«Техника-молодежи» 1998 №4, с.31-34

Вот если бы эту книгу («Ракетно-космическая корпорация «Энергия»: 1946 — 1996») издать лет десять назад. Не таким тиражом и не по такой цене. Чтобы могли ее купить в Москве, Куйбышеве, Ленинграде, Миассе, Днепропетровске, Красноярске, Ленинске, Мирном — там, где рождались и уходили к своим «рабочим местам» межконтинентальные ракеты и ракеты-носители, межпланетные станции и народнохозяйственные спутники, ретрансляторы и пилотируемыe корабли. Очень может быть, что история нашей страны пошла бы тогда несколько иначе...

Перед нами — своеобразный отчет организации, возникшей в подмосковных Подлипках в 1946-м под названием ОКБ-1 НИИ-33 Министерства вооружения СССР, потом называвшейся просто ОКБ-1, ЦКБЭМ, НПО «Энергия», наконец — РКК «Энергия» им.С.П.Королева. Той самой, в которой появились первая в мире межконтинентальная баллистическая ракета, ставшая и первой в мире ракетой-носителем, первый спутник, первый в мире космический корабль для полета человека, первая межпланетная автоматическая станция, первый в стране спутник связи, первая в мире пилотируемая орбитальная станция, наконец — два крупнейших в мире носителя, один из которых пал жертвой схватки за лидерство в отечественной космонавтике, а другой погиб вместе с создавшей его страной...

Впрочем, это все более или менее известно. О многом написал, например, И.Афанасьев в ставшей уже библиографической редкостью монографии «Неизвестные корабли». И наш журнал не обходил своим вниманием «реальную фантастику». Но РКК «Энергия» — не только «Союзы» и «вечные «Салюты», не только легендарная «семерка» и трагичная Н-1. Предприятие всегда было кузницей самого современного оружия, призванного решить главную стратегическую задачу — охладить воинственный пыл потенциального «Супостата», волею географии и истории отнесенного от нас океанами на другую сторону планеты. Об этом в книге впервые говорится открыто.

Поскольку мизерный тираж и жуткая (более 200 тыс. рублей в 1997-м) цена делают издание практически недоступным как рядовым инженерам, еще сохраняющим верность космонавтике, так и многочисленным просто неравнодушным к ней людям, мы подготовили по его материалам рассказ об этой, не слишком афишируемой, стороне деятельности ведущей ракетно-космической фирмы страны.

МАШИНЫ «СУДНОГО ДНЯ». Она известна многим — уже лет двадцать стоит у входа в Центральный музей вооруженных сил. Если смотреть вечером с Олимпийского проспекта, чтобы солнце светило сквозь ферменный переходник между ступенями, зрелище получается совершенно фантастическое... Межконтинентальная баллистическая ракета 8К75, она же Р-9,

Ее предшественница, Р-7, решила главную задачу: термоядерный заряд мог доставляться в любую точку территории потенциального противника. Но сама «семерка» явно не боевая: пять отдельных огромных блоков, уникальный по сложности и объемам строительно-монтажных работ стартовый комплекс, 16 часов подготовки... Военным требовалось иное, а главное — теперь это становилось возможным: термоядерные головки начали «худеть». И вот за 3 дня до полета Гагарина там же, на Байконуре, начались летные испытания новой машины, разрабатывавшейся по постановлению ЦК КПСС и Совмина СССР от 13 мая 1959 г

Ракета стала легче почти в три раза. Число камер сгорания сократилось с 32 (с учетом рулевых) до 4! Полезный груз массой 2200 кг она доставляла на дальность 12 500 км с высокой точностью. Сначала разработали еще один вариант — 1100 кг на 16 000 км, но в серию пошла более тяжелая, а значит, мощная «голова».

Если бы все решалось одной ракетой... Но к 21 июля 1965 с — моменту принятия «ДЕВЯТКИ» на вооружение — спутники «супостата» уже могли отыскать наши старты. А поскольку удар советских ракет всегда рассматривался как второй, ответный, встал вопрос живучести «изделий» до запуска. Нужно было защищать их, научиться поднимать во встречном залпе, наконец — ракет требовалось много.

