НОВОСТИ
КОСМОНАВТИКИ

Журнал АО “ВИДЕОКОСМОС”

---

24 сентября — 7 октября 1994

20(83)

Журнал “НОВОСТИ КОСМОНАВТИКИ”
Издается с августа 1991 года
Учредитель и издатель: Акционерное общество
“ВИДЕОКОСМОС”
Издательство: Гильдия Мастеров “РУСЬ”
Формат: 60x90 1/16, объем: 2,5 п.л.
Тираж: 1000 экз.
Заказ № 526
Адрес типографии:
129164, г.Москва, Малая Московская ул. 8/12
НПТК “Логос”
Журнал зарегистрирован
в Министерстве печати и информации РФ.
Регистрационный номер 0110293.

ISBN 5-851-82-048-9

“Новости космонавтики” Адрес редакции: 127427, Россия, Москва, ул. Академика Королева, д. 12, строение 3, комн. 8 Телефон: 217-81-47 Факс: (095)-215-93-79

---

№ 20

24 сентября — 7 октября

НОВОСТИ КОСМОНАВТИКИ

---

Выпуск подготовили:
Главный редактор: И.А.Маринин
Ответственный выпуска: К.А.Лантратов
Литературный редактор: В.В.Давыдова
Редакторы по информации:
В.М.Агапов, М.В.Тарасенко,
С.Х.Шамсутдинов
Редактор зарубежной информации:
И.А.Лисов
Компьютерная верстка: А.А.Ренин
Рассылка Е.Е.Шамсутдинова
Телефон редакции 217-81-47
© “НОВОСТИ КОСМОНАВТИКИ”.
Перепечатка материалов только с разрешения редакции. Ссылка на “НК” при перепечатке или использовании материалов собственных корреспондентов обязательна
Рукописи не рецензируются и не возвращаются. Ответственность за достоверность опубликованных сведений несут авторы материалов.
Точка зрения редакции не всегда совпадает с мнением авторов.
Редакция благодарит Пресс— центр Военно-космических сил России за любезное приглашение на космодром Байконур и всестороннее содействие при подготовке материала о старте космического корабля “Союз ТМ-20”.

В НОМЕРЕ:

И работа, и отдых (Беседа с экипажем станции “Мир”)

Как провожают космонавтов? (Репортаж о запуске ТК “Союз ТМ-20”)

Запуск ТК “Союз ТМ-20”

Расстыковка ТКГ “Прогресс М-24”

Тяжелая стыковка
Научная программа “Евромир-94”
Германия как благодетельница России
Россия. Планы работ в открытом космосе на 1995 год
США. Полет “Индевора” по программе STS-68
США. Подготовка очередных полетов шаттлов

Новости из РКА
РКА-ЕКА. Переговоры о сотрудничестве

Новости из НАСА
США. Меньше денег на пилотируемые полеты

Автоматические межпланетные станции
Новости с межпланетных трасс

Искусственные спутники Земли
Россия. Запущен ИСЗ “Космос-2292”
Россия. Посадка двух “Космосов”
США. Запуск ИСЗ “Интелсат 703”

Ракеты-носители
Испытание ускорителя РН “Ариан 5”

Космодромы
Россия. Состояние стартовых комплексов ракеты “Протон”
Россия. Ратификация соглашения по Байконуру отложена
Россия. Закон об аренде Байконура одобрен Советом Федерации

Международная космическая станция
График сборки станции уточнен

Международное сотрудничество
Китай. Декларация о сотрудничестве в космосе
Россия-Китай. Планы долгосрочного сотрудничества

Проекты. Планы
Франция. Контракт на изготовление экспериментальной капсулы
Россия. В 1997 году начнутся старты ракетоносителя “Русь”
КА “Электро” будет запущен с космодрома Байконур
Франция. Утверждены проекты спутников

Бизнес
США. Конференция по космическим исследованиям

Предприятия. Учреждения. Организации
День Военно-Космических Сил России
Россия. НПО Машиностроения сокращает штаты

Совещания. Конференции. Выставки
Россия. Космический щит для Земли

Космическая биология и медицина
Россия. Женщины переносят невесомость лучше мужчин

Новости астрономии
Юпитер. Июль. А была ли это комета?
Новая оценка постоянной Хаббла
Сверхновая 185 года была кометой

Планета Земля
США. ТОРЕХ видит следы Эль-Ниньо
Размер озоновой дыры стабилен
Люди и судьбы
Австрия. Российские космонавты — почетные члены общества космической медицины
Юбилеи
Генеральному конструктору Д.И.Козлову — 75 лет
Биографическая справка из архива “Видеокосмос”
Члены экипажа ЭО-17 и КК “Союз ТМ-20”
Члены экипажа КК “Индевор” по программе STS-68
Космические дневники генерала Н.П.Каманина
Короткие новости 19, 43, 48, 52, 56, 64

ПИЛОТИРУЕМЫЕ ПОЛЕТЫ

---

Россия. Полет орбитального комплекса “Мир”

Продолжается полет экипажа 16-й основной экспедиции в составе командира Юрия Маленченко, бортинженера Талгата Мусабаева и врача-космонавта Валерия Полякова на борту орбитального комплекса “Союз ТМ-19” — “Мир” — “Квант” — “Квант-2” — “Кристалл” — “Прогресс М-24”

В.Истомин.

24 сентября у космонавтов был день отдыха, но до обеда отдыхать им не пришлось: Талгат Мусабаев и Юрий Маленченко занимались ремонтом вакуумного насоса (ВН), а Валерий Поляков выполнял биохимическое исследование крови. После обеда была влажная уборка станции и тепловые процедуры. После бани Поляков почувствовал, что температура в его жилище — модуль “Кристалл” — опять стала падать, и сообщил об этом в ЦУП.

Из замечаний к работе систем можно отметить исчезновение сигнала в приемном канале грубого пеленга при работе через систему “Антарес”, в результате этого сеанс связи через спутник-ретранслятор (СР) прошел с задержкой в 5 минут.

25 сентября космонавты отдыхали, разговаривали с семьями. Все было нормально, но во время разговора Талгата с женой возникли сильные помехи, и разговор длился всего 2 минуты.

Повторилась вчерашняя ситуация при связи через СР (опять задержка на 5 минут). Поляков доложил, что в “Кристалле” температура еще снизилась и выпал обильный конденсат.

По командам с Земли был проведен сеанс съемок Кировоградской области видеокамерой LIV.

26 сентября началась новая рабочая неделя и с ней новые заботы. Утром экипаж подготовил места связи для работы шести человек в период пересменки. При подключении новых гарнитур выявилась неисправность двух новых кабелей. Затем Юрий Маленченко с помощью Валерия Полякова выполнил эксперименты “Монимир” и “Оптоверт”, а Талгат Мусабаев переносил грузы из “Прогресса”. Он же выполнил эксперимент “Биостойкость” по забору проб микрофлоры в отсеках станции. После обеда Талгат Мусабаев продолжал переносить грузы, а Поляков и Маленченко начали работы по программе “Мир-НАСА”: перенесли в модуль “Кристалл” установку для измерения микроускорений SAMS. Космонавты подстыковали три трехосных датчика к измерительному блоку и изучали документацию по аппаратуре.

По командам с Земли был проведен еще один сеанс съемок Кировоградской области.

27 сентября был почти повторением вчерашнего дня: проверка средств связи, перенос грузов, проведение экспериментов “Оптоверт” и “Монимир”. Только на этот раз медицинские эксперименты проводил Талгат. Он же попросил прислать две фотопленки для съемок серебристых облаков.

28 сентября “Агаты” работали с аппаратурой SAMS. Космонавтам не удалось ввести в аппаратуру бортовое время и они не сразу нашли блок, на который нужно было установить датчики. Успешно прошла проверка чувствительности телекамеры по звездам. Телекамера эта установлена на телеуправляемой платформе.

Остальное время космонавты занимались укладкой удаляемого оборудования. В этот день к космонавтам приходили гости: ведущий “Взгляда” А.Любимов и корреспондент “Новостей космонавтики” Константин Лантратов.

28 сентября. К.Лантратов. НК. Поработаем, отдохнем, опять поработаем. Такой ритм жизни практикуют большинство людей на Земле. То же самое — и на орбите. Только если работа у экипажа станции “Мир” все-таки космическая, то отдыхать космонавты предпочитают по земному. В баньке попариться, книжку почитать, “видик” посмотреть. Кстати, как выяснилось, видеотека на “Мире” очень даже неплохая. На мой вопрос — “Есть у вас видеозаписи для души?” — “абориген” станции Валерий Поляков с удовольствием похвалился:

— Да сколько угодно. Есть любые фильмы: художественные, классика, приключенческие, комедийного жанра, трагикомичные, драматичные. Чего душе угодно.

— А “Белое солнце пустыни” есть на борту?

— А вот “Белое солнце пустыни” — это традиция только для старта, — вздохнул космический врач. — Здесь его нет. Может быть, был раньше, когда был видеомагнитофон “Нива”. Может быть. Я не уверен. А еще у нас есть, например, фильм “Тридцать три” с участием незабвенного Евгения Леонова. Мы его уже несколько раз с удовольствием смотрели. Тоже ведь на космическую тематику.

Разобравшись с видео, я решил разобраться и с библиотекой станции. Во время первой пресс-конференции в рамках 16-й экспедиции Талгат Мусабаев показывал привезенный на орбиту Коран.

— А других Коранов у вас на борту нет? — поинтересовался я. — Ведь и афганец привозил в свое время эту книгу, да и сириец тоже вроде бы. И что у вас вообще есть из печатной продукции? Кроме бортдокументации, конечно.

Сначала слово взял сам Талгат:

— Тут Валерий говорит, что Коран привозил афганец Ахад Моманд, но он его забрал. Сейчас на борту второго Корана нет. Но я знаю, у Валерия есть Библия.

— Да, на борту есть Библия, — подтвердил Валерий Поляков. — Причем трех разных изданий. Я так понимаю, что их давали ребятам соответствующие люди культа. Так что теперь, кто интересуется, может сравнить. Это есть на борту.

— Ну а вообще на борту есть небольшая библиотека художественной литературы, — продолжил рассказ “Агат-2”. — Да и психподдержка присылает свежие номера, если их можно назвать свежими, какой-то периодики.

— Кость, но имей ввиду, что это только чисто из-за экономии времени их называют “психподдержкой”. Вообще-то это — “психологическая поддержка”, — уточнил Валерий Владимирович. — А то ведь можно спутать, что поддерживают психов. А мы вполне нормальные. “Сверху” раздался смех, в ЦУПе — тоже.

— Мы рады с ними всегда работать, — уже серьезно добавил Поляков. — Они нас действительно поддерживают, присылают нам современные хорошие издания. Ну во всяком случае, актуальные на сегодняшний день. И фильмы есть, и фонозаписи. Так что у нас идет нормальный процесс, творческий. Газеты, журналы идут, конечно, с опозданием, но все равно, если общие какие-нибудь проблемы, то мы довольны.

А потом разговор зашел о песнях:

— Вы в номере, который мы с последним “Прогрессом” отправили, “космическую” песню Визбора видели в конце?

— До конца мы пока не дошли, — вздохнул Талгат. — Вот я сейчас номер держу в руках. Где здесь?..

— На предпоследней странице.

— Минуточку.

— А вот за то, что прислали — спасибо, — добавил Валерий Поляков. — Это действительно приятно.

— А, вижу: “Юрию Визбору — 60 лет”, — сообщил Талгат.

— Я думаю вам будет интересно ее ну, хотя бы, прочитать, если не послушать. Очень редкая песня и очень космическая.

— Почитаем.

Обсудив различные стороны отдыха, мы заговорили о работе. В частности — о казахстанской части программы 16-й основной экспедиции:

— Талгат, следующий вопрос к тебе. Возвращаясь опять же к началу вашего полета, я помню, как ты рассказывал о том, что тебе предстоит сделать на орбите. Вот теперь, три месяца спустя, что удалось выполнить, а что — нет?

Сразу посерьезневший Талгат Мусабаев ответил обстоятельно, как будто отчитывался перед Госкомиссией:

— Программа состояла из пяти блоков: технологические, биотехнологические, геофизические, астрофизические эксперименты и немного медицины. Очень большой упор был сделан в программе на геофизические исследования, на мониторинг территории Республики Казахстан. Я не очень доволен тем, как это выполняется. Но это не по нашей вине. Фотосъемок аппаратами с высокой разрешающей способностью типа МКФ-6МА и КФА-1000, которые первоначально были широко запланированы на экспедицию, не было. Вместо этого используются видеосъемки камерой LIV и работа с автоматической следящей платформой АСП-Г-М. Я не знаю как это выразить в процентах, но, по-моему, это — меньше половины оттого, что намечалось по программе. По биотехнологии пока все идет на сто процентов. Тот основной эксперимент под названием “Максат”, что по-казахски означает “Цель”, идет нормально. Первая его часть выполнена полностью, уже есть предварительные результаты. Она была спущена на Землю с экспедицией Афанасьева-Усачева. Вторая часть прибудет на “Мир” с Викторенко, Кондаковой и Мербольдом. Мы проведем с ней работу и мы же уже ее возвратим. Я думаю, это тоже должно пройти успешно.

Последний вопрос был к малоразговорчивому командиру “Мира” Юрию Маленченко (в ходе всей нашей беседы Юра не проронил ни одного слова — такой уж молчаливый характер):

— Скоро к вам прибудут трое коллег и в течение месяца вы будете летать вшестером. Что вы сейчас делаете на станции, чтобы она могла “прокормить” такой большой экипаж?

— Пока у нас много времени занимает подготовка к отстыковке грузового корабля, — рассказал “Агат-1”. — Идут разгрузочно-погрузочные работы. Удаляется все ненужное, что мы можем удалить: часть отходов, отработанное оборудование. В общем, на комплексе высвобождается жизненное пространство. Все эти перестановки мы и делаем с прицелом на то, что придут еще три человека, которых где-то надо будет разместить. Оборудования научного очень много прибыло на этом “грузовике”. Часть мы уже установили, некоторое включили, протестировали. Присматриваемся, как на нем удобнее работать. И по европейской программе, и по нашей российской программе. И вот сегодня в том числе мы занимаемся установкой этого оборудования. Ну а специалисты по различным системам жизнедеятельности проводят свою работу. Мы тоже занимаемся по этому направлению. Весь этот блок работ нацелен на подготовку комплекса к прилету еще троих человек.

