16 сентября 1804 - доставка образцов воздуха с большой высоты. Жозеф-Луи Гей-Люссак, Жан-Батист Био (Франция)
1806 - Клод Руджиери. Первые животные в полёте на ракете (Франция)
начало 1809 - британские ракеты в Латинской Америке (Англия)
16 сентября 1804 - доставка образцов воздуха с большой высоты. Жозеф-Луи Гей-Люссак, Жан-Батист Био (Франция)
| "Чтобы ты, чудак, не попал впросак Помни, что открыл когда-то Гей-Люссак" (студенческая песня) |
Жозеф-Луи Гей-Люссак (фр. Joseph Louis Gay-Lussac) родился 6 декабря 1778 года в местечке Сен-Леонар-де-Нобла (провинции Лимузен, ныне - в департаменте Верхняя Вьенна). Его дед был медиком, а отец - королевским прокурором и судьёй в Сен-де-Нобляке.Когда Гей-Люссаку было 11 лет, произошла революция 1789 года, которая изменила жизнь семьи. В 1793 году отец Гей-Люссака по «закону о подозрительных» был арестован и переведён в Париж. Туда же отправился Гей-Люссак с намерением хлопотать за отца. Здесь его пытались направить в армию, подавлявшее Вандейское восстание, однако Гей-Люссаку, благодаря его юридическим знаниям, удалось избежать судьбы военного.
После государственного переворота 27 июля 1794 года, который сверг якобинскую диктатуру, отец Гей-Люссака был освобождён. В 1795 году он отправил сына в пансион Савуре в Париже, который вскоре был закрыт по причине голода, и Гей-Люссак был переведён в пансион Сансье в окрестностях Парижа.
26 декабря 1798 года, блестяще сдав экзамены, Гей-Люссак стал воспитанником Политехнической школы в Париже с жалованием 30 франков. В 1800 году как один из лучших учеников он получил место в лаборатории известного химика Бертолле. Тогда же он стал ассистентом известного химика Фуркруа и, читая лекции, получил известность как один из лучших преподавателей Политехнической школы.
В 1804 году Гей-Люссак предпринял подъём на воздушном шаре с целью определить зависимость магнитного поля Земли и температуры атмосферы от высоты подъёма. Проведённые до этого опыты (измерения Соссюра в Альпах и подъёмы на воздушных шарах Робертсона и Лоэ в Гамбурге 18 июля 1803 года и Робертсона и Захарова в Санкт-Петербурге 30 июня 1804 года) обнаружили некоторое снижение магнитного поля с высотой. Молодым учёным Гей-Люссаку и Ж.Б.Био было поручено повторить эти эксперименты.
24 августа шар с исследователями стартовал из сада Парижской Консерватории искусств и ремёсел. Однако шар начал вращаться, что осложнило измерения, особенно с магнитной стрелкой. Шар достиг высоты ок.4 000 м (др. данные - 3 400), но никакого изменения магнитного поля не было обнаружено, зато впервые в мире было установлено, что с подъёмом влажность уменьшается. Всё это противоречило теориям и измерениям в других полётах и опыты решено повторить.
Утром 16 сентября 1804 года Гей-Люссак полетел уже один и достиг высоты 7016 метров, установив мировой рекорд высоты подъёма на воздушном шаре (Робертсон, якобы, поднимался несколько выше, но его измерения не считаются достоверными). Здесь Гей-Люссак произвёл замеры температуры воздуха, которая оказалась равной минус 9,5°C по сравнению с +27,75°C на поверхности земли. Тем самым Гей-Люссак убил одну из древних гипотез о том, что горы задерживают тучи, в которых содержится снег, потому в горах так холодно. На высоте оказалось очень холодно без всяких гор и туч. Но из-за слишком большой скорости подъёма шара Гей-Люссаку не удалось измерить точную зависимость температуры от высоты.
При помощи гигрометра Соссюра Гей-Люссак измерил также относительную влажность воздуха, обнаружив, что она быстро уменьшается с высотой. Это в корне противоречило всем теориям о том, что в области облаков влажность должна быть чуть ли не абсолютной. Эти измерения, однако, были признаны ошибочными, так как использовавшийся прибор не учитывал снижение температуры. Тем не менее Гей-Люссак был прав - на высоте 1,5-2 км водяных паров в среднем вдвое меньше, чем у земной поверхности.
В 1804 году было уже известно, что содержание кислорода и азота в воздухе одинаково на разных широтах и вблизи поверхности земли не зависит от высоты подъёма. Гей-Люссак привез на землю две пробы воздуха, взятые на высотах 6561 и 6636 м., исследования которых подтвердили эти данные и не обнаружили в воздухе примесей водорода. Эти опыты ещё раз разрушили все представления о строении атмосферы. Закон Архимеда обязан был действовать и для газов, т.е азота должно быть больше, а вся верхняя атмосфера должна быть из водорода. Поколеблены были теории явлений на границах космоса. Считалось, что метеоры (пылинки, сгорающие на границе космоса) - это вспышки водорода, загорающегося, надо думать, от электрических явлений. Казнённый в Революцию Лавуазье, великий учёный, вообще не верил в камни "падающие с неба" и многие признавали его мнение. Полярные сияния и прочия явления тоже приписывали возгораниям водорода, но Гей-Люссак не обнаружил даже его следов.
Гей-Люссак и Био в полёте.
 Жан-Батист Био (Jean-Baptiste Biot) родился 21 апреля 1774 в Париже и стал знаменитым учёным, физиком, геодезистом и астрономом, член Парижской Академии наук с 1803 г. После блестящего окончания курса в Лицее Людовика Великого 19-летний Био поступил в военную службу и участвовал в действиях Северной армии. В сентябре 1794 года Конвентом был утвержден закон об организации школы, получившей впоследствии название Политехнической школы, во главе которой стоял известный геометр Монж. Био по возвращении из армии поступил в числе первых слушателей в эту школу. Ученики школы принимали участие в выступлении против правительства и были арестованы; в их числе находился и Батист. Ему угрожало по меньшей мере исключение, но заступничеством Монжа он был спасён. Вскоре, после успешного окончания курса наук, Батист был назначен профессором в Центральную школу в Бове, а в 1800 году занял кафедру математической физики в Коллеж де Франс и выбран в члены-корреспонденты математического отделения Института; через три года после того он стал действительным членом этого учёного учреждения. Основаниями к его выбору послужили тринадцать мемуаров и два сочинения. Вскоре он написал проникнутое республиканским духом сочинение, доставившее ему большую литературную известность; когда Институт был приглашен участвовать в провозглашении Наполеона Бонапарта императором, Био смело протестовал против вмешательства учёного общества в чисто политические дела. В августе 1804 г. Био с Гей-Люссаком поднимался на воздушном шаре. В следующем году он сопровождал Декандоля и Бонплана в горы Юра и Альпы, а в 1806 году поступил в число членов Бюро долгот. Био отправился в Испанию в сопровождении молодого тогда учёного Араго для окончания геодезических измерений дуги меридиана, проходящего через Францию и Балеарские острова. Эта работа, закончившаяся измерением большого треугольника, соединяющего острова Ивису и Форментеру с берегом Испании, сопровождалось большими практическими затруднениями. Большая доля трудностей выпала на долю Араго, который остался в Испании один во время военных действий, а Био вернулся в 1807 году во Францию; однако и он подвергался в Испании серьёзной опасности. В 1808 и 1809 годах он определил длину секундного маятника в Бордо и Дюнкирхене. В 1809 г. Био был назначен профессором астрономии. В 1817 г. он совершил поездку в Шотландию, в том числе на Шетландские острова, опять с геодезической целью; в следующем году для продолжения той же работы он опять ездил в Дюнкирхен, а в 1824 и 1825 гг. в Италию, Сицилию, Форментеру и Барселону. Важные заключения, к которым привело его изучение всех данных, полученных им во время вышеперечисленных его поездок, заключались в том, что действие земного притяжения не одинаково на одной и той же параллели и что оно изменяется неравномерно вдоль одного и того же меридиана. Эти результаты были изложены им в «Записке о фигуре Земли», представленной им Академии наук в 1827 году. Био был замечателен ещё и как физик, и в особенности заслуживают внимания его исследования некоторых случаев поляризации света. Важнейшие открытия Био по оптике: свойство турмалина раздваивать лучи света, поляризовать их и поглощать один из них; законы вращения плоскости поляризации кварцем и различными жидкостями (что послужило средством для открытия сахаристых веществ в соках различных растений и разделения сахара по оптическим свойствам на две разновидности. Вращение плоскости поляризации получило также применение в медицине для диагноза диабета). Био особенно дорожил этими изысканиями, написал историю своего открытия со всеми его последствиями и приложениями в мемуаре, помещенном в «Annales de Chimie et de Physique» (1860). Био вместе с Саваром определил, путём опыта, закон действия проводника, по которому проходит гальванический ток, на магнитную стрелку. Его курсы физики, заглавия которых приведены выше, отличаются ясностью и глубокой обдуманностью изложения. Его идеи о частичных силах, о нематериальности теплоты, работы по теплопроводности, обработка математическим путем опытов над расширением тел от теплоты, над распределением магнетизма в магнитах и многое другое, а в особенности гипотезы о свойствах световых частиц показывают, как он стремился все части современной ему физики усвоить и оформить до такой степени, что читателю кажется, будто они - оригинальные открытия Био. Его гипотезы для объяснения запутанных явлений поляризации света, пополняющие ньютоновскую теорию истечения света, необыкновенно остроумно придуманы, нельзя не отдать дани удивления необыкновенной находчивости Био в отыскании средств к поддержанию в своё время жизненности этой теории (оказавшейся неверной). Теории Био вызвали новые усилия сторонников теории светового эфира, которые и победили. Сам Био хотя и признавал успехи своих противников, не сдался на их доводы и не признал волнообразных колебаний эфира. Он написал до 300 мемуаров, статей и заметок научных, литературных и биографических. Им написаны также биографии - Декарта, Франклина, Галилея и Ньютона; отдельно изданы жизнеописания Лапласа, Флемстеда и др. Последний по времени его труд (1861), касающийся астрономии у индийцев и китайцев, был им предпринят в память безвременно скончавшегося его сына Эдуарда Констана, астронома и синолога. Умер 3 февраля 1862 г в возрасте 87 лет |
Напряжённость геомагнитного поля определялась обычным для того времени способом - путём измерения периода качания магнитной стрелки, отклоненной от положения равновесия. Во время второго подъёма Гей-Люссак получил следующие данные: 0 м - 4,22 с, 4808 м - 4,28 с, 5631 м - 4,25 с, 6884 м - 4,17 с. На основании этих результатов Гей-Люссак и Био сделали вывод о неизменности магнитного поля с высотой, что с учётом невысокой точности измерительных приборов того времени было практически верно. Это опровергало не только бытовавшую тогда теорию, но и прямые измерения, сделанные Захаровым.