Почему много — разговор отдельный. Ядерные носители сразу стали главной мишенью первого удара противника, не случайно названного «контрсиловым», ослабляющим ответ. А ответ должен быть НЕСМОТРЯ НА ЛЮБОЕ ПРОТИВОДЕЙСТВИЕ, и обязательно должен наносить «неприемлемый ущерб» — логика ядерного сдерживания! Так вот, для «неприемлемого ущерба» с запасом хватит нескольких десятков головок, не самых больших — мегатонного класса. Но, чтобы хоть эти несколько десятков гарантированно выжили после «контрсиловой» атаки, да еще и дошли бы до целей сквозь возможную ПРО, к залпу готовили по 10 тысяч зарядов с каждой стороны. Попутная ликвидация биосферы Земли — так, побочный эффект...

Шахтный вариант «девятки» делали сразу, «Групповой старт» — сооружение типа «Десна-В»: 3 шахты в линию, КП, хранилища компонентов топлива, дизель-электростанция (в отличие от более поздних «отдельных стартов», все это было ОДНО сооружение). Пусковые столы располагались на глубине 25 м, каждая ракета размещалась внутри стального стакана диаметром 8 м. зазор между ним и стенками использовался как газоотвод. Первый пуск выполнен 27 сентября 1963 г

Оперативность определяется временем подготовки ракеты. Напомню, у «семерки» — 16 часов. У Р-9 — 21 минута, потом, в войсках, довели до пяти — столько раскручивались гироскопы. 10 часов заправленная ракета могла стоять на стартовом столе, но чего это стоило?

На Р-9 Королев использовал «классические» компоненты — керосин и жидкий кислород, а он испаряется. За несколько секунд — от отделения заправочных систем до пуска — ракета теряла тонну окислителя! С этим боролись, причем успешно. Применение переохлажденного жидкого кислорода (что потом так пригодилось на лунном H1), активные системы терморегулирования — «девятка» вызвала революцию в криогенной технике (вот, пожалуйста, конверсия, а не «КОНвульсия + диВЕРСИЯ»...), однако — строить на каждой ракетной базе кислородный завод? А ракет, повторю, требовалось много.

Вариант отработанный на маленькой Р-11. — самовоспламеняющиеся высококипящие компоненты — не годился. Во-первых, ими уже занимался М.К.Янгель, а во-вторых, компоненты страшно ядовиты, дороги, наконец, просто неэффективны. Между тем, «супостат» успешно строил твердотопливные «поларисы» и «минитмены».

Говорят подвело совершенство. Умеют наши химики делать хороший порох, а американцы — нет. Поэтому те раньше занялись смесевыми твердыми топливами, и вот результат: они менее энергонасыщенны, но из них можно делать большие заряды в легких корпусах; а вот советские пороха требуют толстых — тяжелых — стенок. Да и шашки больше 800 мм диаметром (нужные из требований весового совершенства ракеты) не отформовать — такое количество взрывчатки в технологической установке просто не может не взорваться, это своего рода «Критическая масса»!

Разработка смесевых твердых топлив требовала времени, а ракета нужна была «вчера». Решение предложил Ю.Д.Победоносцев — пакеты из пороховых блоков максимально возможного диаметра, а там, глядишь, и горючее нормальное сделают...

8К95 (или РТ-1), созданная под руководством И.Н.Садовского, стала первой советской твердотопливной ракетой большой дальности и единственной в мире на баллиститном порохе. Каждая из трех ступеней состояла из четырех пороховых двигателей в стеклопластиковых корпусах (стальные днища, титановые сопла), В 1962-1963 гг выполнили девять пусков, но дальность — 2400 км при стартовой массе 34 т — никого не устраивала. Впрочем, тогда уже появилось смесевое твердое топливо, и конструкторы использовали свой опыт в работе над «изделием» 8К98 — РТ-2, создававшемся с апреля 1961 г

Летные испытания начались в ноябре 1966-го, и продолжались два года. Потом ракета встала на вооружение (в шахтные пусковые установки 15П098), получив в NATO название SS-13, а затем и открытое наше — PC-12. Она уже имела межконтинентальную дальность; правда, полезный груз оставлял желать лучшего — 600 кг при стартовой массе 51 т, но для одной головки этого хватало.