В конце нашего разговора я пожелал “Агатам” всего наилучшего, а Юру Маленченко отдельно поздравил с днем рождения его супруги Лены. С ней командир “Мира” смог поговорить через виток, в следующем сеансе связи.

В.Истомин. 29 сентября основной работой “Агатов” была замена первого комплекта передатчика “Антарес”. Эта работа была крайне необходима, т.к. и второй передатчик “сдыхает”. Вчера на сеансе связи через СР периодически пропадало изображение и звук. Тесты показали, что замена произведена успешно. Попросили космонавты дослать 3-4 микрофона для внутренней переговорной системы “Шар”. Выполнили космонавты и съемку районов Казахстана аппаратурой, установленной на телеуправляемой платформе. ЦУП поделился с космонавтами своими соображениями по поводу сбора влаги во время пересменки: собирать влагу будут блоком конденсирования воздуха БКВ-3 из ББ и средствами двух транспортных кораблей.

ЦУП провел эксперимент “Радиопросвечивание” по приему сигнала от СР на наземные измерительные пункты (НИПы) после выхода СР из зоны видимости НИП и ухода его за горизонт. В сантиметровом диапазоне уровень сигнала был в норме, в дециметровом — ниже нормы.

А вот передача информации с кардиокассеты в ИМБП был отменен из-за неполадок в канале ЦУП-ИМБП. В атмосферу станции добавили кислород (5 мм рт.ст.).

30 сентября “Агаты” приступили к подготовке станции к приходу гостей, не забывая укладывать удаляемое оборудование. Экипаж выполнил эксперимент “Мотомир”. Провели сброс информации с кардиокассеты через ЦУП в ИМБП. Космонавты выполнили эксперимент “Фунгистат” по обработке поверхностей, пораженных плесенью и другой микрофлорой.

1 октября, в субботу, космонавты работали. Подготовка станции к приходу ЭО-17 была продолжена. Кроме этого, были заменены пульт абонента телефонной связи и преобразователь тока 4-й аккумуляторной батареи. Затем провели сброс информации с тканеэквивалентного пропорционального счетчика (ТЕРС) на компьютер MIPS. Правда, сброс продолжался необычно долго: 5 часов вместо 30 минут.

Из регламентных работ была проведена ежемесячная профилактика клапанов вакуумирования гиродинов. Поляков отметил, что ЦУП отреагировал на его замечание о холоде в “Кристалле”: было холодно и сыро, а стало душно и влажно. Он также доложил, что закончилась вода в первом баке “Родника”, хотя по расчетам там должно быть на 80 литров больше. Возможно это связано с неэффективной работой БКВ-3, который поставляет в “Родник” воду.

Космонавты поздравили жителей Калининграда, в котором находятся ЦУП и НПО “Энергия”, с Днем города.

2 октября у космонавтов был отдых, но с утра им пришлось выполнить биохимическое исследование урины, а затем Талгат проверял свою физическую форму на бегущей дорожке (УКТФ). Сауну первым принимал Валерий Поляков, и поэтому второй раз физкультуру он не делал, зато поговорил с семьей. Этот сеанс связи был уже после телевизионной встречи космонавтов с семьями.

Несмотря на выходной, космонавты запросили ЦУП, что можно удалить из большого списка, который они подготовили. ЦУП обещал ответить завтра. Вопрос этот возник не случайно. Сегодня космонавты обнаружили на станции тавровую балку с фланцами длиной аж 3 метра, а назначение ее не известно.

3 октября космонавтам был предоставлен второй день отдыха. В ТВ-сеансе экипаж пообщался с дежурной сменой ЦУП. Космонавтам показали главный зал управления и специалистов, которые анализируют состояние систем станции. Встреча прошла очень живо, особенно приветствовали космонавты специалистов-женщин. Качество изображения было хорошим. А на следующем сеансе через СР полезный сигнал телеметрии из шумов не выделялся, хотя слышимость по телефону была отличной.

В ответ на вчерашний запрос ЦУП разрешил удалить трехметровую балку.

В 21:10 космонавты и ЦУП проверили герметичность люка “Прогресса М-24”. Все было нормально.

4 октября. К.Лантратов. НК. Космодром Байконур. Запуск космического корабля и все, что ему сопутствует, можно, пожалуй, сравнить с неким священным ритуалом. Конечно, как и при любом пуске ракеты, все технологические операции здесь расписаны и соблюдаются неукоснительно. Но есть при всем этом ощущение проводов в дальнюю дорогу. Этим ощущением заражаются все, кто хоть как-то причастен к предстоящему старту.

К тому же люди, связанные с космонавтикой, необычайно суеверны. Это касается и самих космонавтов, и боевого расчета, и членов Межгосударственной комиссии. Старту пилотируемого корабля сопутствуют множество официальных и неофициальных ритуалов, соблюдаемых от запуска к запуску.

Все начинается с прилета на Байконур. По заведенной еще с времен Гагарина традиции основные кандидаты на полет и дублеры летят сюда на разных самолетах. Так было и на сей раз. 28 сентября в аэропорту “Крайний” приземлились два ЦПКовских самолета. На первом прибыли Александр Викторенко, Елена Кондакова и Ульф Мербольд (позывной “Витязи”), на втором — Юрий Гидзенко, Сергей Авдеев и Педро Дуке (“Ураны”). После традиционного рапорта у трапа самолета начальнику космодрома генерал-лейтенанту Шумилину космонавты отправились на 17-ю площадку, расположенную на окраине Ленинска и именуемую еще гостиницей “Космонавт”. Там на следующее утро состоялись столь же традиционные построение экипажей и сотрудников ЦПК и подъем флагов. На этот раз над “17-й” заполоскались стяги России, Казахстана и Европейского космического агентства.

Следующие несколько дней проходили тоже традиционно: космонавты проходили ортостатические пробы, занимались на тренажере “Бивни”, в очередной раз просматривали полетную документацию.

2 октября состоялся вывоз на стартовую позицию ракеты-носителя “Союз-У2” (11А511У2) с пристыкованным к ней транспортным кораблем “Союз ТМ-20” (11Ф732 №69). Как всегда, это делалось рано утром, когда солнце только-только поднялось над казахстанской степью. На этот раз ракету готовили к старту в старом монтажно-испытательном корпусе (МИК) 2-й площадки, где собирали еще первые Р-7 и гагаринский “Восток”. К программе “Союз-Аполлон” на площадке 2А был построен новый МИК, в котором затем и проходили подготовку практически все “Союзы” и “Прогрессы”. Старый корпус использовался в основном для работ с аппаратами Министерства обороны.

По традиции на вывоз из МИКа ракеты прибыли члены Межгосударственной комиссии во главе с ее председателем командующим ВКС генерал-полковником Владимиром Ивановым, представители предприятий изготовителей. И, также по традиции, на рельсы перед ракетой многие из присутствующих положили монетки. Раньше для этого использовались, как правило, пятаки. Теперь это были российские рубли и казахстанские тенге. Сразу после прохода ракеты с мотовозом, люди подбегали к рельсам и подхватывали еще теплые раскатанные кружочки.

Примерно через полчаса после вывоза тепловоз притащил ракету на стартовый комплекс первой площадки, именуемой также гагаринским стартом. Установка ракеты и сведение ферм обслуживания заняли еще около двух часов.

А вечером того же дня на 17-й площадке состоялось традиционное заседание Межгосударственной комиссии, как его еще называют — “парадное” заседание. На нем, как правило, ничего уже не решается. Все решено заранее. Это просто красивая традиция официального назначения основного экипажа, утверждения даты и времени старта. На этот раз в отношении космонавтов не произошло никаких неожиданностей. Комиссия утвердила экипаж “Витязей”: Александра Викторенко, Елену Кондакову и Ульфа Мербольда. Когда зачитывалось это решение, первыми их бросились обнимать и целовать Юрий Гидзенко, Сергей Авдеев и Педро Дуке, пропустившие за этим занятием слова Владимира Иванова об их назначении дублерами.

Но были в заседании комиссии и небольшие отступления от традиционного ее хода. Генеральный конструктор НПО “Энергия” Юрий Семенов, докладывая о состоянии носителя и корабля, сообщил, что испытания ракеты проведены по полной программе, а “Союза ТМ-20” — еще не до конца. Однако задержка, по словам Юрия Павловича, будет наверстана (что действительно и было сделано за оставшееся время). Потом члены Межгосударственной комиссии напутствовали разными теплыми словами космонавтов, каждый по-своему. Один только Валерий Рюмин, заместитель генерального конструктора НПО “Энергия”, а главное — муж Елены Кондаковой, говорить что-либо отказался.

— Все что надо, я сказал дома, — отшутился Валерий Викторович. Деликатность его положения состояла в том, что, опять же, по многолетней традиции, семьи космонавтов не приезжают на старт, но служебное положение Рюмина требовало его присутствия на Байконуре.

А еще члены комиссии поздравили присутствовавшего заместителя начальника ЦПК космонавта Юрия Глазкова с 55-летием.

После комиссии, как обычно, экипажи минут десять беседовали без посторонних с генеральным конструктором “Энергии”, а затем прошла традиционная пресс-конференция экипажей. Основная масса вопросов на ней была к Ульфу Мербольду: о научной программе экспедиции, о различиях между полетом на “Мире” и шаттле, о подготовке. Командира и бортинженера “Союза ТМ-20” журналисты тревожили меньше. Но если ответы космонавта ЕКА звучали очень официально (может это получалось из-за “посредничества” переводчика, ведь Мербольд очень плохо говорит по-русски), то Викторенко и Кондакова отвечали интереснее, более живо.

Так, Лена на вопрос о реакции ее 8-летней дочери на космический полет мамы рассказала, что Женя воспринимает все это как очередную долгую командировку.

— Она до конца, наверное, еще всего не поняла. Я звоню ей отсюда ежедневно, — улыбнулась Кондакова, — и она мне сказала, чтобы я и со станции звонила так же часто.

Практически весь следующий день космонавты отдыхали. А вечером начались окончательные сборы. “Витязи” облачились в белые шерстяные комбинезоны от скафандров “Сокол”, поверх которых натянули обычные полетные костюмы. Затем они, дублеры и персонал ЦПК собрались в комнате командира. Там была традиционная бутылка шампанского, на которой улетающие космонавты оставили свои автографы. Эта бутылка будет ждать теперь возвращения “Витязей”. Были и другие бутылки шампанского, которые не стали хранить до посадки. Все желали космонавтам успехов.

Везде царила заразительная атмосфера веселых проводов. Ею прониклись и космонавты, и персонал, и даже присутствовавшие здесь космонавты ЕКА Кристер Фуглесанг и Томас Райтер и американские астронавты Норман Тэгард и Бонни Данбэр. Им все происходящее было в новинку. Тэгард усваивал эту традицию проводов. Ведь полгода спустя через все это предстоит пройти и ему. Опыт же его предыдущих четырех полетов на шаттлах вряд ли мог пригодиться здесь — слишком уж разные обычаи в Штатах и у нас. Это с полной уверенностью мог ему подтвердить Мербольд, дважды стартовавший до этого из Центра имени Кеннеди.

Единственным, кто выглядел не очень то счастливо в этот момент, был Педро Дуке. Ведь его коллегам по дублирующему экипажу — Гидзенко и Авдееву — уже “светит” полет во второй половине следующего года. Педро же остается рассчитывать пока только на шаттл или на “Альфу”. Но когда это еще будет?..

“Витязи” же тем временем присели перед “дальней дорогой”. Затем они расписались на дверях своих номеров. Степаныч (так ласково-уважительно называют в отряде космонавтов Викторенко), на секунду задумавшись, поставил после автографа на двери своего номера дату предстающего старта — 4.10.94, хотя в тот момент было еще около 9 часов вечера по местному времени 3 октября. Следуя примеру командира Лена и Ульф тоже написали на своих дверях 4 октября. Только Мербольд еще приписал ниже по-русски “Германия” и поставил дату “3.4.94”.

— А почему 3 апреля? — удивилась Кондакова.

Ульф улыбнулся и исправил четверку на десятку.

А потом был традиционный проход от гостиницы к автобусу под неизменную “Траву у дома”. По обе стороны дорожки стояли шеренги аплодирующих сотрудников ЦПК. “Витязи” разместились в бело-синем автобусе с надписью “Звездный” (традиционный автобус основного экипажа), “Ураны” — в бело-оранжевом с надписью “Байконур” (традиционный автобус дублирующего экипажа). Автобусы в сопровождении машин ГАИ со включенными “мигалками” рванули по ночной степи на “двойку”. Дорога туда занимает не больше часа. В это время, как правило, космонавтов развлекают разными шутливыми программами, устраивают веселые розыгрыши.

Одевание скафандров проходило там же, где и всегда: в специальной комнате нового МИКа. А в комнате прессы, отделенной от “скафандровой” стеклом, среди прочих была и семья Мербольда: жена, сын и дочь. С ними Ульф успел перекинуться парой фраз прежде, чем сюда пришли члены Межгосударственной комиссии для традиционного предстартового разговора.

Затем на улице возле МИКа был доклад командира корабля председателю МГК генерал-полковнику Владимиру Иванову о готовности к полету. Предусмотрительный Степаныч для того, чтобы отдать честь при докладе, как положено по уставу, надел шлемофон. А немного растерявшийся Ульф, глядя на командующего ВКС, тоже периодически прикладывал руку к непокрытой голове. Что с него взять, не служил он в российской армии... Зато Лена Кондакова держалась спокойно и уверено.

После доклада, под восторженные крики многочисленных западных туристов и журналистов “Ульф!!!”, космонавты направились к автобусу. Была соблюдена и еще одна неизменная предстартовая традиция: остановка при въезде на первую площадку для того, чтобы космонавты могли пописать на колесо своего автобуса. Однако обо всех подробностях этого ритуала знает, пожалуй, только темная степная ночь.

Кстати, поговаривают, что и генеральный конструктор перед стартом писает на ракету. Но точно сказать, есть ли такой ритуал и когда это происходит, никто не смог.