Больше Гей-Люссак не летал, так сказать, обрабатывал информацию.
В 1805 году Гей-Люссак совместно с известным учёным и путешественником Гумбольдтом проводил опыты в области эвдиометрии. Первоначальной целью этих опытов было выяснение точности измерения состава атмосферного воздуха при помощи эвдиометра Вольта. Результатом этих опытов стали несколько открытий и гипотез в области физики и географии. В частности, Гей-Люссак обнаружил, что кислород и водород образуют воду, соединяясь в пропорции 100 объёмных частей кислорода на 200 объёмных частей водорода.
12 марта 1805 года Гей-Люссак, получив по содействию Бертолле годичный отпуск, в сопровождении Гумбольдта отправился в путешествие по Италии и Германии. Основной целью путешествия было исследование состава воздуха и геомагнитного поля на различных географических широтах. Гей-Люссак посетил Лион, Шамбери, Сен-Жан-де-Морьен, Сен-Мишель, Ланслебург, Монсени и другие города. К этому периоду его деятельности относится идея существования восходящих потоков воздуха, которыми он объяснил многие ранее загадочные атмосферные явления. В начале июля 1805 года Гей-Люссак посетил Геную и 5 июля приехал в Рим, где в химической лаборатории Морриккини обнаружил наличие плавиковой и фосфорной кислоты в костях рыб, а также провёл анализ квасцевого камня из Тольфы.
15 июля 1805 года Гей-Люссак и Гумбольдт вместе с известным геологом Леопольдом Бухом отправились в Неаполь, где наблюдали извержение вулкана Везувий и последовавшее за этим сильное землетрясение. Гей-Люссак шесть раз поднимался на Везувий, исследовал следы прежних вулканических извержений, а также останки раковин морских моллюсков, сохранившихся в отложениях на склонах гор. Путешествуя морем в окрестностях Неаполя, Гей-Люссак установил, что содержание кислорода в воздухе, растворённом в морской воде, составляет 30% по сравнению с 21% в атмосферном воздухе.
17 сентября 1805 года Гей-Люссак отправился во Флоренцию, где исследовал минеральные воды в Ноцере. Согласно представлениям того времени, целительные свойства минеральных вод объяснялись повышенным до 40% содержанием кислорода в растворённом в них воздухе. Гей-Люссак опроверг это утверждение, установив, что содержание кислорода составляет 30%, как и в воде любого другого природного источника.
28 сентября Гей-Люссак прибыл в Болонью, где встретился с известным воздухоплавателем графом Замбекари. В разговоре он предостерёг графа, который собирался увеличить подъёмную силу своего воздушного шара, нагревая водород газовой горелкой. Замбекари, который ранее потерял шесть пальцев во время пожара на воздушном шаре, не внял предостережениям и через некоторое время погиб при взрыве водорода.
Посетив Болонский университет, Гей Люссак нашёл, что он в упадке, а некоторые профессорские должности занимают шарлатаны.
1 октября Гей-Люссак прибыл в Милан, где встретился с Алессандро Вольта, 14-15 октября перешёл через перевал Сен-Готард, 15 октября посетил Люцерн, 4 ноября - Гёттинген, 16 ноября приехал в Берлин, где провёл зиму в доме Гумбольдта. Весной 1806 года Гей-Люссак получил известие о смерти Бриссона и отправился в Париж, чтобы занять его место профессора Политехнической школы.
В 1806 году Гей-Люссак начал исследования упругости газов в зависимости от температуры, а также процессов парообразования. Аналогичными исследованиями занимался в Англии Дальтон, однако Гей-Люссак ничего не знал о его опытах. Дальтон нашёл, используя достаточно грубые приборы, что при изменении температуры от 0 до 100°C объём воздуха увеличивается на 0,302 от первоначального объёма, тогда как Вольта несколькими годами ранее получил результат 0,38. В 1807 году Гей-Люссак, поставив точный эксперимент, получил значение 0,375, которое затем долгое время использовалось всеми европейскими физиками. По нынешним представлениям это число соответствует температуре абсолютного нуля -266,7 °C, что очень близко к принятому сейчас значению -273,15 °C.
Проведя аналогичные опыты с другими газами, Гей-Люссак установил, что это число одинаково для всех газов, несмотря на общепринятое мнение, что разные газы расширяются при нагревании различным образом. Право, это великое открытие. В 1807 году Бертолле организовал частное научное общество, названное аркельским по названию общины в окрестностях Парижа, где жил великий химик. Гей-Люссак стал одним из первых его членов. В первом томе сборника, изданного обществом, он опубликовал результаты исследований, проведённых во время путешествия по Европе в 1805-1806 годах.
Во втором томе Гей-Люссак опубликовал небольшую заметку «О взаимном соединении газообразных веществ». Выводы, сделанные в этой статье оказались настолько важными, что впоследствии получили название «закон Гей-Люссака». В русскоязычной литературе этот закон обычно называется законом объёмных отношений.
Выводы Гей-Люссака были настоящим прорывом в области исследования структуры вещества. В первой формулировке закона, опубликованной в 1808 году, Гей-Люссак утверждал, что «газы, действуя друг на друга, соединяются в простых отношениях, например 1 к 1, 1 к 2 или 2 к 3». Гей-Люссак выяснил также, что это соотношение не меняется с температурой, вопреки общепринятым тогда представлениям, что количество элементарных частиц, составляющих газ, изменяется с температурой, причём в разных пропорциях для различных газов.
В 1807 году Берцелиус, Хизингер и Дэви, используя вольтов столб в качестве источника электричества, получили из расплавов поташа и соды металлы (калий и натрий), обладавшие удивительными свойствами: были мягкими как воск, плавали в воде, самовозгорались и сгорали ярким пламенем. Император Наполеон, заинтересованный этим открытием, выделил Политехнической школе большую сумму денег на изготовление огромного вольтова столба. Проведя эксперименты, Гей-Люссак и Тенар обнаружили, что калий и натрий можно получать химическим путём в количествах, достаточных для весьма несовершенного в то время химического анализа. Результаты опытов были опубликованы 7 марта 1808 года.
Гей-Люссак и Тенар исследовали химические свойства полученных металлов, проверив их взаимодействие со всеми известными в то время веществами. В процессе работы им удалось химически разложить борную кислоту и получить новый элемент, названный впоследствии бором. В это же время они попытались разложить на простые элементы вещество, которое тогда называлось «окисленной соляной кислотой». Потерпев неудачу, они предположили, что это вещество само является простым элементом. Статья, опубликованная 27 февраля 1809 года, противоречила мнению большинства тогдашних химиков, однако выдающийся химик того времени Дэви согласился с этим предположением, а Ампер предложил назвать новый элемент хлором. В дальнейшем было установлено, что соляная кислота образуется путём соединения хлора с водородом.
В 1809 года Гей-Люссак - профессор химии в Политехнической школе и профессор физики в Сорбонне (Париж)
В середине 1811 года парижский селитровар Бернар Куртуа обнаружил в пепле морских водорослей новое вещество, разъедавшее котлы. По причине необычного фиолетового цвета его паров Гей-Люссак предложил назвать его йодом. Образцы нового вещества попали к Дезорму и Клеману, которые 6 декабря 1813 года сделали доклад о своих опытах. Исследованиями нового вещества занялся также Дэви, специально приехавший в Париж.
Получив в своё распоряжение небольшое количество йода, Гей-Люссак исследовал его химические свойства и установил, что йод является простым веществом и взаимодействует с водородом и кислородом, образуя две кислоты. Доклад об этом был помещён в трудах Французской академии в 1814 году. В статье Гей-Люссак особо отметил сходство химических свойств хлора и йода.
В 1815 году Гей-Люссак предпринял исследование берлинской лазури, красителя, широко применявшегося в живописи и текстильной промышленности. До Гей-Люссака это вещество привлекало внимание таких исследователей, как Макер, Гитон де Морво, Бергман, Шееле, Бертолле, Пруст и Порре.
