Среди вѣковыхъ видоизмѣненiй своей планеты человѣчество продолжало развиваться и совершенствоваться, потому что стремленiе къ совершенству составляетъ для него верховный законъ, и начиная съ возникновенiя жизни на землѣ до того дня, когда условiя обитаемости земного шара стали ухудшаться, всѣ живыя существа не переставали развиваться, достигая все большей красоты, все большаго совершенства и разнообразiя своихъ способностей и органовъ своего тѣла.

Мужчины достигли такой высоты умственнаго развитiя, при которой они могли жить въ мiрѣ и спокойствiи. Они поняли наконецъ, что счастье заключается въ умственной жизни, что въ ученiи душа наша находитъ наибольшее удовлетворенiе, что взаимная любовь есть солнце человѣческихъ сердецъ, а жизнь такъ коротка; и всѣ были счастливы, радуясь возможности свободно мыслить и не заботясь о прiобрѣтенiи богатства, котораго все равно не унесешь съ собою.

Женщины достигли полнаго совершенства въ красотѣ; ихъ станъ сдѣлался тоньше и изящнѣе, такъ что совершенно освободился отъ грубой полноты эллинскихъ формъ; ихъ кожа получила необыкновенную бѣлизну и прозрачность; ихъ глаза стали свѣтиться задумчивымъ свѣтомъ тихой мечтательности; ихъ волосы сдѣлались шелковистыми и измѣнили свой цвѣтъ, такъ что теперь не встрѣчалось болѣе ни совершенно черныхъ, ни рѣзко рыжихъ волосъ, и преобладающимъ цвѣтомъ сдѣлался свѣтлокаштановый съ красноватымъ оттѣнкомъ, напоминающимъ горячiе лучи заходящаго солнца, умѣряемые тѣнями и гармоническими отраженіями. Прежнія чисто звѣриныя челюсти совершенно измѣнились, округлились, уменьшiлись, подались назадъ, такъ что завершавшій ихъ маленькій ротъ достигъ необыкновеннаго изящества и красоты. При видѣ улыбки, скользившей по этимъ прелестнымъ губамъ, при видѣ этихъ жемчужныхъ, ослѣпительной бѣлизны зубовъ, вставленныхъ въ нѣжно-розовыя десны, теперь никто не могъ понять, какимъ образомъ мужчины минувшихъ вѣковъ могли цѣловать въ уста ужасныхъ женщинъ того времени съ такими чисто звѣриными зубами, понятіе о которыхъ можно получить, осмотрѣвъ коллекціи женскихъ череповъ въ одномъ изъ этнографическихъ музеевъ. Казалось, что теперь живетъ на свѣтѣ совершенно иное человѣческое племя, безконечно возвысившіееся во всѣхъ отношеніяхъ над древнимъ человѣчествомъ, представителями котораго считались Аристотели, Кеплеры, Викторы-Гюго, Фрины, Діаны Пуатье и Паулины Боргезе.

Благодаря успѣхамъ, достигнутымъ въ области физіологіи, а также большей заботѣ о здоровьі и борьбѣ съ заразными болѣзнями, благодаря общему благосостоянію и большей просвѣщенности народа, продолжительность человѣческой жизни увеличилась, такъ что не рѣдко попадались старики, дожившіе до ста пятидесяти лѣтъ. „Попрать смерть" людямъ не удалось, но они нашли средство не старѣть и сохранять юношескія способности, даже по переходѣ за сотую годовщину своего рожденія.

Весь земной шаръ, вся эта третья планета представляла теперь единое и нераздѣльное отечество человѣческаго рода, озаряемое яркимъ свѣтомъ разума, и продолжала носиться по безднамъ пространства Вселенной, исполняя свое великое назначеніе въ томъ безпредѣльномъ и стройномъ хороводѣ міровыхъ существъ, которыми она наполнена.

Внутренняя теплота земного шара, свѣтъ и тепло солнечные, магнитная сила земли, атмосферное электричество, междупланетное притяженіе, психическія силы человѣческой души, невѣдомыя силы, управляющія судьбою существъ и вещей — все это сдѣлалось достояніемъ науки, и вся энергія этихъ силъ обращена была на пользу человѣка. Умственныя побѣды человѣчества и торжество его надъ природою ограничивались лишь предѣлами его разума и способностей, которыя въ дѣйствительности далеко не обширны особенно, если сравнить ихъ съ дарованіями нѣкоторыхъ внѣземныхъ существъ. Но у каждой планеты своя судьба, своя сфера развитія; и земля теперь достигла наибольшаго напряженія всѣхъ своихъ силъ и способностей, дошла до предѣловъ, перейти которые она не въ состояніи.

Домашняя телефоноскопiя.