Зато из-за остановки космонавтов при въезде на “единичку”, все члены МГК и журналисты успели обогнать “Витязей” и встретить их у подножия ракеты. Было очень интересно наблюдать за выходом космонавтов из автобуса. У всех были совершенно разные лица: первым шел сосредоточенный Степаныч, за ним улыбающаяся Лена, а потом — слегка растерянный и обескураженный Ульф. Опять увидев около подножия ракеты Владимира Иванова, Мербольд попытался было опять отдать честь, но, быстро сориентировавшись, просто пожал руку командующему ВКС.

Провожавших около ракеты было человек сто. Космонавты долго махали всем руками с трапа перед лифтом. На пожелание из толпы: “Леночка, ни пуха ни пера!!!”, Кондакова задорно крикнула:

— К черту!

Проводы могли продолжаться бесконечно, если бы Викторенко не поторопил членов своего экипажа. Наконец лифт увез “Витязей” наверх, а все присутствовавшие стали потихоньку уезжать со старта. Последними от основания ракеты минут за 15 до запуска ушли в близлежащий бункер Владимир Иванов и Юрий Семенов.

Старт прошел (тоже по многолетней традиции) безупречно, в точно назначенное время. Двигатели ракеты осветили округу. Стало светло если уж не как солнечным днем, то уж точно как непоздним вечером. А потом ракета быстро пошла ввысь. Примерно через две минуты было видно, как отделились боковые блоки первой ступени. Яркая точка прошла через зенит и стала уходить в восточном направлении. Видно ее было до отделения второй ступени. А через 570 секунд на Байконур поступил доклад: “Двигатель третьей ступени выключен. Корабль отделился от ракеты и вышел на орбиту искусственного спутника Земли!”

4 октября в 01:42:29.947 ДМВ (3 октября в 22:42:30 GMT — Ред.) с 1-й площадки космодрома Байконур (“гагаринский старт”) боевой расчет Военно-космических сил России произвел запуск ракеты-носителя “Союз-У2” (11А511У2 — Ред.) с транспортным кораблем “Союз ТМ-20” (11Ф732 №69).

Корабль пилотирует экипаж в составе командира летчика-космонавта СССР Героя Советского Союза полковника Викторенко Александра Степановича, бортинженера Кондаковой Елены Владимировны и астронавта-исследователя Европейского космического агентства гражданина ФРГ Ульфа Мербольда.

Корабль выведен на орбиту со следующими параметрами:

— наклонение орбиты 51.65°;

— минимальное удаление от поверхности Земли 200.0 км;

— максимальное удаление от поверхности Земли 249.6 км;

— начальный период обращения 88.70 мин.

Стартовая масса корабля составила 7170 кг. На активном участке на этапе выведения из-за ветра огромной силы не работал 15-й пункт управления Галенки вблизи Уссурийска.

На 3-м суточном витке в 5:18:21 (2:18:21 GMT) была произведена первая коррекция траектории. Приращение скорости составило 15.3 м/с. Длительность работы двигателей 37.2 сек. Масса корабля после проведения, расход топлива — 37 кг.

Номинальные параметры орбиты после коррекции составляли:

— наклонение орбиты 51.68°;

— минимальное удаление от поверхности Земли 209.9 км;

— максимальное удаление от поверхности Земли 274.6 км;

— период обращения 89.22 мин.

Вторая коррекция была произведена в 6:16:31 (3:16:31 GMT) на 4-м суточном витке. Величина приращения скорости 16.7 м/с, длительность — 40.4 сек, расход топлива — 40 кг.

Фактические параметры орбиты после второй коррекции составили:

— наклонение орбиты 51.67°;

— минимальное удаление от поверхности Земли 228.5 км;

— максимальное удаление от поверхности Земли 321.4 км;

— период обращения 89.77 мин.

В.Истомин. 3 октября была проведена третья коррекция орбиты “Союза ТМ-20” — маневр фазирования, который обеспечивал наиболее благоприятные условия сближения и стыковки корабля. Величина приращения скорости составила 1.56 м/с. Маневр космонавтам пришлось выполнять без навигационного обеспечения из-за отказа в наземной системе кодирования уставочной информации. По уточненным данным, стыковка должна была состояться в 03:22 ДМВ 6 октября.

В ходе полета на “Союзе ТМ-20” выявился целый ряд неисправностей. Так, связь с кораблем во время всех сеансов была плохая. “Витязи” плохо слышали ЦУП, а ЦУП плохо разбирал “Витязей”. Причина этого осталась неизвестна. К тому же из-за выхода из строя одного из наземных измерительных пунктов на двух витках сеансы связи были сокращены на 4 минуты. На борту корабля прошла несанкционированная команда на подключение резервных батарей. Причина тоже не установлена. При проведении теста ручки управления движением (РУД-2) не проходил сигнал на разгон “Союза”. После затяжки разъемов ручки тест был повторен. Замечание удалось снять.

На 4 октября космонавтам “Мира” запланировали удаление налета с днища модуля “Квант-1” вместо сборки схемы откачки конденсата, но космонавты в свободное время собрали и схему. При этом они обнаружили перегиб шланга, что, по видимому, и являлось причиной непоступления конденсата. При включении насоса откачки (НОК) конденсат выбивался из стыка магистрали с насосом, а в СРВ-К (система регенерации конденсата) конденсат по-прежнему не поступает. Значит, дело не только в перегибе шланга.

Космонавты также снимали элементы конструкции “Кристалла” при помощи ультрафиолетовой камеры “Фиалка”, тестировали телекамеру “Атлас” по звездам.

Но главным событием этого дня была отстыковка ТКГ в 21:53. Теперь станция готова принять второй транспортный корабль с “Витязями” на борту. Экипаж выполнил программу суток полностью, было только небольшое замечание: после сеанса связи через СР экипаж не переключил передатчик на режим работы с наземными НИИ.

ЦУП регулярно сообщал “Агатам”, как проходит полет “Витязей”.

4 октября в 21:55:52 ДМВ (18:55:52 GMT) было произведено отделение ТКГ “Прогресс М-24” от стыковочного узла переходного отсека базового блока комплекса “Мир”.

5 октября в 00:44:00 ДМВ (4 октября в 21:44:00 GMT) его двигательная установка включилась на 2 мин 32.3 сек и выдала тормозной импульс 91 м/с.

После этого корабль разрушился в плотных слоях атмосферы, а обломки упали в Тихом океане в 4200 км восточнее г. Веллингтона (Новая Зеландия) в районе с координатами 39°43'ю.ш., 135°17'з.д.

Масса ТКГ перед включением двигателя составляла около 5400 кг.

НАСА. 4 октября космонавты станции “Мир” впервые привели в действие американскую систему измерения ускорений в космосе SAMS (Space Acceleration Measurement System). После того как аппаратура была откалибрована и проверена экипажем, SAMS в течение 12-14 часов вел запись данных по вибрации в станции “Мир”.

Система SAMS имеет три датчика микроускорений, которые были установлены в местах предполагаемого размещения эксперимента НАСА по выращиванию кристаллов протеинов PCG и российской технологической установки “Галлар”. Информация SAMS необходима американским постановщикам экспериментов в 1995 году на “Мире”, которые используют ее для внесения поправок на качество микрогравитационной обстановки в станции в результаты своих экспериментов и для определения экспериментов, нуждающихся в специальной защите от вибраций. Данные эксперимента SAMS будут возвращены на Землю с экипажем ЭО-16 в ноябре текущего года и будут анализироваться совместно американскими и российскими исследователями.

Аппаратура SAMS использовалась ранее 10 раз в полетах шаттлов. Она была доставлена на “Мир” грузовым кораблем “Прогресс М-24” 3 сентября вместе с тканеэквивалентным пропорциональным счетчиком ТЕРС (Tissue Equivalent Proportional Counter) и интерфейсом полезных нагрузок MIPS-1 (Mir Interface to Pay load Systems). Счетчик ТЕРС представляет собой дозиметрическую аппаратуру для получения характеристик радиационной обстановки на станции, a MIPS-1 будет использоваться вместе с медико-биологической аппаратурой США.

В.Истомин. 5 октября космонавты собрали схему откачки конденсата из станции с помощью холодильно-сушильного агрегата своего ТК. Они также включили морозильник ЕКА, готовый принять первые результаты экспериментов. После обеда космонавтов отправили отдыхать. ЦУП перед стыковкой включил “Электрон” в “Кванте-2” (установка получения кислорода методом электролиза воды) и БКВ-3, готовясь к удвоению числа космонавтов.

6 октября “Агаты” поднялись в 0 часов или даже чуть раньше. После завтрака (или ужина) они расконсервировали ТК и приготовились встречать “Витязей”.

6 октября. К.Лантратов. НК. Всю ночь со среды на четверг калининградский ЦУП гудел как улей. Все тут было как в американских фильмах: и напряженный сюжет, и драматичные мгновения, и, главное, счастливый конец.

Эта стыковка была первой после трехзаходной подобной операции с грузовым кораблем “Прогресс М-24”. “Союз ТМ-20” должен был причалить к тому же стыковочному узлу на переходном отсеке “Мира”, что и предшествовавший ему “грузовик”. Первоначально при отделении “Прогресса М-24” от орбитального комплекса 4 октября планировалось провести его повторное сближение с “Миром” для окончательного выявления причин неудач 27 и 30 августа. Но потом специалисты вроде бы во всем разобрались, и от этой операции было решено отказаться. Еще до стыковки “Союза ТМ-20” руководитель полетом Владимир Соловьев назвал нам причину второй неудачной стыковки “Прогресса М-24” с “Миром”: была слишком маленькая база для измерения угла крена корабля. Из-за этого на малых расстояниях возникала слишком большая погрешность. На “Союзе” эта база увеличена и проблем не. должно было быть.

Однако беспокойство все-таки было. Потому и предупредил оператор связи Александра Викторенко во время сеанса связи на 32-м витке полета “Союза” (00:14:15):

— Если во время причаливания зазор между выносным крестом мишени и крестом на основании будут превышать ширину луча креста, то вы “отбиваете” автоматическое причаливание и идете вручную.

Тем временем работы в космосе развивались строго по программе. В 22:40 5 октября началась ориентация орбитального комплекса перед стыковкой, в 00:02 — построение орбитальной ориентации “Союза ТМ-20” перед заключительными маневрами. Владимир Соловьев проинструктировал “Витязей” относительно перехода на борт “Мира”:

— Вы не дожидайтесь следующей зоны. Как только проверите герметичность — переходите. А потом для “балкона” мы все это повторим.

Земля попыталась улучшить работу системы связи, для чего был выключен один из радийных приборов “Союза”. Это частично, но все-таки улучшило качество связи. Напоследок руководитель полетом зачитал на орбиту “хронологию”, как он выразился, дальнейших событий (Табл.1).

Табл.1. План динамики сближения Время Дальность Скорость Примечание 01:10:47 424000   Первый импульс СКД (36 м/с, 98 с) 02:00:29 94000   Второй импульс СКД (30 м/с, 83 с) 02:15:00 27000 -41.0 “Вы чуть-чуть отстаете от станции” 02:20:00 17000 -27.0 “Вы проходите под станцией” 02:25:00 11000 -16.0 “Вы чуть-чуть ушли вперед” 02:28:00 9000   Начало зоны СР и межбортовая связь 02:30:00 7000 -12.0 “Вы впереди и под станцией” 02:35.40 4000 -12.0,   02:38:56 2900   Третий импульс СКД (7.5-8 м/с, 27 с) 02:39:17     Вход в тень 02:43:51 1200   Первое включение ДПО (4.5 м/с, 78 с) 02:47:15 530   Второе включение ДПО (3 м/с. 43 с), идет облет 03:07:00     Начало зоны НИП 03:14:39     Выход из тени 03:16:00     Команда на причаливание 03:18:00     Конец зоны СР 03:22:00     Касание 03:31 00     Конец зоны НИИ СКД - сближающе-корректирующий двигатель ДПО - двигатели ориентации и причаливания СР - спутник-ретранслятор НИП - наземный измерительный пункт

— Вы заходите так: станция стоит в ИСК (инерциальная система координат — К.Л.), — уточнил Соловьев. — Если вы входите в конус, висите и смотрите на станцию, то на момент разрешения причаливания солнышко будет слева, светить в ленин иллюминатор под углом градусов 45 к мишени. Вот, собственно говоря, и все.

— Понятно, спасибо, — ответил Викторенко.

— И еще, о том времени работы ДПО, которое я говорил, — добавил руководитель полетом. — Тут понятно, ведь ДПО работает по нескольким каналам. То есть это максимальное время от начала загорания транспаранта “Работа ДПО” на дисплее до его погасания. А там будут мельтешить “+Х”, “+Y”, подрабатывать. То есть это — максимальное время.

— “Витязи”, у вас регулятор воздуха на нуле. Если будет жарко, то поставьте регулятор на “двадцать”, — забеспокоилась Земля.

— Нет, Лена наоборот оделась потеплее. Даже свитерок пододела, — сообщил командир “Союза”.

— Тогда смотрите по собственным ощущениям.

В 01:30 включилась система автоматического сближения и стыковки “Курс” на корабле, а в 01:36:37 — аналогичная система на орбитальном комплексе. После первого включения СКД, по данным ЦУПа, “Союз” перешел на орбиту высотой 311 х353 км с периодом 91.1 мин. Станция “Мир” находилась на орбите высотой 395x415 км с периодом 92.4 мин.

На 01:37:10 “Мир” и “Союз” разделяло 169.2 км, скорость сближения была 106.40 м/с. В ходе последнего предстыковочного сеанса связи через наземные измерительные пункты (НИПы) на 33-м витке “Союза” космонавты готовились контролировать выполнение второго включения СКД. Землю же беспокоила проблема связи с “Союзом”.

— “Витязи”, как вы нас слышите? — периодически интересовались из ЦУПа.

— Очень большая помеха. Практически не слышим, — отвечал Александр Викторенко.

Наконец, в 01:53 на традиционный вопрос “Сейчас как слышно?” “Витязь-1” сообщил:

— Отлично.

— Ни шума, ни помех?

— Чистенько. Сейчас мы работаем без шумоподавителя.

