|
В Аркашиной квартире живут чужие люди, Ни Юли, ни Аркаши давно в тех стенах нет. Там также не сижу я с картошечкой в мундире, И вовсе не Аркашин горит на кухне свет. Неужто эти годы прошли на самом деле, Пока мы разбирались - кто теща, кто свекровь? Куда же мы глядели, покуда все галдели И бойко рифмовали слова «любовь» и «кровь»? | В Аркашиной квартире бывали эти рифмы Не в виде сочинений, а в виде высоты. Там даже красовалась неясным логарифмом Абстрактная картина для общей красоты. Нам это все досталось не в качестве наживы, И был неповторимым наш грошевой уют. Ах, слава Богу, братцы, что все мы вроде живы, И все, что мы имели, уже не украдут. |
Мы были так богаты чужой и общей болью, Наивною моралью, желаньем петь да петь. Все это оплатили любовью мы и кровью, - Не дай нам Бог, ребята, в дальнейшем обеднеть. В Аркашиной квартире всё бродят наши тени, На кухне выпивают и курят у окна. Абстрактная картина - судеб переплетенье, И так несправедливо, что жизнь у нас одна. Август 1979, Мурманск |