Все это великое поступательное движеніе человѣчества, все его многовѣковое развитіе, медленно и постепенно достигнутое безпрерывнымъ трудомъ втеченіе многихъ милліоновъ лѣтъ, должно было по неисповѣдимымъ и таинственнымъ законамъ, управлявшимъ земнымъ человѣчествомъ, подняться до вершины той кривой линіи, по которой оно шло, достигнуть своего апогея и здѣсь остановиться.

Геометрическая кривая, посредствомъ которой мы можемъ мысленно представить себѣ исторію человѣческаго рода, начала теперь понижаться, какъ прежде шла все вверхъ. Начавшись съ нуля, съ первобытной міровой туманности, пройдя чрезъ всѣ ступени развитія чисто планетнаго, а затѣмъ біологическаго и антропологическаго, она достигла лучезарной высоты, а затѣмъ снова начала опускаться, пока наконецъ не потерялась во мракѣ вѣчной ночи.

Велико-ли это кладбище?

Да, весь этотъ прогрессъ, все это знаніе, все благоденствіе, вся „слава міра сего"; должна была въ одинъ несчастный день заснуть послѣднимъ сномъ, погрузиться въ полное забвеніе, такъ какъ и самой исторіи земли суждено было безвозвратно и на вѣки погибнуть. Было время, когда жизнь на землѣ началась, и пришло время, когда она должна была погаснуть. Было время, когда появилось на горизонтѣ безконечности солнце человѣческаго разума, предшествуемое зарею надежды; затѣмъ во всемъ своемъ царственномъ блескѣ оно достигло меридіана, послѣ чего стало склоняться къ западу, пока наконецъ не скрылось вновь подъ горизонтомъ, погрузившись во мракъ безразсвѣтной ночи, за которой уже не послѣдовало новаго дня.

Для чего же нужна была вся эта слава, вся эта борьба, всѣ эти побѣды, если свѣту и жизни суждено было погибнуть?

Все должно было исчезнуть, и одной лишь смерти дано было стать верховною владычицею міра. Смотря на тѣсное сельское кладбище, подумали ли вы когда нибудь о томъ, какимъ образомъ это маленькое пространство могло вмѣстить въ себя цѣлыя поколѣнія людей, наполнявшихъ его впродолженіе многихъ вѣковъ? Человѣкъ существовалъ уже на землѣ ранѣе послѣдней ледовитой эпохи, прекратившейся двѣсти тысячъ лѣтъ тому назадъ, такъ что древность пребыванія его на землѣ простирается по крайней мѣрѣ до двухъ сотъ пятидесяти тысячъ лѣтъ. Между тѣмъ писанная исторія его началась только вчера. Въ самомъ Парижѣ находили отточенные и отшлифованные кремни, указывавшіе на присутствіе человѣка на берегахъ Сены задолго до того, какъ началась исторія древних галловъ. Парижане конца девятнадцатаго вѣка попирали своими ногами священную землю, состоявшую изъ праха ихъ предковъ, жившихъ здѣсь болѣе чѣмъ десять тысячъ лѣтъ тому назадъ. Что осталось отъ всѣхъ этихъ существъ, кишѣвшихъ подобно муравьямъ на этомъ міровомъ распутьи? Что осталось отъ римлянъ, отъ грековъ, отъ египтянъ, отъ азіатскихъ народовъ, царившихъ надъ міромъ многіе вѣка? Что осталось отъ тѣхъ тысячъ милліоновъ людей, которые жили раньше насъ? Осталась ли отъ нихъ хоть одна щепоть праха?

Безпощадное Время продолжало свое дѣло.

Итакъ, настало наконецъ время, когда вмѣстѣ съ измѣненіемъ условій земной жизни къ худшему, и само человѣчество перестало совершенствоваться и двигаться впередъ, когда оно пошло, такъ сказать, подъ гору и стало клониться къ упадку.

Внутренняя теплота земного шара, еще очень значительная въ девятнадцатомъ вѣкѣ, хотя и тогда она не оказывала уже никакого дѣйствія на температуру земной поверхности, которая зависѣла исключительно лишь отъ солнца, мало-по-малу стала уменьшаться, и дѣло дошло до того, что земля совершенно и окончательно потеряла всю свою внутреннюю теплоту. Это охлажденіе не оказало однако непосредственнаго вліянія на физическія условія земной жизни, которая по прежнему оставалась въ зависимости отъ солнечной теплоты и отъ окружающей землю атмосферы. Такимъ образомъ охлажденіе внутренности земли не могло повлечь за собою конца міра.

Точно также незамѣтно, изъ вѣка въ вѣкъ, поверхность земного шара становилась все ровнѣе и ровнѣе. Въ то же время наша планета старѣлась быстрѣе, чѣмъ солнце. Она лишалась необходимыхъ условій своей жизнеспособности гораздо скорѣе, чѣмъ лучезарное дневное свѣтило теряло присущую ему силу испускать свѣтъ и тепло.