— И это — правильно, — резюмировал Владимир Соловьев. — И, ребят, на будущее. Мы вас слышим всегда прекрасно. Поэтому в следующем сеансе, как только почувствуете, что время подошло, вы “гоните” информацию.

В 02:32:30, в конце 33-го витка (для станции “Мир” — 49334-го), начался сеанс через спутник-ретранслятор “Альтаир”.

— Станция находится выше и левее на полклеточки ВСК, — сообщил Викторенко (параметры сближения корабля со станцией по данным системы “Курс” приведены в Табл.2).

Табл.2. Параметры сближения ТК "Союз ТМ-20" с ОК "Мир" 6 октября 1994 года по данным системы "Курс" Время (ДМВ) Дальность, м Скорость, м/с Пр. 02:34:00 5700 -12.00 д 02:35:30 4800 -12.14 д 02:36:30 4100 -12.26 д 02:36:50 3900 -12.30 д 02:39:45 2300 -5.30 д 02:40:35 2040 -5.40 д 02:40:50 1900 -5.50 д 02:41:30 1700 -5.64 д 02:42:42 1341 -5.76 ф 02:44:55 764 -2.72 д 02:47:10 400 -1.48 ф 02:49:40 202 -0.80 д 02:54:10 173 -0.01 ф 02:59:00 161 -0.04 ф 03:06:00 151 -0.02 ф 03:12:00 149 +0.03 ф 03:15:00 150 0.00 ф 03:16:03 147 -0.10 ф 03:16:18 143 -0.35 ф 03:16:31 140 -0.01 ф 03:19:38 144 -0.03 ф 03:20:20 143 -0.09 ф 03:20:30 142 -0.18 ф 03:20:50 136 -0.30 ф 03:21:00 132 -0.41 ф 03:21:20 123 -0.60 ф 03:21:40 112 -0.58 ф 03:22:00 100 -0.70 ф 03:22:20 87 -0.70 ф 03:22:40 74 -0.60 ф 03:23:00 60 -0.37 ф 03:23:15 57 -0.10 ф 03:23:30 55 -0.07 ф 03:24:00 54 -0.07 ф 03:25:00 50 -0.17 ф 03:25:22 48 +0.01 ф 03:25:30 49 +0.13 ф 03:25:50 55 +0.64 ф 03:26:00 61 +0.68 ф 03:26:30 80 +0.45 ф 03:27:00 91 +0.47 ф 03:27:20 100 +0.55 ф 03:28:00 123 +0.57 ф 03.28:15 131 +0.54 ф Знак “-” перед величиной скорости означает сближение корабля и станции, “+” — расхождение. В графе “Пр.” указано откуда взята информация: д — по докладу Викторенко, ф — с телевизионного изображения формата дисплея корабля.

В 02:39 состоялось третье и последнее включение СКД.

— Двигатель отработал нормально, — подтвердил “Витязь-1”. К этому моменту на орбите уже наступила “ночь”. Но и в темноте командир “Союза” следил за процессом сближения и комментировал все происходящее:

— Нахожусь на дальности два-ноль-четыре, цель наблюдаю. Вижу огни (02:40:35)... Выключились двигатели [ДПО] на торможение (02:44:55)... Станция уходит немножечко левее и ниже (02:46:50)...

После второго включения ДПО (02:47:15) скорость сближения корабля и станции снизилась до -1 м/с. “Союз ТМ-20” начал облетать “Мир” и выходить на ось стыковки со стороны переходного отсека.

— Мы к ней снизу подходим, 37КЭ уже сзади, — докладывал тем временем Викторенко (02:49:10). — Выходим к зоне ПхО. Сейчас 228 метров. Полностью виден силуэт станции в свете фары... Модули расположены горизонтально, базовый блок — вертикально (02:50:00).

После разворота по крену в 02:56:30 угловые скорости “Союза” по осям Z и Y практически обнулились. Корабль завис на расстоянии 170 метров от “Мира”. Пока на орбите была ночь и не было связи через НИП (когда на Землю поступает телеметрическая информация непосредственно с корабля), корабль оставался практически на одном и том же расстоянии от станции. Наконец за минуту до выхода аппаратов на солнечную часть витка руководитель полетом разрешил начать подготовку к причаливанию:

— Лена, набирай 31-й режим.

В 03:14:40 станция и корабль вышли из тени. На экране ЦУПа стало видно комплекс “Мир”.

Точно в 03:16:00 “Витязи” выдали БЦВМ разрешение на сближение. Изображение станции дернулось влево. Скорость корабля начала расти. Но неожиданно через 18 секунд после начала разгона двигатели корабля выдали импульс на торможение. Приблизившись к “Миру” на 10 метров, в 03:16:31 “Союз” опять замер.

Как выяснилось, в системе “Курс” произошел сбой с выдачей сигнала “Зависание в конусе”. По предварительным данным опять, как и в случае с “Прогрессом М-24”, виноватым оказалось новое математическое обеспечение “Курса”. На “Союзе ТМ-20” оно используется второй раз.

На анализ ситуации и принятие решения руководству полетом хватило одной минуты.

— Лена, надо, похоже, идти в БО (бытовой отсек “Союза”), переправлять дальность, — сказал Соловьев (03:17:30). — Саша, а ты убери “аварию”.

Изображение “Мира”, передаваемое с телекамеры корабля, немного раскачивалось. В действительности, как вы сами понимаете, покачивался сам “Союз”. Это Александр Викторенко взял управление на себя и начал вручную ориентировать корабль. Наконец, в 03:20:17 стыковочный узел на ПхО “Мира” пришел в центр экрана, и “Витязь-1” дал импульс на сближение.

— Давай-давай, Саша, — подбадривал его Соловьев. — Света у тебя, сам понимаешь, лом, а вот до конца зоны — 9 минут (03:21:00).

Сближение шло спокойно, изображение станции немного покачивалось. Викторенко выполнил дооблет “Мира”, затем сообщил:

— Подтормаживаю. Зависли (03:22:40). На экране хорошо был виден стыковочный

узел и вращающаяся антенна системы “Курс” (03:23:00).

— Идет дооблет, — продолжал комментировать происходящее “Витязь-1”.

— Лена, иди к Саше, — дал команду Соловьев на возвращение из бытового отсека Кондаковой. — Ты у нас где?

— Сейчас, она тут подключается, — сообщил Викторенко.

В ЦУПе стыковочный узел “Мира” ушел за кромку экрана. Узкого угла телекамеры “Союза” уже не хватало, чтобы его показать.

— Саша, как у тебя дела? — интересовался Соловьев.

— Я сейчас убираю рассогласования. Лена закрыла люк.

В этот момент изображение станции опять дернулось, а скорость на дисплее “Курса” изменила знак с “-” на “+”. Это должно было означать, что корабль стал удаляться от станции. Но по телеизображению было хорошо видно, как расстояние между “Союзом” и “Миром” сокращается. Земля сразу же отреагировала на новый выкрутас системы сближения:

— Степаныч, прогнозу “Курса” не верь!

— Саш, ты слышал: верить только глазам! — продублировал руководитель полетом.

— Да, только глазам, — подтвердил “Витязь-1”. — Я только на станцию и смотрю.

— Времени [до конца сеанса связи] у тебя полно — четыре минуты. Антенны убраны, ССВП подготовлено, — предупредил Соловьев. (ССВП — система стыковки внутренних переходов — К.Л.) (03:26:30).

— Лен, посмотри, ССВП: штанга СМ (СМ — стыковочный механизм — К.Л.) выдвинуты, защелки? Все это горит? — продолжал беспокоиться за космонавтов Соловьев.

— “Защелки выдвинуты”, “Крюки открыты” горит, — успокоила его Елена Кондакова (03:27:00).

— Подходим, — тем временем сообщил Викторенко.

В 03:27:40 Лена переключила камеру “Союза” на широкий угол. Станция приближалась вопреки данным “Курса”, показывающего, что она удаляется со скоростью более полуметра в секунду.

— Нормально, Саша, — подбадривал с Земли Соловьев. — У тебя еще три минуты.

— Сейчас будет стыковка, — предупредил Викторенко.

В 03:28:15 ДМВ (00:28:15 GMT) стыковочная штанга “Союза ТМ-20” коснулась приемного конуса осевого узла переходного отсека базового блока. Касание состоялось на 6 минут позже намеченного срока и за три минуты до окончания сеанса связи.

— Механсоединение есть, — в тот же момент доложила Кондакова.

Совсем завравшийся “Курс” замер на расстоянии 131 м и скорости расхождения 0.54 м/с.

— Сейчас, ребят, посмотрим ССВП, — предупредил Владимир Соловьев и через пару секунд облегченно выдохнул. — Все нормально.

— Стягивание идет нормально, — сообщил он через минуту.

В последние секунды сеанса специалисты ЦУПа, перебивая друг друга, давали указания “Витязям” и “Агатам” на ближайшее время.

После стыковки “Витязи” проверяли герметичность, а “Агаты” готовились к телевизионному репортажу. К сеансу связи в 04:42 космонавты уже открыли люки и радостно обнялись под аплодисменты, собравшихся в ЦУПе. За столом в базовом блоке были видны сначала попавший, если так можно выразиться, “в родные пенаты” Александр Викторенко, Елена Кондакова со скрещенными на груди руками и невозмутимым взглядом и улыбающийся Ульф Мербольд. За ними были развешены флаги России и Европейского космического агентства. Лена что-то потихоньку кидала в рот.

— Проголодалась, Лен? — поинтересовался Владимир Соловьев. Но у Кондаковой не было гарнитуры и поэтому она не слышала руководителя полетом. Наконец к ней подлетел Валерий Поляков и передал ей гарнитуру. “Витязи” в полном составе вместе с Валерием Поляковым и Талгатом Мусабаевым предстали перед телекамерой, с которой управлялся Юрий Маленченко. Всех космонавтов поздравили из ЦУПа директор РКА Юрий Коптев, командующий ВКС Владимир Иванов, директор ЕКА Жан-Мари Лютон. Но и после этого космонавтам так и не удалось отдохнуть после бессонной ночи.

— Ребята, на следующем сеансе связи у вас будет еще один телерепортаж для европейских журналистов, — предупредил Владимир Соловьев.

— Да вы что? Спать хочется, — взмолилась Елена Кондакова.

— Нет уж, — отрезал Соловьев. — На это вы согласились еще до стыковки.

В.Истомин. После стыковки, разделенные только двумя люками, “Витязи” проверяли герметичность, а “Агаты” готовились к ТВ-репортажу. К сеансу связи в 04:42 космонавты уже открыли люк и радостно обнялись под аплодисменты собравшихся в ЦУПе. Затем в морозильник были уложены первые биопробы и начался перенос грузов. В 6:20 состоялся второй ТВ-сеанс для ТВ-комментаторов из Европы. Затем космонавтов отпустили перекусить. Аппетит не испортил даже отказ системы “Воздух”. Перед сном Мербольд и Поляков успели перенести свои ложементы из корабля в корабль и провести эксперимент по определению баланса жидкости и электролита в невесомости (эксперимент D-14). В 9 часов утра космонавты пошли отдыхать.

(Примечание: Эксперименты в рамках программы ЕКА готовили разные страны, и при сквозной нумерации большая часть экспериментов имеет индекс D (постановка эксперимента Германией), остальные — F (Франция), DK (Дания), NL (Нидерланды) и т.п.)

Вновь космонавты поднялись в 17 часов. После завтрака (или обеда) они всей группой прошли по маршруту срочного покидания (обязательная тренировка на случай серьезной аварии на станции). Затем каждый занялся своим делом: Маленченко размещал чашки Петри с культурой растительных клеток (эксперимент “Максат”); Поляков и Мербольд провели медицинские эксперименты. Поляков продолжил эксперимент D-14 и выполнил эксперимент D-32 (изучение пространственной ориентации и космической болезни) вместе с Ульфом. Мербольд самостоятельно провел эксперименты D-26 (измерение толщины и растяжимости кожной ткани), эксперимент D-14, анкетирование по голландской программе, установку дозиметров (5 шт.) в станции (D-18), заменил модуль в блоке электроники VOG. Мусабаев вместе с Викторенко и Кондаковой готовил магистраль откачки конденсата (МОК) для совместной работы с холодильно-сушильным агрегатом ТК №70 (“Союз ТМ-20”). 6 октября время отхода ко сну было запланировано на 23 часа, но вряд ли “Агаты” и “Вулканы” выполнили требования режима дня.

ЦУП разобрался в причине отказа системы “Воздух”: отказал 2-й блок вакуумирования клапанов (БВК-2) в блоке кондиционирования воздуха БКВ-3. Он застрял при переключении из режима “сорбция” в режим “откачка”. Работу системы “Воздух” возобновили в 17:30 с БВК-1 и БВК-3, без БВК-2.

Было зафиксировано прохождение на борт СР ложной команды, что привело к срыву сеанса связи в 12:22-13:15. Позже работоспособность СР была восстановлена.

КОРОТКИЕ НОВОСТИ • Подготовительный комитет ЕКА по разработке перспективной программы научных исследований в космосе "Horizon 2000 Plus" предлагает в качестве основных проектов посылку АМС к Меркурию и создание спутника для измерения концентраций звезд Млечного пути и поиска новых галактик. Бюджет каждого из основных проектов составит 625 млн экю (750 млн $). Одним из направлений второго уровня должно стать участие в программе исследований Марса. Запуски по программе "2000 Plus" будут начаты не ранее 2006 года. • В начале октября отметил 10 лет своего полета спутник для изучения радиационного баланса Земли ERBS. Системы спутника продолжают работать, ведется сбор научных данных приборами ERBE-NS и SAGE. Предполагается, что часть работ с ERBS будет проводиться через второй наземный терминал TDRS.

