчеркнув ногтем нужное место. Статья называлась «Фотографы — лауреаты журнала «Лайф». Дословно я этой статьи не помню, но речь шла о следующем. Некий уроженец Англии Леонард Маккомб был приглашен как-то на беседу к одному из редакторов «Лайфа». Там был подан молочный коктейль, который очень понравился Маккомбу. Он сказал, что если такая прелесть продается в Америке на каждом углу, то «эта страна по мне». Вскоре Маккомб навсегда уехал в Америку.

Цена родины — молочный коктейль. Юрий понимал, что это, конечно, слишком упрощенно, слишком прямолинейно. Но весь журнал пропагандировал автомобили, коттеджи, тряпки, и чувствовалось, что главное именно это. Не было, да и не могло быть той богатой духовной жизни, которой живут наши советские люди. А жить полно — это значит жить одним дыханием со всем народом, с партией. Вот это и высказал мне Юрий.

Стать коммунистом для Гагарина было делом жизни. Своей работой он заслуживал этого высокого звания. Я помню, как волновался, как не находил слов обычно разговорчивый Юрий, когда наше комсомольское собрание рекомендовало его кандидатом в члены Коммунистической партии Советского Союза.

...А потом наши пути разошлись. Я демобилизовался и уехал в Москву, а Гагарин остался на Севере. И вот почти через два года я увидел его портрет в газетах под громадным заголовком: «Человек в космосе!»

Сначала я даже не поверил, что это именно он — в недалеком прошлом обычный летчик лейтенант Юрий Гагарин. Слишком коротким казался мне срок, за который мой однополчанин сменил ручку истребителя на рычаги управления космическим кораблем.

Хотя, впрочем, удивляться здесь было нечему. Ведь я знал Юрия таким, каков он есть: отличный летчик, настоящий коммунист и просто замечательный человек и товарищ. Пусть он тогда только мечтал о космосе, разглядывая в газетах снимки первых спутников Земли. Он шел правильной дорогой.

Вот так и становятся космонавтами.

Дорогие ребята! Меня часто спрашивают ваши сверстники: как стать космонавтом? Я понимаю их: ведь если бы мне самому пришлось снова выбирать «место работы», то я бы опять предпочел всему космос. Быть космонавтом — почетная и трудная обязанность. Трудная потому, что она требует от человека полной отдачи всех сил, всех знаний и способностей. Значит, вам надо уже сейчас приучать себя к трудолюбию, закалять волю. И потом, космонавт должен многое знать, многое уметь. Ведь там, высоко над Землей, он один на один остается с безбрежным космосом, полным тайн и всевозможных «сюрпризов». Космонавт должен в совершенстве знать аппаратуру корабля, быть «накоротке» с физикой, математикой, химией, астрономией... Очень хорошо, ребята, что вы не ограничиваетесь только изучением школьных программ, а стараетесь глубже проникнуть в увлекательный мир науки и техники. В наш стремительный век познавать этот мир поверхностно, методом экскурсий — значит попусту тратить время. Развивайте и дальше свою пытливую мысль, старайтесь узнать как можно больше. Пусть вашим девизом станет формула: «знание — эксперимент — открытие». И не беда, если для всех не хватит мест в космических кораблях. И на нашей замечательной планете есть множество увлекательнейших дел, тысячи неоткрытых открытий. Да и сами дороги в космос прокладываются во имя Земли. Больших вам успехов, юные друзья! Летчик-космонавт СССР ЮРИЙ ГАГАРИН