Этотъ циклъ планетной жизни находится въ полномъ согласіи со всѣмъ тѣмъ, что намъ извѣстно въ настоящее время о Вселенной. Въ самомъ дѣлѣ, мы увѣрены, что вселенная устроена разумнымъ образомъ, что міры и обитающія на нихъ существа имѣютъ нѣкоторое опредѣленное назначеніе; мы полагаемъ, что наиболѣе значительныя тѣла солнечной системы должны существовать на свѣтѣ дольше, чѣмъ малыя изъ нихъ, что слѣдовательно жизнь планетъ не въ одинаковой степени зависитъ отъ солнца, хотя вся она виситъ на его лучахъ, и не должна продолжаться столько же времени, какъ жизнь самого центральнаго свѣтила. И непосредственное наблюденіе подтверждаетъ вообще такой взглядъ на вселенную. Земля, это погасшее солнце, охладилось быстрѣе, чѣмъ наше лучезарное свѣтило; громадный Юпитеръ находится еще въ своей первичной эпохѣ; луна, представляющая меньшее тѣло, чѣмъ Марсъ, дальше его ушла по пути своей звѣздной жизни, и можетъ быть достигла уже конца; Марсъ меньше земли и дальше подвинулся по путi развитія, чѣмъ земля, но меньше чѣмъ луна. Въ свою очередь наша собственная планета должна завершить свой жизненный циклъ раньше Юпитера и равнымъ образомъ раньше, чѣмъ погаснетъ окончательно солнце.

Дѣйствительно, обратимъ вниманіе на сравнительную величину земли и другихъ планетъ. Юпитеръ въ одиннадцать разъ больше нашего шара въ діаметрѣ, солнце же почти въ десять разъ больше Юпитера. Діаметръ Сатурна въ девять разъ превышаетъ земной. Поэтому намъ кажется совершенно естественнымъ, что Юпитеръ и Сатурнъ проживутъ дольше, чѣмъ наша планета, чѣмъ Венера, Марсъ или Меркурій — всѣ эти пигмеи небеснаго населенія.

Событія шли въ самомъ дѣлѣ согласно съ этими заключеніями нашего разума и земной науки. Много разныхъ ловушекъ и западней разставлено въ безпредѣльномъ пространствѣ, и тысячи опасностей всякаго рода ожидали нашу планету въ ея странствіяхъ по безднамъ неба; она могла столкнуться съ кометами, съ темными или, напротивъ, пылающими небесными тѣлами, съ безпредѣльными туманностями и тому подобнымъ; но ей не суждено было умереть скоропостижно. Ее ожидала старость и естественная смерть, какъ это бываетъ и со множествомъ другихъ существъ.

Постепенное просачиваніе водъ во внутренность земного шара по мѣрѣ того какъ первоначальная теплота этого шара терялась въ пространствѣ, привело къ тому, что почти чрезъ восемь милліоновъ лѣтъ количество воды, участвующее въ кругооборотѣ на земной поверхности, уменьшилось на три четверти. Обширные океаны прежнихъ временъ исчезли. Земная кора, бывшая прежде тонкою и подвижною, постепенно утолщалась, и не смотря на внутреннее давленіе, весь земной шаръ обратился въ сплошное твердое тѣло. Съ этихъ поръ прекратились всякія колебанія земной поверхности, сдѣлавшейся теперь вполнѣ прочной и устойчивой. Послѣднія моря расположились вдоль тропиковъ. Полярныя страны теперь уже сплошь были закованы никогда не тающими льдами. Тѣ обширныя мѣстности, гдѣ въ древности были расположены цвѣтущіе города: Вавилонъ, Ниневія, Экбатаны, Ѳивы, Мемфисъ, Аѳины, Римъ, Парижъ, Лондонъ, Нью-Іоркъ, Чикаго и множество другихъ очаговъ цивилизаціи, распространявшихъ вокругъ себя столько свѣта и жизни, обратились теперь въ громадныя пустыни, на которыхъ не было ни одной рѣки, которыхъ нигдѣ не касалось животворное море. Мало-по-малу все человѣчество собралось въ тропическомъ поясѣ земли, еще орошаемомъ потоками воды, омываемомъ волнами морей и изобилующемъ внутренними озерами. Горъ, этихъ сгустителей водяного пара въ воду и снѣгъ, въ это время уже не существовало.