7 октября были четвертые сутки полета “Витязей”. В этот день Маленченко и Мусабаев заменили дистиллятор в системе СРВ-У (система регенерация воды из урины), отстыковали детектор REM от аппаратуры “Датамир”, после чего знакомили “Витязей” с размещением оборудованию на станции. В оставшееся время “Агаты” занимались программой ЭП-ЕКА. Утром все, кроме Лены Кондаковой, провели исследование влияния полета на энергетический метаболизм (эксперимент F-43). Затем Талгат и Юрий, пока остальные завтракали, провели эксперименты D-47 (исследование динамики ферментов поджелудочной железы), взяли пробы крови (F-40) и провели исследование водного баланса (F-36). После завтрака Поляков и Мербольд провели эксперимент D-32, а эксперимент D-44 (исследование адаптации вестибулярно-окулярного аппарата к изменениям условий гравитации) проходил с участием Викторенко. Лена Кондакова в это время выполнила запись тестовой информации с аппаратуры “Кристаллизатор” на “Датамир” для последующего сброса в ЦУП.

В то время, когда остальные “Витязи” изучали расположение оборудования на станции, Ульф провел монтаж установки “Виминаль” и выполнил эксперименты “Ритм” и “Симметрия” на этой установке. Затем эти же эксперименты выполнил Викторенко. Пока остальные готовили ужин, он вместе с Мербольдом выполнил эксперименты D-14 и D-32. И заключительным аккордом дня был ТВ-сеанс “Конференция. Связь с ЕКА”.

День оказался настолько плотным и насыщенным, что космонавты забыли выключить на ночь БКВ-3, хотя ЦУП их об этом просил. С увеличением экипажа на 3 человека и увеличением потребления электроэнергии на бытовые нужды поддержание положительного энергобаланса на станции стало достаточно хлопотным делом и энергоемкие установки решено включать и выключать по жесткой схеме.

4 октября. Бонн. ИТАР-ТАСС. Благодаря кооперации с российской стороной, космические полеты стали для немцев “очень дешевыми”, заявил в интервью Саарскому радио председатель комиссии бундестага ФРГ по вопросам научных исследований и технологии Вольф-Михаэль Катенхузен (СДПГ). По его словам, участие немецкого астронавта Ульфа Мербольда в миссии “Евромир” обошлось Германии в 30 млн марок.

В то же время В.-М.Катенхузен выразил мнение, что У.Мербольд полетел в космос скорее по политическим, чем по научным соображениям. С точки зрения научных исследований его полет нельзя назвать “очень интересным”. Однако для того, чтобы Россия не экспортировала ядерные ракеты в Индию и Пакистан, Запад взял на себя обязательство спасти российскую космическую промышленность от краха с помощью приносящих твердую валюту совместных проектов.

(Г-ну Катенхузену не представляются интересными исследования в ходе месячного полета, которые не могут обеспечить США. Неясно, следует ли считать высказанное мнение крупным непониманием или мелким оскорблением? — Ред.)

13 сентября. К.Лантратов. НК. Выходы Юрия Маленченко и Талгата Мусабаева 9 и 13 сентября были единственной внекорабельной работой российских космонавтов в 1994 году. Следующий год должен быть значительно более насыщен событиями в этой области. О планах выходов в открытый космос рассказал начальник отдела по внекорабельной деятельности НПО “Энергия” Олег Семенович Цыганков.

Во второй половине марта во время пересменки между 17-й и 18-й основными экспедициями на станцию “Мир” должен состояться выход Александра Викторенко и Владимира Дежурова (по плану именно он должен возглавить основной экипаж) для переноса первой солнечной батареи с модуля “Кристалл” на модуль “Квант”.

Вторая батарея будет перенесена позже, в начале апреля, уже после посадки Викторенко, Кондаковой и Полякова. Кто будет участвовать в этом выходе, пока окончательно неясно. Пока наиболее вероятные кандидатуры Владимир Дежуров и Геннадий Стрекалов. Однако на Совете главных конструкторов 12 сентября в НПО “Энергия” его генеральный конструктор Ю.П.Семенов предложил, по словам Цыганкова, “как-то обогатить 18-ю экспедицию выходом американца”. Поэтому вполне вероятно, что выход будут проводить Владимир Дежуров и Норман Тэгард. Этот вопрос еще в деталях не прорабатывался.

Вполне вероятно, что Тэгард поучаствует не в переносе второй солнечной батареи, а в одном из двух выходов по переносу стыковочного конуса в переходном отсеке (ПхО) базового блока. В ПхО имеются два таких конуса: один — на продольной оси, другой — на периферийном стыковочном узле. Периферийный приемный конус использовался при перестыковках с осевого узла модулей “Квант-2” и “Кристалл”. Теперь такой перенос нужен для приема двух последних модулей станции “Мир”: “Спектра” и “Природы”. Два выхода для этой операции пока планируются на апрель.

Согласно пока не утвержденным планам, стыковка “Спектра” с “Миром” намечена на начало мая. После этого потребуется выход для установки снаружи модуля научной аппаратуры, размещенной первоначально внутри “Спектра”. В частности, надо будет вынести два достаточно громоздких блока бельгийско-французско-российской системы “Мираж”, а с модуля “Квант-2” снять и вернуть внутрь станции последний блок американского детектора частиц “Трек”. На все эти работы потребуется, скорее всего, два выхода. Пока не ясно, будут ли они проведены в рамках российско-американской экспедиции (ЭО-18) Дежуровым, Стрекаловым или Тэгардом, или этим займется уже экипаж ЭО-19 (по плану Анатолий Соловьев и Николай Бударин).

Планируются выходы в открытый космос и в рамках российско-европейской экспедиции (ЭО-20). Для работы в открытом космосе готовятся кандидаты ЕКА Кристер Фуглесанг и Томас Райтер. Европейский космонавт вместе со своим российским коллегой — командиром (по плану) Юрием Гидзенко или бортинженером Сергеем Авдеевым — проведут во время одного выхода работы по европейской программе.

На эту же экспедицию должна прийтись вторая стыковка с “Миром” “Атлантиса”. Шаттл доставит к российскому орбитальному комплексу стыковочный модуль, который позволит проводить стыковки многоразовых кораблей к модулю “Кристалл” без его переноса на осевой стыковочный узел базового блока. На этом отсеке в контейнерах будут закреплены две раздвижные солнечные батареи. Во время двух выходов космонавты перенесут эти контейнеры на модуль “Кристалл” туда, где сейчас стоят батареи, предназначенные для переноса на “Квант”. Скорее всего эта операция будет поручена Юрию Гидзенко и Сергею Авдееву, хотя не исключено участие в этих работах и европейского космонавта.

Еще в течение 1995 года могут понадобиться несколько выходов для установки на модуле “Квант” еще одной фермы рядом с уже стоящими там “Софорой” и “Рапаной”. Уже несколько лет этими работами руководит заместитель генерального директора НПО “Энергия” Александр Чернявский. Еще во время развертывания фермы “Рапана” он рассказывал о планируемом продолжении этих работ в 1995 году (“НК” №19, 1993, стр.6). Олег Цыганков подтвердил, что такие операции в открытом космосе на следующий год планируются.

Естественно, могут потребоваться и внеплановые выходы для каких-то экстренных работ за бортом станции. Но лучше бы, как говорится, обошлось без них.

И.Лисов по материалам НАСА, Центра Кеннеди, Центра Джонсона, Лаборатории реактивного движения, сообщениям АП, ИТАР-ТАСС, Рейтер, Франс Пресс, ЮПИ и данным Дж.Мак-Дауэлла.

30 сентября в 11:16 GMT начался 65-й полет по программе “Спейс шаттл” — второй полет космической радарной лаборатории SRL-2 на корабле “Индевор”.

К утру 26 сентября на стартовом комплексе LC-39A была закончена очистка внешнего бака космической транспортной системы STS-68. Хвостовой двигательный отсек был проверен на отсутствие утечек и допущен к полету. В этот день выполнялась закладка оборудования в кабину экипажа, была проведена окончательная зарядка батарей комплекса SRL-2. В ночь на 27 сентября было выполнено подключение пиросредств.

Дожди в Центре Кеннеди шли ежедневно, но метеослужба ВВС обещала на утро 30 сентября северо-восточный ветер со скоростью до 10 узлов, неплотные слои облачности на высотах 600-1200 и 7600-8500 м, температуру +21°С и 90-процентную влажность. Дождь был маловероятен, но из-за облачности ниже 2400 м метеорологи оценили вероятность благоприятной для запуска погоды в 70% в течение трех дней, начиная с 30 сентября. Если бы запуск “Индевора” не удалось выполнить до 2 октября, его пришлось бы перенести на неделю, так как на 5 октября был намечен коммерческий запуск РН “Atlas 2AS”. Подготовка запуска носителя другого типа требует двух суток на настройку средств полигона. Слежение за запусками и обеспечение безопасности ВВС, НАСА и коммерческих носителей является функцией 45-го космического крыла на станции ВВС “Мыс Канаверал”.

27 сентября в 08:20 EDT (здесь и далее — восточное летнее время, США переходят на зимнее время в конце октября) в Космический центр имени Кеннеди прибыл экипаж “Индевора”: командир Майкл Бейкер, пилот Терренс Уилкатт, специалисты полета Стивен Смит, Дэниэл Борш, Питер Визофф (он же Джефф, а фамилию, по утверждению Джеймса Оберга, следует писать Уайсофф) и руководитель работ с полезной нагрузкой Томас Джоунз.

Бортинженер Дэниэл Борш, на долю которого пришлось уже две отмены старта при работающих двигателях (12 августа 1993 и 18 августа 1994), признался репортерам по прибытии в Центр Кеннеди, что за прошедшие недели получил немало советов относительно того, что ему следует делать, чтобы заставить шаттл лететь (небезынтересная информация для некоторых “невезучих” российских космонавтов). Рекомендовалось, в частности, щелкнуть трижды каблуками, повторяя “There's no place like space” (“Нет такого места, как космос”). Один доброжелатель посоветовал Боршу в день запуска замаскироваться, и астронавт предстал перед корреспондентами для фотографирования при очках и с большим пластиковым носом и усами.

27 сентября в 11:00 с отметки Т-43 час был начат предстартовый отсчет, который проходил в соответствии с графиком:

Табл.1. Предстартовый отсчет “Индевора” Сент. 27 11:00 Т-43ч Начало отсчета 28 03:00 Т-27ч Встроенная задержка на 4ч 28 07:00 Т-27ч Продолжение отсчета 28 15:00 Т-19ч Встроенная задержка на 4ч 28 19:00 Т-19ч Продолжение отсчета 29 03:00 Т-11ч Встроенная задержка на 13ч 56м 29 16:56 Т-11ч Продолжение отсчета 29 21:56 Т-6ч Встроенная задержка на 1 ч 29 22:56 Т-6ч Продолжение отсчета 30 01:56 Т-3ч Встроенная задержка на 2ч 30 03:56 Т-3ч Продолжение отсчета 30 06:36 Т-20м Встроенная задержка на 10 м 30 06:46 Т-20м Продолжение отсчета 30 06:57 Т-9м Встроенная задержка на 10 м 30 07:07 Т-9м Продолжение отсчета и старт в 07:16 EDT

28 сентября отсчет шел без замечаний. С 9 до 15 часов выполнялась заправка криогенными компонентами баков питания топливных элементов “Индевора”. Экипаж занимался проверкой планов полета и подгонкой оборудования.

Утром 29 сентября была отведена в стартовое положение поворотная башня обслуживания. Заправка внешнего бака космической транспортной системы началась в 22:19 EDT, на 37 минут раньше графика.

STS-68 — второй и, по существующим планам, последний полет шаттла с Космической радарной лабораторией (SRL-2), предназначенной для отработки системы всепогодного радиолокационного зондирования. Аппаратура лаборатории состоит из радара построения изображения SIR-C (США), радара с синтезированной апертурой X-SAR (Германия-Италия), а также прибора для измерения концентрации окиси углерода в тропосфере MAPS (США).

Во время полета STS-59 с лабораторией SRL-1 в апреле 1994 года было проведено 850 сеансов радарной съемки, или 97% запланированных. Радар SIR-C набрал 65 часов данных, которые были записаны на 166 кассет. Данные от X-SAR заняли 25 кассет, а общий объем информации составил 47 терабит (примерно 47 триллионов бит!). В дополнение к ним экипаж сделал более 14000 фотоснимков.

На радиолокационных снимках, сделанных в полете STS-59, удалось обнаружить неизвестные дороги, ведущие в древний город Убар (территория современного Омана), и объект, который может быть развалинами крепости. Город, существовавший еще 5000 лет назад, был открыт в 1992 году и исследуется археологами. Альбом снимков STS-59 содержит также изображения геологических структур кратера Чиксулуб на северном побережье Юкатана.

Характеристики основного научного оборудования, цели и задачи исследований остались теми же, что и в полете STS-59/SRL (“НК” №7, 1994). Объектами съемок являются 19 основных и 15 запасных полигонов, и около 600 районов Земли. Основные полигоны выбраны по определенным научным дисциплинам: экология — Манаус (Бразилия), Рако (Мичиган, США), Лес Дьюка (Северная Каролина, США); гидрология — Чикаша (Оклахома, США), Отцталь (Австрия), Бебедуро (Бразилия), Монтеспертоли (Италия); океанография — Гольфстрим, северо-восточная часть Атлантического океана, Южный океан; геология — Галапагосские острова, Сахара, Долина Смерти (США), Анды (Чили). Для калибровки аппаратуры должны использоваться полигоны Флеволанд (Голландия), Керанг (Австралия), Оберпфаффенхофен (Германия) и западная часть Тихого океана.

В число дополнительных объектов съемки входят, в частности, район Чернобыльской АЭС, где будет исследоваться восстановление окружающей среды после ядерной катастрофы 1986 года, и построенные 2000 лет назад укрепления вдоль Великого шелкового пути в пустыне Такла-Макан, районы обитания горных горилл в Руанде, Уганде и Заире и панд в Китае.

К сожалению, перенос запуска с 18 августа на 30 сентября (“НК” №17,1994) повлек нарушение первоначальных планов научных исследований. Это коснулось работ по полигонам Рако, Оберпфаффенхофен и Саскачеван (запасной) — типы растительности, различие состава пород; Отцталь и гора Мамонт (запасной) — гидрология, снежный покров; Флеволанд и Манитоба (запасной) — сельское хозяйство. В меньшей степени сезонный сдвиг оказался важен для съемок чилийских Анд: ученые опасались, что в горах начнутся снегопады, и нарушатся планы по измерению влажности.