Не была, к сожалению, реализована идея разработчиков РТ-2 об унифицированной системе ракетного вооружения. Первоначально предполагалось, кроме межконтинентальной, создать две машины средней дальности; 8К97 — РТ-25 из 1-й и 3-й ступеней РТ-2 на дальность 4500 км и 8К96 — РТ-15 из 2-й и 3-й ступеней, на 2500 км. Несли по первой работы были быстро прекращены, то вторая — создана и успешно прошла летные испытания, в том числе и с подвижного старта. Увы! Военные заявили, что такой комплекс им не нужен, ибо нет необходимого числа самоходных пусковых установок.

А не прошло и пяти лет, как те же военные снова потребовали мобильную ракету, результатом чего явилась прославленная SS-20 — РСД-10 «Пионер». Правда, сделали ее на другой фирме...

ЧЕТВЕРТЫЙ КОМПОНЕНТ. Как-то уже привычным стало словосочетание «ядерная триада», МБР — главная ударная сила — обеспечивают надежное поражение основных целей и практически несбиваемы (можно, но оч-чень дорого), подводные лодки с ракетами способны пережить первый удар и ответить, даже если их страны уже не будет, а пилотируемые бомбардировщики, придающие стратегическим силам гибкость, можно перенацелить в полете или, при необходимости, отменить их задание.

Однако есть и другие способы доставки. На наших глазах происходит «второе пришествие» крылатых ракет, но ими «Энергия», увы, не занимается много десятилетий. А военные поговаривают о возвращении и ракет «Глобальных»...

Их впервые провезли по Красной площади 9 мая 1965 г. Гигантские сигары сочетали мощь и изящество — коническая верхняя ступень, характернейшие ферменные переходные отсеки... Обалдевшие западные аналитики, получившие подтверждение давним угрозам Н.С.Хрущева и своим страхам, не знали, что перед ними только технологические макеты, а работы по первой в мире «глобалке» прекращены год назад...

Официально они начались в 1962-м, фактически, конечно, раньше. Идея проста, как все гениальное: траектория полета баллистической ракеты, идущей на известную дальность, предсказуема. Преодолевая свои 10-12 тыс. км, она поднимается над поверхностью Земли на полторы-две тысячи километров. А это означает что надгоризонтные радиолокаторы обнаруживают их на дистанции 4-8 тыс. км, и для ответной реакции остается целых 12-15 минут — не мало,

К тому же большая, но все же ограниченная, дальность МБР и взаимное расположение СССР и США практически однозначно определяют направление траекторий — через Северный полюс. Следовательно, систему ПРО (или хотя бы обнаружения) можно делать не круговой, а секторной — что, естественно, значительно дешевле. Словом, у МБР тоже есть недостатки.

Траектория полета «глобальной» ракеты иная. Боевая часть с тормозным ракетным блоком (практически, уже орбитальный бомбардировщик) не идет по баллистической параболе а заданную точку, а выходит на орбиту. На очень низкую орбиту, всего 150 км. Продержится она там один-полтора витка, но больше и не надо. К цели она может подойти, теоретически, с любого направления (разработчики называли ее «межконтинентальная ракета Москва-Ленинград»). А локаторы — если они здесь будут — обнаружат ее на дальности лишь 500-600 км, за две минуты до попадания! В принципе, хотя это сложнее, можно вывести «полезную» нагрузку повыше, откуда она ударит не через виток, а спустя несколько суток.