Доклад о химических свойствах берлинской лазури был сделан 18 сентября 1815 года. В докладе он остановился также на кислоте, которая была выделена из берлинской лазури и названа Гитоном де Морво синильной. Гей-Люссаку удалось выделить из синильной кислоты газ, который был назван синеродом или цианом. Он доказал, что циан является соединением азота и углерода, а синильная кислота - соединение циана с водородом. Кроме того, ему удалось получить хлорциан - соединение циана и хлора.
Работы Гей-Люссака по исследованию берлинской лазури содержали два значительных для того времени открытия. Он доказал, что циан, являясь веществом сложным, в химических взаимодействиях с водородом, хлором и металлами ведёт себя как простое вещество. Кроме того, он опроверг широко распространённый предрассудок того времени, что углерод не может соединяться с азотом.
Ещё более удивительным было то обстоятельство, что синильная кислота оказалась сильнейшим ядом, несмотря на то, что составляющие его простые вещества считались совершенно безвредными (азот, водород, углерод).
Но нас больше интересуют исследования по метеорологии.
В 1816 году Гей-Люссак опубликовал описание ручного сифонного барометра, которые затем долгое время широко использовался в метеорологии.
В 1818 году в одном из писем Гумбольдту Гей-Люссак даёт достаточно наивное по нынешним временам объяснение грозы. По его мнению, электричество широко распространено в воздухе. В грозовых облаках, которые обладают свойствами твёрдых тел, электричество стремится выйти на поверхность. Скапливаясь в больших количествах на поверхности облаков, электричество преодолевает сопротивление воздуха и производит длинные электрические искры.
В 1822 году в одном из выпусков «Летописи химии и физики» он высказал предположение, что облака состоят из маленьких пузырьков, наподобие мыльных, которые поднимаются вверх восходящими потоками воздуха.
В 1823 году в записке «Размышления», помещённой в «Летописях химии и физики», Гей-Люссак излагает идеи, вызванные наблюдениями за вулканом Везувий в 1805 году. По мнению Гей-Люссака, извержения происходят за счёт действия морской воды на центральное тепло Земли. В результате этого взаимодействия в больших количествах образуется водород и соляная кислота, которые и обнаруживаются в выходящих из земли газах.
Начиная с 1820-х годов Гей-Люссак отходит от науки и значительную часть своего времени посвящает работе по заказам промышленности и правительства. Во многом это было связано материальным положением, необходимостью кормить семью.
В 1822 Гей-Люссак ввёл в употребление ареометр (алкогометр), принцип действия которого остался неизменным до настоящего времени. Создание таблиц градуировки ареометра для различных веществ заняло у него 6 месяцев напряжённого труда.
Он предолжил простой и безопасный способ производства серной кислоты.
Он также является изобретателем простого способа отделения золота от меди.
В последние годы жизни учёный уединился в своём имении Люссак и посвятил себя написанию так и не оконченного труда под названием «Химическая философия».
В 1815-1850 редактировал совместно с Д. Ф. Араго французский журнал «Annales de chimie et de physique». Кроме того, Гей-Люссак занимал должность пробирера в Bureau de Garantie и в качестве члена правительственных комиссий способствовал решению многих важных технических вопросов.
В 1831-1839 годах - член палаты депутатов, с 1832 года профессор химии в Парижском ботаническом саду, с 1839 года - пэр Франции.
Великий химик и учитель Гей-Люссака, Клод Луи Бертолле, умерший в 1822 году, завещал своему ученику шпагу пэра Франции, так как не сомневался, что со временем Гей-Люссак войдёт в палату пэров. Тем не менее избрание Гей-Люссака затянулось на долгие годы, поскольку по тогдашним представлениям пэру Франции не подобало заниматься ручным трудом.
Большинство современников отмечают чрезвычайную честность Гей-Люссака как человека и как учёного. Он был суров и требователен и к себе самому, и к своим сослуживцам, и к научным оппонентам, невзирая на заслуги и регалии последних. Он всегда считал своей обязанностью признавать и публиковать собственные ошибки и заблуждения, если таковые обнаруживались.
Другой характерной чертой Гей-Люссака было личное бесстрашие, которое проявлялось как при проведении опасных научных экспериментов, так и в защите своих близких и коллег от политических репрессий и цензуры. Гей-Люссак был чужд политических партий; в палате депутатов и в палате пэров он выступал на кафедру только тогда, когда затрагивались вопросы, связанные с научными исследованиями.
Гей-Люссак был прекрасным преподавателем, который мог излагать свои мысли просто и доходчиво, без принятых в то время напыщенных фраз. Простота и понятность были отличительной чертой всех его научных трудов. В своих лекциях и статьях он широко применял математику, хорошие знания которой получил в юности в Политехнической школе.
Кроме французского языка Гей-Люссак хорошо знал итальянский, английский и немецкий. Хорошая память позволяла ему, вопреки тогдашней традиции, читать лекции своими словами, без написанного на бумаге текста.
Отцом его жены Жозефины был преподаватель музыкального училища в Оксерре, вдовец, воспитывавший трёх дочерей. Когда в 1791 году училище было закрыто, семья терпела страшную нужду, и Жозефина, старшая из дочерей, поступила на работу в магазин белья, где случайно познакомилась с Гей-Люссаком. Как утверждают люди, близко знавшие Гей-Люссака, в момент знакомства Жозефина, девушка образованная и умная, читала трактат по химии, мог ли Гей-Люссак остаться равнодушным? Через некоторое время Гей-Люссак получил согласие на брак и поместил невесту в пансион для окончания образования. После женитьбы Гей-Люссак прожил с Жозефиной 40 лет, был чрезвычайно счастлив в семейной жизни и умер у неё на руках.
Гей-Люссак обладал прекрасным здоровьем, однако страдал от последствий травм, полученных при проведении химических опытов. 3 июня 1808 года он получил ожог одного глаза из-за чего вскоре его и потерял в результате взрыва во время опытов с калием. В течение года Гей-Люссак не мог переносить яркого света, и до конца жизни, по выражению его жены, «его глаза оставались слабыми и красными». В последние годы жизни Гей-Люссак получил серьёзную травму руки в результате взрыва стеклянного сосуда с газообразными углеводородами. Некоторые врачи считали эту травму причиной его смерти, которая последовала через несколько лет.
Его имя внесено в список величайших учёных Франции, помещённый на первом этаже Эйфелевой башни.
Он умер 9 мая 1850 в Париже в возрасте 71 года.
1806 - Клод Руджиери. Первые животные в полёте на ракете и возвращение их на парашюте (Франция)
В 1740 г (или 1739) пять братьев Руджиери решили покинуть родную Болонью (они были итальянцами) и попытать счастья в Париже у трона Людовика XV. И это им вполне удалось. Трое известны особо. Это Гаэтано (1719-76), Петроне (1726-94) и Фрэнсис (1728-70). В 1760 году Гаэтано и Фрэнсис испытали ракеты во Франкфурте, в штаб-квартире фельдмаршала де Бройля во время Семилетней войны.Они уже были хорошими пиротехниками и очень скоро стали пиротехниками замечательными. Их фейерверки прославили их и компанию, которую они организовали. Династия Руджиери процветала до 1882 г. В самом конце XVIII века Руджиери так знамениты, что окрестности Версаля, где проходят фейерверки, называют "садами Руджиери", огненные зрелища стали любимым развлечением парижан. Старший из них, Петроне (ставший Пьером во Франции), был особо отмечен королём Людовиком XV.
Прочтём Александра Дюма - «Джузеппе Бальзамо (Записки врача)»
Другие участки фейерверка должны были воспламениться одновременно со всем этим великолепием и изображать огромные цветочные горшки на террасе дворца Гименея. А на крыше дворца возвышалась светящаяся пирамида, венчавшаяся глобусом; предполагалось, что, вспыхнув, глобус брызнет снопом разноцветных ракет. Однако самой главной была заключительная часть фейерверка, ведь именно по ней парижане судят обо всем празднике; Руджиери решил произвести последний залп со стороны реки, из-за статуи; предполагалось, что взоры собравшихся будут привлечены благодаря тому, что залп будет произведен с высоты трех-четырех туаз. Город был занят обсуждением всех этих подробностей. Вот уже две недели парижане с восхищением взирали на Руджиери и его подручных, сновавших среди скупо освещенных строительных лесов и останавливавшихся лишь затем, чтобы привязать фитиль или закрепить запал. Когда на террасу всей этой пирамиды были вынесены фонари, что означало приближение той минуты, когда начнется фейерверк, в толпе произошло движение: стоявшие впереди отшатнулись, и людское море всколыхнулось, волны прокатились до самых окраин площади. Экипажи все прибывали, загораживая собою въезд на площадь. Лошади упирались мордами в спины стоявших позади зрителей, а те начинали волноваться из-за опасного соседства. Вскоре за каретами собралась все увеличивавшаяся толпа зевак; если бы кареты захотели покинуть площадь, им это не удалось бы: они оказались со всех сторон окружены плотной и шумной толпой. Французские гвардейцы, мастеровые, лакеи облепили со всех сторон экипажи, словно скалы во время кораблекрушения.
Вдоль карет блуждали, словно привидения по берегу Стикса, те из приглашенных, кому не удалось подъехать к площади; оглушенные, боясь ступить, в особенности разодетые в атлас женщины, на пыльную мостовую, гости натыкались на простолюдинов, смеявшихся над их изнеженностью, и пытались пробраться между колесами экипажей и лошадьми, продирались к назначенному месту подобно кораблям, стремящимся поскорее достичь гавани во время шторма.