Научная группа проекта SRL особенно заинтересована в изучении растительного покрова, состояния ледников, увлажненных районов, распределения разных типов горных пород, вулканической деятельности, высот волн и скорости ветров в океанах. Предполагается заснять те же районы, что и в ходе полета STS-59, чтобы исследовать сезонные изменения.

Повторный полет аппаратуры SRL позволит провести и так называемый интерферометрический эксперимент. В последние дни полета точным подбором орбиты “Индевора” будет обеспечен пролет над теми же целями, что и в полете STS-59 и в начале полета STS-68, и практически по той же самой траектории. Один и тот же объект будет исследоваться с очень близких точек. В астрономии такой способ называется интерферометрией; отличие состоит в том, что наблюдения будут выполняться не одновременно. Сравнивая данные, полученные на двух близких проходах, специалисты восстановят трехмерные образы исследуемых полигонов, получат их цифровые топографические модели. После этого третий “интерферометрический” проход позволит установить изменения топографии исследуемого района за прошедшее время. Бели бы такие исследования проводились регулярно в течение долгого времени, величину обнаруживаемых изменений удалось бы довести примерно до сантиметра. Благодаря этому удалось бы обнаруживать сдвиги, предшествующие извержениям вулканов и землетрясениям. Слежение за отступлением языков ледников, наводнениями и оползнями помогло бы отслеживать процесс глобального потепления.

Приблизительно 1800 ученых и их добровольных помощников взяли на себя контрольные исследования в районах, которые предстоит снимать с “Индевора”. Студенты-исследователи вскарабкались с этой целью даже на спящий вулкан Рейньер (Rainier) высотой 4392 м в Каскадных горах в штате Вашингтон.

Итальянские и германские исследователи уже обратились к НАСА с предложением организовать третий, зимний, полет SRL. Такой полет не может состояться ранее 1997 года, сообщил заместитель руководителя отдела “Миссия к планете Земля” НАСА Уильям Таунсенд (William Townsend).

Детектор уровня тропосферного СО MAPS предназначен для измерения концентрации окиси углерода на высоте от 3 до 15 км. Данные от MAPS будут записаны на пленку для послеполетной обработки, а также будут передаваться по телеметрии и обрабатываться по упрощенной методике в ходе полета. В комплект прибора входит фотоаппарат ИК-диапазона, с помощью которого в течение первой половины полета будут проводиться одновременные съемки исследуемых районов. 25 таких районов находятся в США, в Австралии, на Бермудских островах, в Германии, Гонконге, Ирландии, Новой Зеландии, России и Южной Африке.

STS-59 показал минимальный уровень СО в Южном полушарии (там был влажный сезон) с постепенным повышением его к северу и максимальными значениями севернее 40° с.ш. STS-68 проводится в сухой сезон Южного полушария, когда там максимальны число пожаров и объем горящей биомассы. Новые данные будут сравниваться с данными для влажного сезона и с полученными при помощи MAPS в другие сухие сезоны — в ноябре 1981 (STS-2) и октябре 1984 (STS-41G), когда самые высокие уровни СО отмечались в тропических районах.

MAPS состоит из оптического и электронного блоков, записывающего устройства и фотоаппарата. Аппаратура скомпонована на общей платформе и имеет размер 914x762x584 мм и размещена на ферме MPESS в хвостовой части ГО. MAPS весит 92 кг и потребляет 125 Вт.

Полный перечень полезных нагрузок, экспериментов и заданий в полете STS-68 приведен в Табл.2. “Комментарий” является, как правило, разъяснением, но не переводом оригинального наименования. Для экспериментов в контейнерах GAS в качестве наименования приводится организация, проводящая эксперимент.

Обозначение	Наименование	Комментарий
DSO-603B	Orthostatic Function During Entry, Landing and Egress	Изучение связи между длительностью полета и изменениями ортостатической функции
DSO-604	Visual-Vestibular Integration as a Function of Adaptation	Изменения чувства баланса и функции зрения
DSO-605	Postural Equilibrium Control During Landing/Egress	Тесты на координацию движений и сенсорную организацию
DSO-614	The Effect of Prolonged Space Flight on Head and Gaze Stability During Locomotion	Изменение чувства равновесия при реадаптации к тяжести
DSO-621	In-Flight Use of Florinef to Improve Orthostatic Intolerance Postflight	Прием препарата флоринеф для улучшения послеполетной ортостатической нечувствительности
DSO-624	Pre— and Postflight Measurement of Cardiorespiratory Responses to Submaximal Exercise	Сердечно-дыхательные характеристики при неполной нагрузке
DSO-626	Cardiovascular and Cerebrovascular Response to Standing Before and After Space Flight	Измерение характеристик сердечно-сосудистой системы
DSO-901	Documentary Television	Документальные телепередачи
DSO-902	Documentary Motion Picture	Документальные киносъемки
DSO-903	Documentary Still Photography	Документальные фотосъемки

В грузовом отсеке “Индевора” размещена поперечная ферма GBA с 5 малыми контейнерами GAS. Три из них содержат коммерческие эксперименты университетов США и организаций Швеции. Полет контейнера G-316 Университет штата Южная Каролина посвятил памяти своего выпускника, погибшего на “Челленджере” Роналда Мак-Нейра. На контейнере помещена большая эмблема Университета и надпись “Dr. Ron McNair, 1950-1986”. В кабине шаттла находятся два цветных фотоснимка — Мак-Нейра и экипажа “Челленджера”.

Широкую известность получил один из экспериментов, проводимых Университетом Алабамы (Хантсвилл) в контейнере G-503. В ходе эксперимента ConCIM впервые изучается влияние условий невесомости на характеристики бетона. Бетон будет замешан на борту из 1.5 кг портландцемента, 1.5 кг песка, 0.7 литра воды с добавкой химикатов, способствующих его быстрому схватыванию. Экипаж должен запустить “бетономешалку” в первый день полета, замешивание будет длиться 10 минут, а бетон — выдерживаться в течение 7-10 суток. После возвращения на Землю будут выполнены анализ химического состава, пористости и прочности бетона. Авторы эксперимента считают его весьма важным для проектирования и строительства лунной базы. В состав ПН G-503 входит и эксперимент Университета Алабамы (Бирмингем) по изучению развития точечной коррозии в невесомости.

Шведская космическая корпорация (г.Сойна) отправляет в космос контейнер G-541 с градиентной печью. На ней будет исследована структура пограничной области жидкость-кристалл в образце германия, легированного галлием. Предыдущий вариант печи использовался в полете GAS G-330.

Еще в двух контейнерах GAS (без номера) отправляются в полет 500000 юбилейных марок, выпущенных Почтовой службой США к 25-летию высадки людей на Луну. Речь идет о марках номиналом $9.95 для экспресс-почты (“НК” №15, 1994), разработанных Полом и Крисом Калле. Позднее в этом году их предполагается пустить в продажу по $25 за марку, а также блоками по 20 штук. За полет полумиллиона марок Почтовая служба заплатила 50 тыс $.

На средней палубе “Индевора” размещается оборудование для коммерческого эксперимента по выращиванию кристаллов протеинов CPCG.

Во второй раз на борту шаттла проводится эксперимент BRIC (“Биологические исследования в контейнерах”). Первый раз он проводился в предыдущем полете, STS-64, и был обозначен BRIC-2; поскольку STS-68 планировалось выполнить раньше, “Индевор” несет эксперимент BRIC-1. Цель экспериментов BRIC — исследовать влияние невесомости на многие физиологические процессы у высших растений и членистоногих (насекомые, пауки, многоножки, ракообразные).

BRIC-1 посвящен исследованию влияния невесомости на длительность фазы покоя в цикле развития непарного шелкопряда: полет совершают 5000 особей в возрасте от недели до 2 месяцев. Предполагается, что в невесомости развитие может сокращаться на 1-2 месяца. Если это так, и если исследователям удастся понять причину, станет возможным хранить запас стерилизованных и инфицированных особей, и по первому требованию пускать их на борьбу с дикими экземплярами. Министерство сельского хозяйства США проводит эксперимент с шелкопрядом в третий раз после экспедиции на “Скайлэбе” в 1973-1974 и на шаттле в 1986 году. От нового эксперимента специалисты ждут окончательных ответов.

В пятый раз проводится на борту “Индевора” эксперимент CHROMEX из серии, цель которой — исследовать влияние невесомости на многие физиологические процессы в растениях в невесомости. В третьем и четвертом эксперименте исследователи выяснили, что выращенные в космосе растения могут не давать зародышей семян. Цель пятого эксперимента — выяснить, является ли бесплодие растений следствием невесомости, или других факторов. На орбиту отправятся 13-дневные растения костенца (Arabidopsis thaliana).

Эксперимент CREAM проводится Министерством обороны США в рамках программы космических исследований STP (Space Test Program). Цель эксперимента — получение данных о спектре потерь энергии космических лучей, нейтронным потокам и наведенной радиоактивности. Датчики будут размещены в различных точках кабины шаттла. Активный датчик космических лучей будет давать спектральные характеристики в реальном времени, а данные пассивных датчиков будут обработаны после полета.

В третьем полете подряд планируется выполнить еще один эксперимент Министерства обороны — эксперимент MAST, финансируемый Отделом военно-морских исследований в рамках программы STP. Следы прохождения судов будут фотографироваться астронавтами при помощи ручного фотоаппарата.

Табл.3. Весовая сводка STS-68 (кг) Стартовая масса (при включении SRB) 2045825 Посадочная масса “Индевора” 101169 Сухая масса “Индевора” с двигателями 78770 SRL-2 10794 GAS 664 BRIC-1 9.1 CPCG 26.3 CHROMEX-5 29.0 CREAM 17.7 DTO/DSO 70.8

Уже на земле астронавты разделились на две смены: красную или дневную — Бейкер (руководитель), Уилкатт и Визофф, и синюю или ночную — Смит, Борш (руководитель) и Джоунз. Работой с SRL-2 предстояло руководить Визоффу в дневной смене и Джоунзу в ночной. Для аварийного выхода в космос были подготовлены Питер Визофф и Стивен Смит. Помимо своих прямых обязанностей, командир Бейкер отвечал за эксперимент BRIC, а пилот Уилкатт — за CREAM. Смит нес ответственность за эксперименты CPCG и CHROMEX, географические и метеорологические наблюдения, Борш — за MAST, океанографические наблюдения и все медицинские задания, Визофф — за наблюдения Земли, фотосъемку и телепередачи, ремонтные работы.

В течение нескольких дней подряд погода в Центре Кеннеди была неблагоприятна, но утром 30 сентября небо очистилось, и запуск стал возможен. Продолжительность стартового окна составляла 2.5 часа.

В отличие от первой попытки, отсчет к запуску 30 сентября прошел без замечаний.

29 сентября в 18:00 астронавты красной смены отправились отдыхать, а синей — поднялись и приступили к завтраку. 30 сентября подъем Бейкера, Уилкатта и Визоффа состоялся за 5 час 15 мин до старта — примерно в 02:00. Трапеза полчаса спустя для красной смены была завтраком, а для синей — обедом, и была совмещена с фотографированием экипажа. В 4 часа экипаж отбыл на старт и через полчаса начал посадку в корабль. Астронавты не забыли помахать телекамере, а один из них даже послал жене и детям воздушный поцелуй перед тем как войти в корабль.

Вскоре после того, как Майкл Бейкер занял свое место в командирском кресле “Индевора”, произошло кратковременное обесточивание ключевых наземных навигационных средств. Этот инцидент, однако, не повлиял на подготовку запуска.

“Невезучий” Борш, зафиксировав себя в кресле, вполне серьезно пожелал: “Давайте сделаем это!”. Люк был закрыт за полтора часа до пуска.

Утром 30 сентября “Индевор” успешно соперничал с Солнцем. Солнце поднялось над Атлантическим океаном в 07:15 EDT, а транспортная космическая система над стартом — минуту спустя, в 07:16:00 EDT (11:16:00 GMT). Запуск происходил на фоне неба великолепного персикового оттенка с висящим на нем серпом убывающей Луны.

Выведение на промежуточную орбиту прошло штатно. Довыведение “Индевора” обеспечил маневр OMS-2 на Т+33 мин (приращение скорости 50 м/с). По лаконичной информации НАСА, после OMS-2 “Индевор” вышел на орбиту высотой 222 км, отсчитанной, очевидно, от экваториального радиуса Земли (Re). Согласно расчету по орбитальным элементам NORAD, в нисходящем узле 1-го витка корабль имел высоту 221.64 км, в крайней южной точке 1-го витка — высоту 234.01 км, что соответствует 218.98 км над Re, в восходящем узле 2-го витка — 221.53 км, в крайней северной его точке — 234.45 км (219.42 км над Re), и вновь пришел в нисходящий узел на высоте 221.49 км спустя 88.87 мин после первого прохождения.

Осматривая корабль сразу после выхода на орбиту, Майкл Бейкер обнаружил на иллюминаторах кабины полосы неясного происхождения и... довольно крупных жуков, размазанных по “лобовому стеклу” “Индевора”. “Как будто стекло машины при езде по Луизиане,” — изумился Бейкер. “Мы учли, — отозвался Хьюстон, — что вы внесли свой вклад в ликвидацию популяции жуков Флориды.”

Если бы это было все! Через несколько минут командир сообщил ЦУПу, что в космос проник и живой “заяц”. “Я хочу поставить вас в известность, что у нас лишний пассажир. Один из прелестных флоридских москитов находится на борту,” — информировал Бейкер. “Очень жаль, “Индевор”, — ответил Хьюстон. — Надеемся, вы сумеете позаботиться о нем.”

За несколько минут до 09:00 EDT Хьюстон дал командиру “Индевора” разрешение на начало работ на орбите. 10-дневная исследовательская экспедиция началась. Посадку “Индевора” планировалось выполнить 10 октября в 11:58EDT.

Несколько замечаний статистического характера. Стивен Смит стал 200-м американцем, вышедшим на околоземную орбиту. Интервал между посадкой STS-64 и запуском STS-68 оказался вторым по продолжительности в истории полетов шаттлов. Наконец, выполнив запуск 30-го сентября, в последний день 1994 финансового года, НАСА впервые за три года сумело вернуться к уровню в восемь пусков. При сокращении бюджета пилотируемых полетов в течение пяти лет подряд восемь полетов ежегодно являются голубой мечтой НАСА.