Глобальная ракета 8К713 (она же ГР-1) проектировалась вместе с Р-9, отсюда и внешнее сходство — ферменные переходники, тот же диаметр, тe же, естественно, компоненты топлива, такой же (2,2 Мт) заряд. Только двигатели не В.П.Глушко, а Н.Д.Кузнецова, Откидные решетчатые стабилизаторы — национальный приоритет. И еще примитивная, но система управления головкой на конечном участке, при спуске в атмосфере.

Всего-навсего выдвижные щитки, меняющие лобовое сопротивление — и, следовательно, крутизну траектории снижения, дальность. Но они обеспечили уникальный результат — промах не превышал 3-5 км (Р-9 — 5-8 км) — притом, что более пологая траектория должна, по идее, давать большее рассеивание!

Увы, расчеты остались расчетами. В 1964-м «свыше» приказали работы свернуть, задел (даже те макеты, что возили на параде) уничтожить. Официальная версия, и сегодня излагаемая в соответствующих ВУЗах, — низкая точность! А на самом деле?

Ведь ГР-1 была не единственной. Хрущев-младший упоминает в своих мемуарах о том, что ГР-2 предполагалось создать на базе «Протона» — детища конкурирующей фирмы В.Н.Челомея. Стартовая масса «713-й» — 147 т, «Протона» — 600 (видимо, нести предстояло куда более могучую «голову»). Но и ему очень далеко до «Раската» — боевого варианта «лунного носителя» Н1, способного ОДНИМ ПУСКОМ накрыть ВСЮ территорию потенциального противника. Многочисленные головки должны были выводиться одной ракетой на близкие орбиты и идти на цель по траектории глобальных...

Зная размеры H1, нетрудно понять, что «Раскат» — оружие первого удара, поскольку крайне уязвим ДО старта, а можно ли его поднять во встречном пуске — вопрос открытый. Потому-то разработку этого комплекса и прекратили быстро, К тому же мощностей ЦКБЭМ, занятого лунной программой, явно не хватало, и закрыли не только 8К713 — например, многоместный космический корабль «Союз» полетел далеко не в том виде, как планировался.

«Фирму» начали «разгружать»: межпланетные автоматы — Г.Н Бабакину, спутники связи — М.Ф.Решетневу, «шпионы» — Д.И.Козлову, «глобальную» тематику передали в ОКБ «Южное». И в начале 70-х годов 18 «Глобальных» комплексов были развернуты — но уже янгелевских ОР-36... Правда, простояли они на боевом дежурстве недолго, их сняли по договору ОСВ-1. А в Подлипках занимались уже другим, тоже космическим «мечом».

Серьезный и практически неустранимый недостаток баллистических ракет — координаты цели должны быть известны ДО старта с максимально-возможной точностью. Головка летит как обычный неуправляемый артиллерийский снаряд, накапливая отклонения по мере роста дальности. Астронавигация и радионавигация по спутникам — вещь хорошая, но опять-таки; нужно заранее знать координаты цели. А если она подвижная?

Возможны два выхода. Использовать самонаведение — только как оно будет работать в атмосфере на скорости 30 «маков», в плазменном слое? Или «посадить» где-то на орбите «Крепость», оператор которой, одновременно видя цель и ракету, будет корректировать полет последней.

Идея не нова, зато с реализацией туго. Нужно разработать орбитальный пост наблюдения и управления, скорее всего — с человеком, боевые блоки, способные сутками маневрировать на участке спуска. Наконец, сами средства наблюдения и управления — локаторы, передатчики. Не говоря уже про доставку всего перечисленного на орбиту... Когда в начале 60-х об орбитальных бомбардировщиках писали «американизировавшиеся немцы» Вальтер Дорнбергер и Вилли Лей, ничего этого еще не было, но ведь наступили уже 90-е.