ФЕЙЕРВЕРК
Едва Андре и ее брат устроились на скамейке, как в воздух взвились первые ракеты, и над толпой пронесся оглушительный крик; с этой минуты все, как один, не сводили глаз с площади. Начало фейерверка было великолепным и достойным великого Руджиери. Украшения храма Гименея постепенно загорались, и вскоре весь его фасад пылал. Послышались рукоплескания, и вскоре они переросли в неистовые крики «браво», когда лицо дофина и вазы с цветами брызнули разноцветными огнями. Андре была потрясена при виде этого зрелища, не имевшего себе равных во всем мире, она и не пыталась скрыть свое удивление среди семисоттысячной толпы ревевших от восторга людей.
Неожиданно вспыхнул яркий огонь и стал приближаться со стороны реки. Это была с треском рвавшаяся бомба, Андре продолжала любоваться ее разноцветными искрами.
- Взгляните, Филипп, как красиво! - проговорила она. Молодой человек встревожился.
- Боже мой! - вскричал он. - Эта ракета неправильно летит: она, должно быть, отклонилась от курса: вместо того, чтобы описать параболу, она несется почти горизонтально.
Едва Филипп выразил беспокойство, как толпа зашевелилась. Вдруг столб огня вырвался со стороны бастиона, где были сосредоточены ракеты для заключительного залпа и резерв пиротехнических средств. Невообразимый грохот сотряс всю площадь, огонь будто изрыгнул разрывную картечь и привел в полное замешательство близко расположенных зевак: они почувствовали, как жаркое пламя опаляет их лица.
- Заключительный залп! Так скоро?! - кричали далеко стоявшие зрители. - Слишком рано!
- Как, это все? - повторила за ними Андре. - Слишком рано!
- Нет, - возразил Филипп, - нет, это не заключительный залп! Это несчастье, и через минуту вся эта пока спокойная толпа придет в страшное волнение, словно бушующее море. Идемте, Андре, пойдемте в карету, скорее!
- Давайте еще немножко посмотрим, Филипп. Как красиво!
- Андре, не стоит терять ни минуты, идите за мной. Это несчастье, которое я и предсказывал… Сорвавшаяся ракета угодила в бастион и подожгла его. Там уже началась давка. Слышите крики? Это кричат не от радости, а от горя. Скорее, скорее в карету!.. Господа, господа, позвольте пройти!
Обхватив рукой сестру за талию, Филипп потащил ее к карете, где ждал их обеспокоенный отец, понявший по доносившимся крикам, что им грозит опасность. Он еще не знал, что произошло, и выглянул из кареты, ища глазами детей. Однако было уже слишком поздно, предсказание Филиппа сбывалось. Заключительный залп, состоявший из пятнадцати тысяч ракет, воспламенился и разорвался, пронзая любопытных огненными стрелами, какие мечут на арене в быков, вызывая их на бой.
Поначалу удивленные, зрители пришли затем в ужас и отхлынули в едином порыве; под напором стотысячной толпы другие сто тысяч, задыхаясь, тоже отступили, нажимая на тех, кто стоял сзади. Теперь полыхал весь остов, кричали дети; женщины, задыхаясь, поднимали руки; лучники раздавали удары налево и направо, полагая, что так можно заставить крикунов замолчать и восстановить порядок силой. Все это привело к тому, что, как и предполагал Филипп, поднявшаяся волна, подобно смерчу, обрушилась на угол площади, где находились молодые люди. Филипп не успел добраться до кареты барона, как он рассчитывал: его подхватил людской поток, силу которого невозможно описать: сила эта удесятерялась из-за страха и боли, в сотни раз увеличивалась из-за всеобщего безумия.
Но нас интересует ракетный мастер Клод Руджиери, сын Пьера Руджиери.
Своими фейерверками он прочно вошёл в историю. В конструировании ракет Руджиери достиг больших успехов, начал поднимать в небо животных, в 1806 г. он поднял в небо барана. Ракета поднялась на высоту около 200 м, а баран благополучно опустился на парашюте. Публика шумно выражала свои восторги, но никто не придал этому событию никакого значения. А между тем это был первый полет живого существа, пусть и барана, на ракете, но никто не догадался, что ракета - это и есть то самое искомое техническое средство для межпланетных сообщений.
Вот как описывает это французский историк воздухоплавания XIX века Депюи Делькур в книге, изданной в Париже в 1850 году: «Клод Руджиери, фейерверкер, имеющий много заслуг и умерший в Париже несколько лет назад, часто беседовал со мной о серьезном опыте, поставленном им в Марселе в 1806 году. При помощи летающих ракет он заставил подняться в воздух барана на высоту 200 метров, с которой животное легко спустилось с помощью парашюта, закрытого при подъеме аппарата и раскрывшегося в воздухе в тот момент, когда действие движущей силы пороха прекратилось. Несколько лет спустя некто, имя которого нам неизвестно, испрашивал в Париже разрешения публично повторить опыт на Марсовом поле, с тем чтобы поднялся он сам. Однако разрешение не было дано...»
На самом деле, не через несколько лет, а через 24, в 1830 г. Руджиери широко оповестил публику об небывалом опыте, хорошо понимая, какую славу можно заработать. Однако вмешалась полиция и запретила полёт. И очень правильно сделала! На самом деле ракетный мастер мог поднять человека, но только очень небольшого. Точнее говоря, ребёнка. Вряд ли он был добровольцем и вряд ли понимал опасность. Рисунок хорошо иллюстрирует суть едва не состоявшегося события.
История сохранила имя мальчика. Его звали Вильфрид де Фонвейл, потом стал знаменитым воздухоплавателем.
начало 1809 - британские ракеты в Латинской Америке (Англия)
 Подумалось: кто наиболее преуспел в распространении ракет в Латинской Америке? Ясное дело - английские военные вроде Кохрейна, а также изобретатели-торговцы Конгрев и Гейл*. Но про них я уже писал. А вот местные военные - ведь тоже были активные распространители ракет по всей Южной Америке. Например, Боливар. Но его и так многие знают (в основном по фразе "Боливар не выдержит двоих"). Но был не менее знаменитый Освободитель - Сан-Мартин. В честь него и первое судно-ракетоносец Южной Америки было названо. И вообще воевал он в разных странах и благослонно относился к ракетному оружию, одним из первых применив его в боях.* Следует отметить, что, возможно, были и другие частные торговцы ракетами, например, Вэнелдс (Waehneldts), Блайз (Blyths), Вегенерс (Wagener)s, Хейлз, Лион, которые тоже торговали оружием, а оружием в Латинской Америка в XIX веке было торговать весьма прибыльно. Ракеты были вполне ходовым товаром. Хосе Франсиско де Сан-Мартин и Маторрас (исп. Jose Francisco de San Martin y Matorras) родился 25 февраля 1778 в небольшом городке Япею на территории современной аргентинской провинции Корриентес, в семье состоятельных землевладельцев. Когда Хосе было 6 лет, его семья переехала в Испанию, где в 1785 году родители определили его в престижную мадридскую семинарию. Хосе де Сан-Мартин не закончил семинарию: в свои неполные 12 лет он избрал для себя военную карьеру. В 1789 году, несмотря на протесты родителей, Хосе завербовался в испанскую королевскую армию и отправился в свой первый поход - в Африку - воевать против мавров. Он участвовал в бою под Мелильей на севере Африки, а в 1791 году отличился при обороне Оранской крепости на территории современного Алжира. После войны с североафриканскими маврами Сан-Мартин участвовал в войне против французов. В 1793 году Испанское королевство вступило в военную коалицию против республиканской Франции, и на Пиренеях начались военные действия. Юный Хосе де Сан-Мартин сражался в войсках генерала Рикардсона и не раз проявлял храбрость и героизм. Боевые заслуги 15-летнего смельчака были замечены армейским командованием, и он вскоре получил чин младшего лейтенанта. После боев при Пор-Ванде и Кольюре был повышен до звания лейтенанта. Испания проиграла войну Французской республике и в 1796 году заключила с ней мир. Но началась новая война, теперь против Англии, которая пыталась завоевать часть испанских колоний и потому поддерживала антииспанских инсургентов. 17-летний армейский лейтенант стал флотским офицером. Он вновь отличается в боях - сперва в сражении при Сан-Висенте в 1797 году, затем в августе 1798 года в ожесточенной схватке на борту испанского фрегата "Святая Доротея", который англичане брали на абордаж. В 1800 году 22-летний Хосе де Сан-Мартин принимал участие в своей четвертой войне - против Португалии, и отличился в бою под Оливенсой. Через два года он воевал у Гибралтара и на севере современного Марокко, в городе Сеуте. После этого Сан-Мартин служил в гарнизоне приморского города Кадиса в пехотном полку волонтеров. На Пиренейский полуостров вторглась армия Наполеона, испанская знать вместе с королем Карлом IV бежали. А в Испании началась партизанская война. Хосе де Сан-Мартин стал командиром одного из партизанских отрядов на юге страны. В 1808 году он участвовал в ожесточенных боях против французов. За взятие вражеской позиции на высотах под Архонильей был произведен в капитаны Бурбонского полка. Затем он отличился в бою под Альбуэрой и участвовал в сражении при Байлене. За отвагу, проявленную в Байленском сражении 19 июля 1808 года, Сан-Мартин был произведен в подполковники. В той битве наполеоновский генерал Дюпон потерпел полное поражение от своего противника генерала Кастаньоса, который имел под своим началом 15 тысяч человек. Французские потери составили свыше 2 тысяч человек. Оставшиеся в живых из 20-тысячного корпуса вместе со своим командиром генералом Дюпоном сдались в плен. Забавно, что вместе с Дюпоном в плен попал и французский генерал инженерных войск Арман Самюэль де Мареско, один из немногих ракетчиков во Франции. Он и подписывал капитуляцию, собственно, как посредник (был инспектором по оборонительным сооружениям оккупационной армии, в боях не участвовал). Тем не менее был отправлен Наполеоном в тюрьму вместе с Дюпоном. В 1811 году Хосе де Сан-Мартин узнал о Майской революции в Аргентине. Мнения историков далее расходятся - одни считают Сан-Мартина неистовым патриотом своей родины, (которую он помнил, вероятно, весьма смутно), другие доказывают, что он был английским агентом, удачно крушившим испанскую колониальную империю. Ну и промежуточных мнений немало. Сан-Мартин выехал из Испании в Англию, чтобы оттуда отправиться на родину. К тому времени он был уже знаком с членами тайной патриотической организации "Общество Лаутаро" (названо так по имени одного из вождей индейцев-аракуанов, возглавившего в середине XVI века восстание против испанского господства), основанной в Лондоне венесуэльцем Франсиско де Мирандо. В Аргентине через неделю после прибытия он получил чин полковника и стал формировать эскадрон конной гвардии. Скоро эскадрон вырос в полк конных гренадеров республиканской армии. 