Осмотр стартового комплекса LC-39A и стартовой платформы MLP-2 не выявил каких-либо необычных повреждений.

Твердотопливные ускорители были доставлены в ангар AF Станции ВВС “Мыс Канаверал” в середине дня 1 октября. По первой оценке (4 октября), никаких аномалий и неожиданностей не отмечено.

Полет “Индевора”

30 сентября, пятница. Сутки 1

Сразу после разрешения на начало орбитальных операций астронавты занялись подготовкой аппаратуры и систем корабля, но примерно в 11:00 синяя смена ушла на короткий 6-часовой отдых.

Расконсервацию радарной лаборатории SRL-2 выполняли астронавты красной смены. Были выполнены пробные съемки полигонов Рако, Бермуда, Бебедуро, северо-восточной части Тихого океана и пролива Хуан-де-Фука у острова Ванкувер.

Вскоре после 17:00 руководители полета объявили, что проверка радара построения изображения SIR-C и радара с синтезированной апертурой X-SAR закончена. Аппаратура была готова к исследованиям.

Кроме подготовки аппаратуры SRL-2, Терри Уилкатт запустил эксперимент CPCG, мониторы космической радиации CREAM и проверил ростки костенца в эксперименте CHROMEX-05. После того как датчики в установке CPCG отметили повышенную температуру, астронавты изобрели способ подачи в нее дополнительного воздуха для охлаждения.

Первый день полета шаттла был отмечен удивительным совпадением, которому довольно сложно подобрать хотя бы приблизительную аналогию. Как и в апрельском полете STS-59, в программу работ на “Индеворе” были включены съемки Камчатки. В середине сентября, к восторгу исследователей, началось извержение Ключевской сопки, камчатского вулкана высотой 4750 м. Предыдущие его извержения зафиксированы в 1737 и 1945 гг.

Запуск “Индевора” вулкан учуял и отметил особо: через шесть-восемь часов после старта (по местному времени — утром 1 октября) извержение Ключевской перешло в активную фазу и вулкан произвел наиболее крупный за время извержения выброс. По трассе, рассчитанной за несколько месяцев до этого, спустя девять часов после запуска “Индевор” в первый раз за полет прошел немного восточнее Камчатки. Это произошло на 6-м витке в 20:20 GMT. На 7-м витке в 21:53 и на 8-м в 23:26 GMT шаттл прошел почти точно над вулканом — на расстоянии не более 283 км — и зафиксировал событие в лучший момент своего развития. А астронавты с увлечением наблюдали потоки лавы и столб пепла.

В тот же вечер Том Джоунз сбросил радиолокационное изображение извержения Ключевской. “Сверху видны покрытые снегом склоны, — описывал он картину извержения, — а затем — очень активное извержение в северо-восточной части горы. Серый хвост пыли тянется по ветру по меньшей мере на 500 км.” Серия съемок этого района запланирована на последующие дни.

Утром 1 октября радары SRL-2 снимали пустыни Африки, Тихий и Атлантический океаны, Скалистые горы и Аппалачи. Была проведена съемка пустыни в 300 км к западу от нынешнего Нила. Здесь, как считают геологи, миллионы лет назад река текла с востока на запад. Как известно, изучение радаров лаборатории SRL в зависимости от частоты способно “прощупывать” почву на глубину от 1 до 4 метров. Когда река прорезает коренные породы (как это происходило в Сахаре), глубокое занесенное песком русло ясно видно на фоне хорошо отражающих радиосигнал скал. Типичные русла имеют ширину около 500 метров. Целями радаров SRL-2 были также Анды и льды Антарктики.

В то время как Бейкер и Уилкатт ориентировали корабль, помогая точно навести радары, Визофф давал текущий комментарий и записывал на магнитофон вспомогательные данные по снимаемым с высоты 220 км целям. Астронавты провели видеосъемку извержения Ключевской сопки. “Это — зрелище,” — уважительно сказал Питер Визофф. Густой серый дым поднимался на высоту до 13 км.

Рано утром Майк Бейкер сбросил на Землю видеозапись пятен и полос на нескольких передних иллюминаторах кабины. Загрязнения не помешают выполнению схода с орбиты и посадки.

Высота орбиты “Индевора” на 10:00 составляла 217х220км (над экваториальным радиусом Земли).

Кроме Ключевской сопки, к полудню 1 октября “Индевор” исследовал вулканы Гавайских островов и гору Рейньер. Через несколько дней предполагается снять извергающийся в течение двух недель вулкан в Новой Гвинее и Пинатубо на Филиппинах. Ученые надеются, что радарная съемка прольет свет на влияние вулканического пепла и газов на климат.

Синяя смена вышла на вахту в 17:30. Том Джоунз, участник апрельского полета STS-59, сообщил, что он видел меньше снега в горных районах и больше зелени.

В воскресенье с борта “Индевора” проводились съемки лесов Северной Каролины, штата Мэн, Канады и Бразилии, океанских течений в Атлантике и в Тихом, пустыней Африки, Скалистых гор и Аппалачей. Аппаратура SRL зондировала сицилийскую Этну и гавайский вулкан Килауэа. Был запланирован и новый сеанс съемки Ключевской сопки. “Он [вулкан] покрыл весь горизонт черным дымом и бурой дымкой, — сообщил Питер Визофф. — Увидеть силу матери-природы — очень впечатляет.”

Лишь в воскресенье выяснилась судьба москита-пассажира. В пятницу объект незапланированного биологического эксперимента, как и следовало ожидать, пропал из виду. Была организована охота, так как быть укушенным никому не хотелось, но “кровосос” найден не был, и укусов не было тоже. Как сообщил Стивен Смит, на самом деле москит был засосан воздушным фильтром и в нем раздавлен. Смит на всякий случай припрятал насекомое в мешок. Подозрение, что кто-то из астронавтов “сумел позаботиться” о “зайце”, отпало.

Как именно москит попал на борт, осталось тайной. Случалось, что в полет “подпольно” отправлялись мухи и даже паук, но москита, по данным агентства АП, еще не было.

В понедельник НАСА распространило радиолокационные изображения Ключевской сопки и вулкана Рейньер, а приборы SRL наблюдали разлив 1000 тонн сырой нефти из танкера, налетевшего на камни у побережья Португалии.

“Индевор” снимал леса штата Мичиган в ярких красках осени, астронавты вели параллельное фотографирование, а руководитель одной из многих исследовательских групп наземной поддержки эколог Крейг Добсон вел переговоры с экипажем с места сьемки.

Проводились съемки восточного побережья США, течений в Атлантике и Тихом океане, африканских пустынь и горных районов по всему миру — от чилийских Анд до австрийских Альп.

Джефф Визофф отыскивал ураганы, молнии, вырубки и пожары и передавал информацию научной группе SRL. Экипаж обнаружил пять лесных пожаров в Сибири, более 25 на южном побережье Австралии и мощные грозы к востоку от Японии. Эти сведения должны помочь в оценке и подтверждении данных научных инструментов, включая измеритель концентрации окиси углерода MAPS.

Прибор MAPS выполнял специальные измерения над преднамеренно (и независимо от полета шаттла) устроенными очагами пожаров. Специалисты Университета Айовы и Канадской лесной службы намеревались зафиксировать ветровое поле и распространение тепла от пожара, чтобы добиться более точной интерпретации производства окиси углерода в лесном пожаре и откалибровать цветные инфракрасные фотографии, сделанные экипажем STS-68.

3 октября начались уже ставшие традиционными для полетов с круглосуточным графиком полувыходные для отдельных членов экипажа. Все системы “Индевора” работали без замечаний.

На Землю были переданы видеокадры западного побережья Орегона, Калифорнии и мексиканского Калифорнийского полуострова для сравнения с изображениями, переданными в первые дни полета. Проводилась радиолокационная съемка провинции Манитоба в Канаде и Французской Гвианы.

Вскоре после 18:00 ночная смена приняла вахту у дневной.

Около 21:00 EDT радары “Индевора” были направлены на туманные джунгли Руанды, единственное место обитания горных горилл. Из-за гражданской войны и массового вторжения беженцев в этом районе, шаттл оказался единственным средством, с помощью которого можно изучать эту территорию.

Внимание к этому вымирающему виду человекообразных обезьян было в свое время привлечено известным ученым Дайан Фосси (Dian Fossey), которая свыше двадцати лет изучала образ жизни и места обитания горных горилл. Наблюдение за горными гориллами продолжалось уже не так интенсивно после гибели исследовательницы в 1985 году от пули браконьера, а затем и совсем прекратилось после вспыхнувшей межплеменной войны в Руанде.

Изображение, полученное американскими астронавтами, предполагается совместить с топографическими картами и дополнять информацией от военных навигационных спутников. В результате ученые с большой точностью смогут определить места сосредоточения зарослей бамбука и гигантской крапивы, служащих им пищей, около основанной Дайан Фосси исследовательской базы Карисоке.

Съемки проводились по заданию Национального географического общества США. По данным “Индевора” предполагается построить трехмерный образ района и даже оценить маршруты перемещения животных.

Утром 4 октября пилоты “Индевора” провели два небольших маневра, целью которых был точный выход на трассу, пройденную этим же кораблем в апреле в ходе полета STS-59. По утверждению пресс-службы Центра Джонсона, после маневров траектория полета соответствовала апрельской с точностью до 9 метров. Высота полета (отсчитываемая от экваториального радиуса) снизилась до 213x217 км. Снижение орбиты было выполнено для проведения интерферометрического эксперимента, благодаря которому предполагается получить беспрецедентно точную топографическую информацию и трехмерную сравнительную картину измерений окружающей среды за прошедшие шесть месяцев.

Выполнялась и радиолокационная съемка Сахары и Северной Атлантики, которая поможет оценке глобальных изменений и их воздействия на климат в других частях света.

Том Джоунз провел обсуждение важности радарных исследований среды обитания в интервью с программой телестанции ABC “С добрым утром, Америка”. Астронавт сравнил миссию “Индевора” с полетом самолета радиолокационной разведки AWACS. “Если угодно, это “экологический AWACS”, — сказал он, — и он имеет возможность отслеживать быстро меняющуюся окружающую среду”.

В связи с происшедшим в ночь с понедельника на вторник землетрясением в районе острова Хоккайдо и Курильских островов в программу были включены съемки этих территорий. Когда около 16:30 EDT “Индевор” прошел над полигоном Саробецу (Япония), радар X-SAR передал в реальном времени данные по этому району, a SIR-C записывал информацию. Радарная съемка должна помочь в поиске изменений береговой линии островов, которые могло произвести вызванное землетрясением цунами.

Как отметил пилот “Индевора” Терренс Уилкатт, “хотя для Японии землетрясение стало ужасным событием, но оно предоставило возможность оценить работу бортовой РЛС”. Во время следующих пролетов над пострадавшими территориями, уже в светлое время суток, астронавты планируют осуществить их фотографирование.

Во второй половине дня члены экипажа “Индевора” продолжили маневры точной коррекции траектории, стремясь добиться отклонения от траектории полета STS-59 в пределах 9 метров на момент прохождения над районом горы Мамонт в Калифорнии. Новые маневры перевели шаттл на орбиту высотой 215x219 км.

Джефф Визофф обсудил ход полета со студией WTKR-TV, отделением связного синдиката CONUS в своем родном Норфолке, и каналом “All-News” в Миннеаполисе.

Во время работы ночной смены радиолокационные наблюдения с борта не прерывались. Ученые группы SRL изучили изображения, районов Японии, близких к области землетрясения, но никакие проявления бедствия замечены сразу не были. Ночью выполнялись съемки вулканов Пинатубо на Филиппинах, Котопахи в Эквадоре и Тейде на Канарских островах.

На Земле прошли обработку снимки Пасадены в Калифорнии, на которых были видны даже мелкие детали. Изображения штата Вашингтон и Иеллоустонского национального парка показали следы лесных пожаров.

Ночью астронавты сообщили об исчезновении плитки теплозащиты с места вблизи одного из верхних иллюминаторов кабины. По-видимому, плитка отвалилась недавно, так как в этот иллюминатор астронавтам приходилось часто смотреть во время визуальных наблюдений. Лежащее под плиткой “одеяло” теплозащиты не было повреждено.

В 05:30 Линда Гудвин, участвовавшая в полете STS-59/SRL-1 как руководитель операций с полезной нагрузкой, вышла на связь с экипажем из комнаты управления ПН и поздравила астронавтов с 10-й годовщиной запуска “Челленджера” в полет по программе STS-41G. В том полете испытывались радар SIR-B, потомок которого летает сейчас, и прибор MAPS, а выведенный на орбиту спутник изучения радиационного баланса Земли работает до сих пор. Гудвин напомнила также о полете радара SIR-А и прибора MAPS на борту “Колумбии” в ноябре 1981 года (STS-2).

На 09:00 высота орбиты “Индевора” вновь уменьшилась до 213x217 км.

Важным заданием на 5 октября были гидрологические исследования. Радары “Индевора” изучали запасы воды в ледниках Калифорнии, тропических болотах Бразилии, пустынях Австралии. “Мы можем обнаружить, когда почвы насыщены [влагой] и появляется обратная связь с атмосферой, — сообщила руководитель научной группы НАСА Диана Эванс (Diane Evans). — Именно это, как мы полагаем, происходило перед самым наводнением 1993 года на Среднем Западе”.

Несмотря на напряженный график, астронавты находили время для шутки. Джефф Визофф при пролете корабля над Великими озерами заявил: “Есть так много отличных мест, которые мы бы хотели сфотографировать для вас, ребята, что мы хотели бы знать: что вы скажете, если мы совсем остановим корабль?” “Хьюстон этого не советует,” — ответила Земля.

“А видны ли полярные медведи в районе Гудзонова залива?” — поинтересовался оператор связи Бен Холт, когда “Индевор” шел над покрытым облаками штатом Нью-Йорк. Джефф Визофф ответил что снега нет, и “мы даже не видели ни одного рыбака”.