Вот самое простое решение: орбитальная станция «Мир». Тот же базовый модуль, те же боковые (уже не секрет что на «Спектре», например, предполагались испытания оптической системы обнаружения ракетных пусков... А стабилизированная платформа с теле— и фотокамерами на «Кристалле» — чем не прицел?), но вместо астрофизического «Кванта» — модуль с комплексом боевого управления. Под «шариком» переходного отсека — еще один переходник, на котором висят четыре модуля (на основе «бурановского» фюзеляжа) с боевыми блоками. Это, так сказать, «исходное положение». По тревоге они отделяются и расходятся на рабочие орбиты, выбираемые из следующего соображения: чтобы каждый блок вышел на свою цепь в тот момент, когда над ней будет пролетать центр управления.

Фюзеляж «Бурана» используется в этом проекте по принципу «не пропадать же добру»: большие запасы топлива в объединенной двигательной установке и очень хорошая система управления позволяют активно маневрировать на орбите, при этом полезный груз — боевые блоки — находятся в контейнере, скрытые от любопытных глаз, а так же неблагоприятных факторов космического полета.

Что существенно в контексте стратегического сдерживания — эта система оружия нанесет прицельный, «хирургический» удар даже в том случае, если будет уничтожено все остальное. Как атомные подводные лодки, она способна переждать первый залп!

Логичный, правда, вопрос — а американский противоспутниковый комплекс ASAT? Работы, правда, прекратили, но их недолго возобновить, а для поражения громоздкой «орбитальной крепости» многого не надо... Это в «Энергии» учли.

На основе того же базового блока, отработанного на «Мире» и «вечных «Салютах», конструкторы предложили также строить космические истребители, причем автоматические, с посещением только для обслуживания. Вооруженные ракетами «космос-космос» и лазерными установками, они защитили бы «Крепость» от ASAT'ов и «Brilliant Pebbles», а заодно смогли бы решать и те задачи, под которые американцы закладывали свою СОИ.

Разумеется, создание описанного боевого космического комплекса стало бы лишь первым шагом (и обошлось бы недорого): новое — только системы вооружения, вся же «служебная» часть уже отработана! Самое интересное — никакие международные договоры при этом не нарушались.

«Договор по космосу», 30-летие которого прошло незамеченным в начале 1997 г, запрещает размещение на орбитах ЯДЕРНОГО оружия («массового поражения»). Оно, его чудовищная мощность, призваны компенсировать неизбежные промахи носителей. Но если реализуется наведение на конечном участке, можно обойтись вообще без взрывчатки: вольфрамовая (или из обедненного урана) болванка, разогнанная до 20-30 «махов», при прямом попадании способна сокрушить и высокозащищенный бункер глубокого заложения!

ОТБЛЕСК БЫЛОЙ СЛАВЫ. Сегодня обо всем этом можно говорить только в сослагательном наклонении — на поддержание «Мира», на запуск серийных «Союзов» на серийных носителях, на пресловутую «Альфу» средств не хватает, какие уж там «орбитальные крепости»... Да и вчерашний «супостат» стал «лучшим другом»...

Это результат не только развала страны, но и того печального факта, что советская космическая программа была не единым планом, нацеленным в XXI век и дальше, а довольно эклектичным объединением различных предложений разных Главных конструкторов — великих людей, но со всеми людскими недостатками. Великие постепенно ушли а мир иной, а от их детища — космонавтики — потребовали практической отдачи. Увы, прежде чем руководство осознало, что ситуация кризисная, «посыпалась» уже не отрасль — государство!

Страшно не то, что кто-то из «грандов» (или «монстров») отечественной космонавтики не может «встроиться в рынок». Хуже, что руководство космической промышленности не видит (или тщательно скрывает) целей ее существования. Тех, ради которых стоит не спать неделями и на десятилетия забыть про отпуска, гробить зрение за кульманами и терминалами, мерзнуть или жариться на полигонах и НИПах, травиться ядовитыми топливными компонентами или бериллиево-асбестовой пылью, до хрипоты и инфаркта доказывать правоту принятого решения в любых инстанциях. Которые ЗАСТАВЯТ общество отдать последнее ради результата, ожидаемого не завтра, даже не послезавтра — но для внуков, правнуков и навсегда!