3 февраля 1813 года при монастыре Сан-Лоренсо эскадрон Сан-Мартина перебил экипажи испанской военной флотилии, действовавшей на реках Парана и Уругвай. Не столь часто конница сражается с флотилией. Дело было так. Разведка доложила Сан-Мартину, что испанцы готовят десант с целью грабежа совершенно беззащитного монастыря Сан-Лоренсо. Конные гренадеры - 125 человек под командованием Сан-Мартина всего за три часа доскакали из Буэнос-Айреса до монастыря и устроили там засаду. С подошедших семи речных кораблей испанской флотилии высадились 320 человек и двинулись к Сан-Лоренсо, где они "точно знали" никаких войск не было. У монастырских ворот аргентинцы внезапно атаковали их. Десантники успели дать только один залп, после чего десант изрубили. Аргентинцы потеряли всего 8 человек, а из моряков на корабли вернулось всего 50 человек. Эскадра практически стала небоеспособной. Удивительна ненависть Сан-Мартина к испанцам. Казалось бы - почти 15 лет службы в испанской армии, стремительная карьера, награды... Сан-Мартин был, говоря по нашему, командиром, комиссаром, политруком, военспецем и прокурором одновременно. В полку был создан "суд чести", т.н. "трибунал надзора". Успевал заниматься Сан-Мартин и политикой, участвовав в свержении Первого триумвирата, превратившегося в орган реакционной власти.  Бой при монастыре Сан-Лоренсо Новый триумвират созвал 31 января 1813 года в Буэнос-Айресе Генеральную конституционную ассамблею, которая провозгласила независимость провинций Ла-Платы и утвердила закон о новом гражданстве. Страна получила название - Объединенные провинции Ла-Платы, национальный герб (ныне герб Республики Аргентина), государственный гимн и флаг - бело-голубой. Было ликвидировано рабство (первоначально был запрещен ввоз в страну новых рабов-негров) и Трибунал инквизиции, а орудия пыток предписывалось публично сжечь. Тем временем на севере Объединенных провинций Ла-Платы войска генерала Бельграно вели тяжелые бои против испанцев. После побед при Тукумане и под Сальтой они потерпели в конце 1813 года два поражения в битвах при Вилькапухио и при Айоуме. Буэнос-айресское правительство приказало Хосе де Сан-Мартину, произведенному в генералы, выступить на север с экспедиционным корпусом на помощь Северной армии. Несколько позже он стал её командующим. Ему всего 26 лет!  Встреча Сан-Мартина и Бельграно Генерал Сан-Мартин стал другом генерала Бельграно, провел реорганизацию и наладил обучение Северной армии. Даже офицеры аргентинских войск не знали арифметики, а порой и читать не умели. Сан-Мартин сумел создать настоящую боеспособную армию, при этом одновременно воевал на севере страны в партизанских отрядах под командованием Мартина Мигеля Гуэмеса, отвлекая испанцев. И тут пришли вести с Тихого океана - в Чили тоже идёт война против испанцев. Сан-Мартин задумал совершить поход через Анды, чтобы перенести боевые действия в Верхнее Перу и на побережье Тихого океана. Он решил идти на Лиму через территорию Чили, которая тоже находилась под властью испанцев. Он отказался от командования Северной армией, приняв предложение стать интендант-губернатором Куйо и в августе 1814 год переехал в город Мендосу, в котором решил сформировать освободительную армию. В начале 1815 года верховным правителем Объединенных провинций Ла-Платы был назначен Карлос Альвеара, который недоброжелательно относился к Сан-Мартину. Между тем Аргентина была на пороге гражданской войны - пять провинций - Восточный берег, Энтре-Риос, Корриентес, Санта-Фе и Кордова отказались подчиняться Карлосу Альвеару и образовали так называемый Протекторат Артигаса. А Сан-Мартин создавал Андскую армию. Меры были неординарные: добровольные пожертвования, суды заменяли обычные наказания контрибуцией, местные испанцы обложены принудительным заёмом в размере 18 тысяч песо, вводились разные налоги, даже на религиозные организации, реквизировались богатства. Сам губернатор из своего годового жалованья в 3 тысячи песо половину отдавал "для нужд Родины". Сан-Мартин лично разработал план перехода освободительной армии через Анды. Он потребовал от правительства предоставить ему 4 тысячи солдат и 60 тысяч песо, а также снарядить эскадру военных кораблей для действий у тихоокеанского побережья Южной Америки. 19 января 1816 года Освободительная армия Сан-Мартина выступила в поход: 3 тысячи пехотинцев, 700 гренадеров, 250 артиллеристов, 1200 добровольцев-милисьяно из Куйо. Вперёд, на помощь Мануэлю Родригесу, который вёл войну против колониальных властей! Сан-Мартин преодолел 500 км по горам, говорят, одна треть его армии погибла в походе.  Хосе де Сан-Мартин и Бернардо О'Хиггенс переходят Анды Переход совершался одновременно через несколько горных перевалов. 8 февраля две главные колонны Андской армии сошлись близ чилийского города Чакабуко. Под этим городом 12 февраля произошло первое большое сражение Андской армии с испанскими войсками за освобождение Чили. Историки пишут, что победа была одержана только благодаря таланту Сан-Мартина и героизму его сподвижника О'Хиггинса. Испанцы отступили к Сантьяго, измочаленная переходом и битвой армия Сан-Мартина не могла ещё несколько дней двинутся дальше. 14 февраля 1817 года Андская армия без боя вступила в чилийскую столицу Сантьяго. Сан-Мартин отклонил предложение стать Верховным правителем Чили, Ассамблея страны избрала на этот пост Бернардо О'Хиггенса. Офицеры армии получили почетные титулы Отцов Родины. Затем Сан-Мартин разбил испанцев и на юге Чили в сражении при Гавилане и затем 5 апреля 1818 года, на равнине при Майпу. Победа в сражении при Майпу принесла Чили полную независимость от Испании. В 1819 году - в ходе разгоревшейся гражданской войны в Аргентине - правительство Буэнос-Айреса потребовало от генералов Бельграно и Сан-Мартина двинуть подчинённые им войска против генерал-протектора Хосе Артигаса и губернатора провинции Санта-Фе Эстанислао Лопеса. Хосе де Сан-Мартин отказался, а Бельграно был болен. Невмешательство поставило крест на карьере обоих у себя на родине. Освободив Чили, Хосе де Сан-Мартин предпринял поход в Перу, где испанцы имели значительные военные силы. 20 августа 1820 года, его армия на 8 военных кораблях эскадры (1600 членов экипажа) адмирала Кокрейна взяла курс на Перу. Освободительная армия состояла из 6 батальонов пехоты, 2 кавалерийских полков и 2 батальонов артиллерии. Всего под знаменами Сан-Мартина находилось 4430 солдат и офицеров. Сан-Мартин высадился в портовом городе Писко. Он поднял на восстание против испанцев в горной части страны, всячески стимулируя партизанскую войну. Вскоре весь север Перу оказался в руках повстанцев. В начале 1821 года армия генерала Хосе де Сан-Мартина вплотную подошла к Лиме, столице испанских вице-королей в Америке. В июне того же года вице-король Ла Серна вывел из города свои войска и сосредоточил их в горном районе страны. Там они продержались, так и не получив помощи из Испании, до 1824 года, пока не были уничтожены генералом Сукре из армии Симона Боливара. Перу была провозглашена независимой республикой. Хосе де Сан-Мартин был удостоен титула Протектора свободы Перу, то есть стал главой государства. В июле 1822 года он встретился с Симоном Боливаром, освободившим от испанцев северную часть Южной Америки (Гуаякильская конференция). После этой встречи Сан-Мартин сложил с себя обязанности протектора и отплыл из Лимы в Сантьяго, но после получения известия о смерти жены он уехал в аргентинский город Мендосу и затем в Буэнос-Айрес. Там он в чине капитана-генерала Чили и бригадного генерала Аргентинской конфедерации провинций прекратил свою военную и политическую деятельность и через три года вместе с дочерью отбыл в Европу. Там он жил сперва в Лондоне, затем в Брюсселе, в одном из парижских пригородов и Булонь-сюр-Мере. Вплоть до своей смерти Сан-Мартин не принимал никакого участия в политической жизни Южной Америки. А там непрерывно шли гражданские войны, случались мятежи и перевороты, не раз к нему приезжали с предложением чего-нибудь возглавить. Сан-Мартин отказывался. Но во время французской блокады Аргентины в 1838, а позднее в 1845 году он сам предлагал свои услуги, но правительство Аргентины отклоняло предложения. Думаю, что там опасались нажить себе политического конкурента. Хосе де Сан-Мартин умер 17 августа 1850 года в возрасте 72 лет в Булони (Франция). В завещании великий освободитель запретил устраивать себе торжественные похороны. Тридцать лет спустя после его смерти, в мае 1880 года, останки Хосе де Сан-Мартина были перевезены в Буэнос-Айрес. |
Итак.