По мѣрѣ того какъ количество воды уменьшалось, дожди дѣлались все болѣе и болѣе рѣдкими, источники пересыхали, и количество водяного пара въ воздухѣ становилось все меньше и меньше, а вмѣстѣ съ тѣмъ растительность на землѣ мѣняла свой видъ. Листья растеній увеличивались въ размѣрахъ и объемѣ, корни удлиннялись, ища всѣми средствами влаги, столь необходимой для ихъ существованія. Тѣ изъ видовъ, которые не могли приспособиться къ новымъ условіямъ, постепенно исчезали совсѣмъ. Другіе же подверглись глубокимъ видоизмѣненіямъ. Ни одно изъ деревьевъ, ни одно изъ извѣстныхъ прежде растеній нельзя было теперь признать. Оставались безъ измѣненія только одни изъ простѣйшихъ тайнобрачныхъ.

То же самое происходило и въ животномъ царствѣ. Формы всѣхъ живыхъ существъ значительно измѣнились; древнія дикія породы или исчезли, или сдѣлались домашними. Уменьшеніе воды видоизмѣнило способъ питанія какъ травоядныхъ, такъ и плотоядныхъ животныхъ. Новѣйшіе ихъ виды, представлявшіе видоизмѣненіе прежнихъ, продолжавшихъ еще существовать, сдѣлались меньше по размѣрамъ, стали не столь мясисты какъ прежде и, напротивъ, съ болѣе толстыми и твердыми костями. Такъ какъ число растеній значительно уменьшилось, то угольная кислота воздуха поглощалась теперь въ меньшемъ количествѣ, и содержаніе ея въ атмосферѣ пропорціонально нѣсколько увеличилось. Что касается до человѣческаго рода, то преобразованіе его было такъ велико и глубоко, что теперь съ изумленіемъ, почти не вѣря своимъ глазамъ, разсматривали въ геологическихъ музеяхъ образчики ископаемыхъ людей отъ двадцатаго до сотаго вѣка, съ ихъ страшными звѣрскими зубами, съ ихъ грубыми органами; теперь едва могли вѣрить, что столь неуклюжіе организмы дѣйствительно принадлежали предкамъ нынѣшняго, скорѣе духовнаго, чѣмъ тѣлеснаго человека.

Не смотря на протекшіе милліоны годовъ, солнце изливало еще на землю почти то же самое количество тепла и свѣта; по крайней мѣрѣ количество это не уменьшилось болѣе чѣмъ на одну десятую. Дневное свѣтило сдѣлалось какъ будто нѣсколько желтѣе и немного меньше.

Луна все еще обращалась около земли, но только медленнѣе. Она постепенно удалялась отъ нашего шара, и видимые размѣры ея тоже уменьшились. Что же касается солнца, то уменьшеніе его произошло вслѣдствіе дѣйствительнаго сокращенія и сжатія этого великаго свѣтила. Въ то же время и вращательное движеніе земли стало замедляться. Это троякое явленіе — уменьшеніе скорости вращательнаго движенія земного шара, удаленіе отъ насъ луны и удлинненіе луннаго мѣсяца было слѣдствіемъ тренія приливныхъ волнъ о твердую землю, дѣйствующаго до нѣкоторой степени подобно уздѣ. Если бы земля и луна, а равнымъ образомъ и океаны съ ихъ приливами, могли существовать неопредѣленно долго, то вычисленіе позволяетъ намъ предсказать такую эпоху, когда вращеніе нашей земли замедлилось бы на столько, что сутки наконецъ сдѣлались бы равными мѣсяцу, тоже въ свою очередь удлиннившемуся, такъ что въ солнечномъ году было бы не болѣе пяти сутокъ съ четвертью. Тогда и земля представляла бы лунѣ постоянно ту же самую частъ своей поверхности. Но такое измѣненіе въ положеніи вещей потребовало бы не менѣе стапятидесяти милліоновъ годовъ для своего обнаруженія. Періодъ же времени, который прожила земля къ разсматриваемой нами эпохѣ, именно десять милліоновъ лѣтъ, представлялъ только пятнадцатую часть этого громаднаго числа вѣковъ; поэтому продолжительность вращенія земли вмѣсто того чтобы быть въ семьдесятъ разъ больше, чѣмъ въ двадцатомъ столѣтіи, была лишь въ четыре съ половиною раза длиннѣе, и сутки заключали въ себѣ около сто-десяти часовъ.

Такіе длинные дни позволяли солнцу втеченіе долгаго времени нагрѣвать земную поверхность; но теплота эта производила плодотворное дѣйствіе лишь въ тѣхъ странахъ, на которыя она падала прямо, то-есть въ экваторіальномъ поясѣ между обоимі поворотными кругами.

Внѣшній видъ человѣка, его питаніе, дыханіе, органическія отправленія, тѣлесная и духовная жизнь, его понятія сужденія, его религія, наука, языкъ — все это глубоко измѣнилось. Отъ прежняго человѣка, можно сказать, не осталось почти ничего.