Днем радиолокационную съемку пришлось временно прекратить, а центр управления занялся проблемой с системой ориентации “Индевора”. В одном из шести двигателей точной ориентации (они также называются верньерными) отказал датчик температуры, что повлекло неработоспособность системы обнаружения утечек топлива. Следствием этого было отключение не только “подозреваемого”, но — до выяснения ситуации — и остальных верньерных двигателей. После этого для точного контроля траектории пришлось использовать более мощные двигатели при менее жестких ограничениях на точность ориентации шаттла, но они поглощали так много топлива, что появилась опасность распрощаться с надеждой на продление полета. После нескольких часов такой работы Хьюстон предпочел экономить топливо и приостановил съемки. Для ликвидации проблемы было предложено загрузить на борт поправку к программам, которая позволит двигателям ориентации работать, не обращая внимания на отказавший температурный датчик.

До приостановки съемок были проведены радиолокационные наблюдения Ключевской сопки, района Чикаша в Оклахоме, Руис (Колумбия), Куприто (Невада), Колима (Мексика), Галапагосских островов и Сан-Хуана в Аргентине. Одной из специальных целей для прибора MAPS были пожары в Британской Колумбии (Канада).

А пока срочно разрабатывался и проверялся на имитаторах новый вариант программы, работа SRL-2 продолжалась в меньшем объеме. Двигатели ориентации использовались только при наличии устойчивой связи с шаттлом, когда за ними можно было следить по телеметрии, и отключались при ее отсутствии или неуверенной связи. Съемки могли продолжаться, но на обработку снимков пришлось бы потратить впятеро больше машинного времени. Наблюдения, пропущенные из-за отказа двигателя ориентации, уже были выполнены по крайней мере раз в начале полета, и планировались повторные наблюдения в последующие дни. Астронавты пользовались неожиданно предоставившимся отдыхом.

Ночью бортинженер Борш получил указание выполнять ориентацию “Индевора” для нескольких заданий путем ручного включения двигателей. В таком режиме и было выполнено наблюдение преднамеренно разлитых нефтяных пятен в Северном море. Его цель — проверить способность радаров отличить нефтяную пленку от пленок природного происхождения, создаваемых рыбами или планктоном.

Ученые Гамбургского университета под руководством Вернера Альперса (Werner AJ-pers) за два часа до прохода “Индевора” вылили в море в 30 км западнее острова Зильт у германо-датской границы 401 литр дизельного топлива, а в соседнем контрольном районе — 98 литров продуктов развития водорослей. Семь пятен искусственного загрязнения, хотя они и распространилось на 0.6 кв.км, были действительно “каплей в море” по сравнению с 6 миллионами тонн нефти, сливаемыми в океаны и 280 тысячами тонн в Северное море ежегодно. И тем не менее радар X-SAR сумел “увидеть” продолговатые пятна. “Мы смогли увидеть все семь нефтяных пятен... — передала на борт шаттла из Хьюстона эколог Джоби Уэй (Jobea Way). — Так что это было вполне успешно.”

Обработчики данных радарной съемки пришли к выводу, что пять из семи пятен были водорослями. На проверку результата и подтверждение возможности отличить топливо от водорослей оказались нужны еще сутки. Но и предварительно, и окончательно ученые дали утвердительный ответ и на этот вопрос. Радары с одной рабочей частотой неспособны это сделать, но SIR-C и X-SAR работают вместе на трех частотах.

Эксперимент планировалось осуществить на день раньше, но сильный ветер и волнение в Северном море заставили его отсрочить. Кстати, после появления информации о предстоящем эксперименте поднялась буря возмущения организаций по защите окружающей среды. Цели и незначительный масштаб работы пришлось тщательно разъяснять. Были приняты меры для контроля отсутствия в районе в момент эксперимента китов и других морских животных, вплоть до уток. Загрязнение было собрано двумя специальными судами за два часа после наблюдения.

Уже в 04:30 Хьюстон передал на “Индевор” “заплатку” на программу контроля работы двигателей ориентации. Исправленный вариант разрешал бортовым компьютерам шаттла следить за работой двигателя с помощью второго датчика температуры, расположенного вблизи первого. Таким образом, через 14 часов после обнаружения отказа работу двигателей ориентации “Индевора” удалось восстановить, и съемки были продолжены по запланированной программе. Первые прикидки говорили о том, что на восстановление ориентации и возобновление радарной съемки в автоматическом режиме потребуются целые сутки.

Утром группа управления полетом STS-68 объявила о продлении его на сутки, чтобы провести больше наблюдений с помощью комплекса SRL-2. Посадка в Центре Кеннеди перенесена на 11 октября в 11:38 EDT (15:38 GMT). Вторая посадочная возможность имеется в 13:08 EDT.

Прибор MAPS зафиксировал высокие концентрации окиси углерода над Южной Америкой, Южной Африкой, над океаном между ними и над северной частью Австралии. По сравнению с октябрем 1984 года увеличилось количество угарного газа над Атлантическим океаном. Как и ожидалось, в осеннее время над Северным полушарием атмосфера оказалась относительно чистой.

6 октября отказал один из более мощных двигателей ориентации. Поскольку еще два двигателя “смотрят” в том же направлении, отказ не считается существенной проблемой и не повлияет на ход полета.

В течение дня радары SRL-2 снимали Бебедуро, запад и северо-восток Тихого океана, Чикаша, Мексиканский залив, Руис, Сена-Мадурейра (Бразилия), море Уэдделла у побережья Антарктиды, Ключевскую сопку, Стоувпайп-Уэллс в Калифорнии и Галапагосские острова.

Во второй половине дня экипаж “Индевора” сбросил видеозапись западного побережья Калифорнии, снятую на 103-м витке примерно в 16:15 с высоты 213 км. Запись включала Долину Сан-Хоакин, залив Сан-Франциско, залив Монтерей, Лос-Анжелес, авиабазу Ванденберг и залив Сан-Диего.

По состоянию на 18:00 высота орбиты “Индевора” составила 213x219 км.

За время дежурства синей смены с “Индевора” наблюдались вулкан Мерапи на о-ве Ява, лес Дьюка в Северной Каролине, залив Святого Лаврентия, город Сидней (Австралия) и вулкан Пинатубо. SRL-2 исследовал также горы Южной Америки и Монголии.

Часть своего времени Том Джоунз посвятил разъяснял важность исследований вулканов с помощью радара. Демонстрируя три типа вулканических пород, Джоунз рассказал, как использование различных частот излучения позволяет обнаружить потоки лавы и пепла вокруг вулкана. Может быть, эти наблюдения приведут к созданию специализированной космической радиолокационной станции для слежения за вулканами и предсказания извержений.

Утром Бейкер и Уилкатт выполнили маневры, снизившие высоту орбиты до 206 км. На орбите суточной кратности, впервые используемой американскими шаттлами, наземная трасса “Индевора” повторялась каждые 16 витков с точностью лучше 0.01°. Повторные съемки были запланированы над двумя основными полосами: от запада Канады через район Великих озер до Чесапикского залива (США) и над Африкой и Ближним Востоком, над Украиной и Сибирью. S1R-C и X-SAR получали также ряды данных для интерферометрического эксперимента над Амазонией и вулканами Камчатки.

Расчетная точность трехмерных изображений, которые планируется получить в ходе этого эксперимента — 1 м по высоте и 1 см по боковому смещению. Результаты трудно переоценить. “Представьте себе, что мы сможем следить в глобальном масштабе за разломами до начала землетрясения, и видеть ежеминутные изменения в этих разломах, — объяснял с борта “Индевора” Питер Визофф. — Или мы сможем наблюдать вулканы в момент, когда купол начинает расширяться... Так можно создать что-то вроде системы раннего предупреждения для населенных пунктов, расположенных рядом с разломами или вулканами.” Прибор MAPS продолжал работать нормально, но инфракрасная пленка, на которую экипаж снимал исследуемые им очаги пожаров, полностью кончилась.

7 октября группа управления уточнила время посадки “Индевора” в Центре Кеннеди: в 11:36 или 13:06 EDT.

(Окончание следует)

И.Лисов по материалам НАСА и данным Дж.Мак-Дауэлла. Три дня — с 27 по 30 сентября — все четыре орбитальные ступени находились в Космическом центре имени Кеннеди во Флориде. “Колумбии” предстояла скорая отправка на реконструкцию в Калифорнию, а трем остальным кораблям предстояло обеспечить четыре полета на протяжении четырех-пяти месяцев.

Ближайший полет с лабораторией по исследованию атмосферы ATLAS-3 и отделяемым спутником CRISTA-SPAS должен выполнить КК “Атлантис”.

26 сентября в 3-м отсеке корпуса подготовки орбитальных ступеней (OPF) проводились проверки частотных характеристик системы управления ОС “Атлантис” и испытания системы управления носовым колесом. Функциональные испытания шасси были завершены. Вплоть до вывоза на старт был закрыт грузовой отсек.

27-29 сентября производилась установка на корабль трех основных двигателей.

После взвешивания и определения положения центра тяжести “Атлантис” был установлен на транспортное устройство, и вечером 3 октября перевезен в здание вертикальной сборки (VAB). Движение из OPF началось в 20:25 EDT (восточного летнего времени).

В ночь на 4 октября корабль был подвешен вертикально и введен в 3-й высокий отсек VAB. 4 октября на стартовой платформе MLP-3 “Атлантис” был состыкован с внешним баком ЕТ-67 и твердотопливными ускорителями RSRM-42.

В течение 5-6 октября была выполнена замена поцарапанного внешнего стекла иллюминатора №8 (в потолке летной палубы). Стекло было снято с “Колумбии”. Параллельно 5-7 октября выполнялись установка теплозащиты основных двигателей и интерфейсные испытания шаттла. Предполагалось, что 5 октября на старт будет отправлен отделяемый спутник CRISTA-SPAS.

Вывоз “Атлантиса” на стартовый комплекс LC-39B планируется выполнить утром 10 октября. Запуск “Атлантиса” в предварительном порядке запланирован на 3 ноября в 11:56 по восточному зимнему времени (16:56 GMT). Недельная задержка по отношению к названной ранее дате 27 октября вызвана необходимостью подготовить для “Атлантиса” три основных двигателя вместо взятых для “Индевора”. Полет по орбите с наклонением 57° и высотой 304 км должен продолжаться около 11 суток. В экипаж входят командир Доналд Мак-Монэйл, пилот Кёртис Браун, руководитель работ с ПН Эллен Очоа и специалисты полета Джозеф Тэннер, Жан-Франсуа Клервуа и Скотт Паразински.

26 сентября “Дискавери” “на спине” самолета-носителя НАСА “Боинг-747” №905 отбыл из Летно— исследовательского центра имени Драйдена на авиабазе Эдвардс в Космический центр имени Кеннеди. После промежуточной остановки на авиабазе Келли в Сан-Антонио, Техас, где “Боинг” был дозаправлен, орбитальная ступень прибыла в Центр Кеннеди 27 сентября.

С введением “Дискавери” во 2-й отсек корпуса подготовки ОС началась непосредственная подготовка миссии STS-63 — второго американо-российского космического полета. Экипаж возглавляет Джеймс Уэзерби, пилотом будет Айлин Коллинз, специалистами полета — Майкл Фоул, Дженис Форс, Бернард Харрис и Владимир Титов.

По официальной информации Центра Кеннеди НАСА, запуск “Дискавери” должен быть выполнен в начале февраля 1995 года, причем по условию выведения в плоскость орбиты “Мира” — рано утром по времени мыса Канаверал. Рабочей орбитой корабля будет околокруговая орбита с наклонением 51.60° и высотой 315 км. Условие встречи с российской станцией диктует длительность стартового окна — 5 минут.

К 3 октября с “Дискавери” был снят транспортировочный хвостовой конус, подано питание и обеспечен доступ в хвостовой двигательный отсек. 3 октября был проведен тест частотных характеристик системы управления. 4 октября были открыты створки грузового отсека. В течение 5-7 октября были сняты шины и колеса шасси. 6 октября началась инспекция основных двигателей. Параллельно выполнялись осмотр и исследование конструкции шаттла.

На следующую неделю запланировано извлечение из ГО ПН LITE и Spartan 201, и снятие с корабля основных двигателей.

Ситуация с датой запуска “Индевора” с двухнедельной астрономической миссией ASTRO-2 пока неясна. Корабль “Индевор” с 30 сентября находится на орбите, но значительная часть наземной работы для STS-67 уже выполнена: в Космическом центре имени Кеннеди на подвижном стартовом столе MLP-2 уже собираются ускорители RSRM-43.

В экипаж STS-67 входят командир Стефен Освалд, пилот Уильям Грегори, руководитель работ с ПН Тамара Джерниган, специалисты полета Джон Грунсфилд и Венди Лоуренс, специалисты по ПН Роналд Пэриз и Сэмюэл Дюрранс. Двух ученых, участвовавших ранее в полете STS-35/ASTRO-1, дублирует Скотт Ванген.

“Колумбия” задержалась в Космическом центре имени Кеннеди дольше, чем предполагалось. 26 сентября в 1-м отсеке OPF на корабль был установлен защитный хвостовой конус. Предполагалось, что “Колумбию” установят 30 сентября на самолет-носитель “Боинг-747”, и, переждав запуск “Индевора”, утром 1 октября она покинет Флориду. График перелета предусматривал промежуточную трехчасовую посадку в Хантсвилле и ночевку на авиабазе Эллингтон в Хьюстоне (с разрешением для зрителей осматривать шаттл с расстояния 30 м!). 2 октября “Колумбия” должна была прибыть в Палмдейл.

Вылет 1 октября не состоялся из-за плохой погоды в Центре Кеннеди и был первоначально отложен на 2 суток. Когда же было обнаружено поцарапанное стекло “Атлантиса”, НАСА приняло решение задержать отправку “Колумбии” и позаимствовать с нее такое же стекло.

2 октября корабль был снят с транспортного устройства, поскольку теперь оно требовалось для перевозки “Атлантиса” в VAB. 5 октября “Колумбия” была вновь помещена на транспортное устройство и рано утром 7 октября (начиная с 04:00 EDT) вывезена на посадочный комплекс шаттлов для установки на самолет-носитель. Вылет из Космического центра имени Кеннеди запланирован на восходе солнца в субботу 8 октября.

После возвращения с 6-месячной реконструкции в Палмдейле “Колумбия” будет готовиться к полету по программе STS-73 в конце лета 1995 года.