Бразилия 1809
основная статья - 1852 - создание Пиротехнической Лаборатории (Laboratorio Pyrotechnico do Campinho)
Якобы, первое появление ракет Конгрева в Южной Америке произошло в начале 1809 года, когда друг сэра Конгрева, коммандор Уильям Сидни Смит продемонстрировали это оружие в Рио-де-Жанейро, Бразилия, перед королём Португалии (точнее регентом при душевнобольной матери) Иоанном VI (Жуаном VI). Смит - это тот самый человек, который возглавлял первую ракетную экспедицию против французского судостроительства в Булони, Франция в 1805. А Жоао VI оказался в Бразилии по причине вторжения войск Наполеона в Португалию. При демонстрации ракет Жуан и весь его двор собрались на балконе дворца, ракеты вспыхнули, как иногда с ними случалось, потому что все еще были непредсказуемы в своём младенческом поведении. Ракеты развернулись, и вместо того, чтобы летать над Прая-Гранде (морской пляж в столице), они улетели в противоположном направлении и "взорвались на большой площади, почти под окнами дворца." Смит, который был британским "адмиралом в Бразильском районе" послал офицера к Жуану VI, чтобы объяснить ситуацию и предложить сделать еще одну демонстрацию. Но тот "не пожелал даже слышать об этом". Жуан VI стал полноценным королём после смерти матери в 1816, в Европу не вернулся, а провозгласил новое государство Соединенное Королевство Португалии, Бразилии и Альгарвы, вернулся в Португалию только в 1821 году и признал навязанную кортесами конституцию. Ни о каких ракетах более при его правлении не известно. Однако англичане имели иной взгляд на новое оружие. В конце февраля 1809 года Смит писал Уильяму Уэлсли-Полу, секретарю британского Адмиралтейства с указанием о своем намерении усилить капитана Джеймса Лукаса Йео новым оружием в том числе и ракетами для использования против французских частных кораблей, работающих в бразильских водах, но нет никаких доказательств того, что эти намерения были осуществлены. Но, несомненно, были бразильцы даже в первой половине века, которые были знакомы с военными ракетами "из первых рук". В частности, бразильские артиллеристы посылали людей в Португалию в 1832 году для оказания помощи в гражданской войне; а там военные ракеты широко использовались с обеих сторон. Кроме того, французский историк ракет Меригон де Монжери (Montgery) писал в 1825 году, что конгревские ракеты "имелись в Бразилии, Колумбии и других новых республиках Америки", но он не давал подробностей. Тем не менее, в другом месте он писал: "Мы можем предположить, что они [ракеты Конгрева] также будут производиться в империи Бразилия, в Колумбии, в Мексике и других новых американских республиках, которые настроят свою промышленность и вооружения на суше и на море с помощью английских компаний и неизбежно получат какие-то военные ракеты."
По словам бразильского инженер-полковника и историка Клаудио Морейра Бенто, в ночь на 7 февраля 1827 года, возможно, произошло первое военное применение ракет в Бразилии. Это было в Баже (Bage, штат Риу-Гранди-ду-Сул), близ Лексигуана-Ривер (Lexiguana River) или речушки невдалеке, во время войны 1825-1828 против Аргентины, когда Педро I, король Бразилии, присоединил спорную территорию Banda Oriental (Восточная полоса, позже Уругвай). Ракеты были в армии под командованием генерала Энрике Брауна, затем командующего южной армией. Браун недавно был в Европе и хотел бы ввести новые европейские методы войны, в том числе и ракеты, в бразильской армии. (Бенту утверждает что этот Браун, один из немецких колонизаторов бразильской провинции Рио-Гранде-ду-Сул, возможно, был родственником Вернера фон Брауна, создателя ракеты ФАУ-2. Я в такое родство не верю - Браунов в мире больше, чем Поповых в России). С генералом Брауном был еще один немец, лейтенант Карл Людвиг Август Зайгенер (Siegener), ветеран Ватерлоо, который имел дело с ракетами. (Зайгенер заключил контракт на военную службу в Бразилии, и прибыл в Рио в феврале 1826 г.) Он и стал первой известной жертвой ракет в Латинской Америке. Очевидец, капитан Севоло (Seweloh), Зайгенер не принял меры предосторожности и "три ракеты взорвались рядом с ним, ближайшая справа у его ног." Он был ранен и доставлен на телеге до ближайшего города, Качапава-ду-Сул, но умер в пути. Нет никаких подробностей о происхождении ракет и их описания, ни обстоятельств применения. В течение этого периода Бразилия практически не имела армии и полагалась в основном на наемников, в основном из Португалии и Германии. Таким образом, можно предположить, как предполагает Бенту, что ракеты были приобретены в Европе. До 1839 года в Бразилии не было организованной армии.
Больше ничего не известно о военных ракетах в Бразилии вплоть до середины века, когда произошла самая ранняя известная попытка продать их в этой стране. Она была предпринята Уильямом Гейлом-младшим, старшим сыном британского изобретателя безбалансирных ракет или Гейловых ракет. В мае 1850 года Гейл-младший отплыл в Рио, чтобы убедить правительство Бразилии купить их. По словам де Соуза, они были впоследствии использованы в 1852 году во время войны в Бразилии против аргентинского диктатора Хуана Мануэля де Росас. Это второй случай использования ракет в бою в Америке. Первый раз американцы применили их против мексиканцев во время мексиканской войны 1846-1847. Возможно, именно по этой причине, или, возможно, потому, что Уильям Гейл-младший, возможно, отплыл в Рио в 1850 году из американского порта, бразильцы ошибочно называют их снарядами "фогуэтес Американос" или "американские ракеты." Но иногда называли их и "фогуэтес де роточа" ("роторные" или "вращающиеся ракеты"),"фогуэтес сем кауда" ("ракеты без хвостов"), и лишь изредка они названы "фогуэтес де Гейл" ("ракеты Гейла"). Неизвестно, сколько таких ракет бразильцы приобрели, но, наверно, немного.
Ракетные батареи были также сформированы в боевые соединения и сразу же брошены в бой против сил Росаса и сыграли роль в знаменитой битве при Монте Касерос, Аргентина, в десяти милях (16 км) к северо-западу от Буэнос-Айреса, 3 февраля 1852 года, которую Росас проиграл вчистую и бежал из Америки. Но неясно, были ли это британские ракеты или местные, бразильские. Очевидцы сообщали, что о ракеты в стрельбе не были точны, но были эффективны, когда попадали в массу конницы, так как они "пугали" лошадей.
В 1853 году Бразилия наладила производство своих ракет, а через несолько лет там были уже и ракетные войска. Они воевали с самого начала и до конца Парагвайской войны.
Военные ракеты Бразилии к 1880 достигли уровня европейских примерно середины века. Они были меньше, чем европейские, но по схеме копировали конгревовы и гейловы.
Чили и Перу 1819
основная статья - 1819 - чилийские ракеты Кохрейна
основная статья - 1860 г - перуанские ракеты
Истории конгревских ракет в Чили и Перу являются взаимосвязанными, они совместно освобождались от власти Испании. И ракеты туда принёс уже прославленный ракетчик Томас Кохрейн (см 11 апреля 1809). В 1819 году он был назначен командующим чилийским ВМФ. Кохрейн удачно использовал брандеры с ракетами против французского флота и не собирался менять тактику. Он пользовался конгревскими ракетами даже раньше 1809 года, хорошо знал, насколько важны психологические эффекты применения ракет. Кохрейн решил сжечь подобными брандерами испанский флот в Кальяо, Перу. Ракеты у него были, но мало. Чтобы сэкономить деньги, он договорился, чтобы ракеты сделали по его образцам в Чили, а не импортировали извне. Чилийские ракеты получились отратительного качества и эффекта не дали.
Несмотря на фиаско, от ракет не отказались. 7 ноября некоторые из них были запущены против испанского гарнизона в Писко, Перу, в то время как другие запущены во время переправы через реку Мирабе (Mirabe), потом были и другие операции с ракетами в начале 1820 г., но общий эффект ракет был весьма слаб.
Существует указание, что чилийцы использовали их и позже, вероятно, иностранного происхождения, их было мало из-за ограниченности ресурсов.
Но для военных Перу правительство стало закупать ракеты только в декабре 1857 г. или январе 1858 года. Неясно, правда, были получены ракеты от британского правительства или от частной фирмы.
В 1860 году "Memoria" (Перу) сообщает: "Существует также две осадные батареи и достаточное количество ракет Конгрева".
Примерно в это время англичанин Томас Уильям Лион, наёмник, сделал свою собственную попытку создать ракетные войска в Перу. В марте 1860 правительство согласилось посмотреть демонстрацию ракет, но почему-то этого не случилось. Не известно, были ли перуанские осадные ракетные батареи, сформированные в 1860 когда-либо развернуты в бою, неизвестны ни происхождение их ракет, ни их устройство, ни количество.
Аргентина 1821
Уже в 1807 году, Конгрев, в кратким отчете о происхождении и развитии ракетных систем, писал, что его ракеты не были использованы в Буэнос-Айресе во время начала борьбы за независимость так называемой Республики Буэнос-Айрес, но должны были. Подразумевается, что ракеты должны были применить британцы против испанцев во время англо-испанской войны 1796-1808 годов. Тогда англичане выступали за независимость испанских колоний (Испания - союзник ненавистного Наполеона)
Сан-Мартин, знаменитый аргентинский революционный лидер, конечно, знал ракеты Конгрева с начала их появления. Он жил в Испании на протяжении большей части своей жизни и должен был знать о применении ракет англичанами во время войны на Перинейском полуострове. (Сан-Мартин покинул Испанию и уехал в свою родную Аргентину в конце войны в 1812 году). В 1818 году доктор Антонио Альварес де Хонте и фельдфебель Хосе Антонио Альварес Кондаро сообщили Сан-Мартину об использовании ракет Кохрейном в письмах 13 января и 22 ноября, соответственно, но Сан-Мартин был не в состоянии обеспечить ими свою революционную армию. Но позже они встретились, а затем Кохрейн и сам прибыл в Аргентину.
По словам Аншюца (Anschutz), возможно, в первый бой ракеты Аргентины вступили 22 мая 1821 в Мираве (Mirabe, южная часть Перу). Их запускали против роялистов и испанцев повстанцы Хосе де Сан-Мартина. Аргентинская морская артиллерия использовала два ракетных станка. Так Перу освобождалось из-под власти Испании. (12 июля Сан-Мартин вошёл в Лиму, а 28 июля 1821 г. была провозглашена независимость этой страны).
В 1826 в аргентинских ВМС уже был небольшой корабль, "Сан-Мартин", оборудованный ракетной установкой. Адмирал Гильермо Браун приобрел этот корабль в Швеции, его первоначальное название было "Оскар", там уже были ракеты английского происхождения; в то время не было никакой возможности сделать их в стране. Возможно, пусковые установки и боеприпасы на этом корабле были остатки от операций Кохрейна, либо из тех, что участвовали в бою при Мираве. Они были, в любом случае, скорее всего, получены из Англии, так как нет никаких признаков того, что Аргентина производила какие-либо из этих видов оружия сама в это время. То же самое можно сказать о конгревской ракетной пусковой установке "6 калибр", которая была включена в батарею в декабре 1827 года, во время войны с Бразилией (1825-1827). На стратегически важном острове Мартин Гарсиа её установили по приказу адмирала ВМФ Аргентины Уильяма Брауна (известного как Гильермо Браун), произведены пуски ракет.
Конгревовы ракеты появляются в морском бою 9 декабря 1841 года в Рио-де-ла-Плата между семью аргентинскими и четырьмя уругвайскими судами под командованием Хуана Холстеда Коу, в котором "Сан-Мартин" запустил пять ракет. "Сан-Мартин" попал двумя ракетами в "Каганчу" (Cagancha). Корабли ВМС Аргентины преследовали и захватили уругвайскую "Каганчу", которая была приведена как приз в порт Буэнос-Айреса.
Конгревовы ракеты продолжали использоваться в аргентинских военно-морских сражениях на уругвайском побережье в течение этого периода, например, в операции 14 ноября 1842 года в местечке Кончас, (одна пусковая установка Конгрева на "Либертад", судно аргентинской Конфедерации в эскадре аргентинского диктатора Хуана де Росас. Росас также использовал их при осаде Монтевидео, Уругвай, с 1842, когда он вмешался в гражданскую войну в этой стране. Опять же, источник ракет неизвестен, но ясно, что они были конгревовы зажигательного типа. Диас говорит, что ракеты не вызывают много смертей и травм, "но они влияют на боевой дух нашей отступающей милиции."
А затем конгревовых ракет пришлось отведать и аргентинцам.
Дело было так: Аргентинский диктатор Росас (Хуан Мануэль Хосе Доминго Ортис де Росас-и-Лопес-де-Осорнио) решил овладеть и соседней республикой Уругвай (аргентинцы его не считали за государство и называли просто Banda Oriental - Восточный Берег). 1 апреля 1843 года он осадил Монтевидео, разбив все уругвайские войска. Однако иностранцы, жившие в городе, были наслышаны о жестокости Росаса и взяли оборону города в свои руки. Началась 9-летняя осада с суши войсками Орибе и блокада с моря аргентинской эскадрой. Эскадрой руководил адмирал Гильермо Браун. Англия и Франция ощутили убытки в торговых операциях и потребовали снять осаду. Росас не послушался. Наоборот, в Уругвай двинулась 3-тысячная армия Уркисы (губернатор приграничной с Уругваем провинции, он через 6 лет и выгонит Росаса из страны). И вот тогда, в августе 1845 года, англичане пришли силой восстанавливать порядок. Они захватили несколько судов Брауна и подарили их жителям Монтевидео. Парана - широкая и длинная река. Если по ней плыть против течения (по обоим берегам Аргентина), то можно добраться до Парагвая. Союзники применяли пароходы, чтобы плыть против течения, не заходя в аргентинские порты (соответственно, не платя пошлины), доставляя товары в Уругвай и Парагвай. Росас же считал реку аргентинской территорией (и был прав). Он отступил от Монтевидео, перекрыл бонами (в 3 линии) реку Парану (десятки арендованных барж и лодок) и установил 4 артиллерийские батареи, запретив по реке свободное плавание. Главнокомандующие английскими и французскими силами контр-адмиралы Инглфилд и Ленэ приняли решение открыть навигацию по реке силой. Они вторглись в аргентинскую реку, 11 боевых кораблей вели караван из 92 судов. 20 ноября 1845 года состоялось сражение с применением пушек и ракет (сражение при Вуэльта де Облигадо). Союзники взяли с боем батареи, развели боны и начали конвоировать коммерческие суда далее. Но только 50 решились идти дальше, а остальные вернулись в устье, понимая, что Росас будет ждать прорвавшихся обратно. Потери союзников: у англичан - 9 убитых, у францзов - 15. Потери аргентинцев больше, не менее 150 убитых, они писали про "большой обстрел и дождь ракет, что привело к многочисленным жертвам среди креольских солдат, многие из которых были гаучо с небогатым военным опытом".
Мануэль Ларравиде. Сражение при Вуэльта-де-Облигадо.
Аргентинцы сделали выводы, доставили ещё 12 пушек и в другом месте взяли реку под прицел, ожидая, когда караван вернётся. Он вернулся через полгода. И произошло новое сражение. Росас установил батареи в самом узком месте реки (Пунта Квебрахо, недалеко от монастыря Сан-Лоренцо) и стал ждать караван. Если посмотреть на картинку, то позиция аргентинцев - лучше не придумать. С высокого берега река как на ладони, с кораблей же стрелять невозможно - пушки просто не могут дать такого возвышения, а горных орудий, надо думать, на кораблях не было. Вот здесь ракеты сыграли свою роль. Союзники распознали засаду и высадились на несколько миль севернее аргентинских батарей. В ночь на 2 июня 1846 г. группа английских солдат, под командованием лейтенанта Беллингема Маккиннона, с ракетами, спряталась на маленьком острове у другого берега и подготовила батарею из ракет Конгрева. Из-за сильных ветров на следующий день они не могли пускать ракеты и скрывались на острове. 4 июня началась битва. Караван пошёл по реке, аргентинские войска под командованием генерала Лусия Мансилья открыли огонь. Англичане немедленно обрушили сотни ракет на батареи, они летели через всю реку, создав большое замешательство среди аргентинской армии, солдаты которой не были знакомы с таким оружием. Потом одна из ракет упала на повозки с боеприпасами аргентинских войск, они взорвались. Однако при пусках англичане случайно подожгли траву на острове и вынуждены были покинуть позицию, без потерь вернувшись к кораблям. Однако итог для союзников был плачевный: два грузовых судна были потоплены артиллеристами Мансилья, а еще четыре были сожжены и потоплены экипажами, чтобы не попали в руки аргентинцев (наверное, сели на мель). У аргентинцев - был всего 1 убитый, у союзников - 60. Использование ракет не было решающим в военном отношении, это был элемент психологического давления, однако это позволило большинству кораблей прорваться.
Английские ракетчики при Пунта Квебрахо
И союзники прекратили на реке торговлю, замирились с Рососом, а англичане даже извинились и отдали захваченные пушки. Французы не отдали.
Надо сказать, что эти сражения подняли авторитет Росаса, это была его безусловная победа, он увеличил число союзников.
Аргентинцы не оценили ракет, а вот бразильцы купили лицензию и начали производить ракеты Конгрева сами. И очень скоро бразильские ракеты были применены в битве при Монте Касерос. Чисто внутрипартийная склока. Росас объявил войну Бразилии, а тем временем Хусто Хосе де Уркиса (губернатор провинции Буэнос-Айрес), вышел из подчинения, объединился с бразильцами и уругвайцами, назвал свою армию Великой (более 28000 солдат, сорок пять орудий и батарея ракет Конгрева) и вступил в сражение армией Росаса (22000 солдат, сорок пять старых пушек и, якобы, несколько ракет Конгрева) 3 февраля 1852 года.
В важном сражении при Монте Касерос, 3 февраля этого года и бразильцы и аргентинцы выставили военные ракеты. Аргентинцы имели четыре пусковые установки, которые находились в артиллерийской дивизии полковника Хосе Мария Пиран. Батареи были размещены у круглого здания, известного как Эль-Паломар, из-за которого битва при Касерос получила свое название (трактир возле моста). Еще больше осложняет картину, что уругвайские войска тоже были вовлечены в сражение и также имели ракеты Конгрева. Уругайцы отметили, что ракеты нужны были для поднятия боевого духа, материальные результаты были ничтожны.
Росас был разбит наголову, бежал в Англию, 20-летняя диктатура в Аргентинской Конфедерации... не то, чтобы пала, как принято говорить, но сменила имидж.
Позже, в 1859 году, генерал Бартоломе Митре, который ранее помог Уркисе свергнуть Росас, теперь восстал против Уркисы, не захотел присоединяться к новопровозглашенной Аргентинской Республике и попытался использовать ракеты. 21 июля того же года, "черный аппарат для стрельбы конгревовскими ракетами" установили на одной из его шхун на Паране, хотя признали, что это "совершенно бесполезно." Несмотря на это, в важном сражении при Павоне в конце сентября 1861 года, военные ракеты снова использовались, Митра имел нескольких калибров ракет, которые теперь были эффективнее и помогли ему, наконец, победить Уркису. В следующем году Митра стал президентом республики. Ракеты продолжали использоваться армией, хотя и в относительно небольших количествах и появились в войне Тройственного союза, 1865-1870. Есть письмо от аргентинского солдата, который писал от Таюти другу 6 июля 1866 года: "Я знаю много наших молодых и очень выдающихся людей. Среди удивительных интеллектуалов Карлос Пеллегрини, которому едва 20 лет. Я посетил его в команде ракетного станка». В отчёте военных парламенту Аргентины за 1868 г. сообщалось, что имеются 100 ракет Конгрева и две "Coheteras de tripade" (вероятно, штативные пусковых установки) в артиллерии с мая 1867. И это последнее сообщение о ракетах в военных силах Аргентины до конца века.
Куба 1832
основная статья 1832 - Кубинские ракеты
Первые ракеты на Кубу в XIX веке привезли испанцы. Остров был испанской колонией, поэтому надо было дождаться ракетофильского испанского начальника. Им оказался губернатор острова, капитан-генерал Франсиско Дионисио Вивес, который был свидетелем успешного использования ракет Конгрева в битве при Байоне в 1814 году во время Полуостровной войны, когда он командовал испанской пехотной бригадой. (Напомню - ракеты применяли англичане, битва при Байоне произошла 14 апреля 1814 года, это была последняя битва на этом фронте.) В начале 1832 года он заказал эксперименты по ракетостроению на военных заводах Гаваны. Эксперименты были поставлены под руководством бригадного генерала Мишелина (Michelina), помощника инспектора Кубы (в 1814 году он также был свидетелем применения ракет Конгрева во время осады Барселоны).
Ракетные испытания на Кубе не вышли за рамки эксперимента.
Затем примерно в 1850 году Уильям Хейл или его сыновья, пытались продать кубинским властям свои безштоковые ракеты, но нет никаких доказательств того, они были куплены.
29 октября 1858 года произошел огромный случайный взрыв складов на Военно-морской базе в Гаване, Куба, в результате чего погибло много имущества и были сотни убитых. В этих складах были порох, гранаты и около 400 ракет Конгрева. Хотя никаких подробностей не известно, считают, что они были произведены на Кубе.
К концу века самодельные ракеты уже пытались изготовить якобы повстанцы, но вторжения не получилось и до конца века про ракеты на Кубе сведений нет.
Уругвай 1843
Почти ничего не известно о ракетах в Уругвае, хотя его столица Монтевидео была буквально засыпана аргентинскими ракетами Конгрева ещё в 1843 году, и это, безусловно, подвигло к принятию на вооружение этого оружия его более крупными соседями, Аргентиной и Бразилией. А в сражении 3 февраля 1852 года при Монте Касерос якобы и уругвайцы пользовались ракетами (сведения противоречивы)
Поэтому не удивительно, что в отчётах военных правительству Уругвая в конце 1879 г. в списках есть 30 конгревовых ракет на военных складах в Монтевидео. Были ли сделаны ракеты там, в "Laboratorio" (лаборатория) этого города или в Маэстранса (Арсенал) неизвестно, но в этом же докладе сообщается, что общее качество пороха было скверное.
Наконец, как и в Европе, артиллерия заметно прогрессировала в Латинской Америке к концу века, появились нарезные орудия и моторизованная артиллерия, достижения в области металлургии привело к усилению конструкции пушки, плюс введение более мощного бездымные пороха для обычного огнестрельного оружия. Старые пороховые войнные ракеты, хоть со штоками, хоть ракеты Гейла, стали старомодными и исчезли в этом регионе тоже.
Парагвай 1845
основная статья - 1864 - парагвайские ракеты
Без сомнения, ракеты были на английских, а может быть и на французских кораблях, прорвавшихся в Парагвай с боем с караваном судов (см. выше). Ракеты против артбатарей Рососа применялись очень активно и при прорыве вверх по реке и обратно. Так что ракеты на кораблях, прибывших в Асуньсьон в конце 1845 (или начале 1846 года) были. Но нет фактов, чтобы их хотя бы показали парагвайцам.
Но в 1859 они были там точно и были Парагваю проданы, минимум, как образцы. По-видимому, это были гейловы ракеты с корабля "Бразилия Сквадрон" капитана Уильяма Шубрика в "Парагвайской экспедиции."
То, что на корабли доставили ракеты Гейла из арсеналов США - есть достоверные факты. Так как экспедиция обошлась без стрельбы, то ракеты в бою не были и дальнейшая их судьба неизвестна.
Однако в войне против Тройственного союза парагвайские ракеты были использованы очень активно. Ракеты делались как в Парагвае, так и импортировались, трудно отследить происхождение ракет. Скорее всего это были ракеты Конгрева с боковыми штоками, но некоторые были произведены Уильямом Вагенером (см. осн. статью). В Парагвайскую войну Парагвай был блокирован от поставок и производил ракеты сам, а после войны до конца века пребывал в разрухе и нищите и ему было не до ракет.
Мексика 1847
основная статья - 1847 - мексиканские ракеты XIX века
Как и в других странах Латинской Америки, крайне трудно проследить реальную историю раннего ракетостроения в Мексике из-за постоянных переворотов, что также означало частые переформирования армий и действия партизанских групп. Не существует адекватной истории оружия в этом регионе.
Когда в 1847 году началась американо-мексиканская война, то ракеты были и у американцев (системы Гейла, больше, но немного) и у мексиканцев (системы Конгрева, ещё меньше). В Веракрусе случилась даже ракетная дуэль. Однако происхождение ракет осталось неизвестным.
Пишут и о захваченных мексиканских ракетах. Но до нас они не дошли: победители-американцы посчитали трофейное мексиканское оружие допотопным и уничтожили его.
Никарагуа 1857
В мае 1857 г. было сообщено о том, что уроженец Британии солдат-наёмник генерал-майор Чарльз Фредерик Хеннингсен (1815-1877) ранее экспериментировал с ракетами Гейла, когда он был в Англии. Хеннингсен, хороший артиллерист и эксперт по боеприпасам, впоследствии стал командиром артиллерии генерала Уильяма Уокера (1824-1860), американского авантюриста, завоевавшего Никарагуа и ставшего её президентом в 1857 году. Нужны дальнейшие исследования, чтобы определить, приобретены и использованы Хеннингсеном ракеты Гейла или другие ракеты в его экспериментах в Никарагуа. Если будет доказано, что были использованы какие-либо ракеты, то это будет первым и единственным известным случаем военных ракет, используемых в Центральной Америке в XIX веке. Тем не менее, в войсках генерала Уильяма Уокера в Никарагуа упоминается лишь стандартная артиллерия и другое оружие и не упоминаются использование ракет вообще какой-либо из сторон в его кампании в Никарагуа.
Эквадор 1860
Есть только 1 упоминание о ракетах в этой стране. Томас Уильям Лион пытался создать ракетные войска в Перу в 1860 году. Что-то у него там не вышло и 1 октября Лион был уже в Гуаякиле, Эквадор, делая то же самое предложение руководителю этой страны Хуану Хосе Флоресу, но и здесь ничего не получилось и Лион отбыл в Нью-Йорк, где создал Ракетный батальон, просуществовавший весьма недолго.
Новая Гранада (ныне Колумбия) 1861
26 апреля 1861 года, ракеты Конгрева использовалась «революционными войсками», чтобы поджечь правительственное здание во время военного столкновения с правительственными войсками в порту Буэнавентура в Новой Гранаде (ныне Колумбия). Здесь опять же, никаких подробностей не известно, о том, как и где восставшие получили ракеты и кто принимал участие в их пуске.
назад к файлу 12